Как и всякая вещь, страдающая очевидностью, странность Сато была замечена. Корабельному врачу — а врачи на федеральных боевых кораблях в первую очередь психиатры, а уже во вторую техники-операторы при киберхирургах — эта девушка и раньше создавала больше проблем, чем половина экипажа, вместе взятая. Когда стало ясно, что она старательно уклоняется от разговоров о своей жизни на острове, он посоветовался по этому поводу с капитаном Никсоном. После чего, по одному отзывая к себе всех членов экипажа, настоятельно порекомендовал прекратить подобные расспросы. Теперь он мог только посоветовать обратиться к более искусному доктору по имени Время, а также поменьше заострять внимание девушки на том, что другие считают ее проблемами.
Тем более что «Эскалибур» начал новую боевую компанию, а людям легче приспособиться к странностям своего ближнего, если этот ближний — их товарищ по оружию и кое-кто даже обязан ему жизнью.
Но уже тогда у Сато Ишин случилось первое открытое столкновение с окружающими. Его жертвой пал лейтенант Гейзер. Причины возникшей между ними неприязни остались неизвестны. Может быть, Гейзер предложил ей как-то послушать вдвоем музыку, а может — и, кстати, скорее всего, — столкновение произошло на почве личных амбиций. Неизвестно.
Известно только то, что в рамках очередной тренировки по рукопашному бою им пришлось встретиться на татами. Как и другими обязательными дисциплинами, Сато пришлось заниматься боевыми искусствами в учебном центре, но и там она старалась при случае пропустить тренировку, а при возможности выбора между инструкторами предпочитала тех, в стиле которых удары и энергетические аспекты доминировали над силовыми бросками.
Если бы о конфликте было известно, их не поставили бы в пару. Но, повторимся, о нем никто не знал. Так что, ступив на татами, лейтенант Гейзер в течение трех минут отвязался как следует. К своему несчастью, он немного переусердствовал. Как-то вышло, что, когда Гейзер вышел на захват со спины, его рука проскользнула за пазуху партнерши. Что именно она там делала, история умалчивает. Если это было случайное движение, то ей не стоило там задерживаться. Секунду спустя Сато ухитрилась провести прием из арсенала прикладного дзю-дзюцу: захватив средний и указательный пальцы противника, рванула в разные стороны, Раздался хруст, отчаянный вопль, после чего лейтенант потерял сознание в результате болевого шока.
Сато посетила лазарет, когда он пришел в себя. Выглядела она предельно виноватой.
— Идиотка, — со вздохом произнес Гейзер, открыв глаза. Прозвучало это совершенно беззлобно. Обезболивающее действовало, и врач пообещал, что через пятнадцать дней пациент сможет учиться играть на гитаре. Если у него вдруг возникнет такое странное желание.
— Извини меня, пожалуйста, — сказала Сато, бросив взгляд на его руку, густо опутанную проводами и трубками. — Но ты напрасно начинал все это.
— Орлеанская девственница, — пробурчал Гейзер, устало заваливаясь на подушку. — Святая Жанна, — добавил он еще тише. И со вздохом. И кажется, даже закрыл глаза.
Удивительное дело, но некоторые люди обнаруживают знакомство с высокой культурой только после того, как им что-нибудь сломают.
— Как-как?! — переспросила Сато.
В ее компьютере был богатейший раздел литературы по древней истории, но едва ли она часто туда заходила.
— Не обращай внимания, — сказал Гейзер. — Согласно легенде, так звали наивную пастушку, которую Провидение решило предназначить для исполнения какой-то великой миссии.
— Типичный случай подавленной сексуальности, — сказал по этому поводу майор Моргенштерн неделю спустя. — Дисбаланс психики. Вот поэтому она так себя и ведет. — И посмотрел на экран.
Судя по тому, как это подается индустрией массовой информации, федеральный гвардеец должен быть сущим суперменом, уметь вести бой любыми видами оружия — от большой плазменной пушки до тупой деревянной зубочистки, выдерживать жару и холод, сжатия континуума и сверхмощные перегрузки, не терять присутствия духа, в одиночку справляться со стрессами и, само собой, быть веселым и надежным товарищем. Стоит добавить еще один немаловажный талант: еще он должен легко и непринужденно скучать. Ибо перегрузок, опасностей и смертельного риска можно ждать долго, а вот бездельничать во время патрулирования в пустоте профессиональному ангелу приходится большую часть своей карьеры.
