заранее ставить младших начальников в известность относительно намерений командующего. Герцог Йоркский утверждал, что Юэлю никогда не удалось бы выйти на ветер, если бы Горн был моряком.
Брандеры, несмотря на свои решительные действия, редко имели успех; они действовали более на психологию, чем непосредственно. Дозорная и разведывательная служба были поставлены хорошо, особенно в датском флоте.
Из всего вышеизложенного явствует, сколь велико было влияние морской силы в ходе войны за Сконию. Победоносный датский флот не мог дать своей стране окончательной победы, но не будь его, Дания была бы очень скоро покорена Швецией.
Швеция не могла использовать повсеместно свои сухопутные силы, потому что ее флот всегда терпел поражения от датского флота; последний в течение всей войны владел морем и нарушал морские сообщения Швеции. Если бы шведский флот победил, то высадка на Зеландии не могла бы быть предотвращена: Копенгаген и все датские земли оказались бы в руках шведов; датская армия была слишком слаба для серьезного сопротивления.
Помощь Голландии всегда запаздывала, ее флот оказывался почти бесполезным. Дания избегла разгрома только благодаря своему флоту. Если принять во внимание, что каждое вторжение в неприятельскую страну всегда будит в последней силы, до того времени дремавшие, – даже и при таких условиях продолжительное и успешное сопротивление Дании оказалось бы невозможным.
Барнденбургский курфюрст Фридрих-Вильгельм мог действовать на суше с таким выдающимся успехом только благодаря тому, что морские силы Дании повсеместно одерживали верх в Балтийском море, парализуя деятельность шведской армии и флота. Отсюда совершенно ясно, что влияние морских сил Дании на ход войны было громадным.
Господство датчан в Балтийском море, в Каттегате и в Северном море нанесло тяжелый урон шведской торговле и судоходству. Ресурсы бедной страны иссякли, а помощи извне получить было нельзя: боевых запасов не хватало. Повсюду датские и бранденбургские каперы настолько подрывали шведскую торговлю, что в стране ощущался недостаток в самом необходимом. Влияние морской силы, следовательно, сказывалось очень заметно.
Глава V. Орлеанская война 1688-1697 гг.
Международное положение накануне войны и флоты трех ведущих держав
С объявлением Англией нейтралитета в 1674 году Франция вступает в эру наибольшего развития своей морской мощи. Господство Франции в Средиземном море в значительной степени облегчило ведение сухопутной войны, дало окрепнуть французской торговле и развиться колониям.
Благодаря указанным обстоятельствам Людовик XIV мог беспрепятственно продолжать наступательные сухопутные войны и отвоевывать себе новые территории. На востоке он быстро присоединял одно владение за другим. 30 сентября 1681 года был занят Страсбург.
Успехи Людовика XIV вооружили против него всю Европу, опасавшуюся дальнейшей агрессии с его стороны. Впрочем, объединение многочисленных противников, явных и тайных, состоялось много позже; Германия и император еще были заняты войной на северо-востоке Европы, а Нидерланды не решались на выступление, несмотря на усилия Вильгельма Оранского.
Между тем соотношение морских сил различных держав успело измениться. Англия стала все яснее сознавать стратегические и политические преимущества своего столь выгодного островного положения перед Францией и Голландией; английские государственные деятели поняли, что лишь сильный флот может сделать их страну совершенно неуязвимой. Силы Нидерландов, небольшой военной державы, оказались очень ослабленными с того времени, как ей пришлось сражаться и на сухопутном фронте; действовать одновременно и на суше и на море было не под силу этой маленькой стране.
Рассмотрение, даже самое сжатое, сложных перипетий политики Людовика XIV завело бы нас слишком далеко. Уже в 1686 году было заключено тайное соглашение против Франции (Аугсбургский союз) между Германской Империей, Бранденбургом, Швецией, Голландией и Испанией, к которому вскоре примкнуло еще и большинство германских княжеств. Раздражение против Людовика возрастало с каждым месяцем.
