Здесь в вашу ловушку могут попасть только крысы. И потом, вы забыли о хороших манерах. Разве вы не видите, что у меня гости?
Они с Уолтером поднимались по скрипящим ступенькам. Торговец зерном оглянулся с усмешкой:
— Мне повезло, что у меня такие хорошие внуки. У меня целый отряд маленьких баловников. Их двенадцать, ни больше ни меньше!
— И все живут с вами?
— Да, к сожалению. Не то что мне не нравится, что они живут со мной. Нет. Дело в том, что мне жаль их родителей. Моя хорошенькая малышка Венси умерла от чахотки, а ее муж заразился от нее. Потом мой милый Ник, который всегда бродил по улицам о чем-то задумавшись, не обратил внимания на крик «Поберегись!». Его затоптал конь храмовника. У меня остался только Конанд, он помогает мне в торговле. Его жена Элспи принесла нам много детей. Так что сейчас у меня двенадцать внуков, и еще один на пути, чтобы была чертова дюжина!
Наверху сжался в комочек третий мальчик. Он был моложе бойкой парочки, которую они видели внизу. Малыш прикрыл голову сплетенными руками. Услышав шаги, он не поднял головы.
— Джилли! — воскликнул дед. — Парень, что ты тут делаешь?
Ребенок с облегчением взглянул на деда.
— Я думал, что за мной пришел великан с мешком, полным змей, — дрожащим голосом прошептал он. — Хэрри и Тоби сказали, что он явится сегодня и заберет с собой всех маленьких мальчиков, которых ему удастся поймать.
— Я им надаю как следует по заднице, — сказал Джозеф, ласково погладив лохматую головку внука. — Великан сегодня не явится. Но ты не бойся, если он даже и придет, я с ним справлюсь. Не волнуйся, мой малыш Джилли. Я срублю ему голову так же легко, как срывают головку мака!
— Да, дедушка, я тебе верю. Но я боялся, что великан сможет меня сразу поймать.
— Беги вниз и поиграй с Хэрри и Тоби. Мои внуки не должны бояться великанов.
Он ласково подтолкнул мальчика к лестнице.
— Это Гилберт, второй сынок моей Венси. Он обычно очень веселый и шустрый паренек. Вы заметили, что я не сказал, что вообще не бывает великанов, которые охотятся за маленькими мальчиками? Пусть он думает, что они существуют. Если он станет опасаться великанов, жизнь будет для него более острой.
Они вошли в комнату, расположенную в задней части дома. Половина помещения была занята мешками с зерном и семенами, занимавшими все пространство до потолка. В другой стояла огромная кровать. Джозеф заметил, что Уолтер был поражен размерами кровати, и объяснил ему, что он ее сделал сам.
— Жена умерла несколько лет назад. Если бы она была жива, то помогала бы управляться с внуками. Их становилось все больше, и я не знал, что с ними делать. Я построил еще две такие кровати. Шесть мальчиков спят на этой постели — Хэрри, Тоби, Джозеф, Тимоти, Джилли и малыш Джон Простофиля. Другая стоит в нижней комнате, и на ней спят шесть девочек. Какой же стоит шум, когда они все укладываются спать!
— Но я видел только мальчиков, — заметил Уолтер, — и Даже подумал, может, у вас нет внучек!
— Что ты! У меня есть полдюжины маленьких болтушек! Они сейчас учатся шитью, а когда закончат, начнут порхать, как стайка хорошеньких бабочек!
Джозеф извинился, что ему приходится хранить зерно прямо в доме, и начал передвигать мешки, пока не нашел небольшой мешок в самом низу. Он поставил его у кровати. Джозеф раскрыл складной нож, который носил на поясе, и положил его рядом с мешком.
— Я придумал, что лучше всего хранить секрет именно здесь, — довольно улыбнулся Джозеф. — Четыре года назад милорд Рауф дал мне кое-что на сохранение, я это спрятал в зерне, и никто ничего с тех пор не видел. Ты найдешь здесь то, что я должен был передать, когда настанет время. Уолтер из Герни, распори мешок. Не бойся. Потом мои парни соберут зерно.
Он еще раз подмигнул юноше и покинул комнату. Уолтер слышал, как он сказал малышам:
— Ребята, не стоит так шуметь.
Содержимое мешка рассыпалось на кровати, и Уолтер нащупал в зерне небольшой мешочек. Он был сшит из бархата и крепко завязан кожаной тесемкой. На нем был вышит крест Булейра. Юноша приподнял мешочек и услышал звон металла. Он опустил мешочек на квадратики покрывала и несколько секунд глядел на него сияющими глазами.
