С несказанным наслаждением отпил настоящего вина, которое теперь им разрешалось пить. Терпкое красное вино непривычно, но приятно обожгло гортань, пробуждая давно забытые ощущения. Прожевав кусок ароматного мяса, он закинул в рот рассыпчатого сыра и расслабился, приходя в себя. Такой прием был ему по душе.
– Как добрались? – издевательски поинтересовался Тарас у сидевшего напротив Деметрия, когда первый голод был утолен.
– Как видишь, раньше тебя, – ответил тот, скривившись в ухмылке.
Спустя полчаса, когда все опоздавшие вошли в дверь, сложили оружие и расселись по лавкам, налив себе в широкие кратеры вина, молчавший до той поры пентекостер первым поднял свой сосуд. По его виду нельзя было понять, что ждет тех, кто пришел последними, – смертная казнь или просто побои. Новый командир еще никак не выказал своего недовольства.
– Отныне вы все одна семья, – объявил он так громко, что услышали все до последнего бойца, которых здесь насчитывалось уже человек тридцать, – все, кто сидит с вами рядом, теперь будут стоять с вами плечом к плечу в битвах и защищать ваши жизни так же, как должны будете делать и вы.
Он на секунду замолчал, словно подбирая слова.
– Все вы, вчерашние эфебы, а сегодня уже граждане Лакедемона, теперь составляете одну эномотию и завтра на учениях принесете клятву на верность своим товарищам, как уже принесли ее Спарте. Завтра же я, посмотрев на вас, выберу вам командира.
При этих словах Деметрий приосанился, бросив снисходительный взгляд на тех, кто сидел напротив, включая Тараса. А тот подумал: «Не торопись, браток. Вот завтра увидим, кто тут лучший боец. На Гимнопедиях ты тоже немало пыжился».
– Я ваш пентекостер, то есть командир сразу двух эномотий. Вторая, которая проводит сейчас сесситию неподалеку отсюда под командой моего помощника, тоже состоит из молодых, – продолжал свое вступительное слово Креонт. – И у них завтра тоже появится командир, которого все воины будут слушаться беспрекословно. Оба этих человека станут моим отражением.
Новый командир вчерашних эфебов вновь перевел дух. Деметрий, услышав про вторую вакансию, скользнул озадаченным взглядом по лицу Тараса, поглощавшего оливки.
– Мы все будем входить во второй лох, который расквартирован вокруг Пелланы и включает в себя еще одну пентекостерию Теламона, моего боевого товарища. А командует этим лохом великий воин Хрисид, прошедший не одну войну.
Услышав название воинского подразделения, в которое входил его отряд, Тарас едва не рассмеялся, но вовремя закрыл рот, сделав вид, что подавился. Больно уж не воинственные чувства оно вызвало у бывшего спецназовца.
– Завтра у вас начнется служба и новая жизнь, – закончил наконец не очень лаконичную речь Креонт, опрокинув кратер с вином в свою широченную глотку. – Ну а теперь будем есть, пить и отдыхать. Эй, повар, скоро там принесут еще одного барашка?
Некоторое время разговор за столом не клеился. Помимо ребят из бывшей агелы Деметрия, здесь были эфебы из других агел и даже несколько человек из лагеря у Амикл. Самые смелые спартиаты осторожно расспрашивали друг друга о том, как им жилось в другом лагере, как вели себя надзиратели, а те отвечали неохотно, озираясь по сторонам. «Да, в такой толпе особо по душам не поговоришь, – решил Тарас, уловив какую-то общую напряженность, но списав ее на первый день знакомства, – столько лишних ушей».
Выпивая очередной кратер вина, он ощутил на себе осуждающий взгляд пентекостера и, не допив, поставил на стол, переключившись на хлеб и сыр с луком. Но и те не полезли в глотку. А понаблюдав некоторое время за остальными, Тарас заметил, что все, несмотря на обилие на столе мяса и другой простой, но сытной пищи, очень мало едят. А еще меньше пьют вина, хотя оно тоже было выставлено. «Прав был Деметрий, – рассудил Тарас, смиряясь, – тут и поесть по-человечески не дадут. Хотя не для того я худел, чтобы снова нарваться на порку».
Это воспоминание сработало как отличный стимул, и до конца вечера Тарас съел только кусок хлеба с горстью оливок, впрочем, насытившись. А пил теперь только воду. Поговорил немного с Эгором и Архелоном о том, как им понравились имения.
