Из этой позиции было бы правильнее всего перейти на удержание и
закончить конфликт в духе гармонии и прав человека. Но Гарри рассвирепел не
на шутку. Он отошел от поверженного врага и принял защитную стойку.
Перенеся вес на отставленную назад ногу, он спокойно ждал, когда бармен
вновь попрет на него. На сей раз Бобби взял себе в помощь бутылку "бордо"
урожая 1980 года.
Он уже намеревался обрушить драгоценный сосуд на голову Аллигатора,
когда получил такой мощный удар по ребрам, что сумел только крякнуть и
медленно осесть.
- Ну, ты труп, парень, - с трудом отдышавшись, простонал он.
В следующее мгновение в "Стальном Дике" начался ад. Бобби громил бар
во всю свою недюжинную мощь. Он хватал изящные, обитые бархатом стулья и
швырял ими в Бронсона. Сперва Гарри пытался уворачиваться, но через
некоторое время вошел в раж и разбивая хрупкие предметы мебели вдребезги
еще на подлете резким ударом ноги. Поняв, что таким образом достичь
желанной цели не удастся, громила перешел к иной тактике. В ход пошли
вещицы помельче...
Окончательно изведя посуду и спиртные напитки, бармен предпринял
последнюю отчаянную попытку. Он схватил со стойки чудом уцелевшую
хрустальную вазу, наполненную фруктами, и с истошным воплем метнул ее в
Гарри. Вазу Бронсон расколошматил ребром ладони, но одно из яблок больно
садануло его в челюсть. Бобби аж запрыгал от радости:
- Ты видела?! Видела?! - орал он, обращаясь к Элен.
Но девушка была уже в том состоянии, которое не предполагает
какой-либо эмпатии. Пока ее дружок изображал взбесившегося орангутана, она
напилась до зеленых чертей. "Не надо было мне приходить сюда, - думала
она, - теперь все еще хуже, ну, да и бог с ним!" Все же ситуацию следовало
как-то исправлять. Элен встала и шатко двинулась в сторону Гарри. Пару раз
споткнувшись об изувеченные предметы меблировки, она подошла на расстояние,
достаточное для мирных переговоров.
- Перестаньте безобразничать, мистер, - икнула она. - Посмотрите, что
вы наделали.
Но глаза Гарри Бронсона уже налились кровью. Он не видел ничего, кроме
ненавистной ухмыляющейся морды. Аллигатор ринулся на бармена и, схватив его
за лицо, бросил на уцелевший стол...
Очнулся Бронсон от резкого крика:
- Стоять! Полиция! Руки на затылок! Вы имеете право хранить молчание!
Все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде!
Вот, оказывается, для каких дел был изначально предназначен его
любимый Джонни!
Бронсона оттащили от стонущего бармена как раз в тот момент, когда
Гарри занес руку для завершающего удара...
Отвечая на вопросы в полицейском участке, он никак не мог понять, что
же на него нашло. Гарри помнил только, как черная волна злобы накрыла его и
превратила в жаждущее крови животное. И еще он помнил женский крик:
"Остановись, Гарри, умоляю, еще не поздно!" Казалось, этот крик звучал у
него в голове.

6
Гордону Харрингтону уже давно не приходилось встречать рассвет в
полицейском участке. Манхэттен давно стал довольно скучным местом.
Серьезных преступников уже лет десять как подвергали локальному
перепрограммированию личности, превращая в законопослушных граждан.
А мелкой сошкой занимались подчиненные капитана. Но последние три дня
все поставили с ног на голову. Город захлестнуло потоком насилия. Убийства,
грабежи, кражи со взломом - мир словно сошел с ума. "Солнце, что ли, на них
так действует? - уныло думал Гордон, прохаживаясь по стандартному кабинету
начальника депорта. - Если так и дальше пойдет, то хлопот не оберешься".
Казенное убранство кабинета наводило на капитана еще большее уныние.
"Хоть бы картину какую повесили, - проворчал он себе под нос, - я все же не
в тюрьме..." Но картин начальнику депорта не полагалась. Только ровные
серые стены, галогеновые светильники, вмонтированные в подвесной потолок,
огромный письменный стол да пара стульев с титановыми ножками. Такое
убранство, по замыслу высших чиновников, должно было создавать ощущение
незыблемой стабильности. И действительно, Гордон чувствовал себя, как в
могиле.
