— Итак, сын мой?
Уолтер в первый раз видел Роджера Бэкона вблизи. Его поразило благородство его лица. Оно было настолько необычным, что можно было назвать его прекрасным. Конечно, дело было не в правильности его черт. Нос священника был кривым, над ним нависал удивительно высокий лоб, а губы были поразительно изогнуты. Уолтер решил, что самыми прекрасными в его лице были глаза — большие и темные. Это были удивительные глаза. Они притягивали к себе и держали в своей власти. В лице этого странного священника не было ничего чисто английского, оно не походило на лицо обычного человека. Казалось, что его место было среди мудрецов, проделавших удивительное ночное путешествие на верблюдах, или среди людей, которые принимали участие в совещании на горе Олимп.
— Две недели назад я присутствовал на ваших занятиях, хота и не являюсь вашим студентом. Я запомнил все, что вы нам рассказывали, особенно о Китае. Я хочу вам сказать, что отправляюсь туда.
— Сын мой, тебе известно, что ни единый человек, посмевший туда отправиться, до сих пор не вернулся? — Вопрос прозвучал очень строго, но потом Бэкон так славно улыбнулся, что Уолтер немного расслабился.
— Я уверен, что мои длинные ноги смогут привести меня обратно домой, — ответил Уолтер.
Бэкон о чем-то задумался.
— Когда мне было столько же лет, сколько и тебе, я сам мечтал о том, чтобы отправиться в Китай. Мне до сих пор этого иногда хочется, хотя я твердо уверен, что никогда не смогу повидать эту страну. Если бы я владел магией, которую мне приписывают люди, — у него засверкали глаза, — я бы использовал ее власть, чтобы перенеслись через моря и пустыни и сразу бы очутиться в Китае. Как было бы чудесно узнать все секреты из уст мудрецов!
Уолтер предложил ему:
— Может, мне попытаться узнать для вас то, что было бы вам интересно?
— Сын мой, почему ты решил рисковать собственной жизнью? Мне кажется, что ты знатного происхождения и у тебя впереди может быть много интересного. Наверно, в Англии тебя ждет спокойная и обеспеченная жизнь!
— Наоборот, моя жизнь может очень быстро закончиться, и это будет неприятный конец.
Уолтер рассказал Бэкону о событиях, произошедших в Булейре, и даже повторил свои слова, когда он отказался служить королю.
Бэкон очень внимательно слушал его.
— Мне мало что известно о нашем молодом короле, — наконец сказал он. — О нем говорят, что он совершает множество разных ошибок, но он тебе не простит этих слов, когда узнает о них. Я согласен, что тебе хотя бы на время стоит покинуть королевство. — Бэкон немного подумал, а потом продолжил: — Действительно, если ты покинешь Англию, почему бы тебе не отправиться в Китай? Дорога на Восток не более опасна, чем пути-дороги в Европе. Конечно, неприятно говорить об этом, но самые опасные разбойники — в христианском мире. Не надо забивать себе голову драконами и шестиглавыми чудовищами. Их просто не существует на свете.
Бэкон встал с кресла и отправился к шкафчику. Он пошарил за книгами, и послышался звук отодвигающейся панели. Из тайника монах достал карту.
— Я уверен, что ты ожидал чего-то другого, — заметил монах, расправляя карту на колене. — Ты, наверно, думал, что я тебе покажу восточные магические книги, при виде которые непосвященных настигнет смерть. Какая глупость! Как могут буквы, самое большое достижение человечества, вызывать смерть? Я никогда не видел подобных книг и сомневаюсь, что они существуют на самом деле. Я уверен, что Симон Маг и Мерлан просто дурили людей. Мне известно, что люди думают, будто я провожу время, сжигая желчные пузыри рыбы вместе с деревом алоэ, из-за чего могут возникнуть землетрясения и тому подобные вещи. Сын мой, я занимаюсь наукой, интересуюсь только доказанными фактами. Если ты хочешь мне как-то помочь, выбрось из головы всяческую чушь. Мне не нужны заклинания и разные волшебства Востока, меня интересуют практические открытия, сделанные там, и как их использовать. — Бэкон наклонился вперед, и глаза его загорелись удивительным огнем. — Я уверен, что многие дурные вещи, которые происходят на свете, — например, жестокость, грязь, неграмотность — могут со временем быть вылечены с помощью знаний, которых можно добиться, изучая закону природы. Мирские беды нельзя излечить иным способом. Давай я покажу тебе карту, — более спокойным тоном добавил Бэкон. — На ней отражен известный и изученный мир Востока, начиная от Константинополя до земли Престера Джона, которая, как считают, граничит с Китаем. Здесь отмечен лучший маршрут туда: от Антиохии до Вавилона, а затем в Ихлан, который обычно называют Персией. Далее путь идет в жаркие страны к северу от Снежных гор. Я дам тебе эту карту, потому что она одна из самых точных карт, существующих в настоящее время, хотя ее рисовали руки мусульманина. — Он улыбнулся. — Как религиозные верования могут сделать нас слепыми к истине! Люди Востока — язычники, и поэтому нам кажется, что они не могут лучше нас владеть искусством рисовать точные карты. В рамках своих знаний они действительно очень точны. С другой стороны, мы, христиане, изготавливаем карты, как сказочники изобретают сказки для детей. Меня могут до конца жизни продержать в темном подземелье за подобные слова, сын мой!
