Пока Кортни смотрела на это, Эджкоум и Рори, тщательно прицелившись, поразили еще двух птиц. С трудом, глядя против солнца, Кортни следила за четвертым фазаном и с облегчением вздохнула, когда он благополучно скрылся за деревьями.
– Превосходный выстрел, ваше величество. Королева одарила своего спутника сверкающей улыбкой.
– Я боялась, что утратила навык, так как давно не стреляла.
– Такие навыки никогда полностью не теряются. Поедемте. – Повернув лошадь, Эджкоум поскакал к лесу, где один из грумов подобрал фазанов.
Почти целый час они ехали по залитому солнцем лесу. Лорд Эджкоум и Генриетта Мария ехали впереди, за ними следовали грумы, В сотне ярдов от них ехали Рори и Кортни. На Рори был его красный охотничий наряд, и в лесу он чувствовал себя как дома. Лук небрежно свисал у него через плечо.
– Вы выглядите таким счастливым здесь, за городом.
Он слегка обернулся.
– Эта часть Англии напоминает мне родные места.
– Вы ведь там долго не были.
– Даже слишком. – Он схватил ее поводья, заставив лошадь идти рядом. – Но одна женщина настолько околдовала меня, что я забыл родную землю.
Они говорили приглушенными голосами, приноравливаясь к тишине, царящей в лесу.
– Думаю, сэр, что никто в целом мире не способен на это. Шотландия у вас в крови.
– Да. Но и женщина, о которой я говорю, – тоже.
Взгляд Кортни потеплел. Она подняла на него глаза.
– Один шотландец, вождь знаменитого клана, очень скрасил мое пребывание в Англии.
Он шутливо поклонился.
– Я к вашим услугам, миледи.
Она не успела ответить – прямо напротив них на лесную прогалину выскочил олень, подняв голову против ветра. Рори дотронулся до руки Кортни, призывая ее к молчанию. Затем снял лук и протянул ей. У Кортни расширились глаза от изумления – он хотел, чтобы она выпустила стрелу и поразила этого красавца. Снова посмотрев на оленя, она отрицательно покачала головой. Одним стремительным движением Рори наложил стрелу, растянул тетиву и, прицелившись, рванул ее. Олень повернул голову на звук, но прежде, чем он успел метнуться в сторону, его настигла стрела. Подскочив и сделав несколько неуверенных шагов, олень упал. Кортни неподвижно и напряженно застыла в седле, наблюдая агонию животного. Когда грумы подобрали его, он был уже мертв. Все было кончено, и ее охватило чувство потери.
– Почему вы не захотели стрелять? – спросил Рори. – Вы ведь наверняка умеете обращаться с луком.
– Да. Но он такой красивый, мне очень жалко его.
Рори повернулся и тут увидел, как она бледна. Приблизив свою лошадь к ее, он положил руку поверх ее рук и заметил, какие они холодные.
– Но вы же убивали людей.
– В честном бою, – быстро ответила она. – Мои противники были вооружены и могли защищаться. Мы бились на равных, у них тоже было право убить меня.
– Зато лорд Эджкоум сможет устроить настоящий пир для своих крестьян.
– Да, я это знаю, – тихо сказала Кортни. – По крайней мере, умом, – она коснулась рукой лба. – Но сердцем… сердцем мне трудно это принять. Я не могу лишить жизни беспомощное создание просто ради удовольствия.
Перегнувшись через седло, Рори обнял ее. Она постоянно удивляла его. Прожженная пиратка, умевшая сражаться почище любого мужчины, скрывала внутри нежное, отзывчивое сердце. Странная, неотразимая женщина. Прижавшись губами к пряди ее волос, он прошептал:
– Я вас не выдам – никому не скажу, что леди Торнхилл не выносит вида крови.
– А я не скажу никому, что свирепый воин Рори Макларен слабеет, когда девушка целует его в шею.
Смех его неожиданно смолк, а руки обхватили ее так крепко, что она очутилась словно в тисках.
– Вы заходите слишком далеко, миледи. Если вы не станете более осмотрительной, то я овладею вами прямо здесь, на этой прохладной муравке.
Она весело поинтересовалась:
– А что скажут грумы?
– Я отправлю их разыскивать королеву. И пускай они плутают в лесу до темноты.
Кортни прильнула к нему на минуту, наслаждаясь его объятием. Затем шутливо оттолкнула его.
– Вы жестокий человек, Макларен. Думаете лишь о своих собственных удовольствиях в то время, как другие вынуждены страдать.
– Да. Придется нам еще поохотиться, хотя мы могли бы найти занятие поинтереснее.
