Как только официант принес им чайник с чаем, Эмили разлила его по чашкам и откинулась на стуле.– Теперь запомни, Роуз: ты не должна упускать ни малейшей подробности. Я хочу знать каждую мелочь.– Ладно. Самое ужасное началось в тот вечер, когда Стивен устроил вечеринку, чтобы отметить нашу помолвку.– Помню-помню, ты всегда клялась, что выйдешь замуж только за богатого.– Да, все правильно. Но к тому времени я уже была влюблена в Зака, хотя и не хотела признаваться в этом даже самой себе.Эмили помрачнела, когда Роуз дошла в своем рассказе до событий, развернувшихся после того, как она сказала Стивену, что не может выйти за него замуж. Когда же она закончила свой рассказ, глаза Эмили были полны слез.– Ты такая отважная, Роуз. Зак наверняка бы погиб, если бы тебя не было рядом.– Мне помогли. Я молилась Небесам, Эми. И я поверила, что моя молитва была услышана.В это мгновение в ресторан вошла Гарнет Маккензи и присела к ним за столик.– Как чувствует себя Зак? – спросила Эмили, наливая Гарнет чашку чая.– Сейчас он опять заснул. Мы заметили в баре Джоша и Коула, Флинт присоединился к ним. – Она отпила из чашки, потом глубоко вздохнула. – Теперь, когда увидела Зака, я чувствую себя гораздо лучше. Доктор полагает, что завтра мы сможем забрать его домой.– Какая замечательная новость, тетушка Гарнет! – воскликнула Эмили.Гарнет пожала Роуз руку.– Мы все очень признательны вам, Роуз. Нам хотелось бы, чтобы вы поехали с нами.Роуз колебалась:– Я не знаю, миссис Маккензи. У меня все осталось в Бримстоуне – и одежда, и все вещи. Я собиралась вернуться туда.– Может быть, я не совсем поняла Зака? Он сказал, что вы собираетесь пожениться.Роуз сглотнула тяжелый комок.– Мы, а-а... У нас вообще-то не было времени обсуждать этот вопрос, миссис Маккензи. У нас еще столько запутанных обстоятельств, в которых надо разобраться. Сейчас я совсем не могу думать об этом. Ведь на мне все еще висит обвинение в убийстве.– О, Роуз, все это выяснится очень скоро. Я уверена, ты обязательно полюбишь «Трипл-Эм», – сказала Эмили, и ее лицо озарилось радостным возбуждением. – Мне просто не верится! Знаешь, это как настоящий небольшой город. У нас у каждого есть свой собственный дом, и все они стоят неподалеку от главной усадьбы. Там для всеобщего удобства есть настоящий склад, где все хранят продукты, консервированные припасы, приправы и всякие общие предметы домашнего обихода. Если тебе понадобится бутылка кетчупа или мера картошки, ты просто можешь пойти туда и взять все, что тебе нужно. Китти, сестра Джоша, отвечает за наличие всего необходимого на складе. Там не только продовольствие, нужное всем, там есть и крем для рук, и все, в чем может нуждаться женщина. Это так удобно, и все закупается на доходы от «Трипл-Эм».– Ты хочешь сказать, что тебе не нужно платить за все, что ты берешь? – спросила Роуз.– Безусловно, – сказала Гарнет. – Этот склад – идея Клива. Когда он с братьями вернулся домой после Гражданской войны, «Трипл-Эм» представляла собой просто голые тысячи акров. Потом все они переженились и завели семьи, ранчо расширялось, к нему присоединялись те земли, что становились доступными. Теперь их дети тоже обзавелись семьями, так что едоков прибавилось.– Неужели это такое большое ранчо? – в изумлении спросила Роуз.– Где-то около трех или четырех сотен тысяч акров. Глаза Роуз стали совсем круглыми.– Что?!– Это одно из самых больших ранчо в Техасе, – с гордостью сказала Гарнет.– В «Трипл-Эм» есть все, кроме собственной почты, – добавила Эмили. – Просто представь себе, дорогая, – мы с тобой будем соседями! Может быть, не такими близкими, как тогда, когда жили в одной комнате: ведь с тех пор в нашей жизни появились мужчины, – добавила она с лукавой улыбкой. – Но наши дома стоят на расстоянии видимости друг от друга. Мы живем все вместе, но каждый ведет собственное хозяйство.– Это звучит слишком прекрасно. Даже не верится, что это может быть правдой, – сказала Роуз. – Просто удивительно, как это мужчины могут куда-то уехать оттуда.– Все наши сыновья должны самостоятельно научиться летать, – сказала Гарнет. – Так же как в свое время их отцы. Но когда-нибудь они оперятся и захотят обзавестись собственным домом. Тогда они возвращаются обратно.