И они купаются в лунном свете, они позволяют себе
напевать, свиристеть, шелестеть крыльями, ворковать - море хаотических
звуков и редкий удар крылом по решетке, чтобы человек вздрогнул. Но он
даже не глядит в их сторону.
Он не прошел еще и половины пути, когда небо на востоке стало
светлеть. Юрг прибавил шагу. Это он здорово придумал - взобраться на
башню. Еще столько же вверх по стремительно бегущим ступеням - и он
обессилеет, задохнется, и будет не так мучительно жаль молодого,
натренированного тела, которое против води будет восставать и требовать
борьбы. А борьбы не получится. Свое он уже сделал - начал. Раскачал.
Растревожил. Теперь остается только уйти - ласточкой в рассветную
голубизну, пьянящую пронзительной ночной свежестью после затхлости
подземелья.
Он облизнул пересохшие губы. Вот этого он не предусмотрел - не
захватил хотя бы фляжки с водой. Ну, есть еще надежда, что найдется
что-нибудь в чеканной, как серебряная шкатулка, закрытой коробочке
центральной площадки. Он обещал Сэнни...
Только вот этого не надо. Ни одной мысли о Сэнни, иначе ноги не
пойдут.
Он рванул на себя дверцу - как-то они тут ужинали, и должна же быть
хоть одна бутылка с водой - и тут же услышал за спиной яростный клекот и
треск: крэги взламывали решетку. Забеспокоились, гады, - ведь отсюда вниз
ведет лифт, не поздно и передумать... В маленькой комнатке было темно,
фонарика он не захватил, но питье нашлось само собой - он наступил на
бутылку и чуть не упал. Поднял ее, отбил горлышко. В нос ударил терпкий,
пьянящий запах каких-то ягод - живой сок, словно кровь самого зеленого
Джаспера... Жить бы и жить на этой планете и радоваться, если бы не эти
захребетники. Ну, что взбесились? Никуда он от них не собирается убегать.
И что они так взъелись, ведь у них-то ничего не отнимается, в любом случае
джаспериане будут дарить им необжитые планеты - с их-то способностями это
раз плюнуть... Ах да, власть. Крэги теряют власть. Ишь как они беснуются
ради сохранения этой самой власти! Грохот, лязг, уже внутрь летят щепки,
сорвалась дверца лифта...
А крылатые дьяволы и в самом деле бесновались. Неотличимые друг от
друга в предрассветной темноте, они в слепой ярости разгонялись и ударяли
грудью в прогибающуюся деревянную решетку. Еще немного, и она треснула бы
под напором этих существ, невесомость которых стократно множилась на
скорость и бешенство, но в этот миг верхняя дверца закрытой площадки
откинулась, и темная широкоплечая фигура с шапкой светлых волос,
вспыхивающих заревом под узкими лучиками предутренней луны, еще быстрее
прежнего заскользила вверх, полускрытая решеткой. Теперь он уже
окончательно был в их власти - неосторожный чужак, посмевший так близко
подобраться к тайне и возомнивший себя безнаказанным... Он сам выбрал себе
смерть - что ж, в бесконечной своей милости крэги простили ему эту
дерзость. Но не больше.
Край неба пронзительно зазеленел на востоке, когда пришелец с Чакры
Кентавра добрался, наконец, до конечного пролета лестницы. На несколько
секунд он замер, вобрав голову в плечи - то ли его обуял последний страх,
то ли он намеревался дождаться первого луча солнца... Но в следующее
мгновенье, решившись, он распахнул дверцу, ведущую на верхний балкон,
закрыл лицо руками, чтобы не видеть многотысячную стаю крэгов, безмолвно
планирующих вокруг основания башни в ожидании своей жертвы, и,
разбежавшись, камнем рухнул в холодную рассветную глубину.
Если он думал, что тело его разобьется о камни подножья, то он
ошибался - с крысиной яростью стая ринулась на него, вкладывая в удары
когтей и клювов всю свою неистовую злобу, и это кровавое пиршество
продолжалось до тех пор, пока ненавистный бунтарь не был растерзан, так и
не коснувшись земли.
А спустя еще немного времени принцесса Сэниа, захлебываясь слезами
какого-то страшного, но не запомнившегося сна, открыла глаза, пробудясь
внезапно и облегченно. Привычная масса шелковистых перьев одела ее голову
и плечи, и она увидела себя в своей опочивальне замка Муров.
Гаррэль, бледный, как алебастр, застыл на пороге.
