Читая то, что он писал, приходишь к однозначному выводу о том, что такое не мог написать человек, хоть мало-мальски способный к анализу исторических событий, законов экономики и Природы вообще. Эта безапелляционная подмена действительного желаемым была рассчитана на поддержку людей, кровно заинтересованных именно в такой подмене.
КСТАТИ:
«Надо побольше небылиц, чтобы производить впечатление на толпу. Чем меньше она понимает, тем больше восхищается».
Григорий Назианзинский. IV век
Это было штукарство чистой воды, весьма напоминающее общение Остапа Бендера с шахматистами-любителями из города Васюки, с обещаниями самого светлого будущего, благополучия, мирового признания и т.п. Ну это касалось «шахматистов-любителей», то есть революционеров и сексуально озабоченных курсисток, посещавших их сборища, а вот общаясь с люмпенским отребьем, на которое более всего рассчитывали большевики во всей этой истории, можно было не строить из себя гроссмейстера, а просто надеть кепку вместо изящного венского котелка и сказать: «Можно! Можно все!», подкрепив эти скупые слова энергичным жестом. Ну а всем другим нужно было пообещать все, чего бы им хотелось, просто пообещать, без каких бы то ни было гарантий, да, собственно, и без каких бы то ни было прав давать такие обещания. Так, солдатам было обещано прекратить войну. Просто взять и прекратить, только и всего… И не нашлось же неподалеку двух дюжих санитаров…. Крестьянам было обещано подарить землю, пока близлежащую, а потом и весь глобус…
Рабочим — подарить заводы, конечно, без администрации, без этих мерзавцев инженеров, которые требуют качества продукции, и без такого антинародного понятия, как «трудовая дисциплина».
Нечего и говорить о том, что эти посулы могли найти отклик лишь у людей определенной категории, склонных к анархии и тунеядству, а таких всегда хватало, в особенности в смутные времена… Время было действительно смутным, о чем, кроме всех прочих признаков, можно было судить хотя бы по немыслимому количеству гадалок, экстрасенсов, духовных наставников (гуру), астрологов, белых и прочих колдунов и т.п.
Квинтэссенцией этого явления было откровенное манипулирование императорской семьей, а через нее — и политикой государства юродивым мужиком Григорием Распутиным, «божьим человеком», перед которым заискивали министры и боевые генералы.
Такое просто невозможно представить себе при… да при любом из российских государей, при любом, кроме Николая Второго, который, уехав на фронт, оставил державу без реальной власти, нет, реальной-то существующая власть была, но вот законной ли… И позитивной ли, что, пожалуй, еще важнее.
И вот на такую благодатную почву попадает пропаганда вседозволенности в сочетании с евангельским «…и последние станут первыми». Беспорядки на улицах Петрограда, организуемые пристрастными толкователями Евангелия, возникновение Петроградского Совета, который рассылает по воинским частям приказ об учреждении советов в армии, а также решение об аннулировании государственной полиции и замене ее народной милицией…
А гарант мира, спокойствия, процветания и безопасности державы — император — вместо того чтобы ввести в столицу гвардейские части и казаков, объявить военное положение и перевешать всех членов Совета и их пособников, не находит ничего лучшего, чем отречься от престола.
Я понимаю, что давать советы проще, чем их исполнять, но в любом случае отречение императора от престола, да еще не в чью-то пользу, а просто так, с ликвидацией института императорской власти, было и крайне безответственным, убийственным шагом, приведшим к глобальной катастрофе.
Прекраснодушные интеллектуалы из Временного правительства заявили о своем намерении созвать Учредительное собрание, которое должно было бы узаконить основы российской демократии, не понимая, что уже имеют дело с силой, которой никак не нужна, даже враждебна эта самая демократия, которая нагло лжет о самоопределении народов, населяющих Российскую империю, и вообще обо всем лжет, что бы ни обсуждалось с нею, что им, большевикам, нужна та же империя и то же самодержавие, только с ними во главе, вот и все, за что они готовы были пожертвовать жизнями миллионов и миллионов.
Ленин честно отработал вложенные в него деньги, что да то да.
