– Федра попыталась изобразить улыбку. – Ты сегодня так рано.
– Фе, где, черт возьми, ты пропадала всю ночь? – спросила Зоуи, как только они вошли в дом.
Федра замерла, потом посмотрела на Зоуи:
– Прошу прощения?
Зоуи наклонила голову набок и усмехнулась.
– Я приходила к тебе вчера ночью, бросала камешки в твое окно, – сказала она. – Было около часа, но ты к окну так и не подошла.
– Зоуи! Ты втянешь меня в скандал еще до начала сезона.
Зоуи принялась смеяться.
– О каком скандале ты говоришь? – Она обернулась и подмигнула Федре. – Тебя просто не было дома, а вот твоя мама и Фиби были у миссис Хендрикс. Мы их там встретили.
Федра ничего на это не сказала.
– Итак? – В голосе Зоуи послышалась настойчивость.
– Итак – что?
– С кем ты была? – Зоуи попыталась заглянуть Федре в глаза.
Федра почувствовала, что ее щеки вспыхнули.
– Тише, Зоуи, – попросила она. – Об этом никто не должен знать. Пойдем ко мне в спальню и поговорим.
– Ага! Вот даже как! – Зоуи изобразила испуг, а затем искреннее раскаяние. – Нет-нет, я никому ничего не скажу. Но мне, Фе, ты должна все рассказать. Если кто-то скажет, что видел тебя, можешь ссылаться на меня. Я скажу, что мы с тобой были вместе. Знай, что у тебя есть алиби.
– О, спасибо, Зоуи! – Федра упала на кровать рядом с креслом, в которое села Зоуи. Ей и в самом деле хотелось с кем-то поговорить, кому-то все объяснить, хотя даже Зоуи невозможно было рассказать всю правду. – Я ходила на прогулку, – наконец сказала она. – Я… я встретилась с мистером Толботом… Эйвонклиффом… если уж на то пошло.
– О Господи! – Зоуи всплеснула руками и прижала ладони к щекам. – Я так и знала. Я знала, что так случится, с самого начала. Его чары действуют безотказно, Фе. И все заметили, как он на тебя смотрел, как с тобой танцевал. Но, Фе, ты должна быть очень осторожна с этим человеком!
– Это не то, что ты подумала, – солгала Федра. – Мне потребовалась его помощь в одном деле.
– Да, многим женщинам вдруг начинает требоваться его помощь, я слышала. – Зоуи засмеялась. – Он очень отзывчивый мужчина.
– Зоуи! – Федра сразу как-то сникла. – Это правда!
– Да, конечно, это правда! – Голос Зоуи сделался низким, и в нем послышались нотки уважения. – Он поцеловал тебя?
Румянец на щеках Федры стал еще гуще. Вероятно не стоило говорить Зоуи о том первом поцелуе, подумала Федра. Но дело было сделано. И потом, впервые за много лет Федра вдруг почувствовала в себе настоятельную необходимость поделиться с подругой.
– Он поцеловал тебя, – сделала вывод Зоуи, заглянув ей в лицо. – Но был ли это только поцелуй? Он лишь поцеловал тебя, Фе?
Федра подняла глаза и посмотрела на размытое отражение Зоуи в стекле.
– Он поцеловал меня, – прошептала она. – О, Зоуи! Это было… нечто большее, чем просто поцелуй.
– Боже милостивый! – Глаза Зоуи сделались огромными. – Эйвонклифф – настоящий негодяй. Такого еще поискать. Он способен на что угодно.
– Что ты хочешь этим сказать?
Зоуи пожала плечами:
– Я никогда не считала его дурным человеком. – Она задумалась. – Он не столько повеса и развратник, каковым его все считают, сколько человек непредсказуемый. Думаю, ты понимаешь, что я имею в виду.
Федра закрыла глаза, надеясь, что слова, только что произнесенные Зоуи, как-то сами собой растворятся в воздухе и исчезнут. Не важно, какое определение больше подходит Тристану, если она уже успела влюбиться в него.
– Да, он отменный негодяй, – убежденно повторила Зоуи. – Но я никогда не слышала, чтобы он укладывал в постель девственниц. У тебя будет большое приданое, Фе?
– Да, – ответила Федра. – Но я пока не собираюсь вступать в брак.
Зоуи проигнорировала это замечание Федры.
– Дело, конечно, не в приданом, – продолжала размышлять она. – Эйвонклифф не станет жениться на деньгах. Его состояние позволяет ему выбрать жену по другим соображениям. Если он захочет жениться на тебе…
– Жениться на мне? – Федра отвернулась от окна.
Зоуи смотрела на Федру так, будто перед ней был маленький ребенок.