Яков II, унаследовавший после кончины Карла II английский престол, придерживался прокатолических взглядов и правил страной в полном соответствии с традициями Людовика XIV. Неудачи этого короля во внутренней политике завершились через три года его изгнанием. Как на преемницу, выбор пал на его дочь Марию, протестантку, состоявшую в браке с Вильгельмом Оранским. Король Франции, зная, насколько Вильгельм Оранский занят планами восшествия на английский престол, воспользовался возникшими у восточных границ Франции осложнениями и в сентябре 1688 г. объявил войну Германии. Так началось вторжение французских войск в Рейнскую провинцию.
Указанные обстоятельства в свою очередь развязали руки Вильгельму Оранскому, переправившемуся в Англию. Там вспыхнула революция, начавшаяся изгнанием Стюартов. Когда Людовик XIV объявил войну Голландии, то и Англия, во главе со своим королем, Вильгельмом III, решила присоединиться к Аугсбургскому союзу. В следующем году союз расширился благодаря вступлению в него Савойи. Итак, против Людовика XIV ополчилась почти вся Европа.
В самом начале войны, именуемой «Пфальцкой войной», «Войной Аугсбургской лиги» и «Орлеанской войной», король Франции допустил крупную ошибку, не дав флоту надлежащего, или, вернее, никакого применения. Вместо того, чтобы двинуться с моря и суши против Нидерландов с целью задержать там Вильгельма Оранского и не дать ему переправиться в Англию (сохранявшую до тех пор благожелательный нейтралитет), он продержал свой флот в гаванях. Руководимый исключительно стремлением захватить побольше территорий, король занялся лишь сухопутной войной и направил свои войска на восток.
Правда, французскому флоту вскоре пришлось начать действовать значительными силами против Англии, принявшей участие в войне; тем не менее о планомерных его действиях говорить не приходится. Таким образом, в этой третьей великой войне Людовика сухопутные и морские операции очень незначительно влияли друг на друга; между ними не наблюдалось какой-либо более или менее ясной связи. Взаимодействие армии с флотом может быть отмечено лишь в случаях перевозки крупных воинских частей морем в Ирландию и Каталонию. На этот раз сухопутная война проводилась без малейшей зависимости от флота.
До 1692 г. в голландском флоте было вновь построено 40 линейных кораблей и 30 фрегатов; в 1685 году имелось 50 линейных кораблей и 32 фрегата. Все суда, в отношении качества и вооружения, следует признать безусловно удовлетворительными; однако в отношении конструкции они заставляли желать лучшего, так как в Нидерландах, в противоположность Англии и Франции, в судостроении придерживались старого шаблона.
Личный состав голландцев не оставлял желать лучшего; школа де Рюйтера еще была жива, адмиралы проявляли себя с лучшей стороны. Бывали случаи, что во время войны на флоте ощущался недостаток в людях, но обычно адмиралтейства все же могли собрать необходимые 20 000 человек.
Мнение, что голландский флот пришел в упадок еще при Вильгельме Оранском, следует признать неправильным; это случилось уже после его смерти. Заботы Вильгельма о голландском флоте не прекращались и в бытность его английским королем. Не следует удивляться, что влияние голландских морских сил во время Орлеанской войны иногда уступало влиянию значительно более сильного флота Англии. Естественно, что создавшаяся для Голландии в силу ее континентального положения необходимость содержать значительные сухопутные войска ограничивала возможность содержания сильного флота. Однако верфи и военные гавани Нидерландов еще находились в прекрасном состоянии.
После испано-голландской войны боевая подготовка личного состава французского флота не останавливалась; она поддерживалась многочисленными боями с алжирскими пиратами и широкомасштабными маневрами больших эскадр. В 1683 году с демонстративной целью была послана большая эскадра в Балтийское море, для совместного с Данией выступления против Швеции. Нередко, как и в Нидерландах, бывали случаи, что офицеры для усовершенствования в морском деле назначались на корабли сверх комплекта. Существовали артиллерийские, штурманские, а также судостроительные училища. Оригинальной организацией, встречающейся лишь во французском флоте, следует считать отряды мортирных шлюпов, обслуживавшихся особыми бомбардирскими командами.
