Конечно, оно может оказаться где-то на территории, если вообще не зарыто в горах, откуда переселился Ангус.— Или его не существует вовсе. Макдаф кивнул:— Но я бы не стал ставить крест. Цира не хотела бы, чтобы я опускал руки.— Цира умерла две тысячи лет назад. Он покачал головой:— Она здесь. Неужели не чувствуешь? Пока существует ее род и этот замок — она жива. — Макдаф встретился с ней взглядом. — Уверен, ты тоже это знаешь.Джейн отвела глаза.— Мне надо назад в замок, а то Тревор начнет меня искать. Я не сказала ему, куда иду.— А он, по-видимому, не стал спрашивать, не желая ущемлять твою независимость. Он по-прежнему в тебе не уверен. Хотя ему хотелось бы обратного.— Я не намерена обсуждать с вами Тревора.— Потому что ты сама в нем не уверена. Секс — это еще не все. — Макдаф засмеялся. — Хотя тоже немало. Джейн, а родственную душу ты в нем видишь? Он дает тебе чувство, о котором Цира писала своей сестре? Как там у нее: «Бархатные ночи и серебристый рассвет»? Ты чувствуешь себя центром его вселенной? Ведь тебе это нужно!— Откуда вам знать, что мне нужно?— А откуда у меня ощущение, что я знаю?— Из вашей самонадеянности. — Она сделала шаг к двери. — Не лезьте в мои дела, Макдаф!— Это невозможно. — Он помолчал. — Что ж не спросишь почему?— Мне плевать.— Нет, ты боишься услышать ответ. Но я все равно скажу. Я не могу не лезть в твои дела, потому что это против моей натуры и моего воспитания.— Почему?— Сама не догадываешься? — Он бесхитростно добавил: — Ты же из наших.Джейн встала, как вкопанная:— Что?— Ты одна из наших. Обернись, посмотри еще разок на Фиону.Джейн медленно оглянулась, но вместо портрета уставилась на Макдафа.— Фиону?— В двадцать пять лет Фиона вышла замуж за Юэна Макгуайра и уехала с ним в горы. Родила ему пятерых детей, и семейство здравствовало до конце девятнадцатого века, когда для отпрысков Фионы настали трудные времена. Двое младших сыновей отправились искать счастья, и один из них, Колин Макгуайр, в 1876 году сел на корабль, направлявшийся в Америку. Больше о нем никто не слышал.Джейн смотрела потрясенно:— Совпадение!— Джейн, взгляни на портрет!— Нечего мне на него смотреть! Вы с ума сошли! Да Макгуйаров в Штатах тысячи! Я даже не знаю, кто был мой отец. И уж наверняка я не из «ваших».— Еще как из наших, пока не доказано обратное. — Он усмехнулся. — Я так полагаю, ты уже посылаешь проклятия на род Макдафов. Тебе значит лучше быть без роду, без племени, чем членом моей семьи?— А вы воображали, я буду польщена?— Нет, но хотя бы терпима. Мы не такие пропащие души, и мы уж точно стоим за своих.— А за меня не надо никому стоять! — Она развернулась и вышла. — Слышите, Макдаф?!Девушка бросилась назад к конюшне, слыша, как он хохочет ей вслед. Она была обескуражена, шокирована и взбешена. Злость нахлынула внезапно, она сама не понимала ее причину.Нет, все понятно. Она всю жизнь была сама по себе и гордилась своей независимостью — следствием одиночества. От неожиданного признания Макдафа ей стало не по себе, у нее как будто что-то украли.Черт бы его взял! Наверняка все придумал, просто чтобы оставить золото у себя, а она чтобы не проговорилась Тревору.А что она теперь сделает? Что из услышанного она сможет доверить Тревору?А почему это она вообще собралась что-то от него утаивать?Конечно, она расскажет ему все. Только не станет ничего говорить про это выдуманное родство с Макдафом. Пусть Тревор сам решает, где искать золото Циры, и не надо создавать у него чувство неловкости, что он запускает лапу в ее семейные сокровища.У нее одна семья — Ева с Джо. И ей совсем не нужен этот наглец Макдаф с его надменностью и снисходительным тоном.Нет, тон у него был…Да что это с ней? Зачем об этом думать? Ей и так не по себе, хватит с нее пока безумных историй.Она вышла во двор и увидела Тревора. Бархатные ночи и серебристый рассвет. Пошел ты, Макдаф! Секс с Тревором великолепен, он удивительный человек и умеет взволновать и ее разум, и ее тело. Чего еще ей надо? Джейн ускорила шаг.