– Фе, если ты будешь продолжать целоваться с Эйвонклиффом по разным темным углам, рано или поздно вас обязательно поймают, – предупредила она. – Даже мне это понятно. И тогда лорд Нэш потребует от Эйвонклиффа сделать то, что должен был бы сделать при подобных обстоятельствах любой порядочный человек. Помни, Фе, что все это может привести к грандиозному скандалу.
Федра прислонилась к оконной раме и сложила руки на груди.
– Даже если ты и права, Зоуи, я не намерена выходить за него замуж. – Она бросила на подругу мрачный взгляд. – Даже думать не хочу об этом.
– И тем не менее ты выйдешь за него замуж, – уверенно проговорила Зоуи. – Можешь не сомневаться. Если же ты откажешься, то тебя просто замучают разговорами о семейной чести, тебе будут ставить в вину то, что ты разрушаешь будущее Фиби, и так далее, и так далее, и так далее. И в конце концов ты сдашься. Я уверена, ты сдашься…
– Но ты-то не сдаешься.
– Это потому, что я очень эгоистична, – сказала Зоуи. – А ты другая, Фе. Ты не устоишь перед слезными мольбами своих родственников.
Федра молчала, где-то в глубине души она знала, что это было правдой.
Зоуи наклонила голову набок.
– Послушай, Фе, а не влюбилась ли ты?
Федра сильнее стиснула руки.
– Думаю, нет, Зоуи. Это просто… увлечение. Временное помешательство. Это пройдет, я уверена.
Зоуи пожала плечами и улыбнулась.
– Может, все не так уж и страшно, – весело проговорила она. – Возможно, Эйвонклифф будет неплох в качестве мужа. По крайней мере он будет с тобой спать. Это приятный момент. К тому же ему нужен наследник. Так или иначе, но в ближайшем будущем он непременно пожелает иметь жену.
Федра улыбнулась.
– А почему бы тебе не выйти замуж? – с усмешкой спросила она. – Я думаю, лорд Роберт Роуленд был бы отличной партией для тебя. Вместо того чтобы целоваться с ним по темным углам, ты бы лучше вышла за него замуж.
– Выйти замуж за Роберта? – Зоуи громко расхохоталась. – Вот этого уж точно никогда не произойдет. Той женщине, которая выйдет за него замуж, придется дорого заплатить за такое удовольствие. В самом деле, Фе, я не заслужила этого.
Федра продолжала внимательно вглядываться в лицо Зоуи. Разумеется, эти встречи с Эйвонклиффом таили в себе опасность. Если их связь будет предана огласке, то вряд ли после этого она сможет выйти замуж. Вместе с огромным наследством Тристан, единственный сын графа, получит в придачу и все надежды, мечты и ожидания, которые вызревали в этом роду на протяжении трех сотен лет. И он, в свою очередь, будет обязан произвести на свет наследника, сына. Следовательно, ему нужно жениться на женщине, которая сможет это сделать. Нежность, любовь, привязанность – это последнее, что станет искать Тристан в браке.
– Прости, Зоуи, я пошутила насчет лорда Роберта. Решила тебя немного подразнить. – Федра прошла к столу и взяла нож для разрезания бумаг. – Боюсь, сегодня я не смогу отправиться с тобой по магазинам. Я должна остаться.
– Не беспокойся, я не обиделась, – сказала Зоуи. – Но почему бы нам не заказать для тебя новые наряды?
На лице Федры появилась неуверенная улыбка.
– У меня сейчас много дел. Я должна заняться коврами и шторами: их нужно собрать и отнести наверх. Ковры почистить, а шторы постирать, – со вздохом проговорила Федра. – А потом к нам на чай сегодня придет мистер Толбот. Я должна представить его маме.
Глаза Зоуи расширились от удивления, она усмехнулась:
– О Господи! Это походит на «благородные намерения». Честное слово, Фе! После проведенной с тобой ночи. А если он сделает тебе официальное предложение?
Федра решительно покачала головой. Но внезапно ей на глаза навернулись слезы. Казалось, еще немного, и плотина ее затаенных чувств и сдерживаемых эмоций прорвется наружу. Ее губы задрожали, лицо начало морщиться.
Зоуи с тревогой посмотрела на подругу. Ее глаза светились нежностью.
– О, Фе! – вскрикнула она и порывисто обняла Федру за плечи. – Но, моя дорогая, что случилось? Что он сделал? Что сделал этот негодяй? Я убью его собственными руками!
Федра прикусила губу и снова покачала головой:
– Это не Тристан. Я не то имела в виду…
Зоуи отошла назад на шаг и опять посмотрела на Федру.
– В таком случае в чем же дело? – зашептала она. – Прошлой ночью ничего не случилось?
