В ближайшее время в Ойкумене появится много нового.
– Я вполне способна обслужить себя сама, спасибо. И я официально прошу вас присоединиться ко мне за столом.
Склоняю уши в сторону второго стула, жест наполовину приглашающий, наполовину приказывающий. Ирэна почти уверенно опускается рядом. Почти. Больше всего ей сейчас хочется оказаться как можно дальше от этой комнаты и от этой странной женщины. К сожалению, я не могу позволить ей уйти.
Пробую первое блюдо.
– Итак, почему же вы не ЛЕДИ?
Она собирает ошметки самообладания арра и телекинезом передвигает к себе тарелку. Умница. Заодно покажешь мне, как тут принято вести себя за столом.
– Леди нужно родиться. Это уважительное обращение к БЛАГОРОДНОЙ женщине, дочери одного из Домов. Если она принадлежит к Великому Дому – то это дарай-леди, или Высокая леди. Дочери Малых Домов или женщины из младших ветвей Высоких Домов – арр-леди.
Так, это я более-менее знаю, но кое-что все-таки нужно уточнить.
– И отличительным знаком дарай-лорда или леди является сияющая внутренним светом кожа, правильно?
– Да. Это один из их генетических маркеров.
– Насколько я понимаю, Малый Дом может быть больше и могущественнее Великого, но его дети не станут Высокими лордами и леди, пока не заполучат приставку «дарай» в свою ген-карту.
Она склоняет голову:
– Да.
Подтягиваю к себе следующее аппетитно пахнущее блюдо. Пища чересчур изысканная, на мой вкус, но, несомненно, приятная. Хорошо, когда качество совмещается с количеством.
– Вы назвали меня Высокой леди. Почему?
– Потому что вы проявили способности, которые наследуются только в самых могущественных Высоких Домах.
Кажется, сам факт, что кто-то может обладать силой избранных дараев, неприятен Ирэне. Ничего удивительного. Мне бы тоже было неприятно.
– Итак, получив приказ присматривать за дикаркой, к которой к тому же обращаются, как к леди, вы были оскорблены. Все-таки вы урожденная арр и, следовательно, выше всех остальных. Затем, понаблюдав некоторое время за моим поведением, вы преисполнились презрения. Как неосмотрительно. Запомните на будущее – никогда не стоит делать поспешных выводов в отношении неизвестного, слишком серьезны бывают последствия. Потом, увидев тень моей силы, вы ударились в другую крайность – чрезмерное почтение. Еще глупее. За кого вы меня приняли – незаконнорожденную наследницу дарайского рода, которую растили в глуши, дабы сокрыть от врагов?
Только сейчас замечаю панику в зеленых глазах. Что с ней?
– Арр-Ирэна, спокойнее, не бойтесь вы так. Ничего я вам не сделаю. Чувства и мысли не могут оскорбить, это ваше личное. Лишь слова и действия могут принести вред. Спокойнее. Выпейте воды. Все в порядке. Я вас не трону, хорошо?
Она сидит неподвижная, напряженная, приготовившаяся отражать атаку. Отлично. Арры – стойкие существа. Их так просто не проймешь.
– Как вы узнали? – Голос тих и спокоен. Ни следа страха, который бушует у нее внутри.
Позволяю темным золотым волнам смеха прокатиться по туману крыльев.
– Арр, вы хороши, но недостаточно хороши. Поверьте, вам еще учиться и учиться. Я не в вашей весовой категории.
Поднимает голову и ловит мой взгляд.
– Вы не проникали за мои щиты.
Это не вопрос, но я отвечаю:
– Нет.
Удерживаю ее глаза, приглашая проникнуть в мой разум. Никакой защиты, никаких щитов. Добро пожаловать.
Арры – умный народ. Она не принимает приглашения, уходя от контакта. Я салютую бокалом.
– Правильное решение. Поверьте, если вашим хозяевам захочется взглянуть, что происходит в моей голове, им лучше сделать это самим. Может быть, они будут достаточно сильными и даже выживут после подобного эксперимента.
Осушаю бокал. Что-то мне да подсказывает, что завтрак на сегодня закончен.
* * *
Я, конечно, не Ясновидящая, но кое-какие способности в этой области в нашей линии все же есть. Едва ножка бокала касается идеальной глади стола, как стены подергиваются дымкой, по коже прокатывается ставшее уже знакомым ощущение осуществляемого рядом перехода, и в комнате оказываются арры. Три арра и четыре дарая, если быть точной. Кажется, это называется «подслушивать под дверью»?