При откровенно преступном попустительстве государственного аппарата, не нашедшем в себе сил и воли подавить этот наглый мятеж, власть перешла в руки тех, кого еще год назад никто всерьез не воспринимал и в упор не видел. А зря…
Власть им досталась, можно сказать, без боя. Так называемый «штурм Зимнего дворца» — не более чем миф, призванный хоть как-то героизировать акты остервенелой жестокости и вандализма, имевшие место при вступлении большевиков во власть, которую они лицемерно называли «народной».
По идее, Зимний дворец охранялся пулеметной ротой и подразделением женского батальона (!). Если опустить все эпитеты, которые непременно сорвутся в адрес власти, так «добросовестно» охраняющей свою цитадель, то можно беспристрастно оценить факты, которые заключаются в том, что во время так красиво опоэтизированного штурма погибло всего 6 (шесть) человек, идущих (опять-таки, по идее) в лобовую атаку по совершенно открытой Дворцовой площади. И это при том, что очередь одного лишь пулемета способна скосить в десятки раз больше людей, так беспечно идущих отбирать власть у ее законных обладателей, которые и действительно могли сделать то, что требуется делать в таких случаях.
А воспетый залп носового орудия крейсера «Аврора» был холостым, сигнальным, и его могла произвести любая пушка, хотя бы та, что отбивает полдень в Петропавловской крепости. Но потребовалась «Аврора» — должно быть для того, чтобы впоследствии иметь дополнительный экскурсионный объект. Да ладно, чего там… Ну, взяли власть, которая плохо лежала, потому что нормальную власть так просто не возьмешь, но… все было гораздо сложнее. Казалось бы, зачем стрелять, если тебе сдаются добровольно? Разумеется, но если исходить из нормальной логики, а вот у тех, на кого опирался в своих «великих преобразованиях» вождь мирового пролетариата Ленин, была особая логика, присущая людям, которых никак не затронуло развитие цивилизации, руки которых не приспособлены к производительному труду, а мозги — к восприятию таких понятий, как «совесть», «честь», «гуманизм» или хотя бы «целесообразность» на худой конец. Вот почему, захватив не оказавший им никакого сопротивления Зимний дворец, они делали там то, что вызвало справедливый гнев у всех нормальных людей не только в России, но и во всем цивилизованном мире.
С осуждением вопиющих фактов изуверской жестокости и вандализма решительно выступил Максим Горький, горячий сторонник Ленина на умозрительно-мечтательном этапе его деятельности, а теперь пришедший в ужас от методов, которые этот «мечтатель» применяет для реализации своих фантазий. И Горький был не одинок в своей резкой оценке происшедшего.
Всех их «взяли на карандаш», тех, кто вознегодовал против того, что имело место в ту Богом проклятую ночь, и они частью были замучены в застенках ЧК, а частью высланы из страны.
В числе чудом спасшихся свидетелей этих зверств был и ученый-социолог Питирим Сорокин, впоследствии приобретший мировую известность как отец-основатель американской социологии. Вот его свидетельство:
«Осажденные министры не были убиты, их лишь загнали в Петропавловскую крепость, где томились царские министры. Участь, постигшая женщин, была куда страшнее, чем вообще способно представить себе наше воображение. Многие из них были убиты; те же, кого избежала милосердная смерть, были варварски изнасилованы. Они были обесчещены столь отвратительным способом, что вскоре скончались в ужасающих агониях. Многие из официальных лиц Временного правительства также были умерщвлены с садистским зверством».
А ко всему этому — масса уничтоженных шедевров искусства, загаженные вазы, зеркала, мебель, взломанный паркет и прочие результаты контакта цивилизации с порождениями хаоса.
