Она улыбнулась, представив, как удивится Роб, обнаружив, что она уже дома. По приезде ее несколько удивило и встревожило, что квартира пуста, но она успокоила себя тем, что Роб не ожидает ее столь скорого возвращения. Наверняка накануне вечером куда-нибудь отправился с компанией, выпил лишнего и заночевал в чьей-нибудь квартире. Она была не вправе осуждать его; ведь Роб тоже волнуется за результат ее поездки в Лос-Анджелес, но наивно было бы предполагать, что он будет томиться один дома в ожидании ее возвращения. Что ж, теперь она сможет успокоить его.– Я в ванной, – весело крикнула она, зная, что он не сможет устоять перед приглашением. Тишина. Глупыш, подумала она, смывая шампунь. Наверное, сейчас раздевается и намерен удивить ее своим появлением.Сладкая дрожь пробежала по ее телу, когда она представила, как упоительно заниматься любовью в пенной ванне. Леони с наслаждением растянулась в воде, соски ее грудей слегка выступали над водой. Она ждала. Желание возрастало с каждой секундой.Дверь медленно приоткрылась. На пороге ванной стояла незнакомая девушка. Леони на мгновение похолодела от испуга, но ярость взяла верх.– Что вам нужно? – гневно спросила она. – Как, черт возьми, вы проникли в мою квартиру? – Девушка молчала. Леони уставилась на нее; она начинала узнавать рыжеволосую незнакомку на мопеде, которую пару раз видела возле дома. О Боже. Мысль бешено заработала. Леони попыталась связать в единое целое все мелочи, показавшиеся ей в последнее время странными. Девушка, которая названивала Найджелу, пытаясь добиться встречи с ней; письмо с локоном рыжих волос. Да, это, несомненно, она.Лежа в ванне, Леони чувствовала себя неуютно, но пыталась сохранять спокойствие.– Кто вы и что хотите? – спросила она.Девушка прошла в ванную и холодно посмотрела на Леони.– Меня зовут Аманда Уиллоуби. Я – ваша дочь.У Леони закружилась голова и к горлу подступила тошнота. Она с ужасом подумала, что теряет сознание, но тут же до нее донесся ее собственный голос, который холодно произнес:– Я думаю, что вы ошибаетесь. Не могли бы вы передать мне полотенце?Леони слышала, что многие люди в экстремальных ситуациях начинают говорить о совершенно обыденных вещах, словно пытаясь забыться или отвлечься. Она с трудом верила в это, но сейчас, похоже, именно это происходило и с ней.Аманда полотенце не передала. Она безучастно смотрела, как обнаженная Леони, с которой стекала вода, выходила из ванны. Молча Леони прошла мимо нее и протянула руку к халату, висевшему на двери.Запахнув халат, она обмотала вокруг головы полотенце наподобие тюрбана.– Вам будет лучше пройти за мной, – коротко сказала она, направляясь в гостиную. Леони странным образом чувствовала, что полностью владеет ситуацией.В гостиной, выходившей окнами на запад, было еще прохладно, и Леони после горячей ванны почувствовала легкий озноб. Жестом она указала Аманде на диван.– Выпьете? – спросила она. И, не дожидаясь ответа, прошла к бару. По правде говоря, ей самой необходимо было выпить. Она взяла графин с виски; руки так тряслись, что виски выплескивалось на серебряный поднос. Леони стояла спиной к Аманде, и та, к счастью, не заметила ее неловкости. – Виски? – спросила Леони, не оборачиваясь.– Спасибо, было бы неплохо. – В голосе Аманды она уловила легкую дрожь, что выдавало ее волнение. Леони от этого стало легче, и ей удалось благополучно налить вторую порцию виски. Хотя она и держала стакан обеими руками, он все-таки предательски дрожал, когда она протянула его незнакомке. Да, девушка была совсем чужой. И все же было в ее облике что-то знакомое.Леони вернулась к бару за своим стаканом, потом села в кресло напротив Аманды и с наигранным спокойствием стала наблюдать за ней. В конце концов, оснований для паники не было, все это могло оказаться всего-навсего шантажом, розыгрышем – да чем угодно. Так что сохраняй выдержку, мысленно уговаривала она себя, будь разумна, выслушай ее и, если почувствуешь опасность, звони в полицию.