Песни и романсы Мерзлякова не забылись, они жи­вут до сих пор.
В «Воспоминаниях декабриста» А.Е. Розен расска­зывает, как песня помогла ему в тюремном заключении: «Фейерверкер Соколов и сторож Шибаев были хуже не­мых: немой хоть горлом гулит или руками и пальцами делает знаки, а эти молодцы были движущиеся истука­ны... Однажды запел я «Среди долины ровныя на глад­кой высоте...», при втором куплете слышу, что мне вто­рит другой голос в коридоре, за бревенчатой перегород­кой; я узнал в нем голос моего фейерверкера. Добрый знак, - подумал я, - запел со мною, так и заговорит. Еще раз повторил песню, и он на славу вторит ей с нача­ла до конца. Когда он через час принес мой ужин, оло­вянную мисочку, то я поблагодарил его за пение, и он решился мне ответить вполголоса: «Слава богу, что вы не скучаете, что у вас сердце веселое». С тех пор мало-помалу начался разговор с ним, и он охотно отвечал на мои вопросы».
Песню «Среди долины ровныя...» поет герой драмы А.Н. Островского «Гроза» изобретатель Кулигин. Вели­кого пейзажиста И.И. Шишкина она вдохновила на соз­дание картины того же названия.
Песня любима и в наши дни. Слушая ее, мы не пере­стаем испытывать благодарность к русскому поэту Алексею Федоровичу Мерзлякову.
Певица Петровского театра
В Москве она начала петь в 1794 году, когда еще не было построено здание Большого Петровского театра, а существовал старый театр Медокса. До этого Елизавета Семеновна Сандунова, урожденная Яковлева, по сце­не - Уранова, успешно дебютировала и играла три года в Петербурге при дворе.
Она обладала редким дарованием: сильный, гибкий голос - сопрано, диапазон которого равнялся почти трем октавам, да к тому же была красавицей.
Вот как описывает ее театральный критик Ф.А. Ко­ни: «Сандунова была росту среднего и чрезвычайно стройна. Во всех ее движениях и осанке высказывалось благородство и чувство собственного достоинства. Боль­шие темные глаза как будто всегда смеялись. Улыбка на лице не сглаживалась и высказывала доброту души и невольно к ней привлекала. А в голосе ее и манере говорить было что-то такое сладкое, такое очарователь­ное, что трудно выразить словами».
А это - свидетельство известного журналиста Н.А. Полевого: «Сандунова была артистка в высокой степени, певица с необыкновенным голосом и актриса с мимикою превосходной... Лицо ее было... прекрасное, умное, выразительное, глаза живые и яркие».
Она была настоящей любимицей публики на протя­жении всех тридцати трех лет своей сценической дея­тельности. Те же, кто знал певицу в жизни, отзывались о ней как о душевном и скромном человеке.
Родилась Сандунова в 1772 (по некоторым сведени­ям - 1777) году в Петербурге, в небогатой семье, учи­лась в театральном училище, где выделялась среди других учениц своими незаурядными сценическими и внешними данными.
В год дебюта Сандуновой в петербургском придвор­ном театре, в Эрмитаже, некий Шторх писал о ней: «Та­лант, исключительный голос и очаровательная внеш­ность г-жи Сандуновой делают ее королевой здешней сцены».
В придворном театре преобладала в те годы италь­янская опера-буффа: «Венецианская ярмарка» А. Саль­ери, «Редкая вещь» и «Дианино древо» В. Мартин-и-Солера, «Князь-трубочист» М.А. Портогалли. Актриса с блеском исполняла арии в этих операх, превосходя, по общему мнению, современных ей итальянских певиц.
В Петербурге актриса выходит замуж за выдающе­гося русского актера Силу Николаевича Сандунова. Их женитьбе предшествовал эпизод, наделавший в свое время много шума, известный в истории русского театра.
Елизавета Уранова имела несчастье понравиться од­ному из вельмож, государственному канцлеру А. А. Безбородко. Директора театра М.Ф. Соймонов и А.В. Хра­повицкий стали его пособниками. Однако молодая ак­триса держалась гордо и неприступно, а жених ее, Сандунов, произнес со сцены монолог о том, как знатные вельможи с помощью денег пытаются соблазнить чужих невест, что было для того времени неслыханной дер­зостью.
Вскоре и сама Уранова во время спектакля в Эрмитаже подала благоволившей к ней Екатерине жалобу на Безбородко и на директоров театра.
