Она явно покусала сама себя, и задница у нее выглядела неважно. Ему хотелось позвонить Джастин и все рассказать, но он не мог этого сделать, не побеспокоив ее. Как получилось, что она ему не перезвонила?
Джастин отменила ужин. Ей нужно работать допоздна. Она пришла домой в полночь, занялась с ним любовью и заснула, не сказав ни слова.
На следующее утро Стелла снова кусала себя и возила задницей по ковру. Он позвонил Джастин.
– Барри? – спросил секретарь Боб. – Она вышла и не оставила номера.
Да черт побери! Она велела своему секретарю врать, чтобы ей не пришлось с ним разговаривать? Он позвонил в «Вита кэа», «Деликс Ко» и «Сесиль Хардинг продактс». Его переключали, заставляли слушать дурацкую музыку, вешали трубку.
Он пошел на Таймс-сквер на собеседование в группу по почтовой рассылке рекламы. Даже в крайнем случае он не стал бы этим заниматься. Собеседование проводил мерзкий тип в золотых украшениях.
– Знаешь, некоторые из моих лучших друзей пресмыкаются на улице, – сообщил он Барри после того, как сказал, что резюме произвело на него благоприятное впечатление, но ему нечего Барри предложить.
Бобби Кеннеди чуть не выставили из Гарварда. Уолт Дисней разорился. Такие вещи закаляют характер.
В тот вечер Джастин появилась в семь тридцать. Барри не знал, о чем с ней говорить. Он не мог больше говорить о презентациях на конференциях по вопросам продвижения товаров на рынке.
– Ну, расскажи-ка мне про коллективные иски, – начал он, когда она вошла. – Мне правда интересно.
– Барри, если ты не против, – попросила она, – я хочу сходить в кино.
– Давай возьмем в прокате?
Она развернула на столе газету.
– Нет, давай пойдем куда-нибудь.
– Ты просто не хочешь со мной разговаривать.
– Я все время с тобой разговариваю, – устало поморщилась она. – У тебя никогда не возникает желания посмотреть фильм? – Она стояла обутая, с сумочкой на плече, указывая на рекламу какого-то боевика. Она терпеть не может боевики.
– Первый попавшийся фильм. Ты лучше будешь смотреть все подряд, чем разговаривать со мной.
Джастин села, с сумочкой в руках, и посмотрела на него.
– О чем ты хочешь поговорить, Барри?
– Ты мне сегодня не перезвонила.
Она глубоко вздохнула, и он увидел, как крепко она стиснула зубы.
– Чудесно! – Он нечаянно наступил на собаку. – Иди в кино и забудь про меня. Я просто думал, что мы можем поговорить.
Она посмотрела на него в крайнем раздражении, а потом сказала, очень медленно, будто предупреждала ребенка не браться руками за раскаленный утюг:
– Хорошо, тогда почему бы тебе не рассказать, что у тебя на уме.
– Ты все время кричишь на меня. Ты не обращаешь на меня никакого внимания.
Джастин бросила сумочку, сорвала жакет, швырнула его в другой конец комнаты и выбежала в спальню, хлопнув дверью. Он решил, что лучше за ней не ходить. Он смотрел в окно на солнце, которое садилось над кусочком Гудзонского залива. Она появилась три минуты спустя, в его халате на голое тело, и пригвоздила его к дивану яростным поцелуем.
Барри проснулся на следующее утро оттого, что ему ужасно захотелось стейка, холодного стейка, нарезанного тонкими ломтиками, с французским багетом и хреном. Он купил стейк в «Слоан», поставил его в печку и три раза подряд прослушал «I'm a Loser», поедая хлеб с хреном.
В два у него было информационное собеседование в «Леди люкс», они занимались продуктами по уходу за волосами. Милый офис недалеко от центра.
– Скажите, – спросила глава отдела управления персоналом, – вы ушли с прошлого места работы из-за личных разногласий?
– Вообще-то, дело было в решении руководства, с которым я был в корне не согласен.
– Так вас уволили.
– Это было взаимно, – уточнил он, и она удивленно вскинула брови.
Она посмотрела на часы.
– Но кто это начал?
Стелла кусала себя, как ненормальная. Барри не мог дозвониться до Джастин, поэтому он пошел в ветлечебницу на Амстердам. Он заполнил бланки настолько точно, насколько мог, – он так мало знал о Стелле, – и они сели ждать, вместе с перепуганным котом в коробке и грязной белой шотландской овчаркой, которая билась на поводке. Барри держал Стеллу на руках – чтобы она не подцепила чего-нибудь нового.
