.. Но в отличие от Стольникова Хоботов умел быть милым жуликом. И к тому же он не только не сделал ничего плохого лично Кристине, но и взял ее на работу, когда в доме Тарасевич не осталось ни рубля. Уже за одно это она готова была быть ему благодарной.
... Ближе к вечеру в штабе вновь появился Синий. Он взял распечатку ее трудов, пробежался глазами.
- Молодец! - во всеуслышание похвалил он Кристину. - Поедешь с нами на телецентр? Думаю, тебе будет интересно...
Она с радостью согласилась. Господи, как же это было здoрово - вновь иметь работу, быть в гуще событий, быть нужной и полезной обществу!
Синий посадил ее на заднее сидение вместе с Хоботовым.
- Группа поддержки? - улыбнулся тот, пожимая Кристине руку. Давай-давай, пусть рядом будет хоть кто-то из профессиональных телевизионщиков! А то я что-то волнуюсь.
- Прямой эфир? - с сочувствием спросила Кристина. Она прекрасно помнила, что поначалу сама до смерти боялась стоять перед камерой.
- Он самый, - обреченно кивнул Михаил Борисович. - Ну да бог не выдаст, свинья не съест. Кстати, я сейчас почитал твою речь - очень толково. Спасибо за работу!
Кристине крайне понравилось, что он ведет себя свободно, не стыдится показывать нормальные человеческие эмоции... Да и вообще он был симпатичным: невысокий сухощавый человек лет пятидесяти - хороший костюм, аккуратно причесанные каштановые волосы, малость поредевшие на макушке, смуглое лицо с подвижными черными глазами...
Синий поместился на переднем сидении.
- Так, Михал Борисыч, давай еще раз пройдемся по деталям, - сказал он, когда машина тронулась. - "Плюс 6" - вражеская телекомпания, поэтому ни в коем случае не расслабляйся. Зажатости, конечно, тоже не должно быть, но тем не менее... Перед эфиром проверь все пуговицы, молнии и т.п. Иначе оператор обязательно возьмет это крупным планом. Никаких обороняющихся телодвижений, руки на груди не складывать, нога на ногу не закидывать, не хмуриться, делать только доброжелательные жесты.
- Хорошо, хорошо, - кивнул Хоботов. - Кстати, мне сказали, что там будет интерактивный опрос... А что, если мы будем проигрывать? Срамно как-то выйдет...
- Я уже отдал распоряжение, чтобы все сотрудники штаба, а также все их родственники звонили во время передачи и голосовали за вас, - беспечно махнул рукой Синий.
Но Хоботов все же не успокоился.
- Думаешь, сработает? А что, если стольниковские поступят таким же образом?
- Вот и проверим, додумаются они до этого, или нет. В любом случае не бери в голову: все эти интерактивные опросы - чушь собачья. Они вовсе не отражают реального положения дел. Очень небольшой процент обычных граждан звонит на телевидение ради того, чтобы проголосовать. Так что даже если мы проиграем этот опрос, ничего страшного.
- Я лично позвоню и проголосую за вас, - сказала Кристина.
Хоботов вскинул на нее благодарный взгляд.
- Спасибо.
... До самого телецентра они с Синим обсуждали детали предстоящего выступления. Кристина внимательно слушала, стараясь не пропустить ни слова. Для нее это был целый новый мир: мир сражений, маленькой, как бы невсамомделишной, но в то же время очень грозной войны. Проигравший в ней терял очень и очень многое: деньги, положение в обществе, власть... Победителю же доставалось все. Пока еще Кристина не умела играть в эту войну, но постепенно кое-какие разрозненные факты начинали складываться у нее в голове в определенную картинку. И ей уже очень хотелось научиться этому искусству: с помощью убеждения и соблазнов приводить людей к власти.
А еще она размышляла о том, что, наверное, это невероятно трудно быть кандидатом. Ведь это просто ужасно - каждую минуту беспокоиться: а вдруг меня не выберут? А вдруг они решат, что кто-то другой лучше, чем я? Это такой удар по самолюбию! И, кроме того, до момента выборов ты не узнаешь, что на самом деле думает о тебе народ: ты общаешься только со своими друзьями и врагами - людьми, от которых ты знаешь, что ожидать. А вот как поведут себя посторонние, то есть 99,99999... процентов твоих избирателей? Что они скажут в решающую минуту?