— Четыре года назад! — прошептал Уолтер. — Отец, ты позаботился обо мне еще четыре года назад!
Юноша понимал, что в мешочке находилось золото, но в этот момент его не интересовал размер неожиданного дара. Он гордился тем, что отец его не обидел, и его перестали обижать чисто символические подарки и желание отца отдать его на службу королю. Почему отец решил таким образом обеспечить его будущее, оставалось для юноши неясным, но теперь это не имело никакого значения.
— Он старался обо мне позаботиться, — снова и снова повторял Уолтер. Глаза его сверкали оттого, что теперь он был уверен в отцовской любви. Ему показалось не важным разочарование, которое он почувствовал, выслушав условия завещания. И юноше было стыдно, что он так долго горько осуждал за это умершего отца.
Когда он развязал тесемку, из мешка плавно полились золотые монеты. Фунты новые и сияющие, с ровными краями. Десять, двадцать, великое множество. Они гордо позванивали и, казалось, подмигивали ему золотистыми лучиками обещания безопасности и богатства. Уолтер попытался сложить монеты кучками по десять штук, но у него так дрожали пальцы, что кучки разваливались и ему приходилось все начинать сначала. Прошло какое-то время, прежде чем все монеты были сложены в кучки и пересчитаны. Четыре сотни фунтов! Это целое состояние!
Уолтер не сомневался в том, как он распорядится деньгами. Но он позволил себе немного помечтать. Он вообразил себя на прекрасном коне с богатой упряжью, на котором ему было бы не стыдно предстать перед Ингейн. На шляпе развевался пышный плюмаж, а в руках он держал прекрасный меч. Шпоры позвякивали во время движения коня.
Уолтер представил, как он без позволения входит в кабинет деда и им не будет нужен Вилдеркин, чтобы вести прямой разговор. Он выкладывает на стол деньги, чтобы возможно было выкупить некоторые земли Герни. Уолтер поклялся, что обязательно так и сделает, но сейчас он не посмеет возвратиться в Герни, придется действовать по-иному.
Уолтер так погрузился в приятные мысли, что не заметил, как внутренняя дверь немного приоткрылась и показался маленький мальчик, который изучал его сквозь щелочку. Потом малыш тихонько закашлялся, и Уолтер посмотрел на него.
— Так, и как же тебя зовут?
— Я Джон, самый младший из всех, меня называют Джон Простофиля.
— Старшие тебя не обижают? Они с тобой не играют, потому что ты младше всех?
— Да, они со мной не играют. — Потом малыш гордо тряхнул головкой: — Они ко мне хорошо относятся, только когда дедушка рядом. Он им может как следует надавать, если они не позволят мне играть с ними. Иногда он разрешает мне сидеть рядом с собой за столом и тогда дает самые лучшие кусочки. Я считаю, что он меня любит больше всех остальных ребят.
— Джон, тебе не стоит так думать. Твой дед такой человек, у которого не могут быть любимчики. Он очень справедливый и честный. Джон, ты не сбегаешь вниз и не попросишь подняться сюда твоего дедушку и моего друга?
Когда Тристрам и Джозеф вошли в комнату, Уолтер показал им золото, лежащее на кровати.
— Это мое наследство, — гордо сказал он. — Оно хранилось здесь четыре года, и его берег самый честный человек на свете. Мой отец знал, что делал, когда отдавал его Джозефу!
Джозеф был поражен тем, как Уолтер нахваливал его.
— Милорд Рауф всегда мне доверял. — Затем Джозеф прочистил горло и добавил: — Наверно, вам интересно, почему он так сделал? Уолтер из Герни, тебе следует знать, что его жена никогда не давала ему забыть о том, что после возвращения с войны именно ее золотом были оплачены все его долги. Ей были известны условия его завещания, и она никогда бы не согласилась, если бы он решил тебе что-то оставить. Отец твой был слабым человеком, и он… он боялся вспышек ее гнева. Он сэкономил эти деньги потихоньку от нее.
— Джозеф, мне нужно написать расписку в том, что я получил деньги.
Джозеф рассмеялся:
— Перо и чернила? Но я всего лишь бедный торговец зерном, а не клерк.
Тристрам не сводил взгляда с кусочка золота.
— Уолт, это целое состояние. Я мало разбираюсь в денежных делах, но мне кажется, что на это ты сможешь купить весь Булейр!
— Нет. Но мне кажется, что этих денег хватит, чтобы выполнить мой план. Джозеф, как ты считаешь, могут ли два человека на эти деньги добраться до Китая?
