– Я считаю, что после свадьбы мужчина должен хранить верность женщине.
– Ты права. Но что тут особенного? Ведь многие остаются верны своим женам.
Фелисити покачала головой:
– Больше я в это не верю.
– Ты просто потрясена неожиданным открытием, вот и все. Если бы ты действительно верила в то, что говоришь, то не стала бы выходить замуж?
Фелисити вздохнула:
– Да, наверное, это так.
Глава 8
Облачившись наконец в нежно-розовое платье, Фелисити принялась за прическу, а Кэролайн взмолилась:
– Ну пожалуйста, дорогая, позволь мне бросить только взгляд. Клянусь, я не произнесу ни слова!
– Завтра, завтра. Приходи на чай. – Фелисити боялась сразу же подставлять свою единокровную сестру под шуточки язвительной подружки. Наверное, поэтому она тут же поправилась: – Нет, не завтра. Лучше послезавтра.
В дверь постучали. В следующий миг на пороге появился улыбающийся Джаред и сразу увидел Фелисити, которая укладывала последний непослушный локон.
– Вы выглядите обворожительно. Уже готовы?
Они проследовали через холл. Приблизившись к комнате отца, Фелисити заставила себя улыбнуться. Она ожидала увидеть небогато одетую, скромную девушку и сильно удивилась, когда гостья подняла на нее темные, полные подозрительности глаза. Единокровная сестричка поразила воображение Фелисити своими ярко-красными губами и щеками.
В воздухе повисла пауза, грозившая затянуться на целую вечность, но тут отец сказал:
– А, вот и ты, дорогая! Входи, знакомься с Маргарет. Маргарет, это Фелисити, твоя сестра.
– Рада познакомиться с тобой, Фелиция.
– Фелисити, – поправила девушка. – Я тоже рада нашему знакомству. Присаживайся, пожалуйста. – И она принесла еще один стул, стоявший поодаль. – Ты должна рассказать мне о себе все-все. Я уверена, что мы станем хорошими друзьями.
«Друзьями? Поцелуй в зад свою кобылу!» – улыбнулась Бесс. И все же она ухитрилась ответить тем манерным тоном, который считала верхом воспитанности:
– Да, я тоже уверена в этом.
– Отец сказал мне, что твоя мама умерла. Я так сожалею! Мне знакома эта боль.
– Да уж, дорогуша, довольно паршивое ощущение. Сначала даже не знаешь, что тебе, черт побери, теперь делать. Сама понимаешь, одиночество и все такое…
– Должно быть, одиночество – это ужасно. А что, у твоей матушки не было никаких родственников?
– Ни единого. Во всяком случае, я никого не знаю. Слышала только, что вся эта компания глупых ублю… – Бесс остановилась, поняв, что и эта речь, и жестикуляция выдают в ней уличную девку. Совладав с собой, она уточнила: – То есть, насколько я понимаю, моя мама была одна на всем белом свете. Хотя, правда, есть еще Фрэнк. – Отвечая на удивленный взгляд Фелисити, она добавила: – Это мой друг. Он позаботился о похоронах.
Поискав тему для более приятной беседы, Фелисити наконец спросила:
– Ты, должно быть, посещала школу?
– Нет, но я знаю грамоту и могу считать.
Наступила долгая пауза, во время которой Фелисити пыталась придумать, о чем еще можно поговорить. Наконец ей показалось, что она нашла подходящую тему. Покупки! Какая женщина не любит ходить по магазинам за обновками? Уж это-то по крайней мере их должно объединять!
– Ты была когда-нибудь в «Рудольфе»? – спросила она. Поскольку заведение «Рудольфе» было магазином для самых чванливых леди Нью-Йорка, то Бесс даже не надеялась когда-нибудь попасть туда.
– Не-а, – отрицательно покачала головой гостья, – ни разу. – Спохватившись, Бесс снова изменила манеры и голос: – Видишь ли, мне говорили, что у них все очень дорого.
– Дорого, зато очень красиво и удобно. Я как раз собиралась завтра с утра сходить за покупками. Может быть, ты ко мне присоединишься? А потом мы могли бы зайти выпить чаю.
Бесс заулыбалась. Разве можно было упустить такую возможность?
– Вот здорово! – вырвалось у нее.
В этот момент в дверь постучал Джаред и попросил Фелисити выйти для срочного разговора. Она с радостью покинула комнату отца. Наконец-то удалось хоть на время избавиться от компании этой особы. Прислонясь к стене, Фелисити простонала:
– Боже, это было ужасно! Кажется, она меня уже ненавидит.
