– Эйприл пересказала обстоятельства, давшие начало инциденту.
– Ну что ж, может, нам и удастся выкрутиться. Есть шансы, что благодаря этому Валгалла начнет стричь купоны.
Тут зазвонил телефон. Эйприл сняла трубку, послушала и сосредоточенно сдвинула брови.
– Вы шутите? – Она выслушала ответ. – Кто?! – И показала Максу сразу два больших пальца. – Выходим!
– Что там? – не вытерпел Макс.
– Мы вошли!
* * *
Пока все старались пробиться в Купол спереди, один из охранников просто-напросто открыл сзади дверь, отмеченную оленьей головой.
Тотчас же собралась толпа, посреди которой стоял герой дня.
– Отличная работа, Джордж, – сказал Адам Небо, подошедший одновременно с Максом.
Героем дня оказался Джордж Чистый Родник – молодой, невозмутимо улыбающийся сиу. Но никакого входа Макс не увидел. В это время с противоположной стороны Купола вышел Том Ласкер.
Чистый Родник, остановившись рядом с оленьей головой, лучезарно улыбнулся. Потом с показной небрежностью протянул правую ладонь, плотно обтянутую ковбойской перчаткой, как на родео, и коснулся стены прямо над мордой оленя.
Оленья голова отъехала кверху, открыв коридор. Толпа зааплодировала, но заодно чуточку попятилась.
В коридоре не видно было ни дверей, ни окон. Длиной он тоже не отличался, футов через двадцать кончаясь тупиком. В нем не было ничего приметного, кроме полудюжины прямоугольных панелей величиной с клавишу выключателя света, смонтированных на стенах примерно на уровне пояса, по три с каждой стороны.
Эйприл двинулась ко входу, но Чистый Родник ухватил ее за рукав:
– Позвольте мне сперва кое-что вам показать.
– Ладно, что там?
– Смотрите.
В задних рядах послышались возгласы желавших узнать, что там происходит. Кто-то представлялся как корреспондент ЮПИ.
Внезапно дверь без всякого предупреждения закрылась, не оставив ни малейшей щелочки, будто ее там и не было.
– Почему это вдруг? – спросила Эйприл.
Чистый Родник глянул на часы:
– Она остается открытой ровно двадцать шесть секунд.
– Спасибо, Джордж. – Эйприл надавила на морду оленя.
Дверь даже не шелохнулась.
– В чем дело? – удивилась Эйприл.
Чистый Родник демонстративно стащил черную перчатку. С виду она была совершенно обычной.
– Попробуйте вот этим.
Нахмурившись, Эйприл сняла вязаную варежку и натянула перчатку.
– А что, есть какая-нибудь разница?
В ответ Чистый Родник лишь улыбнулся, и этот ответ оказался красноречивее слов. Эйприл притронулась к стене, и проход открылся вновь.
– Черт меня подери! – только и вымолвил Ласкер.
Макс ощутил, как изнутри пахнуло теплом. «Там еще и обогрев работает!»
Эйприл сравнивала перчатку с варежкой:
– Так в чем тут причина?
Ответа на этот вопрос Чистый Родник не знал.
– Просто эта штука срабатывает, когда это делают в моей перчатке. Да и голыми руками этого тоже не сделаешь.
– Странно... – Эйприл посмотрела в коридор, потом на перчатку. – Джордж, если вы не против, я придержу ее на пару минут. – Она сунула перчатку в карман и посмотрела на Макса. – Ты готов?
– К чему?
– Войти.
Челюсть у Макса отвисла.
– Ты шутишь?! А если нас там замурует?
– Я тоже хочу войти, – вызвался Чистый Родник.
– Нет. Мне будет спокойнее, когда вы останетесь здесь и сможете открыть дверь, если мы не сумеем сделать этого изнутри. Надеюсь, работают обе перчатки?
Они испытали вторую перчатку, и та оправдала ожидания.
– Дайте нам пять минут, – распорядилась Эйприл. – Если мы не выйдем, открывайте.
– Эйприл, – не унимался Макс, – а ты знаешь, как устроена венерина мухоловка?
Она улыбнулась в ответ, будто Макс пошутил, и ступила в коридор. Макс поколебался, ощутил спиной чей-то взгляд и вошел следом.
Внутреннее пространство едва достигало шести футов в высоту и футов четырех в ширину. Макс почти физически ощущал давящую близость грязновато-белых стен, покрытых таким толстым слоем пыли, что разглядеть их поверхность было просто невозможно. Пол покрывал толстый слой земли.
