Все в зале притихли, и даже сам лорд Николос взирал на Данло с чем-то наподобие почтения.
— Не знал, что боги способны переделывать вселенную подобным образом, — сказал наконец он.
— Но ведь это и значит быть богом, правда? — смело заметил Данло. — Они для того и воюют, чтобы переделывать вселенную согласно собственным взглядам на то, какой она должна быть.
— Но почему Земли, пилот?
— Н-не знаю. — Данло закрыл глаза, вспоминая песчаный берег и темный лес той Земли, где держала его Твердь. Эту свою Землю по крайней мере богиня создала как лабораторию для экспериментов по эволюции человека. С помощью образов, украденных из памяти Данло, Твердь произвела клон Тамары Десятой Ашторет — почти точную копию любимой им женщины. Этот клон должен был представлять собой образец совершенной женщины или, вернее, образец человека будущего. — У Архитекторов кибернетических церквей есть доктрина, называемая Программой Второго Сотворения. В конце времен, когда Эде разрастется так, что вместит в себя всю вселенную, произойдет чудо. Эде сотворит из собственного бесконечного тела бесчисленное множество Земель, и все когда-либо жившие Архитекторы реинкарнируются в новых телах. В совершенных телах, которые обретут вечную жизнь на этих райских планетах.
Лорд Николос, слушая это, плотно сжал губы, словно кто-то пытался втиснуть ему в рот кусок испорченного мяса.
— Но вы говорите, что бог Эде мертв.
— Да, мертв.
— И вы действительно верите, что он создавал свои Земли как пристанище для душ умерших Архитекторов?
— Верить во что-либо… мне не свойственно.
— Мне тоже, — сказал лорд Николос. — Жаль, что мы не можем спросить у вашего голографического Эде, каким был его изначальный план.
Данло улыбнулся. Он много раз спрашивал Эде именно об этом, как и о многом другом, но ответа так и не добился.
— Теперь я попрошу вас, — продолжал лорд Николос, — предоставить этот образник Главному Технарю и Главному Программисту. Они выключат его, разберут и обнаружат, откуда происходят программы, по которым он работает.
Секунду спустя, как только компьютер смодулировал световые лучи своей голограммы, лицо Эде приняло паническое выражение, и в зале прозвучал громкий писклявый голос:
— Пожалуйста, не разбирайте меня!
Лорд Сунг ахнула, тыча пухлым пальцем в сторону компьютера, а Санура Сноуден и несколько других вскричали разом:
— Что это значит?
Лорд Николос долго смотрел на голограмму, хлопая глазами, и наконец вымолвил:
— Оно говорит.
— Да, я говорю, — подтвердил Эде, — а также вижу и слышу. Драгоценные камни, вставленные в компьютер, — это электронные глаза, и я…
— Мы знакомы с подобной техникой, — прервал лорд Николос. Он был вежливым человеком, но перебивать машину никакой этикет не воспрещает.
— Я к тому же думаю, — продолжал Эде, — и обладаю таким же самосознанием, как и вы, и…
— Умная программа, ничего более, — сказал лорд Николос. — Программы искусственного интеллекта нам тоже знакомы, хотя эта, пожалуй, будет посложней всех известных Ордену. Главный Программист сможет определить…
— Я прошу вас, не выключайте меня! — снова выкрикнул Эде. Лорд Николос и сто с лишним других лордов не сводили с голограммы глаз. Никто еще не слыхивал, чтобы программа искусственного интеллекта перебивала человека.
Эде обратил испуганное лицо к Данло, и их взгляды встретились.
— Лорд Николос, — сказал Данло, — я пронес этот образник через половину Экстра. И получал от него… ценную информацию.
— Вы просите, чтобы его оставили вам?
— Да.
— Пилот не должен оставлять свои открытия при себе — вы ведь знаете правило.
— Да, знаю, но этот образник, этот Эде помогал мне в пути. Я… дал ему обещание.
Лорд Николос помолчал секунду и спросил:
— Вы дали обещание программируемому машиной идолу?
— Да. Он помог мне найти Таннахилл, а я взамен пообещал ему свою помощь.
— Помощь в чем?
— В достижении его цели.
— Смею ли я спросить, на какую цель запрограммирован этот компьютер?
Данло, снова взглянув на Эде, обвел глазами лорда Николоса, Зондерваля и других лордов и мастеров. Сердце у него билось где-то в горле, лицо горело, словно он весь день простоял на солнце. Он не хотел рассказывать всем этим людям с холодными взорами о цели Эде.
