Нора узнала эту улыбку. Вспомнила. Эта улыбка словно мягко увлекала ее да
леко в прошлое, в теплые, ласковые объятия. И сейчас она поняла почему.
Шагнув к девочке, Нора сказала:
Ц Здравствуй. Меня зовут Нора.
Да. Мамина улыбка. Сесилия Агнес улыбалась как мама. Легкой и светлой улыб
кой.
Большие глаза смотрели на Нору чуть удивленно.
Ц Здравствуй. А меня зовут Тетти.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Вечером того же дня обе стояли у окна в Нориной комнате, в лучах закатного
солнца.
Ц Знаешь, под мостом, внизу под сводом, кто-то написал на стене «Сесилия А
гнес». Это ты?
Да. Иногда она любила посидеть там, зарисовывая прибрежные камни и воду, п
лещущую вокруг. И как-то раз ей вздумалось написать на стене свое имя.
Ц Как тебя называть Ц Тетти или Сесилия Агнес?
Ц Не знаю… Мама говорит Ц Сесилия Агнес. И я не против. Меня назвали в чес
ть прабабушки и бабушки с папиной стороны. Но когда я была маленькая и тол
ком не умела говорить, у меня из этого вышло Тетти… Так ведь короче…
Меж бровей у нее пролегла легкая складочка, она задумалась. Карита, мама е
е, придавала родне огромное значение, рассказывала Тетти, да и она сама то
же, хотя и по-другому. Карита все время говорила о Норе и ее маме и очень хот
ела, чтобы они с Норой подружились. Прямо-таки мечтала об этом…
Ц А ты? Ц Нора посмотрела на нее. Ц Ты не хочешь?..
Ц Почему? Конечно, хочу.
Она вправду хотела познакомиться и с Дагом, и с Норой. Но не потому, что они
родня. Меньше всего ей хотелось быть только дальней родственницей. Оттог
о-то, когда познакомилась с Дагом, она и не сказала своего полного имени, а
назвалась просто Тетти. Хотя Даг в конце концов все же докопался до истин
ы.
Она слегка улыбнулась. Ее выдал рисунок, тот самый, о котором Даг рассказы
вал Норе. Тогда-то он все и понял, кусочки мозаики соединились.
Нора кивнула. Понятно, речь идет о рисунке, где изображен дом в зарослях хв
ойных деревьев.
Ц С тех пор он зовет меня Сесилией Агнес. Но ты сама решай, как будешь меня
называть.
Вечернее солнце заливало комнату. Сесилия Агнес открыла окно и высунула
сь наружу.
Ц Вечерами теперь совсем светло, Ц сказала она, глубоко вдыхая свежий в
оздух. Ц Как здесь красиво.
Нора стала рядом. Солнце согревало лицо, ветерок шевелил волосы.
Ц Погляди на чаек! В солнечных лучах они чуть ли не прозрачные на фоне не
ба.
Сесилия Агнес достала альбом. Наклонилась над ним, и карандаш заскользил
по бумаге. Рисуя, она улыбалась. И на минуту-другую словно отрешилась от в
сего вокруг. А потом внезапно захлопнула альбом.
Ц Увидишь, когда закончу рисунок.
Обе высунулись в окно. Дул сильный ветер, чайки метались в небе, отбрасыва
я на стены комнаты зыбкие летучие тени. Шторы колыхались.
Ц Подумать только, мы с тобой стоим здесь, ты и я!
Сесилия Агнес сцепила руки на затылке и потянулась. Потом расплела косу,
подставила волосы ветру. Зажмурилась от солнца, открыла глаза, быстро по
вернулась к Норе и взяла ее за руку.
Ц Расскажи еще раз, как все было! Как ты узнала, что я у врача. И про тот теле
фонный разговор.
Даг говорил, что Сесилия Агнес робкая и молчаливая. Но не сейчас. Не с Норо
й. Стоило ей узнать, что Нора пришла в приемную доктора лишь ради нее, робо
сти как не бывало. Она не уставала слушать историю про телефонный разгов
ор и про Норин визит в докторскую приемную. И каждый раз в рассказе всплыв
али новые и новые подробности, Нора сама замечала, и история становилась
все увлекательнее.