– Как вы вошли в квартиру? – Леони повторила свой вопрос так, словно ее интересовало только это. Ее даже удивило, насколько бесстрастно прозвучал ее голос. Она не испытывала никаких эмоций. Если это на самом деле ее дочь… Ее дочь… Мысль об этом словно обожгла ее. У Леони вдруг возникло ощущение, что она смотрит на свое отражение: да, напротив сидела именно она, только девятнадцать лет назад. Лицо Аманды стало расплываться, комната начала медленно кружиться перед глазами. О Боже, только бы не упасть в обморок. Она сделала глоток виски.– Я взяла ключи у твоего дружка. Он сказал, что ты не обидишься.– В самом деле? – К Леони постепенно возвращалось сознание. Где же Роб, черт возьми? Если он познакомился с этой девчонкой в ее отсутствие, почему не оказался сейчас рядом, чтобы смягчить удар, почему не подготовил ее к этой встрече – самой драматичной в ее жизни? Леони прогнала прочь мысли о Робе и попыталась сосредоточиться на девушке, сидевшей напротив.– Его дублер Джованни и я… мы, как бы это выразиться, дружим. – Аманда рассмеялась, но Леони заподозрила неладное.Что нужно этой девчонке? Чего она добивается? Если она ее дочь, а в глубине души Леони в этом не сомневалась, то почему не объявилась раньше? Она явно не первый день в Риме. Леони сделала подряд два больших глотка виски.– Почему ты отдала меня чужим родителям? – Вопрос был прямой, как полет стрелы, выпущенной из арбалета. Леони почувствовала, как онемели ее губы. Она сидела, тупо уставившись на свое дитя, не в силах вымолвить ни слова. Аманда продолжала настаивать: – Почему? Ты что, совсем не любила меня?Из глаз Леони потоком хлынули слезы. Аманда оставалась безучастной к материнскому горю.– Не стоит так расстраиваться, я знаю, что, наверное, была тебе в тягость. Но я просто хочу понять: как ты могла решиться на такой шаг. Вот и все.Леони попыталась выдавить из себя ответ. Губы ее зашевелились, она с трудом подбирала слова, которые могли выразить чувства, сокрытые в самых сокровенных уголках ее сердца, куда не было доступа никому. Но вырвался лишь глухой звук.– Я… я, – бормотала она, – я н-не могла, я н-не могла, я не могла… – разразилась она рыданиями, не в силах более сдерживаться.Девушка подошла к ней и села на подлокотник кресла.– Наверное, теперь ты сможешь понять, какие чувства испытываю сейчас я, – холодно произнесла она, в то время как мать обливалась слезами, выплескивая с ними томившуюся все эти годы глубоко в душе печаль.Постепенно рыдания сменились конвульсиями, которые, казалось, сотрясали все ее тело. Леони знобило.– Тебе холодно, надень что-нибудь, – сказала Аманда, несколько смягчившись. Леони послушно проследовала за ней из гостиной. – Это твоя спальня? – спросила девушка, и Леони молча кивнула, не решаясь заговорить. Аманда с интересом разглядывала обстановку – огромные зеркала в золоченых рамах, тяжелые шторы, – пока Леони дрожащими руками доставала из резного дубового шкафа одежду. Внезапно устыдившись своей наготы, Леони неловко натянула трусики, потом надела свитер и леггинсы. Взобравшись на постель, она прилегла, подложив под голову атласные подушки.– Принести тебе что-нибудь? – спросила Аманда. Леони кивнула. – Еще виски? – Леони опять кивнула.Через несколько минут Леони уже сидела на кровати, откинувшись на подушки, и потягивала виски. Глухим голосом начала она рассказывать о том, что произошло девятнадцать лет назад. Слова, все это время таившиеся в глубине души, словно вырвались теперь на волю. Впервые Леони говорила о самом сокровенном вслух, хотя, видит Бог, прокручивала этот кошмар в голове бесконечно. Годы шли, и она заставила себя сокрыть эти воспоминания в самых глубинах сознания. Но они все равно жили. И не проходило дня, чтобы память не возвращала их, хотя бы и ненадолго. Наконец Леони подошла к концу своего рассказа. В спальне воцарилась тишина. Пауза длилась долго, очень долго. Не глядя на Аманду, Леони тихо спросила:– Можешь ты простить меня?Аманда на мгновение заколебалась. Когда она заговорила, голос ее был жестким, безжалостным.– Нет, боюсь, что нет.Леони вздрогнула, словно ее ударили по лицу. Аманда проследила за ее реакцией и поняла, что одержала победу. Леони в отчаянии посмотрела на дочь.– Неужели ты не поняла ничего из того, что я тебе рассказала? Как я, по-твоему, могла поступить?– Ты могла бы оставить меня с собой, любить меня, – рассвирепела Аманда.– Я любила тебя! – в гневе выкрикнула Леони.