Карта была нарисована на плотном пергаменте. Она была старой, но прекрасно сохранилась. По ней было легко проследить линии шелкового пути, «географические» пункты были четко отмечены. Уолтер с благодарностью сложил карту и спрятал ее под тунику.
Роджер Бэкон наклонился вперед и внимательно посмотрел на юношу. У него опять поменялось настроение.
— Я могу прочесть по твоему лицу, — тихо сказал он. — Теперь я уверен, что ты доберешься до Китая и тебе удастся вернуться назад. Сын мой, тебя ждет удивительная судьба! — Казалось, что он вглядывался в далекое будущее. — Перед моим взором такое синее небо, которого я никогда в жизни не видел. Это синева, пронизанная отблеском огня. На троне сидит человек, его несут четыре слона. Тысячи людей с мудрыми и серьезными лицами следуют за ним. Я ясно вижу тебя. Ты едешь верхом на низенькой лошадке, и на поясе у тебя кривая сабля. На шее на цепочке висит роскошный камень. Я вижу удивительные храмы и слышу звон отдельных колоколов.
Уолтер тоже начал приходить в возбуждение. Он слушал Бэкона затаив дыхание, а монах продолжал, волнуясь, повествовать о странных видениях, мысленно представавших перед ним. Он описывал поразительно яркую страну, где жили странные люди, и воображал все новые сцены и звуки.
Через некоторое время голос угас. Роджер Бэкон вздохнул и провел рукой по лицу, а потом выпрямился в кресле.
— Я не помню, что я тебе рассказал. У меня иногда случаются подобные припадки, и я не могу объяснить, что все это значит. Может, все, что я видел, — это правда и ее мне позволил увидеть мудрый Бог, который сам ограничил наши чувства, чтобы мы могли постигать только близкие предметы и события. Но это может оказаться полной чушью, похожей на пузырьки пены, возникающей, когда корабль разума начинает подымать якорь. Я уверен только в одном: этот мой удивительный дар, проявляющийся так редко, не связан с детской магией заклинаний, произносимых над горящими кишками лягушек и разных душистых трав, собранных в полнолуние.
Он опять провел рукой по глазам и заговорил нормальным голосом:
— Теперь, сын мой, мы должны потолковать о более практических вещах. Присоединяйся к моей скромной трапезе, и пока мы будем есть хлеб с луком, я объясню, что тебе следует узнать, когда ты достигнешь царства Хубилай-хана.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Глава 5. АНТИОХИЯ

1
Два высоких англичанина решили не ехать в Иерусалим на мулах и ослах, как это делали многие пилигримы, памятуя о том, как прибыл туда Иисус. Прежде чем вступить в Святой Город, они зашли в конюшню. Там можно было за высокую цену взять напрокат лошадей. Уолтер узнал, что хозяин конюшен был греком, и юноше захотелось проверить свое университетское знание классического языка на простом человеке. Кроме того, может, грек поможет друзьям и подскажет им дорогу в Китай. Уолтер страшно обрадовался, когда стало ясно, что он может объясниться на греческом.
Узнав, что они собираются отправиться на Дальний Восток по морю, грек покачал головой.
— Гораздо быстрее и безопаснее добираться по суше, — сказал он. — Послушайтесь моего совета, молодые люди, и отправляйтесь к Антемусу из Антиохии. Он вам может помочь. — Глазки у него предательски замаслились. —и Не забудьте ему сказать, что вас послал Александр с Дороги Йоппа.
