Они посещали его, как ангелы, молча убирая, стирая пыль, заменяя цветы в вазе и питьевую воду. Одну из них звали Фиби, и у нее были ухватки заправской сиделки.– Здрасте, мистер Томас. Как вы сегодня? Я Фиби. Миранда, ступай-ка опять за щеткой и протри под кроватью мистера Томаса. Да-да.«Итак, я Томас, – подумал он. – А вовсе не Пайн. Или, может быть, я Томас Пайн».Он снова задремал, а когда проснулся, то увидел у свое кровати призрак Софи в белых брюках, стряхивающей пилюли в бумажный стаканчик. Потом он подумал, что, должно быть, это новая сиделка. Но тут заметил широкий пояс с серебряной пряжкой, умопомрачительную линию бедер и растрепанные каштановые волосы, услышал не терпящий возражений голос.– Не может быть, Томас, – протестовала Джед. – Кто-нибудь наверняка вас без памяти любит. Родители, девочки приятели? Правда, никто?– Правда, – упорствовал он.– А кто такая Ивонна? – спросила она, нагибаясь совсем низко и подсовывая ладонь ему под спину, чтобы помочь подняться. – Она абсолютно неотразима?– Мы были просто друзьями, – сказал он, вдыхая запах шампуня, исходящий от ее волос.– Значит, не станем сообщать Ивонне?– Не станем, – ответил он чересчур резко.Она дала ему таблетки и глоток воды.– Доктор Марти говорит, вам нужно долго-долго спать. Поэтому не думайте ни о чем, кроме того, что вам нужно медленно-медленно поправляться. Как насчет развлечений? Книги, радио или что-нибудь подобное? Не сейчас, а через день-два? Мы о вас ничего не знаем, кроме того что ваше имя Томас, так сказал Роупер. Поэтому сами говорите, что вам хочется. Рядом в большом доме есть целая библиотека с множеством ужасно умных книг. Корки скажет вам, что там можно найти, но, если хотите, закажем что-нибудь в Нассау. Только потребуйте. – И она взглянула на него своими огромными глазищами, в которых можно было утонуть.– Спасибо. Я так и сделаю.Она положила руку ему на лоб, определяя температуру.– Мы никогда не сумеем толком отблагодарить вас. Роупер, когда возвратится, скажет лучше, чем я, но, честное слово, какой же вы смелый. Просто герой, – проговорила Джед уже у самой двери. – Твою мать, – прибавила монастырская воспитанница, зацепившись карманом брюк за дверную ручку. * * * Он осознал, что это была не первая их встреча с тех пор, как он попал сюда, а, вероятно, третья. Две первые были вовсе не во сне."Во время первой ты просто улыбалась, и это было чудесно: ты молчала, а я мог думать, и что-то между нами произошло. Ты была в галифе и бумажной рубашке, с заложенными за уши волосами. 51 спросил: «Где мы?» А ты ответила «Кристалл. Остров Роупера. Дома».Во второй раз мне показалось, что ты моя бывшая жена Изабелла, которая ждет меня, чтобы ехать в ресторан, потому что тебе вздумалось вырядиться в нелепый брючный костюм с золотыми галунами на лацканах. «Если понадобится, звонок прямо за кувшином с водой», – сказала ты. А я ответил: «Ждите вызова». Но все это время я думал, почему, черт побери, ты так по-клоунски одета?""Ее отец разорился, боясь уронить свое дворянское достоинство, – с презрением говорил Берр. – Он подавал к столу марочное вино, когда ему нечем было платить за электричество, и ни за что не послал бы свою дочь учиться на секретаршу, потому что считал это унизительным". Лежа на подушке здоровой щекой, лицом к гобелену, Джонатан без малейшего удивления узнал на нем даму в широкополой нарядной шляпе. Это была поющая тетушка Энни Болл.Она была замечательной женщиной и пела отличные песни, вот только ее муж-фермер все время напивался и всех ненавидел. И вот однажды Энни надела свою шляпу, посадила Джонатана позади себя в фургон с его вещичками и сказала, что они едут отдыхать. Они ехали до позднего вечера и все время пели песни, пока не остановились у дома, над дверью которого была на гранитной доске выбита надпись «МАЛЬЧИКИ». Энни Болл принялась плакать и дала Джонатану свою шляпу в знак того, что она скоро за ней вернется, и Джонатан поднялся наверх в спальню, полную таких же, как он, мальчишек, и повесил шляпу над своей кроватью, чтобы тетушка Энни не перепутала, кого отсюда забрать. Но она больше не вернулась, и, проснувшись наутро, Джонатан обнаружил, что мальчики из его дортуара по очереди примеряют тетушкину шляпу. Он отбил ее, победив всех, завернул в газету и отправил в красном почтовом ящике без адреса. Он, пожалуй, предпочел бы сжечь ее, но у него не было спичек.