Протянув руку, Челси провела пальцами по его груди и торсу.
– Я хочу всегда помнить тебя таким.
– Зачем полагаться на память? Лучше, если мы всегда будем вместе.
Челси приложила свой указательный пальчик к его губам:
– Никаких обязательств. Никаких уз. Я хочу, чтобы мы были свободными, как ветер, как солнечный зайчик. Это единственное, что нам нужно в жизни. Я навсегда запомню тебя купающимся в лунном свете и глядящим на меня с такой любовью.
Райн легонько коснулся ее волос и лег на нее сверху, пытаясь прикрыть собой обнаженное девичье тело.
– Ты замерзла.
Она обхватила его плечи руками.
– Теперь нет, – нежно целуя Райна в губы, отвечала Челси.
Молодой человек снова принялся целовать плечи и грудь своей возлюбленной, доводя ее до экстаза.
Кровь стучала в висках, трепет охватывал душу. Еще немного, и сердце, казалось, выскочит из груди.
Когда Райн, наконец, вошел в нее, Челси была более чем готова, и даже жгучая и сладкая боль, как будто внутри нее что-то оборвалось, ни на мгновение не остановила ее. Зато юноша, натолкнувшись на невидимую преграду, замер, боясь причинить ей еще большую боль. Но Челси, ритмично двигая бедрами и извиваясь всем телом, словно молила не мучить ее истерзанное любовной мукой сердце. Стараясь не торопиться, Райн проникал в нее все глубже и глубже. Когда же девушка вдруг почувствовала, что больше не может владеть собой, он ускорил движение. Еще мгновение, и необыкновенной силы ощущение заставило Челси вскрикнуть. Райн прижался к ней еще теснее, и с его последним толчком она застонала, как раненая тигрица. Слезы навернулись на глаза, но это были слезы неведомого доселе наслаждения.
Они долго лежали, обнявшись, не произнося ни слова. Никогда раньше Челси не чувствовала себя более любимой, более защищенной… Райн, осторожно дотронувшись ее лба губами, бережно прижал к своей груди.
– Даже в самых смелых фантазиях я не мог представить такого, – гладя волосы своей возлюбленной, сказал он. – Я и не думал, что это может быть так чудесно.
– Я тоже. – Челси вся светилась от счастья.
– Почему ты не сказала, что невинна? – заботливо укрывая ее своим свитером, ласково спросил Райн; голос молодого человека едва заметно дрожал от переполнявшей его сердце нежности.
– Я ждала тебя, – приподнимая голову и улыбаясь ему, прошептала Челси.
Они вновь замолчали. Казалось, этой ночи не будет конца. «Как хорошо им вдвоем, – думала Челси, – как они любят друг друга. И как не хочется возвращаться в город»…
– Челси, ты очень дорога мне, – словно читая ее мысли, заговорил Райн. Казалось, он был чем-то взволнован. – Я не хочу расставаться с тобой. Поехали ко мне.
– Боюсь, тому, с кем ты живешь в комнате, это не понравится. – Челси грустно вздохнула.
– Мы могли бы снять комнату в мотеле, – предложил Райн.
– Мне нужно вернуться в общежитие. Карен будет волноваться, если я не вернусь.
– Господи! Ну, при чем тут Карен? Я же совсем о другом! – Райн нахмурился. – Если я отправлюсь искать работу, ты поедешь со мной? – с трудом сдерживая непонятно откуда взявшееся раздражение, спросил он.
– Я всегда буду любить тебя. Именно в этом мое счастье. Ты свободен. Свободен! – Челси поспешно встала. – Никто и никому ничем не обязан, – мягко, но твердо проговорила она, ей не хотелось, чтобы Райн чувствовал себя ответственным за нее больше, чем раньше.
– Это означает, что ты не поедешь со мной, если я должен буду уехать?
– Это означает, что незачем думать обо всех этих «если», – Челси ласково улыбнулась Райну. Она знала, что поедет за ним на край света, и была уверена, что он понимает ее. – Помнишь, в книге Пророка? «Ветры дуют между нами, а мы растем не в тени друг у друга».
Райн молчал.
– Что-нибудь не так? – спросила девушка.
– Нет. Все в порядке. – С этими словами он сел, натянул на себя свитер и потянулся за джинсами.
Что-то его беспокоило, но Челси никак не могла понять что. Может, Райн не понял ее? Не понял, что она готова пожертвовать собой, но сохранить их любовь? Вольная птица не проживет в клетке и дня, думала Челси, вслед за Райном надевая свою блузку. Любовь тоже…
– У меня никогда не будет сожаления о проведенном сегодня вечере, – обнимая ее за плечи, тихо проговорил Райн.
