К тому же, согласно договору, англичане получили много акров хорошей земли, да и условия торговли были ужесточены.
— Это, наверное, обрадовало вашего отца. — Кэролайн тотчас пожалела о своих словах, заметив, что лицо Волка сразу же приняло враждебное выражение. — Я хотела сказать, что это оказалось выгодно для него, он ведь торговец.
— Да, — односложно ответил Волк, положив тем конец разговору.
* * *
Они пробыли в форте ровно столько времени, сколько требовалось для отдыха лошадей. Рафф встретился и переговорил с комендантом-англичанином по имени Бойтон. Молодой улыбчивый офицер был несказанно рад встрече с соотечественницей. Он предложил путникам задержаться в форте подольше, но Волк ответил, что хотел бы переправиться через реку до темноты.
— Но я уверен, что леди Кэролайн было бы лучше отдохнуть здесь до утра, — улыбнулся Бойтон.
— Леди Кэролайн сгорает от нетерпения поскорее увидеть свой новый дом... и своего супруга.
Волк произнес последние слова так тихо, что Кэролайн от души понадеялась, что молодой англичанин не расслышал их. Однако сказанное Волком не ускользнуло от слуха англичанина, и он снова улыбнулся — на сей раз лукаво и понимающе. Кэролайн зарделась и опустила глаза.
* * *
На их пути и прежде встречались небольшие ручейки и неглубокие речки, но все они не шли ни в какое сравнение с широким, бурным потоком, представшим теперь перед их глазами. Кэролайн поежилась и отвернулась. Душу ее объял ужас. Ее лошадь нервно прядала ушами и переступала с ноги на ногу. Она, вне всякого сомнения, разделяла страхи своей всадницы. Но попасть в Семь Сосен, не преодолев этой водной преграды, было невозможно.
Кэролайн, намотав поводья на руку, дрожащим голосом спросила:
— 3-здесь глубоко?
— Вы рискуете замочить свои туфельки, миледи, — ответил Рафф.
Кэролайн не обратила внимания на сарказм, звучавший в его голосе. Звук бурлящей воды заставлял ее сердце сжиматься от ужаса.
— Я никогда еще не перебиралась верхом через такую широкую реку, — пробормотала она беспомощно.
Волк тем временем спешился и взял ее лошадь под уздцы.
— Это нисколько не удивляет меня. В Англии через такие потоки перекинуты мосты, — спокойно ответил он.
Кэролайн слегка откинулась в седле, чтобы сохранить равновесие.
— Так почему же здесь их нет?! — в отчаянии спросила она, едва удержавшись от предложения переждать в форте, пока таковой не будет возведен.
— Здесь ведь приграничный форт, леди Кэролайн, — невозмутимо отозвался Волк. Он снова вскочил в седло и, послав своего коня вперед, прокричал: — Не бойтесь и следуйте за мной!
— Но...
Волк обернулся и взглянул на нее. Кэролайн поняла, что от него не укрылись страх и отчаяние, с которыми она уже не пыталась бороться. Она снова взглянула на стремительно несущиеся воды реки, и у нее закружилась голова.
— Я однажды упала в ручей, когда была совсем маленькой! — воскликнула она, изо всех сил цепляясь за лошадиную гриву. — Ах, если бы не Эдвард!.. — мучительный спазм сжал ее горло, и она замолчала. Страх буквально парализовал ее, она почувствовала, что сейчас потеряет сознание. В глазах у нее начало темнеть.
Внезапно рука Волка опустилась ей на плечо. Кэролайн с усилием вернулась к действительности.
— Вы хотите вернуться назад? — спросил он. — Вы могли бы переждать в форте, пока я не улажу некоторые дела в селениях чероки. А потом я отвезу вас в Чарльз-таун.
Кэролайн готова была в эту минуту поддаться искушению и ответить согласием на его предложение. Как прекрасно было бы снова оказаться в мирном, уютном и ухоженном Симмонс-Холле, с его подстриженными деревьями, нарядными цветниками и спокойными, безобидными ручьями! Разве можно сравнить с ним эту дикую, необжитую землю?! Но, объятая страхом, при мысли о возвращении Кэролайн внезапно почувствовала, что страна эта, несмотря на тяготы и бесчисленные опасности здешней жизни, начинает казаться ей по-своему привлекательной и что ей жаль было бы навсегда покинуть ее. Кэролайн тут же вспомнила, что Симмонс-Холл больше не принадлежит их семье и возвращаться ей попросту некуда.
— Нет, — ответила она дрогнувшим голосом, — я не могу вернуться назад. — Она выпрямилась в седле и вымученно улыбнулась.
