– Леди Монтегю, начинается еще один вальс. Потанцуем?
– Почему бы вам не станцевать этот танец с герцогиней? – помахивая веером, предложила Маргарет. Ее острый взгляд обратился на Ли, в улыбке – расчетливый вызов. – Вы могли бы возобновить знакомство…
Ли не могла придумать причины, чтобы отказаться от танца.
– …а мы с герцогом постараемся развлечь себя.
«Вот этого-то я и боюсь!» – хотелось вскричать Ли. Напряжение в воздухе было таким плотным, что она чувствовала, как оно давит ей на грудь. Ли не могла дышать. Ей надо уйти.
Она послала Ричарду безмолвную мольбу увести ее. Маргарет вскинула брови.
– Если, конечно, герцог не возражает.
«Нет!» – хотелось взреветь Ричарду, когда чувство, которое он отчетливо распознал как ревность, затуманило зрение и отравило мысли. Это тот самый молодой человек, за которого Ли хотела выйти замуж.
Ричард никогда раньше не встречал его, видел только мельком, издалека, в тот день, когда он приходил к ним домой.
Какая-то противная, неуверенная часть натуры Ричарда, о существовании которой он даже не подозревал, надеялась, что мальчишка окажется долговязым, неуклюжим юнцом с прыщавой физиономией, но в действительности все оказалось совсем не так. Это был Адонис с волнистыми золотыми волосами, ясными голубыми глазами и прошлым, без сомнения, таким же незапятнанным, как первый снег. Именно тот тип мужчины, за которого каждая женщина мечтает выйти замуж.
Как будто всего этого было мало, чувство вины за то, что он разрушил мечты Ли, сверлило дырку в его груди – факт, о котором он старался не задумываться вплоть до этого момента.
Правда в том, что если б не Ричард со своим грязным прошлым, Ли вышла бы замуж за Александра и подарила бы ему прелестных золотоволосых малышей, – мысль, от которой Ричарда скрутила убийственная ярость.
Без сомнения, этот мальчишка осчастливил бы ее домом, полным счастливого смеха, а не стенами, пропитанными молчанием, тайнами и грехами.
Руки Ричарда сжались. Горло сдавило, когда он сказал себе, что это не имеет значения. Она его жена. Она принадлежит ему. Но она вышла за него против воли.
Дабы исполнить отцовские династические амбиции и уберечь Элисон от сплетников. Впрочем, Ли ничего об этом не знает. И все равно сказала, что любит его. Как такое возможно?
Он почувствовал себя физически плохо: желудок скрутило, когда все вокруг навострили уши, чтобы расслышать ею слова.
Ричард понимал, что не существует вежливого способа возразить против танца, поэтому проглотил отказ.
– Я принесу тебе бокал шампанского, пока ты будешь танцевать.
Прескотт заключил Ли в объятия. После нескольких мгновений неловкого молчания мальчишка сказал что-то, что рассмешило Ли. Юноша привлек ее ближе, слишком близко, он взирал на нее с таким неприкрытым желанием, что Ричард начал свирепеть, как бешеный пес. Ему хотелось продраться сквозь толпу и разорвать щенка зубами.
Лишенный этого удовольствия, он обратил свою ярость на Маргарет:
– Что означает эта шарада?
Она провела веером по его руке.
– Ричард, я не понимаю, что ты имеешь в виду.
– Не прикидывайся невинной овечкой! – прорычал Ричард, оттолкнув ее руку. – В какую игру ты играешь?
– Говори потише, – прошептала Маргарет, поворачивая голову к плечу, дабы скрыть движения губ. – На нас смотрят. И прекрати метать в свою жену убийственные взгляды. В самом деле, можно подумать, что ты ей не доверяешь. Что, их дружба больше чем дружба?
– На что ты намекаешь? – Ричард с такой силой стиснул зубы, что услышал хруст.
– Ни на что, Ричард. Ни на что, правда. Я просто хотела немного побыть с тобой наедине.
– Я же сказал тебе, что между нами все кончено.
– И я приняла это. Правда приняла. Но все равно скучаю. Ты совсем никогда не думаешь обо мне? – Маргарет вскинула руку. – Нет, не отвечай. Я не хочу знать.
Она пробежала кончиками пальцев по краю своего веера, Мотом энергично замахала им перед лицом.
– Бог мой, как здесь жарко! Кажется, мне нехорошо… – Она покачнулась.
Ричард чертыхнулся, схватил ее за руку и подтолкнул в сторону дверей на террасу. В прошлом ему не раз приходилось видеть, как она падает в обморок. Глупая кукла целый день ничего не ест, а потом из-за угнетающей жары и духоты вкупе с голодом валится на пол, по крайней мере, один раз за ночь.