«Сюда я попал тоже ночью. Белый двухвинтовой „бичкрафт“, внутри все голубое. И Фриски с Тэбби, а не приютский сторож, осматривают мой багаж в поисках запретных сладостей». * * * "Я ударил его за Дэниэла, – решил он. – Я ударил, чтобы все выглядело, как надо.Я ударил его, потому что до смерти устал ждать и притворяться". * * * Джед снова была в его комнате. Обладая профессиональным нюхом, он не сомневался в этом. Хотя определил ее присутствие не по запаху и не по звуку. Он не мог видеть ее, но шестое чувство подсказывало: она здесь. Так всегда бывало, когда он знал, что враг близко, но вот откуда он знал это?– Томас?Притворяясь спящим, он услышал, как она приближается к нему на цыпочках. Мелькнули ее светлые одежды, гибкое тело, распущенные волосы. Она отбросила волосы назад и приложила ухо к его рту, чтобы проверить дыхание. Не почувствовать тепла ее щеки он не мог. Джед выпрямилась и скользящей походкой скрылась за дверью, затем ее шаги раздались во дворе.«Говорят, что, попав в Лондон, она здорово растерялась, оказалась в веселой компании и совсем завертелась там. Потом удрала в Париж, чтобы прийти в себя. Встретила Роупера» – так рассказывал Берр.Он прислушивался к крикам чаек, отзывавшимся долгим эхом за завешенным окном, вдыхал соленый йодистый запах водорослей и понимал, что сейчас, должно быть, отлив. На мгновение ему представилось, что Джед забрала его обратно в Ланион и сейчас стоит босая перед зеркалом, занимаясь тем, чем обычно заняты женщины, готовясь лечь в постель. Потом он услышал стук теннисных мячей и переговаривающиеся между собой во время игры голоса. Один из них принадлежал Джед. Разговор шел по-английски. До него донеслись гудение газонокосилки и визг непоседливых английских детишек, вечно ссорящихся между собой. Он предположил, что это отпрыски Лэнгборнов. Электрическое жужжание, возможно, означало, что чистят поверхность бассейна. Затем он заснул снова, вдыхая во сне запах древесного угля. Розоватый отсвет на потолке подсказал Джонатану, что наступил вечер, и, повернув голову, он через щели жалюзи разглядел Джед, всматривающуюся в полумрак комнаты, на фоне уходящего дня. Вечерний свет обрисовывал ее фигуру под теннисным костюмом.– Ну, Томас, как насчет еды? – сказала она тоном классной дамы, вероятно, заметив, что он шевельнулся в постели. – Эсмеральда приготовила вам мясной бульон с хлебом и маслом. Доктор Марти велел гренки, но они совершенно раскисают в здешнем климате. Есть также грудка цыпленка и яблочный пудинг. В самом деле, Томас, полно всего, – добавила она с немного тревожными нотками в голосе, к которым, впрочем, он начал уже привыкать. – Только свистните.– Да, разумеется, спасибо.– Томас, я знаю, это глупо, но то, что у вас в целом свете нет никого, кто бы беспокоился о вас, делает меня ужасно виноватой. Не может быть, чтобы у вас не было даже брата? У всех есть хотя бы брат.– Увы.– Ну а у меня один чудесный брат, а другой – свинский. Поэтому в сумме – ничего. Впрочем, я все-таки предпочитаю иметь даже того, который свинья.Она направлялась к нему через комнату и улыбалась. «Она улыбается все время, как какая-нибудь теледикторша, будто опасаясь, что мы сейчас же вырубим телевизор, если она не будет так улыбаться. Что ж, она – актриса и нуждается в продюсере. Никаких особых примет, только маленький шрам на подбородке. И ее тоже кто-то ударил? Лошадь, скорее всего». Он затаил дыхание. Она была уже рядом и прикладывала к его лбу что-то прохладное.– Пусть подойдет, – сказала она, улыбаясь еще сильнее и присаживаясь в ожидании на кровать. Ее теннисная юбочка при этом распахнулась, открывая небрежно скрещенные ноги с мягкими выпуклостями мышц и коричневатым загаром.– Специальный тестер, – объявила она излишне театральным светским тоном. – По непонятной причине во всем доме не оказалось обычного термометра. А вы загадочная личность, Томас. И это все ваши вещи? Одна небольшая сумка?– Да.– И больше ничего?– Пожалуй, так. – И мысленно: «Слезай с моей кровати. Нет, лучше заберись в нее! Нет сил смотреть на это. За кого, черт возьми, ты меня принимаешь?»