Рак печени и алкоголь вывели его из игры в возрасте шестидесяти трех лет. Я расставил его книги вдоль стены, подобно ряду пуль, которые осталось только загнать в обойму. В последние годы Реймонд жил в маленькой спартанской квартирке в Уиллесдене.
Если бы я не горевал по нему тогда, я бы восполнил это упущение сейчас.
Я чувствовал его палец на спусковом крючке моего «хеклера и коха».
Когда я занимался своим последним делом, я прибегнул к помощи одного крутого мужика по имени Билл Касселл. Я попросил его организовать защиту молодой девушки, и он выполнил мою просьбу. Затем я еще глубже влез в долги, попросив его убрать убийцу. Дал Биллу кучу денег, но все равно он теперь в любой день имел право попросить меня об услуге. Если вы в долгу у такого человека, отказать ему вы не можете. И ужасно ждать и гадать, о чем же он попросит. Он тогда меня заранее предупредил, но я все равно согласился на сделку. Но помнил: он мужик суровый, даже полицейские обходят его стороной. Для него не существует периметров, нет линии, которой он бы не пересек, и вам остается лишь надеяться, что вы не тот человек, ради свидания с которым он пересекает эту линию. Билл позвонил вечером в воскресенье. Начал он со слов:
– Тебя нелегко найти.
– Ты умудрился.
Он хмыкнул:
– Угу.
– Как здоровье, Билл?
Какое может быть здоровье с раком печени? Но мне казалось, я должен спросить. Он ответил:
– Хреново.
– Мне жаль, Билл.
– Ты знаешь, зачем я звоню, Джек.
– Пора отдавать долги?
– Угадал.
– Что ты хочешь?
– Не телефонный разговор. Завтра в двенадцать в пабе «У Свини».
– Я не пью сейчас.
– Слышал. Это не займет много времени.
– Наверное, я должен этому радоваться.
– Чем богаты – тем и рады.
– Ладно, я буду.
– В двенадцать, Джек. Не опаздывай.
Клик.
Депрессия давила на меня, как цементный блок Я знал, что рано или поздно Билл позвонит, но сейчас я даже не мог толком взволноваться. Все дела с Биллом требовали сосредоточенности. Я заставил себя надеть пальто и пойти прогуляться. Хотя мне хотелось лишь свернуться где-нибудь в уголке и заплакать. Когда я проходил мимо конторки, меня окликнула миссис Бейли:
– Мистер Тейлор! Джек, пожалуйста.
Я знал, она никогда себе этого не позволит. Ее лицо выражало озабоченность.
– Все в порядке?
– Слегка простыл.
Мы немного помолчали. Потом она сказала:
– Вам бы не помешал тоник.
– Верно.
У миссис Бейли был такой вид, будто она могла еще много чего сказать, но она воздержалась, лишь заметила:
– Если я могу чем-то помочь…
– Спасибо.
Я направился к Эйр-сквер.
Там крутилось много народу, и все с фляжками с сидром и бутылками пива.
Выпивка,
выпивка,
выпивка.
Я отправился в паб «У Нестора». Джефф стоял за стойкой. У него был удивительно здоровый вид. Его подружка Кэти недавно родила ребенка, страдающего болезнью Дауна. Джефф сказал:
– Господи, Джек, где ты пропадал?
– Не высовывался.
– И у тебя все в порядке? А то ты выглядишь так, будто за тобой привидения гоняются.
– Привидения, говоришь? Я бросил курить, пить и баловаться кокаином. С чего бы мне хорошо выглядеть?
Он явно поразился:
– Даже не куришь… и кокаин… Ну, ты даешь, Джек.
Часовой, пребывавший с самого Рождества в полуобморочном состоянии, поднял голову, сказал: «Молодец» – и снова упал головой на стойку.
В те дни, когда я пил в баре «У Грогана», у стойки в разных ее концах всегда сидели два мужика, на которых были одинаковые грубые куртки, матерчатые кепки и штаны из синтетики. Я звал их часовыми. Перед каждым всегда стояла наполовину опорожненная кружка пива. Неважно, когда вы заходили, уровень пива всегда оставался одинаковым. Когда паб перешел в другие руки, у одного из часовых случился инфаркт, а второй переместился в паб «У Нестора». Джефф сказал:
– Тут молодой парень заходил, тебя искал.
– Молодой?
– Примерно лет двадцати пяти.
– Действительно молодой. И чего он хотел?
– Что-то насчет работы.
– Он назвался?
Джефф порылся в кипе газет, нашел ту, что была нужна, и прочитал:
– Терри Бойл.
– Что ты можешь о нем сказать?
– Ну… вежливый. Ах да, на нем был приличный костюм.
– И что из этого следует?
– Не знаю. Если он снова зайдет, его о чем-нибудь спросить?