— Вы уверены?
— Да.
— Ну что ж, тогда едем. — Волк с шумом втянул в себя воздух и подъехал вплотную к Кэролайн. Быстрым движением он переместился из седла на круп своей лошади, протягивая руку к Кэролайн.
— Что вы делаете?!
— Я полагаю, леди Кэролайн, что для вас настало время научиться ездить в седле по-мужски.
— Но...
— Помолчите. Выньте ногу из стремени.
Она повиновалась, и руки Волка сомкнулись на ее талии. Приподняв девушку, он посадил ее в седло перед собой. Плечо ее упиралось в его грудь. Дав Кэролайн немного передохнуть, он снова скомандовал:
— Так. Теперь поднимите-ка ногу. — Он помог ей, придерживая ее рукой за бедро. — Хорошо. — Убедившись, что она уверенно сидит в седле, он поправил ее юбки, прикрыв подолом ноги.
— Я знаю, поначалу это кажется немного непривычным, но потом вам наверняка понравится ездить таким образом. На самом деле это гораздо удобнее, чем сидеть боком.
Продолжая придерживать Кэролайн одной рукой, другой Волк намотал поводья ее кобылы на луку своего седла и подтянул повыше свое ружье и рог с порохом. После этого он пришпорил своего коня, и тот ступил в воду, увлекая за собой послушную рыжую кобылу.
Лишь через несколько минут, ощущая спиной мускулистое, надежное тело Раффа, Кэролайн отважилась приоткрыть зажмуренные глаза.
Волк крепко держал в руках вожжи, понуждая могучего коня двигаться вперед по бурлящей воде, которая сперва лишь замочила ступни Кэролайн, а теперь добралась уже до колен. Похоже, они уже миновали середину реки, и деревья на противоположном берегу виднелись все ближе, все отчетливее. Парализующий страх, поначалу охвативший Кэролайн, рассеялся почти без следа, и когда Рафф, нагнувшись к самому ее уху, ободряюще прошептал:
— Самое худшее осталось позади, — она обернулась к нему с благодарной улыбкой, исполнившись надежды на благополучный исход этого опасного приключения.
Вымокнув в ледяной воде, Кэролайн продрогла до костей, но разве теперь, когда конь ступил на твердую землю, это имело значение?!
Волк спешился и помог ей слезть с коня. Кэролайн легко соскользнула вниз, опираясь руками на его плечи. Она не сопротивлялась, когда Волк привлек ее к себе.
— Слава Богу, все обошлось! — радостно воскликнула она, обвивая руками его шею. Ее пальцы утонули в его густых, слегка влажных волосах.
Волк слегка отстранился от Кэролайн, и они улыбнулись друг другу.
— Недалеко отсюда есть место, где мы смогли бы переночевать.
— Но я полагала, что мы приедем в Семь Сосен еще нынче вечером! — Кэролайн была уверена, что слышала это от Раффа.
— Вам так не терпится закончить наше путешествие?
— Нет, — призналась Кэролайн, добавив однако: — Прежде надо обсохнуть, чтобы прибыть туда в надлежащем виде.
Довольная улыбка, мелькнув на его губах, тут же погасла.
— Верно, мы должны вести себя как подобает, — пробормотал он, разжимая объятия. — Пойдемте, леди Кэролайн.
Они сели каждый на свою лошадь и снова тронулись в путь. В воздухе чувствовалось приближение осени, и Кэролайн то и дело зябко поеживалась. Вскоре Рафф остановился и спрыгнул с седла. Кэролайн удивленно оглядывалась кругом, не понимая причины этой остановки.
— Дальше нам придется идти пешком, — сказал Рафф, помогая ей спешиться.
Он двинулся вперед по едва заметной тропинке, которую со стороны лесной дороги было не разглядеть даже при свете дня.
Идти было нелегко. Волк вел в поводу обеих лошадей, а Кэролайн, подобрав юбки, брела сзади, то и дело спотыкаясь о выступавшие из земли корни деревьев. Она совсем выбилась из сил. Вскоре они вышли на большую поляну, по середине которой стоял бревенчатый домик с крышей из древесной коры. Неподалеку от домика протекал маленький, весело журчавший ручеек. Чуть левее виднелись аккуратно разбитые гряды небольшого огорода.
Рафф подвел лошадей к краю поляны и принялся расседлывать их.
— Проходите в дом, — сказал, он Кэролайн. — Я сейчас принесу поленьев для очага.
Кэролайн как никогда нуждалась в отдыхе и тепле очага, но вместо того чтобы подчиниться, она с сомнением остановилась и спросила:
— А вы уверены, что хозяева этого дома будут рады нашему приходу?