– Нет, – тоже шепотом ответила Федра. – Это случилось не прошлой ночью.
– О Боже мой! Бедняжка! – Зоуи извлекла из кармана свой кружевной носовой платок и стала вытирать Федре щеки. – О, моя дорогая, только не плачь! Что бы там ни случилось, все можно исправить.
Волнение Зоуи и ее заботливость стали той последней каплей, которая пробила брешь в сдержанности Федры. И Федра заплакала и наконец заговорила:
– О, Зоуи, ты очень добра, но, к сожалению, этого никто не сможет исправить. Это случилось давно. Я болела, и доктора сказали мне… Они сказали, что я скорее всего бесплодна. Они сказали, что я вряд ли смогу забеременеть. У меня не может быть детей. Теперь ты понимаешь?
– О, Федра! Неужели это правда? – Взгляд Зоуи стал сочувственным.
– Я старалась не думать об этом, – пробормотала Федра, сдерживая слезы. – И меня это не слишком расстраивало. Но потом я встретила его. Я не хочу выходить за него замуж, Зоуи. Правда не хочу. И он не жаждет на мне жениться. Но дело в том… дело в том…
– Но дело в том, что ты хочешь его, – закончила предложение Зоуи и положила свою теплую ладонь Федре на голову. – Ты хочешь отказаться от него, поступить благородно.
– Я ничего не буду делать, – всхлипнула Федра, уткнувшись в мягкое плечико Зоуи. – Так я поступала всегда. Я всегда замыкалась в себе. Потому что очень трудно объяснить что-то мужчине, в глазах которого ты боишься увидеть разочарование. Видеть, как он смотрит на тебя с жалостью, а потом уходит. Это непереносимо.
– Я понимаю тебя, – сказала Зоуи через некоторое время, продолжая гладить Федру по голове. – Мне так жаль, Фе, – прошептала она еще через минуту. – Так жаль. Возможно, когда-нибудь тебе повезет и найдется мужчина, для которого такие вещи не имеют значения. Но как бы то ни было, ты можешь всегда рассчитывать на меня. Можешь доверять мне.
– Спасибо, Зоуи.
Добавить к этому было нечего. Они сели вместе на кровать и взялись за руки. И сидели так молча, глядя, как в окне над крышами Мейфэра поднимается солнце. Потом Федра поцеловала подругу в щеку и проводила ее до двери. Теперь ей предстояло подготовиться к приему гостя и как-то усмирить собственное сердце. Она не должна показывать своих чувств, она должна оставаться холодной и бесстрастной, чтобы не давать надежд ему и самой не подпасть под власть иллюзий.
Когда Тристан снова пришел в Уайтхолл, его встретил молодой мужчина, одетый в черный костюм, похожий на тот, какие носят «вороны» – служащие Хокстона. Этот мужчина сразу провел его в небольшой кабинет, расположенный на верхнем этаже. К своему немалому удивлению, Тристан обнаружил в кабинете де Венденхайма лежащую на полу огромную черную собаку, которая могла сравниться размерами с пони, – ее массивная голова с мощной челюстью покоилась на краю ковра, а желтоватые глаза внимательно уставились на вновь прибывшего. Когда Тристан подошел к де Венденхайму, и соответственно к собаке, она вдруг приподняла голову и лениво лизнула его ботинок.
– Господи, – пробормотал Тристан, отступая на шаг от черного чудовища.
Тристан вкратце изложил де Венденхайму суть дела и показал найденный Федрой загадочный шар. К сожалению, де Венденхайм знал об этой вещи еще меньше, чем сам Тристан. Пройдя к окну, которое выходило на набережную, он принялся усердно крутить в руках шар, разглядывая его со всех сторон.
– Значит, этот шар выпал из руки Горского?
– Да, леди Федра видела это, – ответил Тристан. – Она вспомнила об этом вчера поздно ночью.
Голова де Венденхайма неожиданно и резко дернулась.
– Вчера поздно ночью?
Тристан заколебался.
– Да или где-то около того.
Взгляд де Венденхайма снова устремился на шар.
– У нас есть, конечно, специалисты, знающие кириллицу, – проговорил он задумчиво. – Но я не знаю, сколько времени потребуется, чтобы разыскать их.
– Прискорбно, – пробормотал Тристан. – Времени совсем нет.
– А вы полагаете, я этого не знаю? – Де Венденхайм издал звук, похожий на лошадиное фырканье. – Но нам с вами неизвестно, что за секрет скрывается в этом чертовом куске дерева. Может быть, эти буквы выбраны случайно и никакое послание здесь не зашифровано. Или, может, это просто забавная игрушка с изречением Цицерона. Я, черт возьми, не могу ответить на этот вопрос.