Потом обе долго молчали. Вечерний свет наливался багрянцем, солнце садил
ось, ветер утих, но чайки по-прежнему бросали в комнату свои легкие тени.
Ц Моя мама знала твою маму. А теперь я познакомилась с тобой.
Голос Сесилии Агнес звучал серьезно. И взгляд, устремленный на Нору, тоже
был серьезен. Но вот она рассмеялась и выпустила руку Норы.
Ц Иногда я ужасно сентиментальная… Понимаешь, характер у меня мягкий…

Ц Как и у меня. Ц Нора тоже засмеялась. Ц Пойду чайник поставлю.
Сесилия Агнес хотела пойти с нею, помочь, однако Нора решительно усадила
ее в кресло.
Ц Если ты пойдешь со мной, никакого чаю не будет. И без того в голове полны
й сумбур.
Она выбежала за дверь, в круглую комнату, и, услыхав за спиной оклик, быстр
о оглянулась. Сесилия Агнес стояла у двери, озаренная золотыми лучами ве
чернего солнца.
Ц Я так счастлива, Ц с улыбкой сказала она. Через несколько минут, верну
вшись с чайным подносом, Нора сразу же почуяла, что в ее отсутствие здесь ч
то-то произошло. Атмосфера изменилась.
Солнце село, комната погрузилась в сумрак. Сесилия Агнес стояла у окна, с б
удильником в руке. Она даже не заметила, как Нора вошла. Поднесла часы к ух
у, прислушалась.
Нора поставила поднос на стол.
Ц Ну что, выпьем чайку?
Но Сесилия Агнес была целиком занята будильником. Резко встряхнула его и
опять прислушалась.
Ц Зря трясешь, он не пойдет. Механизм сломан. Иди, налью тебе чаю!
Ц Что ты сказала? Ц Сесилия Агнес с отсутствующим видом посмотрела на н
ее. Протянула ей будильник. Ц Он ведь только что тикал! И долго!
Нора загремела чашками. Она чувствовала, что дрожит, и не знала, что сказат
ь. Сесилия Агнес беспомощно шевельнула рукой.
Ц Нора, пока тебя не было, тут кое-что произошло…
Нора села на кровать. Сердце так стучало, что она была совершенно без сил.
Сесилия Агнес побледнела и умоляюще смотрела на нее.
Ц Иди сюда, сядь!
Сесилия Агнес тотчас подошла, по-прежнему с будильником в руках, и села ря
дом на кровать. Она глаз не сводила с циферблата, в голосе сквозил испуг:
Ц Представляешь, часы шли назад! Ты, наверно, думаешь, что я вру, но это чис
тая правда. Они шли назад!
Нора знала, что она не врет. И попыталась ее успокоить. Они с Дагом тоже это
видели.
Ц С этим будильником творятся странные вещи, Ц сказала она. Ц Выклады
вай! Что еще тут было?
Сесилия Агнес робко глянула по сторонам, сделала какой-то неопределенны
й жест рукой.
Ц Тут кто-то ходил, Нора… за стеной…
Ц Да, понятно.
Ц Потом подошел ближе… Ц Голос упал до шепота.
Ц Значит, ты слышала шаги?
Ц Да-а. Я думала, это ты.
Ц Но это была не я.
Ц Не ты? Ц Она придвинулась к Норе и едва слышно, будто опасаясь чужих уш
ей, прошептала: Ц Такого со мной никогда раньше не случалось…
А потом рассказала вот что. Все началось, когда Нора пошла на кухню. Тетти
сидела в кресле и как раз достала альбом, собираясь зарисовать угол изра
зцовой печи, когда вдруг услыхала шаги. Она была уверена, что это Нора, и ок
ликнула ее. Но ответа не получила и подумала, что Нора хочет пошутить и жде
т от нее того же, а потому встала и спряталась у стены, за открытой дверью.

Однако Нора не появилась.
Вообще никто не появился.
Только звук шагов, да и тот вдруг замер. У порога, совсем рядом с нею.
