У меня есть своя земля недалеко от Пелланы.
– Я знаю Креонта, хороший боец, – подтвердил отец Елены, не сходя с места, и хмыкнул: – А ты, значит, уже дослужился до командира эномотии. Неплохо для вчерашнего эфеба.
Он помолчал.
– А как ты вообще оказался в Амиклах, Гисандр?
Тарас немного расслабился, – битва на мечах откладывалась, и разговор перетек в бытовое русло. И ему вдруг показалось, что отец Елены не так уж разгневан тем, что увидел.
– Меня прислали сюда с поручением к полемарху Леонту, – ответил Тарас, делая шаг в сторону, – я знал, что Елена живет здесь, и решил зайти к ней, чтобы позвать замуж.
«Ну да, вот так просто. Не сватов же засылать, – решил припертый к стенке боец, оправдываясь перед собой, – я же не успел даже узнать, как это здесь делается. Ну не было у меня времени подготовиться. Пришлось идти напролом».
– Мы сами решаем, за кого выходить замуж, – отрезала вдруг девушка, впервые нарушив молчание и обескуражив Тараса, который решил, что это отказ.
– Верно, спартанки слушаются отцов, но решают всегда сами, если отец не против, – подтвердил Автоний, сойдя наконец со своего места и приближаясь к «жениху и невесте». – Так ты, Елена, готова выйти за него или нет?
Елена молча отвернулась. Повисла неловкая пауза, за время которой несчастный Тарас готов был провалиться сквозь землю. Но спустя пару минут девушка обернулась и, глядя в лицо Тарасу, сказала:
– Да, отец.
«Ну вот и сдержал обещание, – промелькнуло в голове у счастливого парня, – посватался к гимнастке, Поликарх будет счастлив. Надо быстрее сообщить "папаше", чтобы не волновался».
Но все оказалось не так просто.
– Скоро мы начнем войну с Аргосом, – вдруг объявил Автоний, – это уже не тайна; думаю, сегодня тебе об этом сообщит полемарх.
Он помолчал немного.
– Вот вернешься с войны героем, тогда и отдам за тебя Елену, – сказал он.
В глубине души Тарас ждал чего-то подобного, уж больно хитрая ухмылка играла во время разговора на его скуластом лице. А потому хотя он и был обескуражен, но не сильно. «Что сделано, то сделано, – успокоил он себя, – все равно лучше Елены жены мне тут не найти. Придется подождать».
– Я принимаю твои условия, – заявил Тарас и, взяв шлем, направился к дверям, где обернулся и, посмотрев на Елену, добавил: – Когда я вернусь, то сразу приеду за ней и заберу к себе.
Услышав это, девушка вдруг подбежала к нему и, не таясь, поцеловала, прошептав:
– Будь храбрым, а я тебя дождусь.
– Ты сможешь гордиться мной, – бросил он, исчезая в дверном проеме.
Автоний оказался прав. Не успел он добраться до лагеря, как состоялось всеобще построение. Почти сразу же вслед за ним в лагерь у северной окраины вернулся и полемарх, отдавший этот приказ.
– Ну как, ты успел переговорить с Леонтом? – поинтересовался Эгор, едва завидев друга.
– Успел, – соврал раскрасневшийся Тарас, который почти бежал по дороге, словно предчувствуя, что события начали разворачиваться очень быстро.
– И что он тебе сообщил? – не унимался словоохотливый, против обыкновения, Эгор.
– Сейчас сам узнаешь, – ушел Тарас от прямого ответа, приказав своему отряду построиться, – вон он идет, подожди немного. Одно могу сказать, мало нам не покажется. Наступают веселые времена.
Повинуясь приказу, вся расквартированная в этом лагере мора выстроилась на поле перед палатками согласно номерам своих подразделений. Тарас поставил своих людей возле солдат первого лоха, с которыми «ходил в бой» сегодня утром. Все спартанцы, кроме них, были облачены не только в обычные панцири и остальные доспехи, но и красные плащи, отчего в глазах у Тараса зарябило от красных пятен. На миг ему даже показалось, будто все поле залито кровью.
– Спартиаты! – обратился к своему воинству Леонт. – Народное собрание решило напасть на Кинурию Спорная территория на границе Спарты и Арголиды.