Бывший слуга отца был ошеломлен:
— До Китая? Юный сэр, ни один христианин никогда не отправлялся так далеко. Это самое огромное расстояние, а по дороге могут встретиться огнедышащие драконы и злые волшебники.
— Придется пренебречь драконами и волшебниками, но нам хватит на дорогу?
Джозеф спокойно кивнул головой:
— Конечно, на эти деньги можно отправиться в любую часть света. Но вам следует быть осторожнее, чтобы никто не подозревал, что вы везете с собой золото. Грабители есть везде, а люди Востока так коварны и хитры! Могу поклясться, что их нужно бояться больше, чем драконов!
Уолтер обратился к Тристраму:
— У меня созрел план, и мне хочется воспользоваться этим золотом, чтобы заработать огромное состояние. Это сделать лучше всего в сказочном Китае. Трис, мы оба можем заработать деньги. И к тому же я хочу повидать чудеса Востока! Эту мысль мне внушил великий человек Оксфорда — Роджер Бэкон. Мы должны познать тайны Китая и привезти их с собой в Англию. Здесь Роджер Бэкон знает, как их можно будет применить на практике. Мы станем знаменитыми людьми. Ты, наверно, догадываешься, что у меня есть и еще одна причина, чтобы отправиться в путешествие. — Уолтер помолчал. — Ну, Трис, ты поедешь со мной?
Тристрам недоверчиво смотрел на юношу.
— Уолтер, это долгое путешествие. Мне хотелось бы знать, Уолт, понимаешь ли ты до конца, что ты задумал? — Он улыбнулся. — Ты думаешь, что я отпущу тебя одного в такое путешествие? Нет, Уолт, я отправился бы с тобой, даже если за душой у нас не было ни единой монетки! Уолтер радостно хлопнул его по спине:
— Верный друг. Я ведь знал, что ты мне не откажешь. Я ни секунды не сомневался в твоем ответе. — Потом он начал поддразнивать Триса: — Ну ты и идиот. Ты всегда готов на любой риск и не думаешь о том, что это тебе принесет и как защитить себя от всяческих бед. Хорошо, мы отправляемся в путешествие вместе. Дорогой Тристрам, твой большой лук поможет нам устлать всю дорогу в Китай скелетами драконов!
— Я вижу, что вас не отговорить, — заметил Джозеф. — Пора поесть. Вы должны мне оказать честь и отведать нашей еды. Но предупреждаю, что еда самая простая и вокруг будет страшный шум. Двенадцать молодых языков никогда не перестают болтать.
— Но мы тебя тоже должны предупредить, — заявил Уолтер, — что не страдаем отсутствием аппетита и не ели уже три дня. Мы вполне можем у вас здесь все подчистить, а у вас и так слишком много ртов, которые нужно кормить. Джозеф, я понимаю, что вам приходится нелегко. Мне бы хотелось оставить каждому по золотой монете. Что ты на это скажешь? Ты так долго хранил для меня эти деньги.
— Нет, нет! Я горжусь этим, милорд Уолтер. Нет, я вполне нормально зарабатываю, занимаясь торговлей зерном. Когда я умру, для каждого из внуков кое-что останется. И еще у них останется наше честное имя. О чем еще можно мечтать?
Наступила тишина.
— Да, у них останется честное имя! — воскликнул Уолтер. — Джозеф, мне кажется, о большем они и не могут мечтать. Я прекрасно знаю, как бывает мучительно, когда не имеешь честного имени.
Юноша расчувствовался и начал рассказывать об истинных причинах его грандиозных планов, о которых он вначале умолчал:
— Я помню, как меня всегда называли Ублюдком и относились так, как будто я ничего не чувствовал. Мой дед никогда не разговаривал со мной. Я видел отца всего три раза, и мне не позволили проводить его до могилы. Трис, ты видел, как обстоят дела в Оксфорде и с чем мне пришлось там сталкиваться. Я отправляюсь в Китай, — страстно продолжал юноша, — потому что только так мне удастся все переменить. Говорят, что Китай — это богатая страна, можно подбирать на улицах золото. Очень скоро я смогу вернуться с полными карманами золота. У меня будет не только золото, но и рубины и изумруды! Я стану знаменитым, и люди будут относиться ко мне с уважением. Они перестанут надо мной смеяться и называть меня Ублюдком! Я куплю себе землю и получу уважаемое имя. Может даже, я поеду домой, чтобы потребовать себе девушку, которую люблю, — добавил Уолтер помолчав.