– Ирэна, вон.
Она исчезает едва ли не быстрее, чем последний звук срывается с губ темноволосой женщины.
– Ну-ну, полегче. Девочка старалась.
Дарай-леди, оставаясь такой же эмоционально непроницаемой, умудряется окатить меня холодной водой презрения. Что это за букашка тут ползает?
Но я едва замечаю ее существование. Мои глаза прикованы к Арреку.
В течение всех наших передряг после того невероятного исцеления, после всех перемещений и манипуляций со временем я никогда не видела его разбитым. Усталым – да. Опустошенным. Рассерженным. Испуганным. Сейчас же он выглядел основательно избитым. Нет, внешне это никак не проявляется, никаких следов усталости или боли, щиты все столь же прочны, осанка надменна. Но… Вглядываюсь внимательнее. Они прочитали его. Вывернули наизнанку его память и скрупулезно рассмотрели все, даже самые личные, самые дорогие мысли. Ауте милосердная.
Боевое изменение.
Крылья мои наливаются темной грозой гнева. Глаза стекленеют. Губы отходят назад, обнажая длинные острые клыки. Уши прижимаются к голове. На кончиках пальцев блестят холодным металлическим золотом когти. Если раньше меня еще можно было худо-бедно принять за человека, то теперь вряд ли: ярость изменила меня.
Вдруг стул отлетает куда-то, я оказываюсь на другой стороне стола. Люди прижимаются к стенам, судорожно пытаясь защититься от захлестывающих сознание эмоций. Воины обнажают оружие, но на то, чтобы применить его, их уже не хватает.
Одновременно формирую тонкий, почти невидимый сен-образ, посылаю его в сторону Аррека: «Вы в порядке? Мне так жаль, что из-за меня вы попали в неприятность. Что я могу для вас сделать?»
Светло-серые глаза слегка расширяются. Заметил. На поверхности его щитов появляется едва выступающий намек на ответ: «Все хорошо. Неужели вы действительно думаете, что кто бы то ни было может узнать у меня что-то, что я говорить не хочу? И заканчивайте концерт, у меня от него зубы болят».
Мои уши чуть вздрагивают. Концерт. Ха! Да настоящего концерта они еще не видели. Я даже не взорвала ничего из мебели!
Ярость исчезает мгновенно, будто ее никогда и не было. Насмешка, печаль, нетерпение, раздражение, грусть, страх (все чувства подлинные, все сложные и конфликтные) сменяют друг друга с такой скоростью, что у несчастных «зрителей» темнеет в глазах. Одна из женщин судорожно сползает вниз по стене, из носа у нее начинает течь кровь. Останавливаюсь на холодном презрении, фиксирую его в мимике.
Теперь будем начинать переговоры.
– Глупо, арр, чего вы хотели этим добиться?
Женщина, которая, кажется, здесь главная, подносит дрожащую руку к глазам. Смотрит на меня как на дичайшего из дикарей. Правильно, я использую эмпатию как примитивную дубинку, но зачем же сразу делать вывод, что по-другому эль-ин просто не умеют? Люди! Не может быть, чтобы ими было настолько просто манипулировать!
Внимательно приглядываюсь к своим гостям. Аррек старательно делает вид, что потрясен не меньше других, но что он думает на самом деле – тайна за семью печатями. Легким движением ушей указываю ему на арр-леди, которой пришлось хуже всех. Очень чувствительна, зачаточные способности Целителя. В ответ получаю намек на кивок. Он уже помогает ей, причем так, что ни сама пострадавшая, ни остальные ничего не замечают. С трудом удерживаю себя от восхищения. Ауте, вот это Мастер!
Пытаюсь навскидку определить социальную структуру группы. Женщина-дарай здесь кажется наиболее высокопоставленной, но мнение арр-леди, несмотря на ее низкое звание, явно имеет больше веса. Четверо мужчин – воины, и очень хорошие. Телохранители? Слишком просто. Дарай-лорды старательно имитируют невербальные знаки подчинения, но…
Воины сверлят меня гневными взглядами. Довольно наигранными: ни один настоящий воин не позволит противнику вывести себя из равновесия. Но кое-какие из этих эмоций подлинные. Любой из псионов такого уровня мог бы прихлопнуть меня и даже не вспотеть, но для этого ему пришлось бы ослабить щиты хоть на мгновение. И тогда уже я смогу с легкостью убить любого из них, если успею. Я успею? Да. И все это понимают.
С другой стороны, ничто не мешает сим доблестным сынам человеческим достать мечи и покрошить кое-кого в мелкую капусту.
