А Люком занимается няня. У него очень хорошая няня, она с ним и гуляет.
Леди Нэш работает? Как странно, подумал Тристан. И, как он успел заметить, в детской должно было скоро появиться пополнение. Леди Нэш походила на мадонну с итальянских фресок: высокая, довольно бледная, с большими сияющими глазами и темными гладкими волосами.
Рассматривая ее, Тристан пытался представить, каким человеком был ее муж. Он хотел понять, насколько хорошими могли быть отношения Федры с этой женщиной и как вообще складывалась обстановка в семье. Несомненно, эти отношения были близкими. Леди Нэш продолжала качать на колене своего сына, и нигде рядом не было видно ни няньки, ни гувернантки.
– Прошу извинить меня, господа, – сказала она вдруг. – Нэш появится с минуты на минуту. Мистер Толбот, была рада познакомиться с вами. Прошу извинить меня за Чин-Чина.
Тристан встал и раскланялся.
– Мне тоже было приятно, миледи, – сказал он. – А собак я очень люблю.
– Но за эту любовь вы не должны расплачиваться вашим замечательным сюртуком. – Она улыбнулась, бросив взгляд на рукав Тристана, где Чин-Чин оставил небольшое пятнышко. Потом леди Нэш забрала ребенка и вышла из комнаты.
Двери в гостиную остались открытыми, и Тристан увидел, как по центральной лестнице быстро поднимался высокий темноволосый мужчина. Встретив леди Нэш, он обнял ее и поцеловал мальчика в щеку.
Можно не сомневаться, это был лорд Нэш. Он зашел в гостиную, и его присутствие сразу сделалось ощутимым. Он был выше Тристана, шире в плечах и более крепкого телосложения. Его темные пронзительные рысьи глаза смотрели так, будто сразу же схватывали всю картину в целом, не выпуская из виду ни малейшей детали. Казалось, он видит все насквозь, включая и мысли, бродившие в головах двух его гостей.
Он поздоровался с де Венденхаймом за руку, а потом обратил свое внимание на Тристана. Костюм, в который был одет лорд Нэш, выглядел консервативным и необыкновенно дорогим. Его темные волосы были чуть длиннее, чем того требовала мода. Лоб лорда Нэша и вообще черты его лица отличались аристократической утонченностью и благородством.
– Толбот. – Лорд Нэш вежливо склонил голову. – Рад видеть вас.
Опять этот взгляд, подумал Тристан. Предполагавший, что всем присутствующим здесь известно о нем нечто. Тристан ощутил нарастающее внутреннее напряжение и готовность к противостоянию. Как будто поблизости был противник, атаки которого ему предстояло отбивать. Но лорд Нэш тут же переключил свое внимание на де Венденхайма и стал самым внимательным образом слушать историю о загадочном деревянном шаре. Казалось, о Тристане на время позабыли.
– Но Федра ничего не говорила мне об этом шаре, – удивился лорд Нэш.
– Все дело в том, что она вспомнила о нем только прошлой ночью, – деловито сообщил де Венденхайм.
– Прошлой ночью? – Его голова быстро повернулась, и пронзительные темные глаза впились в Тристана. – Это правда, Тристан?
«Господи…» – вознес Богу молитву Тристан.
– Это то, что она сказала мне, сэр. – Он поднял руки.
– И она предложила вам встретиться в магазине мистера Кембла?
Кажется, лорд Нэш предлагает ему вступить на скользкую дорожку.
– Не она, – легко проговорил Тристан. – Я еще лежал в постели, когда от нее пришел человек и сообщил мне все это.
Еще несколько секунд Нэш испепелял его своим взглядом, а потом наконец посмотрел на деревянный шар.
– Это всего лишь буквы, расположенные в алфавитном порядке, – сказал он через некоторое время. – Никакого послания здесь не зашифровано.
– Вам приходилось видеть такие вещи раньше? – задал вопрос де Венденхайм.
Нэш покачал головой.
– Могу сказать лишь, что это весьма тонкая и изящная вещица, – задумчиво проговорил он. – Это, должно быть, сделано в Венгрии или в Италии.
– Или в Польше, – предположил Тристан.
Нэш странно на него посмотрел.
– Вполне возможно.
Де Венденхайм нетерпеливо пожал плечами:
– Хотелось бы, черт возьми, понять, как эта штука открывается.
– Если мы и откроем шар, это вряд ли решит проблему, – сказал Тристан. – К тому же можно открыть его и другим способом. Просто надо ответить на вопрос, джентльмены, что для вас важнее: сохранить шар или найти то, что лежит внутри.