и вернуть ее законным властителям, прогнав оттуда армию Арголиды. Мы выступам туда немедленно, чтобы нанести удар, пока враг не сумел подготовиться. Приказываю собрать лагерь и быть готовыми к выступлению. Едва спадет зной, мы покинем Амиклы.
«Вовремя я успел посетить Елену, – похвалил себя за находчивость Тарас, глядя, как внезапно налетевший ветер раздувает красные плащи спартанцев, – если бы промедлил часок, так и не успел бы обручиться».
Перспектива идти на войну уже почти женатым, но не проведя с невестой ни одной ночи вместе, как ни странно, его не пугала. Он и в той, прошлой жизни, вел не очень распутную жизнь. А здесь с сексом было, с одной стороны, проще, а с другой – намного сложнее. Большинство спартанок, которых он успел узнать, были независимы и свободны, но совсем не походили на проституток. Более того, при необходимости они могли сражаться не хуже мужчин. И потому он верил, что Елена дождется и не изменит ему. Ведь он попросил ее стать его женой перед ее отцом, и она не ответила отказом. Значит, дело было в шляпе. Оставалось только вернуться живым.
– Вы слышали, что сказал полемарх? – рявкнул на своих солдат Тарас, развернувшись к строю. – А ну, живо собирайте палатки. Мы выступаем вместе с ними.
Когда солнце начало падать за отроги Тайгета, колонна спартанцев покидала окрестности Амикл. За ней потянулся обоз с палатками, котлами и другими необходимыми в походе вещами. Кроме того, впереди войска гнали целое стадо овец и коз. «Наверное, это наши запасы продовольствия,» – решил Тарас, который вел свой отряд за первым лохом, получив приказ от Леонта следовать вместе с его морой до самой Пелланы, где она соединится с ожидавшими ее там войсками.
Проходя мимо городских ворот, командир эномотии бросил взгляд на улицу, терявшуюся в глубине города, и невольно вздохнул. Но тут же повеселел и, поправив шлем, произнес, разговаривая сам с собой:
– Война, так война. Пора заняться настоящим делом.
Глава шестая
Спустя несколько дней спартанская армия, в которой насчитывалось шесть мор пехотинцев Примерно 3500 человек.
, не считая вспомогательных подразделений, сформированных из периеков, подошла к границе Кинурии и остановилась. Тарас находился во главе своей эномотии, пополнившейся остальными людьми в Пеллане, рядом с Креонтом. Вел армию на эту войну царь Леонид Просим внимательного читателя не забывать, что у него в руках альтернативно-историческое произведение. Хотя Спарта и Аргос враждовали почти постоянно, данной войны в указанные сроки не было.
, выступавший впереди всех с отрядом скиритов. Скириты – элитный отряд легкой пехоты, разведчики, выполнявшие в сражении особо трудные и опасные поручения. Их число обычно приближалось к шести сотням.
Леонид был одет, как и все воины, в доспехи из кожи и меди, а также красный плащ, что делало его почти неотличимым в бою от других спартанцев. Однако Тарас ни секунды не сомневался, что в бою никто из них не перепутает этого широкоплечего и бородатого воина с кем-то другим.
Поздно вечером армия остановилась у самой границы Кинурии, между высокими холмами, обильно поросшими молодыми деревцами и кустарником. Но команды разбивать лагерь и готовить еду не последовало.
– Мы что, будем ждать рассвета, а не нападем сразу, пока о нас не узнали? – удивился Тарас, сжав рукоять меча. Своим вопросом он побеспокоил стоявшего рядом Креонта и тут же пожалел об этом.
– Ты забыл, что царь должен принести жертвы богам? – сверкнул глазами пентекостер. – И до тех пор, пока наш верховный жрец Царь Спарты одновременно выполнял обязанности верховного жреца. Никаких других жрецов в Спарте не было, однако в войско часто приглашались известные толкователи и прорицатели.
не исполнит обряд, мы не пересечем границу Кинурии.
Тарас заткнулся, решив больше не гневить богов и начальство, но про себя подумал: «Замечательно поставлено дело. Пока мы тут жертвы будем приносить, они уже успеют нас обнаружить и организовать оборону. Если уже этого не сделали».
