Губы ее были упрямо сжаты, голова гордо поднята вверх. Чего стоило ей сохранять этот невозмутимый, независимый вид, знали лишь она сама да Господь Бог.
Рафф, казалось, не обращал внимания на такие мелочи, как холод, дождь и туман. Его распущенные волосы развевались за широкой спиной, он, как всегда, с такой уверенностью держался в седле, точно составлял одно целое со своим могучим конем. Чем дальше продвигались они в глубь континента, тем более дикими становились облик и манеры Раффа, будто, приближаясь к своим родным местам, он за ненадобностью срывал с себя один за другим тонкие покровы цивилизации.
Теперь, глядя на него, всякий безошибочно узнал бы в нем индейца. Но мысль эта не испугала Кэролайн. Напротив, ей показалась привлекательной метаморфоза, происшедшая с Раффом на ее глазах всего за несколько дней. Это превращение из джентльмена в дикаря оказалось захватывающим и чрезвычайно волнующим событием.
Осознав, что мысли ее приняли опасное направление, Кэролайн заставила себя переключиться на воспоминание о брате, оставшемся в Англии. Как он там, бедный мальчик? Скучает ли он без нее так же горько и безутешно, как она без него? В течение нескольких дней во время их непродолжительных стоянок Кэролайн писала ему длинное, подробное письмо. Закончив его, она оставила вдове Тревор немного денег с просьбой по возможности скорее отправить ее послание на почту в Чарльз-таун с первой же оказией. Оттуда оно медленно поплывет на пароходе, в почтовом мешке, через всю Атлантику. Кэролайн горестно вздохнула. Брат получит ее весточку лишь через несколько долгих месяцев.
— Желаете остановиться?
— Что? Нет. — Кэролайн помотала головой и махнула рукой. — Я не устала. — Неизвестно, поверил ли Волк ее утверждению, однако он снова повернулся в седле и пустил коня вскачь. Кэролайн плотнее закуталась в одеяло, которое он ей дал перед выездом из форта, нагнула голову и последовала за ним.
Некоторое время спустя Волк свернул с тропинки, спешился и подошел к Кэролайн, чтобы помочь ей спуститься с седла.
— Почему мы остановились?
Дождь лил вовсю, стекая холодными струйками с полей шляпы Кэролайн. Она промокла до нитки.
— Если вам такая погода нипочем, то я все же предпочел бы переждать этот ливень. Уверен, что и лошади того же мнения.
— Но куда же мы идем? — спросила Кэролайн, послушно следуя за Волком в чащу леса. Кожаные подошвы ее башмаков скользили по сосновым иглам, густо устилавшим землю. Ветки больно хлестали девушку по лицу.
— Здесь недалеко есть хижина, — коротко ответил он. Но надежды Волка обрести приют под крышей лесной хижины оказались тщетными. Кэролайн стояла в просвете между деревьев под частым, холодным дождем, держа лошадей под уздцы и разглядывая обгорелый остов бревенчатой хижины. Уцелевшей оказалась лишь каменная труба грубо сложенного очага.
— Что же здесь произошло?
— Не знаю.
— Это индейцы? — спросила Кэролайн, делая осторожно: шаг вперед.
— Вполне вероятно. — Рафф не обнаружил здесь ни следов схватки, ни трупов. — Но скорее всего это молния или же их собственная беспечность.
Рафф, не спеша вернулся к тому месту, где осталась Кэролайн. Хижины не было, с этим приходилось смириться.
— Что же нам теперь делать? — Кэролайн, как ни страшилась она остаться в уединенном домике с глазу на глаз с Раффом, в то же время жаждала тепла и отдыха. Однако с надеждой на это придется расстаться.
Вместо ответа Рафф кивнул в сторону невзрачного приземистого строения, по-видимому служившего амбаром, при виде которого Кэролайн передернуло. Ей, однако, пришлось признать, что лучше забраться туда, чем мокнуть под дождем.
В ветхом строеньице стало невыносимо тесно, поскольку Рафф настоял на том, чтобы они ввели туда и лошадей. Животные не любят мокнуть нисколько не меньше, чем люди, — пояснил он. Соломенная крыша протекала, а огонь разведенный Раффом, дымил немилосердно, почти не давая тепла, но Кэролайн немедленно устремилась к нему и принялась греть озябшие руки.
Они сидели почти вплотную друг к другу в дальнем углу амбара, на единственном сухом месте земляного пола.
С трудом прожевав кусок сушеного мяса, Кэролайн спросила:
— Когда мы были в Чарльз-тауне, Литтлтон назвал вас каким-то странным именем. Или я ослышалась?