Какое ужасное неудобство и дьявольская скука! Почему он вообще это терпел?
Ответ на вопрос был настолько очевиден, что наполнил Ричарда отвращением к себе.
– Ты никогда не поумнеешь? – пробормотал он, выводя ее через французские двери на террасу.
Глоток свежего воздуха прочистит ей голову, а потом он покончит с этой шарадой. В отдалении прогремел гром. Из-за угла дома вырвался порыв ветра, хлестнув его по ногам юбками Маргарет. Тихий стон сорвался с ее губ, она обмякла и тяжело привалилась к его боку. Проклятие! Какая досада!
Он подхватил ее на руки и отнес на каменную скамейку, тянущуюся вдоль балюстрады, затем поискал в ее сумочке пузырек с нюхательной солью. Не найдя, опустился на колени и похлопал Маргарет по руке. Минута шла за минутой, а она все никак не приходила в себя.
– Маргарет. Очнись. Дождь идет.
Из сада поднимался тяжелый запах мокрой травы ниже балюстрады. Мелкий дождь набирал силу. Наконец веки Маргарет приоткрылись.
– Где я? Ричард? Это ты? Ты вернулся ко мне. Дорогой. Я знала, что ты вернешься.
Не успел Ричард догадаться о ее намерениях, как она обвила его руками за шею и прижалась губами к его губам. Он схватил ее за плечи, чтобы оттолкнуть, но она еще крепче обняла его, сцепив запястья у него на затылке, ногтями вонзаясь в голову.
Когда он скользнул ладонями по ее рукам, чтобы расцепить их, то услышал за спиной голоса, затем резкий возглас.
Со странным чувством обреченности Ричард понял, что это Ли.
Он отодрал руки Маргарет от своей шеи, вскочил на ноги и развернулся. Мгновения пролетали перед его глазами короткими, нечеткими вспышками, словно молния, за которой следует непроницаемая тьма. Его взгляд метнулся мимо Рейчел к Ли, стоящей с ней рядом. Ее золотистые волосы мерцали в свете факелов, щеки были пепельно-бледного цвета луны. В широко распахнутых глазах, когда они встретились с его взглядом, читалась боль предательства.
Ричард сделал шаг к Ли, по крайней мере думал, что сделал, но время двигалось так замедленно.
Она подхватила юбки и шагнула назад, словно собиралась убежать в дом или в сад за террасой. Но Ли стояла слишком близко к ступенькам. Нога ее, не найдя опоры, соскользнула вниз.
А потом Ли исчезла. Короткий, испуганный вскрик, подхваченный ветром, донесся до Ричарда прежде, чем он услышал глухой стук падения.
Глава 15
Ричард пробежал пролет ступенек, стуча каблуками по скользким камням. Он нашел Ли на площадке внизу, лежащую на спине. Волосы ее рассыпались по грязной земле, глаза были закрыты. Дождевые капли стучали по лицу.
Сердце тяжело и болезненно сжалось в груди. Он опустился на колени, склонившись над ней, чтобы защитить от непогоды, отводя со лба мокрые грязные волосы.
Кожа Ли была такой же холодной, как и дождь, колотящий его по спине. Кровь вытекала из раны на виске, шишка на затылке увеличивалась прямо на глазах, а на руках виднелось несколько царапин и ссадин. Ли была жива, но без сознания.
Он сорвал с себя шейный платок, обернул им голову, чтобы остановить кровь, затем поднял Ли на руки и понес ее в дом. Паника пыталась завладеть его мыслями, пока Ричард прислушивался к слишком поверхностному, сиплому звуку ее дыхания.
Маргарет стояла у дверей террасы.
– Давай я помогу тебе.
– Ты, сука! – прорычал Ричард, проходя мимо нее. Ему было наплевать, что его могут услышать. – Ты хотела, чтобы это случилась. Ты и Рейчел. Вы вместе замыслили это.
– Нет, – запротестовала Маргарет, но Ричард не слушал ее.
Он прошагал через бальный зал, смутно сознавая ошеломленные взгляды и потрясенные возгласы окружающих, но ему было наплевать. Все его мысли, все его чувства были сосредоточены на холодной, неподвижной Ли у него в руках.
– Принеси одеяла и позови врача, – рявкнул он лакею, который тут же побежал исполнять приказ.
Леди Каннингем бросилась навстречу:
– Что случилось?
Не успел Ричард ответить, как вмешалась Маргарет:
– Ее светлость была на террасе, когда началась гроза. Она поскользнулась на мокрых ступеньках.
– О Боже! Это ужасно. Сюда, пожалуйста.
Леди Каннингем отвела их в спальню на верхнем этаже, затем пошла отдать необходимые распоряжения и успокоить гостей.