Место Кольбера в 1683 году занял его сын, маркиз де Сеньеле; но при нем замечается упадок флота, вызванный недостатком денежных средств. Опасность нехватки личного состава была устранена путем образования 80-ти постоянных рот солдат по 100 человек, каждая под командой морского офицера. Маркизу де Сеньеле французский флот обязан многочисленными уставами; он скончался в 1690 году, всего 40 лет от роду. Заменивший его Поншартрен, остававшийся на посту до 1699 г., не был в состоянии остановить развал флота.
Тем не менее, в начале 1688 года флот стоял еще на значительной высоте; кораблей было достаточно, личный состав, в особенности высший, командный, обладал прекрасной боевой подготовкой. В виду всего этого представляется совершенно непонятным, чем руководствовались военный и морской министры, Лувуа и Поншартрен, когда через три года предложили королю заменить флот сухопутным береговым корпусом в составе 25 000 человек пехоты и 4000 всадников, несмотря на то, что во флоте к тому времени еще насчитывалось до 120 линейных кораблей свыше 40-пушечных.
Английский флот к началу войны не был на прежней высоте, вследствие неудовлетворительного высшего командного состава, уменьшению числа и ухудшению качества судов, а также в виду упадка дисциплины. Уже в 1648 году Карл II, убедившись, что флот приходит в упадок, принял соответствующие меры; равным образом и Яков II, немедленно после восшествия на престол, принялся энергично за дело, благодаря чему флот до 1688 года несколько улучшился.
Как офицеры, так и команды, настроенные против католиков Стюартов, были всецело на стороне Марии и Вильгельма Оранского; попытка Якова II ввести на судах чтение мессы едва не привела к мятежу.
В состав флота входило до 100 линейных кораблей свыше 40-пушечных; из них девять 96-100 пушечных и одиннадцать 80-90 пушечных. Артиллерийское вооружение судов разрабатывалось систематически; так, например, на 100– и более пушечных судах (с 815 чел. команды) было следующее расположение артиллерии:
В нижней батарее – 26 42-фунтовых орудий
В средней батарее – 28 24-фунтовых орудий
В верхней батарее – 28 9-фунтовых орудий
На верхней палубе и т. д. – 20 мелких орудий.
Калибр французских орудий во всех трех батареях был меньше.
Управление флотом при Вильгельме III вновь было поручено Комиссии (Адмиралтейству); во главе нее стоял Первый Лорд в качестве морского министра. Однако, вновь учрежденному институту лишь постепенно удалось искоренить многочисленные злоупотребления во флоте. Между офицерами царило недоверие к начальству, настолько сильное, что французское командование его, несомненно, учитывало.
Начало войны, 1688-1689 гг.
Под влиянием ряда событий, а именно: в Англии – рождения летом 1688 года католического наследника престола, а во Франции – объявления в конце сентября войны Германии, политическая атмосфера стала накаляться. Вильгельм Оранский, поддерживаемый влиятельными лицами, в особенности голландским государственным деятелем Фагелем, в течение целого года втайне готовился к осуществлению своих планов. К середине сентября все приготовления к вторжению в Англию могли считаться законченными.
В Геллевоетслуисе стояли готовыми к походу 31 линейный корабль, 16 фрегатов и 10 брандеров; в ближайших гаванях были наготове для высадки 340 транспортов и свыше 60 судов. Лейтенант-адмирал Корнелий Эвертсен и вице-адмирал Альмонд лишь в последний момент были ознакомлены с предстоящими флоту задачами. Одновременно с этим им было сообщено, что главное командование этим флотом предполагается поручить назначенному лейтенант-адмирал-генералом английскому адмиралу Герберту, бежавшему в Голландию и нашедшему себе там убежище. Вступив 27 октября в свои обязанности, адмирал Герберт получил приказание «прикрыть переход транспортов и высадку войск на английское побережье, а также производить диверсии на западе и в Шотландии». Тромп не был назначен командующим, во избежание излишних толков; кроме того, предпочтение было отдано английскому адмиралу из политических соображений.