Обняв ее, Джаред тихо сказал:
– Неправда. Она не может вас ненавидеть. Просто нужно время, чтобы немного привыкнуть друг к другу.
– Знаю, но… она такая странная.
– Она немного неотесанна, можно даже сказать, груба, а вы этого никак не ожидали?
– Джаред, ведь она не виновата. Я уверена, что Маргарет – очень милый человек. Просто до сих пор она жила в такой обстановке. Очевидно же, что она по крайней мере старается.
– А может быть, и не зря, – предположил Уокер.
– Что вы хотите этим сказать? – нахмурилась девушка. Но тут скрипнула дверь комнаты, где жила миссис Дэвис, и молодые люди поспешно отпрянули друг от друга. Кузина Фелисити вышла в холл и спросила:
– Кажется, я проспала чай? Наверное, обед уже почти готов?
– Не думаю, но могу попросить Бекки принести тебе что-нибудь. Хочешь?
– Буду очень признательна, дорогая.
Джаред спустился в кухню вместе с Фелисити. В печи стоял горячий ростбиф. Хозяйка отрезала от него два толстых куска, положила на тарелку рядом с хлебом и полила мясо подливкой. Джаред тем временем пытался найти столовый прибор, чашку и чай. Закрыв один шкаф и распахнув дверцы другого, Уокер вдруг сказал:
– Мне кажется, если бы она не так нажимала на херес, то не пропускала бы время трапезы.
– Ну, Джаред, это нехорошо с вашей стороны. Я, конечно, знаю, что время от времени Альвина балует себя лишним глоточком, но у бедняжки такой страшный ревматизм, что порой она с трудом передвигается по дому.
– Ваша родственница пьет отнюдь не по глоточку. Наверное, именно поэтому она и не может нормально ходить.
– Злой вы человек, капитан!
– Спросите у Бекки, сколько пустых бутылок ей приходится выносить из комнаты миссис Дэвис.
– Однако… Как же она достает херес? Ведь Альвина никогда без меня не выходит из дома, а хорошее вино – такая редкость.
– Все можно достать, дорогая, если у вас довольно денег и вы знаете нужных людей.
– Неужели Билли ей помогает?
Джаред понятия не имел, кто потакает леди в ее слабости, но почему-то меньше всего подозревал этого проворного юношу.
– Может быть, один из офицеров? – предположил он. Когда чай был готов, Джаред взял поднос. Фелисити налегке пошла за ним следом. В комнате Альвины девушка взбила подушки и помогла кузине сесть поудобнее, после чего капитан Уокер поставил поднос на колени почтенной леди.
– Тебе сегодня нездоровится, дорогая? – спросила Фелисити.
– Сейчас уже лучше, спасибо, – отозвалась миссис Дэвис.
Девушка ощутила укол совести. Она так увлеклась собственными заботами! Разрываясь между уходом за раненым отцом, приготовлениями к свадьбе и переживаниями относительно встречи с новоявленной сестренкой, она и думать забыла об Альвине. И она пообещала себе непременно исправиться.
– Вот и хорошо, – улыбнулась Фелисити, – потому что завтра утром я собираюсь в магазин и тебе придется меня сопровождать.
– Мне? – Миссис Дэвис явно удивилась. – Но почему?
– Потому что ты – истинная леди, и мне понадобится твой совет. Сама понимаешь, – добавила Фелисити шепотом, – невесте нужны кое-какие вещицы для первой брачной ночи.
Вскоре они с Джаредом вышли, оставив Альвину с чаем и ростбифом, и снова поднялись в верхний холл. Джаред тут же обхватил Фелисити за талию и повернул к себе лицом.
– Так где мы остановились? – вкрадчиво промолвил он, и глаза его весело заблестели.
– Вон там, – указала головой Фелисити, имея в виду место их предыдущей беседы.
Джаред улыбнулся:
– Я имел в виду не это. Чем мы с вами занимались?
– Разговаривали о Маргарет. Я обещала завтра отвести ее в магазин. Как вы думаете, она обидится, если предложить ей что-нибудь не слишком яркое?
Джареду пришлось изрядно напрячься, чтобы не упустить нить этого разговора, потому что, задавая свой вопрос, Фелисити начала ласковыми и в то же время уверенными движениями разглаживать рубашку на его груди. Это прикосновение вызвало необычайно сильную и не вполне пристойную реакцию со стороны Уокера. Он поспешил сменить позу, чтобы случайно не шокировать девушку.
– Скоро ваш отец поправится, – сказал Уокер. – Давайте больше не станем откладывать свадьбу.
– Мы же решили, что она состоится через две недели. Теперь уже ничего нельзя изменить.