– У меня хорошая земля, – отозвался Эгор, – почти вся ровная, обрабатывать ее легко.
– А чего тебе беспокоиться об этом? – удивился Архелон. – Тебе же дали илотов, вот они и будут потеть на солнцепеке, чтобы у тебя все было.
– Илоты у меня, кстати, крепкие, – похвалился Эгор, – а несколько девчонок помладше – просто загляденье.
Обернувшись к Гисандру, он добавил:
– А у тебя есть приличные рабыни, способные скрасить твою жизнь, пока ты не нашел себе достойную спартанку?
– Да вроде есть парочка, – отозвался Тарас, – еще, правда, не присмотрелся как следует.
– Ничего, успеешь, – засмеялись друзья.
В этот момент у него за спиной раздался громкий голос, который было уже ни с чем не спутать.
– Это ты – Гисандр?
– Да, это я, – ответил боец, обернувшись.
Тарас захотел встать, но пентекостер сам присел рядом.
– Говорят, ты стал лучшим борцом на Гимнопедиях? – спросил напрямую Креонт и, не дожидаясь ответа, продолжил: – И лучше многих метаешь копье? Это хорошо. Завтра мы тебя проверим в бою.
– Я готов, – не стал отказываться Тарас, от которого не ускользнуло, как жадно сквозь общий гул ловил обрывки их разговора Деметрий.
– Завтра на рассвете, Гисандр, мы соберемся на поле для битв, расположенное у западной окраины Пелланы – ваши слуги знают это место, – заявил Креонт, хлопнув Тараса по плечу своей железной рукой, – там и посмотрим, каков ты в деле.
Примерно так и прошел весь оставшийся вечер первой сесситии. Пили спартиаты, надо сказать, не много, а разошлись уже затемно. На прощание Креонт строго-настрого приказал им не зажигать факелов по пути домой.
– Спартанец должен уметь свободно передвигаться в темноте, чтобы и ночью убивать своих врагов, не ожидающих нападения.
Тарас не очень удивился, ведь во время крипитий уже достаточно хорошо освоил опыт ночных нападений на «врага». Не раз приходилось бегать по лесам и горам под луной, сжимая в руке нож.
Выйдя в темноте на опустевшую площадь, они заметили на ней только кучку илотов, которые общались между собой, дожидаясь хозяев.
– Эй, Этокл, Бриант, – крикнул им повеселевший Тарас, – а ну-ка, забирайте оружие, лентяи, домой пора.
Ночь пролетела мгновенно. Едва успев добраться домой, раздеться и завалиться спать с приятным чувством тяжести в желудке, как пришлось уже вставать, одеваться и снова топать в полном облачении в сторону города. Да еще подгонять заспанных илотов, тащивших на себе щит и копье. Своего управляющего Тарас решил оставить дома, где тому хватало забот. А кроме того, оба илота отлично знали дорогу к полю для битв, где обычно тренировались в своем боевом искусстве спартиаты.
Прибыли они вовремя, по дороге встретившись еще с несколькими спартанцами из окрестных имений и, обогнув город по тропе, оказались у его западной окраины. Здесь они увидели множество вооруженных бойцов, стоявших группами в ожидании своих командиров. Все это были эфебы, такие же недавние молокососы, как и они. Тарас примкнул к группе, в которой находились Эгор с Архелоном и остальными.
– Ну где же наш пентекостер? – удивился Тарас, забрав щит и копье у своих илотов и рассматривая теперь поле для битвы. – Что-то он задерживается. А говорили, будто не любит опоздавших.
Это было в самом деле широкое поле, простиравшееся между изгибом горной реки и полуразрушенной крепостной стеной Пелланы и поросшее по краю кустарником. Судя по состоянию стены, в этом, да и других спартанских городах, за стенами вообще никто не следил. Хотя Тарас видел всего два или три города, повсюду чувствовалось пренебрежение к средствам обороны. Если где и оставались построенные в глубокой древности крепостные стены, то никто их не надстраивал и не обновлял. Все продолжало разваливаться на глазах. Впрочем, он однажды слышал, как кто-то из приезжавших в лагерь эфоров сказал: город должны защищать люди, а не стены. И если даже вокруг самой столицы Спарты стен не было, что говорить о других городах. Словно жители этой страны и представить не могли, будто кто-то осмелится напасть на них. Видимо, это тоже было частью заповедей Ликурга.
