отвернувшись, в надежде, что Джованни еще не заметил ее, Берил быстрым шагом направилась к гардеробу.– Синьора. Наконец-то я вас нашел. – Джованни крепко схватил ее за руку.– А, вот и вы. – Берил нервно рассмеялась. – Я вас не нашла и подумала… – солгала она.– Я был возле лестницы, как мы и договаривались, – сказал он, и в его голосе прозвучала легкая обида.– Прошу прощения, я забыла. – Берил чувствовала себя, словно школьница. "К чему это я так разнервничалась?" – подумала она.Джованни оценивающим взглядом окинул ее с ног до головы.– Вы выглядите потрясающе.Не привыкшая к комплиментам, Берил зарделась и смущенно пролепетала:– Спасибо, большое спасибо.– Это платье… этот цвет… вам так к лицу. – Джованни смотрел на нее с восхищением. – Вы так красивы и так молодо выглядите.Берил была сама не своя; Арнольд никогда не делал ей комплиментов. Джованни слегка наклонился и поцеловал ее в щеку; Берил с наслаждением вдохнула аромат дорогого лосьона. Голова пошла кругом. Она была не в силах вымолвить ни слова.– Билеты у вас? – спросил Джованни, взяв ее под локоть и увлекая в зрительный зал.Берил судорожно схватилась за вечернюю сумочку из черного бархата.– Да-да, конечно. Вот они, – забормотала она, поспешно доставая билеты. Ей казалось, что все кругом смотрят на нее, и от волнения она еще крепче прижималась к Джованни. Он словно не обращал внимания. Взяв у нее билеты, он протянул их билетерше. В самой этой процедуре не было ничего необычного, ведь тысячу раз она проходила все это с Арнольдом, но сейчас, в обществе красивого юноши, Берил все казалось удивительным и волнующим.Места в бельэтаже оказались удобными. Все еще испытывая неловкость, Берил углубилась в программку. Но, поскольку та была составлена на итальянском, овладеть ею было делом нелегким.– Разрешите, я прочитаю вам? – шепнул ей на ухо Джованни. Он сидел так близко, что она ощущала его теплое дыхание на своей щеке. Выхода не было: поневоле ей пришлось наклониться к нему, чтобы расслышать его голос. К счастью, в зале становилось все темнее, и Берил могла скрыть румянец.Оперу "Орфей" Берил хорошо знала. Она была поставлена в традициях семнадцатого века – когда каждую новую сцену открывал вращающийся задник. Голоса певцов были бесподобны, и вскоре Берил оказалась целиком во власти музыки. Она забыла обо всем на свете, в волнении наблюдая за действием. Когда же на сцене появились зловещие декорации подземного царства и реки мертвых Стикс, Джованни воспользовался моментом и нежно накрыл ладонью руку Берил. Берил замерла, дыхание перехватило, и на мгновение радость от музыки померкла. Джованни не выпускал ее руку и, когда она попыталась высвободить ее, лишь крепче сжал. Постепенно, словно смирившись с этим, Берил расслабилась и музыка вновь захватила ее. Опера шла без антракта, и Джованни держал руку Берил, пока действие не подошло к концу – пора было аплодировать.Он взглянул на раскрасневшуюся от возбуждения Берил.– Классный спектакль, не правда ли? – спросил он.Берил вскоре обнаружила, что "классно" было излюбленным словечком Джованни. Она твердо решила научить его и некоторым другим эпитетам. Обернувшись к нему – глаза ее сияли, щеки пылали, – она сказала:– Да, замечательный.Джованни во второй раз за вечер посмотрел на нее с восхищением.– А теперь пойдем искать какую-нибудь еду?Берил отметила про себя, что надо будет подучить его и грамматике.– Да, – коротко ответила она.– Я знаю одно место, – уверенно сказал он, когда они, покинув свои места, двинулись к выходу. Берил промолчала, вновь ощутив беспокойство. Когда и где закончится этот вечер? Она мысленно одернула себя.Господи, ведь взрослая же женщина и вполне может за себя постоять.Джованни, держа Берил под руку, направил ее к выходу и, когда они оказались на улице, спросил:– Мы гуляем? Да?Берил рассмеялась.– Прогуляемся? – поправила она его.– Да, я это и имел в виду, – согласился Джованни.– Я знаю, – улыбнулась она. – Я просто подсказываю, как правильнее это произносить.– О'кей, понял. – От Джованни не ускользнуло, что Берил подсмеивается над ним. – Passegiamo , хорошо. Я тоже учу вас говорить правильно.Берил от души расхохоталась.– Passegiamo , – тихо отозвалась она. – Конечно, почему бы нет?