В комнате воцарилась напряженная тишина. Тристрам отвернулся, но было понятно, что он сочувствует своему приятелю. Уолтер поднял сумку, которую положил на кровать, и вытащил оттуда кубок.
— До отъезда мне нужно еще кое-что сделать. Я должен послать деньги в Герни, чтобы там хорошо ухаживали за матерью. Джозеф, ты мне поможешь? Мне не стоит появляться в Лондоне или Герни. — Он осторожно положил кубок на постель.
— Я никогда в жизни не видел более прекрасной вещи! Вы только посмотрите, какая тут искусная работа. Кубок очень старый, и я уверен, что его изготовили на Востоке. — Джозеф осмотрел кубок, он заметил, что на нем укреплены небольшие рубины и изумруды и что горлышко украшено богатой резьбой и чеканкой.
— Как ты думаешь, сколько он стоит?
— Мне кажется, очень дорого, — ответил Джозеф. — Но вы же не собираетесь его продавать?
Уолтер покачал головой:
— Конечно нет. Отец завещал кубок мне. Но его невозможно везти с собой. Может, мне отдать его под залог на хранение какому-либо из купцов из Ломбардии? Джозеф, ты не можешь поинтересоваться, сколько мне могут за него дать?
— Конечно, я постараюсь как следует поторговаться. Вы хотите, чтобы полученные деньги я отправил в Герни?
— Сначала ты оставишь для каждого из твоих внуков по десять шиллингов. Джозеф, я настаиваю на этом. Нужно, чтобы мать узнала о моих планах, но я не могу появиться сейчас дома.
— Вам будет лучше отплыть не из Лондона, а из другого порта, — посоветовал Джозеф. — Мой кузен торгует с французами. Он отплывает из Портсмута в Брест. Я попрошу, чтобы он доставил вас во Францию.
Уолтер его поблагодарил и улыбнулся Тристраму:
— Кажется, мы уже готовы к путешествию. У тебя при мысли об этом сердце не бьется сильнее? Мое готово выскочить из груди, а ноги рвутся маршировать под мелодию «Старика с гор». — Он вытащил кожаные сапоги из сумки и поднял их вверх. — Этот подарок отца я возьму с собой и надену сапоги, когда буду при дворе Хубилай-хана.
3
Было уже темно, когда Уолтер посетил священника, который отвечал за казну в колледже Святого Фрайдесвайда. Он оставил Тристрама на постоялом дворе на окраине города, надеясь быстро покончить со всеми делами.
— Уолтер из Герни, — сказал отец Франциск, не спеша проверяя бухгалтерские книги, — у вас баланс в девятнадцать шиллингов и семь пенсов. Это немалые деньги, молодой человек. Вы хотите забрать все?
— Да, отец Франциск, я покидаю Оксфорд, — ответил Уолтер.
— Так всегда бывает, — вздохнул священник. — Смерть вашего отца графа изменила ваши планы. Когда у человека появляется собственность, он считает, что дальше ему учиться ни к чему. Нам приходится надеяться на младших сыновей и бедных карликов, желающих повыше подняться в обществе. — Он строго посмотрел на Уолтера: — Сын мой, оставайтесь скромным и благоразумным теперь, когда выходите в огромный мир.
Уолтеру стало полегче на душе, когда он отправился по второму делу в этом сером городе, который был так мил его сердцу.
Какая-то женщина показала ему путь к Южному мосту, где жил Роджер Бэкон, а потом быстро перекрестилась и пробормотала молитву. Юноша подумал о том, что место, где жил этот человек, имело запущенный вид. Дом полуразвалился, и юноше казалось, что на него сквозь темные глазеющие окна смотрят подозрительные глаза.
Его стук разнесся странным эхом по темной башне, ему пришлось постучать еще раз, прежде чем он услышал приглашение:
— Входите, входите!
Винтовая лестница была вделана в толщу каменной стены. Юноша чего-то подождал, а потом начал подниматься.
Уолтер был уверен, что все слухи об отце Бэконе были сплетнями старых бабок, но все равно вздрагивал при каждом шорохе и побоялся поднять глаза вверх в темноту, где растворялись сверкающие звезды.
Как только он вошел в комнату, из которой послышался голос, у него сразу отлегло от сердца. Роджер Бэкон сидел в кресле, и перед ним лежала рукопись. На тарелке была еда — кусок хлеба, большая луковица и маленький ломтик сыра. Комната была такой же пустой, как келья. Там стояло кресло, на котором сидел хозяин, в углу — складная постель, застланная соломой, а у стены — шкафчик. В нем было полно книг и манускриптов. Уолтер внимательно взглянул на книги, потому что такое количество их ошеломило даже студента Оксфорда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Они с Уолтером поднимались по скрипящим ступенькам. Торговец зерном оглянулся с усмешкой:
— Мне повезло, что у меня такие хорошие внуки. У меня целый отряд маленьких баловников. Их двенадцать, ни больше ни меньше!
