Это был Артур Ансимов, компаньон Владимира. Он спросил Игоря Викторовича, что там в Волгограде, тот принялся рассказывать. Вскоре появился Фарид, худощавый, светловолосый мужчина лет сорока.
Игорь Викторович рассказывал Андрею до этого, что Фарид Зарипов, хозяин фирмы – долларовый миллионер, и Владимир с Артуром тоже скоро станут. Видимо, все тщательно конспирировались. В Волгограде принято выглядеть, как мультимиллионер, даже если ты «работаешь на унитаз», и покупать, пусть в долг, машину, которая стоит дороже квартиры. Стоит народу чуть-чуть обрасти жирком, тут же начинаются понты разной степени выраженности. В «Базис-Стэп» все выглядели, как парни с окраины – обычная одежда, обычная манера общения, без распальцовок и блатного жаргона. Со всеми держались на равных, не кичась своим достатком. Почувствовав эту дружелюбную атмосферу, как «свой среди своих», Андрей понял, почему Игорь Викторович так рвётся в Питер. И в этом стремлении «вернуться туда…» ощутил в Игоре Викторовиче родственную душу. Только у того была четко очерченная цель, имеющая географическую привязку, а у Андрея довольно расплывчатый адрес: «гиперреальность, высшая зона предельной концентрации бытия».
Владимир спросил у Фарида совет насчет участка с домом в Мельничьем Ручье – есть интересное предложение. Узнав стоимость, Фарид скривился:
– Я в Тарховке купил бывшую дачу Тухачевсккого по такой же цене – там у хозяина проблемы, он срочно реализует собственость. А у тебя сраный Мельничий Ручей. Бросай его, ищи таких проблемных людей и торгуйся, опускай по цене.
Обсудив недвижимость, стали думать, куда поехать. Время – около шести, ни туда, ни сюда. Игорь Викторович вспомнил, что у него встреча возле метро «Выборгская» с женщиной, с которой он познакомился в поезде. У них там в двухместном купе всё сложилось наилучшим образом, и он сейчас раздумывал, встречаться самому, или предложить кому-нибудь – брату, например. Тот отказался. И они с Артуром, сославшись на дела, ушли.
Андрей понял, что им с Игорем Викторовичем придётся выгуливать Фарида. Много уже было выслушано историй о том, как это происходит, теперь предстояло увидеть. Фарид был крайне придирчив. Девушка для встреч (он был женат и разводиться не собирался) должна соответствовать самым высоким стандартам. Неудивительно, что у него никогда ничего не получалось. Уезжая с друзьями на юг, он накупал флаконы омывателей, коробки презервативов, упаковки стимуляторов, что называется, запасался по полной программе. Всё это оставалось неиспользованным.
Фарид обожал порнофильмы. А как-то раз Артур застал его за занятием, больше подходящим для тринадцатилетнего подростка, чем для сорокалетнего мужчины. Он занимался этим, подглядывая за Владимиром, как тот развлекается с очередной пассией.
Однажды Владимир познакомил его с девушкой. Они встретились, а на следующий день она позвонила в офис и стала выговаривать Владимиру, какого жмота он ей подогнал – кроме чая с пирожками, ничего-то ей не досталось. Много было сказано нелестного и по поводу характера. Владимир не стал поддерживать разговор, и правильно сделал – Фарид подслушивал на параллельном телефоне, и потом долго возмущался – лохушка, неблагодарная тварь.
В общем, этим вечером Артур с Владимиром скинули своего шефа на приезжих, как будто те приехали за две тысячи километров специально для того, чтобы им сношали голову.
Фарид остановил свою Шкоду Октавию (конспирация, куплена недавно взамен пафосного Лэнд Крузера) метров за двадцать от входа в метро.
– Вон она стоит, – сказал Игорь Викторович с заднего сиденья.
Больше никого и не было у входа, только эта одинокая женская фигура. Фарид смотрел на неё несколько минут, потом стал расспрашивать, как она в постели. Выслушав уже в третий раз эту историю, он решился и, выйдя из машины, направился к женщине.
– Не подойдет, – уверенно произнёс Игорь Викторович.
Так оно и произошло. Фарид прошёл мимо неё, дойдя до угла, вынул мобильный телефон, прислонил к уху, затем сунул его обратно в карман, развернулся, и пошёл обратно к своей машине.
– Да ну, страшилище какое, – сообщил он, усевшись за руль.