С большим удивлением Тарас, находившийся на марше в середине войсковой колонны, на одном из поворотов увидел, что впереди войска какой-то солдат несет факел, словно собирается открывать Олимпийские игры. А также там гонят овец, коз и других, как теперь выяснилось, жертвенных животных. Едва войско стало у границы, для царя установили палатку, к которой тотчас пригнали нескольких баранов, а человек с факелом приблизился. От факела зажгли пламя на походном алтаре.
Со своего места Тарасу было видно далеко не все, но прежде, чем наступила глубокая ночь, он успел заметить, что к палатке Леонида направились все полемархи, а их было шесть, по числу мор, а также и все остальные командиры – лохаги и пентекостеры, за исключением тех, кто командовал эномотиями. «А жаль, – подумал Тарас, оставшийся за старшего вместе с Деметрием, – хотелось бы посмотреть, как они разделывают барашка. Будем надеяться, что боги примут наши жертвы, а то, не ровен час, эти аргивцы сами на нас нападут».
Там же он видел и двух эфоров, которые сопровождали войско в повозке, а теперь внимательно следили за готовившимся жертвоприношением. Имен этих эфоров Тарас не знал, но лица видел на Гимнопедиях.
– Ты не знаешь, что за эфоры сопровождают войско? – не утерпел Тарас и тихонько толкнул в бок стоявшего рядом Архелона.
– Астиан и Дориол, – ответил тот.
– А зачем они здесь, – не понял Тарас, – думают, Леонид сам не справится?
– Так теперь заведено, – ответил удивленный Архелон, – ты разве забыл? Эфоров всегда посылают следить за царем в походе. Так стало с тех пор, как поссорились Демарат и Клеомен. После окончившегося провалом афинского похода войск Спарты под руководством двух царей, как было всегда до этого момента, – Демарата и Клеомена, рассорившихся между собой, – в 506 году до н. э. был принят закон, запрещавший обоим царям руководить одной и той же военной кампанией. В результате власть царей была ограничена, а власть эфоров усилилась.
«Надзор за царями, – ухмыльнулся Тарас, понятия не имевший, кто такие Демарат и Клеомен. В наступившей темноте он пытался рассмотреть, что происходит у палатки Леонида, где горел жертвенный огонь, но стояла почти полная тишина, – интересно, после войны их случайно не судят за ошибки командования?». Уточнять, однако, не стал.
Так все войско и простояло до рассвета – в полной боевой готовности. Несмотря на опасения Тараса, никто на них не напал, ведь они пока находились на своей территории. А когда первые лучи солнца забрезжили в небе над холмами, – у палатки Леонида вновь возникла какая-то суета. Оттуда послышался сдавленный крик животного, и вскоре эфоры наконец возвестили: Зевс и Афина приняли жертвы.
– А зачем надо было ждать рассвета? – вновь удивился Тарас, едва дождавшийся решения богов. – Костер же давно горел.
– Главное принести жертву раньше врагов, – пояснил терпеливый Архелон, – при первых лучах солнца.
– Понятно, – кивнул Тарас.
Вскоре у строя солдат вновь появились офицеры.
– Приготовиться, – скомандовал Креонт. – Боги благосклонны к Спарте и приветствуют наш поход. Мы начинаем вторжение в Кинурию.
Спустя пару часов армия Спарты вошла на спорную приграничную территорию, занятую сейчас войсками Аргоса, и, вклинившись в нее, без боя оккупировала несколько близлежащих деревень. Никаких войск противника пока им не встретилось. Впрочем, как и крестьян. Деревни были пусты. Их жители сбежали дальше на север, узнав о приближении «освободительной» армии.
В одной из деревень Леонид созвал военный совет и приказал третьей море полемарха Леонта отправиться на запад для разведки земель вдоль границы с Аркадией. Полемарху Мелагру, командиру второй моры, – продолжить движение вперед. А сам с оставшимся войском повернул на восток. Леонид решил направиться к морю, в сторону Фиреи – главного города Кинурии, где, по донесениям разведчиков, сконцентрировался главный контингент аргосских войск. Все периеки, а их тут было почти столько же, сколько и самих спартанцев, отправились с царем.