— И все живут с вами?
— Да, к сожалению. Не то что мне не нравится, что они живут со мной. Нет. Дело в том, что мне жаль их родителей. Моя хорошенькая малышка Венси умерла от чахотки, а ее муж заразился от нее. Потом мой милый Ник, который всегда бродил по улицам о чем-то задумавшись, не обратил внимания на крик «Поберегись!». Его затоптал конь храмовника. У меня остался только Конанд, он помогает мне в торговле. Его жена Элспи принесла нам много детей. Так что сейчас у меня двенадцать внуков, и еще один на пути, чтобы была чертова дюжина!
Наверху сжался в комочек третий мальчик. Он был моложе бойкой парочки, которую они видели внизу. Малыш прикрыл голову сплетенными руками. Услышав шаги, он не поднял головы.
— Джилли! — воскликнул дед. — Парень, что ты тут делаешь?
Ребенок с облегчением взглянул на деда.
— Я думал, что за мной пришел великан с мешком, полным змей, — дрожащим голосом прошептал он. — Хэрри и Тоби сказали, что он явится сегодня и заберет с собой всех маленьких мальчиков, которых ему удастся поймать.
— Я им надаю как следует по заднице, — сказал Джозеф, ласково погладив лохматую головку внука. — Великан сегодня не явится. Но ты не бойся, если он даже и придет, я с ним справлюсь. Не волнуйся, мой малыш Джилли. Я срублю ему голову так же легко, как срывают головку мака!
— Да, дедушка, я тебе верю. Но я боялся, что великан сможет меня сразу поймать.
— Беги вниз и поиграй с Хэрри и Тоби. Мои внуки не должны бояться великанов.
Он ласково подтолкнул мальчика к лестнице.
— Это Гилберт, второй сынок моей Венси. Он обычно очень веселый и шустрый паренек. Вы заметили, что я не сказал, что вообще не бывает великанов, которые охотятся за маленькими мальчиками? Пусть он думает, что они существуют. Если он станет опасаться великанов, жизнь будет для него более острой.
Они вошли в комнату, расположенную в задней части дома. Половина помещения была занята мешками с зерном и семенами, занимавшими все пространство до потолка. В другой стояла огромная кровать. Джозеф заметил, что Уолтер был поражен размерами кровати, и объяснил ему, что он ее сделал сам.
— Жена умерла несколько лет назад. Если бы она была жива, то помогала бы управляться с внуками. Их становилось все больше, и я не знал, что с ними делать. Я построил еще две такие кровати. Шесть мальчиков спят на этой постели — Хэрри, Тоби, Джозеф, Тимоти, Джилли и малыш Джон Простофиля. Другая стоит в нижней комнате, и на ней спят шесть девочек. Какой же стоит шум, когда они все укладываются спать!
— Но я видел только мальчиков, — заметил Уолтер, — и Даже подумал, может, у вас нет внучек!
— Что ты! У меня есть полдюжины маленьких болтушек! Они сейчас учатся шитью, а когда закончат, начнут порхать, как стайка хорошеньких бабочек!
Джозеф извинился, что ему приходится хранить зерно прямо в доме, и начал передвигать мешки, пока не нашел небольшой мешок в самом низу. Он поставил его у кровати. Джозеф раскрыл складной нож, который носил на поясе, и положил его рядом с мешком.
— Я придумал, что лучше всего хранить секрет именно здесь, — довольно улыбнулся Джозеф. — Четыре года назад милорд Рауф дал мне кое-что на сохранение, я это спрятал в зерне, и никто ничего с тех пор не видел. Ты найдешь здесь то, что я должен был передать, когда настанет время. Уолтер из Герни, распори мешок. Не бойся. Потом мои парни соберут зерно.
Он еще раз подмигнул юноше и покинул комнату. Уолтер слышал, как он сказал малышам:
— Ребята, не стоит так шуметь.
Содержимое мешка рассыпалось на кровати, и Уолтер нащупал в зерне небольшой мешочек. Он был сшит из бархата и крепко завязан кожаной тесемкой. На нем был вышит крест Булейра. Юноша приподнял мешочек и услышал звон металла. Он опустил мешочек на квадратики покрывала и несколько секунд глядел на него сияющими глазами.