Смех Кортни был подхвачен ветром, а она повернула лошадь в сторону от павшего оленя.
Остальную часть дня она лишь смотрела, как охотились другие. Когда лорд Эджкоум узнал о ее отвращении к убийству, то почувствовал непонятное облегчение. Настоящую шпионку убийствами не проймешь.
* * *
Лорд Эджкоум разумно рассудил, что их первый ужин должен быть спокойным и беззаботным. Они устроились не в парадном, а в охотничьем зале. На стенах висело оружие и охотничьи трофеи. Кресла, расставленные для беседы, были удобными, несмотря на потертость. Когда ужин был подан, веселый разговор увлек всех, словно четверо друзей собрались приятно провести вечер.
Генриетта Мария, благодарная хозяину за гостеприимство, развлекала всех историями своей ранней юности.
– Я росла избалованной, – призналась она. – Только мать считала, что меня надо держать построже. Потому и препоручила духовным заботам отца Лефаржа, дабы он научил меня кротости и смирению.
– Но почему? – удивилась Кортни. – Женщине вовсе не обязательно быть смиренной. Мой отец… – испугавшись того, что собиралась сказать, она смолкла и покраснела.
Видя ее смущение, Рори нарушил неловкое молчание:
– У меня на родине женщины, как и мужчины, должны быть сильными.
Кортни бросила на него благодарный взгляд, а он продолжал:
– Если у человека нет сыновей, то дочери наследуют ему.
Кортни заинтересовалась:
– Неужели женщина может стать главой клана?
– Да. И среди них бывали такие отважные, что водили сородичей в битву и побеждали врагов.
Генриетта Мария встретилась взглядом с Кортни.
– Жаль, что мы родились не в Шотландии.
Кортни ответила ей улыбкой.
– А откуда вы родом, Кортни? – спросил Эджкоум. – Какое у вас было детство?
Мысли у Кортни закружились, и она не знала, что сказать.
– У меня было обыкновенное детство. – Краем глаза она увидела удивление на лице Рори: детство на пиратском судне обыкновенным не назовешь. – Не такое, как у принцессы.
– Вы сказали, что у вас нет братьев. А сестры?
Кортни отрицательно покачала головой.
– Я одна в семье.
– А ваши родители? – настаивал Эджкоум.
– Обыкновенные хорошие люди. Я скучаю по ним.
Придет ли этому конец? Кортни намеренно зевнула.
– Простите меня. – Лорд Эджкоум встал. – Сегодня был утомительный день, но я так рад гостям. Я давно уже не развлекал добрых друзей.
Огонь в камине почти погас, а кубки опустели. Все четверо пожелали друг другу спокойной ночи.
Оставшись один, лорд Эджкоум задумчиво глядел на золу, стоя у камина. Показалось ему или Кортни умышленно избегала говорить о себе? Он допил остаток эля и направился к двери. Завтра будет новый день, и надо постараться разузнать о ней побольше.
* * *
Наверху служанка помогла Кортни приготовиться ко сну. Когда та ушла, Кортни увидела на балконе Рори. Рассмеявшись, она кинулась к нему и схватила за руку.
– И как долго вы здесь находитесь?
– Ровно столько, чтобы убедиться, что вы одна.
– А где ваша комната? Он тихонько засмеялся.
– Рядом с вашей. Как удобно, что в вашей комнате есть балкон. Очень продуманно со стороны лорда Эджкоума. А то мне пришлось бы ломиться в дверь.
Он поймал ее за плечи и заглянул в глаза. Как он любил их взгляд, теплый, зовущий, затаивший страстность.
– Я не заснул бы в соседней комнате, зная, какое блаженство ждет меня здесь.
Обняв, он крепко прижал ее к себе и наградил долгим поцелуем. Ее нетерпеливый ответ не заставил себя ждать.
– И я бы тоже не заснула, – прошептала Кортни, – зная, что ты где-то рядом.
– Я весь день ждал этого момента, – пробормотал он, спуская шелковую ночную рубашку с ее плеч и припадая губами к жаркому телу.
Она, словно цветок, раскрывалась от его прикосновений. Его губы, пальцы ласкали ее, пока сдавленное рыдание не вырвалось у нее изнутри:
– Рори! О, Рори!
Они опустились на колени на меховые покрывала у горящего камина. Им было тепло, то ли от огня, то ли от страсти, разгорячившей их тела и помутившей рассудок. Это было неважно, так как думать ни о чем не хотелось. Прильнув друг к другу губами и телами, они были на грани безумия. Бормоча нежные слова, они с дикой страстью слились воедино.