– Все было великолепно. Но пойми меня правильно, я… я не хочу, чтобы Карен знала об этом.
– А с чего ты решила, что я собираюсь рассказывать о случившемся и ей, и кому бы то ни было? – Молодой человек как-то странно, как-то совсем по-чужому посмотрел на нее.
– Ты о чем? – удивилась Челси. – Скажи мне, я что-то не понимаю.
– Я попросил тебя жить со мной, а ты сказала, нет. Вот и все.
– А чего ты ждал? – Челси недоуменно пожала плечами. – И ты, и я должны жить на кампусе. Позволить себе снимать квартиру мы не можем. Кроме того, никто из нас не хочет быть связанным. Ведь так? Вспомни, как часто мы говорили об этом. Вряд ли за один вечер можно в корне изменить свои взгляды.
– Конечно, – закидывая в машину валявшиеся на траве вещи, коротко ответил он.
– Райн, – Челси положила ему на плечо руку. – Сегодняшний вечер был самым прекрасным в моей жизни. Никогда не забуду его, пока жива. Ты чудесный, и я люблю тебя.
– Я тоже люблю тебя, Челси. И всегда буду любить. – Райн хотел сказать что-то еще, но не сказал.
Челси с беспокойством заглянула ему в глаза. Она не могла понять, что его так печалит. Но, может, ей показалось? В конце концов, какие могут быть обиды? Они слишком хорошо знают друг друга. Сегодняшняя ночь – ее первый сексуальный опыт, и она благодарна судьбе, что стала женщиной, что все началось с Райна… Челси с нежностью посмотрела на друга.
– Спасибо, милый, – садясь в машину, едва слышно прошептала она.
Глава 2
– Поздравляю, миссис Кэвин! – широко улыбаясь, доктор взглянул сквозь бинокулярные очки в карту Челси. – Вы беременны.
Челси не верила своим ушам.
– Как только я услышал о ваших симптомах, – записывая результаты анализов в ее карту, продолжал доктор, – мне все стало ясно. – Оторвавшись от своих записей, он достал фармацевтический календарь. – Хм. Посмотрим. Последний период здесь. Это означает, что вы должны где-нибудь…
– Вы уверены? – перебила его пациентка. Хотя Челси и догадывалась о последствиях поездки на озеро, она все равно до последней минуты надеялась на лучшее.
– Я вам еще не назвал дату. Видите ли, нужно посчитать.
– Я не об этом, доктор. Вы уверены, что я беременна?
– О конечно! Вне всяких сомнений. Это у вас впервые?
Боясь разреветься, Челси лишь кивнула в ответ и опустила глаза. Так, значит, она и вправду беременна… У нее не укладывалось это в голове. Неужели все так серьезно?
– Я пропишу вам витамины. Кстати, не мешает немного поправиться, но только совсем немного: легче следить за весом постоянно, чем худеть потом, – доктор коротко хихикнул. Его манера разговаривать действовала Челси на нервы – этакий кудахтающий старичок-добрячок. – И не слушайте бывалых жен, уверяющих, что надо есть за двоих. Договорились?
Девушка резко встала и набросила ремешок сумочки на плечо.
– Спасибо, доктор… Я лучше пойду.
К горлу подкатила тошнота, и Челси, судорожно сглатывая воздух, кинулась к двери, через плечо, бросая нечленораздельное: «До свидания». Доктор крикнул что-то вроде того, что еще не назвал даты, но ей было все равно. Казалось, мир рушится у нее на глазах. Надо придумать, надо срочно придумать, как спасти себя и этот пресловутый мир! Не в силах дожидаться лифта, который, как назло, застрял где-то наверху, она кинулась вниз по лестнице.
И вот, наконец, прохладный весенний воздух, и этот кудахтающий доктор и вся его разнесчастная клиника позади. «Надо что-то делать, надо что-то делать», – повторяла про себя Челси, торопливо открывая дверцу своей старой подержанной машины. Она плюхнулась на сиденье и прижалась головой к рулю. Горячие слезы обжигали глаза, и волна страха, вернее ужаса, с новой силой захлестнула ее. «Ну же, дуреха, возьми себя в руки! – говорила себе девушка, с трудом переводя дыхание и снова начиная плакать. – Беременная! Я должна сказать Райну и Карен». Но как?! Райн женился бы на ней. Она в этом не сомневалась. Он был слишком порядочным, чтобы поступить по-другому. Но Челси не хотела выходить замуж. Через два коротеньких месяца она окончит университет и начнет новую жизнь. Ее ждет блестящее будущее. Ее ждут успех, богатство, слава – ради этого она упорно работала все эти четыре года.