– Откуда-то поступает тепло, – заметила Эйприл, держа ладони с растопыренными пальцами перед собой, чтобы определить направление воздушных-потоков.
Макс озирался в поисках кнопки открывания двери. Но на глаза ему попались лишь шесть панелей. Две пары находились одна напротив другой. А пятая и шестая панели оказались в противоположных концах коридора. Макс отметил в памяти положение ближайшей к двери панели, чтобы найти ее, когда дверь закроется, и они с Эйприл окажутся в темноте.
Она провела ладонями по стене и принялась отряхивать их от пыли.
– Похоже, тепло идет со всех сторон.
Дверь поехала вниз. Макс едва сдержал желание броситься наружу, пока не поздно, и дверь закрылась.
Но внутри осталось довольно светло – серая полоса, идущая поперек двери, давала достаточно света, а когда Макс протер ее рукавом, сразу посветлело, и через миг Макс узрел людей, стоящих по ту сторону двери.
– Она прозрачная.
– Хорошо, – усмехнулась Эйприл, занятая изучением стенных панелей. Подойдя к расположенной в дальнем конце коридора, она надела перчатку. – Макс, ты готов?
– Валяй.
Она сделала глубокий вдох:
– Один крохотный шажок для женщины... аллюзия на высказывание Нила Армстронга, первым ступившего на Луну: «Это маленький шаг одного человека и громадный скачок всего человечества»
– Она коснулась панели. Затем надавила.
В стене раздался щелчок, и прямо перед ней открылась дверь, ведущая в ротонду.
– Ага! – с торжеством выдохнула Эйприл и вошла.
Внутри царил серый полумрак, едва-едва позволявший толком оглядеться.
– Вот оно, главное место действия! – провозгласила она.
Там царило запустение. Несколько колонн поднимались к потолку, смыкаясь с сетью балок, и все. От середины зала к дальнему концу Купола шел канал.
Дверь скользнула вниз.
У Макса в душе на миг всколыхнулась паника, но он сразу увидел такую же панель, как оставшаяся за дверью, и успокоился.
– Вот и наш канал, – указала Эйприл на траншею. – Яхта входила спереди, а швартовали ее прямо тут.
Рядом с каналом даже были столбики, видимо, служившие этой цели.
Стало трудно дышать.
– Пошли, – сказал Макс. – Воздух тут скверный.
Да и могло ли быть иначе?
* * *
Подперев двери, чтобы те не закрылись, они при помощи пары мощных вентиляторов проветрили помещения. Затем, убедившись, что никакой опасности нет, открыли доступ внутрь для собственных работников и журналистов.
Ров оказался примерно пятнадцати футов в глубину, как раз таких размеров, чтобы вместить судно. Чтобы завести его в укрытие, приходилось складывать грот-мачту, но это не проблема.
Остальные коридорные панели открывали двери еще четырех комнат. Две из них когда-то были то ли жилыми, то ли складскими помещениями, но теперь оказались просто-напросто пустыми. В других обнаружились шкафчики и трубы. В шкафчиках было хоть шаром покати. Притопленная ванна и унитаз наподобие того, что на яхте, наводили на мысль, что одна из комнат была ванной. Вторая напоминала кухню.
Макса сразу же охватило разочарование. Уж больно все оказалось обыденно. Эйприл выглядела совсем подавленной.
– А что ж мы, собственно, хотели увидеть? – спросил он.
Полнейшая пустота.
Ни космического корабля, ни древних архивов, ни доисторических компьютеров, ни снаряжения.
Ничегошеньки.
15
Истинные силы не в земле лежат, но в нас.
Уолтер Асквит, «Древние берега»
Том Брокау демонстрирует необходимую долю скепсиса.
– Сегодня, – говорит он, – мы получили новые свидетельства того, что инопланетяне посетили Северную Америку в конце последнего ледникового периода. Сегодня ученые вошли в таинственную постройку, не одну тысячу лет таившуюся под землей невдалеке от канадской границы.
Рядом с ним появляется компьютерная карта района Валгаллы и Форт-Мокси, затем следуют кадры воздушных съемок Купола и его абрис.
– Это здание выстроено из материалов, воспроизвести которые земной науке не под силу, как нам сказали. Послушайте репортаж Роберта Бэйзелла с места событий.
Озябший Бэйзелл стоит перед Куполом. Ветер пытается вырвать у него микрофон.
