Ботинки совершенно промокли, и, когда он ступил на каменистый берег, окутанный вечерним туманом, хлюпающие неприятные звуки сопровождали его первые шаги к форту.
Увиденное вселяло надежду. Оружия не было ни у испанцев, ни у англичан. Группа мужчин играла в карты, на перевернутом, вверх дном бочонке. Языковой барьер был преодолен жадным интересом к игре. Рядом на шесте, воткнутом в песок, висел фонарь, а над костром коптилась вязанка рыбы.
Дрейк сидел на каменистой земле, скрестив йоги по-турецки и прижимая карты к груди.
– Эван, дружище, – позвал он, – присоединяйся к нам. Я выиграл у наших хозяев целую пригоршню этих серебряных штучек. В следующей партии хочу рискнуть и поставить все.
Карты начал сдавать испанец. У Эвана, стоящего в стороне от игроков и чуть выше, была позиция, выгодная для наблюдения. Отсюда он прекрасно видел, что сдающий карты мошенничает.
ГЛАВА 2
– Энни! – Филипп Блайт остановил ее взглядом, в котором читались одновременно и гнев, и испуг. – Какого черта ты делаешь тут, на острове? Ты ведь должна быть на материке. Здесь ты можешь стать жертвой насилия…
– Я приехала в шлюпке дона Яго, – ответила Энни без тени раскаяния. – Отец, мне нужно поговорить с тобой. Дон Яго сказал, что ты отправляешься к англичанам в качестве заложника, – вспомнив неприятную улыбку дона Яго и плохо скрытую угрозу в его взгляде, девушка вздрогнула. – Я не хочу, чтобы ты ехал.
Энни взяла руку отца и прижалась к ней щекой:
– Это слишком опасно.
Дочь и отца окружали высадившиеся на острове англичане и испанцы, старательно изображавшие дружеские намерения, в которые Энни не верила.
Филипп мягко улыбнулся:
– Я должен подчиниться. Этого требуют условия договора.
– Но почему именно ты?
– Наместнику трудно было искать добровольцев, согласных исполнить роль заложников. А кроме того, дорогая, не забывай, в моих жилах течет наполовину английская кровь.
Энни сосредоточенно рассматривала прибрежную гальку, прислушиваясь к шепоту волн и издаваемому ими шуршанию.
– Английская кровь прольется так же легко, как и любая другая, когда пираты обнаружат обман.
Филипп насторожился:
– Почему ты думаешь, что готовится какой-то обман?
– Я не верю ни дону Мартину, ни дону Яго, – ответила она, не поднимая глаз.
Филипп устало вздохнул, и Энни взглянула на отца. Какой неизгладимый след оставили на его лице прожитые годы! С тех пор как она помнит себя, отец страдал тропической лихорадкой и несколько раз был при смерти. Но кроме следов болезни Энни видела на его лице признаки крайней усталости от жизни. Жизни очень хорошего человека, который всю ее провел в неравной борьбе с алчностью и беспринципностью. Будучи членом совета Вест-Индии, Филипп пытался добиться более гуманного отношения к покоренным индейцам. Но результатом его усилий стала лишь враждебность и неприязнь к нему самому со стороны подавляющего числа испанцев, считавших местных жителей просто рабочей скотиной. Филипп наверняка уже лишился бы и своей должности, и своего положения, если бы не влияние голубой крови де Карвалей, семьи его давно умершей жены. Де Карвали имели огромный вес в высших кругах испанского общества.
– Я должен ехать, – повторил он. – Кроме того, я – единственный, кто прилично говорит по-английски.
Со стороны батареи пушек послышался взрыв смеха. Оглянувшись, Энни узнала в группе мужчин того смуглого сильного англичанина, который напал на дона Яго, защищая ее.
Энни не переставала удивляться – почему он набросился на испанского дона? Почему рисковал жизнью ради нее? Но он – враг, и ей никогда не представится возможность спросить его об этом. Энни повернулась к отцу:
– Я говорю по-английски так же хорошо, как и ты.
Филипп твердо положил ей на плечи руки и притянул к себе.
– Никогда, слышишь, никогда даже не думай о том, чтобы вмешиваться в политику Англии и Испании, моя отважная девочка, – он посмотрел в глаза дочери. – Послушай, я не могу больше задерживаться. Ты должна вернуться на материк.
– Хорошо, отец.
Обещая, Энни уже знала, что обманывает отца.
– Возьми вот это.
Филипп протянул ей три вещицы: похожий на трилистник железный ключ на большом кольце, кожаный мешочек со старым вышитым носовым платком и кольцо с рубином, которое снял с пальца и повесил ей на шею на кожаном ремешке.
