- Ну? - не выдержала я затянувшейся паузы.
- Баранки гну, - остроумно отозвался мой ненаглядный. - Практически потянули пустышку. Ни в тот день, ни на следующий этот самый бизнесмен в своем офисе так и не появился. Болел. А потом взял да и умер.
- С его стороны, конечно, свинство, - посочувствовала я. - Теперь он уже вряд ли сможет дать хоть какие-то показания.
- В общем, как испарилась девушка. На поезд так и не села, это мы тоже проверили. Единственный занятный, с позволения сказать, момент во всем этом: покойный бизнесмен - супруг Императрицы...
- Я же говорила! - так и подскочила я.
- Говорила, - кивнул Андрей. - Но твои разговоры доказательством быть не могут, так уж сложилось, извини. Императрица последние несколько месяцев в офисе супруга не показывалась. Так что сама прикинь...
Господи, как же это оказывается просто - исчезнуть. Причем обыкновенному, ничем не примечательному человеку, с которым просто некому сводить счеты и которого никто не будет похищать с целью получения выкупа. Я подумала, что пока ещё на моей памяти не удалось найти никого, кто вот так "ушел из дома и не вернулся". Впору подумать, что действительно существует какое-то иное измерение, куда некоторые граждане и попадают, перейдя невидимую границу между мирами. Хотя... трупы, кажется, находят в достаточном количестве, но как-то так получается, что эти две категории "пропавшие без вести" и "неопознанные трупы" практически никак не пересекаются даже в милицейских сводках. То самое очевидное, которое невероятно.
- Да, пока не забыл, - прервал мои размышления Андрей. - У нас сегодня будет гость, хочу тебя предупредить. Правда, твое присутствие вовсе не обязательно, просто нам с Павлом нужно провести деловую встречу, а этот человек не хочет засвечиваться в общественных местах. И к себе нас по ряду причин позвать не может.
- Преступник? - вяло поинтересовалась я.
- Да как тебе сказать... В общем, он сейчас занимается охранным бизнесом. А вообще-то это старый приятель Павла и мой добрый знакомый. Мы, правда, давно не виделись...
Случай, прямо скажу, достаточно заурядный. И Павел, и Андрей много лет проработали в организации, одно название которой вызывало в любом обывателе чисто рефлекторную дрожь. Естественно, большинство их друзей-приятелей тоже трудились либо в Конторе, либо под её прикрытием. А когда в стране начали происходить всевозможные перемены, стройная, монолитная, десятилетиями отлаживавшаяся система хоть и не рухнула окончательно, но дала заметный крен и многочисленные трещины. Причем поскольку в нашей стране профессионалов не ценили нигде и никогда, несмотря на звучные лозунги типа "Кадры решают все!", то и сотрудники Конторы оказались рассеянными по очень разным сферам жизнедятельности нового общества.
Кто-то (не скажу, чтобы подавляющее большинство) остался на прежнем месте и продолжал заниматься фактически прежней работой, несмотря на то, что престижность и оплата упали до совершенно неприличного уровня. Кто-то подался в бизнес, используя не столько накопленный капитал, сколько сложившиеся связи и, главное, умение виртуозно обходить многочисленные законы и запреты, подстерегающие этот самый бизнес в самых неожиданных для обыкновенного человека местах. А кто-то ушел в самый что ни на есть взаправдашний криминал, хотя грань между законностью и незаконностью в России так и не приобрела четких очертаний и, подобно большинству новообразованных границ, по-прежнему остается весьма и весьма "прозрачной". Интересно, к какой категории относится на сегодняшний потенциальный гость?
- Костя - бывший капитан ГРУ, - продолжил Андрей, отвечая на мой невысказанный вопрос. - Мужик хороший, правильный, только уж очень крутой. Был, во всяком случае. Начальство всегда считал понятием относительным. Ну, и оно к нему относилось соответственно...
- До майора, судя по всему, дослужиться не дали? - предположила я, в общем-то зная ответ.
- Естественно. Зато потом он сам себе взял да и присвоил полковника.
- Почему не генерала?
- Ну, это ты хватила! Генералов у нас пока ещё самим себе не дают. Это во-первых. А во-вторых, у Кости всегда было хорошо с чувством юмора. Он, например, утверждает, что песня нашей примадонны - это песня про него.
- Это которая "настоящий полковник"? - покатилась я со смеху.