– Если они к тому времени еще останутся живы, – заметила Роуз, вспоминая события последних нескольких недель: убийства, ранение Зака, чуть не ставшее смертельным, ее собственные раны, отчаяние, напряжение всех душевных и физических сил, чтобы только остаться в живых. И главное – сердечная боль от его предательства.Роуз встала, неожиданно почувствовав, что ее оставили силы.– Вы должны меня извинить. Мне нужно идти.– Роуз, подожди, – попросила ее Эмили.– Я поговорю с тобой позже, Эми, – ответила она и поспешила из ресторана.Она поднялась прямо в спальню. Его обман был причиной слишком больших разногласий между ними. Она боялась обсуждать с ним эту проблему, пока он не выздоровеет. Но до тех пор она не может делать вид, что это не имеет значения. Гораздо разумнее просто сказать ему, что она возвращается в Бримстоун, чтобы забрать свои вещи. У него нет причин сомневаться в ней.Когда Роуз позже обедала вместе с семьей Зака, ей стала известна еще одна потрясающая новость. Тело Билла Грейнд-жера утренним поездом будет доставлено в город, и Маккензи собираются отвезти его в «Трипл-Эм» для погребения. На этом поезде поедут все – в том числе и Зак.Когда подошло время, она прошла в его комнату и изложила ему все свои соображения.Для него, должно быть, это тоже оказалась потрясающей новостью.– Роуз, не делай этого, пожалуйста. Ты нужна мне, – взмолился он.– Зак, я тебе совсем не нужна. У тебя такая преданная семья, каждый готов носить тебя на руках.Он схватил ее руку.– Ты даже не понимаешь, почему ты нужна мне! Если я буду просыпаться и видеть тебя рядом, это исцелит меня гораздо лучше любых лекарств. Вот почему ты нужна мне, Роуз. Вот почему ты всегда будешь мне нужна. Как только я встану на ноги, мы поженимся и поедем в Бримстоун забирать твои вещи вместе. Или, если хочешь, Кейт упакует все твои платья и пришлет их тебе по почте. Хорошо, Роуз? – упрашивал он, с надеждой заглядывая ей в глаза.Он снова это делал! Гипнотизировал ее своими сапфировыми глазами, этим неотразимым взглядом маленького мальчика. И этот взгляд заставлял ее всегда забывать обо всем, кроме того, как сильно она любит его.На следующее утро, когда поезд отправлялся с вокзала Команчи-Уэльса, Роуз сидела рядом с койкой Зака. Он крепко держал ее за руку, как будто боялся отпустить от себя. Интересно, как же это произошло, что она утратила контроль над собственной жизнью? Глава 30 Поездка утомила Зака, и его тут же уложили в постель, как только они прибыли на место. Пока он спал, у Роуз была возможность осмотреть хозяйство. Эмили не преувеличивала: «Трипл-Эм» напоминал небольшой город.Это было идеальное место для того, чтобы растить и воспитывать детей.Роуз задержалась возле невысокой ограды, окружавшей кладбище. Ее удивило, что, несмотря на большое количество наемных рабочих, Джош Маккензи сам копает могилу для Билла Грейнджера.– Тебе тяжело работать одному, Джош. Неужели никто не может помочь тебе?Джош вытер пот со лба.– Мне хочется самому сделать для Билла хотя бы это. Кроме того, здесь, на ранчо, все всегда заняты по горло. Работая сыщиком, я совсем забыл, какая здесь тяжелая жизнь, но не променяю ее ни на какую другую. Я созрел для того, чтобы вернуться под отчий кров.– А как к этому относится Эмили?– Эми здесь тоже нравится. Она нашла здесь себя. Ты не поверишь, но на той неделе они с моей матушкой заготавливали на зиму пикули. Аристократка Эмили Лоуренс Маккензи – и консервирует пикули! – Он хмыкнул. – Что за женщина!Роуз улыбнулась, вообразив себе пышущую здоровьем богатую наследницу с восточного побережья, которая занимается консервированием пикулей. Она вспомнила, как они мечтали о том, что ждет их в будущем, когда работали официантками в ресторане Харви. Милосердный Господи, это было всего лишь в прошлом году! А кажется, что с тех пор прошла вечность.– Это и в самом деле очень больше ранчо, – сказала Роуз. – Неудивительно, что здесь для всех хватает работы. Здесь разводят скот?Джош кивнул.– Мы выращиваем около сорока тысяч голов скота и каждый год продаем от десяти до пятнадцати тысяч, в зависимости от состояния рынка.– Ничего удивительного, что для нормальной жизни на ранчо нужно так много народу.