– Тогда докажи это.– Доказать? – прошептала Леони.– Да, давай, докажи. Возьми меня к себе, в свой дом, люби меня хотя бы сейчас. – Аманда говорила резко. – Дай мне то, чего у меня никогда не было, дай мне то, что я заслуживаю. – В ее тоне не было теплоты; угрожающее выражение лица пугало.Леони вдруг с болью и удивлением осознала, что любила она все эти годы свою маленькую дочурку Аманду, но не эту девчонку – незнакомую, безжалостную, грубую.– Убирайся из моего дома, – прошипела она. – Убирайся, ты, маленькая дрянь.– Во второй раз это уже проще, не так ли? – усмехнулась Аманда.Но Леони уже потеряла контроль над собой.– Вон! – закричала она.– Не волнуйся, я ухожу, дражайшая мамочка, – бросила ей Аманда, – но, думаю, тебе стоит поинтересоваться у своего дружка, как у меня оказались его ключи. – Она тряхнула каштановой гривой и выскочила из спальни. Леони услышала, как открылась входная дверь и из холла донесся пронзительный возглас Аманды: – Я обращусь в газеты. И расскажу им все – о тебе и твоих грязных маленьких секретах. – Дверь со страшным треском захлопнулась.
Пребывание Тони Снеллера в Риме, похоже, приносило плоды. Слоняясь возле "Чинечитта", собирая сплетни о Леони и Робе, он едва поверил в свою удачу, оказавшись за воротами киностудии именно в тот момент, когда прибыла "скорая" за Карло. Ему удалось заловить актера из массовки, который немного говорил по-английски, – Снеллер уже понял, что никто из съемочной группы Леони с ним говорить не станет, – и через полчаса он уже докладывал по телефону о случившемся Тревору Грантли. Дальнейшие расспросы Тони убедили его в том, что между Леони и ее ведущим актером произошла ссора; узнал он и о финансовых проблемах. Было ясно, что в интересах дела стоило задержаться в Риме еще на некоторое время.Добавив еще несколько тысяч лир своему осведомителю, Снеллер заполучил информацию и о том, что Энди Берена устраивает вечеринку для съемочной группы. Тони лелеял большие надежды присоединиться к гостям, но на сей раз удача изменила ему – когда он в пятницу вечером появился на квартире Энди, дверь открыл сам Берена, который тут же его узнал. Тони попытался прорваться, но Энди сказал, что дерьмо чует по запаху и что если он не уберется сам, то его вышвырнут пинком под толстый зад. Так что Тони ничего не оставалось, как вернуться к машине, которую взял напрокат, и дожидаться окончания гулянки в надежде на то, что рано или поздно оттуда выползет кто-нибудь пьяный, а может, повезет еще больше – завяжется драка.В течение нескольких часов все было спокойно, и он даже уснул. Когда начал заниматься рассвет, какое-то шестое чувство разбудило его именно в тот момент, когда уходила Аманда. Размяв затекшие после сна в маленьком "фиате" конечности, Тони с интересом стал наблюдать за девушкой. Он отметил, что девушка очень молодая и очень хорошенькая и у нее явно нет своего транспорта. Заинтригованный, он завел двигатель и поехал за ней, держась на расстоянии. У него мелькнула идея подвезти ее и по пути разузнать подробности о вечеринке. Но он увидел, как она садится в автобус, и опять-таки шестое чувство подсказало ему следовать за ней.Автобус медленно тянулся по полупустынным римским улицам. Когда Аманда вышла у железнодорожного вокзала, Тони увидел, как она пересаживается в другой автобус, следовавший в Париоли, и, терпеливо сопровождая его, он дождался, пока девушка сошла в пятидесяти ярдах от виллы ван дер Вельтов. За долгие годы работы в журналистике Тони Снеллер приобрел самое ценное: нюх, чутье на сенсацию; и вот сейчас это самое чутье подсказывало, что сенсация где-то рядом. Тони был усталый, помятый и грязный после неуютной ночи, ему отчаянно хотелось выпить. Но он терпеливо ждал, припарковав машину на стоянке прямо посреди жилой зоны, где поблизости не было никаких признаков кафе и лишь сзади стояло одинокое дерево, под которым он мог хотя бы справить нужду.Прошло полчаса, и девушка появилась вновь. Она вылетела на дорогу на своей "веспе" с такой бешеной скоростью, что Тони едва не упустил ее из виду. Поднажав на газ, он не отставал от нее, но, к его досаде, на Виа Венето потерял ее след в растущем потоке транспорта. Около часа кружил он неподалеку, ругая себя за оплошность. Он устал и становился все более раздраженным. Вполне возможно, что погоня его в конце концов была совершенно напрасной, утешал он себя.