К горлу подкатил комок, и Энни с трудом смогла спросить:
– Отец, почему ты отдаешь эти вещи мне?
– Для твоей безопасности. Как я уже говорил тебе раньше, воспользуйся ими только в крайнем случае, когда не будет другого выхода. Бог был милостив – у меня никогда в жизни не возникло необходимости в них. Но, Энни, если что-нибудь случится, воспользуйся ими, чтобы доказать твое истинное происхождение. Эти вещи спасут тебя.
«Или будь я проклята во веки веков», – подумала Энни и внезапно похолодела до кончиков пальцев.
– Отец, пожалуйста…
– Хватит, Энни. Ты должна быть храброй. Если со мной что-нибудь случится, Родриго отвезет тебя на Эспаньолу к моей матери.
– Пресвятые угодники, с тобой ничего не случится, – она сердито топнула ногой, – потому что ты не поедешь на этот английский корабль.
Он слегка приподнял ее подбородок:
– Перестань спорить, дорогая. Я должен ехать. Этого требует моя честь. Отправляйся обратно на материк и разыщи Родриго. Думаю, он собирает припасы для наших английских гостей.
Сквозь пелену слез Энни мученически улыбнулась:
– Родриго – защитник вдов и сирот.
– Он хороший человек, несмотря на свои диковатые привычки.
Филипп нежно расцеловал дочь в обе щеки.
– Не отчаивайся, малышка. Я вернусь прежде, чем ты успеешь соскучиться.
Он подтолкнул ее к шлюпке, где уже сидели два испанских моряка:
– Отправляйся, Энни, отправляйся.
Наблюдая, как он идет к другой лодке, Энни прикрепила к своему корсажу мешочек и ключ. Кольцо на груди оттягивало шнурок, как мельничный жернов.
Филипп встал в лодке во весь рост и на прощание поднял руку. Энни почувствовала внезапный страх и едва не закричала, когда моряки взялись за весла и направили шлюпку к английскому флагману.
– Значит, последний заложник уже на пути к англичанам? – спросил дон Яго, неожиданно, как всегда, оказавшись у нее за спиной.
Энни резко обернулась, и лицо ее исказила гримаса. Как бы она хотела, чтобы этот трус остался на материке!
– Да. Несмотря на мои возражения.
– Ну что ж, тогда самое время приступать к осуществлению нашего плана, – добавил он и запустил руку под камзол.
От страха у Энни потемнело в глазах.
– Плана, милорд?
– Ну да, нашего плана уничтожения всех этих еретиков, – он достал сигару и рассеянным жестом указал на собравшихся у пушек мужчин. – Все приверженцы истинной веры прячут какое-нибудь оружие. Через минуту зазвучит труба, и начнется настоящая бойня.
– Нет, – внезапно охрипшим голосом прошептала Энни. Она отвернулась от дона Яго, отыскивая взглядом лодку, в которой плыл ее отец. Он был уже недалеко от корабля англичан, и слишком далеко от берега, чтобы услышать, если она закричит. – Вы послали его на смерть!
– А тебе вообще лучше бы убраться отсюда, девочка, – сказал дон Яго, – иначе тебя могут задеть в драке.
Камзол его распахнулся, и Энни увидела блеснувший кинжал.
– Нет! Нет! – на этот раз она закричала.
Дон Яго побагровел от ярости.
– Заткнись, черт побери, иначе ты выдашь нас! – он подался вперед, чтобы схватить девушку за руку, но Энни резко отдернула ее и бросилась бежать.
Ее душили рыдания, юбки путались в ногах. За спиной она слышала топот сапог дона Яго по каменистой почве и его хриплое прерывистое дыхание.
Но Энни знала лишь одно – необходимо предотвратить резню. Если испанцы осуществят свой план, у нее не останется никакой надежды когда-нибудь снова увидеть отца.
Руки дона Яго вцепились ей в спину и ухватили ее чепец. В ужасе девушка замотала головой, вырываясь, и вдруг почувствовала, как по плечам рассыпаются волосы. Дон Яго споткнулся и, исторгая проклятия, упал.
Воспользовавшись этим, Энни побежала к темноволосому англичанину, все еще стоявшему рядом с играющими в карты моряками. Он порядочный человек, защитил ее от дона Яго и теперь был се единственной надеждой.
– Пожалуйста, – задыхаясь и отводя его в сторону, пролепетала Энни.
Игроки, оторвавшись от карт, смотрели на нее как на сумасшедшую, но девушка не обращала на это внимания.