— Итак, пилот?
— Он, этот Эде, хочет…
Тут Данло умолк по сделанному Эде знаку, и Эде сказал сам: — Я хочу снова стать человеком.
Лорд Николос уставился на него так, будто перестал понимать человеческую (вернее, компьютерную) речь. Все лорды, очевидно, разделяли его недоумение.
— Этот пилот, Данло ви Соли Рингесс, обещал, если будет на то возможность, вернуть мне мое тело. Чтобы я снова мог жить в качестве человека.
Данло, видя растерянность лорда Николоса, улыбнулся и сказал: — Позвольте объяснить, в чем тут дело.
— Сделайте одолжение, — со вздохом молвил глава Ордена.
И Данло рассказал о том, как Архитекторы три тысячи лет хранили замороженное тело Эде в клариевой гробнице.
Впоследствии саркофаг, объяснил он, был похищен из Мавзолея Эде на Таннахилле. Голографический Эде надеется, что оно когда-нибудь отыщется и что криологи Ордена смогут внедрить в его поврежденный мозг программу образника и оживить его. Таким образом он восстал бы из мертвых.
— Мы хотели обратиться к Архитекторам с просьбой о возвращении нам тела, — сказал Данло.
— Понимаю, — отозвался лорд Николос. — Вы случайно не привезли его в трюме своего корабля?
— Нет. Произошли трагические события, и я не смог забрать его.
Лорд Николос снова вздохнул — так, словно с его плеч упала большая тяжесть.
— Прошу вас, пилот, продолжайте.
И Данло, стоя в черном алмазном круге, рассказал о мертвых мирах, сожженных светом сверхновых, и о погибших цивилизациях. И о звездах, о миллионах красных, желтых и голубых звезд, пылающих в черноте космоса, как световые шары.
Рассказал, как у звезды, которую назвал Геласалия, обнаружил систему из семнадцати кольцевых миров, откуда люди, населявшие их, исчезли загадочным образом. Возможно, эти люди покинули свои тела, чтобы жить в виде чисто информационных (или световых) существ, как это сделали Эльдрия два миллиона лет назад. Данло двинулся по следу их трансценденции еще дальше в Экстр, навстречу густой радиации взорванных звезд. На планете Новый Алюмит, во внутренних секторах Рукава Персея, он нашел другую человеческую цивилизацию, чью жизненную цель составлял переход в компьютерные кибернетические пространства. Эти бледные, как личинки, люди, мечтающие уподобиться богам, называли себя нараинами. По происхождению они были Архитекторы, еретики, отколовшиеся от матери-церкви и покинувшие Таннахилл около двухсот лет назад.
— Я обрел там друзей, — сказал Данло. — Они боялись, что Старая Церковь начнет с ними войну, и просили меня замолвить за них слово перед Святой Иви. Это нараины указали мне звезду Таннахилла.
И вот наконец, проделав путь в тридцать тысяч световых лет среди живых и убитых звезд, Данло вышел к этой затерянной планете. Там ему удалось заслужить благосклонность и дружбу Харры Иви эн ли Эде, Святой Иви Вселенской Кибернетической Церкви. Его появление помогло ей принять новые церковные программы, полностью изменив законы, побуждающие Архитекторов к бесконтрольному размножению и уничтожению звезд. Данло нажил себе и врага — старейшину Бертрама Джаспари, ведущего с Харрой борьбу за власть и способного убивать ради этого, как взбесившийся гладыш, пожирающий собственное потомство. Бертрам Джаспари был лидером ивиомилов, фанатической секты, проповедующей пуританство и призывающей к священной войне. Бертрам был готов разжечь пламя этой войны, или фацифаха, где угодно: на самом Таннахилле, на Новом Алюмите, в Экстре и даже за его пределами.
— Ивиомилы все-таки начали эту войну, выступив против других Архитекторов, — сказал Данло. — И я… имел к этому отношение.
Он поднял глаза к сверкающему разноцветном огнями куполу и не стал объяснять, что Харра — и миллиарды других таннахиллскнх Архитекторов — объявили его Светоносцем, о котором говорилось в их древнем пророчестве.
Морена Сунг, сидящая рядом с лордом Николосом, повернулась к Зондервалю и с грустью покачала головой. Оба они знали Данло с его послушнических лет, и оба понимали, что участие Данло в этой войне не было случайным или незначительным. Сул Эстареи и многие другие тоже всматривались в Данло. Палата Лордов, такая яркая, разноцветная, вдруг сделалась мрачной, как будто сто с лишним присутствующих в ней человек замутили самый воздух своим страхом. Упоминание о войне не понравилось никому, как не понравилась боль на лице Данло и его говорящие о страданиях и смерти синие глаза. Многие здесь помнили его мать, Катарину-Скраера, и предполагали, что и он тоже имеет дар видеть то страшное, что лежит впереди.
