Она похитит список из его дома сегодня ночью, когда он будет спать. Для этой цели Бог создал в домах окна. Чтобы воры могли ими пользоваться.
– Значит, завтра, – сказала она.
Ее ложь была короче, но все же это была ложь.
– Всегда поучительно, – заметил Эйдриан, – наблюдать, как работает талантливый любитель. Вероятно, это список похищенных документов, составленный военной разведкой. Желая его получить, Джесс и обратилась к Римсу. Более прямолинейных людей среди моих знакомых нет.
Себастьян не спускал с нее глаз. Как всегда, она была восхитительна.
– Она торгуется, – ухмыльнулся Эйдриан. – Ты только посмотри на нее.
Было ясно, что Джесс пыталась заключить какую-то сделку. И конечно же, она не собиралась уступать.
Эйдриан долго молчал, наконец в задумчивости проговорил:
– Так вот, слова «специальное разрешение» вызывают у меня иедобрые предчувствия.
– Но не станет же она продаваться за этот список, – проворчал Себастьян.
Увы, он не был в этом уверен. Если уж Джесс отдавалась какому-то делу, то отдавалась полностью, забывая о здравомыслии и собственной безопасности. К тому же трудно было сказать, что она считала здравомыслием.
– Если Римс приберет к рукам наследницу Уитби, то сам Уитби не доживет и до лета. Она должна это знать.
– Она не дурочка, моя Джесс. – Эйдриан решительно покачал головой.
Но Джесс не принадлежала Эйдриану. Она принадлежала ему, Себастьяну.
Тут Римс приблизился к девушке почти вплотную. Низкорослый, широкий, тяжеловесный. Рядом с ним она казалась слабой и хрупкой. Но Себастьян чувствовал: это впечатление – обманчивое. Джесс была очень сильной, и поднятая Римсом буря пронесется мимо, почти не задев ее. «А вот мне бы торговаться с ней не хотелось», – подумал он неожиданно.
Римс побагровел и, вытащив из кармана какой-то листок, показал его девушке. Джесс кивнула, и полковник убрал бумагу в карман мундира.
Что ж, теперь план Джесс был ясен.
– Возвращаться в здание Королевской конной гвардии уже поздно, – заметил Себастьян. – Он наверняка возьмет документ домой. А она пойдет за ним и ночью похитит бумагу. – Да, это вполне соответствовало характеру Джесс. Она, как всегда, рисковала головой – как будто ни во что ее не ставила. – А вдруг он живет на верхнем этаже?.. Где он живет, не знаешь?
– В красивом особняке на Саут-Одли-стрит, – ответил Эйдриан. – Там три этажа. И довольно крутая крыша. Я уже провел разведку.
– Так что заберем бумагу у него сейчас.
– Да, отличная идея. Подержи, пожалуйста. – Эйдриан протянул Себастьяну свой стакан с пуншем. – Мы расстроим ее план с помощью собственного. Список – в кармане полковника. Сейчас мы пересечем комнату, и ты опрокинешь на него пунш.
– С удовольствием. Я дождусь твоего кивка. Ты пойдешь слева или справа?
– Слева. Постарайся плеснуть и на меня немного…
– Без проблем, – усмехнулся Себастьян.
Синк с бокалом в руке переходил от одной группы гостей к другой. С некоторыми из них он здоровался, другим просто улыбался – то есть был общительным и любезным. «Удивительно, до чего же глупы эти так называемые ученые», – думал он с усмешкой.
А дочь коммерсанта фланировала по комнате с чудесным жемчугом на шее. Ведь это – целое состояние. Какая нелепая роскошь! Выскочки, вот они кто.
Да-да, разбогатевшие простолюдины. Свиньи в шелках. Именно они – злейшие враги революции. Такие поклоняются только деньгам. А истинные защитники бедноты всегда происходили из правящего класса.
«У меня на улице есть люди, чтобы взять ее. И женщина в этом доме, чтобы следить за ней. Корабль уже наготове. Все может решиться в ближайшие дни. Ее переправят во Францию».
Она грубила полковнику Римсу, унижала человека вдвое ее старше, увенчанного наградами героя войны. Эта девчонка, как бы ни наряжалась, к высшему сословию не принадлежала. И никогда не будет принадлежать. «Она станет у меня шелковой, когда привезу ее во Францию. Ее отца скоро повесят, тот, кто завладеет Джесс Уитби, завладеет деньгами. Она – настоящий подарок для Великого Дела».
А Себастьян с вызывающим видом прогуливается по залу, разыгрывая из себя капитана в море. Тоже мне – спаситель человечества! Люди заговаривают с ним, но он всех игнорирует. Сейчас он похож на петуха в курятнике. Ужасно злится из-за того, что малышка секретничает с таким человеком, как полковник.