Видеофон резко запищал, требуя нажать кнопку инициации сеанса связи.
- Детектив О'Харрис, - бодро отрапортовал розовощекий детина в
полистироловом мундире офицера полиции. - На Оксфорд-стрит обнаружено
расчлененное тело неопределенного пола! Все первичные половые признаки
отсутствуют. Головы тоже не наблюдается!
И глупо хмыкнул, ожидая дальнейших указаний.
- Чего стоишь?! - взорвался капитан. - Расфасуй его по пакетам и
отнеси в мясную лавку, идиот!
Видеофон озадаченно отключился, а капитан подошел к транслятору и
объявил по громкой связи:
- Всем детективам и офицерам. Срочно собраться в кабинете начальника
депорта!
Полицейский народец нехотя отрывал зады от насиженных мест. Это уже
пятое србрание за минувшие сутки. И всегда одно и то же. Опять шеф поднимет
крик и будет давать дурацкие распоряжения. Предчувствиям полицейских
суждено было сбыться.
- Слушайте меня, девочки! - рявкнул Гордон. - Берите руки в ноги и
дуйте на тротуары. Чтоб духу вашего здесь не было. У нас гости!
В прошлый раз была обнаглевшая мафия, в позапрошлый - неформальная
молодежная группировка. А теперь, значит, гости! Переутомился капитан.
Минут через десять депорт опустел. Осталась только Дейл Ларсен, да и
то, видимо, потому лишь, что никто не догадался привинтить к стене морга
громкоговоритель.
Она поднялась наверх как раз в тот момент, когда отъехала последняя
полицейская машина, и, побродив дветри минуты, вновь спустилась в
мертвецкую - там веселее.
Примерно в 8.30 наряд во главе с Бобом Дагером приволок взбешенного
Гарри Бронсона.
- А этот-то что натворил? - устало вздохнул капитан, взглянув на
задержанного.
Уж если "белый воротничок" оказался здесь, то пора тушить свет! Должно
быть, успокоительное начало действовать, капитан уже не испытывал столь
истощающих эмоциональных переживаний, как час назад. Он еще не совсем
пришел в себя, но сердце, по крайней мере, не отбивало барабанную дробь, а
голова перестала раскалываться. Он снова посмотрел на задержанного. Дорогой
костюм, ослепительно белая рубашка, бриллиантовая запонка на накрахмаленном
манжете. Смуглая кожа, выдающая южанина, глаза пепельно-серого цвета,
черные, зачесанные назад волосы, волевой подбородок.
- Ради всего святого! - отозвав в сторонку опального лейтенанта
Дагера, взвыл Гордон. - Вы что, решили извести миллионеров в этом проклятом
городе?!
- Никак нет, капитан, сэр, - осклабился Боб. - Господин "длинный
доллар" чуть не отправил к праотцам одного бармена. Кстати, моего тезку.
Если бы не бдительнось полковника ФБР в отставке, имеющего склонность
выгуливать своего блохастого фокстерьера перед окнами "Стального Дика", то
мозги бедняги наверняка были бы размазаны по полу.. Думаю, в баре просто
обязаны установить памятник собачьему дерьму и молиться на него целыми
днями с утра до вечера!
Творилось что-то до крайности невообразимое. "Еще такой денек - и я
точно свихнусь", - подумал капитан.
Его мысль медленно блуждала между библейскими проклятиями и угрозой
национальной безопасности. До пенсии оставалось каких-то два с половиной
года. Как он боялся отставки! Еще месяц назад сама мысль о том, что целыми
днями придется просиживать штаны у гологравизора, бросала его в холодный
пот. Но сегодня он мечтал о блаженном покое. Лучше уж гологравизор,
домашний халат, войлочные тапочки, галдеж внуков, вечный скрип жены и
чтение ежедневной спортивной колонки, чем пять лет строгого режима за
пренебрежение служебными обязанностями. Еще эта чертова осень, время
бронхитов, тонзиллитов и ревматизма. Гордон просто разваливался на части
под давлением обстоятельств.
- Пройдемте в мой кабинет, мистер Бронсон, - как можно мягче предложил
капитан. - Сюда, пожалуйста.
Гарри уже начинал осознавать, что влип в историю.
Он остыл и теперь напряженно думал, как бы уладить неприятное дельце.