– Эль-леди, мы просим прощения, если ненамеренно нанесли вам оскорбление. Приставлять шпиона к гостям – обычная практика. Факт не направлен против вас лично. Еще раз просим нас извинить. – Темноволосая дарай приторно и неискренне улыбается.
Они решили, что я так разозлилась из-за Ирэны. Естественно, вряд ли кто-то может предположить, что я заметила состояние Аррека. Никто из них на это явно не способен. Люди вообще не склонны замечать что-либо, пока для этого не понадобится прошибить парочку чужих щитов.
– Послушайте, я бы с удовольствием поиграла в ваши маленькие игры, но совершенно нет времени. – Поворачиваюсь к старшему из дарай-воинов. Серебряные волосы, сильные пальцы, отстраненный взгляд. И удобная, свободного покроя одежда. – Будем считать, что проверки на вшивость закончены. Давайте приступать к делу.
Они даже не поняли, что я хотела этим сказать. Но серебряновласый воин бросает яростный взгляд на Аррека. Тот слегка пожимает плечами:
– Я предупреждал вас.
– Ты сказал ей!
– Нет, мой лорд. Вы достаточно внимательно перетряхнули мои мозги, чтобы знать, что я говорил, а что нет. – Его голос холодней бескрайнего космоса. Остальные внешне никак не реагируют, но по комнате мечутся испуганные, потрясенные и ошарашенные мысли. Кажется, подобное вторжение в воспоминания является чем-то исключительным даже для Эйхаррона. – Не стоило пробовать обманывать эль-леди. Даже думать не хочу о том, что могло бы случиться, не прими она все это за шутку. Или будь у нее достаточно времени, чтобы «пошутить» в ответ.
С интересом слежу за беседой. Наверное, все-таки не следовало так сразу раскрывать эту… шутку. Похоже, я растревожила настоящее осиное гнездо.
Седой бросает на меня этакий оценивающий взгляд. Дарю ему ангельскую улыбку и целую палитру безмятежно-светлых эмоций. Улыбка эль-ин – легкое движение губ, ни в коем случае не обнажающее зубы. Но я имитирую человеческую мимику, демонстрируя всю впечатляющую коллекцию клыков.
Поворачиваюсь к Арреку, уважительно приподнимаю крылья и склоняю голову. Извиняющийся сен-образ, заметный ему одному, вспыхивает над головой.
– Целитель, простите мою грубость. Я не приветствовала вас как должно.
Не понимаю почему, но это заявление, а еще больше – искреннее почтение, с которым оно было сделано, озадачивает их едва ли не больше всего остального.
Аррек отвечает своим фирменным церемониальным поклоном:
– Это я должен извиниться и за недостаток гостеприимства, и за доставленное вам беспокойство. Боюсь, что многим из нас сегодня отказали хорошие манеры. – Холодный взгляд в сторону седого. – Вам ведь даже еще не представили ваших собеседников.
Плавный жест в сторону стоящих отдельной кучкой арров.
– Арр-леди Нефрит Вуэйн, воины Сергей и Дориан из Дома арр-Вуэйн.
Склоняю голову. Леди Нефрит уже оправилась, хотя все еще слишком поглощена своим бунтующим желудком, чтобы обращать на что-либо внимание. Поддерживающий ее Сергей, кажется, муж, награждает меня спокойным, ничего не выражающим взглядом, в котором читается смерть. Сразу определяю его как наиболее опасное существо в комнате. Пожалуй, это будет орешек не слабее Аррека. Дориан кажется расслабленным и отстраненным, но заметно и цепкое внимание, с которым он контролирует пространство вокруг. Наверное, это единственный настоящий телохранитель из всей компании. И свое дело он знает.
– Дарай-леди Лаара, княгиня арр-Вуэйн.
Темно-каштановые волосы уложены в потрясающей сложности прическу, гладкая кожа идеально сияющего перламутрового оттенка, чуть раскосые голубые глаза, черты лица и фигура совершенны. Роскошное, поистине великолепное платье складками ниспадает на пол. На обнаженной шее колье, стоящее гораздо дороже, чем средней величины планета. От шпильки в волосах до кончиков туфель дарай-леди Лаара прекрасна и безупречна. И пуста – как кукла.
– Дарай-лорд Рубиус, старший князь арр-Вуэйн.
Мальчишка. Пламенеющие волосы, множество рубиновых украшений, оттеняющих черную одежду, явные повышенные способности к пирокинезу. Воин, и не из худших, хотя в подметки не годится Арреку.