Ричард осторожно положил Ли на середину кровати. Руки его дрожали, когда он убирал мокрые волосы у лее со щеки.
– Ли? Ты меня слышишь? Открой глаза…
Маргарет подошла и встала сзади.
– Пожалуйста, позволь мне помочь тебе…
– Убирайся! – прорычал Ричард, не сводя глаз с лица жены, такого же белого, как простыни у нее под головой. – Мало тебе того, что ты сделала? Гордишься тем, что натворила твоя ревность и злоба?
– Ты ведь не думаешь, что я замышляла это? – вскричала Маргарет, потянувшись к его плечу, но убрала руку, когда он метнул в нее взгляд, обещавший убить, если она дотронется до него. – Ричард, поверь, я не знала, где я. В замешательстве я подумала, что мы снова вместе. Я правда не хотела, чтобы твоя жена увидела нас или чтобы она ушиблась.
Вид слез, струящихся по щекам Маргарет, вырвал Ричарда из тисков ослепляющей ярости. Маргарет может быть бесстыдной, невежливой и даже грубой, но он никогда не считал ее ни мстительной, ни намеренно жестокой. Он тяжело вздохнул:
– Я верю тебе, Маргарет. Просто я очень встревожен.
Маргарет закусила губу и кивнула. Мгновение спустя он услышал ее удаляющиеся шаги. Казалось, прошел целый час, прежде чем леди Каннингем вернулась с охапкой одеял и в сопровождении дородного мужчины лет пятидесяти, который представился как доктор такой-то. Ричард не расслышал его имени, да оно ему было и не нужно.
Ни о чем, кроме своей жены, он думать не мог.
Доктор снял накидку и подошел к кровати.
– Что случилось?
– Моя жена упала и ударилась головой.
Доктор поцокал языком, но ничего не сказал, приступив к осмотру.
– Так много крови… – Комната, казалось, завертелась вокруг Ричарда. Это было нелепо, и по коже его прокатился озноб. Ричард был невосприимчив к виду крови, ибо нагляделся на нее во время войны. Но это другое. Это его жена.
– Раны на голове, как правило, сильно кровоточат, даже если повреждение незначительное, – прозаично пояснил доктор. – А у нее довольно сильный порез на затылке, без сомнения, от удара о камень или о бордюр. Порез на виске менее глубокий, просто ссадина, полученная во время падения. Нет, не кровопотеря представляет для нее опасность, а травма головы.
Доктор отрезал прядку великолепных волос Ли. Кровотечение замедлилось до тоненькой струйки. Доктор наложил какую-то густую мазь на порез, потом забинтовал голову чистыми полосками перевязочной ткани. Повернув Ли на бок, осмотрел руки, спину, бедра на предмет повреждений. Она так и не открыла глаза.
Какое-то сверхъестественное ощущение застывшего времени овладело Ричардом. Сердце, казалось, остановилось.
Кожа, которая еще совсем недавно была такой холодной, теперь как будто онемела.
– Что я могу сделать?
Доктор нахмурился:
– Тут никто ничего не может сделать, только наблюдать и ждать. Если она в скором времени придет в себя, можно будет надеяться на лучшее…
– А если нет? – заставил себя спросить Ричард.
– Давайте подождем и посмотрим, хорошо? Нет смысла строить предположения.
Ричард потер пальцами подбородок. Ли была такой неподвижной, такой бледной. А вдруг он потеряет ее, когда только-только нашел?
– Я бы хотел забрать ее домой, – сказал он дрожащим, сиплым голосом, царапающим горло.
– Я бы не советовал, ваша светлость. Тряска в карете последнее, что ей сейчас нужно.
Леди Каннингем подошла к Ричарду и положила ладош, ему на руку.
– Позвольте мне помочь, ваша светлость. Мы с моей горничной снимем с нее мокрую одежду.
– Нет! Я сам. – Он поднял взгляд на леди Каннингем. – Простите мою грубость, мадам, но я беспокоюсь. Я не оставлю ее.
– Я понимаю. – Леди Каннингем успокаивающе сжала его руку, затем выпроводила всех из комнаты.
Ричард расстегнул пуговицы платья. Он растер Ли руки, ноги, затем завернул в одеяла как в кокон.
– Пожалуйста, дорогая, открой глаза. Я хочу видеть твои прекрасные зеленые глаза.
Леди Каннингем вернулась, неся поднос с исходящей паром чашкой бульона, чайником и несколькими бутылочками с лекарствами.
Следом вошел лакей, неся в руках еще одеяла и смену мужской одежды.
