— По сравнению с дворцами в Китае Герни покажется тебе обычным коровником, — сказал Уолтер. — Но там будет своя прелесть. Подожди, вот увидишь зелень страны твоего отца! А как чудесны английские леса! Там очень прохладно и такой великолепный запах! Когда окажешься там, у тебя быстрее побежит в венах английская кровь.
Они осторожно двигались в темноте. Когда за ними закрылась бронзовая калитка, Мариам сказала:
— Я уверена, что старый уродливый дракон смеется надо мной. Он знает, что я ухожу и больше не вернусь сюда. — Она повернулась назад: — Прощай, Приют Вечного Блаженства.
Уолтер спросил жену:
— Ты зашила драгоценности за подкладку, как я тебе сказал?
— Да, я все сделала, как ты велел.
Их ждал Тристрам, и было заметно, как он рад, что они покидают это место.
— Теперь вперед, в Англию! — воскликнул он. — Мне приятно говорить эти слова!
Когда они подошли к задним воротам, выходившим на торговую улицу, Уолтер остановился. До сих пор они не слышали ни звука. Значит ли это, что план, задуманный им и Чанг By, может быть успешно выполнен? Он почувствовал облегчение, услышав в темноте шепот китайца:
— Младший брат, караульных здесь нет. Проходите, ворота открыты.
Чуть подальше их ждали паланкины и дюжина носильщиков. Все немедленно отправились в путь.
Улица не была такой безлюдной, как они надеялись. Уолтер выглянул из-за занавесок паланкина и увидел лежащие фигуры вдоль стен, у ворот и дверей. Это спали беженцы, тесно сбившись вместе, словно желая разделить общее горе. Город кишел беженцами — приближалась армия неприятеля.
Ближе к реке улицы были полны шумными толпами, и в воздухе повисла угроза беспорядков. Им пришлось остановиться. Чанг By просунул голову в паланкин, который занимал Уолтер с женой.
— Кругом кипят страсти, — сказал он. — Вдоль реки расположены склады с рисом, люди хотят разбить двери. Поэтому нам придется немного задержаться.
Их отнесли в лавку древностей, которая принадлежала Чанг By. Он оставил их там, а сам отправился на разведку в порт. Лавочка была небольшая и слабо освещалась дымным факелом. Оглядевшись вокруг, Мариам содрогнулась. Со стен усмехались ужасные маски. Из темного угла мрачно ухмылялся жирный идол. Змея из нефрита, свернувшаяся в клубок поверх ширмы, казалась настоящей в мерцающем свете факела. Воздух был тяжелым от ароматичных курений.
«Хердар сказал правду, — грустно подумала Мариам. — Сегодня вечером нас ждет беда».
Уолтер размышлял о том, какую опасность несет им эта вынужденная задержка. Сильное приливное течение вскоре захлестнет неширокое устье реки Чиентанг. Необходимо переправиться на другой берег к судну прежде, чем оно начнется. Хватит ли им на это времени?
Чанг By вернулся только через час.
— Прошу покорно извинить меня за задержку. Возникли трудности, но теперь все в порядке. Следуйте за мной.
Они отправились пешком, охрана не отставала; глядя на высокого парня, который шел рядом, Уолтер подумал: «Как только они поймут, что нам не удастся добраться до корабля, то без всякого сожаления перережут нам глотки». Он притянул к себе Мариам.
Но опасность для них представляла не только партия мира. Обозленные люди напирали на них со всех сторон, выкрикивали угрозы. С набережной послышался шум драки. Не так-то легко им будет отсюда выбраться.
Когда они пробрались к причалу, им преградил путь караульный, выставив пику, на конце которой висел фонарь. Чанг By что-то ему тихо сказал, и их пропустили. Они проследовали дальше, и Уолтер с облегчением вздохнул, увидев впереди пару треугольных парусов.
— Добрый святой Эйдан, я молился тебе всю ночь, и ты ответил на мои молитвы, — страстно проговорил он.
Вдруг Уолтер остановился: ему показалось, что раздается приглушенный стук барабанов. Неужели пошел приливной вал? Чанг By тоже услышал эти звуки.
— Вы должны отправляться немедленно. Волна иногда достигает высоты двадцати футов, ни одна лодка не сможет с ней бороться. Но пока еще есть время, чтобы добраться до вашего судна на другом берегу.