Что ж, сегодня Себастьян здесь правит балом. Но когда Grande Armee Наполеона войдет в Лондон, ублюдок потеряет все. Кеннет-Хаус… нет, Эштон-Хаус станет достойной наградой за долгую и преданную службу.
– Я собиралась выкрасть это у него, – сказала Джесс, просматривая написанное на листке. Имена, даты… все в деталях. Подарок Херста. Он всегда находил именно то, что она хотела. – Ты ведь украл это для меня?
– Себастьян помогал, – уточнил Эйдриан.
Значительную часть жизни ей приходилось иметь дела с людьми, воровские способности которых в сравнении с ее собственными позволяли ей чувствовать себя невинной овечкой.
– А я-то уже все спланировала…
Себастьян сверкнул глазами. Было видно, что он едва удерживается от язвительных комментариев.
– Если позволишь… – Эйдриан выдернул список из ее пальцев. – Здесь слишком много секретных сведений, чтобы оставить это у тебя. Я сам позабочусь о списке. А ты увидишь его снова, как только пожелаешь. Он твой, дитя мое. Я вручаю тебе секреты военной разведки. Используй их с умом.
– А что предпримет Римс, когда обнаружит пропажу? – спросил Себастьян.
– Уже, вероятно, что-то предпринимает, – с ухмылкой сказал Эйдриан.
– Он не заподозрит Джесс? – допытывался Себастьян.
– Возможно, заподозрит. Но она, по чистой случайности, ни при чем. Скорее всего он заподозрит меня. И тебя. Не исключено, что заподозрит и Стэндиша, провожавшего его к двери. Но он не станет никого обвинять открыто, поскольку эта бумага фактически не существовала. А если и существовала, то не должна была покидать здания Королевской конной гвардии. – Эйдриан аккуратно сложил документ. – Так что все в порядке.
Джесс невольно улыбнулась. Она была очень рада, что ей не придется этой ночью карабкаться в темноте по крышам.
Однако самое трудное еще ждало впереди.
– Только не думай, что теперь я тебя простила, – предупредила она Эйдриана.
Глава 21
Спитлфилдс
Попасть к Лазарусу можно было несколькими способами. Если он не посылал за тобой, а ты намеревался добраться до него живым, то следовало идти одному и пешком. Джесс прекрасно знала все, что нужно знать, чтобы обратиться к Лазарусу. Но она впервые шла к нему без приглашения.
Со склада она улизнула тайком, в пустой клети из-под мебели, исключив тем самым слежку. На Квакер-стрит наняла экипаж. Затем пошла пешком.
В эти дни Лазарус обитал в районе Спитлфилдса. Но где точно, она не знала. Торговец яблоками и подметальщик, которых она расспрашивала, на условный знак не отреагировали. Наконец, остановившись перед «слепым» нищим, Джесс изобразила на пальцах букву «L» и сказала:
– Я ищу Мертвеца.
Тот оглядел ее с ног до головы и ответил:
– Белл-лейн.
Итак, Лазарус обосновался подле Артиллерийского проезда. Не слишком дальний путь. А других, более важных, дел у нее на этот день не намечалось.
Спитлфилдс кишел тележками, продавцами пирогов и праздно шатающимися оборванцами – в основном евреями и ирландцами. Хотя были здесь также итальянцы, матросы-индийцы и чернокожие. Джесс прекрасно себя чувствовала в этой многоязыкой толпе. Ее платье из темной ткани могло сойти за самое дешевое. А драгоценностей на ней не было – за исключением медальона матери на ленточке. И никому бы не пришло в голову, что в кармане у нее сейчас целое состояние.
При мысли о том, что она снова идет к Лазарусу, у нее кровь стыла в жилах. Не совершает ли она непростительную глупость? Но только он мог сейчас ей помочь. Следовательно, у нее не было выбора.
Миновав церковь, Джесс двинулась по следующей улице. В церковном дворе росли деревья. Клены или дубы – что-то вроде этого. С листьями самых разных оттенков. А на железной ограде сидели воробьи с маленькими коричневыми пятнышками.
Джесс старалась не думать о том, куда направляется. Но с каждым шагом она приближалась к логову льва.
Много лет папочка держал ее за пределами Англии, чтобы Лазарус не мог ее вернуть. Даже сейчас папочка платил Лазарусу, чтобы тот ее не трогал. И вот сегодня она сама идет к нему.
За спиной у нее послышались шаги.
– Что надо от Мертвеца? – послышался голос.
