Властям штата Флорида надо, наверное,
больше тратить денег, чтобы научить сотрудников правоохрани-
тельных органов постоять за себя. Может, если бы они ели меньше
"гамбургеров" и пили меньше пива...
- Замолчите!
Возникла небольшая пауза. Судья пытался взять себя в руки, а
я оглядел зал. Блондинка в первом ряду глядела на меня с полуоза-
даченным видом, как будто старалась что-то понять; за ней сидел с
отсутствующим взором мужчина со сломанным носом и жевал кончик
потухшей стары; судебный репортер, казалось, спал. Через откры-
тую дверь зала суда я видел освещенную закатным солнцем улицу, а
за ней вдалеке блестели зеленые воды Мексиканского залива...
Судья, похоже, взял себя в руки.
- Мы установили, - с трудом произнес он, - что вы - дерзкий,
грубый, жестокий и не идущий на компромиссы человек. Кроме того,
у вас был пистолет - малокалиберный "лилипут", так, кажется, он
называется. Уже сейчас я могу предъявить вам обвинение в неуваже-
нии к суду, нападении на полицейских при исполнении ими служеб-
ных обязанностей и незаконном хранении огнестрельного оружия. Но
не стану делать этого, - он помолчал немного и продолжил: - Мы
выдвинем против вас более тяжкие обвинения.
Судебный репортер на мгновение приоткрыл один глаз, слегка
подумал и, похоже, снова погрузился в сон. Человек со сломанным
носом вынул сигару изо рта, посмотрел на нее и, снова сунув в
рот, продолжил методично жевать ее. Я ничего не сказал в ответ на
слова судьи.
- Где вы были до того, как приехали сюда? - внезапно спросил
судья.
- В Сент-Кэтрин.
- Я не это имел в виду, но ладно. Как вы приехали сюда из
Сент-Кэтрин?
- На машине.
- Опишите ее и водителя.
- Зеленый автомобиль с закрытым кузовом типа "седан", в нем
ехали среднего возраста бизнесмен и его жена. Он седой, а она
блондинка.
- Это все, что вы помните? - вежливо осведомился Моллисон.
-Да.
- Я думаю, вы понимаете, что под это описание подойдет мил-
лион супружеских пар и их машин.
- Видите ли, - пожал я плечами, - когда не ожидаешь, что те-
бя будут допрашивать о том, что ты видел, то и не обращаешь вни-
мания...
- Ладно, ладно. - Он мог быть весьма ехидным, этот судья. -
Машина, конечно, с номерными знаками другого штата?
- Да, но не "конечно".
- Вы только что прибыли в наши края и уже знаете, как выгля-
дят номерные знаки нашего...
- Он сказал, что он из Филадельфии, а мне кажется, что это
другой штат. - Судебный репортер кашлянул. Судья смерил его ледя-
ным взглядом и снова повернулся ко мне.
- И вы приехали в Сент-Кэтрин из...
- Майами.
- На той же машине, конечно?
- Нет, на автобусе. Судья посмотрел на судебного секретаря,
который слегка покачал головой, и снова повернулся ко мне. Вы-
ражение его лица было отнюдь не дружелюбным.
- Вы не просто беззастенчивый лжец, Крайслер. - Он опустил
слово "мистер", и я понял, что время для вежливостей кончилось. -
Вы очень плохой лжец. Между Майами и Сент-Кэтрин нет автобусного
сообщения. Вы провели ночь перед приездом в Сент-Кэтрин в Майами?
Я кивнул.
- В отеле, - продолжил судья. - Но вы, конечно, забыли его
название?
- Видите ли...
- Избавьте нас от своей лжи, - подняв руку, прервал меня
судья. - Ваша наглость не знает границ, и суду это уже надоело.
Вы наврали тут уже достаточно - машины, автобусы, Сент-Кэтрин,
отели, Майами - ложь, все ложь. Вы никогда не были в Майами. Как
вы думаете, зачем мы держали вас под замком трое суток?
- Ну, скажите мне, - подбодрил я его.
- И скажу. Чтобы сделать запросы. Мы послали запросы в иммиг-
рационную службу и в каждую авиакомпанию, самолеты которой ле-
тают в Майами. Вашей фамилии нег в списках пассажиров и в спис-
ках лиц, въехавших в страну. И никто в тот день не видел челове-
ка, похожего на вас. А на вас трудно не обратить внимания.
Я знал, что он имеет в виду: я сам пока не встречал человека с
ярко-рыжими волосами и черными бровями. Сам-то я привык к своему
виду, но должен признать, что для этого требуется время. А если
добавить к этому мою хромоту и шрам от правой брови к уху, то о
таких приметах для опознания молят бога все полицейские.