— Ва-йя.
— Да-да, именно так. — Кэролайн искоса взглянула на него. — А что это означает?
— Волк. Это мое имя на языке чероки. И на английском тоже. — Видя ее озадаченное и недоверчивое выражение, Волк усмехнулся и пояснил: — Рафф и вправду значит волк... волк-вожак.
— Ва-йя, — задумчиво повторила Кэролайн. — Именно так вас все и называют, да? Ва-йя Маккейд?
— Достаточно одного имени — Ва-йя или Волк. Так назвала меня моя мать. Это имя свидетельствует о моей принадлежности к ее клану. — Волк не добавил, что считает это имя единственно подлинным для себя.
За стенами домика сгустилась тьма, и путники устроились на ночлег, тесно прижавшись друг к другу. Кэролайн лежала на жесткой земле, чувствуя своей спиной тело Раффа, но это не помешало ей заснуть почти мгновенно.
Рафф некоторое время молча гладил пушистые волосы спящей Кэролайн, уже успевшие высохнуть после дождя. От девушки веяло свежестью и чистотой. В недалеком времени ему придется склонить ее к преступной связи. Но пока еще можно подождать.
* * *
К своему немалому удивлению, Кэролайн проснулась более свежей и отдохнувшей, чем накануне. Солнце уже взошло, и день обещал быть погожим, хотя и прохладным. Это напомнило ей об Англии, где в конце августа стояли дни, подобные этому.
Они почти не разговаривали во время скромного завтрака, состоявшего из печенной на углях рыбы, которую Рафф поймал в ручье, неподалеку от руин сгоревшей хижины.
Весь день они неутомимо скакали по тропинке сквозь сосновый лес, а на ночь остановились в скромном домике одного из многочисленных знакомых Раффа.
— Не знаю, что послужило причиной пожара, — задумчиво сказал Патрик Маклоглан, — но Клэнси задолго до этого покинули свой дом.
— Значит, это сделали не индейцы? — спросила Кэролайн, обернувшись к мужчинам. Стоя у очага, она помогала жене Патрика, Анне, готовить рагу из оленины.
— Я этого не говорил. Во всяком случае, именно из-за индейцев они ушли оттуда. Миссис Клэнси говорила об этом моей Анне.
— Она до смерти боялась их, — подтвердила Анна, кормившая грудью своего ребенка. — Сама не своя была от страха, особенно в последнее время.
— Но ведь, насколько мне известно, чероки и английские поселенцы — союзники, — проговорила Кэролайн, вопросительно взглянув на Раффа.
— Да... по большей части, — Анна дала младенцу другую грудь. — Но разве можно знать наверняка...
— А кроме того, — добавил ее муж, — здесь появляются не одни чероки. Индейцы других племен проходят по этим землям, держа путь на север.
— Полагаю, они имеют на это право. Эти земли принадлежали им задолго до того, как здесь поселились англичане.
— Не сердись, Рафф! Ты же знаешь, я никого не хотел обидеть! — Патрик сосредоточенно набивал трубку. — Я просто объяснил этой юной леди, как обстоят у нас дела.
— И я очень благодарна вам за это, мистер Маклоглан, — отозвалась Кэролайн, раскладывавшая еду по глиняным мискам.
— Но я голову дам на отсечение, что нас еще ждут тяжелые времена. И пока все утрясется, немало воды утечет, помяните мое слово!
— Патрик! — воскликнула Анна, с упреком взглянув на мужа.
— Помолчи, Анна! Я ничего такого не сказал, чего не знает Рафф. Я уверен, что сам он не участвовал в набегах, это так же верно, как то, что мы все сидим за этим столом. — Наклонившись к очагу, он сунул в огонь тонкую лучинку и зажег свою трубку. Сделав несколько затяжек, Патрик продолжил: — Слыхал я, что вожди объявили это случайными происшествиями и признали свою вину. — Вынув изо рта трубку, он ткнул ее мундштуком в сторону Раффа. — Но они позволили своим воинам плясать со скальпами, которые те сняли с голов убитых поселенцев.
От этих слов Рафф пришел в неописуемую ярость. Лицо его оставалось бесстрастным, но Кэролайн, неплохо узнавшая его за эти несколько дней, заметила, как сузились его глаза, а ладони сжались в кулаки. Но он промолчал, не пытаясь опровергнуть слова Патрика Маклоглана, и ужин закончился в безмолвии.