Неизвестная река огибала Пеллану и, спускаясь с отрогов Тайгета на равнину, где-то внизу наверняка впадала в Эврот. Больше ей впадать было некуда. Ведь вся центральная Лаконика, как успел узнать Тарас за время своего обучения, занимала обширную плодородную долину, находившуюся на его берегах. Добежав до края земли, Эврот впадал в Лаконский залив, который боец в душе все еще считал частью Средиземного моря. С другой стороны эту долину защищал хребет Парнон, отрогов которого Тарас еще ни разу не видел. А здесь, по ту сторону уже знакомого Тайгета, находились земли бывшей Мессении, разделенные на клеры и превращенные в собственность спартанцев вместе с ее жителями.
Разглядывая дальний край поля для битв, неподалеку от полуразрушенной стены, Тарас заметил холм, высотой примерно в двадцать с небольшим метров, где тоже обосновались вооруженные спартанцы. Только этих он не знал. Более того, несмотря на то что одеты и вооружены они были так же, как и недавние эфебы, по неуловимым признакам в них можно было определить опытных воинов. Они уже выстроились несколькими плотными шеренгами. На первый взгляд, неизвестных бойцов было человек сорок.
Перед строем, поглядывая свысока на подтягивавшихся к месту сбора молодых спартиатов, о чем-то беседовали два военачальника. Словно в ответ на замечание Тараса, один из них вдруг прекратил разговор и зашагал вниз, придерживая ножны меча. Это был широкоплечий бородатый спартанец, в котором он без труда узнал своего нового командира, хотя шрам на щеке и скрывал плотно сидевший на голове шлем.
– Построиться в три шеренги по своим эномотиям! – приказал Креонт, а когда приказ был исполнен, добавил: – Илотам отойти на дальний край поля. Каждый, кто окажется помехой, будет убит.
Повторять дважды не пришлось. Все илоты мгновенно удалились на самый дальний край, чтобы не угодить под горячую руку разыгравшихся спартиатов. А кое-кто даже спрятался за росшие там кусты.
– Вас уже учили биться в строю, – начал пентекостер, – сейчас мы проверим, чему вас научили. Пока у вас нет командиров, которые будут управлять строем в бою, приказы отдаю только я. И я приказываю вам атаковать эту возвышенность с двух сторон одновременно.
Он обернулся, указав на занятый солдатами холм.
– Там стоит одна из эномотий Теламона, в которой служат опытные солдаты. У них приказ защищать эту высоту. Бойцов Теламона вдвое меньше, чем вас, но не ждите легкой победы. Прорвав строй, вы должны поразить броском копья снопы соломы, которые стоят позади бойцов Теламона. Это будет означать, что вы победили.
Он остановился, вдохнув еще прохладный утренний воздух, и продолжил, взявшись за пояс.
– У вас в руках настоящие мечи и копья, которыми вы можете пытаться поразить врага. Я разрешаю даже убить тех, кто стоит перед вами. Хотя я уверен, это вам не удастся. Тот, кто сумеет сделать это, будет награжден. Бойцы Теламона имеют приказ не убивать вас, что бы вы ни делали, а лишь калечить. Это все. Вперед, спартанцы!
И две эномотии, построенные в три шеренги по двенадцать человек, шагом устремились вперед, перехватив покрепче копья. Пентекостер оставался сзади и покрикивал иногда на них. Когда между ними и бойцами Теламона оставалось не более сотни метров, он бросил последний приказ:
– Обойти с флангов и атаковать одновременно. В атаку, бегом!
И обе эномотии, расширив расстояние между собой, устремились вверх по склону, прижав к себе щиты и выставив вперед копья. Еще мгновение – и они схлестнутся в битве с опытными воинами, которых хоть и было вдвое меньше, но выглядели они вполне спокойно, даже расслабленно, ожидая атаки превосходящих сил противника. Как это можно – биться боевым оружием и не поранить никого, Тарас не представлял. Но здесь, похоже, никто и не стремился заботиться о здоровье бойцов. Главное было выполнить задачу любой ценой. А если при этом кого-нибудь все же случайно проткнут, не беда. Остальные получат хороший урок.