– Привет, Том. – Он полуоборачивается, чтобы Купол был лучше виден в объективе. – Итак, ученые считают, что это сооружение возведено десять тысяч лет назад. Никому не известно, откуда оно тут взялось и кем были его неведомые строители. Пошедший на его постройку материал, по утверждениям экспертов, прежде был совершенно неведом земной науке. Сегодня группа людей под руководством доктора Эйприл Кэннон впервые вошла внутрь, и вот что они увидели.
Перед зрителями появляется внутреннее помещение Купола. Под аккомпанемент Третьего органного концерта Баха камера плавно панорамирует вдоль зеленых стен и канала.
Макс, в компании Эйприл и Ласкеров смотревший передачу в «Фургоне первопроходцев», вновь ощутил всколыхнувшееся в душе разочарование и обиду. Даже в шкафчиках пусто! Хотя бы старый башмак попался для разнообразия, и то было бы славно.
Хоть бы какой-нибудь пустячок!
– Том, если Купол действительно настолько стар, как утверждают некоторые эксперты, – продолжает Бэйзелл, – то перед нами чудо техники. Температура внутри достигает почти шестидесяти градусов. Как видите, здесь у нас холодно. Следовательно, вполне логично заключить, что внутри имеется система отопления, сохранившая работоспособность и по сей день. – Вновь переход на общий план плато, где метет поземка, а у людей вокруг Купола подняты воротники. – Следует добавить, что это сооружение светится в темноте... Во всяком случае, светилось вчера ночью. Настолько ярко, что напугало жителей расположенной неподалеку Валгаллы, и те спешно покинули город.
Экран разделен на две половины. Появившийся на одной из них Брокау выглядит озадаченным.
– А вы уверены, что это не ловко подстроенный розыгрыш?
– Это зависит от того, что вы имеете в виду, Том. Эксперты расходятся во мнениях по поводу возраста сооружения, но они единодушны в том, что материал, пошедший на его постройку, не может быть создан ни одним из известных человечеству способов.
В кадре появляется пожилой бородатый мужчина, сидящий за письменным столом на фоне громадного стеллажа, сплошь уставленного книгами. Субтитры сообщают, что это Эллиот Рирден, заведующий кафедрой химии Миннесотского университета.
– Профессор Рирден, – спрашивает Брокау, – вы меня слышите?
– Да, Том.
– Профессор, каково ваше мнение на сей счет?
– Судя по всему, это утверждение подкреплено фактами. – В серых глазах Рирдена пляшут огоньки сдерживаемого волнения.
– Профессор, почему вы сказали «судя по всему»?
– Я бы не сказал, что проблема заключается в самих доказательствах, – поразмыслив, отвечает химик. – Но напрашивающиеся выводы таковы, что тут невольно замнешься.
– И каковы же эти выводы? – спокойно осведомляется Брокау.
Рирден устремляет взгляд прямо в объектив:
– Полагаю, если признать результаты анализов правильными, мы вынуждены будем прийти к одному из двух выводов. Либо под конец прошлого ледникового периода здесь жили люди, достигшие чрезвычайно высокого уровня развития цивилизации, намного превосходящего наш, а после каким-то образом бесследно пропавшие, либо... – Взгляд его устремлен в глаза зрителям. – Нас посещали.
– Вы имеете в виду НЛО, профессор? Инопланетян?
Рирден беспокойно ежится:
– Если есть какая-либо третья возможность, то мне она неведома. – Он поджимает губы. – Тут мы столкнулись с непостижимым. По-моему, разумнее всего было бы сохранять непредвзятость мнений и не делать поспешных выводов.
На экране появляется изображение подсвеченного Купола, да вдобавок озаренного ярким светом луны. Это прямая трансляция съемок, сделанных с воздуха.
– Теперь, когда ученые вошли внутрь, – продолжает Брокау, – ответы на сложные вопросы будут скоро получены. Эн-би-си даст специальный репортаж о тайне гребня Джонсона в спецвыпуске сегодня вечером в девять.
Том Ласкер наколол на вилку кусочек мяса и ткнул ею в сторону экрана.
– Я рад слышать, что мы вот-вот получим ответы на сложные вопросы.
Макс и Эйприл прибыли на гребень Джонсона на рассвете – и успели увидеть, как угасает зеленое зарево. Вслед за ними катили по дороге автомобили прессы, а в небе над плато кружил вертолет.
Факс израсходовал всю бумагу еще ночью, а на компьютере скопилось несколько тысяч посланий, пришедших по e-mail'у. Чуть ли не каждый житель Земли вдруг загорелся желанием посетить Купол.
– Мы что-нибудь придумаем, – сказала Эйприл. – Но, честно говоря, я даже не представляю, как нам это осуществить. Мы не сможем принять сразу столько народу.