Андрей отметил про себя, что, если бы в его сегодняшние планы входило кого-нибудь закадрить, то он бы с удовольствием занялся этой дамой.
Вернувшись в офис, они принялись за изучение журналов знакомств, которых у Фарида было штук десять. Девушки, которым звонили, уверенно отвечали, что это их реальные фото, хотя Андрей узнал по крайней мере троих из журнала Playboy. Фарид разговаривал с каждой минут по двадцать, выяснял размер груди и прочие параметры, адрес и жилищные условия, затем справлялся о стоимости интимных услуг, торговался, как какой-нибудь абрек, и, сойдясь в цене, клал трубку:
– Всё равно это очень дорого.
И обсуждения – бесконечные обсуждения изображенных на фото девиц. Как будто это были реальные девушки, а не замануха. Так прошло два часа.
Если Владимир был из тех, кто говорит с женщинами, то Фарид явно предпочитал говорить о женщинах. Что называется, любил глазами и ушами.
Всё-таки посетили один бардак – пятикомнатную квартиру в центре города, в которой обитало штук десять проституток. Фарид внимательно осмотрел каждую, с интонацией санинспектора выяснил анамнез, как часто они проверяются, допытывался, какой процент вероятности подцепить инфекцию.
– Если есть п**да и рот, значит, баба не урод, – ответили ему.
Он и сам не мог не видеть, что организмы трахопригодны, и так долго разглядывал их, что сложилось впечатление, что сейчас действительно кого-нибудь выберет и вы**ет. Но, после выматывающих торгов прозвучало его обычное: «Это для меня очень дорого».
Потом поехали в ночной клуб «Hollywood Nites» на Невском. Там Игорь Викторович пригласил за столик двух девиц, явно потерянных для добродетели, в блестящих лосинах, блузках, расстегнутых на все сиськи и волосами, выкрашенными в цвета взбесившегося поросенка. Андрей был представлен американцем, не знающим ни слова по-русски, и Фарид спросил, за какую сумму девушки согласятся провести с ним ночь.
– … а то затрахал нас америкашка, хотим скорее его сплавить.
Девушки озвучии стоимость: шестьсот долларов за двоих. Фарид стал торговаться в обычной своей манере. Андрей потягивал пиво, довольный, что можно прикинуться непонимающим и просто помолчать.
– А чем он занимается, ваш американец? – спросила одна из девиц.
– Да он русский, они прикалываются, – сказала вторая.
– Не, в натуре похож, зырь, как пиво пьёт!
И они, проследив за тем, как Андрей, сделав глоток, поставил кружку на стол, решили, что да, это настоящий американец.
– Ладно, скажу вам, кто он. Он сутер, приехал в Питер за товаром, – сообщил Игорь Викторович. – Поэтому обслужите его так, чтоб он вас взял к себе в Америку. У девчат вытянулись лица и они крикнули хором:
– Наконец в нашу блядскую жизнь заглянул заебись!
И они принялись обсуждать то чудесное и невероятное, что должно произойти – их позвала новая жизнь, в иные пределы и под новыми именами.
Почувствовав, что вот-вот расхохочется, Андрей встал и пошёл на танцпол, – подальше от этого дурдома.
После клуба поехали на Староневский проспект. Там всё повторилось снова – останавливаясь возле каждой проститутки, Фарид рассматривал девушку, торговался, выяснял, как дешевле: в машине или на квартире. В машине не полагалось, но после долгих уговоров девушки соглашались и на это, и на значительную скидку. За небольшую плату работница путантреста соглашалась пустить водителя Шкоды Октавии и двух пассажиров в тур по естественным отверстиям своего тела. Однако, доведя всех до белого каления – девушку, и своих спутников, Андрея с Игорем Викторовичем, Фарид произносил обречённо: «Это мне не по карману», и отъезжал, – чтобы возле следующей девицы продолжить. Причем уже по инерции, рассвет был уже все заметнее, и в это время на улице остались самые стойкие. Андрей отметил, что таких страшных баб не видел даже в троллейбусе – какая-то Кунсткамера на Староневском.
Занималось утро. Игорь Викторович, взглянув на часы, сказал, что мосты уже свели, и пора ехать домой.
– Теперь можно смело говорить, что провели ночь с проститутками, – произнёс Андрей с печальной иронией.
– Причем бесплатно! – добавил Игорь Викторович с обычной своей ухмылкой.