– Везет же вам, – проговорила она тоном настоящей принцессы. – У нас так не получается. Мы летали на самолете в Майами всего на уик-энд, но, представляете, едва сумели втиснуть туда наш багаж.«Бедняжка», – подумал он.«Играет роль; – отметил он про себя. – Изображает из себя то, что, по ее мнению, она должна из себя представлять».– Ну, может быть, надо было взять яхту вместо самолета, – шутливо предложил он.Увы, к его разочарованию, она не поняла, что над ней подсмеиваются, видимо, к такому просто не привыкла, как, наверно, всякая красивая женщина.– Яхту? Ну, это бы мы провозились, – снисходительно объяснила она и, протянув руку ко лбу, открепила пластиковую полоску тестера. – Роупер опять в отъезде, – сказала она, подходя к окну. – Продает фермы, должно быть. Он решил слегка притормозить, и правильно.– А чем он занимается?– О, он деловой человек. Руководит компанией. Как все сейчас. Но, во всяком случае, он сам там хозяин-основатель, – как бы извиняясь за то, что ее благодетель – торговец, добавила Джед. – Но самое главное – он очень милый, замечательный человек. – Она склонилась над тестером. – А еще у него много ферм, но это больше для развлечения, я так ни одну из них и не видела. И все они где-то в Панаме и Венесуэле, там и на пикник-то не съездишь без охраны. Я, конечно, несколько иначе бы представляла себе фермерство, но Бог с ним, земля все равно принадлежит ему. – И с милой гримаской на лице произнесла: – Ну, все нормально. Температуры нет, и алкоголя тоже. Но это легко исправить. Корки все устроит. Нет проблем. – Джед захихикала, и он понял, что перед ним совсем еще девчонка, готовая сбросить туфли и танцевать до упаду.– Я скоро уеду, – сказал он. – Вы были очень добры ко мне, спасибо.«Всегда старайся быть неприступным, – советовал Берр. – Иначе ты надоешь им через неделю».– Скоро? – протянула она, вытянув губы трубочкой и на секунду так замерев. – О чем вы говорите! И думать нельзя о чем-то таком до возвращения Роупера. К тому же доктор Марти специально подчеркивал, что вам потребуются недели, чтобы прийти в себя. Самое малое, что мы можем для вас сделать, это помочь выкарабкаться. И нам ужасно хочется знать, как вы, собственно, оказались после Майстера у Мама Лоу?– Что в этом особенного? Просто захотелось сменить обстановку и плыть по течению.– Нам повезло, что вы плыли в нашу сторону. Это все, что могу сказать, – произнесла наездница таким глубоким, грудным голосом, как будто в это время подтягивала подпругу. – Ну а вы? – спросил он.– О, я просто здесь живу.– Всегда?– Когда мы не на яхте. Или когда не путешествуем. Да, я здесь живу.Ее ответ, казалось, озадачил ее саму. Она вскинула брови, как бы провоцируя бросить ей вызов. Она помогла ему снова улечься как следует, избегая смотреть в глаза.– Роупер хочет, чтобы я на пару дней прогулялась в Майами, – предупредила она перед уходом. – Но здесь Корки, и все только и ждут, чтобы вас побаловать. С доктором Марти – прямая связь. В общем, не заскучаете.– Что ж. Берите с собой не слишком много вещей на этот раз, – пошутил Джонатан.– Я так всегда делаю. Но Роупер таскает меня по магазинам, и на обратном пути образуются тонны.Наконец, к его облегчению, она ушла. Нет, он устал не только потому, что притворялся сам, ее спектакль тоже его порядком утомил. * * * Разбудил Джонатана звук перелистываемой страницы, и он обнаружил, что рядом на полу, выпятив попку, над огромной книгой сидит на коленках Дэниэл, одетый в купальный халат. Свет за окном, бриоши и рогалики, а также кекс с домашним мармеладом на серебряном подносе у его изголовья указывали, что наступило утро.– Можно поймать гигантского ящера, шестьдесят футов в длину, – сказал Дэниэл. – Интересно, что они едят?– Наверное, других ящеров.– Хочешь, я тебе про них почитаю? – Он перевернул страницу. – Тебе нравится Джед?– Конечно.– А мне нет. Не совсем.– Почему же?– Не нравится, и все. Она кривляка. Они все в восторге, что ты меня спас. Сэнди Лэнгборн предлагает организовать сбор средств.– А кто она, Сэнди?– Это он. Он настоящий лорд. Только ты под знаком вопроса. Поэтому он решил подождать, пока все не прояснится так или этак. И мисс Моллой сказала, чтобы я не проводил здесь слишком много времени.