— Четыре года назад! — прошептал Уолтер. — Отец, ты позаботился обо мне еще четыре года назад!
Юноша понимал, что в мешочке находилось золото, но в этот момент его не интересовал размер неожиданного дара. Он гордился тем, что отец его не обидел, и его перестали обижать чисто символические подарки и желание отца отдать его на службу королю. Почему отец решил таким образом обеспечить его будущее, оставалось для юноши неясным, но теперь это не имело никакого значения.
— Он старался обо мне позаботиться, — снова и снова повторял Уолтер. Глаза его сверкали оттого, что теперь он был уверен в отцовской любви. Ему показалось не важным разочарование, которое он почувствовал, выслушав условия завещания. И юноше было стыдно, что он так долго горько осуждал за это умершего отца.
Когда он развязал тесемку, из мешка плавно полились золотые монеты. Фунты новые и сияющие, с ровными краями. Десять, двадцать, великое множество. Они гордо позванивали и, казалось, подмигивали ему золотистыми лучиками обещания безопасности и богатства. Уолтер попытался сложить монеты кучками по десять штук, но у него так дрожали пальцы, что кучки разваливались и ему приходилось все начинать сначала. Прошло какое-то время, прежде чем все монеты были сложены в кучки и пересчитаны. Четыре сотни фунтов! Это целое состояние!
Уолтер не сомневался в том, как он распорядится деньгами. Но он позволил себе немного помечтать. Он вообразил себя на прекрасном коне с богатой упряжью, на котором ему было бы не стыдно предстать перед Ингейн. На шляпе развевался пышный плюмаж, а в руках он держал прекрасный меч. Шпоры позвякивали во время движения коня.
Уолтер представил, как он без позволения входит в кабинет деда и им не будет нужен Вилдеркин, чтобы вести прямой разговор. Он выкладывает на стол деньги, чтобы возможно было выкупить некоторые земли Герни. Уолтер поклялся, что обязательно так и сделает, но сейчас он не посмеет возвратиться в Герни, придется действовать по-иному.
Уолтер так погрузился в приятные мысли, что не заметил, как внутренняя дверь немного приоткрылась и показался маленький мальчик, который изучал его сквозь щелочку. Потом малыш тихонько закашлялся, и Уолтер посмотрел на него.
— Так, и как же тебя зовут?
— Я Джон, самый младший из всех, меня называют Джон Простофиля.
— Старшие тебя не обижают? Они с тобой не играют, потому что ты младше всех?
— Да, они со мной не играют. — Потом малыш гордо тряхнул головкой: — Они ко мне хорошо относятся, только когда дедушка рядом. Он им может как следует надавать, если они не позволят мне играть с ними. Иногда он разрешает мне сидеть рядом с собой за столом и тогда дает самые лучшие кусочки. Я считаю, что он меня любит больше всех остальных ребят.
— Джон, тебе не стоит так думать. Твой дед такой человек, у которого не могут быть любимчики. Он очень справедливый и честный. Джон, ты не сбегаешь вниз и не попросишь подняться сюда твоего дедушку и моего друга?
Когда Тристрам и Джозеф вошли в комнату, Уолтер показал им золото, лежащее на кровати.
— Это мое наследство, — гордо сказал он. — Оно хранилось здесь четыре года, и его берег самый честный человек на свете. Мой отец знал, что делал, когда отдавал его Джозефу!
Джозеф был поражен тем, как Уолтер нахваливал его.
— Милорд Рауф всегда мне доверял. — Затем Джозеф прочистил горло и добавил: — Наверно, вам интересно, почему он так сделал? Уолтер из Герни, тебе следует знать, что его жена никогда не давала ему забыть о том, что после возвращения с войны именно ее золотом были оплачены все его долги. Ей были известны условия его завещания, и она никогда бы не согласилась, если бы он решил тебе что-то оставить. Отец твой был слабым человеком, и он… он боялся вспышек ее гнева. Он сэкономил эти деньги потихоньку от нее.
— Джозеф, мне нужно написать расписку в том, что я получил деньги.
Джозеф рассмеялся:
— Перо и чернила? Но я всего лишь бедный торговец зерном, а не клерк.
Тристрам не сводил взгляда с кусочка золота.
— Уолт, это целое состояние. Я мало разбираюсь в денежных делах, но мне кажется, что на это ты сможешь купить весь Булейр!
— Нет. Но мне кажется, что этих денег хватит, чтобы выполнить мой план. Джозеф, как ты считаешь, могут ли два человека на эти деньги добраться до Китая?