– Дарай-лорд Танатон, Ра-Рестаи Дома арр-Вуэйн.
Комната застывает в немом удивлении. Кажется, высокий ранг Танатона – не та информация, которая подлежит свободному разглашению. Насколько мне известно, Ра-Рестаи – что-то вроде первого советника главы Дома. Лаара почти теряет контроль над собой. Неверие, страх, ярость, еще страх и, как ни странно, ненависть ко мне. Она вдруг осознала, что на самом деле Высокую дарай-княгиню использовали как банальную ширму в каких-то политических махинациях. Более того, ее унизили в присутствии жалкой дикарки. Ее унизила какая-то там эльфийка, мутантка из диких миров! Идеальные черты застывают в улыбающейся маске. Похоже, я уже умудрилась обзавестись личным врагом. И пяти минут не прошло. Делаешь успехи, девочка!
Лаара плавно разворачивается к Танатону. Склоняется в поклоне.
– Высокий Ра-Рестаи, не позволите ли мне удалиться?
Небрежный жест – и половина делегации исчезает. Теперь игра пойдет на более высоком уровне, но это все еще игра. Ауте, они все еще не воспринимают меня всерьез, кроме разве что Аррека. Что ж, будем работать с теми, кто есть.
Внимательно оглядываю оставшихся. Танатон – теперь он как-то подтянулся, стал выше, властнее. Такого уже никто бы не принял за обычного воина. Нефрит – все еще изображает больную, Сергей – все так же расслаблен и смертоносен.
Аррек… Аррек полностью устранился из ситуации, занял позицию пассивного наблюдателя, незаметно показывая мне, что, какой бы оборот ни приняли события, он вмешаться не сможет. Вообще, я не могу не содрогнуться, заметив перемену в дарае. Только сейчас понимаю, что Аррек, которого я успела узнать за последние дни, и Аррек, известный в Эйхарроне, имеют мало общего. Не знаю, в чем разница. Может, со мной он был более открыт, может, просто старался казаться таким, каким мне больше нравился, но факт остается фактом: сейчас он пронизан иронией, губы кривятся в сардонической усмешке, взгляд пугающе пуст. Не знаю, почему мне стало так грустно.
* * *
Кто смел задумать огневой
Соразмерный образ твой?
* * *
Позволяю наивности и легкому интересу слететь с меня, едва взмахнув полупрозрачными крыльями. Склоняюсь над бледной Нефрит, тщательно формирую сен-образ так, чтобы они могли если не увидеть, то хотя бы почувствовать мое извинение.
– Арр-леди, я прошу прошения за любой вред, который могла вам причинить. Что я могу для вас сделать?
Слова сухие, тон деловой, оскорбительно спокойный, но все мое существо выражает настоящее почтение, более того, уважение. Такое уважение я позволяла себе чувствовать к Арреку, когда говорила о его целительских способностях.
Танатон стягивает свои силы в тугой смертоносный пучок, Сергей застывает с обнаженным мечом, готовый сорваться в бешеную атаку. Они не заметили, как я через всю комнату проскользнула мимо них к ошарашенной леди. Даже Аррек кажется несколько обеспокоенным, явно не желая, чтобы я приближалась к этой маленькой женщине. Щиты воинов безупречно-отстраненны, но я готова поспорить, что за ними тяжело ворочается самый настоящий страх. Итак, они начинают понимать.
Но сейчас мне не до того. Пристально всматриваюсь в хрупкую, по меркам людей, фигуру, пытаясь отыскать то, что заметила в этих зеленых глазах раньше. Переливающиеся зеленью волосы, очень сильные руки, зеленые и белые цвета в одежде. Ее платья столь же сложны, как и у дарай-леди (хотя на несколько порядков дешевле, как мне кажется), но за всеми этими длинными юбками и складками чувствуется стиль, какая-то неуловимая тень индивидуальности. Готова поспорить на что угодно: несмотря на свою громоздкость, одежда очень удобна и не стесняет движений. А также прячет арсенал, достаточный, чтобы вооружить маленькую армию.
Светло-зеленые глаза, чуть-чуть неправильные черты лица, идеальная белизна кожи – она далеко не столь совершенна, как дарай Лаара, но тем не менее она Прекрасна. С большой буквы. Она красива той красотой, которую я отказываюсь признавать за людьми, считая ее привилегией эль-ин. Но для не юной уже женщины делаю исключение. За этой нефритовой зеленью скрывается не просто ум и сила, а выдающаяся индивидуальность, бросившая вызов всем идиотским условностям человеческого общества и выигравшая столь неравный бой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
– Я вполне способна обслужить себя сама, спасибо. И я официально прошу вас присоединиться ко мне за столом.