– Ага, спроси, где он купил свой костюм.
Я вернулся в гостиницу, бормоча себе под нос: «Видишь? И совсем это нетрудно. Ты был в пабе, не пил, вел себя хорошо».
Уже улегшись в кровать, я задал себе вопрос: «Тебе от этого лучше?»
Ни хрена.
2
Мы много раз читали, что вы, Гражданская полиция, ответственная за соблюдение порядка, общественное спокойствие и безопасность… безоружная полиция.
Вы действительно безоружны, поскольку вам не выдают оружия в материальном смысле, но вы вооружены значительно более мощным оружием – бдительностью, прилежанием и разумным мужеством.
Папа Пий XI
Я прочитал, что написал Альварез о самоубийстве, в его книге «Свирепый Бог». Дошел до главы, где он описывал свою собственную неудачную попытку самоубийства.
Как бы то ни было, я не хотел опростоволоситься. Почитаем, что пишут по этому поводу специалисты.
Вот что:
«Большинство самоубийц сообщает о своих намерениях, хотя не обязательно словесно».
Я потянулся за сигаретой, но сообразил, что я не курю.
Продолжим.
В Америке, там с потенциальными самоубийцами целая служба работает: их расспрашивают, уговаривают, направляют туда, где им могут помочь. Я об этом как-то в газете читал.
Выходило, что они выслушивают потенциального самоубийцу и срочно оказывают ему профессиональную помощь. Наиболее трудный период для тех, кто решил покончить с собой, – три недели. Потенциальные самоубийцы часто говорят что-то вроде: «К Рождеству меня уже не будет» или «До лета я не доживу».
Затем я покопался в мудреной медицинской литературе, пока не прочел следующее: «Швейцары часто первыми осознают, что человек всерьез собирается покончить с собой. Их обязанность, их долг направить потенциального самоубийцу туда, где ему смогут оказать помощь».
Я бросил читать. По крайней мере, теперь я могу себя как-то называть. Потенциальный самоубийца, ПС, совсем как постскриптум к письму. Швейцары? Жаль, у меня нет никого на эту роль.
«У Свини» – крутое заведение. Любого, забредшего сюда случайно, быстро выпроваживают за дверь.
«Добро пожаловать» тут не дождешься. Сколько я помню, бал здесь всегда правил Билл Касселл. Когда я вошел, все замолчали. Но, разглядев, кто я такой, заговорили снова. Я был, по крайней мере, знакомым. Билл сидел за своим обычным столиком и выглядел еще хуже, чем в последний раз. Однако глаза у него были все такие же ясные и пронзительные. Он сказал:
– Я заказал кофе.
– Отлично.
Я сел напротив. Бармен принес кофе. Мы молчали. Когда бармен отошел, Билл сказал:
– Не больно хорошо выглядишь, Джек.
– Чистая жизнь меня убивает.
– Ты задолжал мне дважды.
– Верно.
– Ну, я готов все списать, если ты выполнишь одну работу.
– Ладно.
Билл откинулся на спинку стула и впился в меня глазами:
– Ты что-нибудь слышал о прачечной Магдалины?
– Девочки Мэгги?
В его глазах вспыхнул гнев, и он рявкнул:
– Не смей их так называть!
Так звали девушек, живших в монастыре Святой Магдалины. В пятидесятые годы родственники или Церковь отправляли в монастырь девушек, родивших вне брака. Условия там были ужасающие, над девушками страшно измывались. Только совсем недавно все эти факты стали достоянием общественности.
Билли спросил:
– Ты мою мать помнишь?
– Нет.
– Она тоже там была. Едва выжила. Они обрили ей голову, завертывали в мокрые простыни. Но ей удалось сбежать. Она встретила моего отца, и у них родился я. Я про все это узнал уже после ее смерти, от отца. Там была женщина, ее звали Рита Монро. Она помогла моей матери убежать.
Билл замолчал. Казалось, рассказ отнял у него все силы. Я дождался, когда он немного оправился, и спросил:
– Что я должен буду сделать?
– Найти Риту Монро.
– А сам ты ее найти не можешь?
– Я пытался.
– Но столько времени прошло, она могла умереть.
– Пусть так. Но если она жива, я хочу поблагодарить ее лично.
– Господи, Билл, тут неизвестно, с чего начинать. Она была монахиней?
– Нет, она там просто работала. У тебя есть дар находить людей, непонятно, как тебе удается, но ты обычно выполняешь работу.
– Я попытаюсь.