– Это Роберт, – сказала леди Каннингем, кивнув на слугу, и поставила поднос на прикроватный столик. – Он будет за дверью на случай, если понадобится вам. Доктор согласился остаться на ночь. Я отправила слугу к вам домой, чтобы собрать кое-какую одежду. А пока возьмите вот эту. Надеюсь, она подойдет. Она принадлежала моему мужу, когда он был гораздо моложе и гораздо стройнее.
Ричард слабо улыбнулся:
– Спасибо за вашу доброту, леди Каннингем.
– Да, ну что ж… если я вам понадоблюсь… – Ричард кивнул. Он подождал, когда леди Каннингем и лакей уйдут, потом снял с себя мокрую одежду и схватил одолженные вещи. Рубашка натянулась у него на плечах, бриджи не прикрывали коленей, но по крайней мере они были сухими, а остальное не имело значения.
Ничто не имело значения, кроме жены.
Ричард подтащил стул поближе к кровати и погладил щеки Ли кончиками пальцев. Кожа ее была такой холодной, несмотря на одеяла и ярко горящий огонь в камине. Не зная, что еще сделать, он забрался на постель и заключил ее в объятия.
– О Боже, Ли, я не хочу потерять тебя!
Рейчел улыбнулась Маргарет, они обе стояли под портиком, дожидаясь своих карет. Ничто не могло испортить приподнятого настроения: ни пропитанный влагой ночной воздух, который превратит волосы в спутанную массу, ни угрюмое лицо компаньонки.
– Да что с тобой, Маргарет? Наш план удался просто идеально, а ты стоишь тут с таким видом, будто у тебя украли любимую брошь.
Маргарет оперлась рукой о ближайшую греческую колону. Ну, словно гладкий мрамор помогал ей устоять на ногах.
– Я хотела привести девчонку в объятия другого мужчины, а не убить ее.
– Не говори ерунды. Ничего ей не сделается. – Порыв ветра ударил дождем по каменному полу. Рейчел поплотнее закуталась в свою кашемировую шаль. – Подумаешь, набила шишку на голове. Да Элисон то и дело падает, и ничего. К завтрашнему дню девчонка уже поправится и только парочка царапин и синяков будут напоминать о ее падении.
– Надеюсь, ты права, – сказала Маргарет, понемножку продвигаясь к ступеням, ведущим на подъездную аллею, чтобы оказаться подальше от Рейчел. – Ты видела его лицо? Он любит ее, даже если сам этого еще не понял.
– Чушь! – Рейчел даже думать об этом не хотела. Животная похоть – да, но не любовь. Рейчел – женщина, которую Ричард любит, а не какая-то там никчемная девка, вытащенная из рабочей среды. – Она просто вертушка, которая захватила его воображение.
Во взгляде темных глаз Маргарет заключалось больше, чем легкое подозрение. Губы ее зашевелились, затем она покачали головой, словно не смогла произнести вслух обвинение, вертящееся на языке. Ее голос опустился до шепота.
– Но я не хочу причинять ей боль. Это в наш план не входило.
– Разумеется, нет, – пожала плечами Рейчел. – Я тоже не хочу. Но мы не можем позволить этому неприятному случаю сбить нас с курса. Мы должны настойчиво двигаться к цели.
Маргарет угрюмо кивнула.
– А что Прескотт? После того как я покинула бальный зал с Ричардом, я его больше не видела.
Факелы вдоль стены дрожали на ветру. Золотистое пламя плясало на коже Рейчел. Сколько еще придется ждать, прежде чем она почувствует ладони Ричарда, ласкающие ее груди?
– Прескотт ушел сразу после того, как потанцевал с Ли. Этот мальчишка еще так зелен, все его чувства были написаны на лице во время вальса. Лучше не придумаешь. – Рейчел громко рассмеялась. – Попомни мои слова, Маргарет. Сплетникам будет о чем почесать сегодня языки.
Ли слышала голоса, плывущие в темноте. Она попыталась открыть глаза, но веки словно опухли и не разлеплялись, как будто кто-то их зашил. Она упорно продолжала попытки, и наконец, ей удалось разлепить их.
Комната поплыла перед глазами в туманной дымке.
Над Ли появилось лицо Ричарда, хмурое и угрюмое. Ей хотелось сказать, чтобы он не хмурился так свирепо – он такой красивый, когда улыбается, – но голос, кажется, не слушался ее. Во рту пересохло, язык распух. Единственным звуком, который она слышала, был рев в ушах, словно рокот растревоженных ураганом океанских волн, свист ветра и оглушающий грохот прибоя о скалистый берег.