Глава семнадцатая
Утренний свет просочился в щелку в занавесях, падая на две обнимающиеся фигуры, укрытые смятыми простынями. Рори медленно приоткрыл глаза и дотронулся кончиком пальца до крошечного шрама у Кортни на плече. Он вынес много жестокости во французской тюрьме и на борту «Ястреба». Но каждый день он повторял, что освободится. Как же эта поразительная женщина смогла вынести все, зная, что ее суровая жизнь на корабле никогда не кончится? Какой силой выживания она обладала? Не задумываясь, он прильнул губами к шраму. Если бы это было в его власти, то он вычеркнул бы из ее памяти всю перенесенную ею боль и жестокость. От ощущения его губ на теле веки у нее дрогнули, и она открыла глаза. Секунду Кортни не могла понять, спит она или уже проснулась. Затем, удовлетворенно вздохнув, притянула его к себе и шепнула в ухо:
– Доброе утро, милорд. Вы что, изучаете мои изъяны?
– Это была бы бесполезная затея, миледи. – Его поцелуи покрывали ее шею сверху донизу. – Вы – само совершенство.
От ее прерывистого дыхания у него распушились волосы.
– Неужели ни одного изъяна?
– Может быть, один. – Он приподнял голову и окинул ее взглядом. Волосы густыми волнами раскинулись по простыням, и он, запустив руку в спутанные кудри, с силой притянул ее к себе.
– Какой же?
Он глядел в смеющиеся янтарные глаза, на улыбающиеся губы и чувствовал, как его охватывает страсть.
– Вы действуете на меня слишком воспламеняюще.
Его рот сомкнулся на ее губах, а ее смех затих, и они забыли обо всем, отдавшись неожиданно обретенному счастью.
* * *
– Доброе утро, лорд Эджкоум.
Хозяин поднял взгляд от стола, затем встал.
– А, Кортни. Вы первая поднялись к завтраку.
Она подавила смех при мысли о Рори – завернувшись в простыню, он едва успел скрыться на балкон от появившейся служанки.
Эджкоум подвинул ей стул.
– Думаю, что остальные скоро появятся. Из комнат королевы слышен шум.
Слуги внесли подносы и накрытые крышками блюда. Кортни несколько минут изучала их содержимое, поднимая серебряные крышки и вдыхая заманчивые запахи. Жаркое и холодные мясные блюда, дымящиеся каши и пудинги, а также бисквиты и хлеб прямо из печи. На другом подносе – варенья и джемы, большой выбор печеных изделий на вкус любого сластены.
Эджкоум наблюдал, как Кортни смаковала яства.
– Наша пища не похожа на французскую?
– Не очень отличается. Во время путешествий я привыкла к экзотическим кушаньям.
Сообразив, что слетело у нее с языка, Кортни в ужасе прикрыла рот салфеткой.
– А каким образом вам удалось путешествовать, моя дорогая?
– Мой отец был… морским капитаном.
– А вы с вашей матерью плавали вместе с ним?
Кортни чуть не застонала, не зная, что ответить.
– Моя мать… не очень крепкого здоровья. Но я часто путешествовала с отцом.
– Удивительно! Дочь морского капитана стала фрейлиной королевы.
– Это… из-за знания иностранных языков. При Генриетте Марии я не столько фрейлина, сколько переводчица.
– Значит, – сдержанно заметил Эджкоум, – на службе у королевы вы совсем недавно.
– Да. – Кортни старалась избежать его взгляда, чтобы не сказать еще чего-нибудь лишнего. Ей так не хотелось обманывать этого славного человека. Решив сменить тему разговора, она спросила: – Это поместье перешло к вам по наследству?
Он покачал головой.
– Нет, от отца я унаследовал прекрасные земельные угодья, а также ферму в Суссексе. Есть еще дом в Лондоне и много другого имущества, но это поместье я купил, чтобы утешиться после смерти жены и ребенка.
– Я была уверена, что это мужское пристанище, – с улыбкой заметила Кортни в ответ на его удивленный взгляд. – Здесь не чувствуется женской руки, нет обычных в семейном доме портретов, вышивок, безделушек. У вас есть портреты жены и ребенка?
Он ответил с грустным видом:
– Их много в лондонском доме и в других поместьях. Когда мы поженились, я был так горд своей женой, что заказал множество ее портретов. Она была любимой кузиной королевы. В лондонском замке есть несколько ее прекрасных изображений.
– Она была очень красива?
Он молча смотрел в пространство, пытаясь вызвать из прошлого образ покойной жены.
– Она была оригинально красива. Темные волосы на солнце отливали огнем, а глаза меняли свой цвет, казались то зелеными, то янтарными… как у вас. Голос мягкий и нежный. – Он улыбнулся. – Но и властный – она умела приказывать, не повышая тона.