Джованни взял ее за руку. Они пересекли улицу.– О'кей, а теперь, может, поужинаем? – тщательно подбирая слова, спросил он.– Да, с удовольствием, – счастливо сказала Берил.От театра до ресторана "Джордж" было совсем недалеко – надо было лишь спуститься по Виа Венето. В ресторане их, казалось, ожидали, и Берил была тронута тем, что Джованни предусмотрительно заказал заранее столик. Они ужинали на веранде – в ароматной вечерней прохладе. Джованни выбрал блюда и вино. Он настоял на том, чтобы Берил отведала лучшие блюда итальянской кухни. Почти весь вечер легко и весело говорили они о музыке. Берил приятно удивило, что Джованни оказался весьма сведущ в этой области. Его же поразило, что Берил слушала оперы только на английском, а значит, и не смогла оценить в полной мере романтику музыки. Нет, уверял он, настоящий язык музыки – итальянский. И даже оперы немецких композиторов лучше звучат на итальянском.Возбужденная вином, Берил готова была спорить с ним, хотя и должна была признать, что никогда не слышала опер на немецком языке на сцене – лишь в записях или по радио. Джованни был неумолим: итальянский язык – лучший, Италия – самая прекрасная, Рим – самый удивительный. Берил посмеивалась.– Почему вы в конце каждого предложения говорите "о'кей"? – спросила она.– "О'кей" – это первое английское слово, которое я выучил, – с гордостью ответил Джованни.– Но это вовсе не английское слово, – продолжала подтрунивать над ним Берил. – Оно американское.– В самом деле? – Джованни был очень удивлен. Берил рассмешило изумленное выражение его лица.– Да, в самом деле.Внезапно Джованни перегнулся через стол и взял Берил за руку.– Вот видите, синьора, как многому вы можете научить меня, – сказал он, заглядывая ей в глаза. Берил словно застыла, завороженная его взглядом.– Чему же я могу вас научить? – наконец произнесла она.– Вы женщина опытная… вы многое знаете… и можете научить меня. – В его голосе звучала настойчивость.Берил не смела поднять глаз. Она была в полной растерянности, не знала, что сказать. Так она и сидела – не отнимая руки, опустив взгляд в тарелку, и молчала. Джованни, словно уловив ее настроение, тут же начал каяться.– Я так виноват перед вами, синьора. Я сказал лишнее, вы должны простить меня.– Пожалуйста, – медленно произнесла она, – не называйте меня синьорой. Меня зовут Берил.Джованни расплылся в улыбке.– Тогда пойдем, Берил, полюбуемся прекрасным городом – Он щелкнул пальцами, подзывая официанта, и попросил счет. – Вы видели Рим?Берил вспомнила бесконечные экскурсии по городу, которыми были заполнены последние несколько дней.– Да, думаю, что да.– Но ночной Рим вы не видели. – Подошел официант со счетом. Без тени колебания или смущения Джованни вручил его Берил. Она изумленно взглянула на него, замешкалась на мгновение, но потом все-таки осознала, что от нее требуется. Чтобы скрыть растерянность, она наклонилась достать с пола сумку и долго рылась в ее глубинах в поисках кошелька. Никогда еще не доводилось ей ужинать с мужчиной и самой же расплачиваться. Она отсчитала несколько тысяч лир – еда была дорогая, хотя вкусная и стоила того, – и положила деньги вместе с чеком на тарелку.Когда улыбчивый официант откланялся, Джованни вновь взял ее руку и, слегка нахмурившись, сказал:– Ваше имя… Берил… мне оно не нравится. Подобная дерзость изумила Берил.– О, милый мой, – рассмеялась она. Джованни задумчиво посмотрел на нее.– Я буду звать вас Карина – на итальянском это значит "дорогая".Берил удивленно разглядывала юношу и едва осознавала, что происходит.– Если вам так хочется… – прошептала она. Особой радости в ее ответе не прозвучало, но ничего другого она придумать не смогла.Официант принес сдачу. Джованни залпом допил свое вино, и Берил, воспользовавшись моментом, высвободила руку. Достав из сумки компакт-пудру, она придирчиво осмотрела себя в зеркальце. "Щеки, пожалуй, слишком пылают", – подумала она и поспешно припудрилась.Джованни с интересом наблюдал за ней.– Зачем ты это делаешь, Карина? Ты выглядишь прекрасно, – с нескрываемым восхищением сказал он. Берил вспыхнула.– Боюсь, от вина я слишком раскраснелась, – смутившись, ответила она. – Не могу же я бродить по городу с такими пунцовыми щеками.