- Она самая. Подожди веселиться, увидишь Костю - сама все поймешь. Только учти: я тебе про него ничего не говорил. Если все-таки будешь присутствовать при встрече, то постарайся побольше молчать и делать вид, что ты очень умная.
- Тройка с минусом, - вздохнула я. - На уровне "сам дурак" дискутировать отказываюсь. Не мой разряд. А зачем вдруг этому самому Косте понадобилось с вами встречаться? Да ещё инкогнито?
- Есть причины, - уклончиво ответил Андрей. - Если результат окажется положительным, сама узнаешь. А если отрицательным, то и говорить не о чем.
Н-да, "куда бы нас ни бросила судьбина...", сотрудник компетентных органов, пусть и трижды бывший, должен жить в обстановке таинственности и секретности, иначе зачахнет, как выброшенная на берег рыба. Нет тайн создадим собственными руками, дело нехитрое. Ладно, пусть играет в свои шпионские игры, не жалко.
Андрей совсем было собрался уезжать по делам, даже попрощался со мной и вышел из квартиры, но минут через пятнадцать неожиданно вернулся. Я даже не успела удивиться, потому что он с порога заявил:
- В нашем дворе машина разбилась. Вдребезги.
- Во дворе? - ошарашенно переспросила я.
Ну, это уже что-то из области ненаучной фантастики. Наш двор - если, конечно, так можно назвать территорию между двумя домами типовой застройки, - состоит из трех практически автономных частей. Первая - это сугубо пешеходная дорожка вдоль одного из домов, машин там не бывает просто по определению, и ещё потому, что эта самая дорожка находится примерно на три метра выше остальной части пространства и попасть на неё можно только по лестнице. Вторая часть - собственно двор - это спортплощадка и детский городок, ограниченные с одной стороны естественной возвышенностью, а с другой - непрерывной цепью гаражей, так что попасть туда можно только на велосипеде и то - при большом желании. Третья - проезд вдоль второго дома и тротуар. Но тут любая машина ползет со скоростью не больше десяти километров в час, так что разбить её, тем более вдребезги - более чем проблематично. Впрочем, известно ведь: дело мастера боится.
- Каким образом?
- Элементарно, Ватсон: въехала в дерево возле подъезда. Скорость, судя по всему, была очень даже приличной: елочку срубило под самый корешок, почти как в песенке, а машина намоталась вокруг оставшегося пенька. Картина маслом! Слов нет - одни эмоции.
- А водитель?
- Догадайся с трех раз, что может случиться с человеком при таком раскладе. Размазывании, точнее.
Напрягать фантазию особенно не приходилось: подобные кадры сейчас мелькают по всем программам телевидения с удручающей регулярностью. Не справился с управлением, вылетел на встречную полосу, въехал под КАМаз... Кошмар на любой улице в любое время суток. Но чтобы в тихом дворе!
- Пьяный, что ли? - для порядка поинтересовалась я, направляясь к своему рабочему месту.
Пока прогнозы Андрея относительно всяких милицейских кабинетов не сбылись, неплохо бы все-таки создать пару-тройку страниц очередного шедевра.
- Говорят, под хорошим кайфом, только алкоголь тут не при чем. Наркота. Кстати, лихач этот - твой знакомый, Черномором его в определенных кругах кличут. Так что с твоими заморочками в милиции я поторопился. Там сегодня явно не до тебя будет.
- Уже приятно. Только почему ты в этом так уверен?
- А потому, что наркотическими, извиняюсь за выражение, веществами полдвора засыпано. Как говорится, такого снегопада давно не помнят здешние места. Похоже, у него машина была просто-таки начинена этой дрянью. Теперь менты мальчишек отгоняют, во избежание, так сказать. Взрослых охотников до халявы, правда, тоже хватает.
- Так теперь мои контакты с милицией вообще теряют оттенок осмысленности, - пожала я плечами, включая компьютер. - Покойник - он покойник и есть, хоть член общества трезвости, хоть наркоман со стажем. Допрашивать его сложно, очные ставки - проблематичны.
- Вот я и поднялся, чтобы сказать: сиди спокойно дома, валяй свои нетленки, а мы с Павлом и Костей подтянемся часикам эдак к шести. Вопросы есть?