Тристан решил проигнорировать этот взрыв раздражения. Разочарование де Венденхайма было вполне объяснимо и понятно.
– Сейчас нам просто нужен человек, – задумчиво проговорил Тристан, – который умеет хорошо читать по-русски.
Де Венденхайм поднял глаза на Тристана.
– Именно! – воскликнул он и быстро снял свое пальто с вешалки за дверью. – Люцифер! – скомандовал он. – Ко мне.
– Куда мы идем? – поинтересовался Тристан.
Де Венденхайм уже застегивал пуговицы.
– В Мейфэр, – бросил он, засовывая шар в карман своего пальто. – Мы отправляемся к одному англичанину, для которого русский язык – это язык его матери. Он прекрасно владеет русским, и только ему я могу довериться в деле подобной секретности.
Тристан мгновенно понял, о ком шла речь, и ему показалось, что его только что окатили ледяной водой. Но что ему было делать? Де Венденхайм уже выходил в дверь, и за ним шла его огромная черная собака. Вздохнув, Тристан двинулся за этой парочкой.
– Кстати, я слышал, что вы приступили к исполнению своих новых обязанностей в министерстве иностранных дел. – Де Венденхайм бросил на Тристана оценивающий взгляд, когда они стали спускаться по лестнице. – Так это правда?
– Это временно, – тихо ответил Тристан. – Всего лишь для того, чтобы зацепить Вострикову и раскрутить ее дело.
Влажный взгляд де Венденхайма снова устремился на Тристана.
– Советую быть предельно осторожным, Толбот.
Лорд и леди Нэш жили в таком большом особняке, что, казалось, он занимал не меньше половины Парк-лейн.
– Сидеть, – подал команду собаке де Венденхайм. И черное животное послушно село на верхней ступеньке лестницы, продолжая при этом энергично вращать своими янтарно-желтыми глазами.
Тристана и де Венденхайма провели в элегантную гостиную, выходящую окнами на Гайд-парк, которую дворецкий назвал «золотым салоном». Убранство гостиной и в самом деле оправдывало свое название: здесь были шелковые шторы цвета шампанского с золотыми нитями, золотистая сетка поверх тканых обоев на стенах, позолоченные канделябры, бронзовые украшения и вазы с желтыми и оранжевыми цветами. Не успели они присесть, как тут же послышался детский смех, топот маленьких ножек, собачий лай и высокий, спокойный голос женщины. Весь этот ураган приблизился вплотную к дверям гостиной, и снова, теперь уже рядом, раздался женский голос.
– Неужели? – воскликнула она, сопроводив вопрос негромким стаккато своих каблуков.
Наконец дверь распахнулась, и на пороге появилась темноволосая женщина. Ребенок был уже у нее на руках, а вокруг ее ног вился спаниель, на голове которого покачивался маленький красный бантик. Судя по наряду женщины, можно было сделать вывод, что это жена лорда Нэша.
– Макс! – Женщина подошла к де Венденхайму и быстро обняла его. Тристану стало понятно, что де Венденхайм частый гость в этом доме и, возможно, хороший друг лорда и леди Нэш.
Де Венденхайм представил леди Нэш Тристана, назвав его мистером Толботом. В глазах женщины мгновенно вспыхнули и тут же погасли огоньки. Вероятно, она была наслышана о подвигах Тристана, и это вызывало у нее и любопытство, и удивление.
– Но вы также и лорд Эйвонклифф, не так ли? – спросила маркиза, глядя прямо на Тристана. – Что ж, очень приятно.
– Я скорее известен как Толбот, – сообщил Тристан, склоняясь в вежливом поклоне, и в этот самый момент черно-белый клубок шерсти с красным бантом резко подпрыгнул вверх и лизнул Тристана в лицо своим горячим шершавым языком.
– Ах, этот негодник Чин-Чин! – ласково пропела маркиза, трепля спаниеля за ухо. – Эта собака моего брата – ужасное существо, бессовестно пользующееся всеобщей любовью.
Высоко подняв подбородок, лакей понес к дверям извивающегося и лающего спаниеля.
– Прошу садиться, джентльмены. – Леди Нэш расположилась с ребенком на парчовом диванчике.
– Малыш Люк растет не по дням, а по часам, – заметил де Венденхайм, глядя, как леди Нэш усаживает сына у себя на коленях. – Полагаю, вы только что вернулись с прогулки? На улице просто чудесно.
Леди Нэш рассмеялась:
– Нет-нет, я не бываю с Люком на прогулках! – Она повернулась к Тристану и дружески улыбнулась. – Моя семья владеет несколькими судостроительными компаниями, мистер Толбот, и я работаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
– Фе, где, черт возьми, ты пропадала всю ночь? – спросила Зоуи, как только они вошли в дом.