Конечно, как любая другая женщина, Челси хотела брака и детей когда-нибудь, но не сейчас. К тому же ей невыносимо было думать, что ради своего счастья она должна перешагнуть через свою лучшую подругу. Челси и Карен дружили с первого класса начальной школы, Карен такая спокойная и застенчивая с благодарностью принимала опеку уверенной в себе Челси. А когда насту пила пора подростковых флиртов и свиданий, Челси, обнаружив, что ее отношения с ребятами складывались легче, чем у Карен, частенько «уступала» понравившегося подруге парня.
Райн был исключением. Да и начиналось все не сколько иначе. Во-первых, девушки изрядно повзрослели. А во-вторых, поначалу это была только дружба. И Челси, и Карен долго не отдавали себе отчета в своих чувствах к Райну. Когда же Челси поняла, что он единственный мужчина, которого Карен полюбила по-настоящему, было уже поздно – она не смогла уступить.
В том, что Карен никогда не занималась любовью ни Райном, ни с кем-нибудь еще, сомневаться не приходилось: уж слишком она была застенчива. Мало того, если это все-таки произошло, то Челси сразу узнала бы об этом: девушки всегда рассказывали друг другу все без утайки. Иногда даже казалось, что их откровенность чрезмерна. И тут-то вопреки обыкновению, лидировала Карен; Челси порой, боясь обидеть подругу, могла не много слукавить. Так было и с Райном…
Нет, никогда в жизни она не расскажет ей всей правды: Карен не сможет этого пережить. И Челси тоже.
«Мне следовало назвать себя другим именем, – думала девушка. – Вдруг доктор решит найти меня, чтобы назначить следующий прием? О, только не это!» Встречаться с ним во второй раз ей совсем не хотелось. Хотя надо отдать должное старику: у него хватило такта назвать ее миссис Кэвин. А ведь заполняя перед обследованием больничный бланк, она и словом не обмолвилась о своем семейном положении. К тому же у нее не было обручального кольца.
С той роковой поездки на озеро прошло не так уж и мало времени. Доктор прав – она слишком миниатюрна для того, чтобы позволить себе поправиться даже на килограмм. А значит, к выпускным экзаменам ее беременность вряд ли останется незамеченной и Райном, и тем более Карен. Да и наблюдательность преподавательского состава тоже не стоит недооценивать. Челси стало дурно при мысли о том, что кто-то будет шептаться у нее за спиной и само собой многозначительно посматривать на Райна, что, впрочем, вполне понятно: об их тесной и, надо сказать, непонятной для многих дружбе знал весь университет.
Но больше всего Челси пугало то, как отнесется к этому сам Райн. Ведь ни для кого не секрет, что некоторые девушки специально беременели, пытаясь таким образом женить на себе своих дружков. Вдруг Райн подумает, что ее положение – всего лишь старая, как мир, уловка? Этакий образчик женских хитростей? У бедняжки волосы становились дыбом от таких мыслей.
«Что же делать, – в сто первый раз спрашивала себя Челси. – Что делать?»
– Ну, во-первых, привести свою физиономию в порядок, – посмотрев ненароком в смотровое зеркальце машины, вслух произнесла она.
Звук собственного голоса подействовал на девушку отрезвляюще. Она достала из косметички коробочку с пудрой и кисточку для макияжа – несколько мазков, и следов от слез как не бывало.
– Вот так-то лучше… Ну, а теперь в общагу. Не стоит откладывать разговор с Карен в долгий ящик. – Говоря сама с собой, Челси завела машину и выехала по Пристон-роуд. – Вместе мы решим, что сказать Райну. И потом, может, действительно нам лучше пожениться?..
