Глава 28
Пауль Робсон сидел на скамейке в парке, наблюдая за игрой в крикет. Был прекрасный мартовский день, и на зеленой лужайке резвилась юная пара. Прелестная девушка играла неважно, но ее молодой дружок был рад этому. Каждый раз, когда она промахивалась, он вставал рядом с ней и нежно поднимал ей руку, показывая, как правильно целиться. Потом он двумя руками держал ее за бедра, помогая сохранить правильное положение. Девушка радостно и беззаботно улыбалась своему партнеру, и Робсон подумал с завистью: «Счастливый молокосос». Под ложечкой у него засосало.
Расстроенный увиденным, он отвел взгляд от беззаботной пары и посмотрел на недоеденный сандвич в руке. Потом положил его в пакет у ног. Он не был голоден. Он в который раз удивился, зачем покупает ленч, когда чертовски хорошо знает, что не будет есть его. За эти недели он совсем лишился аппетита. Наклонившись вперед, он уставился в землю, пытаясь собраться с мыслями. Боль в животе уменьшилась, и он глубоко вздохнул. Что ему делать? Ему тридцать два года, а страх не отпускает его ни на минуту. Он боится собственной тени.
Ему захотелось никогда не видеть дискету. За эти две недели он пытался забыть о том, что узнал, убеждая себя, что в будущем он вернется к этому, но сейчас должен вести себя так, как будто ему ничего не известно. Но Пауль Робсон всегда был очень добросовестным работником и порядочным человеком. Такие игры с самим собой были не для него.
Страховая компания «Говард» занималась отмыванием денег наркодельцов. Это был факт, от которого он не мог отмахнуться. По информации Ломана, владельцами самых крупных страховок были преступники. Но в материалах компании они были представлены честными бизнесменами из Колумбии и Бразилии, и очень трудно было бы уличить их без дискеты Ломана. Пауль задавался вопросом, как это произошло и каким образом Хьюго удавалось все скрывать?
Робсон опять глубоко вздохнул – желудок снова стал мучить его – и обвел парк взглядом. Потом, что у него вошло в привычку, бросил опасливый взгляд за спину. После того, что он узнал из дискеты Ломана, у него появились и другие привычки. Он теперь не шел спать, пока его жена Энни не засыпала. Он не мог заниматься с ней любовью и не хотел, чтобы она видела, как он мучается от бессонницы, терзаемый мрачными мыслями.
Конечно, он через какое-то время понял, почему Хьюго занялся этим грязным делом. Это было очевидно – чтобы добиться громадного успеха, а потом лет в тридцать пять оставить дела и уехать в какое-нибудь тихое, прелестное место. А там, имея достаточно крупный счет в банке, прожить оставшуюся жизнь в радости и покое. Бизнес с Южной Америкой был грязным, безнравственным и трудным делом. И Хьюго был сильным, умным и очень честолюбивым, чтобы заниматься этим страшным бизнесом. Пауль боялся Хьюго. Наркобизнес очень опасен, а Пауль не был героем. А опасность наркобизнеса доказана смертью Ломана.
Когда Пауль поднял голову, юная пара уже ушла, а яркое весеннее солнце закрыли темные серые тучи. Видимо, он просидел здесь уже долго, совершенно потеряв счет времени. Встав, он поднял сумку с недоеденным ленчем и, выходя из парка, выбросил пакет в корзину для мусора. Потом засунул руки в карманы, снова беспокойно оглянулся и направился на работу.
После двух часов дня Робсон оказался в своем офисе. Он уже побывал на торгах, но ему сказали, что Хьюго хочет его видеть для личной беседы. И что дело срочное. Пока он добирался до офиса, то весь взмок от страха.
– Хьюго? Ты хотел меня видеть? – спросил он, встав в дверях кабинета Хьюго.
– Да, проходи и садись, Пауль, – сказал Хьюго, взглянув на него.
Пауль молча прошел в кабинет и сел, ожидая со страхом, что скажет Хьюго.
– Я разговаривал по телефону с Дереком Дорси, и он хочет, чтобы ты перезвонил ему.
Робсон вздохнул с облегчением – значит, все это не имеет отношения к информации, добытой Ломаном. На сердце у него стало спокойно и, сказав, что сейчас перезвонит Дереку, он встал, чтобы уйти. Но Хьюго задержал его, спросив, не догадывается ли Робсон, чем так встревожен Дерек. Хотя Хьюго говорил это с бесстрастным лицом, было видно, что он очень обеспокоен.