Узнав о разделении армии, которая еще даже не встретилась с врагом, численность которого была неизвестна, Тарас слегка удивился желанию царя Леонида рассеивать силы. Но, видимо, царь знал много такого, чего не знал он, простой солдат. А кроме того, спартанцы никогда не боялись действовать малыми силами против превосходящего числом противника. Каждый из них стоил нескольких человек, и враг это отлично знал. По всей Элладе ходили легенды о подвигах спартанцев, и Тарас, впервые попавший на войну, успел проникнуться этим духом, внушенным ему еще в лагере эфебов.
Получив приказ, армия разделилась на три части, и мора Леонта направилась по проселочной дороге на запад, где вскоре достигла обширных зарослей кипарисов и можжевельника. При виде поросших густым лесом холмов Полемарх остановил свое небольшое войско, насчитывавшее около шести сотен бойцов, если не считать илотов-оруженосцев, сопровождавших отряд. Свои палатки они оставили в обозе, который двигался позади колонны под охраной двадцати спартанцев.
– Хрисид, – вызвал командира второго лоха Леонт, – возьми своих людей и проверь эти рощи. Я чую засаду.
Лохаг поклонился и, сделав знак, вывел вперед две пентекостерии. Первым шел отряд под командой Теламона из «бывалых», вторым – Креонта. Все илоты остались с обозом, – каждый из спартиатов нес в руках копье и щит, а на поясе меч. В бою все могло пригодиться.
– Всем молчать, – приказал Креонт, едва они вошли в рощу, потеряв из вида остальных, – проклятые аргивцы любят устраивать засады, поэтому смотреть в оба. В случае нападения с тыла или сбоку немедленно развернуть и сомкнуть строй.
Метров пятьсот они прошли спокойно, без происшествий, но напряженно оглядывая зеленые заросли вокруг. Однако едва весь передовой отряд втянулся в рощи и достиг переправы через бурлящий ручей, как впереди послышались вопли и звон оружия. На пентекостерию Теламона кто-то напал. Но и бойцы Креонта не долго стояли без дела.
Дорога, по которой они передвигались, проходила по дну широкого оврага. Едва впереди завязался бой с противником, солдат которого Тарас не мог еще рассмотреть толком, – мелькали какие-то панцири и шлемы, похожие на спартанские, – как раздался грозный рык, и с обеих сторон на них бросились в атаку воины Аргоса. Две лавины бойцов, просочившись сквозь заросли, обрушились на строй его эномотии.
– Развернуть строй, поднять щиты! – крикнул Креонт, перехватывая копье и резким выпадом насаживая на него первого же подбежавшего воина в коричневом панцире. Тот безуспешно попытался прикрыться круглым медным щитом, на котором спецназовец разглядел странный знак – какое-то чудовище с волосами из змей, похожее на Горгону.
– Поднять щиты! – рявкнул Тарас, повторяя, как и было положено, приказ командира.
Солдаты эномотии мгновенно развернулись в обе стороны, образовав бронированную линию обороны, немного присев и одновременно подняв щиты. Первая волна аргивцев с воплями накатилась на них, и практически все они остались лежать на дороге, пронзенные меткими ударами спартанцев. Вторая волна нанесла более мощный удар, и вчерашние новобранцы дрогнули. В двух местах нападавшие воины, яростно вращавшие мечами, смогли смять оборону, поразив несколько человек. Однако мертвых немедленно заменили живые, которые и отразили второе нападение.
Тарас за это время успел схватиться с двумя аргосскими воинами. Один, добежавший до него еще с первой волной, напал на него с копьем. Его удар был силен, но не точен. Тарас легко уклонился и ответным движением вонзил свое копье ему в подреберье. Однако бородатый аргивец имел неплохую защиту – копье командира эномотии лишь порвало панцирь, отскочив от медной пластины.
Разъяренный воин Аргоса тотчас отскочил в сторону и нанес новый удар, который оказался точнее. Словно жало змеи, копье устремилось вперед и едва не угодило в шею Тараса, закончив его земные дни. В последний момент он сумел отразить щитом удар, все же проникший сквозь защиту и ударивший в плечо. Теперь Тарасу пришлось благодарить оружейников, сделавших для него доспехи. Удар был сильный, но не смертельный. Скользнув по нашитой пластине, острие копья прорвало кожу доспехов и царапнуло плечо, но не сильно.