На следующий день, когда они остановились на берегу быстрой реки, чтобы напоить лошадей, Кэролайн спросила Раффа, почему он не ответил Патрику?
— А что, по-вашему, я должен был ему сказать?
— Не знаю, — Кэролайн в замешательстве обрывала листья с ивовой ветки, бросая их в воду. — Неужели чероки плясали со скальпами поселенцев в руках?
— Вполне возможно. — Волк набрал в ладони прозрачной, холодный воды и принялся пить ее. Снова взглянув в лицо Кэролайн, он невесело усмехнулся и спросил: — Это так сильно задевает ваши чувства?
— Разумеется! — Кэролайн подошла к нему ближе. — Я нахожу подобные действия просто чудовищными!
Волк с минуту молча смотрел на нее, затем, взяв в руки уздечку своего коня, спокойно произнес:
— К вашему сведению, и поселенцы тоже торой снимают скальпы с индейцев. В жестокости они не уступают друг другу.
— Скажите же мне, наконец, на чьей вы стороне? — Кэролайн желала разобраться в том, что происходит на ее новой родине, но с нетерпением ожидая ответа на вопрос, она не была готова выдержать горячий, страстный взор, которым Волк окинул ее с ног до головы.
— Я не знаю — произнес он наконец. — Пожалуй, я на своей собственной стороне. Или ни на чьей. Или на обеих.
— Я не думала, что все это так сложно, — отозвалась Кэролайн.
Она подошла к самой воде и взглянула на противоположный берег. Ландшафт уже давно перестал быть однообразным. То там, то здесь среди равнины, радуя глаз, возвышались покрытые лесом невысокие холмы.
— Вы ждете простых, однозначных ответов, миледи, рисующих индейцев безжалостными варварами. — Волк обернулся к ней и тряхнул головой. — Но от меня вы не услышите подобных слов.
— Насколько мне помнится, я спросила вас о причинах происходящего. Я не считаю, что англичане должны руководствоваться в своих действиях жаждой мести. — Она подняла голову, следя за полетом орла в вышине, и чуть погодя добавила: — И я прошу вас не называть меня так!
Волк поднял брови, слегка склонив голову набок.
— А как же мне к вам обращаться? Ведь вы — леди Кэролайн Симмонс, дочь графа, пэра Англии.
Кэролайн пристально взглянула на него, глубоко втянув раздувшимися ноздрями смолистый, прохладный воздух. Она с трудом сдержалась, чтобы не ответить ему дерзостью.
— Я предпочитаю, чтобы здесь меня называли просто Кэролайн. Кэролайн Симмонс.
— Которая вскоре станет Кэролайн Маккейд.
— Да... — ответила она едва слышно. — Вскоре я стану Кэролайн Маккейд.
Волк помолчал, преодолевая поднявшееся в нем возмущение, и как можно спокойнее спросил:
— Вы, надеюсь, понимаете, что этот брак состоится лишь потому, что вы — дочь графа?
Конь его стал бить копытом, и Волк отступил в сторону, но не отвел взгляда от лица Кэролайн.
— Я знаю, что побудило вашего отца сделать мне предложение, — невозмутимо ответила она. Кэролайн поняло, что Рафф намеренно старался задеть ее. Приняв свой брак со старым мистером Маккейдом как неизбежность, она была до глубины души задета тем, что Рафф отнесся к ней с очевидной враждебностью и не упускает случая сделать ей больно. Что ж, легкость, с которой он добивается желаемого результата, должна быть для него просто упоительной.
Волк, взяв лошадей под уздцы, повел их назад к тропинке.
— Вы так и не ответили на мой вопрос.
— А вы не допускаете, что у меня просто нет желания отвечать?
Кэролайн, решительно сжав губы, встала на его пути:
— А вам не приходило в голову, что я имею право знать все о происходящем здесь? Не забывайте, что не кто иной, как ваш отец, вызвал меня сюда!
Волк нахмурился и с силой схватил ее за плечи. У Кэролайн перехватило дыхание. Она не на шутку испугалась.
— Да будет вам известно, мисс, что я ни в коем случае не несу ответственности за поступки моего отца! Так же, как и он не отвечает ни за какие из моих действий!
Лошади, радуясь неожиданной свободе, принялись щипать траву. Река переливалась на солнце, весело журча, вокруг щебетали птицы, и ветер шелестел в кронах деревьев, Но Кэролайн не слышала и не замечала ничего вокруг. Она, не отрываясь, смотрела в глаза Волка, горевшие неистовым огнем.
Собравшись с духом, она произнесла:
— Так вы и в самом деле ненавидите его?