Журналисты и важные шишки уже прибывали в неисчислимом множестве. Эйприл поговорила с прессой, признавшись, как опасалась, что, ознакомившись с результатами ее исследований, коллеги-ученые отрекутся от нее.
Но обошлось без этого. Все подошли к проблеме весьма непредвзято.
Она разъяснила необходимость оградить владения от орд посетителей до той поры, пока не будет собрана информация о том, что таит в себе Купол.
– Так что, – подвела она итог, – мы впустим внутрь всего шестерых репортеров. Троих от телевидения, троих от газет. Выбор кандидатов на ваше усмотрение. Дайте мне на подготовку тридцать минут. Тех, кто пойдет, я попрошу не отходить от сопровождающего. Всякий, кто будет бродить сам по себе, будет выведен. Согласны?
Кое-кто недовольно заворчал, но большинство рассмеялось. Пока пресса пыталась отобрать представителей, Эйприл с Максом направились к оленьей двери. Она всю ночь была подперта лопатой, чтобы внутренние помещения успели проветриться. Эйприл вынула лопату, и дверь тотчас же закрылась. Затем Эйприл сняла перчатку и пальцами коснулась оленьей головы. Как Макс и предполагал, ничего не произошло.
– Итак, мы установили, что дело в перчатке Джорджа, так? – начала она.
– Очевидно, – согласился Макс.
– Но почему? – Она извлекла из кармана шарфик и продемонстрировала Максу. – Куплен в Кмарте, на распродаже, за шесть зеленых. – Она обернула шарфик вокруг ладони и снова коснулась изображения.
Дверь открылась.
– Вуаля! – Эйприл снова подставила лопату.
– А почему она отреагировала на шарф?
– Пока толком не знаю. Что у шарфа есть общего с перчаткой Джорджа, отличающего ее от моей варежки и от голой ладони?
– Черт его знает... – развел Макс руками.
– Перчатка Джорджа, – Эйприл вынула ее из кармана, – сделана из полипропилена. Шарф – из полиэстера. И то, и другое – продукция технически развитой цивилизации.
– А нельзя ли подробнее? – сосредоточенно нахмурился Макс.
– Это лишь догадка. Но когда Куполом еще пользовались, поблизости могли быть и туземцы. Кто знает, кто еще тут мог оказаться? Скажем, медведи. В общем, как бы ты устроил дверь, чтобы твои люди без труда могли пользоваться ею, а туземцы – да и вообще все остальные – не могли?
– Не знаю.
– А я бы воспользовалась датчиком, реагирующим, скажем, на синтетику. А на все остальное – голая кожа, мех, что-либо иное – дверь бы не отпиралась.
* * *
Нахлынули орды любопытствующих. Они ринулись через пограничные заставы США, напрочь забив шоссе и двухрядные дороги к северу от Фарго и Дикинсона. Они прибывали спецрейсами в Международный аэропорт Форт-Мокси, где обнаруживали, что контора по прокату автомобилей располагает одной-единственной машиной, а на весь город имеется лишь одно такси. Столкновение пяти автомобилей у Дрейтоновского въезда на шоссе №1-29 создало затор, заблокировавший движение в северном направлении на два часа. На шоссе №18 водители черными словами проклинали пробку, растянувшуюся на многие мили и заставлявшую их двигаться рывками по нескольку ярдов. К исходу первого дня после начала тотальной обработки общественного мнения насчитывалось двое погибших, свыше двадцати раненых и почти двести человек с обморожениями различной тяжести. Ущерб, нанесенный частным владениям, оценивался в четверть миллиона долларов. Этот день остался в памяти людей, как единственный в истории Северной Дакоты день автодорожной бойни.
Полиция весь день пыталась в радиообращениях урезонить водителей. В два часа дня президент выступил по радио и телевидению, призывая людей к спокойствию. (Что довольно странно, поскольку причиной беспорядков послужил отнюдь не разгул страстей.) «Обстановка на дорогах в Валгалле и ее окрестностях, – сказал он, – крайне сложная. Если вам хочется увидеть, что творится на гребне Джонсона, то легче и безопаснее всего это сделать из вашей собственной гостиной».
Мы любим заявлять, что большинство людей лишено чувства историзма. Это заявление обычно основывается на неосведомленности: кто и что сделал, когда произошло то-то и то-то. И все же кто из нас не ухватился бы обеими руками за возможность посетить Геттисберг сражение при Геттисберге 1-3 июля 1863 года фактически решило исход войны между Севером и Югом
в великий день или перекусить в компании Цезаря, если таковая представится?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
– Ну что ж, может, нам и удастся выкрутиться. Есть шансы, что благодаря этому Валгалла начнет стричь купоны.