– Пора кончать обмен любезностями, – прорычал пришедший в ярость Тарас и, сделав обманное движение, заставил противника чуть приподнять щит, а сам резко всадил копье тому в пах, с треском пробив панцирь на животе аргивца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
– Я знаю Креонта, хороший боец, – подтвердил отец Елены, не сходя с места, и хмыкнул: – А ты, значит, уже дослужился до командира эномотии. Неплохо для вчерашнего эфеба.
Он помолчал.
– А как ты вообще оказался в Амиклах, Гисандр?
Тарас немного расслабился, – битва на мечах откладывалась, и разговор перетек в бытовое русло. И ему вдруг показалось, что отец Елены не так уж разгневан тем, что увидел.
– Меня прислали сюда с поручением к полемарху Леонту, – ответил Тарас, делая шаг в сторону, – я знал, что Елена живет здесь, и решил зайти к ней, чтобы позвать замуж.
«Ну да, вот так просто. Не сватов же засылать, – решил припертый к стенке боец, оправдываясь перед собой, – я же не успел даже узнать, как это здесь делается. Ну не было у меня времени подготовиться. Пришлось идти напролом».
– Мы сами решаем, за кого выходить замуж, – отрезала вдруг девушка, впервые нарушив молчание и обескуражив Тараса, который решил, что это отказ.
– Верно, спартанки слушаются отцов, но решают всегда сами, если отец не против, – подтвердил Автоний, сойдя наконец со своего места и приближаясь к «жениху и невесте». – Так ты, Елена, готова выйти за него или нет?
Елена молча отвернулась. Повисла неловкая пауза, за время которой несчастный Тарас готов был провалиться сквозь землю. Но спустя пару минут девушка обернулась и, глядя в лицо Тарасу, сказала:
– Да, отец.
«Ну вот и сдержал обещание, – промелькнуло в голове у счастливого парня, – посватался к гимнастке, Поликарх будет счастлив. Надо быстрее сообщить "папаше", чтобы не волновался».
Но все оказалось не так просто.
– Скоро мы начнем войну с Аргосом, – вдруг объявил Автоний, – это уже не тайна; думаю, сегодня тебе об этом сообщит полемарх.
Он помолчал немного.
– Вот вернешься с войны героем, тогда и отдам за тебя Елену, – сказал он.
В глубине души Тарас ждал чего-то подобного, уж больно хитрая ухмылка играла во время разговора на его скуластом лице. А потому хотя он и был обескуражен, но не сильно. «Что сделано, то сделано, – успокоил он себя, – все равно лучше Елены жены мне тут не найти. Придется подождать».
– Я принимаю твои условия, – заявил Тарас и, взяв шлем, направился к дверям, где обернулся и, посмотрев на Елену, добавил: – Когда я вернусь, то сразу приеду за ней и заберу к себе.
Услышав это, девушка вдруг подбежала к нему и, не таясь, поцеловала, прошептав:
– Будь храбрым, а я тебя дождусь.
– Ты сможешь гордиться мной, – бросил он, исчезая в дверном проеме.
Автоний оказался прав. Не успел он добраться до лагеря, как состоялось всеобще построение. Почти сразу же вслед за ним в лагерь у северной окраины вернулся и полемарх, отдавший этот приказ.
– Ну как, ты успел переговорить с Леонтом? – поинтересовался Эгор, едва завидев друга.
– Успел, – соврал раскрасневшийся Тарас, который почти бежал по дороге, словно предчувствуя, что события начали разворачиваться очень быстро.
– И что он тебе сообщил? – не унимался словоохотливый, против обыкновения, Эгор.
– Сейчас сам узнаешь, – ушел Тарас от прямого ответа, приказав своему отряду построиться, – вон он идет, подожди немного. Одно могу сказать, мало нам не покажется. Наступают веселые времена.
Повинуясь приказу, вся расквартированная в этом лагере мора выстроилась на поле перед палатками согласно номерам своих подразделений. Тарас поставил своих людей возле солдат первого лоха, с которыми «ходил в бой» сегодня утром. Все спартанцы, кроме них, были облачены не только в обычные панцири и остальные доспехи, но и красные плащи, отчего в глазах у Тараса зарябило от красных пятен. На миг ему даже показалось, будто все поле залито кровью.
– Спартиаты! – обратился к своему воинству Леонт. – Народное собрание решило напасть на Кинурию Спорная территория на границе Спарты и Арголиды.