Кроме Моргенштерна в командной рубке присутствовали второй лейтенант и Гейзер, зашедший просто так, потрепать языком. Его рука еще покоилась в пластиковом лубке, а во всем остальном он снова стал самим собой.
— Ничего себе — типичный! — сказал он. — Это не девушка, а какой-то киборг для проведения спецопераций.
— Но-но! — сказал второй лейтенант. — С физиологией у нее все в порядке. Можешь спросить у нашего дока.
— Я не про физиологию говорю, — объяснил им Моргенштерн, — а про голову. Ты что-нибудь слышал про Фрейда?
— А-а! — сказал Гейзер, опередив второго лейтенанта. — Конечно! Кто же про него не слышал?
Его устами гласила сама истина. Кто же не слышал про Фрейда? Хотя, с другой стороны, кто его читал?
— Ну и при чем тут Фрейд? — спросил второй лейтенант.
От прямого ответа Моргенштерн уклонился.
— Она за всю жизнь не видела ничего сексуальней кроликов, — сказал он. — Очень запущенный случай. Спящая чувственность. Знаешь, что это такое? Если тебе известно, женская чувственность не активируется сама по себе. В отличие от мужской.
— Ты хочешь сказать, — уточнил Гейзер, — что эту чувственность надо разбудить?
— Что-то вроде этого, — подтвердил Моргенштерн. — Активировать.
— Благодарю покорно! — сказал Гейзер. — Я не буду. И другим не советую. Я случайно взял ее за сиську, и она чуть не оторвала мне пальцы. А тому, кто захочет ее поцеловать, она просто откусит голову. Активируй сам. Хочешь попробовать?
Моргенштерн ухмыльнулся.
— Зачем? — спросил он. — У меня есть сержант Бричард.
— Ну, он-то и в самом деле вроде как залип на нее. Совсем на этого парня не похоже.
— Это точно, — подтвердил Моргенштерн. — Обычно он предпочитает использовать свойства местности и обходить долговременные оборонительные сооружения, — не совсем понятно добавил он. — Говорю это как его инструктор.
— Ерунда! — решил второй лейтенант. — Он просто трется возле нее, потому что заскучал после того, как Илону списали с корабля.
— И ни разу не пробовал затащить ее в койку? — поинтересовался Моргенштерн.
— А как ты это себе представляешь? — спросил Гейзер. — Она же всю сознательную жизнь общалась только с компьютером, никаких вербальных сигналов в упор не воспринимает, намеков тоже, не только не позволяет другим к себе прикоснуться, но и сама старается держать дистанцию, как будто от тебя дерьмом несет.
— А точно! — подтвердил второй лейтенант, в свою очередь что-то припомнив. — Почему?
На этот вопрос никто не ответил. И даже не поделился предположениями. Не нашлось времени. Прозвучал сигнал тревоги, а из глубины звездного экрана вырос зловеще кровавый восклицательный знак.
Самые продуманные планы гибнут от самых нелепых случайностей. Попытки предвидеть все заканчиваются фиаско, если в уравнении вдруг обнаруживается переменный символ, именуемый человеческим фактором. Именно поэтому военные и политики, возведя в степень высокого искусства ремесло бесцеремонного обращения с человеческим материалом, втайне вожделеют его величество случай. Планета, которую облюбовали штабные умы Большого Квидака, была периферийной колонией, единственный город которой вырос среди джунглей, густо покрывавших ее единственный континент. Объект был что надо, достаточно уединенный и достаточно крупный, чтобы на него стоило потратить время.
В назначенное время группа захвата незаметно высадилась на крыше главного административного небоскреба. Переодетые в костюмы технического персонала люди, а также замаскированные под людей рыжие чужаки принялись без шума брать под контроль ключевые объекты. Переворот должен был произойти незаметно, недаром его спланировали выпускники Высшей Академии Космофлота. Большого Квидака доставили на место событий в контейнере для транспортировки офисной мебели. В первую очередь он должен был по-свойски побеседовать с правлением филиала фирмы, занимавшейся колонизацией планеты. После чего все прошло бы без задоринки. Но в самый неподходящий момент случилось недоразумение, скомкавшее хорошо продуманный план.