В конце октября предназначенные к переправе войска были посажены на корабли: 11 000 человек и 4000 лошадей. Маршал Шомберг, бежавший из Франции гугенот, принял командование над войсками и 27 числа поднял флаг на 30-пушечном фрегате «Бриль», на котором находились принц Вильгельм и лейтенант-адмирал Шепперс. Только после этого Генеральные Штаты были открыто поставлены в известность о происшедшем.
30 октября, при юго-западном ветре флот направился к северу, намереваясь подойти для высадки к Гумберу; однако сильнейший зюйд-вест в следующую же ночь заставил состоящий из почти 450 парусников флот вернуться в Гелевоетслуис.
10 ноября флот снова вышел в море; но в виду сильного восточного ветра было решено высадиться не на востоке, а на крайнем западе в Торбее и около Дартмута. Транспорты шли под защитой фрегатов; за ними, прикрывая их, следовал флот. Благодаря небрежному счислению флот вышел западнее Дартмута; но ветер перешел с оста на зюйд, благодаря чему большая часть войск могла высадиться еще 15 ноября в Торбее. Войска, восторженно встреченные, быстро двинулись на северо-восток.
Английский флот стоял в боевой готовности в Дувре. Когда командование перешло к новому начальнику, адмиралу графу Дартмутскому, – последний, с наступлением осени, сосредоточил флот в Темзе, откуда, в виду сильного оста, он не имел возможности выйти, хотя разведчики немедленно донесли о проходе голландцев. Лишь 15 ноября английский флот мог выйти в море.
Антистюартовский протестантский дух уже давно господствовал среди моряков, поэтому король не доверял флоту. Как только пришло известие о высадке, на английском флоте был созван военный совет, который решил удалить всех командиров католического вероисповедания и поднести Вильгельму Оранскому приветственный адрес. В середине декабря весь английский флот перешел в распоряжение Вильгельма III, успевшего уже достигнуть Лондона. Яков II бежал, войска покинули его. Въезд Вильгельма Оранского в Лондон состоялся 18 декабря, а провозглашение его королем – 18 февраля 1689 года.
Франция немедленно объявила войну Генеральным Штатам. Но Людовик оказался столь же недальновидным, как и Яков: удачу высадки голландцев и революции в Англии следует приписать исключительно тому обстоятельству, что французский флот, превосходивший английский и голландский вместе взятые, оказался обреченным на бездействие. Как французский посол в Гааге, так и морской министр усиленно и неоднократно упрашивали Людовика приказать флоту выйти в море; одного этого факта было бы достаточно, чтобы оказать сильнейшее противодействие плану высадки Вильгельма Оранского; предпринять таковую, имея на обоих флангах неприятельские суда, было более чем рискованно. Эту ошибку Людовика XIV следует признать одной из наиболее серьезных; в области политики и морской стратегии им вообще было совершено немало промахов.
В последующем году оба союзных монарха повторили ошибку прошлой осени. Вместо того, чтобы воспользовавшись превосходством французского флота, перейти в наступление против Англии и Голландии и высадиться под прикрытием морских сил в Ирландии или Шотландии, Яков II, во главе всего лишь 8000 человек, 24 марта 1689 года высадился в Корке, под прикрытием небольшой французской эскадры.
Восторженно встреченный, он въехал в Дублин. Вскоре большая часть Ирландии примкнула к нему, а в Шотландии в его пользу вспыхнуло восстание.
Обе великие морские державы при Вильгельме III вошли в особое соглашение: Англия обязалась содержать пять восьмых, а Голландия три восьмых флота в постоянной готовности. Флот должен был состоять из 80-ти линейных кораблей, 24 фрегатов и 12 брандеров; из этого числа 30 линейных кораблей предназначались для Средиземного моря. Наоборот, для союзной армии Голландия обязалась снарядить 100 000 человек, а Англия лишь 40 000 человек. Было решено, чтобы во всех случаях высшее командование на море поручалось английскому адмиралу; даже во время военных советов всем англичанам представлялись почетные места.