Возможно, для кого-то полмесяца – пустяковый срок, но для Джареда это была целая вечность. Порой он позволял себе обнять Фелисити или просто прикоснуться к ней, чтобы уже сейчас вкусить хоть каплю ожидающего его блаженства. И вот опять он обязан сдерживаться, хотя и знает, что это выше человеческих сил.
– Вы заняты сегодня днем?
– Нет. А что?
– Мы могли бы уединиться где-нибудь.
– Сад всегда под рукой.
– Это днем-то? – Уокер недовольно скривился. – Я было подумал о вашей комнате.
Фелисити заморгала от неожиданности.
– Просто хотелось поцеловать вас. По-настоящему, и чтобы никто не помешал.
– Ах, ну если вам нужен поцелуй, так для этого сгодится бельевая кладовка, – с лукавой улыбкой ответила Фелисити. – Мне рассказывали, что некоторые используют ее как раз для таких дел.
– Как это ужасно! – поддразнил ее Джаред.
– Да, и, если не ошибаюсь, однажды вечером я сама обнаружила там некий сюрприз.
Он не выдержал и рассмеялся:
– В тот вечер ваши щеки запылали, как наливные яблочки. А захлопнув дверь, вы к ней прислонились спиной, точно верный страж. Вы действительно подумали, будто я способен отпихнуть вас, чтобы получше разглядеть этих голубков?
– Признаться, была такая мысль.
– Да что вы? Интересно почему?
– Наверное, потому, что вам очень понравилось увиденное.
– Ах, Фелисити, мужчина должен быть совершенно слеп, чтобы не уставиться на женскую грудь.
– Неужели все мужчины в равной степени наслаждались бы этим?
Обняв ее еще крепче, Джаред приподнял пальцем подбородок девушки и заглянул ей в глаза.
– Не знаю, как насчет всех, но мне гораздо больше понравилось, как вы покраснели. И я сразу же стал соображать, как бы убедить эту молодую леди подыскать вторую такую же кладовую. Только свободную, разумеется.
– Неужели вы подумали об этом? И всего после каких-нибудь пяти минут знакомства?
– Милая, я начал думать об этом после первых десяти секунд.
Фелисити рассмеялась и уютно устроилась в объятиях Джареда.
Неожиданно в холл ввалился Марси.
– Из госпиталя известия, надо торопиться, – прогремел он, никак не обращаясь к Джареду. – Туда привезли сразу уйму больных, около сотни человек. – Увидев, что он нарушил уединение влюбленных, Марси покраснел, от чего его бронзовая кожа стала ярко-алой. – Простите, мисс Драйден, я не хотел…
Он не договорил, а Фелисити так и не успела разглядеть его смущенное лицо, потому что Джаред перехватил ее внимание, сказав:
– Я должен идти.
Потом он неожиданно быстро поцеловал ее в губы, словно это уже стало самым привычным делом, и отправился к себе за саквояжем.
Через минуту, придя в себя после поцелуя, Фелисити вошла в комнату отца.
– О, я так рад, что ты вернулась. А то зову Бекки, а ее все нет.
– Наверное, она пошла на рынок, папа.
Томас кивнул и сказал:
– Я думаю, Маргарет хочет посмотреть свою комнату и немного отдохнуть перед обедом.
– Действительно. Ты, должно быть, очень устала. Давай я тебя провожу, – сказала Фелисити, улыбнувшись девушке.
И обе вышли, оставив отца отдыхать. Когда они приблизились к лестнице, Бесс поняла, что ей придется жить на третьем этаже, и сразу же угрюмо сдвинула брови. Она считала, что лишь горничным да лакеям отводят помещения под самой крышей.
– Что же это, я буду спать рядом с прислугой?
Удивленная резким тоном сестры, Фелисити оглянулась, и ей показалось, что в глазах новоявленной родственницы блеснуло пламя настоящей ненависти. Однако Фелисити решила, что это просто игра света.
– Конечно, нет. Ведь ты член этой семьи. Я бы предоставила тебе комнату рядом с моей, но ее недавно занял один из офицеров. На втором этаже у нас четыре спальни, и еще четыре – на третьем.
Когда они поднялись наверх, Фелисити распахнула дверь в комнату, отделанную в голубых и белых тонах. Обстановка была очень изящна – вот почему тут до сих пор никто не жил, ведь офицеры выбирали мебель покрепче, а не покрасивее.
Бесс никогда не жила в такой роскошной и просторной комнате. Тут было почти столько же места, сколько во всей их убогой лачуге, где ютились они втроем с матерью и сестрой. А теперь, подумать только, вся эта комната – в ее распоряжении!