– Но, Карина, ты зря тратишь на это время. Все равно я своими поцелуями сотру всю краску.От его прямоты Берил вновь запылала. Она перевела взгляд на сдачу, оставленную официантом на тарелке, и спросила:– Сколько я должна оставить?Джованни отсчитал мелочь.– Этого достаточно. Пойдем.Взявшись за руки, они побрели по римским улочкам, и Берил все спрашивала себя, были ли в ее жизни более счастливые мгновения. Когда они подошли к площади, где выстроились пони, запряженные в тележки, она вопросительно взглянула на Джованни.– Конечно, Карина, мы обязательно прокатимся. – Он подвел ее к серой лошадке и пробормотал что-то усталому кучеру. Потом дал знак Берил, чтобы она поднималась в тележку, и помог ей взобраться. Одним прыжком он вскочил сам и устроился рядом. Несмотря на то, что вечер был теплым, Джованни настоял на том, чтобы Берил укрыла ноги пледом. Прокатиться на лошади по вечному городу, полюбоваться красотами Древнего Рима теплым июньским вечером, да еще рядом с таким молодым красавцем – это превосходило все самые смелые фантазии, и Берил знала, что этот вечер она не забудет никогда. Уловив момент, когда Джованни отвел от нее взгляд, Берил даже ущипнула себя, проверяя, не сон ли все это.Джованни оказался очаровательным и весьма осведомленным гидом, но не только это приводило ее в восторг. Когда они проезжали мимо залитого лунным светом форума, Берил поймала себя на том, что ее приключение гораздо интереснее самых экзотических романов, которыми она зачитывалась дома. Свободная и счастливая, она даже осмелилась прильнуть к своему спутнику, и он обнял ее, крепко прижимая к себе. Берил казалось таким естественным, что она сидит в этой тележке, положив голову на плечо Джованни, любуясь великолепными видами города и весело наблюдая за тем, как пони прядет ушами всякий раз, как Джованни обращается к ней, словно пытаясь подслушать их разговор. Берил хотелось, чтобы эта поездка длилась вечно.– Ты устала, Карина, – нежно прошептал Джованни спустя какое-то время. – Пора уже в постель, да?Пока он по-итальянски что-то скороговоркой объяснял кучеру, Берил очнулась от грез. Постель. Что он хотел этим сказать? Намеревался ли он отвезти ее в отель и оставить там? Или у него были другие планы? Он, возможно, даже захочет проводить ее в номер. Она лихорадочно обдумывала все возможные варианты и с удивлением поймала себя на том, что не столько напугана, сколько взволнована, даже возбуждена перспективой оказаться в постели с таким красивым юношей. Ее вдруг охватило странное чувство – она поняла, что судьба дает ей последний шанс вкусить запретный плод.И в одном она была уверена: нельзя упускать его. В сознании пронеслись давно забытые образы: Аманда, со злорадством рассказывающая приемным родителям о своих сенсуальных победах; убогие и редкие сексуальные позывы Арнольда; и самые яркие – те мерзкие картинки в порножурналах, которые она обнаружила в его кабинете.Пони развернулся, и они направились обратно в центр Рима. Джованни что-то нежно бормотал Берил на итальянском, и уши пони шевелились все быстрее. Берил это развеселило. Джованни, отстранившись, обиженно спросил:– Что такое, Карина? Я выгляжу смешным?– Нет, конечно нет, – поспешно сказала Берил, пожав его руку. – Просто мне щекотно, вот и все. – Она захихикала и добавила: – Я очень счастлива.Наконец пони остановился на маленькой улочке. Берил не имела ни малейшего представления о том, где находится, да ее это и не волновало – она чувствовала себя беспечной и смелой. Когда она попыталась расплатиться, Джованни с оскорбленным видом вынул из своего кармана деньги, и Берил вновь рассмеялась, не в силах понять логики его поступков. Видимо, подразумевалось, что она берет на себя дорогие траты, а он платит по мелочам. "Отлично, – подумала она, – пусть будет так. Сегодня я действую вопреки всем правилам".Джованни увлек ее за собой, и они оказались в темной подворотне.– На самый верх взбираться довольно долго, – сказал он. – Хочешь, я понесу тебя на руках?Берил от возбуждения уже была близка к истерике.– Конечно же нет, – нервно хихикнула она, – я справлюсь. – И, подобрав длинную юбку, начала подниматься по крутым ступеням.