Склоняю уши в сторону второго стула, жест наполовину приглашающий, наполовину приказывающий. Ирэна почти уверенно опускается рядом. Почти. Больше всего ей сейчас хочется оказаться как можно дальше от этой комнаты и от этой странной женщины. К сожалению, я не могу позволить ей уйти.
Пробую первое блюдо.
– Итак, почему же вы не ЛЕДИ?
Она собирает ошметки самообладания арра и телекинезом передвигает к себе тарелку. Умница. Заодно покажешь мне, как тут принято вести себя за столом.
– Леди нужно родиться. Это уважительное обращение к БЛАГОРОДНОЙ женщине, дочери одного из Домов. Если она принадлежит к Великому Дому – то это дарай-леди, или Высокая леди. Дочери Малых Домов или женщины из младших ветвей Высоких Домов – арр-леди.
Так, это я более-менее знаю, но кое-что все-таки нужно уточнить.
– И отличительным знаком дарай-лорда или леди является сияющая внутренним светом кожа, правильно?
– Да. Это один из их генетических маркеров.
– Насколько я понимаю, Малый Дом может быть больше и могущественнее Великого, но его дети не станут Высокими лордами и леди, пока не заполучат приставку «дарай» в свою ген-карту.
Она склоняет голову:
– Да.
Подтягиваю к себе следующее аппетитно пахнущее блюдо. Пища чересчур изысканная, на мой вкус, но, несомненно, приятная. Хорошо, когда качество совмещается с количеством.
– Вы назвали меня Высокой леди. Почему?
– Потому что вы проявили способности, которые наследуются только в самых могущественных Высоких Домах.
Кажется, сам факт, что кто-то может обладать силой избранных дараев, неприятен Ирэне. Ничего удивительного. Мне бы тоже было неприятно.
– Итак, получив приказ присматривать за дикаркой, к которой к тому же обращаются, как к леди, вы были оскорблены. Все-таки вы урожденная арр и, следовательно, выше всех остальных. Затем, понаблюдав некоторое время за моим поведением, вы преисполнились презрения. Как неосмотрительно. Запомните на будущее – никогда не стоит делать поспешных выводов в отношении неизвестного, слишком серьезны бывают последствия. Потом, увидев тень моей силы, вы ударились в другую крайность – чрезмерное почтение. Еще глупее. За кого вы меня приняли – незаконнорожденную наследницу дарайского рода, которую растили в глуши, дабы сокрыть от врагов?
Только сейчас замечаю панику в зеленых глазах. Что с ней?
– Арр-Ирэна, спокойнее, не бойтесь вы так. Ничего я вам не сделаю. Чувства и мысли не могут оскорбить, это ваше личное. Лишь слова и действия могут принести вред. Спокойнее. Выпейте воды. Все в порядке. Я вас не трону, хорошо?
Она сидит неподвижная, напряженная, приготовившаяся отражать атаку. Отлично. Арры – стойкие существа. Их так просто не проймешь.
– Как вы узнали? – Голос тих и спокоен. Ни следа страха, который бушует у нее внутри.
Позволяю темным золотым волнам смеха прокатиться по туману крыльев.
– Арр, вы хороши, но недостаточно хороши. Поверьте, вам еще учиться и учиться. Я не в вашей весовой категории.
Поднимает голову и ловит мой взгляд.
– Вы не проникали за мои щиты.
Это не вопрос, но я отвечаю:
– Нет.
Удерживаю ее глаза, приглашая проникнуть в мой разум. Никакой защиты, никаких щитов. Добро пожаловать.
Арры – умный народ. Она не принимает приглашения, уходя от контакта. Я салютую бокалом.
– Правильное решение. Поверьте, если вашим хозяевам захочется взглянуть, что происходит в моей голове, им лучше сделать это самим. Может быть, они будут достаточно сильными и даже выживут после подобного эксперимента.
Осушаю бокал. Что-то мне да подсказывает, что завтрак на сегодня закончен.
* * *
Я, конечно, не Ясновидящая, но кое-какие способности в этой области в нашей линии все же есть. Едва ножка бокала касается идеальной глади стола, как стены подергиваются дымкой, по коже прокатывается ставшее уже знакомым ощущение осуществляемого рядом перехода, и в комнате оказываются арры. Три арра и четыре дарая, если быть точной. Кажется, это называется «подслушивать под дверью»?
– Ирэна, вон.