— Мне надо тебе кое-что рассказать. Я нашла письмо Циры, и неудивительно, что Марио не хотел нам говорить, что она…— И что ты хочешь, чтобы я сделал? — спросил Тревор, выслушав ее рассказ.— С золотом? Сам решай, — ответила Джейн. — Ты его давно ищешь. Твой друг Пьетро даже за него жизнь положил.— Кто-то скажет, что оно принадлежит Макдафу, раз это часть его родового богатства.— Да. А ты что думаешь?— Я думаю, он его заслужил, если сумеет найти.— Он так и сказал.— Проницательный человек. — Тревор сделал паузу. — Если хочешь, я прекращу поиски. Это всего лишь деньги.— Не говори ерунды. Это же целое состояние! — Джейн повернулась к лестнице. — И ты сам должен решить. Я не собираюсь отвечать за то, что тем или иным образом на тебя повлияла. Мне до смерти надоело брать на себя ответственность.— А мне надоело ни за что не отвечать. Мы отлично дополняем друг друга, ты не находишь?Джейн охватила радость, мгновенно сменившаяся настороженностью.— О чем это ты?— Ты понимаешь, о чем я. Просто боишься признаться. Что ж, у меня это уже в прошлом. Тебе придется нагонять. Что ты чувствовала, когда решила, что меня разнесло на куски?Она медленно произнесла:— Ужас. Испуг. Пустоту.— Отлично. Уже прогресс. — Тревор взял ее руку и поцеловал ладонь. — Я понимаю, что спешу. Ничего не могу поделать. У меня намного больше опыта, я знаю, чего хочу. Тебе еще до этого расти и расти. Ты даже не знаешь, можно ли верить тому, что у нас есть. — Он улыбнулся. — И моя забота — доказать, что это чувство не пройдет. Ни у меня, ни, я надеюсь, у тебя. Я буду следовать за тобой, как верный пес, и при каждом удобном случае тебя соблазнять, пока ты не решишь, что не можешь без меня жить. — Он снова поцеловал ее ладонь. — Что будешь делать, когда уедешь отсюда?— Поеду домой, побуду у Евы с Джо. Стану рисовать, отдыхать и забуду все, что связано с этим замком.— А меня с собой не возьмешь?Джейн посмотрела. Радость жаркой волной нахлынула вновь, она порывисто и крепко поцеловала его и улыбнулась:— Дай мне неделю. А потом считай, что ты приглашен.Через два часа во дворе замка сел вертолет. К ним вышел Макдаф.— Уезжаете? Надо полагать, Тревор, аренда окончена?— Пока не решил. Не вздыхай! Мне может потребоваться база, если надумаю искать золото. Замок Макдафа мне очень даже подойдет.— Или нет. — Шотландец натужно улыбнулся. — В другой раз не жди от меня и моих людей радостной встречи. Тебе может стать здесь неуютно. — Он повернулся к Джейн: — Прощай. Береги себя. Надеюсь, еще увидимся.— Не увидимся. Я уезжаю к Еве с Джо.— Вот и правильно. Тебе это необходимо. Я тоже уезжаю. Мне надо вернуться в Айдахо и найти Джока.— Смотри, как бы тебя Венабл не опередил, — заметил Тревор и стал подниматься по трапу.Макдаф качнул головой:— Стоит мне кликнуть — и Джок сам ко мне выйдет, надо только подобраться на необходимое расстояние. А сюда я приехал только затем, чтобы взять Роберта Камерона. Он служил под моим командованием в спецназе. Лучшего помощника не найти.— Тоже из «ваших людей»? — ехидно спросила Джейн.— Да. Иногда это бывает очень ценно. — Макдаф собрался уходить. — Скоро сама убедишься.— Сомневаюсь. Но все равно удачи вам с Джоком! — Она последовала за Тревором, который уже скрылся внутри вертолета.Макдаф окликнул:— Я дам тебе знать, как только его найду.— Откуда у вас уверенность, что я не позвоню Венаблу? Вы делаете меня невольной соучастницей.Макдаф улыбнулся:— Ты ему звонить не станешь. Кровь — не вода. Джок ведь один из твоих. Кузен.— Черта с два! И вам я тоже не родня.— Родня, и еще какая. Наверняка даже ДНК совпадет. Но дальняя родня. — Он подмигнул и отдал честь. — И слава богу!Макдаф зашагал к конюшне, а Джейн с досадой смотрела ему вслед. Такой уверенный, наглый и в этом допотопном замке как рыба в воде. У старого Ангуса наверняка был такой же независимый характер.— Джейн? — Тревор показался в проеме вертолета. Она оторвала взор от упрямого скотта и шагнула на трап.— Иду!