Под утро растерянная власть не нашла ничего лучшего, чем вывести из казарм кадетов — пятнадцатилетних мальчишек, которых воспитывали на примерах воинской чести и доблести. Понятное дело, когда им встретился на Невском проспекте вооруженный отряд под белой наволочкой вместо знамени, они опустили винтовки, так как их учили, что нельзя стрелять в белый флаг, — и попали в ловушку. Их не только убивали, им еще распарывали животы и отрезали гениталии…
Этот случай далеко не единичный, и находятся же историки, которые при упоминании о подобных случаях невозмутимо говорят: «Что ж, революция должна была защищаться». Ну как же так, неужели они все — потомки тех, кто встретился кадетам на Невском? Да нет, вроде…
Одно можно сказать вполне уверенно: эти события продемонстрировали как бы квинтэссенцию мирового зла, что-то доселе невиданное в такой концентрации, по крайней мере.
КСТАТИ:
Мне Маркса жаль: его наследство
свалилось в русскую купель;
здесь цель оправдывала средства,
а средства обосрали цель.
Игорь Губерман
Цель… Встречаются на просторах Истории случаи, когда благородная, прогрессивная цель, не найдя должной поддержки, вынуждена преодолевать стену непонимания при помощи весьма жестких и непопулярных мер. Такая цель может оправдать эти меры только своей бесспорной прогрессивностью, позитивностью, ориентированностью на добро.
Не будем уподобляться тем героически-несчастным кадетам,
которые поверили в искренность намерений революционных бандитов, а посему не задержим внимания на цели этого переворота,
задекларированные Лениным, а рассмотрим такой вот аспект: кого вождь считал «врагами революции»? То есть скажи, кого ты считаешь врагом, и я скажу, чего ты в конечном итоге добиваешься. Ну, императорский двор, дворянство, буржуазия, помещики, фабриканты, банкиры — с этими все ясно: ограбленные никогда не простят грабителям того, что они с ними сделали. Добавим сюда царских офицеров, которые по природе своей не могут служить такой власти и терпеть такие порядки. Кого еще считал Ленин врагами?
ФАКТЫ:
В декабре 1917 года Ленин в своей записке Дзержинскому о мерах борьбы с контрреволюцией указывал, по каким критериям можно определить «члена буржуазного класса». Этими критериями были: 1) ежемесячный доход в сумме 500 рублей; 2) владение любой городской недвижимостью; 3) владение денежной суммой, превышающей одну тысячу рублей; 4) служба в банках, акционерных предприятиях, государственных и общественных учреждениях.
Врагами Ленин считал всех служащих органов местного самоуправления, духовенство всех уровней, преподавателей высших учебных заведений, ученых, писателей, инженеров, самостоятельных ремесленников, зажиточных крестьян, короче говоря, всех тех, которые олицетворяют собой производительные силы общества. А кто же остается?
ФАКТЫ:
Ленин — Горькому:
«И вы договариваетесь до „вывода“, что революцию нельзя делать при помощи воров, нельзя делать без интеллигенции!»
Записка от 31 июля 1919 г.
«Интеллектуальные силы рабочих и крестьян растут и крепнут в борьбе за свержение буржуазии и ее пособников, интеллигентиков, лакеев капитала, мнящих себя мозгом нации. На деле это не мозг, а говно.»
Записка от 15 сентября 1918 г.
«Изобретатели — чужие люди, но мы должны использовать их».
Записка от 7 июня 1921 г.
Преображенскому:
«Надо выработать приемы ловли спецов и наказания их».
Записка от 19 апреля 1921 г.
Председателю Петроградского исполкома:
«Знаменитый физиолог Павлов просится за границу ввиду его тяжелого в материальном плане положения. Отпускать за границу Павлова вряд ли рационально, так как он раньше высказывался в том смысле, что, будучи правдивым человеком, не сможет, в случае возникновения соответственных разговоров, не высказаться против Советской власти и коммунизма в России».
Господи, Боже мой… Павлов, великий ум человечества, лауреат Нобелевской премии по физиологии и медицине… Ну почему никто не догадался облить керосином тот опломбированный вагон и поджечь его?..
Он люто ненавидел интеллектуалов, в чем, собственно, нет ничего удивительного: он отлично понимал, что они, да, впрочем, не только они, а и любой нормальный человек, не отребье и не закомплексованные представители национальных меньшинств, которыми он окружил себя, никогда не признают законными его действия, как не признают шедеврами философской мысли его писанину, насквозь пронизанную ненавистью к самодостаточной человеческой личности.