Курьеру Лазаруса было лет двенадцать. В одежде с чужого плеча, он имел лицо мальчика из церковного хора и глаза убийцы.
Джесс снова изобразила условный знак.
– Мертвец не встречается со всякими шлюхами, желающими его видеть, – заявил мальчишка с нескрываемым сарказмом.
Джесс изобразила второй знак – нарисовала пальцем правой руки на левой ладони черту, пересекающую линию жизни. Потом показала шрам на пальце в форме буквы «L».
Глаза мальчишки ничего не выражали.
– Я тебя не знаю, – сказал он.
– Передай ему, что его хочет видеть Джесс Уитби.
– Джесс Рука?! Неужели?!
Мальчишка расплылся в улыбке, но было ясно: он с радостью разорвет ее на куски, если Лазарус прикажет.
Посыльный убежал, и Джесс немного успокоилась. С этой минуты она находилась под защитой Лазаруса или являлась его «мясом». В любом случае – была неприкасаема. Скоро кто-нибудь появится и покажет ей дорогу. Лазарус был уже близко.
Джесс замедлила шаг, наблюдая, как мальчишки гоняют палками камень. Она почти верила, что Лазарус ее не убьет. Почти.
– Сюда.
Это был все тот же мальчишка с глазами убийцы. Она следовала за ним сначала вниз по одной улице, потом вверх по другой. Эти большие старые дома были когда-то богатыми. Позже их поделили на крохотные каморки, в которых ютились бедняки. Все здесь сквозило неустроенностью и убогостью. Залатанная одежка. Жизнь впроголодь. Пока она не продалась Лазарусу, они с матерью тоже так жили.
«Резиденция» Лазаруса находилась в кирпичном доме внушительных размеров, самом большом в этом конце улицы. На ступеньках крыльца сидели двое головорезов. Греясь на солнышке, они играли в кости. Джесс вспомнила их по прежней жизни. Безжалостные звери. Но и им хватило ума, чтобы удивиться и задуматься при ее появлении.
Ничего не изменилось с тех времен, когда она обитала в этом мире. В большой гостиной с окнами на улицу на полу лежали турецкие ковры. В тумане табачного дыма светились лампы. По углам, среди гор мусора, спали в ворохе грязного белья мужчины, мальчики и несколько женщин.
Здесь Лазарус держал свой двор. На длинном столе лежали в ожидании дележки серебряные тарелки, подсвечники, часы, цепи, меха, кошельки и даже драгоценности. Это была добыча, демонстрация власти и силы Лазаруса, являвшегося в воровском мире Лондона самым влиятельным человеком.
И царствовал Лазарус в Лондоне уже три сотни лет. Когда старый умирал, его место занимал новый. Лазарус был Восставшим Мертвецом, Хитрецом, Королем воров. Он был Господином темного мира. Когда Джесс было восемь лет, он купил ее душу.
Лазарус узнал, что она пришла, едва Джесс переступила порог, хотя делал вид, что не замечает ее. Он сидел в большом кресле и разговаривал со своими людьми. Ему было уже за пятьдесят, но он не выглядел на свой возраст. Одет же был просто, – синий, в белый горошек, шейный платок и кожаный жилет. Одежда рабочего человека. У него было широкое загорелое лицо, внушавшее доверие. Человек такой внешности мог вполне сойти за извозчика, но только до тех пор, пока не посмотрит на тебя пристально и ты не увидишь его глаза.
Роль его Руки исполнял теперь мальчишка лет десяти, косматый, жилистый, энергичный. Он сидел на полу у ног Лазаруса и курил трубку. Сзади, на диване, примостилась беременная женщина с распущенными по плечами волосами цвета сливок. По другую сторону стоял Черный Джон, как всегда, грозный и устрашающий. Когда-то Джесс считала его своим другом. А что будет теперь?
Ее провожатый внезапно исчез, и Джесс переступила порог одна. Лазарус по-прежнему не смотрел в ее сторону.
Что ж, пусть будет так. А чего она ожидала?
Тихо вздохнув, Джесс пересекла комнату и приблизилась к Лазарусу. Потом молча опустилась на колени.
Себастьян сидел на ручке красного бархатного дивана и заводил часы. Ему нужно было чем-то занять руки, чтобы не наброситься с кулаками на мистера Хораса Бьюкенена, клерка Уитби и доносчика британских спецслужб разведки.
– И я принес ей на подпись бумаги Морпета. А она наорала на меня и велела убираться, – говорил Бьюкенен, сидевший на стуле в непринужденной позе. – Я, разумеется, так и сделал. Но успел заметить, что она как раз заканчивала писать письмо. И мне показалось… – Он сделал многозначительную паузу. – Показалось, что она не хотела, чтобы я его видел.