— Мерзавец! — стиснув зубы, выкрикнула Цира. — Это ты со мной сделал! — Да. — Антоний поцеловал ей руку. — Простишь меня ? — Нет! Да. Может быть. — Ее снова пронзила боль, она вскрикнула. — Нет! — Повитуха клянется, что ребенок вот-вот выйдет. Первые роды часто бывают затяжными. Крепись! — Креплюсь. Я рожаю уже больше суток, а ты еще говоришь «крепись»? Сам-то вон какой довольный сидишь! Ты себе не представляешь, какая боль! Уйди отсюда, пока я тебя не убила. — Нет, я останусь с тобой, пока ребенок не родится. — Антоний крепко сжал ей руку. — Я же обещал больше никогда тебя не бросать. — Уж лучше бы бросил до зачатия. — Ты это серьезно? — Нет, шучу. — От боли Цира прикусила губу. — Ты что, не понимаешь? Я хочу этого ребенка! Только уж очень больно. Должен же быть какой-то способ избавить женщину от всего этого! — Уверен, со временем ты что-то придумаешь. — Голос у него дрожал. — А пока я буду счастлив, если ты наконец родишь и твои мучения закончатся. «Ему страшно», — в полузабытье подумала Цира. Антонию, который ничего не боится, теперь было страшно. — По-моему, я умираю. — Нет! — Конечно, нет! Я просто ною, потому что это несправедливость, что женщины должны так мучиться, производя на свет потомство. Ты должен мне помочь! — Помог бы, если бы знал как. Голос у него немного окреп, но все еще чуточку вздрагивал. — С другой стороны, мне кажется, будь у тебя такой живот, я бы с тобой лечь не смогла. Это было бы нелепо. Мне на себя и смотреть-то противно. — Ты прекрасна. Ты всегда прекрасна. — Оставь! — Ее снова пронзила боль. — Эти края такие суровые и холодные, женщине здесь нелегко. Но им меня не покорить. Я их сама покорю. Одолею. И с этими родами справлюсь. Я выращу это дитя и дам ему все, чего была лишена сама. — Она протянула руку и ласково коснулась его щеки. — Антоний, я так счастлива, что не потеряла тебя. Бархатные ночи и серебристый рассвет. Вот к чему я велела стремиться Пии. Но, кроме них, еще столько всего! — Она закрыла глаза. — Еще полжизни впереди… — Цира! — Антоний, ради всех богов… — Она распахнула ресницы. — Я же сказала, что не собираюсь умирать. Я просто устала. Сейчас мне не до тебя. Замолчи или уходи, пока я не рожу. — Я буду молчать. — Вот и хорошо. Мне лучше, когда ты здесь. Макдаф ответил на звонок не сразу. Голос у него было сонный.— Сколько детей было у Циры? — услышал он голос Джейн.— Что?— У нее был всего один ребенок? Она что, умерла в родах?— Зачем тебе это?— Ответьте!— Согласно семейному преданию, у Циры было четверо детей. Не знаю, как она умерла, но она была уже в преклонном возрасте.Джейн вздохнула с облегчением.— Спасибо. — Она спохватилась: — Вы сейчас где?— В Канаде.— Нашли Джока?— Пока нет. Но найду обязательно.— Простите, что разбудила. Спокойной ночи. Макдаф хмыкнул:— Да ради бога! Я рад, что ты о нас думаешь. — Он защелкнул телефон.— Все в порядке? — В дверях спальни Джейн стояла Ева.— Все отлично. — Джейн тоже дала отбой. — Надо было кое-что уточнить.— В такое время?— Это было срочно. — Она встала и надела халат. — Идем. Раз мы обе не спим, выпьем по чашке шоколада. Ты все время столько работаешь, что мне даже поговорить с тобой не удается. — Она шагнула к двери. — Конечно, отчасти это моя вина. Я рано ложусь и сплю допоздна. Не знаю, что со мной такое. Такое ощущение, будто я снотворного накачалась.— Это переутомление. Плюс реакция на гибель Майка. Не говоря уже о том, что тебе пришлось пережить в Айдахо. — Ева проследовала за дочерью на кухню. — Я рада, что ты наконец-то отдыхаешь. Когда думаешь ехать в университет?— Скоро. В этом семестре я слишком много пропустила. Надо будет как-то наверстывать.— Так когда?— Не знаю. — Джейн улыбнулась. — Может, вообще буду торчать тут, пока не выгонишь.— Нашла чем пугать! Мы с Джо только рады будем. — Она насыпала в две кружки растворимого какао. — Только что-то я сомневаюсь… — Ева залила порошок кипятком. — Что, Джейн, опять сон приснился?Та кивнула.— Но не страшный. — Она сморщила нос. — Если только не считать чем-то страшным роды.Ева кивнула:— Это страшный, но волшебный процесс.