Основное его окружение составляли евреи. Они, крайне обособленные, практически не поддающиеся ассимиляции, жаждущие социального реванша, закомплексованные, страдающие от душевного разлада, вызванного резким несоответствием между жизненными притязаниями и возможностями их удовлетворения, как нельзя более подходили на роли сокрушителей основ бытия.
Речь идет, конечно, не о евреях вообще, не о портных, сапожниках или парикмахерах, нашедших свою стезю и отнюдь не изнывающих от неудовлетворенных желаний занять место губернатора или премьер-министра, а о тех недоучках-полуинтеллигентах, которые уверовали в свои уникальные знания и способности, а потому возненавидели мир, который якобы мешает им достичь того высокого положения, которого они, бесспорно, достойны.
Такие полуинтеллигенты, о которых подробно писал Ле Бон, сами по себе очень опасны для общества, а в еврейском варианте эта опасность резко возрастает.
Но Ленину нужны были именно такие соратники.
По уровню жестокости и пренебрежению такими понятиями, как «человеческая личность» и «человеческая жизнь», Октябрьский переворот превзошел все предыдущие события подобного рода, оставив далеко позади даже Французскую революцию с ее массовым садизмом. Пытки, расстрелы заложников, потопления людей на баржах (по 500—600 одновременно), разгон Учредительного собрания, где большевики набрали всего лишь 24% голосов, тогда как эсэры — 40,4%, наглый обман всех, кого только удалось втянуть в орбиту переворота, концлагеря, о которых наивные французы конца XVIII века и представления не имели, и тотальный террор, которому не было равных в Истории.
КСТАТИ:
«Мы компрометируем себя: грозим даже в резолюциях Совдепа массовым террором, а когда до дела, тормозим революционную инициативу масс, вполне правильную.
Это не-воз-мож-но!
Надо поощрять энергию и массовидность террора».
Записка Ленина от 26 ноября 1918 г.
«Расстреливать, никого не спрашивая и не допуская идиотской волокиты».
Телеграмма Ленина в Саратов. 22 августа 1918 г.
И так далее.
Он, бесспорно, был садистом. Причем харизматическим садистом, способным пробуждать это свойство в окружающих. Развязанная большевиками гражданская война выявила немыслимую доселе массовость садистских и некрофильских проявлений, так что возникает естественный вопрос: откуда в такой истово религиозной стране взялось в одночасье столько палачей, мучителей, насильников и т.п? Откуда? Или религиозная мораль — пустой звук, нормы сугубо внешних проявлений личности, никак не затрагивающих человеческую душу? Тогда почему религиозная сфера претендует на столь значимое место в социуме? Перипетии гражданской войны в России с особой наглядностью продемонстрировали неспособность Церкви позитивно влиять на реалии бытия, ну а если так, тогда почему бы не определиться с социальными приоритетами и перестать в конце концов выдавать желаемое за действительное?
Им, победителям-реваншистам, мало было просто расстреливать массы людей по групповому признаку (учебное пособие для будущих нацистов), мало было топить их, жечь живьем, им требовалась еще и атмосфера тотального террора, чтобы все, абсолютно все граждане бывшей Российской империи поняли, «кто в доме хозяин», да не просто хозяин, а полновластный вершитель судеб. Для этого была создана Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией, саботажем и т.д. (ЧК), во многом напоминающая опричнину Ивана Грозного. Она набиралась из такого же отребья и при этом имела в принципе неограниченные полномочия.
Один из традиционных методов их работы заключался в том, что поздним вечером к гаражу на окраине города подъезжал грузовик с наглухо закрытым тентом. Он привозил тех, кого местные чекисты сочли бесполезными для «молодой республики, уверенно шагающей к светлому будущему» (согласно фразеологии того времени). Грузовик въезжал во двор. Приговоренных заводили в гараж и под рев мотора грузовика расстреливали. Затем их бросали в кузов и увозили, чтобы похоронить в каком-нибудь загородном яру…
За ночь совершалось пять-шесть таких «мероприятий».