– Вы сумели разобрать, что она писала? – поинтересовался Эйдриан.
– Тогда – нет, поскольку она чуть ли не силой выставила меня за дверь. И мне пришлось обойти полсклада в поисках Маклиша. Его никогда нет на месте, когда он особенно нужен, так что я…
Бьюкенен был стройным молодым человеком лет тридцати – тридцати пяти. В глаза сразу же бросался его накрахмаленный галстук. За дорогую одежду, которую носил, он расплачивался секретами Уитби, которые продавал.
Себастьян не доверял клеркам, одевающимся лучше, чем он сам.
– Мне пришлось заниматься контрактом Морпета, поскольку наша уважаемая хозяйка чересчур увлеклась игрой со своим питомцем, вместо того чтобы одобрить окончательные условия. А ведь у меня имелась и другая работа…
Кивок Эйдриана означал, что это «разоблачение» ошеломило его. Дойл же с беззаботным видом стоял у окна гостиной и смотрел на Микс-стрит.
– Когда я вернулся, Питни сидел в её кабинете и пил чай, – продолжал молодой человек. – Питни – из числа ее любимчиков, и он может заходить к ней в любое время дня и ночи. Они там сначала ворковали, как два голубка. А потом вдруг начало происходить что-то невообразимое. Старик Питни стучал кулаком по столу и рычал, как цепной пес. А маленькая мисс Джессамин ни за что не хотела уступать – как торговка рыбой. – Бьюкенен надул губы. – Удивительные дела там происходят, в нашей конторе. Питни твердил ей, что Джосайя этого не позволил бы. Больше я ничего не слышал. Да, он сказал, что Джосайя категорически запретил бы это.
– Интересно, что они имели в виду? – в задумчивости пробормотал Эйдриан.
– Не знаю. Пришел Маклиш и отправил меня на мое рабочее место. – Бьюкенен смахнул с рукава сюртука невидимую пылинку. – Но я знаю, что Питни сдался. Потому что с несчастным видом пошел открывать сейф. Какому мужчине понравится, когда им помыкает женщина? Не представляю, как Питни и Маклиш мирятся с этим.
Себастьян убрал часы. Он думал о том, что когда-нибудь найдет возможность поколотить Бьюкенена. Клерк же улыбнулся во всю ширь рта:
– Так вот, Питни вернулся как побитый пес. Он принес ей что-то… какой-то маленький сверток. Конечно же, из сейфа.
– Как вы думаете, что принес Питни? – спросил Эйдриан с дружелюбной улыбкой. – Этот маленький сверток… Вы, случайно, не видели, что в нем?
Дойл вынул из кармана зубочистку из слоновой кости и принялся ковырять в зубах.
– Что-то ценное, наверное. – Бьюкенен пожал плечами. – Но я не видел, что именно он принес. Видел только, как он нес сверток, прижимая его к груди. Весь его облик словно говорил: «Несу нечто невероятно важное».
– А дальше? – полюбопытствовал Эйдриан.
– Она ушла, разве вы не знаете? Сняла с вешалки шляпку и ушла, прямо в разгар рабочего дня. Не сказав никому ни слова. А я… я воспользовался возможностью, чтобы оставить на ее столе несколько мелочей. Чеки и прочее. В ее папке для бумаг ничего не было, кроме… – Он вынул из заднего кармана брюк письмо. – Кроме этого.
Эйдриан протянул к письму руку.
– По-видимому, она написала его раньше, – сказал Бьюкенен. – Это то самое письмо, которое она писала тайком. Видите, оно адресовано ее отцу. Обычно она передает письма курьеру. Но она почему-то оставила его на столе, и мне это показалось подозрительным. Поскольку же я все равно собирался сюда, чтобы передать несколько бумаг мистеру Уитби, то подумал, что надо захватить и его.
Эйдриан не опускал руку, но Бьюкенен по-прежнему сжимал письмо пальцами.
– Вероятно, она хотела, чтобы его доставили. Видите, на конверте значится имя Уитби? Возможно, она просто забыла передать его курьеру. Уж очень спешила. – Клерк наконец-то вручил письмо Эйдриану и встал. – Пойду к мистеру Уитби, спрошу, нет ли у него для меня поручений. Я не… Мистер Маклиш может спросить, почему меня не было в конторе.
Эйдриан изучил печать на письме.
– Вы его вскрывали, мистер Бьюкенен. Но в этом не было необходимости.