- Как мы смогли установить, - холодно продолжил судья,
- один раз вы сказали правду, но лишь один раз. - Он вопроси-
тельно посмотрел на юношу, заглянувшего в дверь:
- Только что получено для вас, сэр, - с нервозностью произ-
нес юноша и протянул конверт. - Радиограмма. Я думал...
- Положи на стол. - Судья посмотрел на конверт, кивнул и по-
вернулся ко мне: - Как я уже сказал, один раз вы не соврали -
сообщили, что приехали из Гаваны. Так оно и есть. Вы забыли это
там, в полицейском участке, где вас арестовали, чтобы допросить и
отдать под суд, - он сунул руку в ящик стола и вытащил маленькую
бело-голубую с золотом книжечку. - Узнаете?
- Британский паспорт, - спокойно ответил я. - У меня глаза не
телескопы, но допускаю, что это мой паспорт, в противном случае
вы бы не стали так приплясывать. Если все это время он был у вас,
то зачем...
- Мы просто хотели установить, насколько вам можно верить, и
установили, что вы законченный лжец и верить вам нельзя. - Он с
любопытством посмотрел на меня. - Вы, естественно, должны знать,
что это означает: раз у нас есть паспорт, то у нас есть и еще
кое-что на вас. Кажется, вас это не взволновало. Вы либо очень
хладнокровны, Крайслер, либо очень опасны. А может быть, вы прос-
то глупы?
- А чего бы вы хотели от меня? - спросил я. - Чтобы я упал в
обморок?
- Наши полиция и иммиграционная служба находятся, по крайней
мере сейчас, в хороших отношениях со своими кубинскими коллегами.
- Он, казалось, не слышал моих слов. - В ответ на нашу телеграм-
му в Гавану мы получили не только этот паспорт. Мы получили мно-
го интересной информации. Ваша фамилия не Крайслер, а Форд, вы
провели два с половиной года на островах Вест-Индии и хорошо из-
вестны властям всех основных островов.
- Слава, судья. Когда имеешь столько друзей...
- Дурная слава. За два года три тюремных заключения на не-
большой срок, - читал судья Моллисон по бумаге, которую держал в
руке. - Никаких определенных средств к существованию, за исключе-
нием трехмесячной службы в качестве консультанта в гаванской спа-
сательной фирме. - Он посмотрел на меня. - И чем вы занимались в
этой фирме?
- Я сообщал им глубину.
Судья задумчиво посмотрел на меня и снова обратился к бумаге:
- Пособник уголовников и контрабандистов. Главным образом уголов-
ников, которые, по имеющимся данным, занимались хищением и кон-
трабандой драгоценных камней и металлов. Разжигал или пытался
разжечь беспорядки среди рабочих в Нассау и Мансанильо в целях,
не имеющих, как подозревается, ничего общего с политическими. Де-
портирован из Сан-Хуана, Пуэрто-Рико, Гаити и Венесуэлы. Объяв-
лен персоной нон грата на Ямайке. Отказано в разрешении на въезд
в Нассау, Багамские острова. - Он прервал чтение и глянул на ме-
ня. - Британский подданный, а как-то не приветствуетесь на бри-
танских территориях.
- Сущая предубежденность, судья.
- Вы, конечно, нелегально въехали в Соединенные Штаты. -
Судью Моллисона трудно было сбить с толку. - Каким образом - я
не знаю. Возможно, через Ки-Уэст, высадившись ночью где-нибудь
между Порт-Шарлотт и Марбл-Спрингз, но это не имеет значения. Так
что сейчас в дополнение к обвинению в нападении на полицейских и
ношении огнестрельного оружия без заполнения декларации на него и
без лицензии на право владения оружием можно добавить обвинение в
нелегальном въезде. Человек с таким "послужным списком" может по-
лучить хороший срок. Форд. Однако вам это не грозит - по крайней
мере здесь. Я проконсультировался с иммиграционными властями шта-
та, и они согласились, что лучше всего депортировать вас. Нам по-
добные люди ни под каким видом не нужны. Кубинские власти сообщи-
ли нам, что вы бежали из-под стражи, когда вам предъявили обвине-
ние в разжигании беспорядков среди докеров и, возможно, попытке
застрелить полицейского, который арестовал вас. За такие преступ-
ления на Кубе дают большой срок. Человек, против которого выдви-
нуто первое обвинение, подлежит экстрадиции, а что касается вто-
рого обвинения, то мы не получили от компетентных властей никако-
го требования о вашей выдаче. Однако, как я уже сказал, мы наме-
реваемся действовать не по закону об экстрадиции, а по законам о
депортации и депортируем вас в Гавану. Представители соответ-
ствующих властей встретят ваш самолет, когда он приземлится в Га-
ване завтра утром.