– Мы также сами выращиваем все овощи, необходимые в хозяйстве. За немногим исключением, все, что едят в «Трипл-Эм», тут же и выращено.– Ты, как я вижу, сильно гордишься этим местом, – сказала Роуз, мягко улыбаясь.– Ранчо не было таким благополучным, особенно после того, как мой дед умер в Аламо. Тогда это был небольшой участок земли, но мой отец и его братья превратили его в то, что он представляет собой сегодня. – Джош замолк, как бы раздумывая о чем-то, потом сказал: – А женщины, которых они любили, все терпели вместе с ними. У нас много хороших воспоминаний, Роуз, и ты обязательно полюбишь «Трипл-Эм», так же как и Эми. Она даже называет его «Техасской Утопией».– Совсем не так она относится к Лонг-Айленду, где родилась и выросла.– Мы с тобой оба хорошо знаем, что она думает об этом городе. Ты не поверишь, но ее отец тоже приезжал сюда. Он даже поговаривает о том, чтобы построить дом в Далласе.– Странно, как переплетаются человеческие судьбы. Мы с Заком как-то тоже разговаривали об этом. – Внезапно, даже не собираясь делать это, она не задумываясь выпалила: – Он ведь едва не умер, Джош.– Но сейчас все позади, Роуз. Забудь об этом и с надеждой смотри в будущее.– Я пытаюсь, но не уверена, что приживусь здесь. Мне кажется, я не смогу сойтись с остальными женщинами Маккензи.– Ты сможешь, Роуз, и мне совершенно очевидно, что и Зак тоже так думает. У вас позади остались нелегкие испытания, но теперь ты можешь не тревожиться. Зак скоро поправится, и вы больше не будете одиноки, дорогая: на ранчо нет человека, который бы не желал вам добра и благополучия. Доверься нам – и перестань изводить себя ненужными сомнениями. – Джош отложил в сторону заступ и вылез из ямы. – Наверное, мне пора. Ты в порядке, Роуз?– Да, я отлично себя чувствую, – ответила она.– Ты уверена, что не хочешь, чтобы я позвал к тебе Эми?– Нет, я уже собираюсь возвращаться.Но она еще долго сидела здесь, разглядывая кресты, которыми были отмечены могилы.– Ты не думаешь, что один из этих крестов мог бы стоять на могиле Зака? Я думала об этом.Вздрогнув, Роуз подняла голову и увидела, что рядом с ней стоит Гарнет Маккензи.– О, простите меня, миссис Маккензи, я не заметила, как вы подошли. – Она обернулась и посмотрела на могильные кресты. – Это очень грустно. Здесь их совсем немного, правда? – Она начала громко читать имена, выбитые на крестах. – Кэтлин Маккензи, Сара Маккензи.– Это мать Флинта и первая жена Люка. Их варварски убили во время Гражданской войны, когда мальчики были в войсках.– Мод Малон. Она тоже была Маккензи?– Можно сказать и так. – Гарнет улыбнулась своим воспоминаниям. – Мод в какой-то степени усыновила Маккензи. Она была близкой подругой Кэтлин и Энди, и все трое сыновей выросли у нее на глазах. Наши мужья очень любили ее, а дети ее обожали. Она была для них бабушкой, которой у них никогда не было.– А эти могилы, с именами Мэтью и Линды?– Мэтью был сыном Люка и Хани. Малыш умер от туберкулеза в детстве. Линда – это дочь Клива и Эдди. Она была мертворожденной. Флинт и... – Она внезапно умолкла и глубоко вздохнула.– Что с вами, миссис Маккензи? – встрепенулась Роуз.– Нам с Флинтом повезло больше. Мы никогда не теряли детей. Я даже боюсь подумать, на что это может быть похоже. – Гарнет Маккензи повернулась к Роуз и посмотрела ей прямо в глаза. – Но я знаю, что, если Зак не выживет, все кончится. – Ее глаза блестели от еле сдерживаемых слез. Она порывисто взяла Роуз за руку. – Простите меня, Роуз, но я подслушала часть вашего разговора с Джошем. Из рассказов Синтии и Зака мы с мужем составили себе полное представление о том, что вы совершили. Вы не старались спастись сами – вы боролись за жизнь Зака. Не сомневайтесь ни на мгновение, что у вас не хватит стойкости стать женой Маккензи. Вы здесь родная, дорогая моя. И мы приветствуем вас с распростертыми объятиями.И, слегка пожав руку Роуз, она покинула ее так же тихо, как и появилась.На следующее утро Роуз сидела рядом с Заком в легком экипаже. Он не мог бы иначе присутствовать на похоронах Била Грейнджера. Она с симпатией разглядывала рейнджеров из семьи Маккензи, прощавшихся с погибшим другом.