Значит, там кто-то стоял. Она осторожненько глянула в щелку, но никого не у
видела. И поначалу вовсе не боялась. Только соображала до ужаса медленно,
никак не могла понять… Даже едва не рассмеялась. По-прежнему думала, что Н
ора ее разыгрывает, и быстро выглянула из своего укрытия. Но за дверью был
о пусто. Никого не видно. Ни единого живого человека. Ни души…
Она замолчала и опять крепко стиснула Норину руку. Нора посмотрела на не
е и медленно проговорила:
Ц Живого человека там и правда не было. А вот душу ты как раз и слышала.
Ц Дух? Ты это имеешь в виду?
Нора молча кивнула, Сесилия Агнес широко раскрыла глаза и прошептала, та
к тихо, что Нора расслышала лишь с большим трудом:
Ц Я поняла… Я невероятно отчетливо ощущала, что там, в нескольких сантим
етрах от меня, кто-то есть. И разделяет нас всего-навсего тонкая дверь, пре
дставляешь?
Вдобавок дверь была открыта, так что они вполне могли бы видеть друг друг
а. Она стояла совершенно ошеломленная.
И тут услышала, как на подоконнике тикает будильник. Назойливо тикает, су
дорожно, все громче и громче. Словно кричит.
Будильник и заставил ее отойти от двери. Ей было невмоготу слышать его ти
канье, от этого звука щемило сердце, и она пошла к окну, сама не зная зачем…
может, думала утихомирить злополучные часы…
И вдруг поняла, что тот, незримый уже не у двери, а идет за ней, буквально по
пятам. Если бы она остановилась, он бы ткнулся ей в спину. И будь это живое с
ущество, ей было бы слышно его дыхание. Но сейчас она только ощущала какое
-то загадочное, невыразимое присутствие.
Впрочем, как она уже говорила, в ту минуту ей не было ни страшно, ни дурно, на
оборот, она чувствовала себя защищенной. Лишь задним числом, когда все ко
нчилось и настал черед все обдумать, она испугалась. Далеко не сразу до не
е дошло, что случилось.
Ц А что было дальше? Ц Сердце у Норы готово было выскочить из груди, она е
два могла говорить.
Ну, примерно посреди комнаты Сесилия Агнес сообразила, что шедший позади
остановился. Она тоже остановилась. И тогда в соседней комнате заиграла
музыка. Очень тихо. Играли на фортепиано.
Звуки трепетали, легкие как пушинки, и тот, незримый медленно закружился.

Сесилия Агнес тоже. Поневоле. Как под гипнозом. Оба медленно кружились, од
ин оборот, другой, третий. Она лишь следовала за незримым, будто в танце, гд
е один ведет, а другой повторяет его движения. Сесилия Агнес даже забыла, ч
то в комнате никого больше нет.
Только случайный взгляд в Норино стенное зеркало напомнил ей об этом. Он
а танцевала в одиночку, но так сильно чувствовала незримое присутствие,
что даже вздрогнула, не обнаружив рядом никого.
Сесилия Агнес умолкла.
Ц Но ведь ты и была не одна, Ц прошептала Нора. Ц Ты просто не видела это
го другого. А дальше?
Дальше музыка стала затихать, танец замедлился и в конце концов замер. Он
и опять стояли посреди комнаты, она и незримый, совсем рядом.
А потом что-то произошло. Сесилию Агнес охватила печаль. Она не в состояни
и это объяснить, но было так больно… Она посмотрела на Нору.
Нора тихонько вздохнула, глядя на печь; она хорошо знала чувство, о которо
м говорила Сесилия Агнес.
Ц Вот так же бывает, когда провожаешь на вокзал дорогого тебе человека. П
оезд уже у платформы, вот-вот отойдет. Пора прощаться. Быть может, навсегд
а. Неизвестно, суждено ли встретиться вновь.
Нора опять посмотрела на Сесилию Агнес Ц какие у нее большие блестящие
глаза.
Ц Такова жизнь. Никто этого не знает. Сесилия Агнес задумалась и, помолча
в, продолжила Норино сравнение:
Ц А потом поезд трогается. Медленно скользит прочь. И ты готов заплакать
. Но сдерживаешь слезы. Отворачиваешься и уходишь.
Примерно так она чувствовала себя посреди Нориной комнаты. Другой тихо с
кользнул прочь. И на миг сердце у Сесилии Агнес болезненно сжалось.