Де Венденхайм и Нэш быстро переглянулись.
– Господи, ну разумеется, то, что внутри, важнее, – сказал де Венденхайм. – Я бы и двух пенсов не заплатил за то, чтобы сохранить красоту этой вещицы.
Тристан взял шар у Нэша, нажал на одну из букв. Когда крошечный деревянный брусок выдвинулся на всю длину, Тристан сошел с пушистого восточного ковра и положил шар на мраморный пол. – Вы уверены, господа?
В глазах де Венденхайма появилось сомнение.
– Я уверен, – сказал он. – Но может, лучше прибегнуть к какому-нибудь инструменту…
Его слова заглушил треск ломающегося дерева.
Тристан с силой надавил каблуком на шар, потом поднял ногу и посмотрел на то, что осталось от загадочного шара.
– Простое механическое надавливание – и результат налицо, – сказал он.
– Смотрите-ка! – воскликнул де Венденхайм, опускаясь на колени. – Полоска бумаги. – Он осторожно сдвинул горку деревянных щепок в одну сторону и извлек из-под нее сложенный в несколько раз крошечный листок.
Нэш продолжал сидеть на кресле, сложив руки домиком перед собой.
– Хотите, я переведу это, дружище? – сказал он через минуту, так как де Венденхайм продолжал упорно хранить молчание.
– Нет, – последовал ответ. – В этом нет необходимости.
Тристан внимательно наблюдал за де Венденхаймом.
– Что-то вы побледнели, де Венденхайм, – сказал он. – Позвольте и мне взглянуть на записку.
Бросив на Тристана мрачный взгляд, де Венденхайм наконец передал ему листок бумаги. Это был всего-навсего список каких-то имен и фамилий. Некоторых людей из списка Тристан знал лично, некоторые были ему неизвестны. Здесь значились также имена трех «воронов», которые работали на его отца. Он посмотрел на де Венденхайма:
– Вы знаете этих людей?
Де Венденхайм заколебался.
– Все работают на правительство. В этом шаре хранились фамилии тех людей, которых через Вострикову хотели завербовать русские.
– Или, может быть, так Вострикова сообщала своим покровителям, кого ей уже удалось завербовать. – Тристан передал листок лорду Нэшу, который протянул руку ладонью вверх.
– Я не имею к этому никакого касательства, джентльмены, – тихо сказал он. – Я не работаю для его величества, я лишь выполняю некоторые поручения для палаты лордов.
– Как вам будет угодно, – сказал де Венденхайм, беря полоску бумаги.
Нэш поднялся и позвонил в колокольчик.
– Верной, – сказал он, когда в комнату вошел слуга, – будь любезен, собери весь этот мусор с пола и заверни во что-нибудь поаккуратнее для лорда де Венденхайма.
Де Венденхайм быстро спрятал переданную ему полоску бумаги.
– Что ж, мне пора. Позаботьтесь, Нэш, чтобы эти деревянные опилки доставили ко мне в офис.
– Разумеется, старина, – проговорил Нэш странно спокойным голосом и устремил свои блестящие глаза на Тристана. – Толбот, не могли бы вы оказать мне любезность? Задержитесь еще на несколько минут. Мне бы хотелось поговорить с вами.
Де Венденхайм бросил на Тристана сочувственный взгляд и торопливо вышел из комнаты. Те эмоции, которые Нэш подавлял в себе, теперь вышли на поверхность и стали очевидны. Тристан чуть ли не физически ощущал готовую вот-вот прорваться ярость. Но это не пугало его. Ему приходилось сталкиваться с людьми, занимавшими куда более высокое положение в обществе. Что ж, если Нэш пожелает бросить ему перчатку, он примет этот вызов.
Тристан продолжал спокойно сидеть и ждать.
Лорд Нэш молча сверлил сидевшего напротив него человека полным презрения взглядом. Толбот очень хорош собой, зло думал брат Федры, в этом ему не откажешь. И разумеется, он гораздо умнее, чем многие его считают. Хотя в мире существует немало красивых и умных мужчин, но тех из них, кто является при этом незаурядной личностью, можно пересчитать по пальцам. И сейчас Нэшу предстояло решить, к какой категории относится Толбот.
– Полагаю, вы знаете, Толбот, что леди Федра Нортемптон приходится мне сестрой? – тихо спросил он. – И даже более того, я ее опекун.
– Да, мне все это известно, – сказал Тристан.
– В таком случае объясните мне, сэр, чья это была идея – встретиться с ней тайком. Вы же должны понимать, что это, мягко говоря, опрометчиво.