Федра замерла, потом посмотрела на Зоуи:
– Прошу прощения?
Зоуи наклонила голову набок и усмехнулась.
– Я приходила к тебе вчера ночью, бросала камешки в твое окно, – сказала она. – Было около часа, но ты к окну так и не подошла.
– Зоуи! Ты втянешь меня в скандал еще до начала сезона.
Зоуи принялась смеяться.
– О каком скандале ты говоришь? – Она обернулась и подмигнула Федре. – Тебя просто не было дома, а вот твоя мама и Фиби были у миссис Хендрикс. Мы их там встретили.
Федра ничего на это не сказала.
– Итак? – В голосе Зоуи послышалась настойчивость.
– Итак – что?
– С кем ты была? – Зоуи попыталась заглянуть Федре в глаза.
Федра почувствовала, что ее щеки вспыхнули.
– Тише, Зоуи, – попросила она. – Об этом никто не должен знать. Пойдем ко мне в спальню и поговорим.
– Ага! Вот даже как! – Зоуи изобразила испуг, а затем искреннее раскаяние. – Нет-нет, я никому ничего не скажу. Но мне, Фе, ты должна все рассказать. Если кто-то скажет, что видел тебя, можешь ссылаться на меня. Я скажу, что мы с тобой были вместе. Знай, что у тебя есть алиби.
– О, спасибо, Зоуи! – Федра упала на кровать рядом с креслом, в которое села Зоуи. Ей и в самом деле хотелось с кем-то поговорить, кому-то все объяснить, хотя даже Зоуи невозможно было рассказать всю правду. – Я ходила на прогулку, – наконец сказала она. – Я… я встретилась с мистером Толботом… Эйвонклиффом… если уж на то пошло.
– О Господи! – Зоуи всплеснула руками и прижала ладони к щекам. – Я так и знала. Я знала, что так случится, с самого начала. Его чары действуют безотказно, Фе. И все заметили, как он на тебя смотрел, как с тобой танцевал. Но, Фе, ты должна быть очень осторожна с этим человеком!
– Это не то, что ты подумала, – солгала Федра. – Мне потребовалась его помощь в одном деле.
– Да, многим женщинам вдруг начинает требоваться его помощь, я слышала. – Зоуи засмеялась. – Он очень отзывчивый мужчина.
– Зоуи! – Федра сразу как-то сникла. – Это правда!
– Да, конечно, это правда! – Голос Зоуи сделался низким, и в нем послышались нотки уважения. – Он поцеловал тебя?
Румянец на щеках Федры стал еще гуще. Вероятно не стоило говорить Зоуи о том первом поцелуе, подумала Федра. Но дело было сделано. И потом, впервые за много лет Федра вдруг почувствовала в себе настоятельную необходимость поделиться с подругой.
– Он поцеловал тебя, – сделала вывод Зоуи, заглянув ей в лицо. – Но был ли это только поцелуй? Он лишь поцеловал тебя, Фе?
Федра подняла глаза и посмотрела на размытое отражение Зоуи в стекле.
– Он поцеловал меня, – прошептала она. – О, Зоуи! Это было… нечто большее, чем просто поцелуй.
– Боже милостивый! – Глаза Зоуи сделались огромными. – Эйвонклифф – настоящий негодяй. Такого еще поискать. Он способен на что угодно.
– Что ты хочешь этим сказать?
Зоуи пожала плечами:
– Я никогда не считала его дурным человеком. – Она задумалась. – Он не столько повеса и развратник, каковым его все считают, сколько человек непредсказуемый. Думаю, ты понимаешь, что я имею в виду.
Федра закрыла глаза, надеясь, что слова, только что произнесенные Зоуи, как-то сами собой растворятся в воздухе и исчезнут. Не важно, какое определение больше подходит Тристану, если она уже успела влюбиться в него.
– Да, он отменный негодяй, – убежденно повторила Зоуи. – Но я никогда не слышала, чтобы он укладывал в постель девственниц. У тебя будет большое приданое, Фе?
– Да, – ответила Федра. – Но я пока не собираюсь вступать в брак.
Зоуи проигнорировала это замечание Федры.
– Дело, конечно, не в приданом, – продолжала размышлять она. – Эйвонклифф не станет жениться на деньгах. Его состояние позволяет ему выбрать жену по другим соображениям. Если он захочет жениться на тебе…
– Жениться на мне? – Федра отвернулась от окна.
Зоуи смотрела на Федру так, будто перед ней был маленький ребенок.