Он ничего не ответил, по-прежнему не отводя гневного взора от ее лица.
— Ребекка сказала мне об этом, но я не поверила. — Кэролайн хотела добавить, что Ребекка уверяла ее в ненависти Раффа и к ней как к будущей жене отца, но решила все же промолчать.
— Верьте чему хотите. Это ваше право. — Волк внезапно убрал руки с ее плеч. — Вы сказали, что желаете понять чероки. — Он мрачно усмехнулся и продолжил: — Вы, англичанка и дочь графа! Хорошо же, постарайтесь тогда понять следующее: любое убийство должно быть отмщено, чтобы сохранить гармонию Вселенной. Так считают чероки. Так считают и англичане.
— Вы хотите сказать, что чероки нападали на поселенцев Виргинии, чтобы отомстить им? — Кэролайн протянула к нему руки. — Но за что? И с чего все это началось?
— Я и не знал, что миледи интересуется историей. Кэролайн гордо выпрямилась и нахмурилась в ответ на это саркастическое замечание.
— Я просто хочу понять, что здесь происходит.
— Но все, что здесь происходит, отнюдь не просто, Кэролайн! — Он глубоко вздохнул, его могучая грудь вздымалась. Чувствовалось, что говорит он о давно наболевшем, в голосе его не осталось и тени прежней насмешливости. — Законы, по которым живут и чероки, и англичане, незыблемы и созданы не вчера. Чероки, правду сказать, согласились воевать с племенем шони не потому, что те были союзниками французов и, следовательно, врагами англичан, а в силу давних племенных споров и разногласий. Но мои люди не ожидали, что на них нападут английские колонисты и что губернатор Виргинии назначит награды за их скальпы!
Кэролайн глядела на него не мигая, не в силах поверить сказанному.
— Неужели это правда?
— Да, — коротко ответил Волк и отвернулся.
— Но почему же тогда эти люди не были примерно наказаны, ведь английские законы...
— Созданы лишь на пользу англичан, Кэролайн. — Волк оглянулся на нее через плечо, беря лошадей под уздцы. Кэролайн стояла, не в силах сдвинуться с места, и хмурилась. Слова Раффа точно громом поразили ее. Он продолжал свой рассказ:
— После боя с шони, на пути домой, воины чероки лишились всех припасов. Они ослабели от голода и, чтобы восстановить силы и добраться до своей земли, зарезали несколько коров, пасшихся на лугу. Коровы принадлежали поселенцам. Те пустились в погоню и поубивали многих из воинов. Губернатор обратился к вождям чероки с извинениями, но в письме своем обвинил воинов в тяжком преступлении против поселенцев.
Волк повел лошадей к тропинке, и Кэролайн, подобрав юбки, поспешила за ним.
— Но ведь совершенно очевидно, — проговорила она, догнав его, — что произошло недоразумение. Трагическое, спору нет, но все же именно недоразумение. И если бы разумные, справедливые люди с обеих сторон...
— Но все дело в том, что каждая из сторон упрямо считает свою позицию единственно разумной и справедливой!
Кэролайн протянула руку и дотронулась до его щеки. Она не могла противиться искушению утешить и ободрить его. В конце концов, это всего лишь дружеский жест.
— А вы оказались как раз посередине, — произнесла она с сочувствием.
Ей показалось, что он непременно сию же минуту поцелует ее, и она призналась себе, что жаждет этого, несмотря на прежнюю решимость держать его на расстоянии. Но лицо его, озарившись внезапной страстью, в следующее мгновение снова стало непроницаемым, затем уголки его полных губ приподнялись в насмешливой полуулыбке:
— Вы снова пытаетесь разыгрывать из себя заботливую мамашу, леди Кэролайн?!
— Нет, — прошептала она, опуская руку. Но до самого прибытия в форт она чувствовала прикосновение своих пальцев к его коже.
* * *
Форт Принц Джордж, расположившийся на берегу реки Саванны, находился совсем близко от индейского города Кеови, в котором жили чероки. По просьбе Кэролайн Волк рассказал ей историю возникновения форта.
— Когда чероки согласились отправить воинов сражаться с шони на берега реки Огайо, для защиты их семей были построены укрепления. — Волк искоса взглянул на Кэролайн и продолжал: — Для тех же целей был возведен и форт Лоудаун у слияния рек Теннесси и Теллико, и еще один в Виргинии.
— А чероки хотели, чтобы все эти форты были построены? — По выражению лица Волка ей трудно было понять, как он относится к тому, о чем рассказывает.