Она исчезает едва ли не быстрее, чем последний звук срывается с губ темноволосой женщины.
– Ну-ну, полегче. Девочка старалась.
Дарай-леди, оставаясь такой же эмоционально непроницаемой, умудряется окатить меня холодной водой презрения. Что это за букашка тут ползает?
Но я едва замечаю ее существование. Мои глаза прикованы к Арреку.
В течение всех наших передряг после того невероятного исцеления, после всех перемещений и манипуляций со временем я никогда не видела его разбитым. Усталым – да. Опустошенным. Рассерженным. Испуганным. Сейчас же он выглядел основательно избитым. Нет, внешне это никак не проявляется, никаких следов усталости или боли, щиты все столь же прочны, осанка надменна. Но… Вглядываюсь внимательнее. Они прочитали его. Вывернули наизнанку его память и скрупулезно рассмотрели все, даже самые личные, самые дорогие мысли. Ауте милосердная.
Боевое изменение.
Крылья мои наливаются темной грозой гнева. Глаза стекленеют. Губы отходят назад, обнажая длинные острые клыки. Уши прижимаются к голове. На кончиках пальцев блестят холодным металлическим золотом когти. Если раньше меня еще можно было худо-бедно принять за человека, то теперь вряд ли: ярость изменила меня.
Вдруг стул отлетает куда-то, я оказываюсь на другой стороне стола. Люди прижимаются к стенам, судорожно пытаясь защититься от захлестывающих сознание эмоций. Воины обнажают оружие, но на то, чтобы применить его, их уже не хватает.
Одновременно формирую тонкий, почти невидимый сен-образ, посылаю его в сторону Аррека: «Вы в порядке? Мне так жаль, что из-за меня вы попали в неприятность. Что я могу для вас сделать?»
Светло-серые глаза слегка расширяются. Заметил. На поверхности его щитов появляется едва выступающий намек на ответ: «Все хорошо. Неужели вы действительно думаете, что кто бы то ни было может узнать у меня что-то, что я говорить не хочу? И заканчивайте концерт, у меня от него зубы болят».
Мои уши чуть вздрагивают. Концерт. Ха! Да настоящего концерта они еще не видели. Я даже не взорвала ничего из мебели!
Ярость исчезает мгновенно, будто ее никогда и не было. Насмешка, печаль, нетерпение, раздражение, грусть, страх (все чувства подлинные, все сложные и конфликтные) сменяют друг друга с такой скоростью, что у несчастных «зрителей» темнеет в глазах. Одна из женщин судорожно сползает вниз по стене, из носа у нее начинает течь кровь. Останавливаюсь на холодном презрении, фиксирую его в мимике.
Теперь будем начинать переговоры.
– Глупо, арр, чего вы хотели этим добиться?
Женщина, которая, кажется, здесь главная, подносит дрожащую руку к глазам. Смотрит на меня как на дичайшего из дикарей. Правильно, я использую эмпатию как примитивную дубинку, но зачем же сразу делать вывод, что по-другому эль-ин просто не умеют? Люди! Не может быть, чтобы ими было настолько просто манипулировать!
Внимательно приглядываюсь к своим гостям. Аррек старательно делает вид, что потрясен не меньше других, но что он думает на самом деле – тайна за семью печатями. Легким движением ушей указываю ему на арр-леди, которой пришлось хуже всех. Очень чувствительна, зачаточные способности Целителя. В ответ получаю намек на кивок. Он уже помогает ей, причем так, что ни сама пострадавшая, ни остальные ничего не замечают. С трудом удерживаю себя от восхищения. Ауте, вот это Мастер!
Пытаюсь навскидку определить социальную структуру группы. Женщина-дарай здесь кажется наиболее высокопоставленной, но мнение арр-леди, несмотря на ее низкое звание, явно имеет больше веса. Четверо мужчин – воины, и очень хорошие. Телохранители? Слишком просто. Дарай-лорды старательно имитируют невербальные знаки подчинения, но…
Воины сверлят меня гневными взглядами. Довольно наигранными: ни один настоящий воин не позволит противнику вывести себя из равновесия. Но кое-какие из этих эмоций подлинные. Любой из псионов такого уровня мог бы прихлопнуть меня и даже не вспотеть, но для этого ему пришлось бы ослабить щиты хоть на мгновение. И тогда уже я смогу с легкостью убить любого из них, если успею. Я успею? Да. И все это понимают.
С другой стороны, ничто не мешает сим доблестным сынам человеческим достать мечи и покрошить кое-кого в мелкую капусту.