– Фе, если ты будешь продолжать целоваться с Эйвонклиффом по разным темным углам, рано или поздно вас обязательно поймают, – предупредила она. – Даже мне это понятно. И тогда лорд Нэш потребует от Эйвонклиффа сделать то, что должен был бы сделать при подобных обстоятельствах любой порядочный человек. Помни, Фе, что все это может привести к грандиозному скандалу.
Федра прислонилась к оконной раме и сложила руки на груди.
– Даже если ты и права, Зоуи, я не намерена выходить за него замуж. – Она бросила на подругу мрачный взгляд. – Даже думать не хочу об этом.
– И тем не менее ты выйдешь за него замуж, – уверенно проговорила Зоуи. – Можешь не сомневаться. Если же ты откажешься, то тебя просто замучают разговорами о семейной чести, тебе будут ставить в вину то, что ты разрушаешь будущее Фиби, и так далее, и так далее, и так далее. И в конце концов ты сдашься. Я уверена, ты сдашься…
– Но ты-то не сдаешься.
– Это потому, что я очень эгоистична, – сказала Зоуи. – А ты другая, Фе. Ты не устоишь перед слезными мольбами своих родственников.
Федра молчала, где-то в глубине души она знала, что это было правдой.
Зоуи наклонила голову набок.
– Послушай, Фе, а не влюбилась ли ты?
Федра сильнее стиснула руки.
– Думаю, нет, Зоуи. Это просто… увлечение. Временное помешательство. Это пройдет, я уверена.
Зоуи пожала плечами и улыбнулась.
– Может, все не так уж и страшно, – весело проговорила она. – Возможно, Эйвонклифф будет неплох в качестве мужа. По крайней мере он будет с тобой спать. Это приятный момент. К тому же ему нужен наследник. Так или иначе, но в ближайшем будущем он непременно пожелает иметь жену.
Федра улыбнулась.
– А почему бы тебе не выйти замуж? – с усмешкой спросила она. – Я думаю, лорд Роберт Роуленд был бы отличной партией для тебя. Вместо того чтобы целоваться с ним по темным углам, ты бы лучше вышла за него замуж.
– Выйти замуж за Роберта? – Зоуи громко расхохоталась. – Вот этого уж точно никогда не произойдет. Той женщине, которая выйдет за него замуж, придется дорого заплатить за такое удовольствие. В самом деле, Фе, я не заслужила этого.
Федра продолжала внимательно вглядываться в лицо Зоуи. Разумеется, эти встречи с Эйвонклиффом таили в себе опасность. Если их связь будет предана огласке, то вряд ли после этого она сможет выйти замуж. Вместе с огромным наследством Тристан, единственный сын графа, получит в придачу и все надежды, мечты и ожидания, которые вызревали в этом роду на протяжении трех сотен лет. И он, в свою очередь, будет обязан произвести на свет наследника, сына. Следовательно, ему нужно жениться на женщине, которая сможет это сделать. Нежность, любовь, привязанность – это последнее, что станет искать Тристан в браке.
– Прости, Зоуи, я пошутила насчет лорда Роберта. Решила тебя немного подразнить. – Федра прошла к столу и взяла нож для разрезания бумаг. – Боюсь, сегодня я не смогу отправиться с тобой по магазинам. Я должна остаться.
– Не беспокойся, я не обиделась, – сказала Зоуи. – Но почему бы нам не заказать для тебя новые наряды?
На лице Федры появилась неуверенная улыбка.
– У меня сейчас много дел. Я должна заняться коврами и шторами: их нужно собрать и отнести наверх. Ковры почистить, а шторы постирать, – со вздохом проговорила Федра. – А потом к нам на чай сегодня придет мистер Толбот. Я должна представить его маме.
Глаза Зоуи расширились от удивления, она усмехнулась:
– О Господи! Это походит на «благородные намерения». Честное слово, Фе! После проведенной с тобой ночи. А если он сделает тебе официальное предложение?
Федра решительно покачала головой. Но внезапно ей на глаза навернулись слезы. Казалось, еще немного, и плотина ее затаенных чувств и сдерживаемых эмоций прорвется наружу. Ее губы задрожали, лицо начало морщиться.
Зоуи с тревогой посмотрела на подругу. Ее глаза светились нежностью.
– О, Фе! – вскрикнула она и порывисто обняла Федру за плечи. – Но, моя дорогая, что случилось? Что он сделал? Что сделал этот негодяй? Я убью его собственными руками!
Федра прикусила губу и снова покачала головой:
– Это не Тристан. Я не то имела в виду…
Зоуи отошла назад на шаг и опять посмотрела на Федру.
– В таком случае в чем же дело? – зашептала она. – Прошлой ночью ничего не случилось?