Открылась дверь, и из нее вышла осторожно больная акита: сразу было видно, что ей очень плохо. Бедная псина расцарапала себя настолько, что осталось только немного шерсти вокруг морды и пара клочьев на боках, а все остальное – ободранная голая кожа, сухая и воспаленная на вид. Хвост выглядел непристойно – лиловый изогнутый отросток, будто маленькая дохлая змея. Собака с виноватым видом посмотрела на Барри. Она знала, что выглядит жалко. Барри никогда в жизни не видел ничего грустнее. Он поцеловал Стеллу в теплую костистую голову.
Доктор оказался женщиной примерно его возраста, не слишком привлекательной, но милой. Глядя на нее, он понял, что никогда особо не привязывался к своим девушкам до Джастин; все они были милые, и ему было их немного жаль. Джастин была слишком значительна и дееспособна, чтобы ее жалеть. Жалела ли она его? Врач гладила Стеллу, знакомясь с ней. Неглупо: заручиться доверием собаки. Он всегда может стать ветеринаром.
Но потом она надела резиновые перчатки, чтобы осмотреть область заднего прохода. Он никогда не смог бы стать ветеринаром. Она куда-то нажала, отчего собака заерзала и выгнулась. Когда врач закончила, на столе лежало несколько продолговатых комочков по паре сантиметров длиной, красно-коричневого цвета.
– Фу! Глисты? – У него дома?
– Нет, что вы, – спокойно сказала врач и взяла один комочек рукой в перчатке – он оказался плотным и тут же раскрошился. – Ей нужно было прочистить анальные железы.
Стелла важно трусила вдоль по Бродвею и с благодарностью поглядывала на него. Может, и Барри нужно прочистить какие-нибудь железы?
На следующее утро Барри отправился на слушание в «Уайт Плейнс», вооружившись едкой, тщательно отрепетированной речью и ксерокопиями налоговых деклараций, квитанций о выплате зарплаты и премий. Он был готов встретиться с мрачными сутягами-стряпчими. Через два часа ожидания арбитражный судья спросил представителя «Мейплвуд Акрс» – тощего парнишку, которого Барри никогда в глаза не видел, – опротестовала ли компания его претензию.
– Нет, – сказал тощий адвокатишка. – Мы ее не опротестовали.
Вот и все. Дело заняло полторы минуты.
Барри ехал по 9W, скрипя зубами. И опять он уработался вдрызг, а компания ответила ему полным равнодушием. Он чувствовал себя неудовлетворенным – как они смели пытаться выкинуть с ним такую штуку? Он развернулся и поехал в спортзал. Там оказался тот же парень из отдела по контролю качества. И пошел он к черту. Барри полчаса гнал на велотренажере. При ближайшем рассмотрении парень не имел никакого отношения к отделу по контролю качества – еще бы, в одиннадцать утра. Барри поклялся тренироваться ежедневно. Сейчас – идеальное время для триатлона.
Он не знал, как вести себя с Джастин в тот вечер, он все еще не успокоился после предыдущего. Пока он раскладывал суши по тарелкам, Джастин незаметно подошла сзади, уткнулась носом ему в спину и погладила руками его живот. Джастин была в этот момент так соблазнительна, так доступна, что ему пришлось напомнить себе, что она далеко не всегда такая.
– Ужин готов, – сообщил он. Она расстегивала его рубашку.
– Можем пока положить его в холодильник. – Она развернула его и поцеловала глубоко и страстно, прижимаясь всем телом.
Он вырвался.
– Эй, хватит.
– Что значит «хватит»?
– Это значит, что мы занимались сексом вчера вечером и сегодня утром. Что с тобой происходит?
Она замерла.
– Что ты имеешь в виду?
– Куда делась твоя вечная молочница?
Она уронила руки и отошла с такой ненавистью во взгляде, что ему пришлось схватиться за барную стойку, чтобы ее выдержать.
– Прости, я только хотел поговорить.
– О чем? – спросила она в двух метрах от него.
– О том, как кто-то отвечает на сообщения, принятые секретарем! – отчеканил он, проливая соевый соус. – И об ублюдках, которые пытаются от меня отделаться, заявляя, что я выполнял свою работу неудовлетворительно.
– Но они же не отделались. – Она сунула порцию суши в рот. – Так почему же ты выходишь из себя?
– Ох. То же самое сказала бы твоя мать!
– Какое отношение к этому имеет моя мать?
– Готов поспорить, Кэрол в восторге от того, что я безработный.
– Она огорчилась, – медленно сказала Джастин, – как и мы все.
– Готов поспорить, она посоветовала тебе избавиться от меня. – Его губы слегка изогнулись в улыбке. – Советовала, разве нет? Брось его, он неудачник.