— Да, это было в их интересах. Но за это они должны были посылать воинов сражаться с врагами англичан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Рафф, казалось, не обращал внимания на такие мелочи, как холод, дождь и туман. Его распущенные волосы развевались за широкой спиной, он, как всегда, с такой уверенностью держался в седле, точно составлял одно целое со своим могучим конем. Чем дальше продвигались они в глубь континента, тем более дикими становились облик и манеры Раффа, будто, приближаясь к своим родным местам, он за ненадобностью срывал с себя один за другим тонкие покровы цивилизации.
Теперь, глядя на него, всякий безошибочно узнал бы в нем индейца. Но мысль эта не испугала Кэролайн. Напротив, ей показалась привлекательной метаморфоза, происшедшая с Раффом на ее глазах всего за несколько дней. Это превращение из джентльмена в дикаря оказалось захватывающим и чрезвычайно волнующим событием.
Осознав, что мысли ее приняли опасное направление, Кэролайн заставила себя переключиться на воспоминание о брате, оставшемся в Англии. Как он там, бедный мальчик? Скучает ли он без нее так же горько и безутешно, как она без него? В течение нескольких дней во время их непродолжительных стоянок Кэролайн писала ему длинное, подробное письмо. Закончив его, она оставила вдове Тревор немного денег с просьбой по возможности скорее отправить ее послание на почту в Чарльз-таун с первой же оказией. Оттуда оно медленно поплывет на пароходе, в почтовом мешке, через всю Атлантику. Кэролайн горестно вздохнула. Брат получит ее весточку лишь через несколько долгих месяцев.
— Желаете остановиться?
— Что? Нет. — Кэролайн помотала головой и махнула рукой. — Я не устала. — Неизвестно, поверил ли Волк ее утверждению, однако он снова повернулся в седле и пустил коня вскачь. Кэролайн плотнее закуталась в одеяло, которое он ей дал перед выездом из форта, нагнула голову и последовала за ним.
Некоторое время спустя Волк свернул с тропинки, спешился и подошел к Кэролайн, чтобы помочь ей спуститься с седла.
— Почему мы остановились?
Дождь лил вовсю, стекая холодными струйками с полей шляпы Кэролайн. Она промокла до нитки.
— Если вам такая погода нипочем, то я все же предпочел бы переждать этот ливень. Уверен, что и лошади того же мнения.
— Но куда же мы идем? — спросила Кэролайн, послушно следуя за Волком в чащу леса. Кожаные подошвы ее башмаков скользили по сосновым иглам, густо устилавшим землю. Ветки больно хлестали девушку по лицу.
— Здесь недалеко есть хижина, — коротко ответил он. Но надежды Волка обрести приют под крышей лесной хижины оказались тщетными. Кэролайн стояла в просвете между деревьев под частым, холодным дождем, держа лошадей под уздцы и разглядывая обгорелый остов бревенчатой хижины. Уцелевшей оказалась лишь каменная труба грубо сложенного очага.
— Что же здесь произошло?
— Не знаю.
— Это индейцы? — спросила Кэролайн, делая осторожно: шаг вперед.
— Вполне вероятно. — Рафф не обнаружил здесь ни следов схватки, ни трупов. — Но скорее всего это молния или же их собственная беспечность.
Рафф, не спеша вернулся к тому месту, где осталась Кэролайн. Хижины не было, с этим приходилось смириться.
— Что же нам теперь делать? — Кэролайн, как ни страшилась она остаться в уединенном домике с глазу на глаз с Раффом, в то же время жаждала тепла и отдыха. Однако с надеждой на это придется расстаться.
Вместо ответа Рафф кивнул в сторону невзрачного приземистого строения, по-видимому служившего амбаром, при виде которого Кэролайн передернуло. Ей, однако, пришлось признать, что лучше забраться туда, чем мокнуть под дождем.
В ветхом строеньице стало невыносимо тесно, поскольку Рафф настоял на том, чтобы они ввели туда и лошадей. Животные не любят мокнуть нисколько не меньше, чем люди, — пояснил он. Соломенная крыша протекала, а огонь разведенный Раффом, дымил немилосердно, почти не давая тепла, но Кэролайн немедленно устремилась к нему и принялась греть озябшие руки.
Они сидели почти вплотную друг к другу в дальнем углу амбара, на единственном сухом месте земляного пола.
С трудом прожевав кусок сушеного мяса, Кэролайн спросила:
— Когда мы были в Чарльз-тауне, Литтлтон назвал вас каким-то странным именем. Или я ослышалась?