Полог над кроватью, подхваченный ураганным вихрем, быстро кружился вокруг головы. Ли затошнило, сердцебиение участилось, а горло конвульсивно сжималось до тех пор, пока тошнота не прошла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
– Почему бы вам не станцевать этот танец с герцогиней? – помахивая веером, предложила Маргарет. Ее острый взгляд обратился на Ли, в улыбке – расчетливый вызов. – Вы могли бы возобновить знакомство…
Ли не могла придумать причины, чтобы отказаться от танца.
– …а мы с герцогом постараемся развлечь себя.
«Вот этого-то я и боюсь!» – хотелось вскричать Ли. Напряжение в воздухе было таким плотным, что она чувствовала, как оно давит ей на грудь. Ли не могла дышать. Ей надо уйти.
Она послала Ричарду безмолвную мольбу увести ее. Маргарет вскинула брови.
– Если, конечно, герцог не возражает.
«Нет!» – хотелось взреветь Ричарду, когда чувство, которое он отчетливо распознал как ревность, затуманило зрение и отравило мысли. Это тот самый молодой человек, за которого Ли хотела выйти замуж.
Ричард никогда раньше не встречал его, видел только мельком, издалека, в тот день, когда он приходил к ним домой.
Какая-то противная, неуверенная часть натуры Ричарда, о существовании которой он даже не подозревал, надеялась, что мальчишка окажется долговязым, неуклюжим юнцом с прыщавой физиономией, но в действительности все оказалось совсем не так. Это был Адонис с волнистыми золотыми волосами, ясными голубыми глазами и прошлым, без сомнения, таким же незапятнанным, как первый снег. Именно тот тип мужчины, за которого каждая женщина мечтает выйти замуж.
Как будто всего этого было мало, чувство вины за то, что он разрушил мечты Ли, сверлило дырку в его груди – факт, о котором он старался не задумываться вплоть до этого момента.
Правда в том, что если б не Ричард со своим грязным прошлым, Ли вышла бы замуж за Александра и подарила бы ему прелестных золотоволосых малышей, – мысль, от которой Ричарда скрутила убийственная ярость.
Без сомнения, этот мальчишка осчастливил бы ее домом, полным счастливого смеха, а не стенами, пропитанными молчанием, тайнами и грехами.
Руки Ричарда сжались. Горло сдавило, когда он сказал себе, что это не имеет значения. Она его жена. Она принадлежит ему. Но она вышла за него против воли.
Дабы исполнить отцовские династические амбиции и уберечь Элисон от сплетников. Впрочем, Ли ничего об этом не знает. И все равно сказала, что любит его. Как такое возможно?
Он почувствовал себя физически плохо: желудок скрутило, когда все вокруг навострили уши, чтобы расслышать ею слова.
Ричард понимал, что не существует вежливого способа возразить против танца, поэтому проглотил отказ.
– Я принесу тебе бокал шампанского, пока ты будешь танцевать.
Прескотт заключил Ли в объятия. После нескольких мгновений неловкого молчания мальчишка сказал что-то, что рассмешило Ли. Юноша привлек ее ближе, слишком близко, он взирал на нее с таким неприкрытым желанием, что Ричард начал свирепеть, как бешеный пес. Ему хотелось продраться сквозь толпу и разорвать щенка зубами.
Лишенный этого удовольствия, он обратил свою ярость на Маргарет:
– Что означает эта шарада?
Она провела веером по его руке.
– Ричард, я не понимаю, что ты имеешь в виду.
– Не прикидывайся невинной овечкой! – прорычал Ричард, оттолкнув ее руку. – В какую игру ты играешь?
– Говори потише, – прошептала Маргарет, поворачивая голову к плечу, дабы скрыть движения губ. – На нас смотрят. И прекрати метать в свою жену убийственные взгляды. В самом деле, можно подумать, что ты ей не доверяешь. Что, их дружба больше чем дружба?
– На что ты намекаешь? – Ричард с такой силой стиснул зубы, что услышал хруст.
– Ни на что, Ричард. Ни на что, правда. Я просто хотела немного побыть с тобой наедине.
– Я же сказал тебе, что между нами все кончено.
– И я приняла это. Правда приняла. Но все равно скучаю. Ты совсем никогда не думаешь обо мне? – Маргарет вскинула руку. – Нет, не отвечай. Я не хочу знать.
Она пробежала кончиками пальцев по краю своего веера, Мотом энергично замахала им перед лицом.
– Бог мой, как здесь жарко! Кажется, мне нехорошо… – Она покачнулась.
Ричард чертыхнулся, схватил ее за руку и подтолкнул в сторону дверей на террасу. В прошлом ему не раз приходилось видеть, как она падает в обморок. Глупая кукла целый день ничего не ест, а потом из-за угнетающей жары и духоты вкупе с голодом валится на пол, по крайней мере, один раз за ночь.