Вопросы у меня, конечно, были, но я видела, что Андрей торопится. Посему, здраво рассудив, что труп никуда не денется, а дело вряд ли обрастет новыми подробностями, по крайней мере, сегодня, я отпустила своего друга, а сама окунулась в увлекательный, но уже порядком надоевший мне зарубежный криминальный мир. Полного погружения, правда, никак не получалось, потому что мыслями я то и дело возвращалась к отечественным реалиям. Да и любопытство мучило: страсть как хотелось посмотреть на последствия аварии.
Я добросовестно трудилась часа два, а потом сказала сама себе: вечером в доме гости. Значит, нужно что-то изобразить в плане угощения. А для этого обязательно нужно сходить в магазин. А чтобы пойти в магазин, нужно выйти на улицу. Логично? Логично. Андрей, правда, не оставил никаких ценных указаний относительно застолья, но ведь могу я в кой веки раз проявить творческую инициативу. И главное, не нужно переодеваться: на улице так тепло, что достаточно вместо тапочек надеть босоножки. И - вперед, на мины.
Разумеется, разбитую иномарку уже успели увезти, дожидаться меня не стали. Территория перед подъездом вообще выглядела удивительно чистенько, потому что её явно помыли. Не было бы счастья... И только несчастная елка валялась на газоне под чьими-то окнами, дожидаясь, пока её распилят на дрова или просто оттащат на свалку.
- Наташа! - окликнул меня смутно знакомый женский голос.
Я подняла глаза и обнаружила, что передо мной стоит Ольга. Как-то она за минувшую ночь поблекла, чтобы не сказать - полиняла. И вообще было похоже, что она если и спала, то для этого не раздевалась, а проснувшись, к водным процедурам не переходила. Зачуханный у неё был вид, одним словом.
- Как мне повезло, что я вас встретила! - продолжила она. - Целую ночь в милиции продержали, представляете? В одной камере с проститутками и воровками.
- За что? - несколько обалдела я.
Если честно, удивилась я не тому, что Ольгу арестовали (сама её подозревала в причастности к исчезновению тетушки), а тому, что её так быстро выпустили. Впрочем, у нас все возможно.
- А вы у них спросите. Утром заставили расписаться на какой-то бумаге и выставили. Сказали, что если будет нужно, найдут.
- Они такие, они могут, - пробормотала я.
- Пошла к тетке, там все опечатано. Даже соседа её малахольного дома нет.
- И не будет. Он погиб сегодня утром.
- Убили? - ахнула Ольга.
- Ну, так уж сразу и убили. Попал в автомобильную аварию. Сама не видела, мне рассказывали. Так что придется вам какое-то время ещё на съемной квартире пожить.
- На съемной квартире... - горько вздохнула Ольга. - Нет у меня никакой квартиры. Наврала я все.
Час от часу не легче!
- А где же вы жили? На вокзале?
- Это долгая история. И на улице её рассказывать не стоит.
Любопытство, как известно, сгубило кошку. Женщина, как считают некоторые продвинутые умы, произошла не от обезьяны, а опять же от кошки. Поэтому охватившее меня чувство было вполне естественным. На генетическом, так сказать, уровне. О последствиях я предпочитала пока не задумываться, и вообще в последнее время предпочитала переживать неприятности по мере их наступления, не обременяя себя предвкушением грядущих пакостей.
- Тогда вот что, - решительно сказала я. - Сейчас пойдем в магазин, мне нужно кое-что купить. А потом - ко мне. Напою вас чаем, заодно расскажете, что там у вас произошло. Если захотите, конечно.
Последнюю фразу я добавила из чистой вежливости. Должна же она понимать, что чаем я её собираюсь поить вовсе не из соображений человеколюбия и не в плане оказания посильной гуманитарной помощи. Не маленькая поди.
Надо сказать, что моих ожиданий Ольга в общем-то не обманула. Хотя кое-что было явно сверх программы: войдя в дом, она прежде всего попросила разрешения воспользоваться санитарными удобствами. Ну, прямо по поговорке: "Бабушка, дай воды попить, а то так есть хочется, что даже переночевать негде". Гипотетической ночевки я не слишком опасалась: вернется Андрей, быстро разберется, кого куда. А все остальное... Что ж, ни одно доброе дело не остается безнаказанным.
Два часа спустя вымывшаяся и заметно посвежевшая Ольга допивала уже третью чашку чая, а я, чтобы не терять даром времени, мыла посуду, скопившуюся после импровизированной трапезы. Моя гостья оказалась так голодна, что, по-моему, едва успевала подносить ко рту вилку с едой, а я только зачарованно взирала на этот процесс.