Тут зазвонил телефон. Эйприл сняла трубку, послушала и сосредоточенно сдвинула брови.
– Вы шутите? – Она выслушала ответ. – Кто?! – И показала Максу сразу два больших пальца. – Выходим!
– Что там? – не вытерпел Макс.
– Мы вошли!
* * *
Пока все старались пробиться в Купол спереди, один из охранников просто-напросто открыл сзади дверь, отмеченную оленьей головой.
Тотчас же собралась толпа, посреди которой стоял герой дня.
– Отличная работа, Джордж, – сказал Адам Небо, подошедший одновременно с Максом.
Героем дня оказался Джордж Чистый Родник – молодой, невозмутимо улыбающийся сиу. Но никакого входа Макс не увидел. В это время с противоположной стороны Купола вышел Том Ласкер.
Чистый Родник, остановившись рядом с оленьей головой, лучезарно улыбнулся. Потом с показной небрежностью протянул правую ладонь, плотно обтянутую ковбойской перчаткой, как на родео, и коснулся стены прямо над мордой оленя.
Оленья голова отъехала кверху, открыв коридор. Толпа зааплодировала, но заодно чуточку попятилась.
В коридоре не видно было ни дверей, ни окон. Длиной он тоже не отличался, футов через двадцать кончаясь тупиком. В нем не было ничего приметного, кроме полудюжины прямоугольных панелей величиной с клавишу выключателя света, смонтированных на стенах примерно на уровне пояса, по три с каждой стороны.
Эйприл двинулась ко входу, но Чистый Родник ухватил ее за рукав:
– Позвольте мне сперва кое-что вам показать.
– Ладно, что там?
– Смотрите.
В задних рядах послышались возгласы желавших узнать, что там происходит. Кто-то представлялся как корреспондент ЮПИ.
Внезапно дверь без всякого предупреждения закрылась, не оставив ни малейшей щелочки, будто ее там и не было.
– Почему это вдруг? – спросила Эйприл.
Чистый Родник глянул на часы:
– Она остается открытой ровно двадцать шесть секунд.
– Спасибо, Джордж. – Эйприл надавила на морду оленя.
Дверь даже не шелохнулась.
– В чем дело? – удивилась Эйприл.
Чистый Родник демонстративно стащил черную перчатку. С виду она была совершенно обычной.
– Попробуйте вот этим.
Нахмурившись, Эйприл сняла вязаную варежку и натянула перчатку.
– А что, есть какая-нибудь разница?
В ответ Чистый Родник лишь улыбнулся, и этот ответ оказался красноречивее слов. Эйприл притронулась к стене, и проход открылся вновь.
– Черт меня подери! – только и вымолвил Ласкер.
Макс ощутил, как изнутри пахнуло теплом. «Там еще и обогрев работает!»
Эйприл сравнивала перчатку с варежкой:
– Так в чем тут причина?
Ответа на этот вопрос Чистый Родник не знал.
– Просто эта штука срабатывает, когда это делают в моей перчатке. Да и голыми руками этого тоже не сделаешь.
– Странно... – Эйприл посмотрела в коридор, потом на перчатку. – Джордж, если вы не против, я придержу ее на пару минут. – Она сунула перчатку в карман и посмотрела на Макса. – Ты готов?
– К чему?
– Войти.
Челюсть у Макса отвисла.
– Ты шутишь?! А если нас там замурует?
– Я тоже хочу войти, – вызвался Чистый Родник.
– Нет. Мне будет спокойнее, когда вы останетесь здесь и сможете открыть дверь, если мы не сумеем сделать этого изнутри. Надеюсь, работают обе перчатки?
Они испытали вторую перчатку, и та оправдала ожидания.
– Дайте нам пять минут, – распорядилась Эйприл. – Если мы не выйдем, открывайте.
– Эйприл, – не унимался Макс, – а ты знаешь, как устроена венерина мухоловка?
Она улыбнулась в ответ, будто Макс пошутил, и ступила в коридор. Макс поколебался, ощутил спиной чей-то взгляд и вошел следом.
Внутреннее пространство едва достигало шести футов в высоту и футов четырех в ширину. Макс почти физически ощущал давящую близость грязновато-белых стен, покрытых таким толстым слоем пыли, что разглядеть их поверхность было просто невозможно. Пол покрывал толстый слой земли.