Кортни ощутила дрожь от того, как он говорил о своей покойной жене. Было очевидно, что он до сих пор ее любит.
– Вы очень любили ее.
– Да, очень.
– Расскажите мне про вашу дочку.
– Не могу, – неожиданно произнес он и, видя недоуменный взгляд Кортни, мягко сказал: – Даже теперь мне больно говорить о ней. Девочка была ангельски мила, но с характером. Мне казалось, что она похожа на мать, но многие уверяли, что она унаследовала кое-что и от меня, – может быть, со стороны виднее. После смерти ее матери я не спускал с нее глаз. Мы никогда не разлучались, она заполнила всю мою жизнь, я таскал ее за собой повсюду с няньками и учителями.
– Она заболела?
Он отрицательно покачал головой.
– Я отправился по поручению короля в Ирландию, там как раз назревал мятеж. Девочку, как всегда, забрал с собой, но, поняв, что это дело рискованное, отослал ее обратно в Англию. – Он надолго замолчал, затем продолжил: – С тех пор я ее больше не видел. Но я благодарю Бога, что он послал мне ее, хотя бы на несколько счастливых лет.
– Вы все еще носите их в сердце, вашу жену и дочь.
Грусть омрачила его лицо. Кортни невольно накрыла его ладонь своей рукой. Как легко оказалось забыть все уроки Торнхилла и сделать то, чего требовало сердце, – попытаться утешить этого милого человека. Эджкоум взглянул на нее с удивлением, но ее участие было ему приятно.
– Простите меня, лорд Эджкоум. Я не хотела воскрешать болезненные воспоминания.
Он ласково улыбнулся ей и похлопал по руке.
– Подобные воспоминания доставляют не только боль, но и радость. – И задумчиво продолжил: – Это было так давно. Мне следовало бы привыкнуть к своей потере, но даже спустя столько лет я не в состоянии их забыть.
– Вы, должно быть, их очень любили.
– Больше жизни. Я отдал бы все, чтобы их вернуть, – страстно сказал он.
– И нет никого, кто бы мог заполнить пустоту в вашей жизни?
Он поднес салфетку к губам.
– Никого. Хотя многие пытались эту пустоту заполнить.
Он усмехнулся, и Кортни почувствовала облегчение оттого, что он не потерял юмора, несмотря на свое горе.
– Мои друзья усердно подыскивали мне невест – от шестнадцати до пятидесяти лет, надеясь излечить меня от горя новым браком.
Кортни рассмеялась вместе с ним, затем он снова погрустнел.
– Они не понимают, что сердце может принадлежать только одной. Лишившись ее, я потерял и свое сердце.
Кортни подумала о Рори и почувствовала такую боль, что это ее ошеломило. Она точно знала, что, если с ним что-то случится, она будет безутешна.
В столовую в сопровождении Рори вошла королева, и лорд Эджкоум, заставив себя улыбнуться, учтиво приветствовал ее.
– Как вам сдалось, ваше величество?
– Безмятежно, лорд Эджкоум. Здесь у вас так спокойно.
– А вы, Рори?
Рори выглядел серьезно, но глаза его смеялись.
– Я согласен с ее величеством. У вас очень… спокойные комнаты.
– Прекрасно. – Подведя Генриетту Марию к столу, Эджкоум позвал слуг, которые только и ждали, чтобы подать королеве завтрак. – Если вы не возражаете, мадам, сегодня утром мы могли бы развлечься псовой охотой.
Королева, с аппетитом поедая положенное ей на тарелку яство, сказала:
– С удовольствием. Я обожаю охоту на лис.
– Так же, как и мои лесники. – Эджкоум налил себе еще чаю и добавил: – Я подумал, а не посетить ли нам потом деревенский торг по соседству. Обитатели здешних мест узнали, что их королева пребывает в Грейстоуне. Представляете, какое было бы счастье, если бы вы провели среди них часок-другой. О таком событии можно рассказывать внукам.
Королева улыбнулась, рисуя в уме эту картину.
– Если вы полагаете, что это доставит селянам радость, лорд Эджкоум, я охотно съезжу туда.
– Хорошо. Что касается вечера, то повара приготовят ужин из добытой вами дичи, ваше величество. Я приказал устроить празднество.
Королева выглядела очень довольной, а лорд Эджкоум продолжил:
– Я знаю, что вчера вы наслаждались отсутствием посторонних. Но, поскольку сегодня ваш последний вечер в моем доме, я бы хотел, ваше величество, пригласить кое-каких соседей поужинать с нами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26