– Ты уж расстарайся, Джек. Может, ты не в курсе, у меня теперь есть еще один парнишка, кроме того, которого ты знаешь, такого громилы в белом спортивном костюме. Его ты можешь увидеть, но моего нового парня, его тебе видеть совсем не захочется. Никогда. Я его использую, чтобы… Как бы это выразиться… покончить с долгами. Он из Дублина. Можешь мне поверить, тебе не захочется его видеть. Ты его сначала унюхаешь, потому что этот психованный хрен постоянно жует фруктовую жвачку. Он появляется за твоей спиной, и тебе кажется, что вокруг тебя распылили освежитель воздуха. Я тебе расскажу… Нев, он нечто.
Я ничего не сказал. Не мог отвести глаз от бара. Бутылки со спиртным манили меня. Билл заметил:
– И не пей.
Я решил, что разговор закончен, и поднялся, чтобы уйти, но он сказал:
– Ты наверняка слышал про меня всякие истории.
Этих историй с непременным жестоким финалом-расправой были сотни. Я кивнул, и Билл сказал:
– Про то заведение фастфуд. Все это враки.
Эту историю повторяли чаще всего. Хозяин задолжал Биллу деньги и не платил. Говорили, что Билл сунул его головой в кипящее масло. Билл сказал:
– Я не пихал в жир его морду.
– Я все равно никогда не верил этим россказням.
Он посмотрел мне прямо в лицо и проговорил:
– Это были его яйца.
Расставшись с Биллом, я ощутил прилив бодрости. Не так чтоб очень, но достаточно, чтобы ответить поздоровавшемуся со мной человеку. Это был первый просвет за долгие дни тьмы. Я не думал, что мне удастся найти Риту Монро, но попытаться стоило.
Я начал сразу же, как вернулся в гостиницу. Спросил миссис Бейли:
– Вы когда-нибудь слышали о Монро?
– Из Голуэя?
– Не знаю… Рита Монро.
Она основательно задумалась, потом сказала:
– Нет. Имя необычное, я бы запомнила. Спросите Джанет. Она знает всех.
Джанет тоже не знала. Затем в телефонном справочнике я обнаружил десять Монро. Позвонил всем. Никакой Риты даже среди родственников. Просмотрел церковные записи и снова вытянул пустышку. Разумеется, Рита могла выйти замуж. Мне нужен был кто-то, знавший о монастыре Святой Магдалины. Я прошелся по Фостер-стрит, где этот монастырь находился. Он был давно разрушен, и на его месте построены роскошные апартаменты. Интересно, а нынешние жильцы знают, что здесь было раньше? Вниз с холма спускался пожилой мужчина. Он шагал с превеликой осторожностью. Заметив мой взгляд, он сказал:
– Привет!
– И вам привет. Я вижу, вы коренной житель Голуэя.
– Здесь родился и вырос.
Он сказал это с гордостью. Я продолжил:
– Вы помните монастырь Святой Магдалины?
Он взглянул на меня с раздражением, как если бы я усомнился в его здравом уме. И почти что прокричал:
– И почему бы мне не помнить?
– Да нет, я не хотел вас обидеть. Просто сейчас об этом редко от кого услышишь.
Мужчина сплюнул на дорогу и сказал:
– Лучше и не вспоминать. Натуральный концлагерь. Они были хуже нацистов.
– Кто?
– Все, кто заведовал там всем. Да гореть им в аду.
Высказавшись, он пошел дальше. Я зашел в паб «У Нестора». Часовой был на посту с привычной наполовину пустой кружкой. Джефф, принимавший товар, заметил:
– Джек, ты сегодня лучше выглядишь.
– Я и чувствую себя лучше.
– Что мне тебе налить, кофе?
– Разумеется. Могу я поговорить с Кэти?
– Нуда.
Он крикнул ей, затем повернулся снова ко мне и спросил:
– Ты над чем-то работаешь?
– Возможно.
– У тебя в глазах этот блеск Конечно, ты меня не послушаешься, но, может, лучше не надо? Два последних дела едва тебя не убили.
– Тут другое.
– Надеюсь, в самом деле надеюсь.
Спустилась Кэти и первым делом крепко меня обняла. Она повела бровью:
– Ты бороду сбрил.
– Ну, что на это сказать? Если лучше не стало, то хотя бы какая-то перемена.
Кэти вгляделась в меня и вынесла вердикт:
– Тебя бы подкормить не мешало.
Я с удивлением слушал ее голос. Когда мы с ней познакомились, Кэти была крутым лондонским панком. Руки у нее были исколоты, и ругалась она похлеще мужика. Потом она встретила Джеффа и стала вести оседлую жизнь. В выражении ее лица еще можно было уловить следы Лондона, но для этого надо было постараться. Прежняя Кэти мне больше нравилась. Она заметила:
– У тебя глаза и кожа чистые.
– И что?
– Значит, ты завязал.
– Пытаюсь.
– Можно же воспользоваться помощью. Например, обратиться в Общество анонимных алкоголиков и к тем, кто помогает избавиться от наркотиков.