– Откуда-то поступает тепло, – заметила Эйприл, держа ладони с растопыренными пальцами перед собой, чтобы определить направление воздушных-потоков.
Макс озирался в поисках кнопки открывания двери. Но на глаза ему попались лишь шесть панелей. Две пары находились одна напротив другой. А пятая и шестая панели оказались в противоположных концах коридора. Макс отметил в памяти положение ближайшей к двери панели, чтобы найти ее, когда дверь закроется, и они с Эйприл окажутся в темноте.
Она провела ладонями по стене и принялась отряхивать их от пыли.
– Похоже, тепло идет со всех сторон.
Дверь поехала вниз. Макс едва сдержал желание броситься наружу, пока не поздно, и дверь закрылась.
Но внутри осталось довольно светло – серая полоса, идущая поперек двери, давала достаточно света, а когда Макс протер ее рукавом, сразу посветлело, и через миг Макс узрел людей, стоящих по ту сторону двери.
– Она прозрачная.
– Хорошо, – усмехнулась Эйприл, занятая изучением стенных панелей. Подойдя к расположенной в дальнем конце коридора, она надела перчатку. – Макс, ты готов?
– Валяй.
Она сделала глубокий вдох:
– Один крохотный шажок для женщины... аллюзия на высказывание Нила Армстронга, первым ступившего на Луну: «Это маленький шаг одного человека и громадный скачок всего человечества»
– Она коснулась панели. Затем надавила.
В стене раздался щелчок, и прямо перед ней открылась дверь, ведущая в ротонду.
– Ага! – с торжеством выдохнула Эйприл и вошла.
Внутри царил серый полумрак, едва-едва позволявший толком оглядеться.
– Вот оно, главное место действия! – провозгласила она.
Там царило запустение. Несколько колонн поднимались к потолку, смыкаясь с сетью балок, и все. От середины зала к дальнему концу Купола шел канал.
Дверь скользнула вниз.
У Макса в душе на миг всколыхнулась паника, но он сразу увидел такую же панель, как оставшаяся за дверью, и успокоился.
– Вот и наш канал, – указала Эйприл на траншею. – Яхта входила спереди, а швартовали ее прямо тут.
Рядом с каналом даже были столбики, видимо, служившие этой цели.
Стало трудно дышать.
– Пошли, – сказал Макс. – Воздух тут скверный.
Да и могло ли быть иначе?
* * *
Подперев двери, чтобы те не закрылись, они при помощи пары мощных вентиляторов проветрили помещения. Затем, убедившись, что никакой опасности нет, открыли доступ внутрь для собственных работников и журналистов.
Ров оказался примерно пятнадцати футов в глубину, как раз таких размеров, чтобы вместить судно. Чтобы завести его в укрытие, приходилось складывать грот-мачту, но это не проблема.
Остальные коридорные панели открывали двери еще четырех комнат. Две из них когда-то были то ли жилыми, то ли складскими помещениями, но теперь оказались просто-напросто пустыми. В других обнаружились шкафчики и трубы. В шкафчиках было хоть шаром покати. Притопленная ванна и унитаз наподобие того, что на яхте, наводили на мысль, что одна из комнат была ванной. Вторая напоминала кухню.
Макса сразу же охватило разочарование. Уж больно все оказалось обыденно. Эйприл выглядела совсем подавленной.
– А что ж мы, собственно, хотели увидеть? – спросил он.
Полнейшая пустота.
Ни космического корабля, ни древних архивов, ни доисторических компьютеров, ни снаряжения.
Ничегошеньки.
15
Истинные силы не в земле лежат, но в нас.
Уолтер Асквит, «Древние берега»
Том Брокау демонстрирует необходимую долю скепсиса.
– Сегодня, – говорит он, – мы получили новые свидетельства того, что инопланетяне посетили Северную Америку в конце последнего ледникового периода. Сегодня ученые вошли в таинственную постройку, не одну тысячу лет таившуюся под землей невдалеке от канадской границы.
Рядом с ним появляется компьютерная карта района Валгаллы и Форт-Мокси, затем следуют кадры воздушных съемок Купола и его абрис.
– Это здание выстроено из материалов, воспроизвести которые земной науке не под силу, как нам сказали. Послушайте репортаж Роберта Бэйзелла с места событий.
Озябший Бэйзелл стоит перед Куполом. Ветер пытается вырвать у него микрофон.
– Привет, Том. – Он полуоборачивается, чтобы Купол был лучше виден в объективе. – Итак, ученые считают, что это сооружение возведено десять тысяч лет назад. Никому не известно, откуда оно тут взялось и кем были его неведомые строители. Пошедший на его постройку материал, по утверждениям экспертов, прежде был совершенно неведом земной науке. Сегодня группа людей под руководством доктора Эйприл Кэннон впервые вошла внутрь, и вот что они увидели.