В домике не видно было признаков жизни, но он не производил впечатления заброшенного, и девушка не без опасения подумала, что обитатели скромной усадьбы могут вернуться в любую минуту.
— Все будет в порядке, Кэролайн, — заверил ее Рафф и с ободряющей улыбкой добавил: — Внутри вы найдете одеяла, чтобы согреться.
Не колеблясь больше ни минуты, Кэролайн открыла дверь и вошла в дом. Она остановилась на пороге, пока глаза ее привыкали к царившему здесь полумраку. Тусклый вечерний свет лился внутрь сквозь два крохотных оконца каждое величиной с кирпич.
Мебели в комнате оказалось совсем немного. В дальнем углу высилась стопка аккуратно сложенных шкур, служивших постелью, одежда висела на крючьях — вернее, на сучках крепких древесных веток, вмурованных в глиняные стены. Небольшое пространство комнаты было использовано чрезвычайно рационально, и Кэролайн стало любопытно, кто же хозяин этого дома. Она подошла к единственному стулу, отметив про себя, что земляной пол помещения чисто выметен и как следует утрамбован. Спинка и сиденье самодельного стула были гладко отполированы, а ножки — даже не очищены от коры. На столе, также сделанном вручную, стоял подсвечник и лежало несколько книг. Протянув руку, Кэролайн взяла одну из них, чтобы прочитать заглавие.
— Вольтер, — произнес голос позади нее, и, обернувшись, она увидела в дверном проеме Раффа. — Он вам нравится? — спросил он с улыбкой.
— Э-э-э... нет. Пожалуй, не очень, — ответила Кэролайн, кладя книгу на место. Она была смущена и раздосадована тем, что дала волю неуместному любопытству и позволила себе трогать чужие вещи. И была поймана на этом. Щеки ее залила краска стыда.
Волк, не обращая внимания на ее замешательство, сложил поленья на пол у простого каменного очага и занялся разведением огня.
— Одеяла там, — произнес он, кивнув головой в дальний угол комнаты, отчего его длинные волосы взметнулись и снова черной волной легли на плечи. — Но прежде чем завернуться в них, вам надо снять с себя всю мокрую одежду.
— Снять... снять с себя одежду? — не веря своим ушам, переспросила Кэролайн.
Волк оставил свое занятие и посмотрел на нее в упор.
— Если вы не сделаете этого, то непременно простудитесь. — Кэролайн, донельзя иззябшая, понимала, что он, безусловно, прав, но все же...
— Но это... это так неловко...
— По-вашему, лучше умереть от лихорадки? — С этими словами он снова повернулся к ней спиной и принялся раздувать огонь под сухими листьями, положенными в дрова.
Кэролайн отыскала одеяло и выпрямилась, держа его в руках.
— Не знаю, как быть, — растерянно проговорила она. — Что если хозяева этого дома сейчас вернутся? Что они подумают?..
По правде говоря, ее беспокоили отнюдь не владельцы этого жилища, но упоминание о них, по крайней мере, могло служить неплохой отговоркой. И лишь услыхав следующую фразу Волка, она поняла, что ухищрения ее бессмысленны.
— Это мой дом, — произнес он спокойно, снимая с крюка висевшее у двери жестяное ведро с веревочной ручкой.
Лишь после этого он повернулся к Кэролайн. Глаза его отражали свет огня из очага, но Кэролайн показалось, будто в них загорелись искры, которые осветили все ее мечущиеся, сбивчивые мысли, в это мгновение показавшиеся ей самой глупыми и наивными.
— Я иду за водой. Поступайте, как пожелаете, миледи. — Захватив с собой ружье, он вышел из домика.
Кэролайн принялась раздеваться. Движения ее были медленными и неловкими, хотя сомнения, правильно ли она поступает, рассеялись без следа. Озябшие пальцы плохо слушались ее, а мокрая одежда прилипала к телу. Она решила было не снимать белье, но промокшая насквозь льняная ткань окутывала ее тело ледяным компрессом, и вскоре девушка, обнаженная и дрожащая с головы до ног, закуталась в длинное и широкое одеяло из грубой шерсти. Вскоре вернулся Волк, и Кэролайн, лишь только он переступил порог, густо покраснела от смущения. Но ему, казалось, не было никакого дела до ее наготы, прикрытой одним лишь одеялом.
Зато сама она в первые минуты просто не могла думать ни о чем другом.
Волк молча налил воды в чайник и повесил его над огнем. Затем, достав нож, он отрезал несколько кусков от вяленой оленьей лопатки, подвешенной к стропилам, снова вышел из своего жилища и вскоре вернулся с несколькими картофелинами и горстью бобов в плетеной корзинке.