И это же не в одном отдельно взятом городе…
Прославились чекисты и дьявольской изобретательностью по части пыток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
КСТАТИ:
«Надо побольше небылиц, чтобы производить впечатление на толпу. Чем меньше она понимает, тем больше восхищается».
Григорий Назианзинский. IV век
Это было штукарство чистой воды, весьма напоминающее общение Остапа Бендера с шахматистами-любителями из города Васюки, с обещаниями самого светлого будущего, благополучия, мирового признания и т.п. Ну это касалось «шахматистов-любителей», то есть революционеров и сексуально озабоченных курсисток, посещавших их сборища, а вот общаясь с люмпенским отребьем, на которое более всего рассчитывали большевики во всей этой истории, можно было не строить из себя гроссмейстера, а просто надеть кепку вместо изящного венского котелка и сказать: «Можно! Можно все!», подкрепив эти скупые слова энергичным жестом. Ну а всем другим нужно было пообещать все, чего бы им хотелось, просто пообещать, без каких бы то ни было гарантий, да, собственно, и без каких бы то ни было прав давать такие обещания. Так, солдатам было обещано прекратить войну. Просто взять и прекратить, только и всего… И не нашлось же неподалеку двух дюжих санитаров…. Крестьянам было обещано подарить землю, пока близлежащую, а потом и весь глобус…
Рабочим — подарить заводы, конечно, без администрации, без этих мерзавцев инженеров, которые требуют качества продукции, и без такого антинародного понятия, как «трудовая дисциплина».
Нечего и говорить о том, что эти посулы могли найти отклик лишь у людей определенной категории, склонных к анархии и тунеядству, а таких всегда хватало, в особенности в смутные времена… Время было действительно смутным, о чем, кроме всех прочих признаков, можно было судить хотя бы по немыслимому количеству гадалок, экстрасенсов, духовных наставников (гуру), астрологов, белых и прочих колдунов и т.п.
Квинтэссенцией этого явления было откровенное манипулирование императорской семьей, а через нее — и политикой государства юродивым мужиком Григорием Распутиным, «божьим человеком», перед которым заискивали министры и боевые генералы.
Такое просто невозможно представить себе при… да при любом из российских государей, при любом, кроме Николая Второго, который, уехав на фронт, оставил державу без реальной власти, нет, реальной-то существующая власть была, но вот законной ли… И позитивной ли, что, пожалуй, еще важнее.
И вот на такую благодатную почву попадает пропаганда вседозволенности в сочетании с евангельским «…и последние станут первыми». Беспорядки на улицах Петрограда, организуемые пристрастными толкователями Евангелия, возникновение Петроградского Совета, который рассылает по воинским частям приказ об учреждении советов в армии, а также решение об аннулировании государственной полиции и замене ее народной милицией…
А гарант мира, спокойствия, процветания и безопасности державы — император — вместо того чтобы ввести в столицу гвардейские части и казаков, объявить военное положение и перевешать всех членов Совета и их пособников, не находит ничего лучшего, чем отречься от престола.
Я понимаю, что давать советы проще, чем их исполнять, но в любом случае отречение императора от престола, да еще не в чью-то пользу, а просто так, с ликвидацией института императорской власти, было и крайне безответственным, убийственным шагом, приведшим к глобальной катастрофе.
Прекраснодушные интеллектуалы из Временного правительства заявили о своем намерении созвать Учредительное собрание, которое должно было бы узаконить основы российской демократии, не понимая, что уже имеют дело с силой, которой никак не нужна, даже враждебна эта самая демократия, которая нагло лжет о самоопределении народов, населяющих Российскую империю, и вообще обо всем лжет, что бы ни обсуждалось с нею, что им, большевикам, нужна та же империя и то же самодержавие, только с ними во главе, вот и все, за что они готовы были пожертвовать жизнями миллионов и миллионов.
Ленин честно отработал вложенные в него деньги, что да то да.