- А где же... - начала она - и осеклась.
Ее возвращение в замок, предупредительность дожидавшегося ее
пробуждения крэга, свобода Гэля - все это могло быть куплено только одной
ценой: той, которую требовали крылатые деспоты.
Она не закричала - она была принцессой королевского рода владетелей
Джаспера. Она только глядела на Гаррэля, юношу с пестрым крэгом, и не
видела его.
- Принцесса Сэниа, - проговорил он, и это был не юношеский голос. - Я
беру тебя в жены и не завещаю никому, потому что никто не будет любить
тебя сильнее, чем я.
Он отступил на шаг и плотно закрыл за собой двери. Мона Сэниа
услышала лязг меча - Гаррэль из рода Элей встал на стражу у ее спальни.

9. ТАЙНА КРЭГОВ
Раздался тихий скрежет - словно мечом царапнули по щиту. Мона Сэниа
проснулась и некоторое время вслушивалась - не разбудил ли непрошенный
звук маленького? Но малыш посапывал безмятежно и аппетитно, и она не стала
его трогать. Да и был ли этот звук? Наверное, приснилось. Вот и крэг еще
не возвращался - значит, до рассвета еще далеко.
Она спустила ноги с постели, неслышно ступая по пушистой шкуре,
приблизилась к окну. Ее протянутая наугад рука наткнулась на массивный
серебряный треножник, в углублении которого на мягчайшем пуху лежало яйцо,
созревая в лунном свете. Скоро прилетит крэг, и она полюбуется желтым, как
огненный опал, мерцанием глянцевитой скорлупы. Значит, и птенец, который
вылупится через пять-шесть дней, будет солнечо-желтым, королевского цвета,
и тогда глаза ее сына впервые увидят свет.
Тогда можно дать ему имя.
Осторожно перебирая пальцами почти бесплотные пушинки, она медленно
подбиралась к самому центру мягкого гнездышка, где должно было покоится
заветное яйцо. Ближе... еще ближе...
Пустая ямка.
Яйцо исчезло!
Еще доля секунды - и с ее губ сорвался бы отчаянный крик, но руки,
такие знакомые по бессонным незрячим ночам, такие родные и такие
безнадежно оплаканные, обхватили ее за плечи, и для нее перестало
существовать все, кроме этих рук.
- Сэнни, - донесся словно откуда-то издалека голос ее Юрга, - что ты,
Сэнни, глупенькая, что ты...
Она ощупывала его лицо, совсем как тогда, на корабле, и в какой-то
миг ему стало страшно, потому что вдруг показалось - сейчас она назовет
имя Асмура...
И вместо этого он услышал:
- А где же Юхан? Ведь если ты жив, то, значит...
- Нет Юхана, Сэнни... Они с Гэлем подстерегли меня на середине
подъема на башню. Там площадка такая крытая, помнишь? Опередили, поднялись
на лифте... Не церемонились - оглушили. И Юхан пошел вместо меня. Крэги не
разобрались...
- У нас сын, муж мой. У него нет еще имени. Но теперь оно будет.
- Да, - сказал Юрг. - Да, конечно, память о Юхане останется в нашем
сыне. Но у нас считанные минуты, Сэнни, и сейчас самое важное - это то...
- Самое важное - это то, что наш сын останется без крэга! Яйцо
исчезло, и если мы не найдем его, а мой крэг откажет нам в милости
пестрого птенца - Юрг, наш маленький останется слепым на всю жизнь! Ты не
знаешь, что это такое, ты не проводил в темноте дни и месяцы, ты...
Он с трудом прервал этот поток отчаянья:
- Сэнни, - сказал он твердо, - наш сын останется без крэга, вот это я
тебе обещаю твердо; нашему малышу не нужен поводырь, как, впрочем, и всем
остальным новорожденным на Джаспере...
- Что ты говоришь, опомнись!..
- У меня нет времени на долгие объяснения, так что поверь мне на
слово. Сэнни, мы с Гаррэлем нашли за это время еще несколько выходов из
подземелья, а Кукушонок заблаговременно разузнал, в каких местах появились
новорожденные. Я поднимался по ночам в их жилища, и ошибиться я не мог:
все дети рождались зрячими! Ты понимаешь, Сэнни, они не слепы от рождения,
а становятся такими только тогда, когда на их плечи впервые опускается
проклятый крэг!
- Но наши врачи заметили бы...