В июне голландцы первыми прибыли к острову Уайт; но суда их во многом были неудовлетворительны, часть их флота состояла из переделанных коммерческих кораблей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170
Брандеры, несмотря на свои решительные действия, редко имели успех; они действовали более на психологию, чем непосредственно. Дозорная и разведывательная служба были поставлены хорошо, особенно в датском флоте.
Из всего вышеизложенного явствует, сколь велико было влияние морской силы в ходе войны за Сконию. Победоносный датский флот не мог дать своей стране окончательной победы, но не будь его, Дания была бы очень скоро покорена Швецией.
Швеция не могла использовать повсеместно свои сухопутные силы, потому что ее флот всегда терпел поражения от датского флота; последний в течение всей войны владел морем и нарушал морские сообщения Швеции. Если бы шведский флот победил, то высадка на Зеландии не могла бы быть предотвращена: Копенгаген и все датские земли оказались бы в руках шведов; датская армия была слишком слаба для серьезного сопротивления.
Помощь Голландии всегда запаздывала, ее флот оказывался почти бесполезным. Дания избегла разгрома только благодаря своему флоту. Если принять во внимание, что каждое вторжение в неприятельскую страну всегда будит в последней силы, до того времени дремавшие, – даже и при таких условиях продолжительное и успешное сопротивление Дании оказалось бы невозможным.
Барнденбургский курфюрст Фридрих-Вильгельм мог действовать на суше с таким выдающимся успехом только благодаря тому, что морские силы Дании повсеместно одерживали верх в Балтийском море, парализуя деятельность шведской армии и флота. Отсюда совершенно ясно, что влияние морских сил Дании на ход войны было громадным.
Господство датчан в Балтийском море, в Каттегате и в Северном море нанесло тяжелый урон шведской торговле и судоходству. Ресурсы бедной страны иссякли, а помощи извне получить было нельзя: боевых запасов не хватало. Повсюду датские и бранденбургские каперы настолько подрывали шведскую торговлю, что в стране ощущался недостаток в самом необходимом. Влияние морской силы, следовательно, сказывалось очень заметно.
Глава V. Орлеанская война 1688-1697 гг.
Международное положение накануне войны и флоты трех ведущих держав
С объявлением Англией нейтралитета в 1674 году Франция вступает в эру наибольшего развития своей морской мощи. Господство Франции в Средиземном море в значительной степени облегчило ведение сухопутной войны, дало окрепнуть французской торговле и развиться колониям.
Благодаря указанным обстоятельствам Людовик XIV мог беспрепятственно продолжать наступательные сухопутные войны и отвоевывать себе новые территории. На востоке он быстро присоединял одно владение за другим. 30 сентября 1681 года был занят Страсбург.
Успехи Людовика XIV вооружили против него всю Европу, опасавшуюся дальнейшей агрессии с его стороны. Впрочем, объединение многочисленных противников, явных и тайных, состоялось много позже; Германия и император еще были заняты войной на северо-востоке Европы, а Нидерланды не решались на выступление, несмотря на усилия Вильгельма Оранского.
Между тем соотношение морских сил различных держав успело измениться. Англия стала все яснее сознавать стратегические и политические преимущества своего столь выгодного островного положения перед Францией и Голландией; английские государственные деятели поняли, что лишь сильный флот может сделать их страну совершенно неуязвимой. Силы Нидерландов, небольшой военной державы, оказались очень ослабленными с того времени, как ей пришлось сражаться и на сухопутном фронте; действовать одновременно и на суше и на море было не под силу этой маленькой стране.
Рассмотрение, даже самое сжатое, сложных перипетий политики Людовика XIV завело бы нас слишком далеко. Уже в 1686 году было заключено тайное соглашение против Франции (Аугсбургский союз) между Германской Империей, Бранденбургом, Швецией, Голландией и Испанией, к которому вскоре примкнуло еще и большинство германских княжеств. Раздражение против Людовика возрастало с каждым месяцем.