— Ва-йя.
— Да-да, именно так. — Кэролайн искоса взглянула на него. — А что это означает?
— Волк. Это мое имя на языке чероки. И на английском тоже. — Видя ее озадаченное и недоверчивое выражение, Волк усмехнулся и пояснил: — Рафф и вправду значит волк... волк-вожак.
— Ва-йя, — задумчиво повторила Кэролайн. — Именно так вас все и называют, да? Ва-йя Маккейд?
— Достаточно одного имени — Ва-йя или Волк. Так назвала меня моя мать. Это имя свидетельствует о моей принадлежности к ее клану. — Волк не добавил, что считает это имя единственно подлинным для себя.
За стенами домика сгустилась тьма, и путники устроились на ночлег, тесно прижавшись друг к другу. Кэролайн лежала на жесткой земле, чувствуя своей спиной тело Раффа, но это не помешало ей заснуть почти мгновенно.
Рафф некоторое время молча гладил пушистые волосы спящей Кэролайн, уже успевшие высохнуть после дождя. От девушки веяло свежестью и чистотой. В недалеком времени ему придется склонить ее к преступной связи. Но пока еще можно подождать.
* * *
К своему немалому удивлению, Кэролайн проснулась более свежей и отдохнувшей, чем накануне. Солнце уже взошло, и день обещал быть погожим, хотя и прохладным. Это напомнило ей об Англии, где в конце августа стояли дни, подобные этому.
Они почти не разговаривали во время скромного завтрака, состоявшего из печенной на углях рыбы, которую Рафф поймал в ручье, неподалеку от руин сгоревшей хижины.
Весь день они неутомимо скакали по тропинке сквозь сосновый лес, а на ночь остановились в скромном домике одного из многочисленных знакомых Раффа.
— Не знаю, что послужило причиной пожара, — задумчиво сказал Патрик Маклоглан, — но Клэнси задолго до этого покинули свой дом.
— Значит, это сделали не индейцы? — спросила Кэролайн, обернувшись к мужчинам. Стоя у очага, она помогала жене Патрика, Анне, готовить рагу из оленины.
— Я этого не говорил. Во всяком случае, именно из-за индейцев они ушли оттуда. Миссис Клэнси говорила об этом моей Анне.
— Она до смерти боялась их, — подтвердила Анна, кормившая грудью своего ребенка. — Сама не своя была от страха, особенно в последнее время.
— Но ведь, насколько мне известно, чероки и английские поселенцы — союзники, — проговорила Кэролайн, вопросительно взглянув на Раффа.
— Да... по большей части, — Анна дала младенцу другую грудь. — Но разве можно знать наверняка...
— А кроме того, — добавил ее муж, — здесь появляются не одни чероки. Индейцы других племен проходят по этим землям, держа путь на север.
— Полагаю, они имеют на это право. Эти земли принадлежали им задолго до того, как здесь поселились англичане.
— Не сердись, Рафф! Ты же знаешь, я никого не хотел обидеть! — Патрик сосредоточенно набивал трубку. — Я просто объяснил этой юной леди, как обстоят у нас дела.
— И я очень благодарна вам за это, мистер Маклоглан, — отозвалась Кэролайн, раскладывавшая еду по глиняным мискам.
— Но я голову дам на отсечение, что нас еще ждут тяжелые времена. И пока все утрясется, немало воды утечет, помяните мое слово!
— Патрик! — воскликнула Анна, с упреком взглянув на мужа.
— Помолчи, Анна! Я ничего такого не сказал, чего не знает Рафф. Я уверен, что сам он не участвовал в набегах, это так же верно, как то, что мы все сидим за этим столом. — Наклонившись к очагу, он сунул в огонь тонкую лучинку и зажег свою трубку. Сделав несколько затяжек, Патрик продолжил: — Слыхал я, что вожди объявили это случайными происшествиями и признали свою вину. — Вынув изо рта трубку, он ткнул ее мундштуком в сторону Раффа. — Но они позволили своим воинам плясать со скальпами, которые те сняли с голов убитых поселенцев.
От этих слов Рафф пришел в неописуемую ярость. Лицо его оставалось бесстрастным, но Кэролайн, неплохо узнавшая его за эти несколько дней, заметила, как сузились его глаза, а ладони сжались в кулаки. Но он промолчал, не пытаясь опровергнуть слова Патрика Маклоглана, и ужин закончился в безмолвии.
На следующий день, когда они остановились на берегу быстрой реки, чтобы напоить лошадей, Кэролайн спросила Раффа, почему он не ответил Патрику?