Цвет лица лорда Нэша имел легкий оливковый оттенок, поэтому даже когда он волновался, нельзя было заметить каких-либо признаков душевного беспокойства.
– Тайком, сэр? – эхом повторил Тристан. – Я не знал, что вам уже известно об этом.
– Мне все известно, – сухо проговорил Нэш. – У меня есть слуги, которым я плачу жалованье. Стоит иметь это в виду.
– Вы говорите о нашей встрече на Брук-стрит? – Толбот облегченно вздохнул, его плечи опустились. – Я не собирался причинять леди Федре какого-либо вреда.
Нэш поднялся с кресла.
– Разумеется, я говорю о встрече на Брук-стрит, – сказал он, пройдя к окну и обратно. – Разве было что-то еще?
Толбот скромно улыбнулся.
– Я не был уверен, – сказал он, тоже поднимаясь. – Я встречался с вашей сестрой еще на вечере у мисс Армстронг, куда мы были приглашены играть в карты.
– Да-да, я осведомлен и об этом, – бросил Нэш. – На этом вечере вы изволили что-то нашептывать моей сестре на ухо и танцевали с ней вальс в довольно фривольной манере. Меня уже проинформировала об этом леди Нэш.
Взгляд Толбота сделался холодным, в нем начинала закипать ярость.
– Леди Федре не позволено даже танцевать вальс? – чуть грубовато спросил он. – Очень жаль. Танцует она превосходно, когда ее побудишь к этому. И осмелюсь заметить, сэр, она слишком много времени проводит не танцуя.
Лорд Нэш снова бросил на Тристана долгий пронзительный взгляд.
– Вы знаете, мистер Толбот, как много времени прошло с тех пор, когда моя сестра в последний раз надевала нарядное платье и позволяла ухаживать за ней?
– Думаю, это было давно.
– Именно так, – сказал лорд Нэш. – И если теперь она сменила стиль поведения, то встает вопрос, по какой причине это произошло.
– Я не знаю, сэр.
На нижней челюсти Нэша задергалась мышца.
– Что ж, честно говоря, я рассчитывал, что вы как-то проясните мне ситуацию. – Он на мгновение задумался, а затем снова продолжил: – Ваша репутация, Толбот, мне хорошо известна, и я не могу сказать, что ваше внимание к моей сестре льстит моему самолюбию.
– Как вы любезны, – холодно проговорил Тристан.
Маркиз проигнорировал замечание своего гостя.
– Но мне известно и другое, – снова заговорил лорд Нэш. – О ваших подвигах на полях сражений я также наслышан. По крайней мере вы мужественный человек. И это уже неплохо. Это говорит о многом.
– Не могли бы вы, сэр, держаться ближе к тому, что относится к делу? – В голосе Тристана слышался лед. – У нас нераскрытое убийство, и во мне все еще теплится надежда, что убийцу удастся поймать.
Толбот держался довольно высокомерно, решил про себя лорд Нэш, и его никак не удавалось загнать в угол и выудить у него хоть какую-нибудь информацию. Нэш вдруг подумал о том, что примерно год назад ему пришлось вести похожий разговор с братом своей жены, но тогда он без труда получил все, что ему было нужно. Толбот же оказался не тем человеком, на которого можно было давить. Под беззаботной внешностью таились глубокие и опасные воды. Стоило лишь вспомнить о его самоубийственной смелости, которую он проявил во время военных действий, как сразу же просыпалось уважение к этому человеку. И настороженность. Уж слишком несочетаемые черты объединялись в одной личности.
Толбот принадлежал к тем людям, которые в какой-то момент стали выступать против романтизации войны в Греции и нелицеприятно говорили о творящихся там бессмысленных жестокостях. И тот образ, который Тристан Толбот сейчас демонстрировал миру, разумеется, не вполне, а может быть, и вовсе не соответствовал его внутренней сути. В его глазах угадывалось нечто такое, что заставляло лорда Нэша допускать возможность существования связи между Толботом и его сестрой. И хотя ему, как старшему брату, такое положение дел представлялось сомнительным, он не намерен был бестактно вмешиваться в эти глубоко личные отношения.
У Нэша было несколько минут, чтобы обдумать свою дальнейшую линию поведения, – вернулся Вернон с веником и маленькой коробочкой и принялся собирать щепки от шара.
Когда слуга вышел из комнаты, лорд Нэш снова обратил свое внимание на гостя.
– Вероятно, мы закончим наш разговор, сэр, – тихо сказал он. – Встречайтесь с де Венденхаймом и ловите убийцу. Только не… – В его голосе послышалось смущение, и Нэш отвернулся.
– Только не… что? – мягко проговорил Толбот.