Какое ужасное неудобство и дьявольская скука! Почему он вообще это терпел?
Ответ на вопрос был настолько очевиден, что наполнил Ричарда отвращением к себе.
– Ты никогда не поумнеешь? – пробормотал он, выводя ее через французские двери на террасу.
Глоток свежего воздуха прочистит ей голову, а потом он покончит с этой шарадой. В отдалении прогремел гром. Из-за угла дома вырвался порыв ветра, хлестнув его по ногам юбками Маргарет. Тихий стон сорвался с ее губ, она обмякла и тяжело привалилась к его боку. Проклятие! Какая досада!
Он подхватил ее на руки и отнес на каменную скамейку, тянущуюся вдоль балюстрады, затем поискал в ее сумочке пузырек с нюхательной солью. Не найдя, опустился на колени и похлопал Маргарет по руке. Минута шла за минутой, а она все никак не приходила в себя.
– Маргарет. Очнись. Дождь идет.
Из сада поднимался тяжелый запах мокрой травы ниже балюстрады. Мелкий дождь набирал силу. Наконец веки Маргарет приоткрылись.
– Где я? Ричард? Это ты? Ты вернулся ко мне. Дорогой. Я знала, что ты вернешься.
Не успел Ричард догадаться о ее намерениях, как она обвила его руками за шею и прижалась губами к его губам. Он схватил ее за плечи, чтобы оттолкнуть, но она еще крепче обняла его, сцепив запястья у него на затылке, ногтями вонзаясь в голову.
Когда он скользнул ладонями по ее рукам, чтобы расцепить их, то услышал за спиной голоса, затем резкий возглас.
Со странным чувством обреченности Ричард понял, что это Ли.
Он отодрал руки Маргарет от своей шеи, вскочил на ноги и развернулся. Мгновения пролетали перед его глазами короткими, нечеткими вспышками, словно молния, за которой следует непроницаемая тьма. Его взгляд метнулся мимо Рейчел к Ли, стоящей с ней рядом. Ее золотистые волосы мерцали в свете факелов, щеки были пепельно-бледного цвета луны. В широко распахнутых глазах, когда они встретились с его взглядом, читалась боль предательства.
Ричард сделал шаг к Ли, по крайней мере думал, что сделал, но время двигалось так замедленно.
Она подхватила юбки и шагнула назад, словно собиралась убежать в дом или в сад за террасой. Но Ли стояла слишком близко к ступенькам. Нога ее, не найдя опоры, соскользнула вниз.
А потом Ли исчезла. Короткий, испуганный вскрик, подхваченный ветром, донесся до Ричарда прежде, чем он услышал глухой стук падения.
Глава 15
Ричард пробежал пролет ступенек, стуча каблуками по скользким камням. Он нашел Ли на площадке внизу, лежащую на спине. Волосы ее рассыпались по грязной земле, глаза были закрыты. Дождевые капли стучали по лицу.
Сердце тяжело и болезненно сжалось в груди. Он опустился на колени, склонившись над ней, чтобы защитить от непогоды, отводя со лба мокрые грязные волосы.
Кожа Ли была такой же холодной, как и дождь, колотящий его по спине. Кровь вытекала из раны на виске, шишка на затылке увеличивалась прямо на глазах, а на руках виднелось несколько царапин и ссадин. Ли была жива, но без сознания.
Он сорвал с себя шейный платок, обернул им голову, чтобы остановить кровь, затем поднял Ли на руки и понес ее в дом. Паника пыталась завладеть его мыслями, пока Ричард прислушивался к слишком поверхностному, сиплому звуку ее дыхания.
Маргарет стояла у дверей террасы.
– Давай я помогу тебе.
– Ты, сука! – прорычал Ричард, проходя мимо нее. Ему было наплевать, что его могут услышать. – Ты хотела, чтобы это случилась. Ты и Рейчел. Вы вместе замыслили это.
– Нет, – запротестовала Маргарет, но Ричард не слушал ее.
Он прошагал через бальный зал, смутно сознавая ошеломленные взгляды и потрясенные возгласы окружающих, но ему было наплевать. Все его мысли, все его чувства были сосредоточены на холодной, неподвижной Ли у него в руках.
– Принеси одеяла и позови врача, – рявкнул он лакею, который тут же побежал исполнять приказ.
Леди Каннингем бросилась навстречу:
– Что случилось?
Не успел Ричард ответить, как вмешалась Маргарет:
– Ее светлость была на террасе, когда началась гроза. Она поскользнулась на мокрых ступеньках.
– О Боже! Это ужасно. Сюда, пожалуйста.
Леди Каннингем отвела их в спальню на верхнем этаже, затем пошла отдать необходимые распоряжения и успокоить гостей.