Джастин громко выдохнула.
– Нам обязательно сейчас ругаться? У меня был трудный день.
– Я знаю! В ОФИСЕ! Ну, ткни меня носом!
– Я работаю, Барри. Ничего не могу с этим поделать. Некоторые из нас работают.
– Стерва.
– Я не могу с тобой разговаривать, когда ты так себя ведешь, – заявила она и повернулась, придерживая сумочку.
– И куда это ты идешь?
– Домой. – Она пристегнула собаку на поводок.
– Как ты смеешь! Оставь собаку здесь.
– Пожалуйста. – Она отпустила поводок и вышла. Вот так просто.
Стелла глядела на него и на дверь в замешательстве. Он лег на пол к ней, гладил светлую шерсть на брюшке и целовал мягкие уши. Джастин должна бросить свою квартиру. Она должна переехать к нему насовсем. Она не может просто взять и уйти на полуслове. Собака лизнула его в нос.
Он встал. Ел без остановки со зверским аппетитом и смотрел всякую дрянь по телевизору до двух сорока пяти, а потом пошатываясь добрался до кровати. Когда он проснулся, ему вдруг захотелось поискать мацу или пасхальные яйца. Здорово было бы искать что-нибудь, что точно где-то есть и ждет, чтобы его нашли.
Вне себя от гнева
Было второе июля, Барри провел без работы три из семи месяцев, что Джастин его знала. Она сидела на крыльце в Бедфорде, стараясь вспомнить, что ей в нем нравилось. Она еще не говорила матери, хотя и позволила Барри думать, что сказала. О чем бы она ни говорила, все время наталкивалась на эту недосказанность; эта тайна притаилась в тяжелом пригородном воздухе, как невзорвавшаяся бомба.
– Почему ты торчишь в пропотевшем городе четвертого июля? – требовательно спросила мать. – Он должен был отвести тебя в Хэмптонс. По крайней мере могли бы на один день куда-нибудь съездить.
Джастин была не в настроении защищать Барри. Она так много трудилась, чтобы встроить его в свою систему. А теперь опять наступила анархия.
– Барри сегодня занят.
Джин засунул толстую сигару в свой бурый рот.
– Ты наконец смогла выкроить выходной, а он не может? – нападала мать. Джин прикурил.
– Да, если хочешь.
– Что значит «если хочешь»?
– Барри потерял работу, – сказала Джастин, которой надоело увиливать.
– Что?
– Ты слышала. – Хорошо. Наконец-то это известно всем.
– Погоди-погоди, – сказала Кэрол и вышла. Веснушчатое лицо Джина безо всякого выражения маячило за густой белой завесой дыма. Кэрол вернулась с вентилятором. – С каких пор?
– Какое-то время.
– Я знала, что что-то не так! – Она включила вентилятор в розетку и направила его на Джина. – Его уволили?
– Он разозлился на своего босса, – объяснила Джастин.
– Боже, он идиот, – воскликнула Кэрол и посмотрела на Джина. Он старательно не слушал, скрывшись за шуршащей розовой ширмой «Файненшл таймс».
– У него сегодня собеседование, – добавила Джастин.
На лице Кэрол отразилось отвращение.
– Ну, хорошо. Мередит Зазлоу говорила, у нее есть кто-то для тебя, а я сказала, что не знаю, как ты к этому отнесешься. Но теперь я ей перезвоню.
– Ты знала, как я к этому отнесусь, – возразила Джастин гневно.
– Нет, не знала. Что я, мысли читать умею?
Джастин доехала до города в машине Барри, совершая изометрические маневры в потоке машин. До сих пор она вела себя с Барри очень мягко, стараясь многого не замечать. Но сейчас она увидела картину целиком. У него анорексичная сестра. Отец дважды разорился. Мать устраивала шумные скандалы на публике. Его дед однажды просто вышел из дома и не вернулся. Родители его матери принципиально никогда не ели в ресторанах – ни разу за всю жизнь, даже в годовщину свадьбы. Было ужасно ехать в его машине и думать про него всякие гадости.
Когда она забрала его перед офисным зданием на углу Второй авеню и 42-й улицы, было душно и лил дождь.
– Ну?
Его что-то развеселило.
– Это поганое ведро предложило мне работу!
– И ты согласился?
– Ни за что. Непатентованные брэнды – это черная дыра.
Ну да, зачем вообще делать хоть что-нибудь, что может ее обрадовать.
– Но у тебя назначены еще собеседования.
Он посмотрел на нее так, будто собирался укусить.
– Да, – прошипел он.
– Ладно, – больше Джастин ничего не спросила, чтобы избежать ссоры.