– Я посчитал, что так будет лучше, – в смущении ответил клерк. – Чтобы не беспокоить вас, окажись оно несущественным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
– Значит, завтра, – сказала она.
Ее ложь была короче, но все же это была ложь.
– Всегда поучительно, – заметил Эйдриан, – наблюдать, как работает талантливый любитель. Вероятно, это список похищенных документов, составленный военной разведкой. Желая его получить, Джесс и обратилась к Римсу. Более прямолинейных людей среди моих знакомых нет.
Себастьян не спускал с нее глаз. Как всегда, она была восхитительна.
– Она торгуется, – ухмыльнулся Эйдриан. – Ты только посмотри на нее.
Было ясно, что Джесс пыталась заключить какую-то сделку. И конечно же, она не собиралась уступать.
Эйдриан долго молчал, наконец в задумчивости проговорил:
– Так вот, слова «специальное разрешение» вызывают у меня иедобрые предчувствия.
– Но не станет же она продаваться за этот список, – проворчал Себастьян.
Увы, он не был в этом уверен. Если уж Джесс отдавалась какому-то делу, то отдавалась полностью, забывая о здравомыслии и собственной безопасности. К тому же трудно было сказать, что она считала здравомыслием.
– Если Римс приберет к рукам наследницу Уитби, то сам Уитби не доживет и до лета. Она должна это знать.
– Она не дурочка, моя Джесс. – Эйдриан решительно покачал головой.
Но Джесс не принадлежала Эйдриану. Она принадлежала ему, Себастьяну.
Тут Римс приблизился к девушке почти вплотную. Низкорослый, широкий, тяжеловесный. Рядом с ним она казалась слабой и хрупкой. Но Себастьян чувствовал: это впечатление – обманчивое. Джесс была очень сильной, и поднятая Римсом буря пронесется мимо, почти не задев ее. «А вот мне бы торговаться с ней не хотелось», – подумал он неожиданно.
Римс побагровел и, вытащив из кармана какой-то листок, показал его девушке. Джесс кивнула, и полковник убрал бумагу в карман мундира.
Что ж, теперь план Джесс был ясен.
– Возвращаться в здание Королевской конной гвардии уже поздно, – заметил Себастьян. – Он наверняка возьмет документ домой. А она пойдет за ним и ночью похитит бумагу. – Да, это вполне соответствовало характеру Джесс. Она, как всегда, рисковала головой – как будто ни во что ее не ставила. – А вдруг он живет на верхнем этаже?.. Где он живет, не знаешь?
– В красивом особняке на Саут-Одли-стрит, – ответил Эйдриан. – Там три этажа. И довольно крутая крыша. Я уже провел разведку.
– Так что заберем бумагу у него сейчас.
– Да, отличная идея. Подержи, пожалуйста. – Эйдриан протянул Себастьяну свой стакан с пуншем. – Мы расстроим ее план с помощью собственного. Список – в кармане полковника. Сейчас мы пересечем комнату, и ты опрокинешь на него пунш.
– С удовольствием. Я дождусь твоего кивка. Ты пойдешь слева или справа?
– Слева. Постарайся плеснуть и на меня немного…
– Без проблем, – усмехнулся Себастьян.
Синк с бокалом в руке переходил от одной группы гостей к другой. С некоторыми из них он здоровался, другим просто улыбался – то есть был общительным и любезным. «Удивительно, до чего же глупы эти так называемые ученые», – думал он с усмешкой.
А дочь коммерсанта фланировала по комнате с чудесным жемчугом на шее. Ведь это – целое состояние. Какая нелепая роскошь! Выскочки, вот они кто.
Да-да, разбогатевшие простолюдины. Свиньи в шелках. Именно они – злейшие враги революции. Такие поклоняются только деньгам. А истинные защитники бедноты всегда происходили из правящего класса.
«У меня на улице есть люди, чтобы взять ее. И женщина в этом доме, чтобы следить за ней. Корабль уже наготове. Все может решиться в ближайшие дни. Ее переправят во Францию».
Она грубила полковнику Римсу, унижала человека вдвое ее старше, увенчанного наградами героя войны. Эта девчонка, как бы ни наряжалась, к высшему сословию не принадлежала. И никогда не будет принадлежать. «Она станет у меня шелковой, когда привезу ее во Францию. Ее отца скоро повесят, тот, кто завладеет Джесс Уитби, завладеет деньгами. Она – настоящий подарок для Великого Дела».
А Себастьян с вызывающим видом прогуливается по залу, разыгрывая из себя капитана в море. Тоже мне – спаситель человечества! Люди заговаривают с ним, но он всех игнорирует. Сейчас он похож на петуха в курятнике. Ужасно злится из-за того, что малышка секретничает с таким человеком, как полковник.