Я стоял и молчал. В зале суда было очень тихо. Наконец я от-
кашлялся и сказал: - Судья, это просто жестоко с вашей стороны.
- А это смотря с чьей точки зрения, - произнес он равнодушно и
встал уже, чтобы уйти. Но тут обратил внимание на переданный ему
конверт и, сказав "минуточку", сел и распечатал его. Доставая
несколько листочков папиросной бумаги, он печально улыбнулся: -
Мы подумали, что следует поинтересоваться у Интерпола, что им из-
вестно о вас, хотя сейчас, я считаю, здесь вряд ли содержится ка-
кая-нибудь полезная информация. Мы знаем все, что нам надо... Хо-
тя минутку! - спокойный, с ленцой, голос внезапно сорвался на
крик, от которого дремавший репортер подпрыгнул и полез подби-
рать упавшие на пол блокнот и ручку.
Судья начал быстро читать первый лист радиограммы:
"Париж, рю Поль-Валери- 376. Ваш запрос получен"... и так да-
лее и тому подобное... "К сожалению, мы поможем сообщить вам ни-
какой информации об уголовном прошлом Джона Крайслера. Идентифи-
кация невозможна без черепного индекса и отпечатков пальцев, но
по вашему описанию он сильно напоминает покойного Джона Монтегю
Толбота. Причины вашего запроса и его срочности нам неизвестны,
но пересылаем вам все, что мы знаем о Толботе. Сожалеем, что
больше ничем поможем помочь вам"... и так далее и тому подобное...
"...Джон Монтегю Толбот. Рост пять футов одиннадцать дюймов,
вес сто восемьдесят пять фунтов, ярко-рыжие волосы с пробором
слева, синие глаза, густые черные брови, ножевой шрам около пра-
вого глаза, орлиный нос, исключительно ровные зубы. Левое плечо
значительно выше правого из-за сильной хромоты..."
Судья посмотрел на меня, а я-на дверь. Должен признать, что
описание было не таким уж плохим.
"..Дата рождения неизвестна, возможно, начало 20-х годов. Мес-
то рождения также неизвестно. Данных о службе в армии во время
войны нет. В 1948 году закончил Манчестерский университет со сте-
пенью бакалавра-инженера. Три года работал в фирме "Сибе, Гормон
и компания". - Судья внимательно посмотрел на меня и поинтересо-
вался:
- Кто такие "Сибе, Герман и компания"?
- Никогда не слышал о них.
- Конечно, не слышали. Но я слышал. Очень известная европей-
ская фирма, специализирующаяся, помимо всего прочего, на произ-
водстве всех видов оборудования для подводных работ. Весьма тес-
но связано с вашей работой в спасательной фирме в Гаване, не так
ли? - Он явно не рассчитывал на ответ, потому что сразу продол-
жил читать сообщение дальше:
"...Специализировался по спасательным работам на большой глу-
бине. Уволился из "Сибе, Герман и компания" и устроился в дат-
скую спасательную фирму, из которой уволился через полгода - пос-
ле того как начались розыски двух пропавших слитков весом в двад-
цать восемь фунтов каждый и общей стоимостью шестьдесят тысяч
долларов, поднятых фирмой в Бомбейской бухте с затонувшего там 14
апреля 1944 года в результате взрыва судна "Форт-Страйкин", пере-
возившего боеприпасы и ценности. Вернулся в Великобританию, ус-
троился в портсмутскую спасательную фирму. Во время спасательных
работ на "НантакетЛайт", перевозившем из Амстердама в Нью-Йорк
бриллианты и затонувшем в июне 1955 года около мыса Лизард, всту-
пил в контакт с "Корнерзом" Мораном, известным вором, работавшим
по драгоценностям. Поднятые драгоценности стоимостью восемьдесят
тысяч долларов исчезли. Толбота и Морана выследили в Лондоне и
арестовали. Оба бежали из полицейского фургона, когда Толбот зас-
трелил полицейского из припрятанного маленького пистолета. Поли-
цейский впоследствии умер..."
Я сильно подался вперед, крепко вцепившись руками в барьер.
Все смотрели на меня, а я смотрел только на судью. Единственными
звуками, нарушавшими тишину в этом душном зале, были назойливое
жужжание мух и тихий шорох большого вентилятора на потолке.