"Никогда не пойду ни в какие кандидатши в депутатши", - подумала про себя Кристина. Но поучаствовать в избрании кого-то другого ей было очень интересно.
* * *
На самом деле на телевидении все пошло не так, как рассчитывал Синий. Хоботов все-таки стушевался, и Стольников тут же навалился на него всей своей губернаторской массой. Он чувствовал себя хозяином положения: сидел, развалившись в кресле, говорил уверенно и даже беззастенчиво перебивал Хоботова. Тот только покусывал обескровленные губы.
Кристина стояла среди охранников позади камер и буквально молилась о каком-нибудь чуде, которое бы спасло Михаила Борисовича. Она прекрасно знала, что в любой другой ситуации Хоботов повел бы себя так, как надо, но прямой эфир - испытание не для слабонервных, здесь нужна практика. Надо уметь не боятся камеры и не думать о том, что сейчас за тобой наблюдают миллионы.
Рядом с Кристиной томился Синий.
- Дурак я, что согласился на эту аферу с прямым эфиром... - горестно шептал он. - Мишка совсем не умеет держаться!
Чуть поодаль толпились представители губернаторского штаба. Они наоборот были довольны - дальше некуда. Стольников время от времени поглядывал на них и еще больше преисполнялся собственным величием.
Ситуация более-менее выровнялась, когда Хоботов принялся читать речь, написанную Кристиной. Она внимательно прислушивалась, стараясь уловить, как отнесутся к ней окружающие. Но аплодировать ее творческим успехам было некому. У технического персонала что-то не ладилось со светом, кто-то постоянно бегал взад-вперед, перепрыгивая через стелющиеся по полу провода. Их волновало не то, что говорил Хоботов, а то, как двигаются камеры, и что там происходит за режиссерским пультом.
Стольниковские же люди, понятное дело, были за своего кандидата. Они чувствовали себя победителями и смели самодовольно улыбаться и даже бросать презрительные взгляды в сторону Синего и Кристины. Как же она ненавидела их сейчас! Неужели они не видят, кого прочат в губернаторы?! Жирную скотину, для которой нет ничего святого, которая может из прихоти либо возвысить человека, либо втоптать в грязь!
- Ну что ж, - сказал ведущий после того, как обе стороны зачитали свои речи, - я вижу, что у вас, Михаил Борисович, есть вопросы к вашему оппоненту...
Кристина с замиранием сердца подумала, что, кажется, у Хоботова созрел какой-то план.
- Совершенно верно, - сдержанно кивнул тот. - Василий Иванович, повернулся он к Стольникову, - вот вы говорили здесь о задачах губернатора... Недавно я ездил в Горбачевский район, и выяснилось, что там острая нехватка сельхозтехники. Колхозы буквально задыхаются без нее, а от областной администрации ни ответа, ни привета...
Стольников сердито посмотрел на своего противника.
- Михал Борисыч, вы у нас предприниматель, вот бы и прикупили колхозникам пару комбайнов от своих щедрот!
Несколько секунд Хоботов не знал, что сказать. Видно было, что он никак не ждал подобных предложений.
- А зачем мне это нужно? - наконец произнес он. И только тут понял, что наделал.
Это была катастрофа: Хоботов сам признался, что ему нет никакого дела до бед избирателей. Такие оговорки не прощаются!
Кристина почувствовала, что у нее сердце ушло в пятки. Стольниковская команда ликовала, показывая губернатору большие пальцы. Синий схватился за голову...
Все случилось за считанные секунды.
- Это ЕГО работа! - громко прошептала Кристина.
Хоботов услышал, и, кажется, понял, что она имела в виду.
- Я не для того голосовал за вас в прошлые выборы, чтобы делать вашу работу, - отчеканил он, глядя собеседнику прямо в глаза.
Облегченно выдохнув, Кристина огляделась: стольниковская команда стояла, как громом пораженная, Синий смотрел на нее квадратными глазами...
Она еще не совсем осознала, что случилось, но все же чувствовала: это была победа. Она и Хоботов только что сделали Стольникова по полной программе. Он выглядел полным дураком! И это в прямом эфире!
- Ну что ж, наша передача подошла к концу, и я хотел бы подвести итоги нашего интерактивного опроса... - где-то далеко проговорил ведущий.
* * *
- Кто это такая? - в ярости шипел Ивар, стремительно идя по коридору. За ним едва поспевал режиссер программы. - Как она тут очутилась? Кто ее пустил?