Разгоревшийся скандал был настолько громким, что о нем писали иностранные дипломаты. Императрице ничего не оставалось, как убрать директоров театра (Безбородко, конечно, остался безнаказанным), а Сандунова и Уранову обвенчать.
Однако новый директор императорских театров Н.Б. Юсупов не мог простить чете Сандуновых своево­лия и дерзости, и они были вынуждены покинуть петер­бургскую сцену.
Вскоре Сандуновы поступают в труппу Петровского театра в Москве.
Теперь в репертуаре певицы наряду с итальянски­ми операми все большее место занимают оперы и пьесы русских авторов, причем самые разнообразные по жан­ру: оперы комические, волшебные и исторические, во­девили, трагедии, комедии и мелодрамы. В «Мельни­ке - колдуне, обманщике и свате» она исполняла с рав­ным успехом роли Анюты и Фетиньи, в «Санкт-Петер­бургском гостином дворе» - роль Соломониды, а в «Сбитенщике» - Власьевны.
Огромным и длительным успехом пользовалась в Москве «Днепровская русалка» Ф. Кауэра, С.И. Давы­дова и К.А. Кавоса - опера-феерия, где в неимоверных сочетаниях сплетались различные стили и приемы: фан­тастика, сентиментализм, бытовые черты, буффонада, балаган и испытанные сценические трюки. Возникнув как переработка австрийской пьесы (первые две части), опера была продолжена русскими авторами.
Опера нравилась далеко не всем. Г.Р. Державин, на­пример, с возмущением говорил об операх, которые «ук­рашены волшебными декорациями и утешают более глаза и музыкою слух, нежели ум». Мерзляков в тру­дах Общества любителей российской словесности высказывался с точки зрения гражданской пользы: «Ру­салка» волшебным своим жезлом окаменила Сумароко­ва, Княжнина, драмы Хераскова, славные комедии Фон­визина... Но Озеров разрушил очарование и снова обра­тил вкус публики на предметы важнейшие».
Однако историк театра и драматург П.Н. Арапов вспоминал в «Драматическом альбоме», изданном в 1850 году: «Когда парусинный Днепр бушевал на помо­стах Петровского театра, только все и твердили о «Ру­салке»: она была поставлена прекрасно: декорации, ко­стюмы - все было роскошно. Настоящий шелковый бархат, золотой галун, сибирский соболь и т. д. Сандунова приводила в восторг: ее песня «По метлы» (которую она певала, превратясь в крестьянского мальчика) и ария «Вы нам верность никогда» (на мотив украинской песни «Ехал козак за Дунай...».- А. С.) повторялись во всех московских гостиных».
Не случайно в романе Пушкина «Евгений Онегин» Дуня поет арию Лесты «Приди ко мне в чертог зла­той...».
Некоторые рецензенты объясняли успех «Русалки» тем, что она полюбилась простонародью. Талант Сандуновой и впрямь был демократичен. Она не стре­милась тронуть своей игрой лишь «изысканную», из­бранную публику: она взывала к чувствам широкого зрителя.
Рецензент «Московского курьера» писал в 1805 году: «Г-жа Сандунова в роли Лесты играла во всей силе это­го слова,- она мне казалась настоящей русалкою, и я мысленно переселялся в мрачную древность, считая сказку истиною...»
Для актрисы, несомненно, эта роль была хорошей школой, поскольку потребовала огромного сценического мастерства, умения молниеносно перевоплощаться. Тут и пригодились ее острая наблюдательность, талант характерной актрисы. В одной только первой части оперы Сандунова появлялась на сцене в облике старухи, моло­дого витязя, прародительницы рода Славомысла, садов­ницы, пустынника, мельничихи, крестьянской девушки, молдаванки и царицы русалок и т. д. - всего в одиннад­цати образах. И столько же создала во второй части, появляясь и нищей, и волшебницей, и пастушкой, и крестьянским мальчиком...
Удачей стала работа Сандуновой в опере И.А. Кры­лова и К.А. Кавоса «Илья-богатырь», ставшей замет­ным явлением в русском оперном искусстве. Прежде всего следует сказать о достоинствах либретто, которое преодолело свойственную операм-феериям пустую раз­влекательность и бессодержательность. Хорошо выстро­енный сюжет, наполненные искрящимся народным юмо­ром диалоги, героическое начало - все это в сочетании с мелодичной музыкой Кавоса обусловило успех оперы.