– Мисс Моллой – это кто?– Моя учительница.– В школе?– Я по-настоящему не хожу в школу.– Почему?– Это меня угнетает. Роупер приглашает для меня других детей, но я их всех ненавижу. Он купил новый «роллс-ройс» для Нассау, но Джед больше нравится «вольво».– А тебе он нравится?– Не-а.– Тогда что же тебе нравится?– Драконы.– А когда они возвращаются?– Драконы?– Джед и Роупер.– Его нужно звать шефом.– Ну хорошо, Джед с шефом?– А как тебя зовут?– Томас.– Это имя или фамилия?– Как тебе хочется.– Ни то, ни другое. Так говорит Роупер. Это имя придуманное.– Он сам сказал тебе об этом?– Я подслушал. Наверно, в четверг. Все зависит от того, останутся ли они на вечеринку у Апо.– Кто такой Апо?– А, бабник один. Оборудовал себе надстройку в Майами и спит там со всякими девками.Затем Дэниэл почитал Джонатану про ящеров и про птеродактилей, а когда Джонатан задремал, Дэниэл стал хлопать его по плечу, чтобы спросить, может ли он съесть кусок кекса и не хочет ли его попробовать Джонатан. Чтобы доставить удовольствие Дэниэлу, Джонатан съел большой кусок, потом Дэниэл неловкими руками налил ему тепловатого чаю.– Ты, я вижу, поправляешься, Томми? Они с тобой хорошо повозились, я вижу. Очень профессионально.Это был Фриски. Он сидел на стуле прямо в двери в белых парусиновых штанах и тенниске без привычной «беретты» и читал «Файнэншл таймс».Пока пациент отдыхал, внимательный наблюдатель, живущий в нем, осматривался вокруг.Кристалл. Один из островов Эксума, принадлежащий мистеру Онслоу Роуперу, в часе лету от Нассау. Джонатан умудрился засечь время по часам на правой руке Фриски, когда тот вносил и выносил его из самолета. Откинувшись в кресле, ни на минуту не отключаясь, он тайком наблюдал за проплывавшими внизу рифами, напоминавшими при бледном свете луны фрагменты картинки-головоломки. Перед ними возник одинокий остров с коническим холмом посредине. На его гребне Джонатан различил тщательно обустроенную, освещенную взлетную полосу с вертолетной площадкой, низким зеленым ангаром и оранжевой мачтовой антенной. Он даже попытался рассмотреть в лесах разрушенные жилища рабов, о которых упоминал Рук, но не смог. Они приземлились, их встречал джип «тоета» с брезентовым верхом и очень большим чернокожим водителем в плетеных перчатках с голыми костяшками для нанесения удара.– Может сидеть или надо разложить сиденье?– Просто посади его и поезжай медленно и аккуратно, – ответил Фриски.Они проехали немного по змеившейся вниз дороге, и голубые сосны сменились зеленью листьев размером с обеденную тарелку. Дорога выровнялась, и при свете фар Джонатан разглядел треснувшую табличку «Черепаховая фабрика Пиндара», а за ней кирпичную парильню с задранной крышей и выбитыми окнами. С кустарника по обочинам дороги, подобно старым бинтам, свисали хлопковые лохмотья. Джонатан старался все хорошенько запомнить на случай, если ему придется бежать отсюда. Итак, в обратном порядке: сначала ананасовая плантация, потом банановая роща, поле с помидорами, заброшенная черепаховая фабрика. При лунном свете он видел поля с нелепо торчащими стеблями, напоминающими незаконченные кресты, затем показались распятие и придорожная деревянная церковь. Надо идти влево от церкви, подумал он, когда они сворачивали вправо. Все важно было запомнить, и каждая крупинка информации может сослужить ему службу.Местные жители кружком сидели на дороге и пили из больших коричневых бутылей. Водитель свернул в сторону, уважительно объезжая их, правая рука в перчатке поднялась в сдержанном приветствии. «Тоета» взобралась на деревянный мост, и неожиданно луна оказалась справа от Джонатана, а Полярная звезда прямо над ней. Он увидел заросли пышно цветущего гибискуса и совершенно отчетливо вспомнил прочитанное где-то, что колибри берут воду не из чашечки его цветка, а с обратной стороны лепестков. Но он никак не мог припомнить, особенность ли это птицы или растения.Они въехали в ворота, вызвавшие у него ассоциацию с итальянскими виллами на озере Комо. За воротами находилось белое бунгало с зарешеченными окнами и специальным освещением вокруг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57