Уолтер почувствовал, что кто-то схватил его за руки, и грубый голос приказал пошевеливаться. Он видел, что Триса тоже подталкивают в направлении ждущей их лодки. На секунду в темноте перед ним показалось лицо Чанг By, который сказал:
— Прощай, младший брат. Ты и Высокий Парень должны отплыть на первой лодке. Нужно торопиться. Остальные последуют за вами.
Уолтер пытался освободиться, но его так зажали, что он не мог двинуться. Он оглянулся, но не заметил жены. Уолтер чувствовал, как его тащат по ступенькам причала к ожидающей лодке. Там его без всяких церемоний бросили вниз, и он увидел Триса, который валялся на дне. Караульные прыгнули следом, перерезали канат мечами, и лодка отчалила от берега.
Уолтер понял. Если им удастся удачно переправиться на другой берег, то все в порядке. Но если нет, то приливная волна сделает то, что собирались сделать с ними члены партии мира. Две птицы с золотым плюмажем исчезнут навсегда. Мариам торопиться необязательно, ее могут переправить со второй лодкой, как только страшная волна схлынет. Уолтер подумал о том, что если лидеры партии решили расправиться с ними, то их могли задержать специально. Им было бы очень удобно, если бы они с Тристрамом погибли в пучине вод.
Днем поглазеть, как мощная волна идет против течения реки и отважные пловцы с цветными плюмажами на шапках ныряют в высокую белую пену, собирались огромные толпы. Ночью все было по-иному. Издалека доносился грохот, как будто все хуа-пао Китая заработали одновременно. Было слишком темно и ничего не видно, но гребцы поднажали на весла. Тристрам крикнул Уолтеру прямо в ухо:
— По-моему, река здесь не очень широкая, будем надеяться, что нам повезет!
Оказалось, что они были совсем близко от корабля. Его нос внезапно оказался перед ними, и с него на цепях свисала лестница. Они начали быстро карабкаться и вдруг почувствовали, как судно содрогнулось от удара громадной волны. Уолтер оглянулся и увидел, что вся река побелела. В следующее мгновение его обдало водой, и он изо всех сил вцепился в качающуюся лестницу. Он беспомощно висел, как ему показалось, целую вечность, боясь, что его смоет. Легкие заполнились водой. Потом цепь ослабела, и он понял, что первый удар волны удалось выдержать.
Когда они выбрались на палубу, с них ручьем текла вода. Трис вздрогнул и с облегчением проговорил:
— Ну наконец! Теперь мы можем подождать, пока волны утихнут и сюда сможет переправиться вторая лодка.
Палуба освещалась факелами. На ней было столько народу, что им пришлось оставаться на месте. Невозможно было разговаривать из-за криков остальных пассажиров, перепуганных до умопомрачения разгулявшимся приливом. Когда вокруг стало потише, Уолтер сказал Тристраму:
— Мне кажется, что любое судно, которое покидает город, переполнено людьми, пытающимися спасти свою жизнь.
Уровень воды понизился, и судно стало меньше крениться. Англичане видели, что их продолжают охранять двое караульных. Они наклонились вперед и попытались что-нибудь рассмотреть в темной стене воды, отделявшей их от города на другом берегу реки.
— Наша лодка, наверное, утонула, — заметил Трис. — Как ты считаешь, гребцам удалось подняться на борт?
— Тем, кто нас сюда прислал, будет удобнее, если они утонут, — ответил Уолтер. — Чем меньше свидетелей того, что произошло сегодня, тем лучше.
Тристрам был с ним полностью согласен:
— Я тоже так думаю. Но если они ждали, что мы тоже утонем, то ошиблись. Нам не было суждено утонуть, как крысам, в этой грязной речушке, Уолт! — Потом он с тревогой спросил: — Как ты считаешь, скоро последует за нами вторая лодка?
— Я только об этом и думаю, — отозвался Уолтер. — Мне кажется, что Чанг By неплохо к нам относится и попытается сделать все, что в его силах. Но, — голос Уолтера понизился до шепота, — здесь могут начаться беспорядки. В городе толпы голодных, они могут попытаться напасть на склады с рисом.
Трис долго молчал.
— Ты считаешь, что отправление судна задержат?
— Конечно! — воскликнул Уолтер, хотя не был в этом так уверен, как хотел показать. — Все детали были тщательно продуманы. Капитану приказано ждать следующую лодку.
— Куда мы поплывем?
— В устье реки Янцзы, а оттуда мы сможем добраться по суше до армии Баяна.