— Расскажите нам, пожалуйста, об этой войне, — тихо попросил лорд Николос.
Данло, стоя в своем кругу, видел перед собой множество помраченных страхом лиц. Когда-то, еще юношей, он мечтал совершить путешествие к центру вселенной, чтобы познать наконец истинную природу вещей. От этой мечты он давно отказался, но знал, что его судьба — нести лордам Ордена правду. Он как пилот привык открывать окна в бездонные глубины мультиплекса, но то окно, которое он открывал сейчас перед этими обеспокоенными людьми, вело в его душу.
Память о том, что он видел и испытал, шла из черных центров его глаз и из еще более глубокого центра его существа.
Память, как протяжный гул звездного ветра, наполняла зал, неся с собой запах ядерных взрывов, горелой плоти и переживающих огненную гибель звезд. Он рассказал, как ивиомилы, перебив миллионы своих собратьев, в конце концов потерпели полное поражение. Бертрам Джаспари посадил уцелевших ивиомилов на корабли и бежал с Таннахилла в космос. Перед тем, как скрыться в просторах галактики, он сделал две вещи: во-первых, похитил из мавзолея тело Эде, во-вторых — взорвал звезду.
— Ивиомилы люто ненавидели нараинов, называли их еретиками, отступниками. Призывали к фацифаху против них, хотели очистить церковь от изменников. Бертрам Джаспари повел своих ивиомилов к звезде Нового Алюмита, и они… уничтожили ее.
Во рту у Данло пересохло, и он ненадолго умолк. Поставив образник на крышку сундучка, он достал из кармана длинную бамбуковую флейту, когда-то подаренную ему учителем.
Шакухачи пахла дымом, ветром и дикими мечтами, и Данло из всего своего имущества больше всего дорожил ею. Он прижал костяной мундштук к губам, но играть не стал. Гладкая прохлада кости увлажнила ему рот, и Данло вернулся к своему рассказу.
— На одном из своих кораблей ивиомилы установили машину… Моррашар. Звездоубийцу… Архитекторы ведь мастерски владеют этой технологией. Одна такая машина у них точно есть. Бертрам воспользовался ею, чтобы уничтожить нараинов — весь их мир. Я убедился в этом. Стартовав с Таннахилла, я отправился к месту, где была звезда Нового Алюмита. И нашел там компоненты сверхновой — радиацию, водород, светящиеся газы, свет. От самого Нового Алюмита осталась только пыль.
Дaнло снова прижал к губам флейту и закрыл глаза, вспоминая Шахар, Абраксас, всех людей и все высшие существа, которых узнал на той планете.
— Ужасная история, — произнес лорд Николос. Все лица в зале были повернуты к пилоту, принесшему столь трагические вести. Среди лордов зашел разговор о другой сверхновой под названием Меррипен, возникшей близ Невернеса около тридцати лет назад. Меньше чем через два года, в конце 2960-го, ее радиация прольется на город. Только рост Золотого Кольца, загадочной космической экологии, зародившейся в небесах над планетой, может спасти невернесцев от гибели.
Сверхновые распускаются повсюду, как цветы зла, заметила Морена Сунг, но над многими мирами после исчезновения Мэллори Рингесса стали появляться, как спасительные золотые ладони, такие же кольца.
— Мы живем в страшные времена, — заметил лорд Николос и снова обратился в Данло: — Но это также и время великой надежды. — Вы, Данло ви Соли Рингесс, нашли Таннахилл, нашли Архитекторов Старой Церкви. А этот человек, Бертрам Джаспари, потерпел поражение вместе со своими ивиомилами. Святая же Иви, чьим другом вы стали, готова, видимо, принять послов нашего Ордена. То, чего вы достигли, пилот, превышает всякое…
— Лорд Николос, — вставил Данло. — Я… не все еще сказал.
Молодые пилоты осмеливались прерывать лорда Николоса не чаще, чем компьютерные голограммы, но лорд, расслышав в голосе Данло страдание, не стал ему выговаривать, а лишь молча и благосклонно кивнул, дав пилоту знак продолжать. И он, и все другие лорды и мастера в зале с недобрым предчувствием ожидали новых зловещих откровений.