– Нет, – тоже шепотом ответила Федра. – Это случилось не прошлой ночью.
– О Боже мой! Бедняжка! – Зоуи извлекла из кармана свой кружевной носовой платок и стала вытирать Федре щеки. – О, моя дорогая, только не плачь! Что бы там ни случилось, все можно исправить.
Волнение Зоуи и ее заботливость стали той последней каплей, которая пробила брешь в сдержанности Федры. И Федра заплакала и наконец заговорила:
– О, Зоуи, ты очень добра, но, к сожалению, этого никто не сможет исправить. Это случилось давно. Я болела, и доктора сказали мне… Они сказали, что я скорее всего бесплодна. Они сказали, что я вряд ли смогу забеременеть. У меня не может быть детей. Теперь ты понимаешь?
– О, Федра! Неужели это правда? – Взгляд Зоуи стал сочувственным.
– Я старалась не думать об этом, – пробормотала Федра, сдерживая слезы. – И меня это не слишком расстраивало. Но потом я встретила его. Я не хочу выходить за него замуж, Зоуи. Правда не хочу. И он не жаждет на мне жениться. Но дело в том… дело в том…
– Но дело в том, что ты хочешь его, – закончила предложение Зоуи и положила свою теплую ладонь Федре на голову. – Ты хочешь отказаться от него, поступить благородно.
– Я ничего не буду делать, – всхлипнула Федра, уткнувшись в мягкое плечико Зоуи. – Так я поступала всегда. Я всегда замыкалась в себе. Потому что очень трудно объяснить что-то мужчине, в глазах которого ты боишься увидеть разочарование. Видеть, как он смотрит на тебя с жалостью, а потом уходит. Это непереносимо.
– Я понимаю тебя, – сказала Зоуи через некоторое время, продолжая гладить Федру по голове. – Мне так жаль, Фе, – прошептала она еще через минуту. – Так жаль. Возможно, когда-нибудь тебе повезет и найдется мужчина, для которого такие вещи не имеют значения. Но как бы то ни было, ты можешь всегда рассчитывать на меня. Можешь доверять мне.
– Спасибо, Зоуи.
Добавить к этому было нечего. Они сели вместе на кровать и взялись за руки. И сидели так молча, глядя, как в окне над крышами Мейфэра поднимается солнце. Потом Федра поцеловала подругу в щеку и проводила ее до двери. Теперь ей предстояло подготовиться к приему гостя и как-то усмирить собственное сердце. Она не должна показывать своих чувств, она должна оставаться холодной и бесстрастной, чтобы не давать надежд ему и самой не подпасть под власть иллюзий.
Когда Тристан снова пришел в Уайтхолл, его встретил молодой мужчина, одетый в черный костюм, похожий на тот, какие носят «вороны» – служащие Хокстона. Этот мужчина сразу провел его в небольшой кабинет, расположенный на верхнем этаже. К своему немалому удивлению, Тристан обнаружил в кабинете де Венденхайма лежащую на полу огромную черную собаку, которая могла сравниться размерами с пони, – ее массивная голова с мощной челюстью покоилась на краю ковра, а желтоватые глаза внимательно уставились на вновь прибывшего. Когда Тристан подошел к де Венденхайму, и соответственно к собаке, она вдруг приподняла голову и лениво лизнула его ботинок.
– Господи, – пробормотал Тристан, отступая на шаг от черного чудовища.
Тристан вкратце изложил де Венденхайму суть дела и показал найденный Федрой загадочный шар. К сожалению, де Венденхайм знал об этой вещи еще меньше, чем сам Тристан. Пройдя к окну, которое выходило на набережную, он принялся усердно крутить в руках шар, разглядывая его со всех сторон.
– Значит, этот шар выпал из руки Горского?
– Да, леди Федра видела это, – ответил Тристан. – Она вспомнила об этом вчера поздно ночью.
Голова де Венденхайма неожиданно и резко дернулась.
– Вчера поздно ночью?
Тристан заколебался.
– Да или где-то около того.
Взгляд де Венденхайма снова устремился на шар.
– У нас есть, конечно, специалисты, знающие кириллицу, – проговорил он задумчиво. – Но я не знаю, сколько времени потребуется, чтобы разыскать их.
– Прискорбно, – пробормотал Тристан. – Времени совсем нет.
– А вы полагаете, я этого не знаю? – Де Венденхайм издал звук, похожий на лошадиное фырканье. – Но нам с вами неизвестно, что за секрет скрывается в этом чертовом куске дерева. Может быть, эти буквы выбраны случайно и никакое послание здесь не зашифровано. Или, может, это просто забавная игрушка с изречением Цицерона. Я, черт возьми, не могу ответить на этот вопрос.
