Индеец рассматривал оборудование, которое надо было сложить и упаковать. Дьюс закончил разговор с индейцем и снял круглые очки, открывая красные опухшие глаза. Роджер продолжал свою речь: – Итак, если ты сделала все, что нужно, то мы сейчас сворачиваемся и утром уезжаем.
– Я сделала больше, чем было запланировано! – ответила Ливви.
– Прекрасно! Сценарий был чудовищный, но сегодня мы чертовски хорошо потрудились. И я считаю, что лучше уехать, чтобы было время еще поработать над ним, чем оставаться здесь и бездельничать двадцать четыре часа. Твое решение?
– Я согласна с тобой.
Роджер, услышав то, чего ему хотелось, зашагал к Хэнку и Филу. Ливви, проводив его взглядом, наклонилась к своей сумке. В этот момент какое-то насекомое свалилось ей на руку, и Ливви завизжала – скорее от неожиданности, чем от страха. Дьюс, наблюдавший за ней, улыбнулся. Ублюдок, подумала Ливви, приходя в себя, хотя понимала, что он имел право жить так, как хотел. Но ей пришлось столько вытерпеть за неделю, и она не считала, что Дьюс имеет право злиться на нее. Закинув сумку на плечо, она направилась к своей группе. Ей было плохо, ее тошнило от жары и от еды, и поэтому она не чувствовала никакого смущения, что кто-то другой выполняет ее работу. Да это прекрасно, когда каждый делает свою работу, но во всем мире сильная собака сжирает слабую! Но все-таки это не совсем так! Она пришла к такой мысли из-за жары и крайней усталости – и в душе стыдилась того, что оправдывала себя таким образом.
Стоя на пристани, дожидаясь, пока съемочная группа разместится на большой лодке, Ливви повернулась, удивленная тем, что Дьюс подошел к ней. Он снова был в черных очках, и, не видя его глаз, она все же знала, что он пристально рассматривает ее. Он протянул ей руку и сказал, медленно растягивая слова:
– Я не могу сказать, что получил удовольствие от общения с вами, Ливви Дэвис! Все было совсем не так, как мне бы хотелось. – Ливви поняла, что он имел в виду. Фактически его принудили дать интервью. Съемочная группа нашла его и попросила сказать несколько слов в защиту природы и о создании заповедников. Но на самом деле к этой теме едва прикоснулись.
Ливви взяла его руку и удивилась, почувствовав мозоли, грубость и шероховатость кожи. Она посмотрела на него и покраснела, так как это был первый дружелюбный жест с его стороны.
– Наконец-то вы соизволили смутиться!
– Я только делала свою работу, Ленни.
Он пожал плечами и отпустил ее руку.
– Иногда мы, отбрасывая все, лезем наверх, стремимся к проклятым вершинам! И не видим, что оставляем за собой, а ведь часто самое ценное и настоящее лежит перед нами.
Ливви несколько минут не отрываясь смотрела на него, а потом, с трудом подбирая слова и заикаясь, стала извиняться. Но он резко прервал поток ее сбивчивых фраз.
– В лодке ждут вас, Ливви.
– Она посмотрела на лодку и быстро повернулась к нему, но он уже ушел. Забравшись в лодку и сев рядом с Роджером, она облегченно вздохнула, когда раздался рев двигателя. Лодка сорвалась с места.
Джеймс, сжав голову руками, сидел на постели своего номера в «Рио Палас». Он был весь мокрый от пота, его тошнило. В Рио он находился уже четвертый день. Конференция закончилась вчера. И сегодня, впервые осознав, что ему предстоит сделать, он ужаснулся. Это так потрясло его, что он дрожал, как в тяжелом приступе малярии.
Он знал, что ему предстоит, знал, что в аэропорту перешагнул ту черту, когда уже отступиться невозможно. Он все знал, но умом не понимал всей опасности происходящего. На протяжении нескольких последних дней он попытался убедить себя, что это обычная деловая поездка сотрудника министерства иностранных дел на конференцию. Он забылся и расслабился на бесконечных раутах, обедах. Он, Джеймс Вард, был на всех этих встречах и приемах самым блестящим молодым дипломатом своего ранга. Он сумел даже очаровать зачерствевших, безразличных ко всему экс-дипломатов и их старых морщинистых жен. Но сейчас он снова вернулся к страшной реальности.