Что ж, сегодня Себастьян здесь правит балом. Но когда Grande Armee Наполеона войдет в Лондон, ублюдок потеряет все. Кеннет-Хаус… нет, Эштон-Хаус станет достойной наградой за долгую и преданную службу.
– Я собиралась выкрасть это у него, – сказала Джесс, просматривая написанное на листке. Имена, даты… все в деталях. Подарок Херста. Он всегда находил именно то, что она хотела. – Ты ведь украл это для меня?
– Себастьян помогал, – уточнил Эйдриан.
Значительную часть жизни ей приходилось иметь дела с людьми, воровские способности которых в сравнении с ее собственными позволяли ей чувствовать себя невинной овечкой.
– А я-то уже все спланировала…
Себастьян сверкнул глазами. Было видно, что он едва удерживается от язвительных комментариев.
– Если позволишь… – Эйдриан выдернул список из ее пальцев. – Здесь слишком много секретных сведений, чтобы оставить это у тебя. Я сам позабочусь о списке. А ты увидишь его снова, как только пожелаешь. Он твой, дитя мое. Я вручаю тебе секреты военной разведки. Используй их с умом.
– А что предпримет Римс, когда обнаружит пропажу? – спросил Себастьян.
– Уже, вероятно, что-то предпринимает, – с ухмылкой сказал Эйдриан.
– Он не заподозрит Джесс? – допытывался Себастьян.
– Возможно, заподозрит. Но она, по чистой случайности, ни при чем. Скорее всего он заподозрит меня. И тебя. Не исключено, что заподозрит и Стэндиша, провожавшего его к двери. Но он не станет никого обвинять открыто, поскольку эта бумага фактически не существовала. А если и существовала, то не должна была покидать здания Королевской конной гвардии. – Эйдриан аккуратно сложил документ. – Так что все в порядке.
Джесс невольно улыбнулась. Она была очень рада, что ей не придется этой ночью карабкаться в темноте по крышам.
Однако самое трудное еще ждало впереди.
– Только не думай, что теперь я тебя простила, – предупредила она Эйдриана.
Глава 21
Спитлфилдс
Попасть к Лазарусу можно было несколькими способами. Если он не посылал за тобой, а ты намеревался добраться до него живым, то следовало идти одному и пешком. Джесс прекрасно знала все, что нужно знать, чтобы обратиться к Лазарусу. Но она впервые шла к нему без приглашения.
Со склада она улизнула тайком, в пустой клети из-под мебели, исключив тем самым слежку. На Квакер-стрит наняла экипаж. Затем пошла пешком.
В эти дни Лазарус обитал в районе Спитлфилдса. Но где точно, она не знала. Торговец яблоками и подметальщик, которых она расспрашивала, на условный знак не отреагировали. Наконец, остановившись перед «слепым» нищим, Джесс изобразила на пальцах букву «L» и сказала:
– Я ищу Мертвеца.
Тот оглядел ее с ног до головы и ответил:
– Белл-лейн.
Итак, Лазарус обосновался подле Артиллерийского проезда. Не слишком дальний путь. А других, более важных, дел у нее на этот день не намечалось.
Спитлфилдс кишел тележками, продавцами пирогов и праздно шатающимися оборванцами – в основном евреями и ирландцами. Хотя были здесь также итальянцы, матросы-индийцы и чернокожие. Джесс прекрасно себя чувствовала в этой многоязыкой толпе. Ее платье из темной ткани могло сойти за самое дешевое. А драгоценностей на ней не было – за исключением медальона матери на ленточке. И никому бы не пришло в голову, что в кармане у нее сейчас целое состояние.
При мысли о том, что она снова идет к Лазарусу, у нее кровь стыла в жилах. Не совершает ли она непростительную глупость? Но только он мог сейчас ей помочь. Следовательно, у нее не было выбора.
Миновав церковь, Джесс двинулась по следующей улице. В церковном дворе росли деревья. Клены или дубы – что-то вроде этого. С листьями самых разных оттенков. А на железной ограде сидели воробьи с маленькими коричневыми пятнышками.
Джесс старалась не думать о том, куда направляется. Но с каждым шагом она приближалась к логову льва.
Много лет папочка держал ее за пределами Англии, чтобы Лазарус не мог ее вернуть. Даже сейчас папочка платил Лазарусу, чтобы тот ее не трогал. И вот сегодня она сама идет к нему.
За спиной у нее послышались шаги.
– Что надо от Мертвеца? – послышался голос.