- Ты забываешь, что они видят только то, что позволяют им крэги.
- Но это чудовищно, Юрг - значит, полторы тысячи лет крэги ослепляли
людей чтобы... Зачем, Юрг? Зачем они это делали?
- Чтобы властвовать. Это сладкая штука - власть, но они так
объедались ею, что уже мечтали только об одном - о пустынной планете, где
не будет ни одного разумного существа, над которым можно было бы
властвовать.
- Тогда об этом нельзя молчать ни секунды! Я пошлю свой голос во все
уголки нашей планеты, и мне поверят...
- Тебе поверят, принцесса Сэниа, и тогда крэги снова покинут
джаспериан. И снова - ужас слепоты, гибель. Нет. Сделаем по-другому.
Сначала нужно доставить на Джаспер приборы, которые помогут взрослому
населению обойтись без крэгов. Затем уже расскажем о малышах.
- Через три дня праздник в королевском дворце...
- Я об этом подумал. До его начала ты должна связаться со всеми
воинами своей дружины. Но будь очень внимательна, не начинай разговора до
тех пор, пока не убедишься, что в этот момент ни у тебя, ни у дружинников
нет крэга. Иначе - снова провал. Так что у тебя практически две ночи. Как
начинается каждый праздник?
- Взрыв голубой музыки и парчовый огонь в полнеба.
- Вот это и будет сигналом к тому, чтобы все дружинники разом
перенеслись на звездную пристань. До этого они должны прибыть во дворец и
вести себя так, как ни в чем не бывало, чтобы не вызвать подозрений. Итак
- разговор без крэгов! И теперь главное...
В окно пахнуло холодным воздухом, послышалось хлопанье мягких
крыльев. Сэниа отшатнулась, загораживая собой Юрга.
- Не бойся, это Кукушонок. Он стережет меня.
- Сэниа-крэг возвращается... - послышался тихий, полудетский голосок
пестрого существа.
- Главное, Сэнни, главное: все дружинники должны успеть надеть
скафандры, иначе их враги вырвутся, и все пойдет прахом. Наглухо закрытые
скафандры, поняла?
- Да, да, уходи, они же ненавидят тебя, уходи...
Дверь за ним захлопнулась, и только тут Сэниа почувствовала, как
бешено колотится ее сердце. Ноги подкашивались. И все-таки успела -
набросила на пустой треножник какое-то подвернувшееся под руку покрывало.
И тут же в окно впорхнул аметистовый крэг.
И только тогда мона Сэниа поняла, что самое большое мужество
требуется от нее именно сейчас - не закричать, не сорвать с себя это
розовоперое чудовище, не растерзать его, как они все поступили с Юханом...
- Спасибо, Сэниа-крэг, - проговорила она, нежно поглаживая розовые
перья, лежащие у нее на плечах. - Мой маленький стал спать спокойнее,
завтра я смогу отпустить тебя на всю ночь.
Крэг, как всегда, промолчал, не снисходя до разговора с человеком.
А впереди всего две ночи, и нужно поговорить с каждым из восьмерых
дружинников именно тогда, когда он отпустит своего поводыря купаться и
нежиться в лунном свете. Ошибиться, как тогда в ущелье, нельзя. И менять
что-либо поздно: через три дня - праздник. Как успеть?..
Но она успела. Голубая музыка пенистыми волнами вскипела и брызнула
во все стороны, заливая королевские сады, и полотнище парчового огня
взметнулось в полнеба, словно королевское знамя - и по этому сигналу
восемь юношей одновременно набросили на себя легкие полускафандры,
замкнули их, так что крэги невольно оказались прикованными к своим
хозяевам, и разом ринулись в _н_и_ч_т_о_, оставляя позади искрящийся
весельем праздник, чтобы с той же синхронностью появиться на древних
плитах Звездной гавани. Там их уже ожидали Гаррэль, Юрг и мона Сэниа с
крошечным Юхани на руках.
Гэль, укутанный пестрым опереньем, был единственным джасперианином
без скафандра.
Его доверие своему Кукушонку было безмерно.
- Тревоги, погони никто не заметил? - крикнула мона Сэниа, обращаясь
ко всем сразу.
- Нет, - отрывисто бросил Эрм - один за всех.
Он мог бы сказать, что они находились в разных уголках зеленого
лабиринта, заведомо расположившись так, что ни один из самых зорких и
подозрительных посетителей праздника не смог бы заметить одновременного
исчезновения дружины Асмура. А то, что какой-то одиночка-оригинал надел
скафандр и куда-то сгинул, - это не могло потревожить даже самого
бдительного из принцев.