"В сущности, ничего страшного не произошло", - размышлял он, пока капитан
напоминал ему о праве нанять адвоката. Успокоившийся Бронсон был готов
возместить весь материальный ущерб, причиненный бару, хотя, в общем-то,
виновником разгрома был детина Боб. Гарри даже собирался предложить пару
сотен баксов для этого недоумка. Пусть все уладится похорошему. Ему не
нужна огласка.
- Я, безусловно, не прав, - заявил Аллигатор-дипломат, - но поймите,
капитан, мне не оставили выбора.
На самом деле выбор был. И Гарри прекрасно знал об этом. Там, в
полумраке "Стального Дика", он дал волю своим животным инстинктам и
упивался ими. Ему нравилось то, что тогда происходило. Он наслаждался видом
крови, бьющей из сломанного носа Бобби. Его возбуждал растерянный вид
девушки, со страху все подливающей и подливающей себе виски. Он купался в
насилии. Сейчас осталась только опустошенность з душе, но час назад Гарри
был на вершине блаженства.
Бронсон хорошо понимал, что превысил степень необходимой самообороны.
Он мог бы попросту заломать руку верзиле и придержать его, пока он не
выпустит пар.
Но что-то определенно толкало его к убийству. Бронсон хотел размазать,
раздавить омерзительную рожу, словно жирного клопа. Он желал услышать, как
хрустнет череп.
Воспоминания были скорее приятными, нежели пугающими. На вербальном
уровне Гарри осознавал, что происшедшее ужасно и, в сущности, не может
иметь к нему, всеми уважаемому господину, разъезжающему на супердорогом
автомобиле, никакого отношения. Но внутри у него ничего не содрогалось. И
именно это было самым страшным. Бронсон никогда не испытывал такой тяги к
насилию. Сколько себя помнил, он всегда старался любые проблемы разрешать
мирным путем.
Внезапно экран видеофона запульсировал:
- Капитан, сэр, на проводе президент компании "Мотор дженерал".
"Началось", - подумал Гордон и приказал голосовому процессору вывести
изображение.
- Господин Гордон Харрингтон, - заговорил седовласый мужчина, - вас
беспокоит мистер Гримз, компания "Мотордженерал", как вы, вероятно, уже
догадались. Наша компания является одной из ведущих в области производства
ультрасовременных двигателей. Они используются повсюду, начиная от
автомобиля и заканчивая ракетой. Не буду утомлять вас долгими
рассуждениями, позволю только заметить себе, что даже в полицейских
машинах, отличающихся, как известно, высокоскоростными характеристиками,
присутствуют наши разработки.
У капитана заныли зубы.
- С точки зрения производственного процесса, - продолжал мистер
Гримз, - для компании чрезвычайно важны ее сотрудники. Это касается всех
без исключения: начиная от слесаря-лекальщика, следящего за
работоспособностью сложнейшего лазерного станка, и заканчивая главным
инженером.
"Какое отношение к моему депорту имеет какой-то слесарь?" - мысленно
возопил Гордон Харрингтон.
- Люди - наше богатство, господин капитан, предмет нашей неустанной
заботы. И мы рады, что вы оказываете гостеприимство лучшему специалисту
компании "Мотордженерал". Вы должны понимать, что среди конструкторов
гиперпространственных двигателей господину Гарри Бронсону нет равных.
Подытоживая нашу беседу, хочу сказать, что через час господину Бронсону
надлежит сидеть за своим рабочим столом и заниматься прямыми обязанностями,
предписанными ему служебным расписанием.
- Что это было? - ошалело спросил у Гарри капитан, когда видеофон
погас.
- Мой дядя, сэр, - вздохнул Гарри. - С ним лучше не связываться. Сам
мэр его побаивается.
Капитан и сам смекнул, что к чему.
- Учитывая ваше незапятнанное прошлое, мистер Бронсон, я попытаюсь
что-нибудь сделать. Но вы мне должны твердо пообещать, что больше никогда
не окажетесь в подобной ситуации.
Капитан уже собирался подписать пропуск для Гарри Бронсона, когда
внезапно влетевший Боб Дагер вывалил на стол папку с материалами "дела".
- Простите, капитан, сэр, совсем замотался.
Капитан с явным отвращением взглянул на испещренные текстом страницы.
Документ гласил, что, по показаниям двух свидетелей (официантки Элен
Палермо и отставного полковника ФБР Джона Лойда), Бронсон сам затеял ссору.