Содержание оперы - поиски похищенной злым кол­дуном девы и очарованный сон невесты, обстановка княжеского дворца, волшебные сады и невидимый хор не могли не повлиять в какой-то степени на создателей бессмертной поэмы и оперы «Руслан и Людмила».
А скептичный Ф.Ф. Вигель, которому, как известно, нелегко было угодить, отозвался об опере (противопо­ставляя ее «Лесте») так: «Между русалками восстал «Илья-богатырь» - волшебная опера, которую написать просили Крылова. Он сделал это небрежно, шутя, но так умно, так удачно, что герой его неумышленно убил вол­шебницу-немку, для соблазна русских обратившуюся в их соотечественницу».
Особенно прославилась актриса в роли Настасьи из «Старинных святок», которые впервые были показаны в Москве в 1800 году. Создана опера была в 1798 году на либретто историка А.Ф. Малиновского Ф.К. Блимой, чехом по происхождению. Опера была любима публикой за то, что изобиловала русскими песнями, плясками, играми, старинными обрядами. Сандунова своим испол­нением сумела оживить старину, раскрыть смысл и по­эзию народных обрядов. В образе своей героини Наста­сьи ей удалось едва ли не впервые на русской оперной сцене показать черты национального женского харак­тера.
Действие оперы происходит в XVII веке в семье бо­ярина Симского. Его дочь Настасья и сын князя Гагина Любим давно уже любят друг друга, но скрывают это от враждующих между собой родителей. Однако к кон­цу оперы происходит примирение, и молодые получают благословение.
Опера идеализирует русскую старину, ей свойствен­на сентиментально-романтическая окраска происходя­щего. Один из рецензентов писал: «Настасья Прекрас­ная с подругой своей... пляшет под веселую песню «Га­дай, гадай, девица...», и грациозные движения танцую­щих девушек в богато шитых сарафанах и жемчужных повязках, их лебединая плавная походка, их милое по­махивание прелестными головками, белоснежные ру­ки, коими они величественно поводят, - все это застав­ляет забыть вычурные танцы красавиц нашего вре­мени».
Опера продержалась в репертуаре тридцать лет, но особенное значение она приобрела в период войн с На­полеоном. И может быть, главная заслуга в этом - Сан­дуновой, сумевшей выразить, как, пожалуй, никто из современных ей актеров, дух патриотизма, охвативший все слои русского общества.
Н.А. Полевой писал в 1840 году:
«Мы любили эту оперу, особливо арию Настасьи «Слава богу на небе, слава!». Вообразите наш восторг, когда Сандунова вдруг остановилась; после того - все смолкло, и мы услышали:
Слава храброму генералу Витгенштейну,
Поразившему силы вражеские!
Слава храброму генералу Тормасову,
Поразившему силы вражеские!
Ура! И вопли, крики, рукоплескания были ответом. Пе­вица еще раз остановилась. Голос ее задрожал, и она трогательно запела:
Слава храброму генералу Кульневу,
Положившему живот за Отечество!
Все, что были в театре, залились слезами, певица са­ма заплакала».
Опера «Наталья - боярская дочь» (либретто С.Н. Глинки по сентиментальной повести Н.М. Карам­зина) была передана композитором Кашиным Сандунову для постановки в Петровском театре. Однако в ре­пертуаре она продержалась недолго.
Вот краткое содержание оперы: несправедливо оби­женный властью, лишенный отцовского имения Алексей любит дочь боярина Матвея Наталью. Он уговорил ее бежать с ним в лес и жить в его лесном доме. В это вре­мя на Русь нападают литовцы. Алексей отправляется на войну, Наталья следует за ним. Храбрость Алексея ре­шила исход битвы. Царь возвращает ему отобранные владения, Наталья получает прощение отца. Опера за­вершается торжественным хором «Россам ли врагов страшиться...».
Музыка оперы состояла из народных песен в обра­ботке Кашина (на новые слова, сочиненные к ним Глин­кой) и довольно невыразительных оркестровых эпизо­дов.
«Наталью - боярскую дочь» вытеснила «Ольга Пре­красная», также на либретто С. Глинки. Автором музы­ки был А.Н. Титов. Постановку осуществила сама Сандунова, она же исполнила и заглавную роль - простой русской девушки, ставшей женой и сподвижницей князя.
Участие в русских операх Сандунова совмеща­ет с мастерским исполнением западного реперту­ара. «Волшебная флейта» Моцарта (в партии Ца­рицы ночи Сандунова выступила первой в России), «Дезертир» Монсиньи, «Камилла» Далейрака, «Водовоз» Керубини, «Каирский караван» Гретри... К тому же она играет в драме, например в переведенной для нее А. Тургеневым «Коварстве и любви» Шиллера.