Режиссер - пухлый молодой человек со светлыми артистическими кудрями вдоль лица - лишь пожимал плечами.
- Я был вынужден выписать ей пропуск. Она пришла с Синим.
Ивар достал из кармана сотовый и набрал номер.
- Как ее фамилия? - обратился он к режиссеру, пока в телефоне тянулись унылые гудки.
- Тарасевич. Она раньше работала на "Волне"...
- Алло, Боголюб? - проговорил Ивар в трубку. - Срочно найди мне всю информацию на некую Тарасевич.
- Ее зовут Кристина, - услужливо подсказал режиссер. - Она что-то вроде местной телезвезды.
- Кристину Тарасевич, - уточнил Ивар. - Выясни все: кем она работает у Синего, чем занимается, где живет, с кем спит... В общем, полное досье! Как все прошло? Да хуже не придумаешь! И знаешь, кто нас сделал? Эта самая Тарасевич! Все, отбой. Буду через пару часов.
* * *
Стольников был совершенно подавлен своей неудачей. В первый момент он даже не совсем сообразил, что же произошло... И только вскинув взгляд на побледневшего Алтаева, понял, что случилось что-то весьма нелицеприятное.
В полном молчании губернаторская команда спустилась вниз к машинам.
Василий Иванович слышал, как Светка Леденцова, его "сопровождающее лицо", спросила у Алтаева:
- Все суперплохо?
Тот неопределенно пожал плечами.
- Да уж ничего хорошего... Василий Иванович, - обратился он к губернатору, - мне надо с вами поговорить.
Меньше всего на свете Стольникову хотелось сейчас с кем-нибудь разговаривать. Особенно с Алтаевым. На душе губернатора было муторно, как бывает всякий раз, когда ты опростоволосишься на глазах у всех, и тебе некого в этом винить, кроме самого себя.
- У меня к вам важный разговор, - настаивал Ивар.
"Сейчас будет учить жизни", - почти с ненавистью подумал Стольников, но решил не показывать вида, что ему хоть чуточку не по себе.
- Ладно, садись в мою машину, - пригласил он.
... - Мы все-таки выиграли интерактивный опрос, - нарочито весело сказал губернатор, когда его роскошный "Мерседес" вырулил на проспект. Больше шестидесяти процентов избирателей за меня... Так что не все потеряно.
Алтаев не смотрел на него.
- На вашем месте, я бы не слишком обольщался, - заметил он без всякого выражения в голосе.
- Почему?
- Этот опрос я лично заказал на телекомпании. На самом деле, все не так уж гладко. Пименов поставляет нам более точную информацию, основанную на социологических исследованиях. Согласно ей, народ вас не очень-то любит...
Стольников ничего не ответил. Он так и знал, что этот сопляк-мальчишка начнет проводить "работу над ошибками". Эх, прислать бы ему на дом команду ребят в серой униформе - посмотрели бы мы тогда, как он будет выступать! Но нет - сиди, терпи его, паразита...
- Так вот, - продолжил Алтаев, - то, что вы натворили за четыре года своего доблестного правления, мы уже не исправим, но можем кое-что подкорректировать в головах избирателей.
Стольников до боли сжал кулаки, но ничего не ответил.
- У меня есть одно предложение... - продолжил Ивар. - Во время первого тура практически все избиратели, живущие в городе, проголосовали против вас. Вы же смогли вырваться в финал только за счет глубинки - на вашей стороне оказалось 38 сельских районов. И знаете, почему вы заполучили себе деревню?
- Почему? - нахмурясь, переспросил Стольников.
- Потому что люди там больше никого, кроме вас, не знают. Из всех областных средств массовой информации у них есть только принадлежащее нам проводное радио. Газеты до них редко доходят. Телевизоры местные программы вообще не показывают, ибо большинство из них делалось еще при царе Никите. Единственное, что требуется - это заставить тех сельчан, кто не пришел на первый тур, проголосовать за вас во втором. Так что я настоятельно рекомендую вам отправиться в турне по области. А мы со своей стороны сделаем так, чтобы как можно меньше горожан пошло на выборы.
Стольников в недоумении воззрился на Ивара.
- Я же ездил по области в прошлом месяце! Тебе что, мало?!
- Это не мне, а вам мало! Мы, кажется, вас выбираем...
- Я не могу никуда ехать, - твердо сказал Стольников. - Завтра я должен быть в Москве. У меня встреча с депутатской группой...