— А что, по-вашему, я должен был ему сказать?
— Не знаю, — Кэролайн в замешательстве обрывала листья с ивовой ветки, бросая их в воду. — Неужели чероки плясали со скальпами поселенцев в руках?
— Вполне возможно. — Волк набрал в ладони прозрачной, холодный воды и принялся пить ее. Снова взглянув в лицо Кэролайн, он невесело усмехнулся и спросил: — Это так сильно задевает ваши чувства?
— Разумеется! — Кэролайн подошла к нему ближе. — Я нахожу подобные действия просто чудовищными!
Волк с минуту молча смотрел на нее, затем, взяв в руки уздечку своего коня, спокойно произнес:
— К вашему сведению, и поселенцы тоже торой снимают скальпы с индейцев. В жестокости они не уступают друг другу.
— Скажите же мне, наконец, на чьей вы стороне? — Кэролайн желала разобраться в том, что происходит на ее новой родине, но с нетерпением ожидая ответа на вопрос, она не была готова выдержать горячий, страстный взор, которым Волк окинул ее с ног до головы.
— Я не знаю — произнес он наконец. — Пожалуй, я на своей собственной стороне. Или ни на чьей. Или на обеих.
— Я не думала, что все это так сложно, — отозвалась Кэролайн.
Она подошла к самой воде и взглянула на противоположный берег. Ландшафт уже давно перестал быть однообразным. То там, то здесь среди равнины, радуя глаз, возвышались покрытые лесом невысокие холмы.
— Вы ждете простых, однозначных ответов, миледи, рисующих индейцев безжалостными варварами. — Волк обернулся к ней и тряхнул головой. — Но от меня вы не услышите подобных слов.
— Насколько мне помнится, я спросила вас о причинах происходящего. Я не считаю, что англичане должны руководствоваться в своих действиях жаждой мести. — Она подняла голову, следя за полетом орла в вышине, и чуть погодя добавила: — И я прошу вас не называть меня так!
Волк поднял брови, слегка склонив голову набок.
— А как же мне к вам обращаться? Ведь вы — леди Кэролайн Симмонс, дочь графа, пэра Англии.
Кэролайн пристально взглянула на него, глубоко втянув раздувшимися ноздрями смолистый, прохладный воздух. Она с трудом сдержалась, чтобы не ответить ему дерзостью.
— Я предпочитаю, чтобы здесь меня называли просто Кэролайн. Кэролайн Симмонс.
— Которая вскоре станет Кэролайн Маккейд.
— Да... — ответила она едва слышно. — Вскоре я стану Кэролайн Маккейд.
Волк помолчал, преодолевая поднявшееся в нем возмущение, и как можно спокойнее спросил:
— Вы, надеюсь, понимаете, что этот брак состоится лишь потому, что вы — дочь графа?
Конь его стал бить копытом, и Волк отступил в сторону, но не отвел взгляда от лица Кэролайн.
— Я знаю, что побудило вашего отца сделать мне предложение, — невозмутимо ответила она. Кэролайн поняло, что Рафф намеренно старался задеть ее. Приняв свой брак со старым мистером Маккейдом как неизбежность, она была до глубины души задета тем, что Рафф отнесся к ней с очевидной враждебностью и не упускает случая сделать ей больно. Что ж, легкость, с которой он добивается желаемого результата, должна быть для него просто упоительной.
Волк, взяв лошадей под уздцы, повел их назад к тропинке.
— Вы так и не ответили на мой вопрос.
— А вы не допускаете, что у меня просто нет желания отвечать?
Кэролайн, решительно сжав губы, встала на его пути:
— А вам не приходило в голову, что я имею право знать все о происходящем здесь? Не забывайте, что не кто иной, как ваш отец, вызвал меня сюда!
Волк нахмурился и с силой схватил ее за плечи. У Кэролайн перехватило дыхание. Она не на шутку испугалась.
— Да будет вам известно, мисс, что я ни в коем случае не несу ответственности за поступки моего отца! Так же, как и он не отвечает ни за какие из моих действий!
Лошади, радуясь неожиданной свободе, принялись щипать траву. Река переливалась на солнце, весело журча, вокруг щебетали птицы, и ветер шелестел в кронах деревьев, Но Кэролайн не слышала и не замечала ничего вокруг. Она, не отрываясь, смотрела в глаза Волка, горевшие неистовым огнем.
Собравшись с духом, она произнесла:
— Так вы и в самом деле ненавидите его?
Он ничего не ответил, по-прежнему не отводя гневного взора от ее лица.