Я покачал головой, и она сказала:
– Практически невозможно соскочить в одиночку.
– Давай сменим тему, ладно? Мне нужна твоя помощь.
В прошлом Кэти много раз доказывала свою полезность. Она обладала талантом не только добывать информацию, но и делать это быстро. Она спросила:
– Что тебе нужно?
– Когда-нибудь слышала о монастыре Святой Магдалины?
– Нет.
– Ладно. Я пытаюсь найти женщину по имени Рита Монро.
– Без проблем. Я сейчас же займусь.
Кэти ни о чем больше не спросила, и я добавил:
– Разумеется, я тебе заплачу.
– Это будет впервые.
Брендан Флад – бывший полицейский, обретший веру. Во время нашей первой встречи он избил меня, переломал мне пальцы и бросил, посчитав мертвым. В результате кое-каких странных обстоятельств мы превратились почти что в союзников. Брендан помог мне раскрыть одно дело. Когда я в последний раз воспользовался его помощью, то позволил себе пренебречь его советом, и в результате погиб невинный человек. С тех пор я Брендана не видел.
Я позвонил ему, и он неохотно согласился встретиться. Как обычно, местом встречи он выбрал супермаркет. Там он с вожделением будет смотреть на огромные контейнеры, полные пакетов чипсов с перцем. Я предложу купить, но он откажется, скажет, что так себя наказывает. Я пришел первым, взял двойной чизбургер и молочный коктейль и занимался ими без особого аппетита, пока не появился Брендан. На нем была грубая куртка с кожаными заплатами на рукавах. Она была расстегнута, чтобы ничто не закрывало тяжелый серебряный крест, висевший на еще более тяжелой цепи. Я сказал:
– Спасибо, что пришел.
– На то воля Божья.
Я отодвинул еду, и Брендан заметил:
– Грех разбрасываться едой.
– Ты хочешь?
– Я воздерживаюсь.
– Разумеется.
Он сел, смиренно сложил руки и произнес:
– Надеюсь, вы перевернули новую страницу.
– Что?
– Вы отказались от многих из ваших пороков.
– Скорее они от меня отказались.
Брендан слегка улыбнулся, благость так и капала с уголков его губ.
– Наши молитвы были услышаны.
– Что?
– Мы нашей группой по вечерам во вторник молились за вас, называя по имени.
– Благодарю.
Он наклонился, положил ладонь на мою руку и проговорил:
– Теперь, когда вы вступили на новый путь, вы должны прийти и показаться. Люди говорят о многом.
– Не матерятся?
Он отдернул руку, как будто обжегся, и сказал:
– Осторожнее с насмешками, Джек Тейлор.
У меня начинала болеть голова, поэтому я перешел ближе к делу:
– Вы можете для меня кое-кого проверить?
Брендан отрицательно покачал головой и заметил:
– За вами постоянно следуют неприятности.
– Послушайте, тут совсем другое. Была когда-то женщина, Рита Монро, хороший человек.
Он подумал и спросил:
– Вы хотите найти эту женщину?
– Вот именно.
– Я помолюсь и спрошу у Господа указаний.
3
Если вы всю свою жизнь проводите на шоссе, – подумал он, – вы не запомните абсолютно ничего.
Руперт Томсон. «Мягкий»
Вдохновленный своей бурной деятельностью, я купил карри на вынос и уселся перед телевизором. Смотрел несколько часов, ничего не запоминая. Вскоре начали передавать «Баффи». Вопреки желанию, я начал смотреть. Появился граф Дракула. Баффи спросила, зачем он пришел. Дракула прошипел:
– За солнцем!
Я помимо воли улыбнулся. Затем начали показывать «Ангела». Он вампир, но хороший парень. Особо понравился эпизод, когда его заставляли петь в дьявольском караоке-баре, а он протестовал:
– Я не делаю трех вещей: не загораю, не назначаю свиданий и не пою на публике.
Он исхитрился испоганить «Мэнди» Барри Манилоу. Но главный распорядитель, весь зеленый, чешуйчатый и с красными глазами, восхитился и заявил:
– Ни один разрушитель миров не сравнится с Манилоу.
Зазвонил телефон. Я снял трубку и услышал:
– Мистер Тейлор?
– Да?
– Это Терри Бойл.
– Это для меня должно что-то значить?
– Я разговаривал с вашим другом в пабе, Джеффом, насчет работы.
– Ах, да, парень в костюме.
– Надеюсь, я вам не помешал.
– Помешал… Эпизоду из «Ангела».
– Вы серьезно?
– Еще как. Я только что посмотрел серию «Баффи».
– Вот как.
– Так что вы хотите?
– Мне нужна ваша помощь.
– Я уже задействован.
– Но позвольте мне хотя бы высказаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18