По утверждению полковника, Гарри выплеснул что-то коричневое в лицо
бармену, после чего, собственно, все и началось. Элен, смена которой
начиналась только с восьми, не видела начала инцидента. Она подошла, когда
Гарри уже перебранивался с барменом. Незнакомец, по ее словам, проявлял
немотивированную агрессию и желал ее всячески облапать. Бармен же, можно
сказать, спас ее, пожертвовав собой и своим имуществом.
Капитан не хотел заводить дела на Бронсона. И видит бог, не стал бы он
портить жизнь этому симпатичному парню на основании рассказа взбрендившего
старика и напившейся официантки. Но показания безусловно подтверждались
видеозаписью. Лазерное устройство произвело на свет такой обескураживающий
компромат, что ведущему инженеру "Мотордженерал" грозило как минимум пять
лет.
"Вот и посидим вместе", - усмехнулся капитан.
- Простите, мистер Бронсон, но все, что я могу для вас сделать, это
отпустить под подписку о невыезде! Будьте в пределах досягаемости, сэр!
Рекомендую в следующий раз не отказываться от адвоката.

* * *
Войдя в офис "Мотордженерал", Гарри сразу же увидел мистера Гримза.
Вице-президент, поджидая его, удобно расположился в холле за журнальным
столиком.
- Ну, здравствуй, племянничек, - оторвался от цветастого "Play Boy"
Чарльз Гримз. - Еще час, и мои сотрудники непременно заподозрили бы во мне
извращенца. Этакого старого пердуна, проводящего время за разглядыванием
соблазнительных картинок.
Гарри чувствовал в себе такую усталость после общения с полицейскими,
что даже усмехнулся с трудом. Мысли его текли вяло, словно кисель. Энергия
спала почти так же внезапно, как и пришла в том проклятущем баре.
Бронсон тупо уставился на Гримза.
- Простите, мистер Гримз. - В корпорации Бронсон старался не
афишировать родственные отношения. - До сих пор не понимаю, как это могло
случиться.
Обычно великодушный, дядюшка на сей раз явно затаил в душе обиду.
- Зато я понимаю! - прошипел он. - Пошли в мой кабинет.
Десять секунд, проведенные в антигравитационном лифте, показались
Гарри десятью часами. Чарльз Гримз не проронил ни слова. Когда лифт наконец
остановился, отсчитав триста восемьдесят пять этажей, Бронсон вздохнул с
облегчением.
Пройдя в кабинет, Гримз приказал секретарше ни с кем его не соединять.
И запер дверь на внутренний замок.
- Теперь давай спокойно все обсудим, Гарри, - тихо сказал он. - Сперва
история с джипом, потом драка в баре. Не кажется ли тебе, что для трех дней
многовато приключений?
- Я сам во всем виноват, - смиренно произнес бедняга Аллигатор. - Это
как вождение на скользкой дороге - не справился с управлением, и поминай
как звали. Вот я и оказался в канаве, а точнее сказать, по уши в дерьме.
Гримз задумчиво посмотрел на племянника:
- Рад, что ты сожалеешь о случившемся.
- Еще бы не сожалеть, - усмехнулся Аллигатор, - кости болят,
настроение поганое и еще эта полиция...
- Ну с полицией, я думаю, мы как-нибудь все уладим, - осклабился
мистер Гримз. - В крайнем случае загремишь лет на двадцать пять, не больше,
ха-ха!
Бронсон, конечно, был не прав, но поведение дяди возмутило его до
глубины души.
- Послушайте, - сказал Аллигатор, - в конце концов, ничего страшного
не случилось. Ситуация, согласен, малоприятная, но парой тысяч баксов ее
вполне можно исправить. Между прочим, тот осел сам нарвался. Окажись вы на
моем месте...
Чарльз Гримз не дал племяннику закончить:
- Исправить?! Исправить?! - Гримз был вне себя от гнева. Его голос то
и дело срывался. - Ты, кажется, действительно не понимаешь, что натворил. Я
еще раз связывался с депортом. У того парня - множественные увечья. Ты
выбил ему чуть ли не все зубы, вывихнул запястья да еще умудрился сломать
ребро. И вот ведь потеха, ребро это проткнуло бедолаге легкое. И он теперь
в реанимации.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24