Пауль снова сел. Ему было непонятно волнение Хьюго. Он наводил справки по «ИМАКО», но ничего опасного там не было. Компания делала большие взносы в консервативную партию, надеясь на поддержку парламента. Компания «Говард» имела очень хорошую прибыль, занимаясь вторичной страховкой «ИМАКО». До того, как Пауль стал заниматься своим расследованием, он проверил «ИМАКО» и не нашел ничего подозрительного. Хотя, если быть честным, он просто не думал серьезно об «ИМАКО». После того, как они взяли, по настоянию Хьюго, страховки на громадную сумму, Хьюго сам изъявил желание заниматься этим делом.
– МАФФ проводил расследование по одному виду продукции, выпускаемой «ИМАКО». Предполагалось, что они занимаются бензотетрином. Но все страхи оказались напрасны. МАФФ ничего не обнаружил.
– Тогда почему Дорси так встревожен? Робсон пожал плечами:
– Из того, что мне известно, для волнений нет оснований. Я проверял все до заключения сделки, но ничего не обнаружил.
Хьюго постучал ручкой по зубам, и этот звук подействовал на нервы Робсона.
– На какую сумму страховка?
Робсон был поражен, ведь Хьюго это знал, так как сам занимается этим делом.
– Пятнадцать миллионов, но ведь ты…
– Да, знаю, я забыл. – Хьюго хмыкнул. Это было несколько недель назад, в самый разгар сделки с Мануэлло, а сейчас Хьюго не был уверен в своем решении. Он знал, что не может закрыть всю эту сумму, но не докладывать же об этом Робсону. Если он все проконтролирует, то нечего бояться – компания не останется в накладе. Он просто отметит страховку поздним числом. – Я не могу помнить всякую проклятую мелочь, – сказал Хьюго агрессивно. И Робсона удивил его злой взгляд.
Трудно назвать мелочью такие крупные страховые суммы, подумал Робсон, но заставил себя оставаться спокойным. Тревожные мысли снова вернулись к нему.
– Я еще тебе нужен?
– Нет. Постарайся добыть информацию об «ИМАКО». Мне нужно знать как можно больше.
Робсон пожал плечами. Это было очень трудно, но если это все, чего хотел Хьюго… Тревога становилась сильнее, но он встал, с шумом отодвинул стул от стола и сказал, что займется «ИМАКО» позднее, так как сейчас должен вернуться на торги.
Хьюго согласился, но попросил Робсона обязательно перезвонить, когда он свяжется с Дорси. Пауль обещал, но неожиданный интерес Хьюго к «ИМАКО» добавил ему лишний повод для волнений. Он вышел из кабинета с мыслью, что Дерек может подождать. Пауль уже опаздывал на встречу с брокерами и может много потерять, если будет бегать к Хьюго при его каждом нелепом требовании.
Фрейзер делал заметки, просматривая информацию на экране. Было уже поздно, он сидел за компьютером с тех пор, как ушли все сотрудники. И глаза уже устали от постоянной работы с мерцающим экраном. Он отвернулся на несколько минут, снял очки, потер лицо руками, а потом снова надел очки и вернулся к работе. Он искал связь и был уверен, что она есть. Он интуитивно чувствовал, что «ИМАКО» начинает нервничать, и хотел найти причину паники. Он стал изучать дело Мак-Гриди с первой страницы, но никак не мог обнаружить связь с другими делами, которыми он занимался против «ИМАКО». Все дела, связанные с этой компанией, которыми он занимался много лет, были разными, и он не мог связать диагнозы всех болезней с химическим производством. Но чувствовал, что эта связь должна быть, хотя прямых фактов и доказательств не было. Все пострадавшие имели разные диагнозы. Различные кожные заболевания, респираторные, несколько смертей – все это могло быть следствием воздействия какого-то отравляющего вещества, но доказательств не было.
Все они были служащими «ИМАКО» – но никто не работал на производстве, кроме Мак-Гриди, с его эмфиземой. Он работал с удобрениями, но, кроме этого, был заядлым курильщиком, что и было указано в деле.
Фрейзер в сердцах поставил точку на сегодняшней работе – он сделал достаточно. Встав, он начал массировать шею, снимая напряжение. Потом выключил компьютер, вынул дискету и убрал ее в коробку. Когда он стал убирать бумаги, то услышал стук в дверь. Посмотрев в полутемную приемную, он увидел Бет.