— Он, наверное, сдерет с нас очень много?
Хозяин лошадей так громко захохотал, что группа пилигримов, медленно продвигавшаяся по пыльной дороге, повернула к ним головы.
— Антемус живьем снимет с вас кожу, — радостно захихикал он.
— Тогда зачем вы нас к нему посылаете? Мы бедные люди, и у нас нет денег, чтобы набивать ими кошелек этого Антему-са из Антиохии.
Грек показал на стену, где большими красными буквами было написано двойное «А».
— Это место принадлежит Антемусу, — объяснил он. — Мне ничего не достается из прибылей. Когда вы прибудете в Иерусалим, то на многих стенах увидите знак «АА». Такие знаки можно встретить и в окрестностях города. Я уверен, что если бы он посмел, то приказал бы написать свои буквы и на Гробе Господнем. Вы увидите эти метки на переметных сумках на верблюдах каждого каравана, пересекающего пустыню. Антемус, — он плотно сцепил руки, — контролирует торговлю с Востоком также крепко, как я сжимаю руки. Он самый богатый человек в мире! Уолтер засмеялся:
— Тогда нам следует держаться подальше от хватки вашего жадного Антемуса.
Грек беспрестанно покачивал головой, выражая этим восхищение, зависть и страх.
— Вам придется идти к нему, хотите вы этого или нет. Иначе вам никогда не удастся добраться до далекой земли. Вместе с его караваном можно безопасно достичь любой точки, потому что он пользуется влиянием во всех странах. К тому же он платит откуп бандам грабителей в пустыне.
— Мы с другом готовы подвергнуться опасностям, — заявил Уолтер. — Мы понимаем, что добраться до Китая будет не так легко, как доехать до Оксфорда. Мы обязательно найдем купцов, которые доставят нас туда за разумную плату.
Грек отрицательно качнул темноволосой головой:
— Мой совет вам, юные пилигримы: даже не пытайтесь найти никого другого. Если вы не желаете принимать условия Антемуса, отправляйтесь домой, предварительно поклонившись святыням города. — Он ухватил Уолтера за рукав, как бы стараясь убедить его. — Если вы присоединитесь к кому-то, вам не удастся далеко уйти. Он об этом позаботится. Ночью вы услышите дикие крики, и банда страшных дьяволов пустыни обрушится на ваш лагерь. После этого вы уже никогда и ничего не услышите!
— Кажется, вы твердо решили заработать на нас свою долю прибыли!
Но хозяин конюшни не обратил внимания на упрек:
— Если вы к нему пойдете, он мне даже не скажет доброго слова. Послушайте меня. Как вы думаете, что случится с тем неразумным, который решит давать напрокат коней, как это делаем мы? Когда-нибудь утром его найдут с перерезанным от уха до уха горлом. Если вы покупаете священные реликвии в Иерусалиме, то можете быть уверены, что доходы от этого осядут в карманах моего хозяина. — У грека резко искривилось лицо. — Это такой отвратительный гад! Но всем приходится обращаться к нему.
— Хорошо, — сказал Уолтер, помолчав. — Я могу вам обещать только одно — что мы отправимся в Антиохию и повидаем его до нашего отъезда.
— Не забудьте ему напомнить обо мне, — еще раз сказал грек. — Похоже, в последнее время он мной недоволен.
2
Вход во владения Антемуса был весьма внушительным. Уолтер остановился на зеленых мраморных ступенях и сказал Тристраму:
— Возможно, через этот портал мы входим с страну великих приключений.
Тристрам с трудом выдерживал жуткую жару Востока. Его лицо стало напоминать сморщенную обгоревшую кожаную маску. Красивая куртка лучника была настолько грязной и пыльной, что нельзя было определить ее первоначальный цвет. Петушиное перышко на шапочке поникло, и девиз на перчатках стал почти неразличим.
Тристрам не был настроен так уверенно, как Уолтер.
— Я вынужден повторить, что сомневаюсь, стоило ли нам появляться здесь. Человек, который добывает деньги, спекулируя на святынях, кажется мне очень дурным.
— Если мы с ним не свяжемся, то у нас не будет шансов достигнуть Китая. Он, наверное, снимет с нас подвязки, но все равно надо попробовать. Что касается самого Антемуса, он, наверно, редкий негодяй, но в нем должны быть черты гения.