Тони решил оставить свою затею и позавтракать. Но, проезжая мимо Палаццо Барберини, он заметил знакомую рыжую гриву – девушка выходила из дверей дома на противоположной стороне улицы. Она вновь оседлала свой мопед. "Попытаюсь в последний раз", – подумал Тони и помчался за ней. К его удивлению, она притормозила у здания редакции "Джорно", популярной ежедневной газеты. Он на мгновение задумался и решил, что девушка, должно быть, одна из фотомоделей, хотя его все еще очень волновал ее уход с вечеринки на рассвете. В любом случае она могла бы многое рассказать о том, что произошло на съемках, так что Тони приготовился ждать, пока она выйдет. Наконец девушка появилась, и он поспешил к ней.– Scusi, signorina , – произнес он с жутким акцентом. Аманда обернулась и с отвращением взглянула на него.– Пошел к черту, – сказала она.– Вы англичанка? – удивился Тони. – И я тоже… Я не мог вас видеть вчера на вечеринке у Энди Берена? Я работаю на "Кроникл", – солгал он, используя хорошо отработанный прием. – Могу я быть вам полезен?Аманда недоверчиво смотрела на него, пока он лазал в карман пиджака за членской карточкой союза журналистов. Она перевела взгляд с фотографии на Тони.– Прошу прощения за внешний вид, – продолжил Снеллер. – С вечеринки мне нужно было бежать на политический митинг, а он длился всю ночь. – Аманда вновь с подозрением уставилась на него.– Вы что, политический обозреватель? – спросила она.– Я пишу обо всем, что подпадает под категорию новостей, – ответил он, на этот раз не солгав.Аманда улыбнулась.– В таком случае вы-то мне и нужны, – заявила она.Тони тоже улыбнулся.– Может быть, мы поговорим за завтраком? – предложил он. – Я страшно хочу выпить кофе и что-нибудь съесть.– О'кей, – сказала Аманда. – Я согласна. Но в вашем распоряжении только полчаса, – добавила она, взглянув на часы.– Этого будет вполне достаточно, – счастливо произнес Тони Снеллер.На завтрак Аманда заказала кофе и рогалики с сыром и ветчиной. Во рту у Снеллера было погано, как на дне клетки с попугаем. Он бы с удовольствием взял себе ветчины, яиц, тостов, колбасы и запил бы все это несколькими чашками кофе. Но сегодня ему не везло, и он решил ограничиться тем же, что и Аманда. Он извлек из глубин своего бездонного кармана потрепанный блокнот и массивную золотую ручку.– Итак, мисс, э-э…– Уиллоуби, – сказала Аманда. – Аманда Уиллоуби.– Итак, Аманда, как вам понравилась вчерашняя вечеринка?– Я не хочу говорить об этом, – мрачно сказала Аманда, – там было очень скучно.– О! – Снеллер был разочарован. – Я надеялся, что вы расскажете мне о грандиозной ссоре между Леони О'Брайен и Робом Фентоном. Говорят, у них все кончено.– Если вы там были, – с ехидцей произнесла Аманда, – в чем я сомневаюсь, вы бы знали, что Леони на вечеринке не было.Но Снеллера редко удавалось сбить с толку подобными обвинениями. Он был слишком искушен в такого рода делах.– Я подумал, что ее не было именно потому, что они разругались.– Опять нахально врете. Все там знали, что она в Лос-Анджелесе, поехала добывать деньги на продолжение съемок.Снеллер мысленно взял эту информацию на заметку и предпочел развивать основную тему.– Но отношения между ними сейчас натянутые, так ведь?Аманда увидела возможность направить беседу в нужное ей русло.– Да, верно, у них уже не такая идиллия, как раньше.– А вы, случаем, не новая ее соперница?Аманда в упор посмотрела на Снеллера; ее поразило, как быстро подобрался к сути этот мерзкий человечек.– Нет, я ее взрослая дочь, – ответила она, выжидательно следя за его реакцией.– Вы… кто? – Снеллер был ошеломлен. – Вот это действительно новость!– Да, – сказала Аманда, глядя на него невинными глазами. – Я ее дочь, которую девятнадцать лет назад она отдала другим родителям.Снеллер был крайне взволнован, но старался держаться непринужденно.– Вы говорите правду?– Конечно, вы можете проверить, если хотите.– Она никогда не упоминала о вашем существовании, – подозрительно сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38