- Как угодно, - пожал плечами Ивар. - Поедете в Москву, а не к старушкам-колхозницам, так можете вовсе не возвращаться. Вас все равно здесь ничего ждать не будет.
- Но мне обещали помочь!
Алтаев скрестил руки на груди:
- Знаете что? Москве без разницы, кто выиграет - вы или Хоботов. Федеральные политики договорятся и с вами, и с ним. Для Москвы ваше областное честолюбие - тьфу, нет ничто!
Стольников прикусил губу. Алтаев был прав. Но согласиться с ним было так сложно!
- Так ты считаешь, что мне все же стоит ехать? - медленно проговорил Василий Иванович.
Ивар кивнул.
- Начните с крупнейших областных предприятий. Типа "Удоевского моторного завода". Там много рабочих из окрестных деревень. Митинг проведем в заводской столовой, чтобы не набилась случайная публика. Вход на территорию только по пропускам, поэтому к вам не смогут пробраться вражеские лазутчики. Вопросы из зала, разумеется, тоже будут задавать наши люди.
Стольников опустил голову.
- Хорошо.
Ивар постучал по стеклянной перегородке, отделяющей задние сидения от передних. Сидевшая рядом с водителем Леденцова опустила стекло.
- Что?
- Организуй в самое ближайшее время поездку Василия Ивановича в Удоев.
Леденцова кивнула головкой в светленьких кудряшках.
- Да мы же с тобой уже все спланировали!
"Все спланировали!" - подумал Стольников в бессильной ярости. А его всего лишь поставили в известность. Как будто он не кандидат в губернаторы, а какое-то чучело, которое надо провезти по городам и весям. Впрочем, Стольников догадывался, что негативщики примерно так к нему и относятся. Он даже один раз услышал, как Леденцова назвала его за глаза "тело". Впрочем, она была под стать своему начальнику Алтаеву: такая же самодовольная и наглая.
Вообще-то Василий Иванович не очень понимал, какое отношение Леденцова имела к отделу негатива. Она работала непосредственно с ним: ездила в командировки, присутствовала на встречах с избирателями, общалась с журналистами...
Алтаев так объяснил ее присутствие:
- У вас, Василий Иванович, сейчас тяжелый жизненный период. В такой ситуации очень легко сорваться. А Леденцова присмотрит за вами: чтобы никакой водки, никаких девочек, никаких скандалов...
Вспомнив об этом, губернатор болезненно скривился: еще целых две недели до конца выборов!
* * *
Команда Алтаева забрала под себя весь третий этаж штабного особняка. В бывшем бальном зале расположились журналисты и информационщики, в соседние комнаты набились некие личности, похожие кто на спецназовцев, кто на бедных студентов... Ближе к лестнице была приемная, шоферская и прочие технические службы. А само начальство в лице Ивара, Леденцовой, главного пиарщика3 Никитина и главного спеца по подрывным акциям Боголюба заняло две смежные комнаты в конце коридора: маленькая служила кабинетом Ивару, а в большой разместились все остальные.
Помещение давно уже приобрело обжитой вид: Никитин обвешал все стены листочками с японскими иероглифами, символизирующими удачу; Леденцова притащила откуда-то бродячую кошку, назвала ее Килькой и объявила всем, что теперь это будет их отрядное животное; а Боголюб (он же Боги) сломал защелку в туалете.
... Ивар с Леденцовой вернулись в штаб в десятом часу. Большая часть сотрудников уже разошлась, и только в комнате негативщиков все еще горел свет. Впрочем, ее обитателям сейчас было не до работы: сопя и обзываясь, Боголюб и Никитин соревновались в волной борьбе. Побеждал, разумеется, Боги - он был в полтора раза шире и тяжелее Никитина.
- Ты опять жулишь! - возмущенно выкрикивал тот. - Все заново!
Его слишком смазливое для умного мужика личико раскраснелось, самурайские глазки бешено сверкали, льняной хвостик на затылке вздрагивал.
- Ну заново, так заново! - степенно отвечал Боголюб и вновь валил Никитина своей окорокообразной ручищей.
Сидящая на телевизоре кошка Килька недовольно поглядывала на происходящее. От топота ног старинный особняк приходил в некоторое колебание, и вместе с ним сотрясался и ее телевизор.
Завидев начальство, Боги с Никитиным тут же приостановили соревнования.
- Ну, как дела?
- А вы что, телик-то не смотрели? - угрюмо бросила Леденцова, закидывая свою сумку на подоконник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34