– Ну же, ну! – нетерпеливо бормотал он каждый раз, как загорался красный.
– Как поживает твоя мать?
– Хорошо, – сказала она без интонаций. Когда они шли домой из гаража, воздух был влажный и вонючий. Улицы засыпаны мусором. Не такая уж плохая мысль – выбраться из города на какое-то время, даже если это говорит Кэрол. Из открытого окна послышались звуки фортепьяно, музыка наполнила улицу.
– Слышишь? В Вест-сайде люди играют на фортепьяно, – гордо сказал Барри. – Спорим, в Ист-сайде окна даже не открываются.
Консьерж был груб. Лифт отвратителен. Подъезд мрачен. В квартире на кофейном столике лежала бледно-зеленая бухгалтерская книга, которую она принесла ему на прошлой неделе. Без единой записи. Барри ненадежен, инфантилен, и у него осталось не так много волос. У Барри нет будущего.
Он вбежал в комнату с ракетками для пинг-понга.
– Сыграем.
– Нет.
– Весь смысл жизни вдвоем заключается в том, что у тебя есть партнер, – напирал он. – Давай!
– Не в настроении.
– Джастин, ты такая образованная, такая умная, такая красивая. А теперь хватай долбаную ракетку и играй.
Это было проще, чем спорить. Она выиграла.
– Еще раз.
– Нет.
– Ну давай.
Они сыграли. Ей понравилось у него выигрывать.
– Три из пяти.
Она выиграла снова. Он сдался.
– Слушай, поехали завтра в «Плейленд»?
– Нет, я собираюсь навестить Харриет и ее ребенка.
Как ему в голову могло прийти предложить ей «Плейленд»? Она приняла душ и побрила ноги. Когда у нее оказался месяц свободного времени после экзаменов перед поступлением на работу, она чуть с ума не сошла. Джастин вышла из ванной; Барри лежал на кровати с собакой, они оба громко и ритмично ворчали. Она согнала собаку с кровати, опрокинула Барри на спину, так что он ударился головой о спинку кровати, и укусила за живот. Она была на него чертовски зла. Ей хотелось уже наконец строить какие-то планы. Они занялись сексом.
Когда она опять вышла из душа, он смотрел телевизор.
– Не смотри на меня так! – воскликнул он. – Это «Си-Спэн»! Я же не смотрю «Колесо фортуны»!
Он стал копией своего отца.
Вторая спальня в квартире Харриет была расписана динозавриками от пола до потолка.
– Мама шокирована тем, что я сижу с ребенком, – призналась Харриет, застегивая рубашку и зевая. – Она считает, что я это делаю потому, что в его семье это считается священным таинством.
– Я всегда думал, что значительно интереснее было бы кормить грудью мужа, – пошутил Барри, когда Джастин осторожно передала ему младенца. Даг ушел в магазин за подгузниками.
– Всего тебе самого-самого, маленький Харви, – сказал Барри, целуя ребенка в темя и поднимая его высоко в воздух.
– Ладно, не устрой ему сотрясение мозга, – занервничала Харриет, и младенец принялся вопить.
– Простите! Клянусь, я ничего не сделал!
– Работа у него такая – плакать, – сказала Харриет, забирая его у Барри. – Вы себе не представляете, каково жить с тем, кто все время кричит.
– О, понятия не имею, – съязвила Джастин. Барри обиженно вышел.
– Что-нибудь новенькое? – прошептала Харриет, и Джастин покачала головой. – Как ты это выносишь?
– То есть?
– Извини, – быстро сказала Харриет. – Просто если Даг проводит дома два дня подряд, мы уже хватаем друг друга за глотки.
– Кстати, – сообщил Барри в лифте, – я отращиваю бороду.
Она кивнула.
– Похоже на грязь. Я иду в офис.
– Ты же недавно говорила, что сделка завершена, – напомнил Барри.
– У меня есть другие, – сказала она.
Они пошли по Лексингтон, и он свернул в сторону игрального автомата с покером, солнце палило нещадно.
– Зачем ты сюда суешься? – Она попробовала оттащить его прочь. – Здесь полно карманников.
– Я знаю, как это делается.
– Замечательно. – Он идиот. Джастин пошла дальше.
Мимо прогрохотал автобус, выпустив темно-серое облако выхлопных газов.
– Не смей вот так просто уходить и бросать меня!
Она продолжала идти.
– Послушай, нам надо поговорить.
– Разговоры ничего не изменят.
– Ты смущена из-за Харриет.
– К черту Харриет! Я не хочу быть с тобой!
– Ты, вечно недовольная, придирчивая…
– Просто.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39