— Я… сделал Бертрама Джаспари своим врагом, — сказал Данло. — Думаю, он винит меня и весь Орден за то, что проиграл эту войну. И хочет отомстить.
Лорд Николос, казалось, перестал дышать. Зондерваль, Коления Мор и все остальные тоже замерли на своих стульях.
— Но ведь не может же Бертрам Джаспари, — заговорил немного погодя глава Ордена, — знать координаты нашей звезды?
Данло, который скорее дал бы отрезать себе руку, чем выдал этот секрет, ответил с угрюмой улыбкой:
— Не думаю, что это возможно. Но Бертрам ненавидит не только тех, кто обосновался здесь, на Тиэлле, — он обвиняет и невернесский Орден. И сам Невернес. Я опасаюсь, что ивиомилы перенесут свой фацифах в Цивилизованные Миры и захотят уничтожить Звезду Невернеса.
Данло сказал, что они способны совершить эту шайду не только из мести. Несколько лет назад в Невернесе зародилась новая религия, указывающая людям возможность стать богами. Новообращенные, руководствуясь примером отца Данло, Мэллори ви Соли Рингесса, назвали эту религию в его честь: Путь Рингесса. И Бертрам Джаспари узнал об этом новом Пути.
Для любого ивиомила, да и для любого Архитектора Старой Церкви учение, утверждающее, что какой-либо человек, помимо Эде, способен стать богом, является святотатством худшего толка. Всякий, помышляющий о подобном преображении, называется хакра, и долг церкви — очистить такого еретика от его пагубной гордыни или вовсе истребить его. Ивиомилы решительно настроены истребить невернесских рингистов, пока те не распространили свою кощунственную веру по всем Цивилизованным Мирам и за их пределами.
— Я думаю, что Бертрам Джаспари захочет захватить власть над Цивилизованными Мирами, — сказал Данло, слыша, как его голос наполняет солнечное пространство зала. — У него есть машина-звездоубийца, и его тяжелые корабли набиты миссионерами. Им движет мечта, и он полон ненависти.
После небольшой паузы лорд Николос, чей немигающий взгляд не отрывался от Данло, произнес:
— То, что вы рассказали нам, ужасно. Но, по-моему, можно не опасаться того, что эти ивиомилы найдут Звезду Невернеса. Даже зная ее координаты, они никогда не смогут пройти через Экстр. Тридцать тысяч световых лет! Даже лучшим нашим пилотам такой переход не всегда по силам.
— Но некоторым это все-таки удалось, — тихо заметил Данло.
— Только вам, пилот, и это не…
— Не только мне. — Данло стиснул в руке флейту. — На Фарфаре, до нашего отлета в Экстр, я встретил одного человека. Это было в саду Мер Тадео, как раз перед появлением на небе сверхновой. Тот человек — воин-поэт с Кваллара, и зовут его Малаклипс Красное Кольцо… потому что оба кольца у него красные. Он тоже искал Таннахилл и собирался последовать в Экстр за нашей миссией.
— Воин-поэт? Сам по себе?
— Нет, не сам по себе. На Фарфару его доставил пилот-дезертир Шиван ви Мави Саркисян на своем корабле “Красный дракон”.
Зондерваль, постучав своим пилотским кольцом по столу, сообщил лордам:
— Я хорошо знал Шивана до того, как он сделался ренегатом во время Пилотской Войны. Ему не было равных, не считая меня и, пожалуй, Мэллори Рингесса.
Надменная ремарка Зондерваля явно не понравилась Адже, Елене Чарбо и другим мастер-пилотам. Не понравилась она и лорду Николосу, который кивнул Данло и распорядился:
— Продолжайте.
Данло с поклоном продолжил свой рассказ:
— Малаклипс и Шиван преследовали меня через весь Экстр. Сначала до Тверди, потом до Таннахилла, Они тоже участвовали в войне Архитекторов.
— Весьма популярная война, я бы сказал, — сухо заметил лорд Николос.
— Малаклипс Красное Кольцо заключил союз с Бертрамом Джаспари. Только благодаря ему ивиомилы продержались так долго.
— Воины-поэты в союзе с Архитекторами, — покачал головой лорд Николос. — Это не к добру.
— Теперь корабли ивиомилов ведет Шиван на своем “Красном драконе”.
— Очень плохо, — отозвался лорд Николос.
— Твердь думает, что Кремниевый Бог использует и воинов-поэтов, и Архитекторов в своей войне. Что он уничтожил бы всю галактику, если бы мог.