При откровенно преступном попустительстве государственного аппарата, не нашедшем в себе сил и воли подавить этот наглый мятеж, власть перешла в руки тех, кого еще год назад никто всерьез не воспринимал и в упор не видел. А зря…
Власть им досталась, можно сказать, без боя. Так называемый «штурм Зимнего дворца» — не более чем миф, призванный хоть как-то героизировать акты остервенелой жестокости и вандализма, имевшие место при вступлении большевиков во власть, которую они лицемерно называли «народной».
По идее, Зимний дворец охранялся пулеметной ротой и подразделением женского батальона (!). Если опустить все эпитеты, которые непременно сорвутся в адрес власти, так «добросовестно» охраняющей свою цитадель, то можно беспристрастно оценить факты, которые заключаются в том, что во время так красиво опоэтизированного штурма погибло всего 6 (шесть) человек, идущих (опять-таки, по идее) в лобовую атаку по совершенно открытой Дворцовой площади. И это при том, что очередь одного лишь пулемета способна скосить в десятки раз больше людей, так беспечно идущих отбирать власть у ее законных обладателей, которые и действительно могли сделать то, что требуется делать в таких случаях.
А воспетый залп носового орудия крейсера «Аврора» был холостым, сигнальным, и его могла произвести любая пушка, хотя бы та, что отбивает полдень в Петропавловской крепости. Но потребовалась «Аврора» — должно быть для того, чтобы впоследствии иметь дополнительный экскурсионный объект. Да ладно, чего там… Ну, взяли власть, которая плохо лежала, потому что нормальную власть так просто не возьмешь, но… все было гораздо сложнее. Казалось бы, зачем стрелять, если тебе сдаются добровольно? Разумеется, но если исходить из нормальной логики, а вот у тех, на кого опирался в своих «великих преобразованиях» вождь мирового пролетариата Ленин, была особая логика, присущая людям, которых никак не затронуло развитие цивилизации, руки которых не приспособлены к производительному труду, а мозги — к восприятию таких понятий, как «совесть», «честь», «гуманизм» или хотя бы «целесообразность» на худой конец. Вот почему, захватив не оказавший им никакого сопротивления Зимний дворец, они делали там то, что вызвало справедливый гнев у всех нормальных людей не только в России, но и во всем цивилизованном мире.
С осуждением вопиющих фактов изуверской жестокости и вандализма решительно выступил Максим Горький, горячий сторонник Ленина на умозрительно-мечтательном этапе его деятельности, а теперь пришедший в ужас от методов, которые этот «мечтатель» применяет для реализации своих фантазий. И Горький был не одинок в своей резкой оценке происшедшего.
Всех их «взяли на карандаш», тех, кто вознегодовал против того, что имело место в ту Богом проклятую ночь, и они частью были замучены в застенках ЧК, а частью высланы из страны.
В числе чудом спасшихся свидетелей этих зверств был и ученый-социолог Питирим Сорокин, впоследствии приобретший мировую известность как отец-основатель американской социологии. Вот его свидетельство:
«Осажденные министры не были убиты, их лишь загнали в Петропавловскую крепость, где томились царские министры. Участь, постигшая женщин, была куда страшнее, чем вообще способно представить себе наше воображение. Многие из них были убиты; те же, кого избежала милосердная смерть, были варварски изнасилованы. Они были обесчещены столь отвратительным способом, что вскоре скончались в ужасающих агониях. Многие из официальных лиц Временного правительства также были умерщвлены с садистским зверством».
А ко всему этому — масса уничтоженных шедевров искусства, загаженные вазы, зеркала, мебель, взломанный паркет и прочие результаты контакта цивилизации с порождениями хаоса.
Под утро растерянная власть не нашла ничего лучшего, чем вывести из казарм кадетов — пятнадцатилетних мальчишек, которых воспитывали на примерах воинской чести и доблести. Понятное дело, когда им встретился на Невском проспекте вооруженный отряд под белой наволочкой вместо знамени, они опустили винтовки, так как их учили, что нельзя стрелять в белый флаг, — и попали в ловушку. Их не только убивали, им еще распарывали животы и отрезали гениталии…
Этот случай далеко не единичный, и находятся же историки, которые при упоминании о подобных случаях невозмутимо говорят: «Что ж, революция должна была защищаться». Ну как же так, неужели они все — потомки тех, кто встретился кадетам на Невском? Да нет, вроде…
Одно можно сказать вполне уверенно: эти события продемонстрировали как бы квинтэссенцию мирового зла, что-то доселе невиданное в такой концентрации, по крайней мере.