и вернуть ее законным властителям, прогнав оттуда армию Арголиды. Мы выступам туда немедленно, чтобы нанести удар, пока враг не сумел подготовиться. Приказываю собрать лагерь и быть готовыми к выступлению. Едва спадет зной, мы покинем Амиклы.
«Вовремя я успел посетить Елену, – похвалил себя за находчивость Тарас, глядя, как внезапно налетевший ветер раздувает красные плащи спартанцев, – если бы промедлил часок, так и не успел бы обручиться».
Перспектива идти на войну уже почти женатым, но не проведя с невестой ни одной ночи вместе, как ни странно, его не пугала. Он и в той, прошлой жизни, вел не очень распутную жизнь. А здесь с сексом было, с одной стороны, проще, а с другой – намного сложнее. Большинство спартанок, которых он успел узнать, были независимы и свободны, но совсем не походили на проституток. Более того, при необходимости они могли сражаться не хуже мужчин. И потому он верил, что Елена дождется и не изменит ему. Ведь он попросил ее стать его женой перед ее отцом, и она не ответила отказом. Значит, дело было в шляпе. Оставалось только вернуться живым.
– Вы слышали, что сказал полемарх? – рявкнул на своих солдат Тарас, развернувшись к строю. – А ну, живо собирайте палатки. Мы выступаем вместе с ними.
Когда солнце начало падать за отроги Тайгета, колонна спартанцев покидала окрестности Амикл. За ней потянулся обоз с палатками, котлами и другими необходимыми в походе вещами. Кроме того, впереди войска гнали целое стадо овец и коз. «Наверное, это наши запасы продовольствия,» – решил Тарас, который вел свой отряд за первым лохом, получив приказ от Леонта следовать вместе с его морой до самой Пелланы, где она соединится с ожидавшими ее там войсками.
Проходя мимо городских ворот, командир эномотии бросил взгляд на улицу, терявшуюся в глубине города, и невольно вздохнул. Но тут же повеселел и, поправив шлем, произнес, разговаривая сам с собой:
– Война, так война. Пора заняться настоящим делом.
Глава шестая
Спустя несколько дней спартанская армия, в которой насчитывалось шесть мор пехотинцев Примерно 3500 человек.
, не считая вспомогательных подразделений, сформированных из периеков, подошла к границе Кинурии и остановилась. Тарас находился во главе своей эномотии, пополнившейся остальными людьми в Пеллане, рядом с Креонтом. Вел армию на эту войну царь Леонид Просим внимательного читателя не забывать, что у него в руках альтернативно-историческое произведение. Хотя Спарта и Аргос враждовали почти постоянно, данной войны в указанные сроки не было.
, выступавший впереди всех с отрядом скиритов. Скириты – элитный отряд легкой пехоты, разведчики, выполнявшие в сражении особо трудные и опасные поручения. Их число обычно приближалось к шести сотням.
Леонид был одет, как и все воины, в доспехи из кожи и меди, а также красный плащ, что делало его почти неотличимым в бою от других спартанцев. Однако Тарас ни секунды не сомневался, что в бою никто из них не перепутает этого широкоплечего и бородатого воина с кем-то другим.
Поздно вечером армия остановилась у самой границы Кинурии, между высокими холмами, обильно поросшими молодыми деревцами и кустарником. Но команды разбивать лагерь и готовить еду не последовало.
– Мы что, будем ждать рассвета, а не нападем сразу, пока о нас не узнали? – удивился Тарас, сжав рукоять меча. Своим вопросом он побеспокоил стоявшего рядом Креонта и тут же пожалел об этом.
– Ты забыл, что царь должен принести жертвы богам? – сверкнул глазами пентекостер. – И до тех пор, пока наш верховный жрец Царь Спарты одновременно выполнял обязанности верховного жреца. Никаких других жрецов в Спарте не было, однако в войско часто приглашались известные толкователи и прорицатели.
не исполнит обряд, мы не пересечем границу Кинурии.
Тарас заткнулся, решив больше не гневить богов и начальство, но про себя подумал: «Замечательно поставлено дело. Пока мы тут жертвы будем приносить, они уже успеют нас обнаружить и организовать оборону. Если уже этого не сделали».