А будильник на подоконнике все тикал и тикал. Она подошла к окну. Из глаз г
радом катились слезы, капали на подоконник. Она хотела вытереть лужицу, п
ередвинула будильник и вот тут-то заметила, что стрелки двигаются в обра
тном направлении. И это вовсе не казалось ни странным, ни непостижимым, в т
от миг она была готова к чему угодно.
Но когда Сесилия Агнес взяла будильник в руки, он вдруг перестал тикать, н
аступила мертвая тишина. Словно остановилось чье-то сердце.
Вот тут ее охватил страх.
Такое ощущение, будто держишь в ладонях мертвую птицу. Только что она был
а живая, клевала с рук зернышки, а теперь лежит мертвая, холодная. Очень ск
верное ощущение.
Она попробовала оживить будильник, встряхнула его…
И в эту минуту вошла Нора.
Ц Так все и кончилось. Ц Сесилия Агнес положила голову Норе на плечо, и Н
ора тихонько покачивала ее, баюкала, как обычно баюкала куклу. Господи, ка
к же они похожи Ц кукла и Сесилия Агнес. Одно лицо, переменчивое, живое.
Сесилия Агнес подняла голову, посмотрела на Нору.
Ц Я танцевала! А знаешь… вообще-то я никогда не танцую… не умею. Я умею тол
ько рисовать.
Она с удивлением перевела взгляд на свои руки.
Нора встала, подошла к печке.
Надо показать Сесилии Агнес куклу. Наверняка ведь ничего не случится? Хе
двиг, правда, никому не велела ее показывать. Но Сесилии Агнес этот запрет
вряд ли касается. Кукла связана с нею ничуть не меньше, чем с Норой. А может,
и больше.
Она потянулась к нише. Но, уже собираясь открыть дверцы, почувствовала ре
зкую боль внезапной догадки.
Нет, не сейчас. Нишу она откроет одна, без свидетелей. Глаза вдруг наполнил
ись слезами. Она поспешно отвернулась от печки и посмотрела на Сесилию А
гнес: заметила ли та что-нибудь?
Не заметила, нет. Сесилия Агнес опять стояла у окна, улыбаясь и забыв обо в
сем на свете. Достала альбом и целиком ушла в быстрые движения карандаша
по бумаге.
Нора молча наблюдала за нею, чувствуя, как боль мало-помалу отступает.
Теперь у нее есть Сесилия Агнес, которая так ей нужна. Они обе нужны друг д
ругу, Нора и Сесилия Агнес, до чего же приятно это сознавать.
Сесилия Агнес подняла глаза от альбома.
Ц Покажу, когда закончу!
Лишь поздно вечером, когда все улеглись спать и Нора была одна в своей ком
нате, она рискнула подойти к печке.
Ее одолевал страх. Она догадывалась, что ее ждет. Долго стояла, прислонивш
ись лбом к прохладным изразцам, потом наконец открыла нишу. Руки дрожали.

Да. Так и есть. Еще когда хотела показать куклу Сесилии Агнес, она поняла, ч
то именно увидит. Была к этому готова. Знала.
Кукла исчезла.
Красная подушечка в нише опустела.
Нора долго стояла, глядя на нее. Она никогда и никому не показывала куклу;
кроме нее самой, никто Сесилию не видел и теперь уж не увидит никогда. Кукл
а и правда принадлежала ей одной Ц и вот исчезла.
Зато у нее есть Сесилия Агнес. И плакать незачем.
Когда она решила убрать подушечку и вынула ее из ниши, то увидела на ней ку
клин медальон с тонкой серебряной цепочкой.
Медальон был открыт, и с портрета Сесилии смотрели почти те же глаза, что у
Сесилии Агнес. Нора долго глядела на портрет и улыбалась.
Да, семнадцатилетняя Сесилия была очень похожа на теперешнюю Сесилию Аг
нес. Но принадлежали они разным временам. Зато Нора и Сесилия Агнес живут
в одном времени. И это замечательно.
Она защелкнула медальон. Надо отдать его Сесилии Агнес. Понятно ведь, его
затем и оставили. Чтобы у Сесилии Агнес была памятка о бабушке.


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23