" ...В конечном счете Толбота и Морана выследили на складе ре-
зиновых изделий на берегу реки, - судья Моллисон теперь читал
медленно, как будто ему требовалось время, чтобы оценить значе-
ние того, что он читал. - Их окружили, на предложение сдаться они
ответили отказом. На протяжении двух часов отбивали все попытки
полицейских, вооруженных пистолетами и гранатами со слезоточивым
газам, захватить их. В результате взрыва на складе вспыхнул
сильный пожар. Все выходы охранялись, Толбот и Моран не предпри-
нимали никаких попыток бежать. Оба сгорели в огне. Останки Мора-
на обнаружить не удалось, считается, что он сгорел полностью.
Обугленные останки Толбота опознаны по кольцу с рубином, которое
он носил на левой руке, медным пряжкам ботинок и немецкому авто-
матическому пистолету калибра 4,25 миллиметра, который он, как
известно, обычно носил при себе..."
Судья на несколько секунд замолчал. Он озадаченно посмотрел
на меня, как будто не мог поверить в то, что он прочитал, мор-
гнул и медленно повел взглядом, пока не уперся им в маленького
человечка в плетеном кресле: - Пистолет калибра 4,25 миллиметра,
шериф? Имеете ли вы представление...
- Да, - сурово и со злобой ответил шериф. - Это то, что мы
называем автоматическим пистолетом 21-го калибра, и, насколько
мне известно, существует лишь один подобный пистолет - немецкий
"лилипут"...
- ...Который обнаружили у заключенного при аресте, - конста-
тировал судья. - И у него кольцо с рубином на левой руке. - Пока-
чав головой, судья пристально посмотрел на меня: неверие медлен-
но уступало место на его лице убеждению. - Пятна на шкуре леопар-
да никогда не меняются. Разыскивается за убийство, возможно, за
два - кто знает, что вы сделали со своим сообщником на складе?
Это же его тело нашли, не ваше?
По залу прокатился гул голосов, и снова наступила мертвая ти-
шина - звук упавшей иголки показался бы громом.
- Убийца полицейских. - Шериф облизнул губы, посмотрел на
Моллисона и шепотом повторил: - Убийца полицейских. Его вздернут
за это в Англии, да, судья?
Судья снова взял себя в руки: - В юрисдикцию настоящего суда
не входит...
- Воды! - это был мой голос, и даже мне он показался хриплым.
Я сильно наклонился над барьером скамьи подсудимых, слегка пока-
чиваясь и держась за него одной рукой, а другой промокая носовым
платком лицо. У меня было достаточно времени, чтобы придумать
это, и, думаю, выглядело все так, как мне хотелось, - по крайней
мере, я надеялся на это.
- Мне... кажется, я сейчас упаду в обморок. Нет ли... нет ли
воды?
- Воды? - в голосе судьи слышалось полунетерпение - полусочув-
ствие. - Боюсь, что нет.
- Там, - проговорил я, задыхаясь, и слегка махнул рукой впра-
во от охранявшего меня полицейского. - Пожалуйста!
Полицейский отвернулся - я бы сильно удивился, не сделай он
этого, - и я с поворотом ударил его левой рукой в низ живота.
Тремя дюймами выше - и удар пришелся бы по тяжелой медной пряжке
его ремня; в этом случае мне пришлось бы заказывать где-нибудь
новые костяшки пальцев. Его крик еще не успел затихнуть, а я уже
развернул его, выхватил из кобуры тяжелый кольт и наставил его на
зал еще до того, как полицейский ударился о барьер и сполз по не-
му на пол, кашляя и задыхаясь от боли.
Одним взглядом окинул я все помещение. Человек с перебитым
носом уставился на меня почти в изумлении, челюсть его отвисла и
изжеванный окурок сигары прилип к нижней губе. Блондинка вся по-
далась вперед, широко раскрыв глаза и прикрыв ладонью рот. Судья
больше не был судьей - он напоминал восковую фигуру: застыл в
своем кресле, как будто только что вышел из-под руки ваятеля.
Секретарь, репортер и человек у двери также напоминали статуи.
Школьницы и присматривавшая за ними старая дева все также смотре-
ли на происходящее круглыми глазами, но любопытство на их лицах
сменилось страхом. Губы у ближайшей ко мне школьницы дрожали -
казалось, она сейчас заплачет или закричит. Я смутно надеялся,
что она не закричит, но мгновение спустя понял, что это не имеет
значения - очень скоро здесь будет более шумно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27