Группу рыжих чужаков выделили как резерв для парирования неожиданностей. Пластиковые костюмы позволяли им неплохо изображать людей, но отсутствие мимики портило впечатление. Впрочем, от собакоголовых многого и не требовалось. Изображая техников, они должны были снять стенные панели в укромном участке коридора и делать вид, будто ремонтируют коммуникации. Но в недобрую для себя минуту мимо мнимых техников прошел какой-то административный служащий «Уэсл-компании». Внезапно застыв на месте, он уставился на одного из них.
— Мигель, ты ли это? — спросил он наконец.
Само собой, чужак сделал вид, что у него проблемы со слухом.
— Ну что ты молчишь? — спросил несчастный служащий, подойдя поближе. — Я же тебя узнал. Хотя ты и изменился. Помнишь колледж? Как ты вообще здесь оказался?
Чужак не отвечал.
— Ты не оглох? — спросила несчастная жертва самообмана. — Да что ты, в самом-то деле? — И хлопнула мнимого соученика по плечу.
Рыжий чужак на миг забыл об осторожности и содрогнулся. Пластиковая оболочка треснула и, стремительно расползаясь, открыла взору окружающих характерного цвета косматую шерсть. Зрелище было не для слабонервных. Служащий протер глаза и схватился за сердце.
Безжизненное тело украдкой запихнули под стенные панели, но в этот момент какой-то охранник случайно отвлекся от японского кроссворда и поглядел на экран. Потом прозвучал сигнал тревоги, и через минуту в огромном, в сто с чем-то этажей, небоскребе вовсю гремела стрельба, рвались гранаты и звенели стекла.
Такой поворот был предусмотрен, средства дальней связи нападающие взяли под контроль в первую очередь, но одну аварийную установку упустили из виду. И вышло так, что сквозь дым разгоревшихся пожаров, обходя очаги огня и боевых действий, к ее пульту сумел пробраться человек. Первым судном, с которым установилась связь, оказался «Эскалибур»
— Хорар-четыре, — деловито определил второй лейтенант. И, подтвердив сигнал тревоги, запустил навигационную программу.
«Вторжение! — известила всплывшая на экране надпись. — Люди и собарсы. Бой идет в главном административном корпусе. О происходящем в других местах мне ничего не известно. Местная связь отключена. Они уже здесь!!!»
Количество восклицательных знаков свидетельствовало, что последнюю фразу произнесли с надрывом. Моргенштерн включил обратную связь.
— Идем на помощь, — продиктовал он. — Запрос! Их силы? Опознавательные знаки?
Ответа не последовало. Вбежавший в отсек Старжеффский с ходу плюхнулся в кресло. Убедившись, что навигационная программа активирована, он замер перед экраном. Гейзер информировал капитана Никсона. Моргенштерн ждал ответа.
Вместо этого он увидел неровно прыгающие видеодеокадры, мутные не только из-за помех, но и от плавающего в воздухе дыма. Помещение было чем-то вроде большого офиса. За высокими, на всю стену, окнами угадывались корпуса небоскребов на фоне ночного неба. Стоя у пульта связи, одетый в строгий костюм человек торопливо и неловко перезаряжал автомат. Как можно было понять, что-то страшное происходило совсем рядом, и ему было не до ответов на запросы Моргенштерна. В следующую секунду изображение вздрогнуло и покрылось рябью. Когда оно немного стабилизировалось, сквозь рассеивающийся дым офицеры увидели огромную, матово блестящую тварь. Почти четыре метра высотой, с длинным узким телом, скорпионьим хвостом и пулеметными стволами вместо жвал…
Что-то вопя от ужаса и лихорадочно передернув затвор, человек палил в монстра, но пули не причиняли твари видимого ущерба. Быстро шагнув навстречу, монстр взмахнул хвостом. Потеряв равновесие, человек кувырком отлетел к стене.
Некоторое время тварь стояла неподвижно. До гиперпрыжка оставались секунды, и потрясенные зрители уже не увидели, как, хрустя осколками стекол, монстр подошел к разбитому вдребезги окну. Он остановился на самом краю, и кончики длинных пальцев, ни на что не опираясь, повисли над пропастью. Головокружение и страх высоты были монстру незнакомы. Тварь смотрела на зубчатый лес небоскребов, подсвеченный звездами и неярким сиянием предстоящего восхода. Зрелище определенно того стоило.