Только что из Лондона звонил Хьюго. Он сообщил, что Ливви возвращается из Белема, и поэтому Джеймс должен войти в контакт. Хьюго сказал еще Джеймсу: «Не вздумай все испортить! Ты же помнишь, какая ставка в игре?» Джеймс знал, что поставлено на карту. Хьюго мог бы даже не напоминать.
Джеймс поднял голову и взглянул на маленький листок бумаги, лежащий рядом с телефоном. На нем был записан номер контактного телефона. После того, как Джеймс позвонит по этому номеру, он должен избавиться от листка: сжечь его или съесть. Вспомнив это указание, Джеймс попытался улыбнуться, но вместо этого еще сильнее запаниковал. Он должен войти в контакт до того, как Ливви вернется в Рио, а потом он должен все тщательно продумать, чтобы избежать ошибок. Он потянулся к телефону, поднял трубку и прижал ее к уху. Все еще трясясь как в лихорадке, он стал набирать номер. Это все, что я должен сделать, подумал он, ожидая, когда отзовется абонент. Этот звонок, а потом забрать груз – и все! Но вдруг, не дождавшись ответа, опустил трубку, наконец осознав, что он собирается сделать.
Господи! Что он думал? Как ему не пришло в голову, что если все откроется, то ответственность падет на него? Он посмотрел на свои руки и крепко сжал, чтобы унять дрожь. И снова ужасные мысли закрутились в голове. Волновало его только одно – как спасти свою драгоценную шкуру. Он мог это сделать, поступив так, как велел ему Хьюго. Мысли, пугавшие его, стали уходить. Он перестал чувствовать страх. Все очень просто, если он сам ничего не напортит. Успокоившись, он поднял трубку во второй раз. Набрав номер, он постарался отмахнуться от мыслей, надоедливым москитным роем вьющихся над кнопками. Но пока он ждал ответа, страх снова стал поднимать голову. Но Джеймс еще раз сумел убаюкать себя – и все стало казаться возможным, легким и соблазнительным. Когда телефон ответил, он, медленно подбирая слова, попросил Мануэлло. Джеймс еще не знал, как он все сделает в действительности. Но разумом для себя он уже все решил. Поездка Ливви в Бразилию окажется действительно полезной, как и планировал Хьюго.
Глава 12
Ливви проснулась рано в теплой и уютной постели отеля. Солнце уже заглядывало в окно, а Джеймс тихо дышал рядом. Она потянулась, посмотрела на свои наручные часы и потом осторожно, чтобы не разбудить, отодвинулась от него. Легко поднявшись с постели, она, обнаженная, направилась в ванную. Включив в ванной свет, она плеснула в лицо ледяной водой. Зазвонил телефон.
Метнувшись в спальню, она быстро подняла трубку и отозвалась шепотом, чтобы не разбудить Джеймса. Но, быстро взглянув на него, она увидела, что телефонный звонок не разбудил его. Он спал безмятежным сном праведника.
– Да, Роджер! – Она все же говорила шепотом. – Нет, нет, это разбудит Джеймса. Ох, ладно. Я не понимаю, почему нет. Дай мне пять минут. – Тихо, как могла, она положила трубку, а затем вернулась в ванную и стала поспешно одеваться.
Через восемь минут она уже была в холле отеля. Она отыскала Роджера в углу. Он сидел один и читал вчерашний номер «Таймса». Она подошла к нему и села.
– Доброе утро.
Он посмотрел на нее, убрал газету, заказал женщине за стойкой, чтобы ему принесли поднос с кофе.
– Доброе утро, Ливви! Извини, что я так рано поднял тебя с постели, но я должен срочно решить один вопрос, а потом ты можешь вернуться к Джеймсу.
Она улыбнулась его одержимости работой.
– Я слушаю тебя, – сказала она.
– Ладно. Я решил вернуться раньше и заняться редакцией программы. Ненавижу бездельное сидение. Меня уже тошнит от этой великолепной Бразилии. Позагорал, и хватит.
– И что значит твое «раньше»?
– Сегодня вечером. Ночью я позвонил агенту, и он сказал, что на сегодняшний вечерний рейс есть несколько свободных мест.
– Я понимаю. – Ливви рассматривала свои руки, ожидая, что он скажет еще. Вечером так вечером. Зачем же ради этого поднимать ее с утра пораньше?
– Я думаю, ты знаешь, как поступить? – Роджер улыбнулся.
– Возможно.
– Все зависит от тебя, Ливви. Выбор за тобой. Я понимаю, что значит для тебя небольшой отдых, и не хочу мешать тебе.