С большим удивлением Тарас, находившийся на марше в середине войсковой колонны, на одном из поворотов увидел, что впереди войска какой-то солдат несет факел, словно собирается открывать Олимпийские игры. А также там гонят овец, коз и других, как теперь выяснилось, жертвенных животных. Едва войско стало у границы, для царя установили палатку, к которой тотчас пригнали нескольких баранов, а человек с факелом приблизился. От факела зажгли пламя на походном алтаре.
Со своего места Тарасу было видно далеко не все, но прежде, чем наступила глубокая ночь, он успел заметить, что к палатке Леонида направились все полемархи, а их было шесть, по числу мор, а также и все остальные командиры – лохаги и пентекостеры, за исключением тех, кто командовал эномотиями. «А жаль, – подумал Тарас, оставшийся за старшего вместе с Деметрием, – хотелось бы посмотреть, как они разделывают барашка. Будем надеяться, что боги примут наши жертвы, а то, не ровен час, эти аргивцы сами на нас нападут».
Там же он видел и двух эфоров, которые сопровождали войско в повозке, а теперь внимательно следили за готовившимся жертвоприношением. Имен этих эфоров Тарас не знал, но лица видел на Гимнопедиях.
– Ты не знаешь, что за эфоры сопровождают войско? – не утерпел Тарас и тихонько толкнул в бок стоявшего рядом Архелона.
– Астиан и Дориол, – ответил тот.
– А зачем они здесь, – не понял Тарас, – думают, Леонид сам не справится?
– Так теперь заведено, – ответил удивленный Архелон, – ты разве забыл? Эфоров всегда посылают следить за царем в походе. Так стало с тех пор, как поссорились Демарат и Клеомен. После окончившегося провалом афинского похода войск Спарты под руководством двух царей, как было всегда до этого момента, – Демарата и Клеомена, рассорившихся между собой, – в 506 году до н. э. был принят закон, запрещавший обоим царям руководить одной и той же военной кампанией. В результате власть царей была ограничена, а власть эфоров усилилась.
«Надзор за царями, – ухмыльнулся Тарас, понятия не имевший, кто такие Демарат и Клеомен. В наступившей темноте он пытался рассмотреть, что происходит у палатки Леонида, где горел жертвенный огонь, но стояла почти полная тишина, – интересно, после войны их случайно не судят за ошибки командования?». Уточнять, однако, не стал.
Так все войско и простояло до рассвета – в полной боевой готовности. Несмотря на опасения Тараса, никто на них не напал, ведь они пока находились на своей территории. А когда первые лучи солнца забрезжили в небе над холмами, – у палатки Леонида вновь возникла какая-то суета. Оттуда послышался сдавленный крик животного, и вскоре эфоры наконец возвестили: Зевс и Афина приняли жертвы.
– А зачем надо было ждать рассвета? – вновь удивился Тарас, едва дождавшийся решения богов. – Костер же давно горел.
– Главное принести жертву раньше врагов, – пояснил терпеливый Архелон, – при первых лучах солнца.
– Понятно, – кивнул Тарас.
Вскоре у строя солдат вновь появились офицеры.
– Приготовиться, – скомандовал Креонт. – Боги благосклонны к Спарте и приветствуют наш поход. Мы начинаем вторжение в Кинурию.
Спустя пару часов армия Спарты вошла на спорную приграничную территорию, занятую сейчас войсками Аргоса, и, вклинившись в нее, без боя оккупировала несколько близлежащих деревень. Никаких войск противника пока им не встретилось. Впрочем, как и крестьян. Деревни были пусты. Их жители сбежали дальше на север, узнав о приближении «освободительной» армии.
В одной из деревень Леонид созвал военный совет и приказал третьей море полемарха Леонта отправиться на запад для разведки земель вдоль границы с Аркадией. Полемарху Мелагру, командиру второй моры, – продолжить движение вперед. А сам с оставшимся войском повернул на восток. Леонид решил направиться к морю, в сторону Фиреи – главного города Кинурии, где, по донесениям разведчиков, сконцентрировался главный контингент аргосских войск. Все периеки, а их тут было почти столько же, сколько и самих спартанцев, отправились с царем.
Узнав о разделении армии, которая еще даже не встретилась с врагом, численность которого была неизвестна, Тарас слегка удивился желанию царя Леонида рассеивать силы. Но, видимо, царь знал много такого, чего не знал он, простой солдат. А кроме того, спартанцы никогда не боялись действовать малыми силами против превосходящего числом противника. Каждый из них стоил нескольких человек, и враг это отлично знал. По всей Элладе ходили легенды о подвигах спартанцев, и Тарас, впервые попавший на войну, успел проникнуться этим духом, внушенным ему еще в лагере эфебов.