— Я думала, сны прекратятся, когда Цира выберется из катакомб. Такое впечатление, что я на ней зациклилась.Ева протянула ей чашку.— И это тебя огорчает?— Нет. По-моему, нет. За столько лет она мне стала вроде подруги. — Она шагнула на крыльцо. — Но иногда она меня обескураживает.— Ты больше на нее не злишься. — Ева присела на перила. — Раньше ты все время оправдывалась.— Потому что не понимала, откуда эти сны. Я не могла найти им логического объяснения.— А теперь нашла?— В античных документах были упоминания о Демониде. Не только те, о которых мы знаем. Наверное, из них я и узнала о Цире.— Или нет.— Спасибо за поддержку.— Если Макдаф не врет насчет твоего происхождения — вот тебе и объяснение. — Ева посмотрела на озеро. — Я слышала, что существует родовая память.— И в моем мозгу она трансформируется в сны, в которых все, как на яву? Это натяжка, Ева.— Ничего лучше предложить не могу. — Она помолчала. — Ты как-то говорила, что тебе кажется, что Цира хочет установить контакт, не дать пустить ее золото на те цели, на какие его стремятся потратить все.— Это на меня затмение нашло. — Девушка присела на крыльцо и потрепала Тоби, который разлегся у ее ног ступенькой ниже. — Правду сказать, с тех пор как Цира начала свои ночные визиты, просветление на меня редко находит. Ничего. Я к ней уже привыкла. Когда был перерыв, мне ее даже недоставало.— Могу тебя понять, — поддакнула Ева.— Я знаю. — Джейн подняла на нее глаза. — Что бы со мной ни происходило, ты всегда понимаешь. Вот почему с тобой я могу говорить на такие темы, какие никогда не стану обсуждать с кем-то еще.Ева помолчала:— И даже с Тревором? Джейн покачала головой:— Там все еще сыро, только-только наклевывается. Рядом с ним я голову теряю, а это не способствует здравому осмыслению отношений. — Джейн задумалась. — Цира писала о бархатных ночах и серебристом рассвете. Это она, конечно, о сексе, но «серебристый рассвет» явно подразумевал что-то еще. Я все пыталась разгадать. Может, это она про отношения, которые изменили ее взгляд на жизнь? — Она наклонила голову. — Не знаю. Я слишком практичная. Мне, наверное, сто лет понадобится, чтобы начать это чувствовать.— Сто. Или двести.Джейн не поняла, говорит ли Ева о ней или о себе.— Может, со мной этого и вовсе не произойдет? Но Цира и сама была практичной и все же знала, к чему стремиться.— Серебристый рассвет… — Ева отставила чашку на перила и присела рядом с Джейн. — Звучит красиво, да? — Она обняла дочь за плечи. — Свежее, ясное, чистое утро после глухой ночи. Желаю, чтобы у тебя они тоже когда-нибудь наступили, Джейн.— Они у меня уже есть. — Она улыбнулась. — Ты каждый день мне их даришь. Стоит оступиться — и ты меня ставишь на ноги. Когда я в смятении, ты все расставляешь по местам. А когда начинаю думать, что никакой любви не существует, я вспоминаю о всех годах, которые подарила мне ты.— Мне почему-то кажется, что Цира имела в виду совсем другое.— Очень может быть. У нее же не было Евы Дункан. Откуда ей было знать, что серебристый рассвет может подарить не только любимый мужчина? Их могут дарить матери и отцы, сестры, братья, друзья… — Она опустила голову Еве на плечо. Ветер был прохладный, но он принес аромат сосен и воспоминание о прошлых годах, когда она вот так же могла сидеть и говорить с Евой. — Да, и друзья тоже. Они тоже могу менять твое представление о мире.— Могут.
Две женщины долго сидели молча, наслаждаясь видом озера. Ева вздохнула и сказала:— Поздно уже. Идем в дом! Джейн покачала головой.— Ты слишком рассудительна. И у меня такое ощущение, что я всю жизнь только и делаю, что заставляю себе быть разумной и практичной, и мне теперь кажется, что без причуд и капризов я многое теряю. Моя соседка по общаге, Пэт, всегда говорит, что, если слишком прочно стоять ногами на земле, никогда не научишься танцевать. — Она улыбнулась. — Давай не пойдем спать! Давай дождемся рассвета и посмотрим, серебристый он или нет.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36