А то и всю вселенную, добавил про себя Данло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
— Не знал, что боги способны переделывать вселенную подобным образом, — сказал наконец он.
— Но ведь это и значит быть богом, правда? — смело заметил Данло. — Они для того и воюют, чтобы переделывать вселенную согласно собственным взглядам на то, какой она должна быть.
— Но почему Земли, пилот?
— Н-не знаю. — Данло закрыл глаза, вспоминая песчаный берег и темный лес той Земли, где держала его Твердь. Эту свою Землю по крайней мере богиня создала как лабораторию для экспериментов по эволюции человека. С помощью образов, украденных из памяти Данло, Твердь произвела клон Тамары Десятой Ашторет — почти точную копию любимой им женщины. Этот клон должен был представлять собой образец совершенной женщины или, вернее, образец человека будущего. — У Архитекторов кибернетических церквей есть доктрина, называемая Программой Второго Сотворения. В конце времен, когда Эде разрастется так, что вместит в себя всю вселенную, произойдет чудо. Эде сотворит из собственного бесконечного тела бесчисленное множество Земель, и все когда-либо жившие Архитекторы реинкарнируются в новых телах. В совершенных телах, которые обретут вечную жизнь на этих райских планетах.
Лорд Николос, слушая это, плотно сжал губы, словно кто-то пытался втиснуть ему в рот кусок испорченного мяса.
— Но вы говорите, что бог Эде мертв.
— Да, мертв.
— И вы действительно верите, что он создавал свои Земли как пристанище для душ умерших Архитекторов?
— Верить во что-либо… мне не свойственно.
— Мне тоже, — сказал лорд Николос. — Жаль, что мы не можем спросить у вашего голографического Эде, каким был его изначальный план.
Данло улыбнулся. Он много раз спрашивал Эде именно об этом, как и о многом другом, но ответа так и не добился.
— Теперь я попрошу вас, — продолжал лорд Николос, — предоставить этот образник Главному Технарю и Главному Программисту. Они выключат его, разберут и обнаружат, откуда происходят программы, по которым он работает.
Секунду спустя, как только компьютер смодулировал световые лучи своей голограммы, лицо Эде приняло паническое выражение, и в зале прозвучал громкий писклявый голос:
— Пожалуйста, не разбирайте меня!
Лорд Сунг ахнула, тыча пухлым пальцем в сторону компьютера, а Санура Сноуден и несколько других вскричали разом:
— Что это значит?
Лорд Николос долго смотрел на голограмму, хлопая глазами, и наконец вымолвил:
— Оно говорит.
— Да, я говорю, — подтвердил Эде, — а также вижу и слышу. Драгоценные камни, вставленные в компьютер, — это электронные глаза, и я…
— Мы знакомы с подобной техникой, — прервал лорд Николос. Он был вежливым человеком, но перебивать машину никакой этикет не воспрещает.
— Я к тому же думаю, — продолжал Эде, — и обладаю таким же самосознанием, как и вы, и…
— Умная программа, ничего более, — сказал лорд Николос. — Программы искусственного интеллекта нам тоже знакомы, хотя эта, пожалуй, будет посложней всех известных Ордену. Главный Программист сможет определить…
— Я прошу вас, не выключайте меня! — снова выкрикнул Эде. Лорд Николос и сто с лишним других лордов не сводили с голограммы глаз. Никто еще не слыхивал, чтобы программа искусственного интеллекта перебивала человека.
Эде обратил испуганное лицо к Данло, и их взгляды встретились.
— Лорд Николос, — сказал Данло, — я пронес этот образник через половину Экстра. И получал от него… ценную информацию.
— Вы просите, чтобы его оставили вам?
— Да.
— Пилот не должен оставлять свои открытия при себе — вы ведь знаете правило.
— Да, знаю, но этот образник, этот Эде помогал мне в пути. Я… дал ему обещание.
Лорд Николос помолчал секунду и спросил:
— Вы дали обещание программируемому машиной идолу?
— Да. Он помог мне найти Таннахилл, а я взамен пообещал ему свою помощь.
— Помощь в чем?
— В достижении его цели.
— Смею ли я спросить, на какую цель запрограммирован этот компьютер?
Данло, снова взглянув на Эде, обвел глазами лорда Николоса, Зондерваля и других лордов и мастеров. Сердце у него билось где-то в горле, лицо горело, словно он весь день простоял на солнце. Он не хотел рассказывать всем этим людям с холодными взорами о цели Эде.
— Итак, пилот?