— Я могла бы заняться этим, — несмело предложила Кэролайн, когда он начал лущить бобы.
Вместо ответа Волк лишь взглянул на нее, склонив голову набок, протянул ей корзинку и стал наблюдать за ее движениями. Чистка картофеля оказалась нелегким делом. Большой тяжелый нож плохо повиновался тонким пальцам Кэролайн, к тому же ей все время приходилось следить, чтобы одеяло не распахнулось. Она вздохнула с облегчением, когда Волк снова вышел наружу. Вскоре он вернулся, неся дорожные мешки с ее одеждой, увы, тоже промокшей насквозь.
— То, что вы живете здесь, кажется мне странным, — сказала Кэролайн, надеясь разрядить беседой атмосферу неловкости, воцарившуюся между ними. Волк развешивал ее вещи на стенных крюках для просушки. — Я думала, что вы живете в доме своего отца. — И она разрезала картофелину на четыре части.
— Нет.
— Теперь я и сама вижу, что нет. — С этими словами Кэролайн огляделась вокруг. — Что вы делаете? — пронзительно вскрикнула она.
— Снимаю с себя промокшую одежду.
— Но я... я...
— Если вы не желаете видеть меня, смотрите в другую сторону, Кэролайн, — невозмутимо произнес Волк.
Совет его оказался как нельзя более кстати. Кэролайн, как завороженная, разглядывала его широкие плечи и мускулистую грудь, покрытую татуировкой, не в силах отвести глаз. Она потупилась и ухватилась за полы одеяла, о которых на мгновение забыла. Еще немного, и они разошлись бы в стороны... Кэролайн еще ниже опустила голову, ей было стыдно за свое глупое, нелепое поведение. В эту минуту Рафф дотронулся до ее руки, и она чуть не подпрыгнула от неожиданности.
— Не бойтесь! Я не обижу вас!
— Я... я знаю... — Кэролайн подняла глаза и увидела, что он протягивает ей сорочку из мягкого хлопка.
— Не хотите ли вы надеть вот это, пока ваша одежда сохнет? Одеяло тогда не будет кусать вашу кожу, и вам не придется все время придерживать его.
Сорочка оказалась слишком велика для Кэролайн, но, надев ее, она почувствовала себя значительно лучше и увереннее.
Пока она одевалась, Волк отвернулся, пообещав ей не делать попыток взглянуть на нее. Кэролайн знала, что ему можно доверять. Ему. Но не себе.
ГЛАВА ПЯТАЯ
— Как вкусно! — зачерпнув ложкой густую похлебку, Кэролайн внимательно посмотрела на Раффа, сидевшего напротив нее за маленьким столом. Он, убрав с него книги и свечу, усадил Кэролайн на свой единственный стул. Сам же уселся на крышку сундука, придвинув его к столу.
— Что-нибудь не так?
— Нет. Почему вы спрашиваете? — быстро ответила Кэролайн. «Слишком быстро», — сказала она себе.
— Потому что вы хвалите похлебку в третий раз за последние три минуты.
— Неужели? Я не считала.
— А я вот посчитал.
Кэролайн опустила глаза на свои руки, сложенные на коленях, чтобы только не смотреть на Раффа. Но рано или поздно придется говорить с ним, и продолжать прятать от него глаза будет невежливо...
Молчание затянулось, и Кэролайн подняла голову. Как она и предполагала, он пристально смотрел на нее, и этот властный, горящий взор словно заворожил ее, лишив воли к сопротивлению. Она облизала пересохшие губы и сглотнула, удивляясь, какого труда ей это стоило.
— Наверное, это потому, что она и вправду показалась мне очень вкусной... похлебка... — добавила она беспомощно, чувствуя, как краска смущения заливает ее лицо и шею.
— Возможно, что так оно и есть.
Сказав это, он улыбнулся, и Кэролайн, у которой перехватило дыхание от того почти божественного совершенства гармонии и красоты, в котором в этот миг предстали перед ней черты его смуглого лица, поняла, что ей срочно надо найти какую-то тему для разговора, спросить его о чем-то — о чем угодно, лишь бы не позволить этому многозначительному молчанию затянуться надолго.
Негромко кашлянув, она сказала:
— Так вы, оказывается, любите читать?
— А что, вас это удивляет?