– Вон там – ванна, – указала Фелисити на закрытую дверь. – Когда отдохнешь, можешь побаловать себя. Для этого позови Бекки. Она у меня, правда, немножко копуша, но все же в конце концов является на вызов. Надеюсь, тебе тут понравится.
Фелисити хлопотала возле отца. Движения ее были немного резкими, а прикосновения – менее ласковыми, чем обычно. Она кормила его супом из горшочка. Когда же он съел последнюю ложку и Фелисити насухо вытерла ему подбородок салфеткой, Томас взял ее за руку и сказал:
– Ну ладно, дочь, давай начистоту.
– Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду, что если ты и впредь так же будешь тереть мой подбородок, то мне не придется бриться.
– А что, я была слишком неосторожна? Прости.
– Но почему ты так расстроена? Что случилось?
– Ничего.
– Присядь-ка, – потребовал Томас.
Фелисити вовсе не хотелось начинать этот разговор.
– Папа, лучше не надо. Ведь это действительно не мое дело.
– Да, с этим я готов согласиться, однако есть вещи, которые ты должна знать. Я любил твою маму, Фелисити.
– Правда? – спросила она воинственным тоном, но в следующую секунду прикусила губу. – Прости. Я ничего не имела в виду.
– Имела, и я вполне понимаю твою враждебность. Но ты не представляешь себе, до какой степени я любил. Она была хрупкой, нежной, прелестной леди. А когда ты родилась, ей, бедняжке, очень туго пришлось. Доктора предупредили, что во время вторых родов она непременно умрет. – Томас тяжело вздохнул. – Я не мог рисковать.
– И потому нашел себе другую.
– Да, однажды я оступился. И прошло много времени, прежде чем я сумел простить себе эту слабость.
– Но в конце концов все-таки простил, так я понимаю?
– Фелисити, – укоризненно произнес Томас.
– Извини, – буркнула она.
– Если уж мама меня простила, то я не понимаю, почему…
Фелисити как ошпаренная вскочила с места.
– И ты ей сказал? – ошеломленно воскликнула она. – Зачем ты это сделал? Как ты мог причинить такую боль любимой женщине?
– Сядь! – снова велел ей отец, на сей раз немного резче. – Я ей не говорил. Она нашла письмо.
Фелисити застонала, представив себе, что пережила ее мать, узнав об этом предательстве.
– Твоя мама понимала, что мужчине это необходимо.
Ей захотелось взорваться и сказать все, что она думает о мужчинах и их нелепых нуждах. Неужели эти мерзкие прихоти важнее долга, чести и любви? Разумеется, нет, и все же их вечно ставят впереди всего остального! Фелисити мысленно поклялась, что никогда не подчинится мужчине и его проклятым желаниям. Она не будет любить своего будущего мужа, и если ему взбредет в голову удовлетворить свою похоть с другими, то ее это ни капельки не коснется.
– Бог тебя простит, отец, – сказала Фелисити после долгой паузы.
Она решила наведаться в свой тайник. Прошлой ночью Брайан поднял ее с постели, сказав, что привел еще троих товарищей по борьбе. К счастью, на сей раз среди них не было раненых, однако все трое, похоже, долго голодали.
Девушка сложила в матерчатый мешок цыпленка, оставшегося от обеда, три огромных куска окорока, хлеб, сыр, который нашла в чулане, и спелые яблоки, привезенные с севера для британских офицеров. Фелисити решила, что с них довольно будет и по одному, тогда как трое беглецов, которые прячутся внизу, нуждаются в усиленном питании, чтобы поскорее восстановить силы.
Угощение было воспринято с восторгом. Фелисити не торопилась с расспросами, терпеливо ожидая, когда люди насытятся.
– Ее зовут Бетти, – сказал один из беглецов, когда Фелисити наконец сумела задать свой первый вопрос. – Мы женаты уже три года, а прожили вместе не больше месяца. Редкое было счастье, если мне удавалось хоть на часок повидаться с ней.
– Вы хотите послать ей записку?
Мужчина покачал головой:
– Нет, ведь если ее найдут… – Он тряхнул давно не мытыми волосами. – Нет, я хочу любой ценой уберечь ее от беды.
– Скажите мне, где она живет, и я повторю ей ваше послание слово в слово.
Беглец дал Фелисити адрес. Она поднялась, пожелав им всего хорошего, и ушла, оставив гостей заканчивать трапезу.
Фелисити, конечно, не рассчитывала, что извозчик направится в фешенебельный квартал города, однако то место, где она очутилась, определенно было одним из самых убогих в Нью-Йорке.
Уже темнело, повсюду в окнах зажигались огни. Меньше чем через полчаса на землю спустится настоящая ночь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32