— И вернуться с ним в Кинсай? — Казалось, Тристрам начал сомневаться. — Уолт, они, наверное, не желали бы нас снова увидеть. Эти люди не желают, чтобы кто-то знал, что они помогли нам удрать. Уолт, мне не по себе, боюсь, что корабль отправится на юг, а не в устье Янцзы. Поразмыслив, Уолтер согласился с другом:
— От них можно ожидать чего угодно. Если будет так, как ты думаешь, значит, мы быстрее окажемся дома и не помешаем этим людям скрыть свои грехи. Но я очень волнуюсь из-за Мариам. Ты не видишь, чтобы что-то двигалось по реке?
— По-моему, после нас не выходила ни одна лодка. Миновал час. Было так темно, что они не видели ничего перед собой.
— Прилив ослабевает, — сказал Уолтер. — Передвигаться по реке становится безопасно.
В этот момент на палубе раздался шум. Послышались громкие команды, и матросы забегали по кораблю. Судно задрожало. До них доносились голоса сверху, с мачт, и стало ясно, что матросы начали ставить паруса.
— Мы отплываем! — воскликнул Уолтер. — Они не собираются никого ждать!
Уолтер вырвался из рук державшей его охраны и как сумасшедший стал прорываться через толпу. Он должен добраться до капитана и убедить его задержать судно. Иначе он может больше никогда не встретиться с Мариам.
Через несколько недель, самое большее, монголы будут у ворот Кинсая, и, даже если ему и Трису удастся сойти на берег и вернуться обратно в город, в таких условиях они не смогут найти Мариам.
Тристрам старался не отставать от друга. Охранники было рванулись за ними, но передумали и, ухмыляясь, поудобнее уселись на палубу. Судно сильно качало, значит, плавание началось и теперь их подопечным некуда деться.
Уже стало понемногу светать, когда англичане оставили попытки найти капитана. Они прочесали все грязное судно, пробиваясь через толпы людей, набившихся на корабль как сельди в бочке. Они дважды залезали на высокую палубу полуюта, надеясь увидеть капитана, и оба раза их оттуда грубо сбрасывали. Они даже карабкались по мачтам с оранжевыми парусами, которые сильно забились на крепчавшем ветру. На них никто не обращал внимания. Никто не понимал ни слова из их громких требований.
Судно продолжало идти вперед по бурным водам, и каждое мгновение отдаляло их от причала, куда могла приплыть вторая лодка с Мариам. Уолтер решил спрыгнуть в воду и попытаться вплавь добраться до берега. Но потом ему пришлось отказаться от этой идеи, потому что молодой человек понимал, что ему не хватит ни уменья, ни сил, чтобы удержаться в бурных водах.
Они опустились на палубу и долго молчали. Вокруг них сидели беженцы со своими пожитками — узлами, ковриками, котелками, одеялами, подстилками и даже бойцовыми петухами, замотанными в тряпье. Там были усталые женщины и орущие детишки, требовавшие риса, который готовился рядом на палубе в железных котелках. Огонь был разожжен на металлических подносах. На одной из мачт был прикреплен божок в человеческий рост. Он покачивался вместе с мачтой. Его выпученные глаза, казалось, горели злобой, а на губах играла зловещая ухмылка.
Тристрам взглянул на водную гладь:
— Мы обходим залив и движемся к югу. Я так и думал. Судно повернуло на юг.
Они опять помолчали.
— Мариам жива, — тихо сказал Уолтер, — хоть это утешает. Но мы от нее так далеко, как будто она умерла для нас. Они не позволят нам покинуть судно. Даже если представится возможность удрать — куда мы отправимся и что можем сделать? Нам не добраться до Кинсая, не владея языком! — В голосе Уолтера звучало глубочайшее отчаяние. — У меня нет надежды, что мы сможем ее найти! Как будто она осталась на другом конце этого огромного чуждого мира.
Солнце взошло. Вдруг Уолтер заметил, что рядом с ними лежал один из их свертков. Он заинтересовался, что в нем.
— Тебе удалось сохранить что-то из наших вещей, — сказал Уолтер другу. — А я, кажется, потерял узел, который тащил с собой. Дай Бог, чтобы остался узел с собранными мною материалами по Китаю! Тогда, по крайней мере, мы смогли бы извлечь пользу из наших сумасшедших приключений.
Тристрам развязал узел. Там были подарки императрицы.
Уолтер поднялся и подошел к борту. Он глядел невидящими глазами на размытую дымку берега. Вдруг он хрипло захохотал.