— Он, этот Эде, хочет…
Тут Данло умолк по сделанному Эде знаку, и Эде сказал сам: — Я хочу снова стать человеком.
Лорд Николос уставился на него так, будто перестал понимать человеческую (вернее, компьютерную) речь. Все лорды, очевидно, разделяли его недоумение.
— Этот пилот, Данло ви Соли Рингесс, обещал, если будет на то возможность, вернуть мне мое тело. Чтобы я снова мог жить в качестве человека.
Данло, видя растерянность лорда Николоса, улыбнулся и сказал: — Позвольте объяснить, в чем тут дело.
— Сделайте одолжение, — со вздохом молвил глава Ордена.
И Данло рассказал о том, как Архитекторы три тысячи лет хранили замороженное тело Эде в клариевой гробнице.
Впоследствии саркофаг, объяснил он, был похищен из Мавзолея Эде на Таннахилле. Голографический Эде надеется, что оно когда-нибудь отыщется и что криологи Ордена смогут внедрить в его поврежденный мозг программу образника и оживить его. Таким образом он восстал бы из мертвых.
— Мы хотели обратиться к Архитекторам с просьбой о возвращении нам тела, — сказал Данло.
— Понимаю, — отозвался лорд Николос. — Вы случайно не привезли его в трюме своего корабля?
— Нет. Произошли трагические события, и я не смог забрать его.
Лорд Николос снова вздохнул — так, словно с его плеч упала большая тяжесть.
— Прошу вас, пилот, продолжайте.
И Данло, стоя в черном алмазном круге, рассказал о мертвых мирах, сожженных светом сверхновых, и о погибших цивилизациях. И о звездах, о миллионах красных, желтых и голубых звезд, пылающих в черноте космоса, как световые шары.
Рассказал, как у звезды, которую назвал Геласалия, обнаружил систему из семнадцати кольцевых миров, откуда люди, населявшие их, исчезли загадочным образом. Возможно, эти люди покинули свои тела, чтобы жить в виде чисто информационных (или световых) существ, как это сделали Эльдрия два миллиона лет назад. Данло двинулся по следу их трансценденции еще дальше в Экстр, навстречу густой радиации взорванных звезд. На планете Новый Алюмит, во внутренних секторах Рукава Персея, он нашел другую человеческую цивилизацию, чью жизненную цель составлял переход в компьютерные кибернетические пространства. Эти бледные, как личинки, люди, мечтающие уподобиться богам, называли себя нараинами. По происхождению они были Архитекторы, еретики, отколовшиеся от матери-церкви и покинувшие Таннахилл около двухсот лет назад.
— Я обрел там друзей, — сказал Данло. — Они боялись, что Старая Церковь начнет с ними войну, и просили меня замолвить за них слово перед Святой Иви. Это нараины указали мне звезду Таннахилла.
И вот наконец, проделав путь в тридцать тысяч световых лет среди живых и убитых звезд, Данло вышел к этой затерянной планете. Там ему удалось заслужить благосклонность и дружбу Харры Иви эн ли Эде, Святой Иви Вселенской Кибернетической Церкви. Его появление помогло ей принять новые церковные программы, полностью изменив законы, побуждающие Архитекторов к бесконтрольному размножению и уничтожению звезд. Данло нажил себе и врага — старейшину Бертрама Джаспари, ведущего с Харрой борьбу за власть и способного убивать ради этого, как взбесившийся гладыш, пожирающий собственное потомство. Бертрам Джаспари был лидером ивиомилов, фанатической секты, проповедующей пуританство и призывающей к священной войне. Бертрам был готов разжечь пламя этой войны, или фацифаха, где угодно: на самом Таннахилле, на Новом Алюмите, в Экстре и даже за его пределами.
— Ивиомилы все-таки начали эту войну, выступив против других Архитекторов, — сказал Данло. — И я… имел к этому отношение.
Он поднял глаза к сверкающему разноцветном огнями куполу и не стал объяснять, что Харра — и миллиарды других таннахиллскнх Архитекторов — объявили его Светоносцем, о котором говорилось в их древнем пророчестве.
Морена Сунг, сидящая рядом с лордом Николосом, повернулась к Зондервалю и с грустью покачала головой. Оба они знали Данло с его послушнических лет, и оба понимали, что участие Данло в этой войне не было случайным или незначительным. Сул Эстареи и многие другие тоже всматривались в Данло. Палата Лордов, такая яркая, разноцветная, вдруг сделалась мрачной, как будто сто с лишним присутствующих в ней человек замутили самый воздух своим страхом. Упоминание о войне не понравилось никому, как не понравилась боль на лице Данло и его говорящие о страданиях и смерти синие глаза. Многие здесь помнили его мать, Катарину-Скраера, и предполагали, что и он тоже имеет дар видеть то страшное, что лежит впереди.