— Нет. Отчего же? — поспешно произнесла Кэролайн, видя, что лицо Волка вновь приняло насмешливо-саркастическое выражение, а черные брови взметнулись вверх. Взгляд ее скользнул по его широким плечам, мощной шее, верхней части груди, видневшейся сквозь распахнутый ворот рубахи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
— Это, наверное, обрадовало вашего отца. — Кэролайн тотчас пожалела о своих словах, заметив, что лицо Волка сразу же приняло враждебное выражение. — Я хотела сказать, что это оказалось выгодно для него, он ведь торговец.
— Да, — односложно ответил Волк, положив тем конец разговору.
* * *
Они пробыли в форте ровно столько времени, сколько требовалось для отдыха лошадей. Рафф встретился и переговорил с комендантом-англичанином по имени Бойтон. Молодой улыбчивый офицер был несказанно рад встрече с соотечественницей. Он предложил путникам задержаться в форте подольше, но Волк ответил, что хотел бы переправиться через реку до темноты.
— Но я уверен, что леди Кэролайн было бы лучше отдохнуть здесь до утра, — улыбнулся Бойтон.
— Леди Кэролайн сгорает от нетерпения поскорее увидеть свой новый дом... и своего супруга.
Волк произнес последние слова так тихо, что Кэролайн от души понадеялась, что молодой англичанин не расслышал их. Однако сказанное Волком не ускользнуло от слуха англичанина, и он снова улыбнулся — на сей раз лукаво и понимающе. Кэролайн зарделась и опустила глаза.
* * *
На их пути и прежде встречались небольшие ручейки и неглубокие речки, но все они не шли ни в какое сравнение с широким, бурным потоком, представшим теперь перед их глазами. Кэролайн поежилась и отвернулась. Душу ее объял ужас. Ее лошадь нервно прядала ушами и переступала с ноги на ногу. Она, вне всякого сомнения, разделяла страхи своей всадницы. Но попасть в Семь Сосен, не преодолев этой водной преграды, было невозможно.
Кэролайн, намотав поводья на руку, дрожащим голосом спросила:
— 3-здесь глубоко?
— Вы рискуете замочить свои туфельки, миледи, — ответил Рафф.
Кэролайн не обратила внимания на сарказм, звучавший в его голосе. Звук бурлящей воды заставлял ее сердце сжиматься от ужаса.
— Я никогда еще не перебиралась верхом через такую широкую реку, — пробормотала она беспомощно.
Волк тем временем спешился и взял ее лошадь под уздцы.
— Это нисколько не удивляет меня. В Англии через такие потоки перекинуты мосты, — спокойно ответил он.
Кэролайн слегка откинулась в седле, чтобы сохранить равновесие.
— Так почему же здесь их нет?! — в отчаянии спросила она, едва удержавшись от предложения переждать в форте, пока таковой не будет возведен.
— Здесь ведь приграничный форт, леди Кэролайн, — невозмутимо отозвался Волк. Он снова вскочил в седло и, послав своего коня вперед, прокричал: — Не бойтесь и следуйте за мной!
— Но...
Волк обернулся и взглянул на нее. Кэролайн поняла, что от него не укрылись страх и отчаяние, с которыми она уже не пыталась бороться. Она снова взглянула на стремительно несущиеся воды реки, и у нее закружилась голова.
— Я однажды упала в ручей, когда была совсем маленькой! — воскликнула она, изо всех сил цепляясь за лошадиную гриву. — Ах, если бы не Эдвард!.. — мучительный спазм сжал ее горло, и она замолчала. Страх буквально парализовал ее, она почувствовала, что сейчас потеряет сознание. В глазах у нее начало темнеть.
Внезапно рука Волка опустилась ей на плечо. Кэролайн с усилием вернулась к действительности.
— Вы хотите вернуться назад? — спросил он. — Вы могли бы переждать в форте, пока я не улажу некоторые дела в селениях чероки. А потом я отвезу вас в Чарльз-таун.
Кэролайн готова была в эту минуту поддаться искушению и ответить согласием на его предложение. Как прекрасно было бы снова оказаться в мирном, уютном и ухоженном Симмонс-Холле, с его подстриженными деревьями, нарядными цветниками и спокойными, безобидными ручьями! Разве можно сравнить с ним эту дикую, необжитую землю?! Но, объятая страхом, при мысли о возвращении Кэролайн внезапно почувствовала, что страна эта, несмотря на тяготы и бесчисленные опасности здешней жизни, начинает казаться ей по-своему привлекательной и что ей жаль было бы навсегда покинуть ее. Кэролайн тут же вспомнила, что Симмонс-Холл больше не принадлежит их семье и возвращаться ей попросту некуда.
— Нет, — ответила она дрогнувшим голосом, — я не могу вернуться назад. — Она выпрямилась в седле и вымученно улыбнулась.
— Вы уверены?
— Да.