Бывший слуга отца был ошеломлен:
— До Китая? Юный сэр, ни один христианин никогда не отправлялся так далеко. Это самое огромное расстояние, а по дороге могут встретиться огнедышащие драконы и злые волшебники.
— Придется пренебречь драконами и волшебниками, но нам хватит на дорогу?
Джозеф спокойно кивнул головой:
— Конечно, на эти деньги можно отправиться в любую часть света. Но вам следует быть осторожнее, чтобы никто не подозревал, что вы везете с собой золото. Грабители есть везде, а люди Востока так коварны и хитры! Могу поклясться, что их нужно бояться больше, чем драконов!
Уолтер обратился к Тристраму:
— У меня созрел план, и мне хочется воспользоваться этим золотом, чтобы заработать огромное состояние. Это сделать лучше всего в сказочном Китае. Трис, мы оба можем заработать деньги. И к тому же я хочу повидать чудеса Востока! Эту мысль мне внушил великий человек Оксфорда — Роджер Бэкон. Мы должны познать тайны Китая и привезти их с собой в Англию. Здесь Роджер Бэкон знает, как их можно будет применить на практике. Мы станем знаменитыми людьми. Ты, наверно, догадываешься, что у меня есть и еще одна причина, чтобы отправиться в путешествие. — Уолтер помолчал. — Ну, Трис, ты поедешь со мной?
Тристрам недоверчиво смотрел на юношу.
— Уолтер, это долгое путешествие. Мне хотелось бы знать, Уолт, понимаешь ли ты до конца, что ты задумал? — Он улыбнулся. — Ты думаешь, что я отпущу тебя одного в такое путешествие? Нет, Уолт, я отправился бы с тобой, даже если за душой у нас не было ни единой монетки! Уолтер радостно хлопнул его по спине:
— Верный друг. Я ведь знал, что ты мне не откажешь. Я ни секунды не сомневался в твоем ответе. — Потом он начал поддразнивать Триса: — Ну ты и идиот. Ты всегда готов на любой риск и не думаешь о том, что это тебе принесет и как защитить себя от всяческих бед. Хорошо, мы отправляемся в путешествие вместе. Дорогой Тристрам, твой большой лук поможет нам устлать всю дорогу в Китай скелетами драконов!
— Я вижу, что вас не отговорить, — заметил Джозеф. — Пора поесть. Вы должны мне оказать честь и отведать нашей еды. Но предупреждаю, что еда самая простая и вокруг будет страшный шум. Двенадцать молодых языков никогда не перестают болтать.
— Но мы тебя тоже должны предупредить, — заявил Уолтер, — что не страдаем отсутствием аппетита и не ели уже три дня. Мы вполне можем у вас здесь все подчистить, а у вас и так слишком много ртов, которые нужно кормить. Джозеф, я понимаю, что вам приходится нелегко. Мне бы хотелось оставить каждому по золотой монете. Что ты на это скажешь? Ты так долго хранил для меня эти деньги.
— Нет, нет! Я горжусь этим, милорд Уолтер. Нет, я вполне нормально зарабатываю, занимаясь торговлей зерном. Когда я умру, для каждого из внуков кое-что останется. И еще у них останется наше честное имя. О чем еще можно мечтать?
Наступила тишина.
— Да, у них останется честное имя! — воскликнул Уолтер. — Джозеф, мне кажется, о большем они и не могут мечтать. Я прекрасно знаю, как бывает мучительно, когда не имеешь честного имени.
Юноша расчувствовался и начал рассказывать об истинных причинах его грандиозных планов, о которых он вначале умолчал:
— Я помню, как меня всегда называли Ублюдком и относились так, как будто я ничего не чувствовал. Мой дед никогда не разговаривал со мной. Я видел отца всего три раза, и мне не позволили проводить его до могилы. Трис, ты видел, как обстоят дела в Оксфорде и с чем мне пришлось там сталкиваться. Я отправляюсь в Китай, — страстно продолжал юноша, — потому что только так мне удастся все переменить. Говорят, что Китай — это богатая страна, можно подбирать на улицах золото. Очень скоро я смогу вернуться с полными карманами золота. У меня будет не только золото, но и рубины и изумруды! Я стану знаменитым, и люди будут относиться ко мне с уважением. Они перестанут надо мной смеяться и называть меня Ублюдком! Я куплю себе землю и получу уважаемое имя. Может даже, я поеду домой, чтобы потребовать себе девушку, которую люблю, — добавил Уолтер помолчав.
В комнате воцарилась напряженная тишина. Тристрам отвернулся, но было понятно, что он сочувствует своему приятелю. Уолтер поднял сумку, которую положил на кровать, и вытащил оттуда кубок.