— Расскажите нам, пожалуйста, об этой войне, — тихо попросил лорд Николос.
Данло, стоя в своем кругу, видел перед собой множество помраченных страхом лиц. Когда-то, еще юношей, он мечтал совершить путешествие к центру вселенной, чтобы познать наконец истинную природу вещей. От этой мечты он давно отказался, но знал, что его судьба — нести лордам Ордена правду. Он как пилот привык открывать окна в бездонные глубины мультиплекса, но то окно, которое он открывал сейчас перед этими обеспокоенными людьми, вело в его душу.
Память о том, что он видел и испытал, шла из черных центров его глаз и из еще более глубокого центра его существа.
Память, как протяжный гул звездного ветра, наполняла зал, неся с собой запах ядерных взрывов, горелой плоти и переживающих огненную гибель звезд. Он рассказал, как ивиомилы, перебив миллионы своих собратьев, в конце концов потерпели полное поражение. Бертрам Джаспари посадил уцелевших ивиомилов на корабли и бежал с Таннахилла в космос. Перед тем, как скрыться в просторах галактики, он сделал две вещи: во-первых, похитил из мавзолея тело Эде, во-вторых — взорвал звезду.
— Ивиомилы люто ненавидели нараинов, называли их еретиками, отступниками. Призывали к фацифаху против них, хотели очистить церковь от изменников. Бертрам Джаспари повел своих ивиомилов к звезде Нового Алюмита, и они… уничтожили ее.
Во рту у Данло пересохло, и он ненадолго умолк. Поставив образник на крышку сундучка, он достал из кармана длинную бамбуковую флейту, когда-то подаренную ему учителем.
Шакухачи пахла дымом, ветром и дикими мечтами, и Данло из всего своего имущества больше всего дорожил ею. Он прижал костяной мундштук к губам, но играть не стал. Гладкая прохлада кости увлажнила ему рот, и Данло вернулся к своему рассказу.
— На одном из своих кораблей ивиомилы установили машину… Моррашар. Звездоубийцу… Архитекторы ведь мастерски владеют этой технологией. Одна такая машина у них точно есть. Бертрам воспользовался ею, чтобы уничтожить нараинов — весь их мир. Я убедился в этом. Стартовав с Таннахилла, я отправился к месту, где была звезда Нового Алюмита. И нашел там компоненты сверхновой — радиацию, водород, светящиеся газы, свет. От самого Нового Алюмита осталась только пыль.
Дaнло снова прижал к губам флейту и закрыл глаза, вспоминая Шахар, Абраксас, всех людей и все высшие существа, которых узнал на той планете.
— Ужасная история, — произнес лорд Николос. Все лица в зале были повернуты к пилоту, принесшему столь трагические вести. Среди лордов зашел разговор о другой сверхновой под названием Меррипен, возникшей близ Невернеса около тридцати лет назад. Меньше чем через два года, в конце 2960-го, ее радиация прольется на город. Только рост Золотого Кольца, загадочной космической экологии, зародившейся в небесах над планетой, может спасти невернесцев от гибели.
Сверхновые распускаются повсюду, как цветы зла, заметила Морена Сунг, но над многими мирами после исчезновения Мэллори Рингесса стали появляться, как спасительные золотые ладони, такие же кольца.
— Мы живем в страшные времена, — заметил лорд Николос и снова обратился в Данло: — Но это также и время великой надежды. — Вы, Данло ви Соли Рингесс, нашли Таннахилл, нашли Архитекторов Старой Церкви. А этот человек, Бертрам Джаспари, потерпел поражение вместе со своими ивиомилами. Святая же Иви, чьим другом вы стали, готова, видимо, принять послов нашего Ордена. То, чего вы достигли, пилот, превышает всякое…
— Лорд Николос, — вставил Данло. — Я… не все еще сказал.
Молодые пилоты осмеливались прерывать лорда Николоса не чаще, чем компьютерные голограммы, но лорд, расслышав в голосе Данло страдание, не стал ему выговаривать, а лишь молча и благосклонно кивнул, дав пилоту знак продолжать. И он, и все другие лорды и мастера в зале с недобрым предчувствием ожидали новых зловещих откровений.