- Ну, так вот, - сказала Ольга, отставляя, наконец в сторону чашку и закуривая. - Не снимаю я никакой квартиры и не снимала. Я работала горничной в одном очень богатом доме, там и жила. Но теперь пришлось оттуда уйти.
- Уволили? - вежливо предположила я.
- Если бы! Хозяйка у меня была - не приведи Господи, капризная, избалованная. Стерва, одним словом. Но я как-то приспособилась: деньги платили очень даже приличные. И вдруг хозяин дома скоропостижно умирает. Но как! Обхохочешься.
Ничего смешного в том, что человек умер, я, как ни старалась, усмотреть не могла. Даже при моем чувстве юмора такой сюжет к веселью не очень-то располагал.
- Ладно, это к делу не относится. То есть относится, но говорить я об этом не хочу... пока. А через несколько дней после его смерти мой приятель - он в том же доме охранником был, - мне и говорит:
- Линяй отсюда, дорогая, подобру-поздорову. Пока жива. Потом поздно будет.
Ну, я в общем чего-то подобного ждала, но думала, что просто уволят. Оказывается, после смерти хозяина начальник охраны решил всех лишних свидетелей убрать. Чтобы не болтали, значит, от чего старик перекинулся. А я больше других видела.
- Его убили? - не выдержала я.
Ольга с таинственным видом покачала головой.
- Убили не убили, а дело непростое. Я испугалась - и к тетке, а её нет нигде. Тут я совсем перетрусила. Ночевала у этого своего приятеля, отношения позволяли, а сама тетку разыскиваю: жить-то где-то надо, пока новое место не найду. А позавчера его в подъезде какие-то отморозки избили до полусмерти, ещё бы чуть-чуть - и все. Он - в реанимации, а я с отчаяния поперлась прямо к начальнику милиции. Ну, остальное вы знаете.
Н-да, "Криминальное чтиво", вторая серия. Из всего этого потока страшилок я смогла извлечь только одну более или менее связную мысль: Ольгу я подозревала совершенно напрасно. В момент исчезновения тетки она ещё служила горничной и наверняка имела железное алиби. Во всяком случае, её стерва-хозяйка могла все прояснить в случае необходимости.
- Почему вы не сказали в милиции, что находились все это время совсем в другом месте, причем есть люди, которые могут это подтвердить? На юридическом языке это называется алиби.
- Никто теперь ничего не подтвердит, - саркастически усмехнулась Ольга. - Мой приятель - в реанимации, неизвестно еще, выживет ли. Начальника охраны пристрелили. Хозяйка, по-моему, вообще понятия не имеет, как меня зовут, она выше этого, да и пьет сутки напролет. И вообще ноги моей больше в том доме не будет. Там смерть кругом. Я вот что сделаю: пойду в редакцию какой-нибудь газеты и продам им всю историю. Какой смертью умирают столпы нашего отечественного бизнеса. Вот Императрица-то взбесится!
Я не поверила своим ушам. Императрица? Ее бывшая хозяйка Императрица? Жена того самого бизнесмена, к которому должна была поехать Юлия? Н-да, а ещё говорят, что совпадений не бывает. Нет, жизнь - это все-таки плохая литература. Кстати о литературе, что эта несчастная лепетала насчет редакции газеты? Да таким, как она, близко нельзя подходить к торговле информацией: в лучшем случае - обманут, в худшем - просто уберут. Сейчас нравы простые, особенно в журналистской среде.
- Я бы на вашем месте в редакцию не ходила, - осторожно сказала я. Доказательств у вас практически нет, при какой бы скандальной истории вы ни присутствовали, а рассказ - он рассказ и есть. Адвокаты той же Императрицы вас потом просто по стенке размажут. За оскорбление чести и достоинства.
- Думаете? - обескураженно произнесла Ольга. - Возможно, так и есть. Приятеля моего ведь не случайно избили. Или - случайно? В особняке сейчас, говорят, вся охрана поменялась... не просто же так, верно? Я вот что решила: съезжу пока домой, в Чебоксары. Кое-какие деньги у меня есть, не пропаду. А там, глядишь, и с теткой что-то прояснится. Может, она сама появится...
В последней фразе убежденности не было ни на полкопейки. Впрочем, надежда, как известно, умирает последней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63