Он замер, не зная чего от нее ждать после вчерашней ночи, когда, еле извинившись, он с большим нетерпением почти вышвырнул ее, полуодетую, из дома, торопясь объясниться с Ливви. Он представил эту сцену, понимая, что вел себя не очень достойно. Но так как отступать было некуда, он подошел к двери кабинета, открыл ее и пригласил Бет зайти.
Бет долго думала, как ей поступить. Конечно, если бы Дорси не настаивал, она просто послала бы Фрейзера куда подальше. Она слишком хороша, чтобы бегать за ним. Обычно, попадая в нелестное положение, она вычеркивала все из своей памяти и начинала новую интрижку. Но в этот раз она не могла так поступить. Дорси запугал ее. Она была у него на крючке, а он не играл в детские игры. Если он утонет, то потянет Бет за собой. У нее не было возможности помешать этому. И вот после своего крушения она снова здесь, несмотря на свое нежелание. Она пришла сюда, чтобы получить информацию, которая была так нужна Дорси.
Помешав Фрейзеру поцеловать ее в щеку, она прошла мимо него в кабинет и села рядом с его столом. Фрейзер был очень Смущен, и не глядя ей в глаза, попытался извиниться. Но она, улыбнувшись, быстро прервала его.
– Забудь это! Давай решим, что это просто недоразумение. – Она встретилась с его взглядом и продолжила: – Договорились?
Он вспыхнул, вспомнив, в каком она появилась виде, и неуверенно ответил:
– Договорились. Но я бы понял, если бы ты больше никогда не захотела видеть меня.
Бет непринужденно засмеялась и махнула рукой, отметая его слова.
– О, Фрейзер, не будь таким сентиментальным! Наш роман был прерван, вот и все. С моей стороны нет никаких обид, и я не оскорблена. Хотя я должна принести извинения, что расстроила Ливви. – Она приподняла брови. – Мне кажется, что она восприняла это плохо.
Фрейзер ощетинился при одном упоминании Ливви.
– Не расстраивайся из-за Ливви, – холодно сказал он. – Она большая девочка.
Бет пожала плечами и посмотрела на стол.
– Над чем ты так поздно работаешь? – спросила она, изучая страницу блокнота. – «ИМАКО»? Милорд Фрейзер! Почему ты интересуешься прошлыми делами «ИМАКО»?
Фрейзер хотел подойти к ней, чтобы забрать блокнот, но потом подумал, что это будет слишком грубо. Уже хватит с его стороны грубостей.
– Меня интересуют кое-какие факты, и я решил изучить эти дела.
Бет вопросительно посмотрела на него, а потом снова на страницу и прочитала имя одного больного – Мак-Гриди.
– Я работала с этим делом и очень хорошо помню его. Что тебя интересует, Фрейзер? Может быть, я смогу помочь?
Фрейзер вздохнул и присел на край стола.
– Если быть честным, Бет, то я не уверен во многом. Я слышал, что продукция «ИМАКО» проверяется МАФФ. Я попытался сам найти причину, но ничего не добился. Я надеялся проверить все случаи, но у всех заболевших разные диагнозы, и нет никаких оснований связывать их с производством каких-либо опасных веществ. Я старался разобраться, но бесполезно.
– Но, насколько я могу вспомнить, симптомы болезней совершенно не связаны с химикатами, – запротестовала Бет. – И многие из заболевших даже не работали непосредственно на производстве. По каким причинам ты решил, что здесь, может быть, замешан бензотетрин?
Фрейзер покачал головой:
– Фактов нет. МАФФ проводил расследование, но ничего не обнаружил. И мне ничего не удалось узнать. У меня только интуиция, и ничего больше. Я, как терьер, на привязи – хочу узнать, но не могу достать!
Бет рассмеялась:
– Я представляю тебя в клетчатой попоне! Но, чтобы ты ни говорил, они заплатили всем пострадавшим компенсацию, даже не доходя до суда.
– Да, но они могли это сделать, чтобы не привлекать к себе внимания.
– Чтобы умиротворить человека из газеты, стоящего за спинами пострадавших, – ответила Бет. – А тебе не кажется, что они могли это сделать по моральным соображениям, Фрейзер?
– Какую сторону ты защищаешь? – улыбнулся он.
– Никакую. Я вела больных и давала медицинское заключение, исходя из заболевания. И я не понимаю, что там может быть еще, кроме обычных болезней.
Фрейзер посмотрел на нее. Она была хорошим доктором с прекрасным положением и практичной женщиной. Все, что она говорила, было разумно. Может быть, он воспринимает все очень эмоционально? Может, видит то, чего нет на самом деле?