— Ну что ж, тогда едем. — Волк с шумом втянул в себя воздух и подъехал вплотную к Кэролайн. Быстрым движением он переместился из седла на круп своей лошади, протягивая руку к Кэролайн.
— Что вы делаете?!
— Я полагаю, леди Кэролайн, что для вас настало время научиться ездить в седле по-мужски.
— Но...
— Помолчите. Выньте ногу из стремени.
Она повиновалась, и руки Волка сомкнулись на ее талии. Приподняв девушку, он посадил ее в седло перед собой. Плечо ее упиралось в его грудь. Дав Кэролайн немного передохнуть, он снова скомандовал:
— Так. Теперь поднимите-ка ногу. — Он помог ей, придерживая ее рукой за бедро. — Хорошо. — Убедившись, что она уверенно сидит в седле, он поправил ее юбки, прикрыв подолом ноги.
— Я знаю, поначалу это кажется немного непривычным, но потом вам наверняка понравится ездить таким образом. На самом деле это гораздо удобнее, чем сидеть боком.
Продолжая придерживать Кэролайн одной рукой, другой Волк намотал поводья ее кобылы на луку своего седла и подтянул повыше свое ружье и рог с порохом. После этого он пришпорил своего коня, и тот ступил в воду, увлекая за собой послушную рыжую кобылу.
Лишь через несколько минут, ощущая спиной мускулистое, надежное тело Раффа, Кэролайн отважилась приоткрыть зажмуренные глаза.
Волк крепко держал в руках вожжи, понуждая могучего коня двигаться вперед по бурлящей воде, которая сперва лишь замочила ступни Кэролайн, а теперь добралась уже до колен. Похоже, они уже миновали середину реки, и деревья на противоположном берегу виднелись все ближе, все отчетливее. Парализующий страх, поначалу охвативший Кэролайн, рассеялся почти без следа, и когда Рафф, нагнувшись к самому ее уху, ободряюще прошептал:
— Самое худшее осталось позади, — она обернулась к нему с благодарной улыбкой, исполнившись надежды на благополучный исход этого опасного приключения.
Вымокнув в ледяной воде, Кэролайн продрогла до костей, но разве теперь, когда конь ступил на твердую землю, это имело значение?!
Волк спешился и помог ей слезть с коня. Кэролайн легко соскользнула вниз, опираясь руками на его плечи. Она не сопротивлялась, когда Волк привлек ее к себе.
— Слава Богу, все обошлось! — радостно воскликнула она, обвивая руками его шею. Ее пальцы утонули в его густых, слегка влажных волосах.
Волк слегка отстранился от Кэролайн, и они улыбнулись друг другу.
— Недалеко отсюда есть место, где мы смогли бы переночевать.
— Но я полагала, что мы приедем в Семь Сосен еще нынче вечером! — Кэролайн была уверена, что слышала это от Раффа.
— Вам так не терпится закончить наше путешествие?
— Нет, — призналась Кэролайн, добавив однако: — Прежде надо обсохнуть, чтобы прибыть туда в надлежащем виде.
Довольная улыбка, мелькнув на его губах, тут же погасла.
— Верно, мы должны вести себя как подобает, — пробормотал он, разжимая объятия. — Пойдемте, леди Кэролайн.
Они сели каждый на свою лошадь и снова тронулись в путь. В воздухе чувствовалось приближение осени, и Кэролайн то и дело зябко поеживалась. Вскоре Рафф остановился и спрыгнул с седла. Кэролайн удивленно оглядывалась кругом, не понимая причины этой остановки.
— Дальше нам придется идти пешком, — сказал Рафф, помогая ей спешиться.
Он двинулся вперед по едва заметной тропинке, которую со стороны лесной дороги было не разглядеть даже при свете дня.
Идти было нелегко. Волк вел в поводу обеих лошадей, а Кэролайн, подобрав юбки, брела сзади, то и дело спотыкаясь о выступавшие из земли корни деревьев. Она совсем выбилась из сил. Вскоре они вышли на большую поляну, по середине которой стоял бревенчатый домик с крышей из древесной коры. Неподалеку от домика протекал маленький, весело журчавший ручеек. Чуть левее виднелись аккуратно разбитые гряды небольшого огорода.
Рафф подвел лошадей к краю поляны и принялся расседлывать их.
— Проходите в дом, — сказал, он Кэролайн. — Я сейчас принесу поленьев для очага.
Кэролайн как никогда нуждалась в отдыхе и тепле очага, но вместо того чтобы подчиниться, она с сомнением остановилась и спросила:
— А вы уверены, что хозяева этого дома будут рады нашему приходу?