Райн был инженером-электронщиком, и его интересовали проблемы компьютерного дизайна. Он уже разослал свое резюме в фирмы, занимающиеся такого рода вопросами. Правда, приглашений на работу ему никто до сих пор не присылал. Конечно, нелегко содержать семью в самом начале своей карьеры, но ведь жертвы во имя ребенка не бывают напрасными. Всем в той или иной мере приходится чем-то жертвовать, и ей тоже…
Челси была необычайно талантливой студенткой, так, по крайней мере, говорили те, кто видел ее картины, университетская профессура пророчила ей большое будущее, если, конечно, она по-прежнему будет много работать. Вот тут-то и возникали проблемы. Раньше все решалось само собой: когда было нужно, она могла стоять над мольбертом дни и ночи напролет. С появлением ребенка то чтобы дни, но и ночи становились куда короче. И как ни верти – выше собственной головы не прыгнешь, значит, прощай карьера, прощай мечта всей ее жизни… Поначалу мысль об аборте казалась девушке дикой: она выросла в семье, где аборт приравнивался к преступлю. Нет, Челси не осуждала женщин, прерывающих нежеланную беременность, но сама решиться на такое она могла. Или все-таки могла?.. В конце концов, ребенок должен быть радостью, а не обузой. Кому станет лучше, если она родит?.. И потом сейчас аборт – это не то, что раньше. Одна ее приятельница несколько месяцев назад оказалась точно в таком же положении, и ничего, обошлось же.
Припарковывая машину у общежития, Челси уже твердо знала, что делать. В этой жизни она может рассчитывать только на саму себя, а стало быть, свобода превыше всего. К тому же ей есть к кому обратиться за помощью – та самая приятельница, что уже делала аборт, подскажет, куда ей пойти.
– Привет. А я голову ломаю, где ты пропадаешь, – с радостью кинулась навстречу подруге Карен. – Посмотри, какие джинсы мне прислала мама. Великолепно. Правда? Особенно задние карманы.
Челси даже не взглянула на обнову подружки. Карен, перестав улыбаться, с недоумением посмотрела на нее.
– Что случилось?
Челси молча села на кровать и жестом пригласила Карен сесть напротив. Так повелось еще со школьных времен – с этого у них начинались все серьезные разговоры. Девчонками подружки любили посекретничать друг с другом. Теперь же подобные откровения, точнее подготовка к ним, считались дурным знаком. Карен с беспокойством смотрела на Челси.
– Ты выглядишь ужасно. Неприятности с экзаменами?
– Нет, это не из-за учебы.
– О Господи! – Карен не на шутку испугалась. – Что случилось?
– Я ездила к доктору.
– Зачем? Разве ты заболела? – недоумевала Карен.
– Если бы ты не уходила на занятия до того, как я просыпаюсь, то наверняка бы заметила, что по утрам мне не очень хорошо, – с трудом произнесла Челси.
– Каждое утро? – Карен засмеялась. – Ты говоришь как беременная! Смешно, никогда бы не… – увидев, что Челси готова разрыдаться, она осеклась на полуслове. – Нет! Это невозможно! Скажи мне, что это неправда!
– Увы, подружка, рада бы солгать, но… – Челси беспомощно развела руками.
Казалось, прошла вечность, прежде чем Карен снова смогла говорить. Ее голос был едва слышен:
– От кого ребенок?
Челси отвернулась и, сглотнув подступивший к горлу комок, сказала:
– От Райна.
Наступила гнетущая тишина. Наконец Карен произнесла напряженным голосом:
– Я не знала, что вы настолько близки.
– Мы не близки. – Челси взяла подругу за руку. – Поверь, это было только однажды. И все. Клянусь.
Карен во все глаза смотрела на Челси, словно та была незнакомкой. Казалось, она не замечает дружеского рукопожатия. Челси отдернула руку и отвернулась, не вы держав взгляда Карен.
– Это было тем вечером, когда мы поехали на озеро. Ты осталась готовиться к экзамену по английской литературе. Помнишь? Я приехала домой поздно и, мягко говоря, навеселе. Ты еще тогда сказала…
– Я помню, – перебила подругу Карен. Она пыталась держать себя в руках, но ей это плохо удавалось: слишком сильным было потрясение от услышанного.
– Ты… понимаешь… мы там не только выпили. – Челси вскочила и заметалась по комнате, пытаясь унять волнение. – Я не сказала тебе, потому что боялась твоего осуждения. Кто же мог предположить такую развязку?!..
– Не могу поверить, что Райн способен на такое, – с дрожью в голосе проговорила Карен.
– Ну, какое «такое»?! Он ведь не монах. Мы просто выпили лишнего. Вот и все.
– Со мной такого не произошло бы. – Карен почти плакала. – Я никогда не теряю голову до такой степени.
Словно не слыша подругу, Челси продолжала ходить взад и вперед. Карен же вдруг успокоилась.
– Он женится на тебе, – решительно заговорила она. – Райн не бросит тебя в трудную минуту.
Челси остановилась как вкопанная.
– Вот именно. Но я не хочу выходить замуж.
От неожиданности Карен чуть было не потеряла дара речи.
– Не хочешь? – с трудом поборов свое изумление, переспросила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44