— До отъезда мне нужно еще кое-что сделать. Я должен послать деньги в Герни, чтобы там хорошо ухаживали за матерью. Джозеф, ты мне поможешь? Мне не стоит появляться в Лондоне или Герни. — Он осторожно положил кубок на постель.
— Я никогда в жизни не видел более прекрасной вещи! Вы только посмотрите, какая тут искусная работа. Кубок очень старый, и я уверен, что его изготовили на Востоке. — Джозеф осмотрел кубок, он заметил, что на нем укреплены небольшие рубины и изумруды и что горлышко украшено богатой резьбой и чеканкой.
— Как ты думаешь, сколько он стоит?
— Мне кажется, очень дорого, — ответил Джозеф. — Но вы же не собираетесь его продавать?
Уолтер покачал головой:
— Конечно нет. Отец завещал кубок мне. Но его невозможно везти с собой. Может, мне отдать его под залог на хранение какому-либо из купцов из Ломбардии? Джозеф, ты не можешь поинтересоваться, сколько мне могут за него дать?
— Конечно, я постараюсь как следует поторговаться. Вы хотите, чтобы полученные деньги я отправил в Герни?
— Сначала ты оставишь для каждого из твоих внуков по десять шиллингов. Джозеф, я настаиваю на этом. Нужно, чтобы мать узнала о моих планах, но я не могу появиться сейчас дома.
— Вам будет лучше отплыть не из Лондона, а из другого порта, — посоветовал Джозеф. — Мой кузен торгует с французами. Он отплывает из Портсмута в Брест. Я попрошу, чтобы он доставил вас во Францию.
Уолтер его поблагодарил и улыбнулся Тристраму:
— Кажется, мы уже готовы к путешествию. У тебя при мысли об этом сердце не бьется сильнее? Мое готово выскочить из груди, а ноги рвутся маршировать под мелодию «Старика с гор». — Он вытащил кожаные сапоги из сумки и поднял их вверх. — Этот подарок отца я возьму с собой и надену сапоги, когда буду при дворе Хубилай-хана.
3
Было уже темно, когда Уолтер посетил священника, который отвечал за казну в колледже Святого Фрайдесвайда. Он оставил Тристрама на постоялом дворе на окраине города, надеясь быстро покончить со всеми делами.
— Уолтер из Герни, — сказал отец Франциск, не спеша проверяя бухгалтерские книги, — у вас баланс в девятнадцать шиллингов и семь пенсов. Это немалые деньги, молодой человек. Вы хотите забрать все?
— Да, отец Франциск, я покидаю Оксфорд, — ответил Уолтер.
— Так всегда бывает, — вздохнул священник. — Смерть вашего отца графа изменила ваши планы. Когда у человека появляется собственность, он считает, что дальше ему учиться ни к чему. Нам приходится надеяться на младших сыновей и бедных карликов, желающих повыше подняться в обществе. — Он строго посмотрел на Уолтера: — Сын мой, оставайтесь скромным и благоразумным теперь, когда выходите в огромный мир.
Уолтеру стало полегче на душе, когда он отправился по второму делу в этом сером городе, который был так мил его сердцу.
Какая-то женщина показала ему путь к Южному мосту, где жил Роджер Бэкон, а потом быстро перекрестилась и пробормотала молитву. Юноша подумал о том, что место, где жил этот человек, имело запущенный вид. Дом полуразвалился, и юноше казалось, что на него сквозь темные глазеющие окна смотрят подозрительные глаза.
Его стук разнесся странным эхом по темной башне, ему пришлось постучать еще раз, прежде чем он услышал приглашение:
— Входите, входите!
Винтовая лестница была вделана в толщу каменной стены. Юноша чего-то подождал, а потом начал подниматься.
Уолтер был уверен, что все слухи об отце Бэконе были сплетнями старых бабок, но все равно вздрагивал при каждом шорохе и побоялся поднять глаза вверх в темноту, где растворялись сверкающие звезды.
Как только он вошел в комнату, из которой послышался голос, у него сразу отлегло от сердца. Роджер Бэкон сидел в кресле, и перед ним лежала рукопись. На тарелке была еда — кусок хлеба, большая луковица и маленький ломтик сыра. Комната была такой же пустой, как келья. Там стояло кресло, на котором сидел хозяин, в углу — складная постель, застланная соломой, а у стены — шкафчик. В нем было полно книг и манускриптов. Уолтер внимательно взглянул на книги, потому что такое количество их ошеломило даже студента Оксфорда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53