– Сэр, я должна поговорить с вами.
От удивления англичанин широко раскрыл глаза, но отошел в сторону и, наклонив голову, приготовился слушать, при этом ему на лоб упал завиток черных волос.
– Да? В чем дело?
– Вас обманули, – выдохнула Энни. – Они все скрывают оружие.
– Кто?
– Испанцы, – нетерпеливо произнесла Энни, и тоне ее голоса слышался страх.
– Это невозможно. Наместник поклялся нам, что его люди будут безоружны.
– А вы и поверили! – Энни едва сдерживала слезы. – Я знаю дона Мартина и дона Яго. Они хотят…
Звук трубы разорвал воздух; и Энни стала свидетельницей того, как кошмар превратился в явь.
Все испанцы как по команде вскочили на ноги, у них в руках заблестели ножи и кортики. Энни видела, как уже троим англичанам перерезали горло. Хлынувшая кровь залила карты и деньги, всего несколько минут назад выложенные, англичанами, не чувствовавшими подвоха, для невинной игры с испанцами.
– Дрейк, беги! – закричал темноволосый англичанин. – Беги к кораблям!
– Я сейчас, Эван!
Энни увидела бегущего к ним крепкого мужчину с рыжей бородой. Его светлые глаза сверкнули невиданной яростью. Внезапно он обернулся и увидел перед собой испанца, тот замахнулся кинжалом, целясь Дрейку в грудь.
Энни в ужасе затаила дыхание. Когда лезвие почти коснулось рубашки Дрейка, тот сделал молниеносное движение ногой, отбросив испанца. Даже с этого расстояния Энни услышала, как хрустнули кости, когда нога Дрейка угодила испанцу в лицо. Человек по имени Эван облегченно вздохнул. Дрейк стремительно бросился в набежавшую волну.
– Торопись! – закричал он другу. – Общество предателей и негодяев вредно для здоровья.
Эван тряхнул головой, как проснувшийся огромный пес. Вместо того чтобы следовать за товарищем, он схватил Энни за руку и потащил к форту.
Энни яростно сопротивлялась. Какой она была идиоткой, что доверилась англичанину! Если еретики победят, она может стать их пленницей. Тогда они могут сделать с ней то, о чем неоднократно предупреждал отец, и о чем с такой настойчивостью шептались горничные наместника короля. Пока Эван тащил ее, он, казалось, не замечал наносимых ею ударов.
– Отпустите меня! – вопила она. – Мой отец…
– Тише, молчите, – сквозь зубы процедил англичанин, толкнув девушку к стене между двумя наклонными подпорками. – Я просто хотел увести вас с линии огня, если дело дойдет до этого.
Энни перестала сопротивляться, осознав, что стена будет надежным убежищем.
– Почему вы это сделали?
Его массивные плечи недоуменно приподнялись.
– Я и сам не знаю. Возможно, потому что вы пытались предупредить меня.
– Эван! – в голосе Дрейка слышалось отчаяние. – Мы не можем больше ждать!
Энни не поняла слов, которые пробормотал Эван, но догадалась, что это было ругательство.
– Идите. Спасайтесь сами.
Он долгим взглядом посмотрел на нее. Под ниспадавшими на лоб черными локонами светились чистые умные глаза. Они были с чуть коричневым оттенком, цвета позднего летнего меда. Лицо его было грубым, но не жестоким. Эван снова выругался и побежал к ближайшей батарее.
«Глупец», – подумала Энни, догадавшись, что он собирается завладеть одной из пушек, и от страха за него у нее внутри все похолодело.
Больше Энни не думала о незнакомце по имени Эван. Ее отец приближался к английскому флагманскому кораблю. Она должна остановить его, предательство испанцев будет стоить заложникам жизни. Забыв о наказе Эвана спрятаться, девушка, низко пригибаясь, побежала к берегу.
Все лодки были переполнены перепуганными предательством английскими моряками, которые, как безумцы, гребли в сторону своих кораблей.
Не раздумывая, Энни рванула шнуровку своего платья, сбросила юбку, и выкарабкалась из лабиринта фижм. Железный ключ со ^звоном упал на камни. Оставшись в одной сорочке, Энни бросилась в обжегшую ее соленую воду. Нужно спасать отца.
Было время прилива, и быстрое течение делало напрасными все усилия девушки: один бросок вперед возвращал ее на два шага назад. Плача от бессилия, она продолжала неравную борьбу.
– Энни! Вернись назад! – донесся до нее приглушенный расстоянием голос отца. Она стояла по пояс в воде.
К ней снова вернулась надежда. Филипп находился еще в лодке, – а не на английском флагмане.