Ричард осторожно положил Ли на середину кровати. Руки его дрожали, когда он убирал мокрые волосы у лее со щеки.
– Ли? Ты меня слышишь? Открой глаза…
Маргарет подошла и встала сзади.
– Пожалуйста, позволь мне помочь тебе…
– Убирайся! – прорычал Ричард, не сводя глаз с лица жены, такого же белого, как простыни у нее под головой. – Мало тебе того, что ты сделала? Гордишься тем, что натворила твоя ревность и злоба?
– Ты ведь не думаешь, что я замышляла это? – вскричала Маргарет, потянувшись к его плечу, но убрала руку, когда он метнул в нее взгляд, обещавший убить, если она дотронется до него. – Ричард, поверь, я не знала, где я. В замешательстве я подумала, что мы снова вместе. Я правда не хотела, чтобы твоя жена увидела нас или чтобы она ушиблась.
Вид слез, струящихся по щекам Маргарет, вырвал Ричарда из тисков ослепляющей ярости. Маргарет может быть бесстыдной, невежливой и даже грубой, но он никогда не считал ее ни мстительной, ни намеренно жестокой. Он тяжело вздохнул:
– Я верю тебе, Маргарет. Просто я очень встревожен.
Маргарет закусила губу и кивнула. Мгновение спустя он услышал ее удаляющиеся шаги. Казалось, прошел целый час, прежде чем леди Каннингем вернулась с охапкой одеял и в сопровождении дородного мужчины лет пятидесяти, который представился как доктор такой-то. Ричард не расслышал его имени, да оно ему было и не нужно.
Ни о чем, кроме своей жены, он думать не мог.
Доктор снял накидку и подошел к кровати.
– Что случилось?
– Моя жена упала и ударилась головой.
Доктор поцокал языком, но ничего не сказал, приступив к осмотру.
– Так много крови… – Комната, казалось, завертелась вокруг Ричарда. Это было нелепо, и по коже его прокатился озноб. Ричард был невосприимчив к виду крови, ибо нагляделся на нее во время войны. Но это другое. Это его жена.
– Раны на голове, как правило, сильно кровоточат, даже если повреждение незначительное, – прозаично пояснил доктор. – А у нее довольно сильный порез на затылке, без сомнения, от удара о камень или о бордюр. Порез на виске менее глубокий, просто ссадина, полученная во время падения. Нет, не кровопотеря представляет для нее опасность, а травма головы.
Доктор отрезал прядку великолепных волос Ли. Кровотечение замедлилось до тоненькой струйки. Доктор наложил какую-то густую мазь на порез, потом забинтовал голову чистыми полосками перевязочной ткани. Повернув Ли на бок, осмотрел руки, спину, бедра на предмет повреждений. Она так и не открыла глаза.
Какое-то сверхъестественное ощущение застывшего времени овладело Ричардом. Сердце, казалось, остановилось.
Кожа, которая еще совсем недавно была такой холодной, теперь как будто онемела.
– Что я могу сделать?
Доктор нахмурился:
– Тут никто ничего не может сделать, только наблюдать и ждать. Если она в скором времени придет в себя, можно будет надеяться на лучшее…
– А если нет? – заставил себя спросить Ричард.
– Давайте подождем и посмотрим, хорошо? Нет смысла строить предположения.
Ричард потер пальцами подбородок. Ли была такой неподвижной, такой бледной. А вдруг он потеряет ее, когда только-только нашел?
– Я бы хотел забрать ее домой, – сказал он дрожащим, сиплым голосом, царапающим горло.
– Я бы не советовал, ваша светлость. Тряска в карете последнее, что ей сейчас нужно.
Леди Каннингем подошла к Ричарду и положила ладош, ему на руку.
– Позвольте мне помочь, ваша светлость. Мы с моей горничной снимем с нее мокрую одежду.
– Нет! Я сам. – Он поднял взгляд на леди Каннингем. – Простите мою грубость, мадам, но я беспокоюсь. Я не оставлю ее.
– Я понимаю. – Леди Каннингем успокаивающе сжала его руку, затем выпроводила всех из комнаты.
Ричард расстегнул пуговицы платья. Он растер Ли руки, ноги, затем завернул в одеяла как в кокон.
– Пожалуйста, дорогая, открой глаза. Я хочу видеть твои прекрасные зеленые глаза.
Леди Каннингем вернулась, неся поднос с исходящей паром чашкой бульона, чайником и несколькими бутылочками с лекарствами.
Следом вошел лакей, неся в руках еще одеяла и смену мужской одежды.