– Ладно, Бет. Возможно, мне все это кажется. Как бы там ни было, но мой рабочий день закончился. Могу я тебя пригласить что-нибудь выпить?
Она посмотрела на него, а потом покачала головой. Она получила то, зачем пришла, не имеет смысла зря тратить вечер. Извинившись, она отказалась, сказав, что рано встала утром и пришла только для того, чтобы уладить недоразумение между ними. Фрейзер поднялся:
– Спасибо, Бет. Я очень ценю… и извини меня. Бет надела пальто, подошла к нему и поцеловала в щеку.
– Все хорошо.
Он положил руку ей на затылок, привлек к себе, а потом наклонился и жадно поцеловал.
– Бет?
Она открыла глаза.
– Все будет иначе…
Она закрыла ему рот рукой и отодвинулась от него.
– Да, – сказала она спокойно. – Я уверена, что будет. – Улыбнувшись ему, она вышла из офиса.
Дерек должен быть доволен – она сейчас позвонит ему.
Глава 29
Ливви стояла рядом с домом двадцать два по Холбурн-роуд, отвернувшись от окна, в которое миссис Роу наблюдала за ней. Старушка постучала в стекло, а когда Ливви посмотрела на нее, радостно помахала. Митч опаздывал уже на десять минут, и все это время хозяйка Ливви стучала в стекло и махала рукой. Она явно относилась к Ливви как к своей любимице Тилли. Ливви отвернулась от окна и стала смотреть на улицу, засунув руки поглубже в карманы и желая, чтобы Митч скорее появился.
Стояли последние мартовские дни. Солнце сияло по-летнему ярко, но было холодно. Она была одета в новое пальто в клетку, которое купила для шотландской погоды, с огромным воротником и карманами, из которых не вынимала рук. Шерстяной берет закрывал ей уши. На ней было теплое белье, легинсы, охотничьи ботинки и серые теплые вязаные носки.
Переступая с ноги на ногу, она наконец увидела черный джип Митча с открытым верхом, из которого орало радио, и с облегчением вздохнула. Повернувшись к окну, она последний раз помахала хозяйке и пошла навстречу машине, резко затормозившей.
– Доброе утро, миледи Оливия! Не было никакой необходимости так экипироваться! У нас прогулка на вертолете, а не путешествие пешком в горы! – воскликнул Митч, выскакивая из джипа.
– Но мне холодно. И потом мы собирались прогуляться, когда прилетим. А на диких землях Абердина будет морозно!
Митч рассмеялся.
– Ах ты, нежная южанка! – Открыв дверь, он помог ей сесть в машину, закинул на заднее сиденье ее сумку. – Подожди минутку.
Подбежав к дому, где миссис Роу все еще стояла у окна, он постучал в стекло, и старушка, с большим трудом подняв шпингалет, распахнула окно.
– О-о, Митч! Как ты поживаешь?
– Прекрасно, прекрасно. Очень рад был увидеться с вами, миссис Роу! – Он перегнулся через подоконник и поцеловал старушку в морщинистую щеку. Потом галантно поклонился ей и удалился, легко перепрыгнув через дроковый кустарник, росший в саду. Потом с уже более серьезным видом сел в машину. Когда он поехал в сторону Абердинского аэропорта, Ливви буквально стонала от смеха.
Митч несколько дней планировал эту прогулку на вертолете: он считал, что это единственная вещь, которая может покорить ее. После неудачи несколько дней назад, когда он почти уложил ее в постель, но в последнюю минуту все рухнуло, он был в постоянном сексуальном напряжении. И все время отчаянно мечтал закончить то, что они начали. Не потому, что Ливви стала для него единственной женщиной, нет – Митч не верил в любовь. Он любил только свою маму и свою камеру. Это желание было другого рода – его можно было сравнить с пудингом, покрытым клубничным кремом, который он собирался съесть, но последний кусок предложили другому. А он хотел пудинга сейчас и больше ни о чем не мог думать.
Пока они ехали в аэропорт, Ливви стала набрасывать заметки для своего раздела. Она решила посвятить один номер туризму в Абердине. Эта идея ей пришла в голову, когда Митч предложил прогулку на вертолете. Она предполагала рассказать об Абердине, показать его старинную красоту и очарование суровой природы. Написать об исторических, знаменитых местах города и о его окрестностях, о побережье и долинах, о Грэмпиан Маунтинс и Спрей Вэлли. А для всего этого нужны были хорошие снимки. Ей хотелось сделать приложение интересным, хотелось, чтобы люди стремились купить его. А спрос, несомненно, привлечет желающих дать объявление или рекламу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43