КСТАТИ:
Мне Маркса жаль: его наследство
свалилось в русскую купель;
здесь цель оправдывала средства,
а средства обосрали цель.
Игорь Губерман
Цель… Встречаются на просторах Истории случаи, когда благородная, прогрессивная цель, не найдя должной поддержки, вынуждена преодолевать стену непонимания при помощи весьма жестких и непопулярных мер. Такая цель может оправдать эти меры только своей бесспорной прогрессивностью, позитивностью, ориентированностью на добро.
Не будем уподобляться тем героически-несчастным кадетам,
которые поверили в искренность намерений революционных бандитов, а посему не задержим внимания на цели этого переворота,
задекларированные Лениным, а рассмотрим такой вот аспект: кого вождь считал «врагами революции»? То есть скажи, кого ты считаешь врагом, и я скажу, чего ты в конечном итоге добиваешься. Ну, императорский двор, дворянство, буржуазия, помещики, фабриканты, банкиры — с этими все ясно: ограбленные никогда не простят грабителям того, что они с ними сделали. Добавим сюда царских офицеров, которые по природе своей не могут служить такой власти и терпеть такие порядки. Кого еще считал Ленин врагами?
ФАКТЫ:
В декабре 1917 года Ленин в своей записке Дзержинскому о мерах борьбы с контрреволюцией указывал, по каким критериям можно определить «члена буржуазного класса». Этими критериями были: 1) ежемесячный доход в сумме 500 рублей; 2) владение любой городской недвижимостью; 3) владение денежной суммой, превышающей одну тысячу рублей; 4) служба в банках, акционерных предприятиях, государственных и общественных учреждениях.
Врагами Ленин считал всех служащих органов местного самоуправления, духовенство всех уровней, преподавателей высших учебных заведений, ученых, писателей, инженеров, самостоятельных ремесленников, зажиточных крестьян, короче говоря, всех тех, которые олицетворяют собой производительные силы общества. А кто же остается?
ФАКТЫ:
Ленин — Горькому:
«И вы договариваетесь до „вывода“, что революцию нельзя делать при помощи воров, нельзя делать без интеллигенции!»
Записка от 31 июля 1919 г.
«Интеллектуальные силы рабочих и крестьян растут и крепнут в борьбе за свержение буржуазии и ее пособников, интеллигентиков, лакеев капитала, мнящих себя мозгом нации. На деле это не мозг, а говно.»
Записка от 15 сентября 1918 г.
«Изобретатели — чужие люди, но мы должны использовать их».
Записка от 7 июня 1921 г.
Преображенскому:
«Надо выработать приемы ловли спецов и наказания их».
Записка от 19 апреля 1921 г.
Председателю Петроградского исполкома:
«Знаменитый физиолог Павлов просится за границу ввиду его тяжелого в материальном плане положения. Отпускать за границу Павлова вряд ли рационально, так как он раньше высказывался в том смысле, что, будучи правдивым человеком, не сможет, в случае возникновения соответственных разговоров, не высказаться против Советской власти и коммунизма в России».
Господи, Боже мой… Павлов, великий ум человечества, лауреат Нобелевской премии по физиологии и медицине… Ну почему никто не догадался облить керосином тот опломбированный вагон и поджечь его?..
Он люто ненавидел интеллектуалов, в чем, собственно, нет ничего удивительного: он отлично понимал, что они, да, впрочем, не только они, а и любой нормальный человек, не отребье и не закомплексованные представители национальных меньшинств, которыми он окружил себя, никогда не признают законными его действия, как не признают шедеврами философской мысли его писанину, насквозь пронизанную ненавистью к самодостаточной человеческой личности.