Нэш быстро сглотнул слюну, и его глаза снова впились в лицо Тристана.
– Только, ради Бога, не причините боль моей сестре, Толбот, – закончил он. – Она уже пережила пренеприятный опыт. Если вы хотите лишь немного позабавиться с привлекательной женщиной, то, прошу вас, найдите для своих целей более подходящий объект. Федра не заслуживает такого с ней обращения.
Толбот не мигая смотрел Нэшу в глаза.
– Я полагаю, сэр, что ваша сестра очень сильная женщина, – сказал он. – Куда сильнее, чем вам кажется.
Нэш нетерпеливо покачал головой.
– Ваш вывод говорит лишь о том, что вы совсем не знаете ее, – сказал он. – За искусственно созданным фасадом силы прячется душа тонкая и хрупкая, как стекло.
Темный взгляд Толбота устремился в дальний угол комнаты. Казалось, он внимательно обдумывал сказанные ему слова.
– Признаюсь вам, Нэш, я не увидел в ней этой второй стороны.
– Этого не видит никто, – сказал Нэш. – Об этом знают только ее близкие. По этой причине я отдам ее в руки только того мужчины, кто сумеет бережно обращаться с ней и будет способен понять, что за сокровище ему достается. Но я не тороплюсь. Я жду, когда она сама будет готова. Вы меня понимаете?
Тристан почувствовал себя не в своей тарелке и к тому же почти несчастным. Он опустил глаза и коротко кивнул:
– Смею надеяться, милорд, что мы достигли с вами понимания.
– И я надеюсь на то же, сэр, – сухо проговорил Нэш. – Если моей сестре вами будет причинена боль, я не стану вникать в подробности, а у вас уже не будет возможности оправдаться.
В лице Толбота не дрогнула ни одна мышца.
– Я не сделаю Федре ничего плохого, сэр. – Его голос прозвучал твердо и уверенно. – Поэтому ваши угрозы бессмысленны. – С этими словами Толбот поднялся, поклонился и направился к двери.
Лежавшая на узкой койке девушка подсунула под голову руки и тяжело вздохнула. Падавший из окна луч солнца осветил ее обнаженную спину, изуродованную красными дли иными рубцами. Вокруг нее суетилась пожилая женщина и смачивала влажной салфеткой вздувшуюся кожу.
Когда становилось особенно больно и мазь жгла кожу, девушка начинала тихо постанывать.
– Тихо, Флора, тихо. А то она услышит и придет сюда, – шептала старуха. – Накинется на тебя как зверь, а тебе уже и без того плохо. Так что лежи тихонечко.
– Я ни в чем не виновата, – снова всхлипнула девушка. – Это просто какой-то негодяй… сумасшедший, Хетти. Я… я не знала, когда это кончится. Это невозможно вынести.
Внезапно дверь распахнулась. На пороге появилась высокая худая женщина со светлыми волосами, которые выглядели несколько неестественно на фоне ее черного блестящего одеяния. Девушка всхлипнула уже громче и отвернулась к стене.
– Что здесь происходит? – Мадам Вострикова ткнула пальцем в сторону лежащей на кровати Флоры, пойманный ее кольцом с рубином луч солнца распался на сотню осколков, разлился крошечными лужицами по полу и стенам комнаты, красными пятнами крови проступил на теле девушки. – Почему Флора здесь, а не добывает наверху свой кусок хлеба в поте лица?
Старуха осторожно поставила миску с водой на тумбочку, положила салфетку.
– Я, кажется, задала вопрос. – Мадам быстро прошла в комнату, шелестя своими юбками. Замахнулась рукой для удара.
Старуха слегка присела и вжала голову в плечи.
– Ее прислал сюда лорд Хорровуд, мадам. Флоре стало плохо, она заболела.
– Заболела? – пронзительно взвизгнула Вострикова. – Если эта маленькая сука подведет меня, то, обещаю, ее болезнь окажется смертельной.
– Она потеряла сознание, – пробормотала старуха. – Хорровуд исхлестал ее плеткой так, что Флора упала в обморок. Вы только посмотрите на эти раны, она неделю не сможет сесть.
Мадам нагнулась над кроватью и, быстрым умелым движением схватив девушку за волосы, резко подняла вверх ее голову. Глаза Флоры, в которых застыл ужас, устремились на Вострикову.
– А теперь послушай меня, маленькая бездельница, – прошептала мадам. – Мне нужен лорд Хорровуд, и тебе платят за то, чтобы он приходил сюда. Ты слышишь меня?
– Я старалась, мэм. Я очень старалась, – задыхаясь и дрожа всем телом, бормотала Флора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33