— Ребекка сказала мне об этом, но я не поверила. — Кэролайн хотела добавить, что Ребекка уверяла ее в ненависти Раффа и к ней как к будущей жене отца, но решила все же промолчать.
— Верьте чему хотите. Это ваше право. — Волк внезапно убрал руки с ее плеч. — Вы сказали, что желаете понять чероки. — Он мрачно усмехнулся и продолжил: — Вы, англичанка и дочь графа! Хорошо же, постарайтесь тогда понять следующее: любое убийство должно быть отмщено, чтобы сохранить гармонию Вселенной. Так считают чероки. Так считают и англичане.
— Вы хотите сказать, что чероки нападали на поселенцев Виргинии, чтобы отомстить им? — Кэролайн протянула к нему руки. — Но за что? И с чего все это началось?
— Я и не знал, что миледи интересуется историей. Кэролайн гордо выпрямилась и нахмурилась в ответ на это саркастическое замечание.
— Я просто хочу понять, что здесь происходит.
— Но все, что здесь происходит, отнюдь не просто, Кэролайн! — Он глубоко вздохнул, его могучая грудь вздымалась. Чувствовалось, что говорит он о давно наболевшем, в голосе его не осталось и тени прежней насмешливости. — Законы, по которым живут и чероки, и англичане, незыблемы и созданы не вчера. Чероки, правду сказать, согласились воевать с племенем шони не потому, что те были союзниками французов и, следовательно, врагами англичан, а в силу давних племенных споров и разногласий. Но мои люди не ожидали, что на них нападут английские колонисты и что губернатор Виргинии назначит награды за их скальпы!
Кэролайн глядела на него не мигая, не в силах поверить сказанному.
— Неужели это правда?
— Да, — коротко ответил Волк и отвернулся.
— Но почему же тогда эти люди не были примерно наказаны, ведь английские законы...
— Созданы лишь на пользу англичан, Кэролайн. — Волк оглянулся на нее через плечо, беря лошадей под уздцы. Кэролайн стояла, не в силах сдвинуться с места, и хмурилась. Слова Раффа точно громом поразили ее. Он продолжал свой рассказ:
— После боя с шони, на пути домой, воины чероки лишились всех припасов. Они ослабели от голода и, чтобы восстановить силы и добраться до своей земли, зарезали несколько коров, пасшихся на лугу. Коровы принадлежали поселенцам. Те пустились в погоню и поубивали многих из воинов. Губернатор обратился к вождям чероки с извинениями, но в письме своем обвинил воинов в тяжком преступлении против поселенцев.
Волк повел лошадей к тропинке, и Кэролайн, подобрав юбки, поспешила за ним.
— Но ведь совершенно очевидно, — проговорила она, догнав его, — что произошло недоразумение. Трагическое, спору нет, но все же именно недоразумение. И если бы разумные, справедливые люди с обеих сторон...
— Но все дело в том, что каждая из сторон упрямо считает свою позицию единственно разумной и справедливой!
Кэролайн протянула руку и дотронулась до его щеки. Она не могла противиться искушению утешить и ободрить его. В конце концов, это всего лишь дружеский жест.
— А вы оказались как раз посередине, — произнесла она с сочувствием.
Ей показалось, что он непременно сию же минуту поцелует ее, и она призналась себе, что жаждет этого, несмотря на прежнюю решимость держать его на расстоянии. Но лицо его, озарившись внезапной страстью, в следующее мгновение снова стало непроницаемым, затем уголки его полных губ приподнялись в насмешливой полуулыбке:
— Вы снова пытаетесь разыгрывать из себя заботливую мамашу, леди Кэролайн?!
— Нет, — прошептала она, опуская руку. Но до самого прибытия в форт она чувствовала прикосновение своих пальцев к его коже.
* * *
Форт Принц Джордж, расположившийся на берегу реки Саванны, находился совсем близко от индейского города Кеови, в котором жили чероки. По просьбе Кэролайн Волк рассказал ей историю возникновения форта.
— Когда чероки согласились отправить воинов сражаться с шони на берега реки Огайо, для защиты их семей были построены укрепления. — Волк искоса взглянул на Кэролайн и продолжал: — Для тех же целей был возведен и форт Лоудаун у слияния рек Теннесси и Теллико, и еще один в Виргинии.
— А чероки хотели, чтобы все эти форты были построены? — По выражению лица Волка ей трудно было понять, как он относится к тому, о чем рассказывает.
— Да, это было в их интересах. Но за это они должны были посылать воинов сражаться с врагами англичан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40