Основное его окружение составляли евреи. Они, крайне обособленные, практически не поддающиеся ассимиляции, жаждущие социального реванша, закомплексованные, страдающие от душевного разлада, вызванного резким несоответствием между жизненными притязаниями и возможностями их удовлетворения, как нельзя более подходили на роли сокрушителей основ бытия.
Речь идет, конечно, не о евреях вообще, не о портных, сапожниках или парикмахерах, нашедших свою стезю и отнюдь не изнывающих от неудовлетворенных желаний занять место губернатора или премьер-министра, а о тех недоучках-полуинтеллигентах, которые уверовали в свои уникальные знания и способности, а потому возненавидели мир, который якобы мешает им достичь того высокого положения, которого они, бесспорно, достойны.
Такие полуинтеллигенты, о которых подробно писал Ле Бон, сами по себе очень опасны для общества, а в еврейском варианте эта опасность резко возрастает.
Но Ленину нужны были именно такие соратники.
По уровню жестокости и пренебрежению такими понятиями, как «человеческая личность» и «человеческая жизнь», Октябрьский переворот превзошел все предыдущие события подобного рода, оставив далеко позади даже Французскую революцию с ее массовым садизмом. Пытки, расстрелы заложников, потопления людей на баржах (по 500—600 одновременно), разгон Учредительного собрания, где большевики набрали всего лишь 24% голосов, тогда как эсэры — 40,4%, наглый обман всех, кого только удалось втянуть в орбиту переворота, концлагеря, о которых наивные французы конца XVIII века и представления не имели, и тотальный террор, которому не было равных в Истории.
КСТАТИ:
«Мы компрометируем себя: грозим даже в резолюциях Совдепа массовым террором, а когда до дела, тормозим революционную инициативу масс, вполне правильную.
Это не-воз-мож-но!
Надо поощрять энергию и массовидность террора».
Записка Ленина от 26 ноября 1918 г.
«Расстреливать, никого не спрашивая и не допуская идиотской волокиты».
Телеграмма Ленина в Саратов. 22 августа 1918 г.
И так далее.
Он, бесспорно, был садистом. Причем харизматическим садистом, способным пробуждать это свойство в окружающих. Развязанная большевиками гражданская война выявила немыслимую доселе массовость садистских и некрофильских проявлений, так что возникает естественный вопрос: откуда в такой истово религиозной стране взялось в одночасье столько палачей, мучителей, насильников и т.п? Откуда? Или религиозная мораль — пустой звук, нормы сугубо внешних проявлений личности, никак не затрагивающих человеческую душу? Тогда почему религиозная сфера претендует на столь значимое место в социуме? Перипетии гражданской войны в России с особой наглядностью продемонстрировали неспособность Церкви позитивно влиять на реалии бытия, ну а если так, тогда почему бы не определиться с социальными приоритетами и перестать в конце концов выдавать желаемое за действительное?
Им, победителям-реваншистам, мало было просто расстреливать массы людей по групповому признаку (учебное пособие для будущих нацистов), мало было топить их, жечь живьем, им требовалась еще и атмосфера тотального террора, чтобы все, абсолютно все граждане бывшей Российской империи поняли, «кто в доме хозяин», да не просто хозяин, а полновластный вершитель судеб. Для этого была создана Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией, саботажем и т.д. (ЧК), во многом напоминающая опричнину Ивана Грозного. Она набиралась из такого же отребья и при этом имела в принципе неограниченные полномочия.
Один из традиционных методов их работы заключался в том, что поздним вечером к гаражу на окраине города подъезжал грузовик с наглухо закрытым тентом. Он привозил тех, кого местные чекисты сочли бесполезными для «молодой республики, уверенно шагающей к светлому будущему» (согласно фразеологии того времени). Грузовик въезжал во двор. Приговоренных заводили в гараж и под рев мотора грузовика расстреливали. Затем их бросали в кузов и увозили, чтобы похоронить в каком-нибудь загородном яру…
За ночь совершалось пять-шесть таких «мероприятий».
И это же не в одном отдельно взятом городе…
Прославились чекисты и дьявольской изобретательностью по части пыток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67