Официант принес поднос. Ливви наблюдала, как он снял и поставил чашки на низкий стол перед ними и разлил кофе. Она думала, что выбора в действительности нет. Если только она не хочет потерять контроль над редактированием программы. Но это была ее передача, она слишком много отдала ей. И она не может расстаться со своей мечтой из-за нескольких дней с Джеймсом в Рио.
– Во сколько вылетаем? – холодно произнесла она. Роджер, все еще улыбаясь, покачал головой.
– Ты очень честолюбивая женщина, Ливви. – Это прозвучало как комплимент.
– Ты не можешь оставить свои инструкции у портье? Я заберу их, когда мы спустимся позавтракать.
– Договорились. Хочешь еще кофе?
Ливви отказалась и встала.
– Вернусь в постель и еще немного посплю. Я найду тебя.
– Прекрасно! – Роджер снова достал «Таймс» и развернул на той странице, где его прервала Ливви. Он начал читать, когда Ливви отошла. А все-таки как хорошо, что его жена Мэри совершенно лишена честолюбия. Может быть, он старомоден, но нет ничего страшнее для мужчины, чем быть в семье на вторых ролях. Бедняга Джеймс.
Вернувшись в номер, Ливви быстро разделась и бесшумно скользнула в постель. Она накрылась простыней и закрыла глаза, стремясь уснуть.
– Что все это значит?
Она открыла глаза и вздохнула.
– Ничего. Я все расскажу тебе позже. – Она протянула руку и коснулась его бедра.
Он сузил глаза:
– Тебе часто приходит в голову вскакивать с постели из-за ничего?
Ливви улыбнулась, вытягиваясь под простыней.
– Помолчи, и давай поспим.
– Ладно, но сначала иди ко мне.
Ливви придвинулась к нему, он обнял и прижал ее к себе. Он был теплый и сонный. Она приподняла подбородок и закрыла глаза, ожидая поцелуя Джеймса. Дикое желание принадлежать ему ошеломило ее. Но через секунду его губы легко коснулись ее лба, тело отяжелело, и он провалился в сон. Она открыла рот, чтобы разбудить его, но остановила себя. Это был слишком маленький предлог для ссоры, так как такое поведение Джеймса не было новостью для нее.
Этим же утром, проснувшись и позавтракав, Ливви с Джеймсом отправились на пляж. Втирая в бронзовую спину Джеймса крем, она вдруг ощутила давно забытые чувства и желания. Она наслаждалась прикосновениями к его телу, ее восхищали его красота" и игра мышц под бронзовой кожей. Пальцы Ливви пропутешествовали по его спине, и он совершенно расслабился.
– Хм, такие изумительные ощущения! – пробормотал он.
– Да? Ты можешь сделать их еще прекраснее. У тебя остался последний шанс, – ответила Ливви, не подумав. Но вдруг осознав, что сказала, она отстранилась от него. Джеймс быстро перевернулся на спину и пристально посмотрел на нее.
– Что ты хочешь этим сказать? – Его голос прозвучал гораздо резче, чем он хотел, но чувство паники, растущее в нем, нарушило его самоконтроль.
Ливви поколебалась.
– Я… я оставляю Рио раньше, чем рассчитывала. – Она отвернулась и не заметила, как он побледнел от потрясения.
– Насколько раньше? – Мысль о том, что он должен остаться в Рио один и сам сделать то, чего хотел от него Хьюго, ужаснула его. Страх совершенно раздавил его. Он не мог и не хотел остаться один – он знал это!
– Насколько раньше? – грубо спросил он.
– Сегодня вечером, – ответила она, совершенно расстроенная его реакцией.
– Господи, Ливви! – Джеймс сел, сердце его бешено стучало. Единственное, что помогало ему продержаться эти дни, – это его план, что наркотики понесет Ливви. Он планировал, что после того, как он закончит здесь все официальные дела, они вместе с Ливви вылетят в Лондон. Ливви, как обычно, понесет свои сумки, не подозревая о том, что там будут находиться наркотики. Поскольку он всегда сам собирал и упаковывал вещи, сделать это будет нетрудно. Теперь его так хорошо продуманный план рушился.
– Боже мой! – в отчаянии воскликнул он. Кровь отхлынула у него от лица – загорелая кожа казалась какой-то грязной.
Ливи протянула руку и испуганно коснулась его руки.