Яков II, унаследовавший после кончины Карла II английский престол, придерживался прокатолических взглядов и правил страной в полном соответствии с традициями Людовика XIV. Неудачи этого короля во внутренней политике завершились через три года его изгнанием. Как на преемницу, выбор пал на его дочь Марию, протестантку, состоявшую в браке с Вильгельмом Оранским. Король Франции, зная, насколько Вильгельм Оранский занят планами восшествия на английский престол, воспользовался возникшими у восточных границ Франции осложнениями и в сентябре 1688 г. объявил войну Германии. Так началось вторжение французских войск в Рейнскую провинцию.
Указанные обстоятельства в свою очередь развязали руки Вильгельму Оранскому, переправившемуся в Англию. Там вспыхнула революция, начавшаяся изгнанием Стюартов. Когда Людовик XIV объявил войну Голландии, то и Англия, во главе со своим королем, Вильгельмом III, решила присоединиться к Аугсбургскому союзу. В следующем году союз расширился благодаря вступлению в него Савойи. Итак, против Людовика XIV ополчилась почти вся Европа.
В самом начале войны, именуемой «Пфальцкой войной», «Войной Аугсбургской лиги» и «Орлеанской войной», король Франции допустил крупную ошибку, не дав флоту надлежащего, или, вернее, никакого применения. Вместо того, чтобы двинуться с моря и суши против Нидерландов с целью задержать там Вильгельма Оранского и не дать ему переправиться в Англию (сохранявшую до тех пор благожелательный нейтралитет), он продержал свой флот в гаванях. Руководимый исключительно стремлением захватить побольше территорий, король занялся лишь сухопутной войной и направил свои войска на восток.
Правда, французскому флоту вскоре пришлось начать действовать значительными силами против Англии, принявшей участие в войне; тем не менее о планомерных его действиях говорить не приходится. Таким образом, в этой третьей великой войне Людовика сухопутные и морские операции очень незначительно влияли друг на друга; между ними не наблюдалось какой-либо более или менее ясной связи. Взаимодействие армии с флотом может быть отмечено лишь в случаях перевозки крупных воинских частей морем в Ирландию и Каталонию. На этот раз сухопутная война проводилась без малейшей зависимости от флота.
До 1692 г. в голландском флоте было вновь построено 40 линейных кораблей и 30 фрегатов; в 1685 году имелось 50 линейных кораблей и 32 фрегата. Все суда, в отношении качества и вооружения, следует признать безусловно удовлетворительными; однако в отношении конструкции они заставляли желать лучшего, так как в Нидерландах, в противоположность Англии и Франции, в судостроении придерживались старого шаблона.
Личный состав голландцев не оставлял желать лучшего; школа де Рюйтера еще была жива, адмиралы проявляли себя с лучшей стороны. Бывали случаи, что во время войны на флоте ощущался недостаток в людях, но обычно адмиралтейства все же могли собрать необходимые 20 000 человек.
Мнение, что голландский флот пришел в упадок еще при Вильгельме Оранском, следует признать неправильным; это случилось уже после его смерти. Заботы Вильгельма о голландском флоте не прекращались и в бытность его английским королем. Не следует удивляться, что влияние голландских морских сил во время Орлеанской войны иногда уступало влиянию значительно более сильного флота Англии. Естественно, что создавшаяся для Голландии в силу ее континентального положения необходимость содержать значительные сухопутные войска ограничивала возможность содержания сильного флота. Однако верфи и военные гавани Нидерландов еще находились в прекрасном состоянии.
После испано-голландской войны боевая подготовка личного состава французского флота не останавливалась; она поддерживалась многочисленными боями с алжирскими пиратами и широкомасштабными маневрами больших эскадр. В 1683 году с демонстративной целью была послана большая эскадра в Балтийское море, для совместного с Данией выступления против Швеции. Нередко, как и в Нидерландах, бывали случаи, что офицеры для усовершенствования в морском деле назначались на корабли сверх комплекта. Существовали артиллерийские, штурманские, а также судостроительные училища. Оригинальной организацией, встречающейся лишь во французском флоте, следует считать отряды мортирных шлюпов, обслуживавшихся особыми бомбардирскими командами.