– Это Роберт, – сказала леди Каннингем, кивнув на слугу, и поставила поднос на прикроватный столик. – Он будет за дверью на случай, если понадобится вам. Доктор согласился остаться на ночь. Я отправила слугу к вам домой, чтобы собрать кое-какую одежду. А пока возьмите вот эту. Надеюсь, она подойдет. Она принадлежала моему мужу, когда он был гораздо моложе и гораздо стройнее.
Ричард слабо улыбнулся:
– Спасибо за вашу доброту, леди Каннингем.
– Да, ну что ж… если я вам понадоблюсь… – Ричард кивнул. Он подождал, когда леди Каннингем и лакей уйдут, потом снял с себя мокрую одежду и схватил одолженные вещи. Рубашка натянулась у него на плечах, бриджи не прикрывали коленей, но по крайней мере они были сухими, а остальное не имело значения.
Ничто не имело значения, кроме жены.
Ричард подтащил стул поближе к кровати и погладил щеки Ли кончиками пальцев. Кожа ее была такой холодной, несмотря на одеяла и ярко горящий огонь в камине. Не зная, что еще сделать, он забрался на постель и заключил ее в объятия.
– О Боже, Ли, я не хочу потерять тебя!
Рейчел улыбнулась Маргарет, они обе стояли под портиком, дожидаясь своих карет. Ничто не могло испортить приподнятого настроения: ни пропитанный влагой ночной воздух, который превратит волосы в спутанную массу, ни угрюмое лицо компаньонки.
– Да что с тобой, Маргарет? Наш план удался просто идеально, а ты стоишь тут с таким видом, будто у тебя украли любимую брошь.
Маргарет оперлась рукой о ближайшую греческую колону. Ну, словно гладкий мрамор помогал ей устоять на ногах.
– Я хотела привести девчонку в объятия другого мужчины, а не убить ее.
– Не говори ерунды. Ничего ей не сделается. – Порыв ветра ударил дождем по каменному полу. Рейчел поплотнее закуталась в свою кашемировую шаль. – Подумаешь, набила шишку на голове. Да Элисон то и дело падает, и ничего. К завтрашнему дню девчонка уже поправится и только парочка царапин и синяков будут напоминать о ее падении.
– Надеюсь, ты права, – сказала Маргарет, понемножку продвигаясь к ступеням, ведущим на подъездную аллею, чтобы оказаться подальше от Рейчел. – Ты видела его лицо? Он любит ее, даже если сам этого еще не понял.
– Чушь! – Рейчел даже думать об этом не хотела. Животная похоть – да, но не любовь. Рейчел – женщина, которую Ричард любит, а не какая-то там никчемная девка, вытащенная из рабочей среды. – Она просто вертушка, которая захватила его воображение.
Во взгляде темных глаз Маргарет заключалось больше, чем легкое подозрение. Губы ее зашевелились, затем она покачали головой, словно не смогла произнести вслух обвинение, вертящееся на языке. Ее голос опустился до шепота.
– Но я не хочу причинять ей боль. Это в наш план не входило.
– Разумеется, нет, – пожала плечами Рейчел. – Я тоже не хочу. Но мы не можем позволить этому неприятному случаю сбить нас с курса. Мы должны настойчиво двигаться к цели.
Маргарет угрюмо кивнула.
– А что Прескотт? После того как я покинула бальный зал с Ричардом, я его больше не видела.
Факелы вдоль стены дрожали на ветру. Золотистое пламя плясало на коже Рейчел. Сколько еще придется ждать, прежде чем она почувствует ладони Ричарда, ласкающие ее груди?
– Прескотт ушел сразу после того, как потанцевал с Ли. Этот мальчишка еще так зелен, все его чувства были написаны на лице во время вальса. Лучше не придумаешь. – Рейчел громко рассмеялась. – Попомни мои слова, Маргарет. Сплетникам будет о чем почесать сегодня языки.
Ли слышала голоса, плывущие в темноте. Она попыталась открыть глаза, но веки словно опухли и не разлеплялись, как будто кто-то их зашил. Она упорно продолжала попытки, и наконец, ей удалось разлепить их.
Комната поплыла перед глазами в туманной дымке.
Над Ли появилось лицо Ричарда, хмурое и угрюмое. Ей хотелось сказать, чтобы он не хмурился так свирепо – он такой красивый, когда улыбается, – но голос, кажется, не слушался ее. Во рту пересохло, язык распух. Единственным звуком, который она слышала, был рев в ушах, словно рокот растревоженных ураганом океанских волн, свист ветра и оглушающий грохот прибоя о скалистый берег.
Полог над кроватью, подхваченный ураганным вихрем, быстро кружился вокруг головы. Ли затошнило, сердцебиение участилось, а горло конвульсивно сжималось до тех пор, пока тошнота не прошла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34