Глава 91

Белый Мерседес неторопливо катился по окаймленному пальмами приморскому бульвару. Сидящий за рулём Наум Малленкродт, прервав рассказ о рыбалке, сказал:
– Сказать, что рад твоему приезду – ничего не сказать. Помнишь, как мы в детстве раскурили сигару у тебя на даче и чуть не сдохли? А сейчас мы с тобой, два старпера, выпьем как следует, покурим, пожрём. Закатом полюбуемся, покалякаем.
Иосиф Григорьевич ответил не сразу. До этого он лишь однажды побывал за границей – в Болгарии, и это было ещё в советские времена. Долгие годы он не выезжал даже на черноморское побережье – боялся оставить без присмотра свою епархию хотя бы на один день. И сравнивал себя с графом Дракулой, который, перемещаясь по свету, брал с собой ящики с родной землёй. Точно так же Иосиф Григорьевич мог чувствовать себя спокойно лишь находясь в родном Волгограде. Но неожиданно для самого себя и для своих близких откликнулся на приглашение Наума, отношения с которым донельзя осложнились за последние три года. И приехал к нему на другой конец света, в Калифорнию. Друг детства вдруг почувствовал острую необходимость «разрулить все непонятки», и это вдруг нашло отклик в душе Иосифа Григорьевича. Настолько это выглядело нелепо – бросить всё и уехать за бугор на целый месяц – что он тотчас не раздумывая принял приглашение.
– Нельзя было затягиваться, сигары так не курят, – ответил он. – Ужас какой-то – как вспомню, как мы валялись на траве. Голова кружилась – казалось, что это земля кружится под тобой.
– А что самое интересное, Йоська, земля на самом деле кружится.
Они расхохотались.
Машина въехала в порт. Наум припарковался на автостоянке у волнолома. Свежий бриз нёс с собой крупинки песка и швырял клубы водяной пыли на бетонный волнолом. С его подветренной стороны были пришвартованы около сотни яхт самых разнообразных классов – от прыгающих на волнах лёгких «скифов» до семидесятифутовых крейсерских яхт с мачтами размером с телеграфный столб.
Наум обвёл взглядом сверкающую на солнце бухту.
– Думаю, раскачаю тебя и ты переберешься ко мне по соседству. Лагуна Хиллз – то самое место, где не чувствуешь осени – здесь лето круглый год.
Море сверкало и переливалось, как ртуть. Иосиф Григорьевич надел тёмные очки.
– Не понимаю, как можно взять всё и бросить.
Закрыв машину, Наум повёл старинного друга к своему плавсредству.
– Ничего я не бросал – я создал себе новую реальность.
Одним из элементов этой новой реальности была 16-метровая яхта Regal Commodore, покачивающаяся на волнах в ожидании хозяина и его гостя. Рэнди, помощник Наума, поджидавший их на яхте, отдал швартовы, когда они взошли на борт, затем, пройдя на кокпит, устроился за штурвалом. Волны достигали высоты одного метра, солнце заливало необозримую водную гладь ярким блеском.
Рэнди повёл яхту в открытое море.
Наум показал гостю свой корабль – салон, кокпит, камбуз, две каюты для гостей. Не бог весть какая яхта, есть гораздо роскошнее, но практичного Наума это вполне устраивало. К транспортному вопросу он относился довольно спокойно. Неравнодушен он был к другому вопросу – жилищному, и всеми силами стремился превратить своё домовладение в восьмое чудо света.
Сразу по выходу из бухты их качнуло баллов под пять, это было своеобразное дружеское приветствие Иосифу Григорьевичу, впервые оказавшемуся в открытом океане. Ветер срывал гребешки волн и плескал ими в лицо. Яхту бешено несло и бешено швыряло. Наум приказал Рэнди держаться ближе к берегу.
Находясь внутри, Иосиф Григорьевич переживал необычные, новые для себя ощущения – чувствовал приближение волн всем телом, его ноги сами начинали подгибаться и выпрямляться, следуя движениям палубы. «Ничего, нормально, зачем к берегу, можно ещё», – ответил он на беспокойные взгляды Наума. Но тот не рискнул – сам-то привык к морским шалостям, но неизвестно, каково будет новичку.
Когда пошли недалеко от берега, Наум с Иосифом Григорьевичем смогли без опаски расположиться на корме.