Перед зрителями появляется внутреннее помещение Купола. Под аккомпанемент Третьего органного концерта Баха камера плавно панорамирует вдоль зеленых стен и канала.
Макс, в компании Эйприл и Ласкеров смотревший передачу в «Фургоне первопроходцев», вновь ощутил всколыхнувшееся в душе разочарование и обиду. Даже в шкафчиках пусто! Хотя бы старый башмак попался для разнообразия, и то было бы славно.
Хоть бы какой-нибудь пустячок!
– Том, если Купол действительно настолько стар, как утверждают некоторые эксперты, – продолжает Бэйзелл, – то перед нами чудо техники. Температура внутри достигает почти шестидесяти градусов. Как видите, здесь у нас холодно. Следовательно, вполне логично заключить, что внутри имеется система отопления, сохранившая работоспособность и по сей день. – Вновь переход на общий план плато, где метет поземка, а у людей вокруг Купола подняты воротники. – Следует добавить, что это сооружение светится в темноте... Во всяком случае, светилось вчера ночью. Настолько ярко, что напугало жителей расположенной неподалеку Валгаллы, и те спешно покинули город.
Экран разделен на две половины. Появившийся на одной из них Брокау выглядит озадаченным.
– А вы уверены, что это не ловко подстроенный розыгрыш?
– Это зависит от того, что вы имеете в виду, Том. Эксперты расходятся во мнениях по поводу возраста сооружения, но они единодушны в том, что материал, пошедший на его постройку, не может быть создан ни одним из известных человечеству способов.
В кадре появляется пожилой бородатый мужчина, сидящий за письменным столом на фоне громадного стеллажа, сплошь уставленного книгами. Субтитры сообщают, что это Эллиот Рирден, заведующий кафедрой химии Миннесотского университета.
– Профессор Рирден, – спрашивает Брокау, – вы меня слышите?
– Да, Том.
– Профессор, каково ваше мнение на сей счет?
– Судя по всему, это утверждение подкреплено фактами. – В серых глазах Рирдена пляшут огоньки сдерживаемого волнения.
– Профессор, почему вы сказали «судя по всему»?
– Я бы не сказал, что проблема заключается в самих доказательствах, – поразмыслив, отвечает химик. – Но напрашивающиеся выводы таковы, что тут невольно замнешься.
– И каковы же эти выводы? – спокойно осведомляется Брокау.
Рирден устремляет взгляд прямо в объектив:
– Полагаю, если признать результаты анализов правильными, мы вынуждены будем прийти к одному из двух выводов. Либо под конец прошлого ледникового периода здесь жили люди, достигшие чрезвычайно высокого уровня развития цивилизации, намного превосходящего наш, а после каким-то образом бесследно пропавшие, либо... – Взгляд его устремлен в глаза зрителям. – Нас посещали.
– Вы имеете в виду НЛО, профессор? Инопланетян?
Рирден беспокойно ежится:
– Если есть какая-либо третья возможность, то мне она неведома. – Он поджимает губы. – Тут мы столкнулись с непостижимым. По-моему, разумнее всего было бы сохранять непредвзятость мнений и не делать поспешных выводов.
На экране появляется изображение подсвеченного Купола, да вдобавок озаренного ярким светом луны. Это прямая трансляция съемок, сделанных с воздуха.
– Теперь, когда ученые вошли внутрь, – продолжает Брокау, – ответы на сложные вопросы будут скоро получены. Эн-би-си даст специальный репортаж о тайне гребня Джонсона в спецвыпуске сегодня вечером в девять.
Том Ласкер наколол на вилку кусочек мяса и ткнул ею в сторону экрана.
– Я рад слышать, что мы вот-вот получим ответы на сложные вопросы.
Макс и Эйприл прибыли на гребень Джонсона на рассвете – и успели увидеть, как угасает зеленое зарево. Вслед за ними катили по дороге автомобили прессы, а в небе над плато кружил вертолет.
Факс израсходовал всю бумагу еще ночью, а на компьютере скопилось несколько тысяч посланий, пришедших по e-mail'у. Чуть ли не каждый житель Земли вдруг загорелся желанием посетить Купол.
– Мы что-нибудь придумаем, – сказала Эйприл. – Но, честно говоря, я даже не представляю, как нам это осуществить. Мы не сможем принять сразу столько народу.