Неожиданно она осознала, что каждый из присутствующих здесь мужчин служит или служил раньше техасским рейнджером. И каждый его потомок наверняка будет следовать этой семейной традиции. Несмотря на заверения Гарнет Маккензи, Роуз знала, что никогда не сможет выдержать этого. Что было бы с ней, если бы вместо Билла Грейнджера при исполнении обязанностей погиб Зак?Она украдкой бросила взгляд на Зака. Он был бледен, и Роуз поняла, что его мучила тоска и мрачные воспоминания. Хотя его раны постепенно заживали, эта похоронная церемония была непосильна для него.Как бы то ни было, она должна все тщательно обдумать. И попытаться понять, какими были его мотивы, когда он обманывал ее, скрывал от нее правду. Это не уменьшало ее любви к нему, но ложь, стоявшая между ними, заставляла ее сердце страдать. Ей надо уехать и привести в порядок свои чувства и мысли. Она знала, что в «Трипл-Эм» ей не удастся этого сделать. Здесь, в окружении любящих его людей, ей трудно будет остаться объективной.Хотя она готова была поклясться, что никогда больше его не покинет, ей обязательно нужно вернуться в Бримстоун. Больше Заку не угрожает опасность, так что она может уехать с чистой совестью. А когда он поправится, она приедет обратно и выслушает его объяснения.Но ей необходимо уехать как можно быстрее. Если Зак догадается о ее намерении, он снова уговорит ее остаться.Если ей повезет, она сможет добраться до Калико к ночному поезду. Правда, ей придется одолжить денег на билет у Эмили.Когда они вернулись после похорон, Зак снова лег в постель, а Роуз прошла прямо в спальню собрать свои немногочисленные пожитки. Вытащив «кольт» Зака из кармана своей юбки, она довольно долго разглядывала револьвер. Вся жизнь Зака вращалась вокруг оружия; ее жизнь – вокруг униформы девушек Харви. Неужели они будут так же далеки друг от друга, как эти символы выбранной ими жизни? Судорожно вздох нув, она собрала свои вещи и упаковала их в сверток.Когда она пришла выразить свою благодарность его родителям за их гостеприимство, супружеская чета была ошеломлена.– Роуз, я ничего не понимаю, – сказала Гарнет. – А Зак знает, что вы уезжаете?– Это крайняя необходимость. Мне нужно кое-что обязательно сделать в Бримстоуне. – Так по крайней мере она не солгала. – Зак спит, и я не хочу будить его. Эта похоронная церемония была для него очень тяжелым испытанием. Я вернусь, как только все устрою.– Может быть, мы чем-то можем помочь вам, Роуз? – спросил немногословный Флинт. Он говорил мало, но Роуз не сомневалась, что мимо его ушей не проходит ни одного слова, звука или вздоха.– Нет, сэр. Я все должна сделать сама.– Значит, вам нужно добраться до города, – сказал он. – Я запрягу упряжку и довезу вас.– Я буду очень признательна вам, мистер Маккензи. Я хочу только быстренько попрощаться с Эмили. – Она обняла Гарнет. – Спасибо вам еще раз, миссис Маккензи. Я люблю Зака. Я никогда не обижу его и вернусь как можно быстрее.Гарнет взяла лицо Роуз в ладони и заглянула ей прямо в глаза:– Я это знаю, детка. Желаю благополучного путешествия. Ей потребовалось собрать в кулак всю свою волю, чтобы покинуть дом, не бросив хотя бы прощального взгляда на Зака. Но Роуз оставалась непреклонной. Она прошла прямо к дому Эмили, чтобы заручиться ее поддержкой.– Я вынуждена просить тебя об одолжении, Эми, – сказала Роуз, когда Эмили показалась в дверях.Эмили нахмурилась:– Продолжай, Роуз. Похоже, ты собираешься сделать что-то такое, что я наверняка не одобрю.– Мне нужно двадцать пять долларов.– О, и всего-то? А то я испугалась было. – Эмили полезла в сахарницу в кухонном буфете и подала Роуз деньги. – Если ты собираешься за покупками, я поеду с тобой.– Нет, я не за покупками, Эми. Я собираюсь обратно в Бримстоун.– Сейчас?– Да. Отец Зака довезет меня до вокзала.– Роуз, что происходит? Вы с Заком договорились?– Нет, он даже не знает, что я уезжаю.– Роуз, он страшно расстроится.– У меня сейчас совсем немного времени, но я попытаюсь объяснить тебе, – сказала Роуз. – Есть некоторые вещи, которые я должна обдумать, и мне нужно какое-то время побыть одной. Подальше от Техаса, его рейнджеров, шерифов, преступников и кавалерии Соединенных Штатов, и... прости меня, подальше от всех Маккензи!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32