Тарас бежал в первой шеренге той эномотии, которая атаковала с левого фланга. Рядом с ним находился Эгор, а чуть в стороне Архелон и Деметрий. Бойцы Теламона наконец вскинули щиты и слегка присели, выстроив одну сплошную заградительную линию, на которую было направлено множество копий. Красные гребни их шлемов напомнили Тарасу хохолки бойцовских петухов, приготовившихся к драке. Прикрывшись щитом, он пробежал еще несколько метров, оставшихся до «врага». И, тщетно пытаясь отыскать уязвимое место у своего противника, которого выбрал в последний момент, нанес тому удар копьем в плечо. То же самое сделали и остальные. Несколько звонких ударов означали, что все копья нападавших, соприкоснувшись со щитами, были отбиты. Зато ответный удар защитников холма оказался для них полной неожиданностью. Строй бойцов Теламона вдруг мгновенно совершил пол-оборота по всему фронту, щиты раздвинулись, и оттуда вылетели разящие копья, повалив первую шеренгу нападавших. Противник Тараса, здоровенный детина в панцире и шлеме, из-под которого сверкали злобные глаза, нанес точный удар в грудь спецназовцу. От этого удара Тарас свалился с ног и покатился кубарем вниз, сбивая спартиатов во второй шеренге. И лишь когда остановился, потеряв в суматохе свое копье, но оставшись со щитом, сообразил, что копье, которым ему нанесли смертельный удар, было тупым. Иначе он бы уже находился в царстве мертвых. Разящий удар пришелся прямо в грудь, и хотя на нем был панцирь из кожи, усиленный пластинами металла, шансов выжить после такого было очень мало.
– Ни хрена себе компот, – выругался Тарас по-русски, позабыв от ярости про осторожность, – ну я вам сейчас покажу, где раки зимуют.
Резво поднявшись на ноги и выхватив меч, он бросился вперед, пробираясь через своих же бойцов из третьей шеренги, позади которой он оказался. Его глазам предстала картина быстрого и мгновенного разгрома. Вся вторая шеренга уже валялась на земле подобно первой, отправленная в партер одним точным и молниеносным ударом. На правом фланге ситуация была абсолютно такой же – солдаты второй эномотии безуспешно атаковали бойцов Теламона и буквально полегли, отброшенные не двинувшимися с места защитниками высоты. Сам пентекостер Теламон стоял чуть в стороне от схватки, вместе с Креонтом, и откровенно смеялся над его подопечными.
– Сбросьте вниз этих щенков! – даже крикнул он, не удержавшись. – Покажите им, что такое настоящие солдаты Спарты.
И новый удар поверг наземь третью шеренгу, в бессильной ярости накатившуюся на защитников высоты и так же быстро отхлынувшую от них, как от скалы. После первой атаки новобранцам Креонта не удалось продвинуться ни на метр. Тарас не участвовал в атаке третьей шеренги, быстро поняв всю ее бесполезность. Разгром был полным, ряды спартанцев смешались, но сдаваться он не хотел, как и многие, уже поднявшиеся на ноги.
Вместо этого, вскинув меч, он вдруг заорал:
– А ну, бойцы, становись за мной! Покажем этим уродам, что значит наша агела.
На его крик сбежались человек пятнадцать, из которых он выстроил клин и ринулся в атаку на незыблемо стоявших защитников высоты. Справа от него бежал Эгор, слева Архелон. Вместо утерянного копья в руках у него был меч, как и у большинства остальных спартиатов. Вылетевшее навстречу копье Тарас чудом сумел отбить мечом. Второе щитом, а третье копье пропустил, но, предчувствуя этот удар, успел наклонить голову, и оно сильно ударило его по шлему.
Голова откинулась назад, шея затрещала. Со звоном в ушах, но не потеряв сознание, он все же достиг бронированной шеренги щитов и саданул по первому попавшемуся своим мечом. Потом еще и еще раз. Атакованный солдат присел, чуть опустив копье и щит, но нанести ответный удар не успел. А Тарас увидел незащищенное плечо и рубанул по нему, выбив копье. Спартанец, потеряв равновесие, завалился назад. Хотя его тотчас поддержали двое из второй шеренги, а с боков надвинулись еще двое, закрывая брешь, сделать им это в полной мере не удалось. Эгор с Архелоном резво набросились на крайних, а Тарас нанес еще один удар ногой по торсу поверженного спартанца, добивая его, и сшиб с ног окончательно. Следующим ударом рукоятью меча в лицо он умудрился свалить еще одного бойца, и увидел, что цель близка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38