Журналисты и важные шишки уже прибывали в неисчислимом множестве. Эйприл поговорила с прессой, признавшись, как опасалась, что, ознакомившись с результатами ее исследований, коллеги-ученые отрекутся от нее.
Но обошлось без этого. Все подошли к проблеме весьма непредвзято.
Она разъяснила необходимость оградить владения от орд посетителей до той поры, пока не будет собрана информация о том, что таит в себе Купол.
– Так что, – подвела она итог, – мы впустим внутрь всего шестерых репортеров. Троих от телевидения, троих от газет. Выбор кандидатов на ваше усмотрение. Дайте мне на подготовку тридцать минут. Тех, кто пойдет, я попрошу не отходить от сопровождающего. Всякий, кто будет бродить сам по себе, будет выведен. Согласны?
Кое-кто недовольно заворчал, но большинство рассмеялось. Пока пресса пыталась отобрать представителей, Эйприл с Максом направились к оленьей двери. Она всю ночь была подперта лопатой, чтобы внутренние помещения успели проветриться. Эйприл вынула лопату, и дверь тотчас же закрылась. Затем Эйприл сняла перчатку и пальцами коснулась оленьей головы. Как Макс и предполагал, ничего не произошло.
– Итак, мы установили, что дело в перчатке Джорджа, так? – начала она.
– Очевидно, – согласился Макс.
– Но почему? – Она извлекла из кармана шарфик и продемонстрировала Максу. – Куплен в Кмарте, на распродаже, за шесть зеленых. – Она обернула шарфик вокруг ладони и снова коснулась изображения.
Дверь открылась.
– Вуаля! – Эйприл снова подставила лопату.
– А почему она отреагировала на шарф?
– Пока толком не знаю. Что у шарфа есть общего с перчаткой Джорджа, отличающего ее от моей варежки и от голой ладони?
– Черт его знает... – развел Макс руками.
– Перчатка Джорджа, – Эйприл вынула ее из кармана, – сделана из полипропилена. Шарф – из полиэстера. И то, и другое – продукция технически развитой цивилизации.
– А нельзя ли подробнее? – сосредоточенно нахмурился Макс.
– Это лишь догадка. Но когда Куполом еще пользовались, поблизости могли быть и туземцы. Кто знает, кто еще тут мог оказаться? Скажем, медведи. В общем, как бы ты устроил дверь, чтобы твои люди без труда могли пользоваться ею, а туземцы – да и вообще все остальные – не могли?
– Не знаю.
– А я бы воспользовалась датчиком, реагирующим, скажем, на синтетику. А на все остальное – голая кожа, мех, что-либо иное – дверь бы не отпиралась.
* * *
Нахлынули орды любопытствующих. Они ринулись через пограничные заставы США, напрочь забив шоссе и двухрядные дороги к северу от Фарго и Дикинсона. Они прибывали спецрейсами в Международный аэропорт Форт-Мокси, где обнаруживали, что контора по прокату автомобилей располагает одной-единственной машиной, а на весь город имеется лишь одно такси. Столкновение пяти автомобилей у Дрейтоновского въезда на шоссе №1-29 создало затор, заблокировавший движение в северном направлении на два часа. На шоссе №18 водители черными словами проклинали пробку, растянувшуюся на многие мили и заставлявшую их двигаться рывками по нескольку ярдов. К исходу первого дня после начала тотальной обработки общественного мнения насчитывалось двое погибших, свыше двадцати раненых и почти двести человек с обморожениями различной тяжести. Ущерб, нанесенный частным владениям, оценивался в четверть миллиона долларов. Этот день остался в памяти людей, как единственный в истории Северной Дакоты день автодорожной бойни.
Полиция весь день пыталась в радиообращениях урезонить водителей. В два часа дня президент выступил по радио и телевидению, призывая людей к спокойствию. (Что довольно странно, поскольку причиной беспорядков послужил отнюдь не разгул страстей.) «Обстановка на дорогах в Валгалле и ее окрестностях, – сказал он, – крайне сложная. Если вам хочется увидеть, что творится на гребне Джонсона, то легче и безопаснее всего это сделать из вашей собственной гостиной».
Мы любим заявлять, что большинство людей лишено чувства историзма. Это заявление обычно основывается на неосведомленности: кто и что сделал, когда произошло то-то и то-то. И все же кто из нас не ухватился бы обеими руками за возможность посетить Геттисберг сражение при Геттисберге 1-3 июля 1863 года фактически решило исход войны между Севером и Югом
в великий день или перекусить в компании Цезаря, если таковая представится?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39