— Еще один мир, — вроде бы произнесла она. — Он тоже будет мой.
Монстр ошибался. События уже выходили из-под его контроля.
6. Что касается «Эскалибура»…
Что касается «Эскалибура», то, выйдя из подпространства, он сразу же попал под сосредоточенный огонь. Скрестившись на нем, лучи тректоров почти сорвали силовую защиту, местами даже оплавив обшивку. До неизбежной гибели оставались мгновения, когда навигатор Старжеффский умудрился снова увести корабль в подпространство, применив некий нестандартный способ, категорически запрещенный всеми инструкциями. Следующий федеральный корабль за считанные секунды был превращен в бесформенную стальную массу.
Но через десять минут в систему вошла эскадра Шестого федерального флота, сразу склонив чашу весов в обратную сторону. Большой Квидак следил за ходом битвы из уже знакомого нам офиса связи, не обращая внимания на разбитые оконные стекла и свистящие сквозняки.
Полный неполный генерал громко чихнул и развернулся в кресле.
— Плохо дело, ваше превосходительство! — громко доложил он, сияя безумным блеском в глазах. Мы проигрываем сражение.
Такой блеск можно заметить у врача, решительно заявляющего: «Ваша болезнь неизлечима, сэр» или «К сожалению, мой друг, ножку вашу надо будет ампутировать». Даже если нет сомнения в профессионализме, за одну торжествующую уверенность хочется убить специалиста на месте, и, если можно, каким-нибудь очень жестоким способом.
Несколько пар глаз вопросительно уставились на монстра. Большой Квидак размышлял.
— Хозяин, тебе надо скрыться!
По некоторому совпадению, фраза вырвалась именно у Гардинга, уже сыгравшего важную роль в нашей истории. Он не превосходил остальных любовью к монстру. Просто он оказался самым недисциплинированным. Отскочив от него, взгляды собравшихся вернулись к Большому Квидаку. Неподвижный монстр смахивал на марионетку, которую перестали дергать за ниточки. На самом деле марионетками оставались окружающие, но бывают случаи, знаете ли, когда куклы выглядят живей кукловодов.
— Сейчас я покину вас, — громко прошелестел Большой Квидак. — Исполняйте свой долг, и я вернусь. — И, делая двухметровые шаги, двинулся к выходу.
На лице генерала продолжала сиять все та же безумная улыбка.
Никого с собой Большой Квидак не приглашал, но Гардинг устремился следом по собственной инициативе. В лифтовом холле к ним присоединился рыжий чужак Гырр. В полосу неудач монстр вступил с той же свитой, с которой начинал свои успехи.
— Кажется, нам повезло, — сказал Гардинг, когда, стремительно набирая скорость, их корабль понесся к верхним слоям атмосферы.
— Глу-эхгх! — ответил рыжий чужак. Что означало: «Вот когда уберемся отсюда, к чертям, подальше, тогда ты мне это и скажешь». Или что-то в этом духе. В самом деле, на орбите их уже поджидали, но располневший генерал, пусть в свое время и не сдавший норму по общефизической подготовке, оказался на профессиональной высоте. Одновременно с кораблем монстра, маленьким, гражданского типа звездолетом, в атмосферу поднялось несколько вполне боевых судов. На их уничтожение федеральная эскадра потеряла время, и проскочивший опасную зону корабль с монстром на борту благополучно ушел в подпространство.
Наверное, это было даже красиво. Вероятно. Наверное, вообще говоря, кто знает. Обломки кораблей медленно рассеивались в окружающем пространстве или сгорали в верхних слоях атмосферы, выглядя с поверхности планеты как симпатичные падающие звезды. Только вряд ли у кого-то осталось настроение этой красотой любоваться — единственный город планеты немедленно обработали ударами сверхточного оружия.
Десантникам тоже оказалось не до пейзажей, хотя вид ночного города, да еще с крыши главного небоскреба, был достаточно волнующ. Как бы желая придать впечатлениям дополнительную остроту, с соседней высотки открыл огонь выживший снайпер, упорно не желавший пересматривать проблемы смысла жизни. Только когда по нему влепили четыре ракеты, уменьшив высоту здания на этаж, он замолчал. Людей на крыше десантники не встретили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55