Тристрам недовольно покачал головой:
— Уолт, он явно слуга дьявола, и тем, кто с ним имеет какие-либо дела, становится очень худо!
Друзья постучали, и перед ними открылась дверь. Их встретил небольшого роста человек с жидкими усами. В носу у него было украшенное драгоценными камнями кольцо. На голове надет красный тюрбан и не очень чистая туника, завязанная на шее огромным бантом.
Он обратился к ним на непонятном языке. Потом попробовал второй язык — с тем же результатом. Мужчина покачал головой и сделал третью попытку на латыни:
— Юные господа, что вы желаете?
Тристрам плохо знал латынь, и объясняться пришлось Уолтеру:
— Мы желаем поговорить с Антемусом из Антиохии. Мы прибыли с Запада и хотим попасть в Китай. Может, он поможет нам отправиться туда с одним из его караванов.
— В Китай! — Глаза у человечка стали совсем круглыми, и в его лице появилось нечто кошачье. — Это просто поразительно. Я сам собираюсь в Китай. Вы — христиане, и мы должны путешествовать вместе. — Выражение его лица изменилось, и он добавил серьезным тоном: — Но я — священник-несторианин, отец Теодор из Исфахана. Я понимаю, что вы можете меня воспринимать с неприязнью и неодобрением.
Юноши с недоумением взглянули друг на друга. Им было известно, что несторианство — это азиатская ветвь Святой Церкви, а больше они ничего не знали. Они не успели задать ни одного вопроса — отец Теодор пригласил их войти внутрь и приказал потному черному великану закрыть двери.
— Вы нас презираете, — продолжил он, униженно покачивая головой. — Это правда, что мы имеем семь тайн и не поддерживаем целибат. У некоторых из нас есть даже несколько жен. Вы должны понять, — быстро добавил священник, — у меня самого нет жены. Не то чтобы я верю в целибат священников. Нет, нет, я просто следую собственным принципам. Можно сказать, что до сих пор ни одна молодая девица не привлекла моего внимания.
Они стояли в саду, изуродованном и затоптанном копытами верблюдов. Сейчас он был пуст, но ноздри неприятно щекотал сильный животный запах. Уолтер разглядывая высокую арку входа во дворец, красивые плитки пола и хрустальный шар, раскачивающийся на золотой цепи, и размышлял о контрасте между внешней красотой и коммерческой приниженностью двора.
Отец Теодор задал им вопрос:
— Правда, что истинным желанием последних крестоносцев было не стремление освободить Гроб Господень, а набраться силы и разрушить Несторианскую церковь?
— Единственная цель крестовых походов, — заявил, смеясь, Уолтер, — выбить мусульман из Иерусалима. Почти никто из тех, кто был крестоносцем, ничего не слышали о несторианстве.
Они вошли в огромный зал. Он был таким пустым и высоким, что каждый звук отдавался эхом. Отец Теодор невольно понизил голос.
— Но многие говорят абсолютно другое. Мы наслышаны об амбициозных планах ваших пап. Но им не удастся их осуществить. Мы ближе к святой правде, чем вы, и нас никогда не смогут разгромить. — Отец Теодор помолчал, а потом добавил: — Я попрошу, чтобы вас принял Кирьос Антемус. Я служу у него толмачом и знаю многие языки. Поймите меня правильно, таким образом я пытаюсь побыстрее добраться до Китая. Моя миссия состоит в том, чтобы проповедовать там истинную веру.
Нижний этаж дворца был полностью отдан под торговлю. Они миновали покои, заполненные различными грузами и товарами. Там были всевозможные панцири и кольчуги, а также оружие, начиная от крепких кожаных щитов монгольских всадников до огромных сверкающих мечей и сабель. Они были настолько острыми, что могли перебить любую кость, их изготавливали в Дамаске. В комнатах хранились хрупкий восточный фарфор, обливные из красной глины изделия пустынь, выделанная кожа из Марокко, позолоченные служебники, драгоценные четки и католические требники, реликвии из святых мест. Юноши видели бесконечные кипы тончайших дорогих тканей, тяжелого бархата, струящихся шелков, в нити которых, казалось, было вплетено расплавленное золото теплых небес, велюр и парчу, настолько тяжелую, что казалось, одежды из нее могут сами стоять на полу без поддержки. Везде царил аромат приправ и пряностей, которые тешили вкус европейцев, — гвоздики, имбиря, мускатного ореха, корицы и жгучего красного перца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53