– Эль-леди, мы просим прощения, если ненамеренно нанесли вам оскорбление. Приставлять шпиона к гостям – обычная практика. Факт не направлен против вас лично. Еще раз просим нас извинить. – Темноволосая дарай приторно и неискренне улыбается.
Они решили, что я так разозлилась из-за Ирэны. Естественно, вряд ли кто-то может предположить, что я заметила состояние Аррека. Никто из них на это явно не способен. Люди вообще не склонны замечать что-либо, пока для этого не понадобится прошибить парочку чужих щитов.
– Послушайте, я бы с удовольствием поиграла в ваши маленькие игры, но совершенно нет времени. – Поворачиваюсь к старшему из дарай-воинов. Серебряные волосы, сильные пальцы, отстраненный взгляд. И удобная, свободного покроя одежда. – Будем считать, что проверки на вшивость закончены. Давайте приступать к делу.
Они даже не поняли, что я хотела этим сказать. Но серебряновласый воин бросает яростный взгляд на Аррека. Тот слегка пожимает плечами:
– Я предупреждал вас.
– Ты сказал ей!
– Нет, мой лорд. Вы достаточно внимательно перетряхнули мои мозги, чтобы знать, что я говорил, а что нет. – Его голос холодней бескрайнего космоса. Остальные внешне никак не реагируют, но по комнате мечутся испуганные, потрясенные и ошарашенные мысли. Кажется, подобное вторжение в воспоминания является чем-то исключительным даже для Эйхаррона. – Не стоило пробовать обманывать эль-леди. Даже думать не хочу о том, что могло бы случиться, не прими она все это за шутку. Или будь у нее достаточно времени, чтобы «пошутить» в ответ.
С интересом слежу за беседой. Наверное, все-таки не следовало так сразу раскрывать эту… шутку. Похоже, я растревожила настоящее осиное гнездо.
Седой бросает на меня этакий оценивающий взгляд. Дарю ему ангельскую улыбку и целую палитру безмятежно-светлых эмоций. Улыбка эль-ин – легкое движение губ, ни в коем случае не обнажающее зубы. Но я имитирую человеческую мимику, демонстрируя всю впечатляющую коллекцию клыков.
Поворачиваюсь к Арреку, уважительно приподнимаю крылья и склоняю голову. Извиняющийся сен-образ, заметный ему одному, вспыхивает над головой.
– Целитель, простите мою грубость. Я не приветствовала вас как должно.
Не понимаю почему, но это заявление, а еще больше – искреннее почтение, с которым оно было сделано, озадачивает их едва ли не больше всего остального.
Аррек отвечает своим фирменным церемониальным поклоном:
– Это я должен извиниться и за недостаток гостеприимства, и за доставленное вам беспокойство. Боюсь, что многим из нас сегодня отказали хорошие манеры. – Холодный взгляд в сторону седого. – Вам ведь даже еще не представили ваших собеседников.
Плавный жест в сторону стоящих отдельной кучкой арров.
– Арр-леди Нефрит Вуэйн, воины Сергей и Дориан из Дома арр-Вуэйн.
Склоняю голову. Леди Нефрит уже оправилась, хотя все еще слишком поглощена своим бунтующим желудком, чтобы обращать на что-либо внимание. Поддерживающий ее Сергей, кажется, муж, награждает меня спокойным, ничего не выражающим взглядом, в котором читается смерть. Сразу определяю его как наиболее опасное существо в комнате. Пожалуй, это будет орешек не слабее Аррека. Дориан кажется расслабленным и отстраненным, но заметно и цепкое внимание, с которым он контролирует пространство вокруг. Наверное, это единственный настоящий телохранитель из всей компании. И свое дело он знает.
– Дарай-леди Лаара, княгиня арр-Вуэйн.
Темно-каштановые волосы уложены в потрясающей сложности прическу, гладкая кожа идеально сияющего перламутрового оттенка, чуть раскосые голубые глаза, черты лица и фигура совершенны. Роскошное, поистине великолепное платье складками ниспадает на пол. На обнаженной шее колье, стоящее гораздо дороже, чем средней величины планета. От шпильки в волосах до кончиков туфель дарай-леди Лаара прекрасна и безупречна. И пуста – как кукла.
– Дарай-лорд Рубиус, старший князь арр-Вуэйн.
Мальчишка. Пламенеющие волосы, множество рубиновых украшений, оттеняющих черную одежду, явные повышенные способности к пирокинезу. Воин, и не из худших, хотя в подметки не годится Арреку.