Много выступала Сандунова в концертах с пением русских песен и романсов. Особенно любимы ею были романсы Д. Кашина на стихи А. Мерзлякова.
Творческое содружество Сандуновой и Кашина, му­зыкальная деятельность которого также носила ярко выраженный национальный, патриотический характер, заслуживает отдельного разговора.
Еще в 1795 году Сандунова выступила в зале Пет­ровского театра в концерте, состоящем преимуществен­но из произведений Кашина. Известно также, что в 1800 году Сандунова впервые исполнила арии из оперы Кашина «Наталья - боярская дочь». Об исполнении ею знаменитой песни «Чернобровый, черноглазый...» ре­цензент писал: «Мерзляков дал душу словам ее, Ка­шин-музыке, Сандунова - голосу».
Елизавета Сандунова отличалась глубоким знанием русского фольклора, пробовала сочинять и сама. Ее пес­ня «Если б завтра да ненастье...» стала широко популяр­ной.
Талант Сандуновой созрел и развился в Москве. Именно в этот период она была признана первой певи­цей русского оперного театра.
Известный советский музыковед А.А. Гозенпуд пи­сал о Сандуновой:
«Героический репертуар на оперной сцене в России в значительной степени утвердился благодаря Сандуно­вой... Творчество Сандуновой в годы, предшествующие декабрьскому восстанию, было созвучно общественному настроению... Сандунова стремилась раскрыть полноту психологической жизни своих героинь и утвердить ге­роический образ женщины, борющейся за свое счастье и свободу. В ее творчестве было достигнуто единство вокального и сценического начала... Сандунова была близка по творческим установкам Щепкину».
...Брак с Сандуновым - замечательным театральным деятелем прошлого века, одним из зачинателей реали­стического искусства в русском театре - несомненно, много дал певице. Общение с Сандуновым не только по­могло ей в профессиональной деятельности, но и спо­собствовало формированию ее общественных позиций.
Взявшись обучать крепостных актеров Шеремете­ва, И.А. Дмитревский, педагог Сандуновой в театраль­ном училище (он начинал в Ярославле вместе с Волко­вым), и Сандунов привлекли к этой работе и Елизавету Семеновну. Существуют сведения о том, что ученицей Сандуновой была прославленная русская актриса П. И. Ковалева-Жемчугова.
Сила Сандунов ввел жену в круг передовых деяте­лей культуры. Так, другом их семьи был великий бас­нописец И.А. Крылов, помогавший актрисе советами. В Москве их ближайшими знакомыми стали С.Н. Глин­ка, А.Ф. Малиновский, А.Ф. Мерзляков, Д.Н. Кашин и другие. (К слову сказать, Сандунов в числе других спо­собствовал освобождению Кашина от крепостной зави­симости.)
Родным братом Силы Сандунова был Н.Н. Санду­нов - профессор гражданского и уголовного права Мос­ковского университета, видный драматург, чье творче­ство - во многом уже реалистическое и обладающее об­личительными чертами - оказало влияние на А.С. Гри­боедова.
Однако семейная жизнь Сандуновых не задалась. В результате долгих мучительных ссор супруги вынужде­ны были расстаться.
Сандунов кроме таланта актера и режиссера обладал еще незаурядными деловыми качествами. На средства, принадлежавшие им с женой, он выстроил знаменитые бани, которые до сих пор носят название Сандуновских.
...Сценическая жизнь певицы после 1812 года связа­на снова с Петербургом, с участием в спектаклях патри­отического характера в честь недавно окончившейся Отечественной войны. Когда же обстоятельства заста­вили Сандунову отказаться от певческого амплуа, она становится драматической актрисой. Своей игрой в ро­лях «благородных матерей» и «комических старух» Ели­завета Сандунова вызывала такой же гром аплодисмен­тов, как еще недавно, исполняя труднейшие оперные арии или романсы.
В феврале 1823 года состоялся бенефис, закрывший занавес петербургского театра перед русской певицей Елизаветой Сандуновой. Но интересно, что в Петербурге актриса не осталась, ее потянуло в Москву. В Москву, где она имела такой громкий успех, где расцвело ее пев­ческое искусство, где она так много пережила и счаст­ливых и тяжелых минут.
И на склоне своей артистической карьеры актриса сумела оставить неизгладимый след в искусстве и в сердцах зрителей - своим исполнением водевильных ролей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17