В домике не видно было признаков жизни, но он не производил впечатления заброшенного, и девушка не без опасения подумала, что обитатели скромной усадьбы могут вернуться в любую минуту.
— Все будет в порядке, Кэролайн, — заверил ее Рафф и с ободряющей улыбкой добавил: — Внутри вы найдете одеяла, чтобы согреться.
Не колеблясь больше ни минуты, Кэролайн открыла дверь и вошла в дом. Она остановилась на пороге, пока глаза ее привыкали к царившему здесь полумраку. Тусклый вечерний свет лился внутрь сквозь два крохотных оконца каждое величиной с кирпич.
Мебели в комнате оказалось совсем немного. В дальнем углу высилась стопка аккуратно сложенных шкур, служивших постелью, одежда висела на крючьях — вернее, на сучках крепких древесных веток, вмурованных в глиняные стены. Небольшое пространство комнаты было использовано чрезвычайно рационально, и Кэролайн стало любопытно, кто же хозяин этого дома. Она подошла к единственному стулу, отметив про себя, что земляной пол помещения чисто выметен и как следует утрамбован. Спинка и сиденье самодельного стула были гладко отполированы, а ножки — даже не очищены от коры. На столе, также сделанном вручную, стоял подсвечник и лежало несколько книг. Протянув руку, Кэролайн взяла одну из них, чтобы прочитать заглавие.
— Вольтер, — произнес голос позади нее, и, обернувшись, она увидела в дверном проеме Раффа. — Он вам нравится? — спросил он с улыбкой.
— Э-э-э... нет. Пожалуй, не очень, — ответила Кэролайн, кладя книгу на место. Она была смущена и раздосадована тем, что дала волю неуместному любопытству и позволила себе трогать чужие вещи. И была поймана на этом. Щеки ее залила краска стыда.
Волк, не обращая внимания на ее замешательство, сложил поленья на пол у простого каменного очага и занялся разведением огня.
— Одеяла там, — произнес он, кивнув головой в дальний угол комнаты, отчего его длинные волосы взметнулись и снова черной волной легли на плечи. — Но прежде чем завернуться в них, вам надо снять с себя всю мокрую одежду.
— Снять... снять с себя одежду? — не веря своим ушам, переспросила Кэролайн.
Волк оставил свое занятие и посмотрел на нее в упор.
— Если вы не сделаете этого, то непременно простудитесь. — Кэролайн, донельзя иззябшая, понимала, что он, безусловно, прав, но все же...
— Но это... это так неловко...
— По-вашему, лучше умереть от лихорадки? — С этими словами он снова повернулся к ней спиной и принялся раздувать огонь под сухими листьями, положенными в дрова.
Кэролайн отыскала одеяло и выпрямилась, держа его в руках.
— Не знаю, как быть, — растерянно проговорила она. — Что если хозяева этого дома сейчас вернутся? Что они подумают?..
По правде говоря, ее беспокоили отнюдь не владельцы этого жилища, но упоминание о них, по крайней мере, могло служить неплохой отговоркой. И лишь услыхав следующую фразу Волка, она поняла, что ухищрения ее бессмысленны.
— Это мой дом, — произнес он спокойно, снимая с крюка висевшее у двери жестяное ведро с веревочной ручкой.
Лишь после этого он повернулся к Кэролайн. Глаза его отражали свет огня из очага, но Кэролайн показалось, будто в них загорелись искры, которые осветили все ее мечущиеся, сбивчивые мысли, в это мгновение показавшиеся ей самой глупыми и наивными.
— Я иду за водой. Поступайте, как пожелаете, миледи. — Захватив с собой ружье, он вышел из домика.
Кэролайн принялась раздеваться. Движения ее были медленными и неловкими, хотя сомнения, правильно ли она поступает, рассеялись без следа. Озябшие пальцы плохо слушались ее, а мокрая одежда прилипала к телу. Она решила было не снимать белье, но промокшая насквозь льняная ткань окутывала ее тело ледяным компрессом, и вскоре девушка, обнаженная и дрожащая с головы до ног, закуталась в длинное и широкое одеяло из грубой шерсти. Вскоре вернулся Волк, и Кэролайн, лишь только он переступил порог, густо покраснела от смущения. Но ему, казалось, не было никакого дела до ее наготы, прикрытой одним лишь одеялом.
Зато сама она в первые минуты просто не могла думать ни о чем другом.
Волк молча налил воды в чайник и повесил его над огнем. Затем, достав нож, он отрезал несколько кусков от вяленой оленьей лопатки, подвешенной к стропилам, снова вышел из своего жилища и вскоре вернулся с несколькими картофелинами и горстью бобов в плетеной корзинке.