– Дарай-лорд Танатон, Ра-Рестаи Дома арр-Вуэйн.
Комната застывает в немом удивлении. Кажется, высокий ранг Танатона – не та информация, которая подлежит свободному разглашению. Насколько мне известно, Ра-Рестаи – что-то вроде первого советника главы Дома. Лаара почти теряет контроль над собой. Неверие, страх, ярость, еще страх и, как ни странно, ненависть ко мне. Она вдруг осознала, что на самом деле Высокую дарай-княгиню использовали как банальную ширму в каких-то политических махинациях. Более того, ее унизили в присутствии жалкой дикарки. Ее унизила какая-то там эльфийка, мутантка из диких миров! Идеальные черты застывают в улыбающейся маске. Похоже, я уже умудрилась обзавестись личным врагом. И пяти минут не прошло. Делаешь успехи, девочка!
Лаара плавно разворачивается к Танатону. Склоняется в поклоне.
– Высокий Ра-Рестаи, не позволите ли мне удалиться?
Небрежный жест – и половина делегации исчезает. Теперь игра пойдет на более высоком уровне, но это все еще игра. Ауте, они все еще не воспринимают меня всерьез, кроме разве что Аррека. Что ж, будем работать с теми, кто есть.
Внимательно оглядываю оставшихся. Танатон – теперь он как-то подтянулся, стал выше, властнее. Такого уже никто бы не принял за обычного воина. Нефрит – все еще изображает больную, Сергей – все так же расслаблен и смертоносен.
Аррек… Аррек полностью устранился из ситуации, занял позицию пассивного наблюдателя, незаметно показывая мне, что, какой бы оборот ни приняли события, он вмешаться не сможет. Вообще, я не могу не содрогнуться, заметив перемену в дарае. Только сейчас понимаю, что Аррек, которого я успела узнать за последние дни, и Аррек, известный в Эйхарроне, имеют мало общего. Не знаю, в чем разница. Может, со мной он был более открыт, может, просто старался казаться таким, каким мне больше нравился, но факт остается фактом: сейчас он пронизан иронией, губы кривятся в сардонической усмешке, взгляд пугающе пуст. Не знаю, почему мне стало так грустно.
* * *
Кто смел задумать огневой
Соразмерный образ твой?
* * *
Позволяю наивности и легкому интересу слететь с меня, едва взмахнув полупрозрачными крыльями. Склоняюсь над бледной Нефрит, тщательно формирую сен-образ так, чтобы они могли если не увидеть, то хотя бы почувствовать мое извинение.
– Арр-леди, я прошу прошения за любой вред, который могла вам причинить. Что я могу для вас сделать?
Слова сухие, тон деловой, оскорбительно спокойный, но все мое существо выражает настоящее почтение, более того, уважение. Такое уважение я позволяла себе чувствовать к Арреку, когда говорила о его целительских способностях.
Танатон стягивает свои силы в тугой смертоносный пучок, Сергей застывает с обнаженным мечом, готовый сорваться в бешеную атаку. Они не заметили, как я через всю комнату проскользнула мимо них к ошарашенной леди. Даже Аррек кажется несколько обеспокоенным, явно не желая, чтобы я приближалась к этой маленькой женщине. Щиты воинов безупречно-отстраненны, но я готова поспорить, что за ними тяжело ворочается самый настоящий страх. Итак, они начинают понимать.
Но сейчас мне не до того. Пристально всматриваюсь в хрупкую, по меркам людей, фигуру, пытаясь отыскать то, что заметила в этих зеленых глазах раньше. Переливающиеся зеленью волосы, очень сильные руки, зеленые и белые цвета в одежде. Ее платья столь же сложны, как и у дарай-леди (хотя на несколько порядков дешевле, как мне кажется), но за всеми этими длинными юбками и складками чувствуется стиль, какая-то неуловимая тень индивидуальности. Готова поспорить на что угодно: несмотря на свою громоздкость, одежда очень удобна и не стесняет движений. А также прячет арсенал, достаточный, чтобы вооружить маленькую армию.
Светло-зеленые глаза, чуть-чуть неправильные черты лица, идеальная белизна кожи – она далеко не столь совершенна, как дарай Лаара, но тем не менее она Прекрасна. С большой буквы. Она красива той красотой, которую я отказываюсь признавать за людьми, считая ее привилегией эль-ин. Но для не юной уже женщины делаю исключение. За этой нефритовой зеленью скрывается не просто ум и сила, а выдающаяся индивидуальность, бросившая вызов всем идиотским условностям человеческого общества и выигравшая столь неравный бой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49