Курьеру Лазаруса было лет двенадцать. В одежде с чужого плеча, он имел лицо мальчика из церковного хора и глаза убийцы.
Джесс снова изобразила условный знак.
– Мертвец не встречается со всякими шлюхами, желающими его видеть, – заявил мальчишка с нескрываемым сарказмом.
Джесс изобразила второй знак – нарисовала пальцем правой руки на левой ладони черту, пересекающую линию жизни. Потом показала шрам на пальце в форме буквы «L».
Глаза мальчишки ничего не выражали.
– Я тебя не знаю, – сказал он.
– Передай ему, что его хочет видеть Джесс Уитби.
– Джесс Рука?! Неужели?!
Мальчишка расплылся в улыбке, но было ясно: он с радостью разорвет ее на куски, если Лазарус прикажет.
Посыльный убежал, и Джесс немного успокоилась. С этой минуты она находилась под защитой Лазаруса или являлась его «мясом». В любом случае – была неприкасаема. Скоро кто-нибудь появится и покажет ей дорогу. Лазарус был уже близко.
Джесс замедлила шаг, наблюдая, как мальчишки гоняют палками камень. Она почти верила, что Лазарус ее не убьет. Почти.
– Сюда.
Это был все тот же мальчишка с глазами убийцы. Она следовала за ним сначала вниз по одной улице, потом вверх по другой. Эти большие старые дома были когда-то богатыми. Позже их поделили на крохотные каморки, в которых ютились бедняки. Все здесь сквозило неустроенностью и убогостью. Залатанная одежка. Жизнь впроголодь. Пока она не продалась Лазарусу, они с матерью тоже так жили.
«Резиденция» Лазаруса находилась в кирпичном доме внушительных размеров, самом большом в этом конце улицы. На ступеньках крыльца сидели двое головорезов. Греясь на солнышке, они играли в кости. Джесс вспомнила их по прежней жизни. Безжалостные звери. Но и им хватило ума, чтобы удивиться и задуматься при ее появлении.
Ничего не изменилось с тех времен, когда она обитала в этом мире. В большой гостиной с окнами на улицу на полу лежали турецкие ковры. В тумане табачного дыма светились лампы. По углам, среди гор мусора, спали в ворохе грязного белья мужчины, мальчики и несколько женщин.
Здесь Лазарус держал свой двор. На длинном столе лежали в ожидании дележки серебряные тарелки, подсвечники, часы, цепи, меха, кошельки и даже драгоценности. Это была добыча, демонстрация власти и силы Лазаруса, являвшегося в воровском мире Лондона самым влиятельным человеком.
И царствовал Лазарус в Лондоне уже три сотни лет. Когда старый умирал, его место занимал новый. Лазарус был Восставшим Мертвецом, Хитрецом, Королем воров. Он был Господином темного мира. Когда Джесс было восемь лет, он купил ее душу.
Лазарус узнал, что она пришла, едва Джесс переступила порог, хотя делал вид, что не замечает ее. Он сидел в большом кресле и разговаривал со своими людьми. Ему было уже за пятьдесят, но он не выглядел на свой возраст. Одет же был просто, – синий, в белый горошек, шейный платок и кожаный жилет. Одежда рабочего человека. У него было широкое загорелое лицо, внушавшее доверие. Человек такой внешности мог вполне сойти за извозчика, но только до тех пор, пока не посмотрит на тебя пристально и ты не увидишь его глаза.
Роль его Руки исполнял теперь мальчишка лет десяти, косматый, жилистый, энергичный. Он сидел на полу у ног Лазаруса и курил трубку. Сзади, на диване, примостилась беременная женщина с распущенными по плечами волосами цвета сливок. По другую сторону стоял Черный Джон, как всегда, грозный и устрашающий. Когда-то Джесс считала его своим другом. А что будет теперь?
Ее провожатый внезапно исчез, и Джесс переступила порог одна. Лазарус по-прежнему не смотрел в ее сторону.
Что ж, пусть будет так. А чего она ожидала?
Тихо вздохнув, Джесс пересекла комнату и приблизилась к Лазарусу. Потом молча опустилась на колени.
Себастьян сидел на ручке красного бархатного дивана и заводил часы. Ему нужно было чем-то занять руки, чтобы не наброситься с кулаками на мистера Хораса Бьюкенена, клерка Уитби и доносчика британских спецслужб разведки.
– И я принес ей на подпись бумаги Морпета. А она наорала на меня и велела убираться, – говорил Бьюкенен, сидевший на стуле в непринужденной позе. – Я, разумеется, так и сделал. Но успел заметить, что она как раз заканчивала писать письмо. И мне показалось… – Он сделал многозначительную паузу. – Показалось, что она не хотела, чтобы я его видел.