— Я могла бы заняться этим, — несмело предложила Кэролайн, когда он начал лущить бобы.
Вместо ответа Волк лишь взглянул на нее, склонив голову набок, протянул ей корзинку и стал наблюдать за ее движениями. Чистка картофеля оказалась нелегким делом. Большой тяжелый нож плохо повиновался тонким пальцам Кэролайн, к тому же ей все время приходилось следить, чтобы одеяло не распахнулось. Она вздохнула с облегчением, когда Волк снова вышел наружу. Вскоре он вернулся, неся дорожные мешки с ее одеждой, увы, тоже промокшей насквозь.
— То, что вы живете здесь, кажется мне странным, — сказала Кэролайн, надеясь разрядить беседой атмосферу неловкости, воцарившуюся между ними. Волк развешивал ее вещи на стенных крюках для просушки. — Я думала, что вы живете в доме своего отца. — И она разрезала картофелину на четыре части.
— Нет.
— Теперь я и сама вижу, что нет. — С этими словами Кэролайн огляделась вокруг. — Что вы делаете? — пронзительно вскрикнула она.
— Снимаю с себя промокшую одежду.
— Но я... я...
— Если вы не желаете видеть меня, смотрите в другую сторону, Кэролайн, — невозмутимо произнес Волк.
Совет его оказался как нельзя более кстати. Кэролайн, как завороженная, разглядывала его широкие плечи и мускулистую грудь, покрытую татуировкой, не в силах отвести глаз. Она потупилась и ухватилась за полы одеяла, о которых на мгновение забыла. Еще немного, и они разошлись бы в стороны... Кэролайн еще ниже опустила голову, ей было стыдно за свое глупое, нелепое поведение. В эту минуту Рафф дотронулся до ее руки, и она чуть не подпрыгнула от неожиданности.
— Не бойтесь! Я не обижу вас!
— Я... я знаю... — Кэролайн подняла глаза и увидела, что он протягивает ей сорочку из мягкого хлопка.
— Не хотите ли вы надеть вот это, пока ваша одежда сохнет? Одеяло тогда не будет кусать вашу кожу, и вам не придется все время придерживать его.
Сорочка оказалась слишком велика для Кэролайн, но, надев ее, она почувствовала себя значительно лучше и увереннее.
Пока она одевалась, Волк отвернулся, пообещав ей не делать попыток взглянуть на нее. Кэролайн знала, что ему можно доверять. Ему. Но не себе.
ГЛАВА ПЯТАЯ
— Как вкусно! — зачерпнув ложкой густую похлебку, Кэролайн внимательно посмотрела на Раффа, сидевшего напротив нее за маленьким столом. Он, убрав с него книги и свечу, усадил Кэролайн на свой единственный стул. Сам же уселся на крышку сундука, придвинув его к столу.
— Что-нибудь не так?
— Нет. Почему вы спрашиваете? — быстро ответила Кэролайн. «Слишком быстро», — сказала она себе.
— Потому что вы хвалите похлебку в третий раз за последние три минуты.
— Неужели? Я не считала.
— А я вот посчитал.
Кэролайн опустила глаза на свои руки, сложенные на коленях, чтобы только не смотреть на Раффа. Но рано или поздно придется говорить с ним, и продолжать прятать от него глаза будет невежливо...
Молчание затянулось, и Кэролайн подняла голову. Как она и предполагала, он пристально смотрел на нее, и этот властный, горящий взор словно заворожил ее, лишив воли к сопротивлению. Она облизала пересохшие губы и сглотнула, удивляясь, какого труда ей это стоило.
— Наверное, это потому, что она и вправду показалась мне очень вкусной... похлебка... — добавила она беспомощно, чувствуя, как краска смущения заливает ее лицо и шею.
— Возможно, что так оно и есть.
Сказав это, он улыбнулся, и Кэролайн, у которой перехватило дыхание от того почти божественного совершенства гармонии и красоты, в котором в этот миг предстали перед ней черты его смуглого лица, поняла, что ей срочно надо найти какую-то тему для разговора, спросить его о чем-то — о чем угодно, лишь бы не позволить этому многозначительному молчанию затянуться надолго.
Негромко кашлянув, она сказала:
— Так вы, оказывается, любите читать?
— А что, вас это удивляет?
— Нет. Отчего же? — поспешно произнесла Кэролайн, видя, что лицо Волка вновь приняло насмешливо-саркастическое выражение, а черные брови взметнулись вверх. Взгляд ее скользнул по его широким плечам, мощной шее, верхней части груди, видневшейся сквозь распахнутый ворот рубахи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40