— Я… сделал Бертрама Джаспари своим врагом, — сказал Данло. — Думаю, он винит меня и весь Орден за то, что проиграл эту войну. И хочет отомстить.
Лорд Николос, казалось, перестал дышать. Зондерваль, Коления Мор и все остальные тоже замерли на своих стульях.
— Но ведь не может же Бертрам Джаспари, — заговорил немного погодя глава Ордена, — знать координаты нашей звезды?
Данло, который скорее дал бы отрезать себе руку, чем выдал этот секрет, ответил с угрюмой улыбкой:
— Не думаю, что это возможно. Но Бертрам ненавидит не только тех, кто обосновался здесь, на Тиэлле, — он обвиняет и невернесский Орден. И сам Невернес. Я опасаюсь, что ивиомилы перенесут свой фацифах в Цивилизованные Миры и захотят уничтожить Звезду Невернеса.
Данло сказал, что они способны совершить эту шайду не только из мести. Несколько лет назад в Невернесе зародилась новая религия, указывающая людям возможность стать богами. Новообращенные, руководствуясь примером отца Данло, Мэллори ви Соли Рингесса, назвали эту религию в его честь: Путь Рингесса. И Бертрам Джаспари узнал об этом новом Пути.
Для любого ивиомила, да и для любого Архитектора Старой Церкви учение, утверждающее, что какой-либо человек, помимо Эде, способен стать богом, является святотатством худшего толка. Всякий, помышляющий о подобном преображении, называется хакра, и долг церкви — очистить такого еретика от его пагубной гордыни или вовсе истребить его. Ивиомилы решительно настроены истребить невернесских рингистов, пока те не распространили свою кощунственную веру по всем Цивилизованным Мирам и за их пределами.
— Я думаю, что Бертрам Джаспари захочет захватить власть над Цивилизованными Мирами, — сказал Данло, слыша, как его голос наполняет солнечное пространство зала. — У него есть машина-звездоубийца, и его тяжелые корабли набиты миссионерами. Им движет мечта, и он полон ненависти.
После небольшой паузы лорд Николос, чей немигающий взгляд не отрывался от Данло, произнес:
— То, что вы рассказали нам, ужасно. Но, по-моему, можно не опасаться того, что эти ивиомилы найдут Звезду Невернеса. Даже зная ее координаты, они никогда не смогут пройти через Экстр. Тридцать тысяч световых лет! Даже лучшим нашим пилотам такой переход не всегда по силам.
— Но некоторым это все-таки удалось, — тихо заметил Данло.
— Только вам, пилот, и это не…
— Не только мне. — Данло стиснул в руке флейту. — На Фарфаре, до нашего отлета в Экстр, я встретил одного человека. Это было в саду Мер Тадео, как раз перед появлением на небе сверхновой. Тот человек — воин-поэт с Кваллара, и зовут его Малаклипс Красное Кольцо… потому что оба кольца у него красные. Он тоже искал Таннахилл и собирался последовать в Экстр за нашей миссией.
— Воин-поэт? Сам по себе?
— Нет, не сам по себе. На Фарфару его доставил пилот-дезертир Шиван ви Мави Саркисян на своем корабле “Красный дракон”.
Зондерваль, постучав своим пилотским кольцом по столу, сообщил лордам:
— Я хорошо знал Шивана до того, как он сделался ренегатом во время Пилотской Войны. Ему не было равных, не считая меня и, пожалуй, Мэллори Рингесса.
Надменная ремарка Зондерваля явно не понравилась Адже, Елене Чарбо и другим мастер-пилотам. Не понравилась она и лорду Николосу, который кивнул Данло и распорядился:
— Продолжайте.
Данло с поклоном продолжил свой рассказ:
— Малаклипс и Шиван преследовали меня через весь Экстр. Сначала до Тверди, потом до Таннахилла, Они тоже участвовали в войне Архитекторов.
— Весьма популярная война, я бы сказал, — сухо заметил лорд Николос.
— Малаклипс Красное Кольцо заключил союз с Бертрамом Джаспари. Только благодаря ему ивиомилы продержались так долго.
— Воины-поэты в союзе с Архитекторами, — покачал головой лорд Николос. — Это не к добру.
— Теперь корабли ивиомилов ведет Шиван на своем “Красном драконе”.
— Очень плохо, — отозвался лорд Николос.
— Твердь думает, что Кремниевый Бог использует и воинов-поэтов, и Архитекторов в своей войне. Что он уничтожил бы всю галактику, если бы мог.
А то и всю вселенную, добавил про себя Данло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76