Но Эрм не стал этого объяснять, потому что дороги были даже доли
секунды. Все понимали, что рано или поздно погоня начнется - и скорее
всего рано; похищение моны Сэниа из затерянного ущелья не выходило ни у
кого из головы. Сейчас от россыпи больших и малых кораблей, напоминавших
Юргу разнокалиберные дыни, забытые на высохшей бахче, всех отделяла только
овальная утоптанная площадка - место, откуда стартовал корабль Иссабаста,
волею магических карт, а еще точнее - прихотью крэгов - заброшенные сейчас
в такие необозримые дали Вселенной. Но и тех кораблей, которые оставались
сейчас на Джаспере, с лихвой хватило бы на два или три мака.
- По кораблям! - скомандовал Юрг, и все, ни секунды не колеблясь,
бросились выполнять его приказ, молчаливо признавая его, пришельца,
командором звездной дружины.
Но они успели сделать только один шаг. Упругая волна воздуха,
хлесткая и жуткая в своей непредставимой скорости, сбила их с ног, и они
покатились по шершавому покрытию гавани, стараясь зацепиться хоть за
какую-нибудь трещину. Им был знаком этот удар - такая волна возникала
каждый раз, когда в недопустимой близости выныривал из подпространства
какой-нибудь чересчур крупный объект. Они ждали погони, были внутренне
готовы к ней. Но это была не погоня.
Потому что прямо перед ними, заслоняя группу резервных корабликов,
грозно и неотвратимо выросла громада, слепленная из помятых, покореженных
и оплавленных шаров. Это был мак, только что вырвавшийся из космических
передряг и по нелепой прихоти судьбы вернувшийся на родную планету так
некстати.
- Корабль Иссабаста! - вырвалось одновременно из десяти уст.
Доказательств этой догадки не пришлось долго ждать - корпус
центрального корабля треснул, и предводитель дружины, не дожидаясь даже,
пока малые кораблики отойдут на положенное расстояние, спрыгнул на землю.
И тут глаза его изумленно округлились: прямо перед собой на лиловых
плитах Звездной гавани, куда никто и никогда не приходил без надобности,
он увидел десяток полулежащих тел, облаченных в легкие скафандры.
Впрочем, нет - двое были без скафандров. Причем один - о, этого
одного Иссабаст отличил бы из тысячи тысяч, потому что он не только был
схож лицом и статью с покойным Асмуром, владетельным эрлом - этот
светловолосый гигант отличался ото всех, ибо он был без крэга.
- Ко мне, моя дружина! - разнесся над молчаливой пустыней зычный
голос Иссабаста. - Нам предстоит еще одна охота! Судьба даровала нам
зверя, который вне закона. Затравим же его! Крэг и Баст, дружина моя!..
Он не успел повторить боевой клич своего рода, как ослепительно белый
луч выметнулся, словно из-под земли, откуда-то справа, от Юрга и, разрезав
вечерний туман, ударил точно на голос. Дымно и тускло зарделся горящий
плащ, высвечивая в сумерках контур, стремительно теряющий сходство с
человеческой фигурой, и только тут до Юрга дошло, что случилось
непоправимое - впервые за полторы тысячи лет джасперианин направил
запретное оружие на своего земляка.
- Гэль, остановись!.. - запоздало крикнул он, но Гэль, припав на одно
колено, снова прицелился, беря на мушку раскрывающийся люк, и не успел
второй дружинник спрыгнуть на долгожданную землю, как белая молния
превратила и его в живой факел.
Но на этом момент внезапности был упущен - трещины разом избороздили
причудливую поверхность пузырчатого мака, и оттуда в ответ блеснуло сразу
несколько ответных разрядов. В паузе, когда чуть подсвеченный закатной
луной туман, казалось, еще плотнее прикрыл поле неожиданного сражения,
проворные натренированные тела метнулись вниз, на холодные плиты. Дружине
Иссабаста, готовой к возвращению на родной Джаспер, и в голову не пришло
облачаться в скафандры, и теперь это давало людям Юрга некоторое
преимущество.
Их темноты донесся характерный змеистый свист клинков, покидающих
хорошо подогнанные ножны.
- Не ввязываться в стычку! - крикнул Юрг, холодея от одной мысли о
том, что сейчас будет упущено самое драгоценное - время;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19