– Вы сумели разобрать, что она писала? – поинтересовался Эйдриан.
– Тогда – нет, поскольку она чуть ли не силой выставила меня за дверь. И мне пришлось обойти полсклада в поисках Маклиша. Его никогда нет на месте, когда он особенно нужен, так что я…
Бьюкенен был стройным молодым человеком лет тридцати – тридцати пяти. В глаза сразу же бросался его накрахмаленный галстук. За дорогую одежду, которую носил, он расплачивался секретами Уитби, которые продавал.
Себастьян не доверял клеркам, одевающимся лучше, чем он сам.
– Мне пришлось заниматься контрактом Морпета, поскольку наша уважаемая хозяйка чересчур увлеклась игрой со своим питомцем, вместо того чтобы одобрить окончательные условия. А ведь у меня имелась и другая работа…
Кивок Эйдриана означал, что это «разоблачение» ошеломило его. Дойл же с беззаботным видом стоял у окна гостиной и смотрел на Микс-стрит.
– Когда я вернулся, Питни сидел в её кабинете и пил чай, – продолжал молодой человек. – Питни – из числа ее любимчиков, и он может заходить к ней в любое время дня и ночи. Они там сначала ворковали, как два голубка. А потом вдруг начало происходить что-то невообразимое. Старик Питни стучал кулаком по столу и рычал, как цепной пес. А маленькая мисс Джессамин ни за что не хотела уступать – как торговка рыбой. – Бьюкенен надул губы. – Удивительные дела там происходят, в нашей конторе. Питни твердил ей, что Джосайя этого не позволил бы. Больше я ничего не слышал. Да, он сказал, что Джосайя категорически запретил бы это.
– Интересно, что они имели в виду? – в задумчивости пробормотал Эйдриан.
– Не знаю. Пришел Маклиш и отправил меня на мое рабочее место. – Бьюкенен смахнул с рукава сюртука невидимую пылинку. – Но я знаю, что Питни сдался. Потому что с несчастным видом пошел открывать сейф. Какому мужчине понравится, когда им помыкает женщина? Не представляю, как Питни и Маклиш мирятся с этим.
Себастьян убрал часы. Он думал о том, что когда-нибудь найдет возможность поколотить Бьюкенена. Клерк же улыбнулся во всю ширь рта:
– Так вот, Питни вернулся как побитый пес. Он принес ей что-то… какой-то маленький сверток. Конечно же, из сейфа.
– Как вы думаете, что принес Питни? – спросил Эйдриан с дружелюбной улыбкой. – Этот маленький сверток… Вы, случайно, не видели, что в нем?
Дойл вынул из кармана зубочистку из слоновой кости и принялся ковырять в зубах.
– Что-то ценное, наверное. – Бьюкенен пожал плечами. – Но я не видел, что именно он принес. Видел только, как он нес сверток, прижимая его к груди. Весь его облик словно говорил: «Несу нечто невероятно важное».
– А дальше? – полюбопытствовал Эйдриан.
– Она ушла, разве вы не знаете? Сняла с вешалки шляпку и ушла, прямо в разгар рабочего дня. Не сказав никому ни слова. А я… я воспользовался возможностью, чтобы оставить на ее столе несколько мелочей. Чеки и прочее. В ее папке для бумаг ничего не было, кроме… – Он вынул из заднего кармана брюк письмо. – Кроме этого.
Эйдриан протянул к письму руку.
– По-видимому, она написала его раньше, – сказал Бьюкенен. – Это то самое письмо, которое она писала тайком. Видите, оно адресовано ее отцу. Обычно она передает письма курьеру. Но она почему-то оставила его на столе, и мне это показалось подозрительным. Поскольку же я все равно собирался сюда, чтобы передать несколько бумаг мистеру Уитби, то подумал, что надо захватить и его.
Эйдриан не опускал руку, но Бьюкенен по-прежнему сжимал письмо пальцами.
– Вероятно, она хотела, чтобы его доставили. Видите, на конверте значится имя Уитби? Возможно, она просто забыла передать его курьеру. Уж очень спешила. – Клерк наконец-то вручил письмо Эйдриану и встал. – Пойду к мистеру Уитби, спрошу, нет ли у него для меня поручений. Я не… Мистер Маклиш может спросить, почему меня не было в конторе.
Эйдриан изучил печать на письме.
– Вы его вскрывали, мистер Бьюкенен. Но в этом не было необходимости.
– Я посчитал, что так будет лучше, – в смущении ответил клерк. – Чтобы не беспокоить вас, окажись оно несущественным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30