– Мы всегда дружили, но в какой-то момент я понял, что завидую тебе, – сказал Наум. – Ты сильнее, не стесняешься высказывать своё мнение, и можешь одержать верх в открытом бою, а мне приходится украшать свою вывеску и пользоваться запрещенными приемами. Зависть – нехорошее чувство. Хочу покаяться: это я увёл из-под твоего носа нефтебазу в Красноармейском районе. А также двух жирных телят – помнишь тех коммерсантов из района, что занимались спиртом. Они сказали тебе, что под «офисом», и кто-то из «офисных» это подтвердил. Это моя работа. Я накрыл «ВХК» и ущемил интересы Шарифуллина, за которого ты гарантом, и в этом тоже моя провинность. Но тут, я думаю, ты не внакладе. Орлову я занёс доляшку, а он там между вами всеми раскидал. Что касается Шарифуллина – он и так богатый. И еще…
Глубоко вдохнув и шумно выдохнув, Наум выложил последнее признание:
– …еще Ракитский. Ты копал под него, а я помог ему выкрутиться и пролезть в УВД, вывел из-под тебя.
Иосиф Григорьевич молча кивал, глядя на расходящиеся волны за бортом. У Наума Маленкродта была дилерская фирма на «ВХК», и в один прекрасный день, когда сальдо в пользу завода округлилось до $10 млн, волгоградский климат стал тяготить его, и он решил перебраться в солнечную Калифорнию. Всё, что был должен поставщикам – а это еще около $8 миллионов – простил, и это прощение облегчило акклиматизацию на калифорнийской земле. Орлову, замначальнику УВД, оказали уважение – 10 % от суммы задолжености (тут правда Наум немного смухлевал и не озвучил реальные цифры), и поисками его никто не занимался. Нашли лопухов (таких как хозяева «Технокомплекса»), на которых перевели все стрелы, и которые возместили убытки тем, с кем руководство УВД не может не считаться. Остальных ударили об шляпу. Иосиф Григорьевич хорошо знал эту историю, поскольку держал на личном контроле несколько уголовных дел, которые искусно заволокитили, и разьяренные кредиторы в итоге стали по-философски относиться к своим потерям: жизнь волнообразна, это череда взлетов и падений.
– … но одного я тебе оставил, – донесся голос Наума как будто из морских глубин, – но ты берегись этого пидора гнойного, очень нехороший человек.
– Что за пиндос? – встрепенулся Иосиф Григорьевич.
И Наум рассказал про Николая Моничева, вышедшего на него через Шмерко и пытавшегося заручиться его поддержкой. Моничев рассказал жалостливую историю о том, что у начальника ОБЭП Иосифа Григорьевича Давиденко неуемный аппетит и дань, выплачиваемая ему, растет от месяца к месяцу, и стала просто невыносимой. Тяжелые поборы подрывают бизнес, не дают развиваться. Поэтому Моничев ищет нового покровителя – более разумного, заинтересованного в долгосрочном сотрудничестве, а не в сиюминутных сверхдоходах. Наум поддержал разговор, чтобы побольше выпытать. Моничев предлагал инсценировать банкротство и таким образом избавиться от назойливой опеки начальника ОБЭП, а затем через подставных лиц учредить новые предприятия – уже подконтрольные Науму Малленкродту, который имел достаточное влияние и сам по себе был «крышей».
Наума мучили угрызения совести – он и так поразбойничал в угодьях своего друга – поэтому отвелся, сказав, что Давиденко уже застолбил за собой эти темы, всем в городе это отлично известно, конкретная личность Моничева уже не принимается в расчет, и если его фирмы разорятся, то им тут же найдут замену. И эта замена опять же будет подконтрольна Иосифу Григорьевичу Давиденко.
Моничеву было ужасно обидно, что так глупо высунулся, и он принялся уговаривать Наума и, потеряв контроль, зашёл так далеко, что предложил сумму ежемесячного платежа, превышающую ту, что платил Иосифу Григорьевичу. Из чего Наум сделал вывод, что дело тут не в деньгах, а в какой-то личной неприязни. Тем более нужно отказаться от такого клиента, который сегодня предает одного, а завтра предаст тебя. В своих уговорах и посулах Моничев вошёл в раж, и Науму пришлось чуть ли не силой выставлять его из кабинета.
Греясь на калифорнийском солнышке, Наум не знал, что Моничев не инсценировал, а реально обанкротил свои фирмы, опрокинул многих серьезных людей, ни с кем не поделился, поэтому ищут его реально, а не понарошку, и его уголовные дела никто не думает волокитить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80