Тристан решил проигнорировать этот взрыв раздражения. Разочарование де Венденхайма было вполне объяснимо и понятно.
– Сейчас нам просто нужен человек, – задумчиво проговорил Тристан, – который умеет хорошо читать по-русски.
Де Венденхайм поднял глаза на Тристана.
– Именно! – воскликнул он и быстро снял свое пальто с вешалки за дверью. – Люцифер! – скомандовал он. – Ко мне.
– Куда мы идем? – поинтересовался Тристан.
Де Венденхайм уже застегивал пуговицы.
– В Мейфэр, – бросил он, засовывая шар в карман своего пальто. – Мы отправляемся к одному англичанину, для которого русский язык – это язык его матери. Он прекрасно владеет русским, и только ему я могу довериться в деле подобной секретности.
Тристан мгновенно понял, о ком шла речь, и ему показалось, что его только что окатили ледяной водой. Но что ему было делать? Де Венденхайм уже выходил в дверь, и за ним шла его огромная черная собака. Вздохнув, Тристан двинулся за этой парочкой.
– Кстати, я слышал, что вы приступили к исполнению своих новых обязанностей в министерстве иностранных дел. – Де Венденхайм бросил на Тристана оценивающий взгляд, когда они стали спускаться по лестнице. – Так это правда?
– Это временно, – тихо ответил Тристан. – Всего лишь для того, чтобы зацепить Вострикову и раскрутить ее дело.
Влажный взгляд де Венденхайма снова устремился на Тристана.
– Советую быть предельно осторожным, Толбот.
Лорд и леди Нэш жили в таком большом особняке, что, казалось, он занимал не меньше половины Парк-лейн.
– Сидеть, – подал команду собаке де Венденхайм. И черное животное послушно село на верхней ступеньке лестницы, продолжая при этом энергично вращать своими янтарно-желтыми глазами.
Тристана и де Венденхайма провели в элегантную гостиную, выходящую окнами на Гайд-парк, которую дворецкий назвал «золотым салоном». Убранство гостиной и в самом деле оправдывало свое название: здесь были шелковые шторы цвета шампанского с золотыми нитями, золотистая сетка поверх тканых обоев на стенах, позолоченные канделябры, бронзовые украшения и вазы с желтыми и оранжевыми цветами. Не успели они присесть, как тут же послышался детский смех, топот маленьких ножек, собачий лай и высокий, спокойный голос женщины. Весь этот ураган приблизился вплотную к дверям гостиной, и снова, теперь уже рядом, раздался женский голос.
– Неужели? – воскликнула она, сопроводив вопрос негромким стаккато своих каблуков.
Наконец дверь распахнулась, и на пороге появилась темноволосая женщина. Ребенок был уже у нее на руках, а вокруг ее ног вился спаниель, на голове которого покачивался маленький красный бантик. Судя по наряду женщины, можно было сделать вывод, что это жена лорда Нэша.
– Макс! – Женщина подошла к де Венденхайму и быстро обняла его. Тристану стало понятно, что де Венденхайм частый гость в этом доме и, возможно, хороший друг лорда и леди Нэш.
Де Венденхайм представил леди Нэш Тристана, назвав его мистером Толботом. В глазах женщины мгновенно вспыхнули и тут же погасли огоньки. Вероятно, она была наслышана о подвигах Тристана, и это вызывало у нее и любопытство, и удивление.
– Но вы также и лорд Эйвонклифф, не так ли? – спросила маркиза, глядя прямо на Тристана. – Что ж, очень приятно.
– Я скорее известен как Толбот, – сообщил Тристан, склоняясь в вежливом поклоне, и в этот самый момент черно-белый клубок шерсти с красным бантом резко подпрыгнул вверх и лизнул Тристана в лицо своим горячим шершавым языком.
– Ах, этот негодник Чин-Чин! – ласково пропела маркиза, трепля спаниеля за ухо. – Эта собака моего брата – ужасное существо, бессовестно пользующееся всеобщей любовью.
Высоко подняв подбородок, лакей понес к дверям извивающегося и лающего спаниеля.
– Прошу садиться, джентльмены. – Леди Нэш расположилась с ребенком на парчовом диванчике.
– Малыш Люк растет не по дням, а по часам, – заметил де Венденхайм, глядя, как леди Нэш усаживает сына у себя на коленях. – Полагаю, вы только что вернулись с прогулки? На улице просто чудесно.
Леди Нэш рассмеялась:
– Нет-нет, я не бываю с Люком на прогулках! – Она повернулась к Тристану и дружески улыбнулась. – Моя семья владеет несколькими судостроительными компаниями, мистер Толбот, и я работаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33