Получив приказ, армия разделилась на три части, и мора Леонта направилась по проселочной дороге на запад, где вскоре достигла обширных зарослей кипарисов и можжевельника. При виде поросших густым лесом холмов Полемарх остановил свое небольшое войско, насчитывавшее около шести сотен бойцов, если не считать илотов-оруженосцев, сопровождавших отряд. Свои палатки они оставили в обозе, который двигался позади колонны под охраной двадцати спартанцев.
– Хрисид, – вызвал командира второго лоха Леонт, – возьми своих людей и проверь эти рощи. Я чую засаду.
Лохаг поклонился и, сделав знак, вывел вперед две пентекостерии. Первым шел отряд под командой Теламона из «бывалых», вторым – Креонта. Все илоты остались с обозом, – каждый из спартиатов нес в руках копье и щит, а на поясе меч. В бою все могло пригодиться.
– Всем молчать, – приказал Креонт, едва они вошли в рощу, потеряв из вида остальных, – проклятые аргивцы любят устраивать засады, поэтому смотреть в оба. В случае нападения с тыла или сбоку немедленно развернуть и сомкнуть строй.
Метров пятьсот они прошли спокойно, без происшествий, но напряженно оглядывая зеленые заросли вокруг. Однако едва весь передовой отряд втянулся в рощи и достиг переправы через бурлящий ручей, как впереди послышались вопли и звон оружия. На пентекостерию Теламона кто-то напал. Но и бойцы Креонта не долго стояли без дела.
Дорога, по которой они передвигались, проходила по дну широкого оврага. Едва впереди завязался бой с противником, солдат которого Тарас не мог еще рассмотреть толком, – мелькали какие-то панцири и шлемы, похожие на спартанские, – как раздался грозный рык, и с обеих сторон на них бросились в атаку воины Аргоса. Две лавины бойцов, просочившись сквозь заросли, обрушились на строй его эномотии.
– Развернуть строй, поднять щиты! – крикнул Креонт, перехватывая копье и резким выпадом насаживая на него первого же подбежавшего воина в коричневом панцире. Тот безуспешно попытался прикрыться круглым медным щитом, на котором спецназовец разглядел странный знак – какое-то чудовище с волосами из змей, похожее на Горгону.
– Поднять щиты! – рявкнул Тарас, повторяя, как и было положено, приказ командира.
Солдаты эномотии мгновенно развернулись в обе стороны, образовав бронированную линию обороны, немного присев и одновременно подняв щиты. Первая волна аргивцев с воплями накатилась на них, и практически все они остались лежать на дороге, пронзенные меткими ударами спартанцев. Вторая волна нанесла более мощный удар, и вчерашние новобранцы дрогнули. В двух местах нападавшие воины, яростно вращавшие мечами, смогли смять оборону, поразив несколько человек. Однако мертвых немедленно заменили живые, которые и отразили второе нападение.
Тарас за это время успел схватиться с двумя аргосскими воинами. Один, добежавший до него еще с первой волной, напал на него с копьем. Его удар был силен, но не точен. Тарас легко уклонился и ответным движением вонзил свое копье ему в подреберье. Однако бородатый аргивец имел неплохую защиту – копье командира эномотии лишь порвало панцирь, отскочив от медной пластины.
Разъяренный воин Аргоса тотчас отскочил в сторону и нанес новый удар, который оказался точнее. Словно жало змеи, копье устремилось вперед и едва не угодило в шею Тараса, закончив его земные дни. В последний момент он сумел отразить щитом удар, все же проникший сквозь защиту и ударивший в плечо. Теперь Тарасу пришлось благодарить оружейников, сделавших для него доспехи. Удар был сильный, но не смертельный. Скользнув по нашитой пластине, острие копья прорвало кожу доспехов и царапнуло плечо, но не сильно.
– Пора кончать обмен любезностями, – прорычал пришедший в ярость Тарас и, сделав обманное движение, заставил противника чуть приподнять щит, а сам резко всадил копье тому в пах, с треском пробив панцирь на животе аргивца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38