Место Кольбера в 1683 году занял его сын, маркиз де Сеньеле; но при нем замечается упадок флота, вызванный недостатком денежных средств. Опасность нехватки личного состава была устранена путем образования 80-ти постоянных рот солдат по 100 человек, каждая под командой морского офицера. Маркизу де Сеньеле французский флот обязан многочисленными уставами; он скончался в 1690 году, всего 40 лет от роду. Заменивший его Поншартрен, остававшийся на посту до 1699 г., не был в состоянии остановить развал флота.
Тем не менее, в начале 1688 года флот стоял еще на значительной высоте; кораблей было достаточно, личный состав, в особенности высший, командный, обладал прекрасной боевой подготовкой. В виду всего этого представляется совершенно непонятным, чем руководствовались военный и морской министры, Лувуа и Поншартрен, когда через три года предложили королю заменить флот сухопутным береговым корпусом в составе 25 000 человек пехоты и 4000 всадников, несмотря на то, что во флоте к тому времени еще насчитывалось до 120 линейных кораблей свыше 40-пушечных.
Английский флот к началу войны не был на прежней высоте, вследствие неудовлетворительного высшего командного состава, уменьшению числа и ухудшению качества судов, а также в виду упадка дисциплины. Уже в 1648 году Карл II, убедившись, что флот приходит в упадок, принял соответствующие меры; равным образом и Яков II, немедленно после восшествия на престол, принялся энергично за дело, благодаря чему флот до 1688 года несколько улучшился.
Как офицеры, так и команды, настроенные против католиков Стюартов, были всецело на стороне Марии и Вильгельма Оранского; попытка Якова II ввести на судах чтение мессы едва не привела к мятежу.
В состав флота входило до 100 линейных кораблей свыше 40-пушечных; из них девять 96-100 пушечных и одиннадцать 80-90 пушечных. Артиллерийское вооружение судов разрабатывалось систематически; так, например, на 100– и более пушечных судах (с 815 чел. команды) было следующее расположение артиллерии:
В нижней батарее – 26 42-фунтовых орудий
В средней батарее – 28 24-фунтовых орудий
В верхней батарее – 28 9-фунтовых орудий
На верхней палубе и т. д. – 20 мелких орудий.
Калибр французских орудий во всех трех батареях был меньше.
Управление флотом при Вильгельме III вновь было поручено Комиссии (Адмиралтейству); во главе нее стоял Первый Лорд в качестве морского министра. Однако, вновь учрежденному институту лишь постепенно удалось искоренить многочисленные злоупотребления во флоте. Между офицерами царило недоверие к начальству, настолько сильное, что французское командование его, несомненно, учитывало.
Начало войны, 1688-1689 гг.
Под влиянием ряда событий, а именно: в Англии – рождения летом 1688 года католического наследника престола, а во Франции – объявления в конце сентября войны Германии, политическая атмосфера стала накаляться. Вильгельм Оранский, поддерживаемый влиятельными лицами, в особенности голландским государственным деятелем Фагелем, в течение целого года втайне готовился к осуществлению своих планов. К середине сентября все приготовления к вторжению в Англию могли считаться законченными.
В Геллевоетслуисе стояли готовыми к походу 31 линейный корабль, 16 фрегатов и 10 брандеров; в ближайших гаванях были наготове для высадки 340 транспортов и свыше 60 судов. Лейтенант-адмирал Корнелий Эвертсен и вице-адмирал Альмонд лишь в последний момент были ознакомлены с предстоящими флоту задачами. Одновременно с этим им было сообщено, что главное командование этим флотом предполагается поручить назначенному лейтенант-адмирал-генералом английскому адмиралу Герберту, бежавшему в Голландию и нашедшему себе там убежище. Вступив 27 октября в свои обязанности, адмирал Герберт получил приказание «прикрыть переход транспортов и высадку войск на английское побережье, а также производить диверсии на западе и в Шотландии». Тромп не был назначен командующим, во избежание излишних толков; кроме того, предпочтение было отдано английскому адмиралу из политических соображений.