Джованни не преувеличивал, когда говорил, что путь наверх неблизкий, и, взбираясь все выше и выше, Берил задавала себе вопрос, не совершает ли она непростительную глупость. Но, прогнав прочь сомнения, она устремилась вперед и вскоре оказалась на самом верхнем этаже здания. Джованни прошел первым и открыл дверь, включив свет и пропуская Берил в квартиру. Это была одна комната с минимальной обстановкой. Вдоль стен стояли низкая софа, маленький столик с парой стульев, шкаф. Крохотная кухонька располагалась здесь же, за перегородкой.Джованни направился прямо туда и достал из шкафа над мойкой стаканы.– Карина, я приготовлю тебе особый напиток, – с драматизмом в голосе объявил он.– Как чудесно, – сказала Берил. Оглядевшись в поисках еще одной двери, она спросила: – Можно мне воспользоваться ванной?– Конечно. Пойдем, я покажу. – К ее удивлению, Джованни вновь провел ее к входной двери и, выйдя, указал на нижний этаж. – Вон та дверь – в ванную. Она у нас общая, но, думаю, сейчас свободна, – непринужденно сказал он. – Не задерживайся, – добавил он, возвращаясь в квартиру.Берил осторожно спустилась по каменной лестнице. Ванная была старомодной, но довольно чистой и удобной. Моя руки, она разглядывала свое отражение в маленьком зеркале. "Берил Уиллоуби, что ты себе думаешь?" – задалась она вопросом. После тщетной попытки найти полотенце она отряхнула руки. Вопрос ее так и остался без ответа.Когда она вернулась в комнату, на столе уже стояли напитки.– Особый напиток по особому случаю, – сказал Джованни, вручая ей стакан и поднимая свой. – За нас, Карина.Берил молча подняла стакан и сделала глоток. Это было шампанское с каким-то фруктовым соком – с персиковым, скорее всего, подумала она. Пока они пили, Джованни неотрывно смотрел ей в глаза. Потом наклонился и нежно поцеловал ее в губы. Берил почувствовала, как разливается по телу сладкое волнение. Джованни взял из ее рун стакан и вместе со своим поставил на стол. Хорошо отработанным с годами движением он заключил ее в объятия и страстно поцеловал. Берил была вне себя от счастья; никогда в жизни ее так не целовали. Она даже не пыталась сопротивляться, отдавшись во власть его опыта.Джованни становился все более настойчив.– О, Карина, Карина, – дышал он ей в ухо, осыпая поцелуями шею. Внезапно он подхватил ее на руки и понес в спальню, которую отделяла от комнаты тяжелая портьера. Единственным предметом обстановки здесь была большая двуспальная кровать. Одурманенная вином и волнением, Берил все-таки успела заметить, что простыни чистые и постель аккуратно заправлена.Джованни осторожно положил ее на кровать и склонился над ней, продолжая покрывать поцелуями ее лицо и шею. Его руки скользнули по спине; он расстегнул молнию платья и осторожно стянул его с плеч вместе с бюстгальтером. Берил лежала не шевелясь, груди ее были обнажены, и он какое-то время смотрел на них бесстрастным взглядом. Потом благоговейно коснулся их поцелуем, нежно обхватив руками. Берил вновь ощутила давно забытое волнение. Она почувствовала прохладу – Джованни спустил платье ниже, горячими поцелуями выписывая контуры ее тела. Берил закрыла глаза и погрузилась в омут сладострастных ощущений.Когда Джованни вошел в нее, она громко вскрикнула. Она прижимала его к себе все сильнее, и он погружался все глубже, мощными рывками, повергая ее в трепетную дрожь.– Скажи, что ты любишь меня, Карина, – дышал он ей в ухо, – ты ведь любишь меня? Скажи, что любишь.– О Боже, да, – закричала Берил, задыхаясь от вожделения. Казалось, каждая клеточка ее тела была охвачена пламенем – пламенем страсти, бушевавшим в них обоих. Его движения становились все более резкими, он проникал глубже и глубже, пока не содрогнулся в оргазме, увлекая вместе с собой и Берил в пучину неизъяснимого блаженства.Берил разбудил утренний перезвон церковных колоколов. Она не сразу сообразила, где находится. Окинув взглядом крохотную спальню, куда едва пробивался солнечный свет, она сладко потянулась в постели, улыбнувшись воспоминаниям о прошедшей ночи. Чувствовала она себя превосходно. Джованни рядом не было, но на кухне слышались его шаги, позвякивала посуда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38