— Как над нами посмеялась судьба! — горько заметил он. — Я отправился в Китай, чтобы стать богатым. Сначала я думал только о золоте, которое привезу с собой домой. Но когда богатство пришло ко мне, оказалось, что оно мало для меня значит. Но это все, что нам удалось сберечь! Все золото и драгоценные камни мира не смогут вернуть Мариам! — Он резко обернулся назад. — Трис, мне все равно, можешь выбросить это барахло в море!

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Глава 12. АНГЛИЯ

1
Когда печальные путешественники высадились в порту Лондона, стоял конец мая и берега ярко зеленели. Англия встречала блудных сынов своей красотой и свежестью. Но за время бесконечного плавания Уолтер и Трис так и не смогли стряхнуть с себя мрачное настроение. Уолтер имел намерение восстановить свои записки по памяти, но стоило взяться за перо, как и мозг и рука отказывались ему служить. Что касается Триса, то состояние большого лука явно свидетельствовало о его подавленном настроении. Он небрежно закидывал лук на плечо и бросал его в углу кают и комнат в харчевнях. Тетива ослабла и протерлась, а сам лук утратил былой блеск.
Они зашли в харчевню и заказали эль и мясо на вертеле. Хозяин принес каждому по доброму куску, и они молча накинулись на еду. Доев последний кусок мяса с поджаристым жирком и осушив вторую кружку эля, Трис улыбнулся Уолтеру:
— Клянусь распятием, как же хорошо оказаться дома, Уолт! Уолтер серьезно кивнул головой:
— Но меня все равно не оставляют сомнения. Мы добились своего — побывали в Китае и даже благополучно возвратились домой. Наши карманы полны золота, и мы можем рассказывать удивительные истории о нашем путешествии. Но ты подумал о том, какой нам будет оказан прием? Интересно, с нас сняты обвинения или нет? Может, наградой нам будет петля висельника?
— Меня это не волнует. Прошлым летом я разговаривал с капитаном Кемойсом, он хорошо отзывался о молодом короле. Этот Эдуард Первый издает новые законы, защищающие права простых людей.
— Нам нечем отчитаться за проведенные нами за границей пять лет. Что мы можем предъявить, кроме полных карманов денег и прорубленной кожи, — мрачно заметил Уолтер. — Если я начну рассказывать об императрице Кинсая, люди скажут: «Он грезит наяву». Он доел мясо.
— Мне нравилась пища маньчжу, но сейчас я могу признаться, что утка в винном соусе и свинина, приправленная имбирем, не могут сравниться с английским ростбифом.
Тристрам откинулся на лавке и сыто вздохнул:
— Что же мы сделаем в первую очередь?
— Мы должны повидать Джозефа из Меритотгера. — Уолтер мысленно намечал порядок действий. — Нам надо получить обратно чашу, завещанную мне отцом, и превратить все восточные безделушки в солидные английские фунты. Это нам нужно сделать прежде всего. Я уверен, что мудрый Джозеф знает, как обстоят наши дела. А потом нам лучше всего будет исчезнуть из Лондона.
Они заплатили за обед и отправились к Джозефу. Уолтер внимательно смотрел на перенаселенные дома и шумные толпы на улицах. Затем вздохнул и покачал головой.
— Уолт Стендер родился и вырос в Лондоне, — сказал Уолтер. — Возможно, он жил неподалеку. Если бы он не отправился в крестовый поход вместе с моим отцом, а оставался дома и создал семью… Подумай, Трис, мы могли бы увидеть Мариам, выходящей из одного из этих домиков! Она обязательно должна была родиться. Конечно, с английской матушкой у нее, наверное, не было бы такого переменчивого настроения, за которое я так ее люблю! Если бы она вышла прямо сейчас в английском чепце на голове, мы обязательно узнали бы друг друга, даже если бы никогда до этого не виделись!
Тристрам нежно положил руку ему на рукав.
— Мне было бы так приятно ее сейчас увидеть, — сказал он. — Но все к лучшему, даже если ты потерял ее в ту ночь на реке. Если бы она родилась в Лондоне, ты никогда бы не узнал о ее существовании. А если бы ты и увидел ее в чепце и шали, то подумал бы, что это еще одна хорошенькая девица низкого происхождения. Я тебя уверяю, что ты о ней никогда не стал бы мечтать. Нет, Уолт, нам надо было доехать до Китая, чтобы ты мог думать, как сейчас. И правильно оценить Мариам, — добавил он.
— Возможно, ты прав. Если бы я оставался в Англии, то не смог бы изгнать леди Ингейн из своего сердца!
Мимо них с шумом, сочной грубостью и налетом скрытой злобы текла жизнь великого Лондона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53