Вдруг раздался пушечный залп и мушкетный огонь. Сморщившись от грохота, Энни прокричала отцу и двум морякам на веслах его шлюпки какие-то ободряющие слова. Энни видела, что испанские и английские корабли угрожающе окружили маленькую, качающуюся на волнах лодку.
– Отец! Скорее! – закричала Энни. – Спасайся!
Один из английских кораблей закрыл путь к острову, и лодка направилась к испанскому галеону «Алмиранте».
Сжимая в руке кольцо, которое дал отец, Энни, застыв от страха, наблюдала за происходящим. Он будет спасен, если доберется до «Алмиранте».
Успех в сражении уже переходил к испанцам. Один из их кораблей, палуба которого была переполнена солдатами, приблизился к английскому «Миньону». В воздух, как нити исполинской паутины, взметнулись абордажные веревки, с помощью которых «Миньон» был подтянут еще ближе.
– Сантьяго! – раздался над водой боевой клич испанцев.
– Бог и святой Георгий! – отзывались несдававшиеся англичане.
Энни не сводила глаз с отца. До «Алмиранте» ему оставалось каких-нибудь двадцать ударов веслами, когда она увидела, что к лодке подошел другой английский корабль. Стоявшие на лебедках моряки поднимали якоря. Судно оказалось совсем рядом с «Алмиранте». На английском корабле закурились дымком факелы. Энни мгновенно поняла, что сейчас может произойти.
– Отец! – она отчаянно метнулась в сторону шлюпки. Соленая вода залила глаза и нос. Энни захлебнулась.
В ту же секунду заговорили английские пушки. Оглушенная грохотом, Энни смахнула с глаз воду. Ядра отскакивали от дубового корпуса испанского корабля, не причиняя никакого вреда, но в парусах и оснастке уже дымились несколько дыр. Оранжевые языки пламени лизали поручни.
– Пороховые склады! – закричал один из испанцев. – Если порох взорвется, мы все покойники!
Губы Энни сложились в беззвучном стоне. Она не отрывала взгляда от отца. Лодка все еще находилась в опасной близости от «Алмиранте», хотя и двигалась теперь прочь от него.
Поначалу Энни увидела всего несколько вспышек, не причинивших судну особых повреждений. Мелькнула отчаянная надежда, что английские ядра не попадут в пороховые погреба, но тут раздался адский грохот.
Взрыв ослепил Энни. Даже рядом с берегом она чувствовала жар и силу взрыва. Над водой взметнулся желтоватый дым, поглотивший корабль.
Все вокруг наполнилось отвратительным запахом серы.
Еще до того, как дым рассеялся, Энни поняла – отец погиб! Никто не смог бы выжить в такой катастрофе!
Желание жить покинуло девушку, она безразлично отдалась воле прохладных волн, накрывших ее с головой. Волосы ее рассыпались, лицо погрузилось в воду, и сознание затуманилось.
Но прилив выбросил ее на мелководье. Задыхаясь и отплевываясь, Энни пришла в себя, ноги коснулись каменистого дна. Ей не суждено было найти прибежище в смерти.
Так и не оправившись от ужаса произошедшего, Энни сидела в воде, подтянув колени к груди. С тупым безразличием она наблюдала за битвой. Флагман дона Мартина – эта несокрушимая с виду плавающая крепость – начал оседать все ниже и ниже. Взрыв порохового склада проделал огромную брешь в корпусе, и вода с неистовой силой устремилась внутрь.
Английские корабли, освободившись от опутывавших их веревок, напали на испанский флагман, как рой рассерженных пчел на вора-медведя. Они приближались, чтобы нанести быстрый удар, и тут же отступали, а неуклюжая жертва все больше и больше кренилась и, в конце концов, начала тонуть.
Сброшенную Энни юбку волна прибила к ее дрожащим ногам.
– Отец, – прошептала Энни, прижимая к груди кольцо с рубином.
Остальные сокровища, которые он ей дал, унесло в море. Панический страх охватил девушку, она вскочила на ноги. Если кто-нибудь найдет их и догадается об их значении, ее будут преследовать и англичане, и испанцы.
Но у Энни больше не было времени для поисков исчезнувших сокровищ: из плотных клубов дыма, вьющихся над водой, показалась лодка Филиппа.
Несколько минут спустя Энни сидела на берегу, держа на коленях голову мертвого отца. Его пустые глаза были устремлены в вечность.
Полным страдания взглядом Энни взглянула на моряка, который привез Филиппа.
– Его душа уже отлетела, – прошептала она непослушными губами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37