В конце октября предназначенные к переправе войска были посажены на корабли: 11 000 человек и 4000 лошадей. Маршал Шомберг, бежавший из Франции гугенот, принял командование над войсками и 27 числа поднял флаг на 30-пушечном фрегате «Бриль», на котором находились принц Вильгельм и лейтенант-адмирал Шепперс. Только после этого Генеральные Штаты были открыто поставлены в известность о происшедшем.
30 октября, при юго-западном ветре флот направился к северу, намереваясь подойти для высадки к Гумберу; однако сильнейший зюйд-вест в следующую же ночь заставил состоящий из почти 450 парусников флот вернуться в Гелевоетслуис.
10 ноября флот снова вышел в море; но в виду сильного восточного ветра было решено высадиться не на востоке, а на крайнем западе в Торбее и около Дартмута. Транспорты шли под защитой фрегатов; за ними, прикрывая их, следовал флот. Благодаря небрежному счислению флот вышел западнее Дартмута; но ветер перешел с оста на зюйд, благодаря чему большая часть войск могла высадиться еще 15 ноября в Торбее. Войска, восторженно встреченные, быстро двинулись на северо-восток.
Английский флот стоял в боевой готовности в Дувре. Когда командование перешло к новому начальнику, адмиралу графу Дартмутскому, – последний, с наступлением осени, сосредоточил флот в Темзе, откуда, в виду сильного оста, он не имел возможности выйти, хотя разведчики немедленно донесли о проходе голландцев. Лишь 15 ноября английский флот мог выйти в море.
Антистюартовский протестантский дух уже давно господствовал среди моряков, поэтому король не доверял флоту. Как только пришло известие о высадке, на английском флоте был созван военный совет, который решил удалить всех командиров католического вероисповедания и поднести Вильгельму Оранскому приветственный адрес. В середине декабря весь английский флот перешел в распоряжение Вильгельма III, успевшего уже достигнуть Лондона. Яков II бежал, войска покинули его. Въезд Вильгельма Оранского в Лондон состоялся 18 декабря, а провозглашение его королем – 18 февраля 1689 года.
Франция немедленно объявила войну Генеральным Штатам. Но Людовик оказался столь же недальновидным, как и Яков: удачу высадки голландцев и революции в Англии следует приписать исключительно тому обстоятельству, что французский флот, превосходивший английский и голландский вместе взятые, оказался обреченным на бездействие. Как французский посол в Гааге, так и морской министр усиленно и неоднократно упрашивали Людовика приказать флоту выйти в море; одного этого факта было бы достаточно, чтобы оказать сильнейшее противодействие плану высадки Вильгельма Оранского; предпринять таковую, имея на обоих флангах неприятельские суда, было более чем рискованно. Эту ошибку Людовика XIV следует признать одной из наиболее серьезных; в области политики и морской стратегии им вообще было совершено немало промахов.
В последующем году оба союзных монарха повторили ошибку прошлой осени. Вместо того, чтобы воспользовавшись превосходством французского флота, перейти в наступление против Англии и Голландии и высадиться под прикрытием морских сил в Ирландии или Шотландии, Яков II, во главе всего лишь 8000 человек, 24 марта 1689 года высадился в Корке, под прикрытием небольшой французской эскадры.
Восторженно встреченный, он въехал в Дублин. Вскоре большая часть Ирландии примкнула к нему, а в Шотландии в его пользу вспыхнуло восстание.
Обе великие морские державы при Вильгельме III вошли в особое соглашение: Англия обязалась содержать пять восьмых, а Голландия три восьмых флота в постоянной готовности. Флот должен был состоять из 80-ти линейных кораблей, 24 фрегатов и 12 брандеров; из этого числа 30 линейных кораблей предназначались для Средиземного моря. Наоборот, для союзной армии Голландия обязалась снарядить 100 000 человек, а Англия лишь 40 000 человек. Было решено, чтобы во всех случаях высшее командование на море поручалось английскому адмиралу; даже во время военных советов всем англичанам представлялись почетные места.
В июне голландцы первыми прибыли к острову Уайт; но суда их во многом были неудовлетворительны, часть их флота состояла из переделанных коммерческих кораблей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170