– Джеймс… Я…
– Что – ты, Ливви? Ты всего лишь устраиваешь мне демонстрацию своего желания разорвать наши отношения и прекратить нашу связь! – Он знал, что шантажировал ее, продолжая изо всех сил давить на эмоции. – Ты обещала, Ливви! Ты обещала, что продлишь эту поездку, и мы вернемся вместе. Это было единственной причиной, по которой я согласился заняться этой работой. Желание побыть с тобой – это единственная причина, по которой я здесь. Будь она проклята!
Ливви была напугана его злостью. Она не предполагала, что он так воспримет ее отъезд.
– Пойми, Джеймс… я… Но почему бы тебе не вернуться вместе со мной? В чем причина?
– О! Это только для тебя нет никаких законов, кроме самой себя, Ливви! Я не могу вернуться с тобой, так как у меня дела! И я не могу бросить все из-за того, что ты скомандовала «к ноге!» – Джеймс щелкнул пальцами, иллюстрируя свои слова и свирепо уставился на нее.
– Джеймс, извини… Я…
Он встал и натянул на себя майку.
– Извини! Ха! Я считаю, что ты уже все для себя решила!
– Да! Нет! Я думаю…
– Я знаю точно, что ты думаешь, Ливви! – Он схватил свое полотенце и стал яростно стряхивать песок, так, чтобы все песчинки полетели ей в лицо. – Ты сделала дьявольски плохой выбор, Лив! Вот это очень важно! – кричал он, не обращая внимания на изумленные взгляды людей, окружающих их. Джеймс быстро собрал свои вещи, обмотал полотенце вокруг шеи и, разъяренный, исчез, оставляя за собой облако белого песка.
Быстро промчавшись по пляжу, он влетел в холл и направился прямо в бар. Не обращая внимания на косые взгляды, которые вызывала его одежда, он заказал большую порцию виски со льдом. Залпом выпив, он заказал еще. Огненная жидкость, обжигая желудок, стала разливаться теплом по всему телу. Джеймс сел у стойки и стал ждать второй порции виски. Он стал обдумывать сложившуюся ситуацию, его эмоциональное напряжение усиливалось благодаря алкоголю.
Выхода не было, ему придется одному нести это тяжкое бремя. Угроза разоблачения нависла над ним, как дамоклов меч. Он понимал, что одинокий мужчина, даже если он сотрудник министерства иностранных дел, вызывает больше подозрений, чем супружеская пара. Если бы все сложилось так, как он планировал, то все было бы совсем по-другому. Ливви ничего бы не знала о наркотиках и несла бы свои сумки как всегда: уверенно, спокойно, с се обычной аристократической надменностью. Бармен прервал ход его рассуждений, поставив перед ним заказанную выпивку. Джеймс опять выпил виски одним глотком, и это подбодрило его. Ему стало лучше. Он толкнул бармену пустой стакан и заказал еще.
Он оглядел пустой бар, и вдруг у него в голове стал вырисовываться путь к спасению.
Не было причин, по которым Ливви могли остановить! Она – хорошо известный телеоператор и ведущая программы. Она летит вместе со съемочной группой, а репутация у Ливви безупречна! Она не может вызвать подозрений, так как сама ничего не будет знать об опасном грузе. Джеймс зажал третий стакан виски между ладонями и стал смотреть на янтарную обжигающую жидкость. Он хотел выпить и этот стакан, но остановился. Боже! О чем еще думать? Он любил Ливви, но она сама виновата в том, что может произойти. Не надо было своими амбициями путать план Джеймса. Он еще несколько минут смотрел на стакан, потом поставил его на стойку и встал. Положив деньги на стойку, он направился к выходу.
– Джеймс!
У самой двери он столкнулся с Роджером, входящим в бар.
– Ах, Джеймс, как я рад, что встретил тебя! Ты можешь передать Ливви, что с билетами на вечерний рейс все улажено? Мне только что позвонили. Будь хорошим парнем, не подведи!
Джеймс молча кивнул. Ему не нравился этот грубый сукин сын – Роджер.
– Спасибо. – Роджер прошел мимо, не считая нужным продолжить разговор.
– Пока, Роджер, – сказал, сдерживая себя, Джеймс.
– Да, встретимся позднее, Джеймс, – бросил через плечо Роджер, даже не соизволив обернуться.
Джеймс молча смотрел ему вслед, злой на беспардонность приятелей Ливви, потом вышел в холл и направился к телефону. Покопавшись в кармане шорт, он нашел мелочь, набрал номер, который хорошо запомнил, и стал ждать ответа. Его злость и растерянность прошли. Он теперь четко понимал, что надо сделать, чтобы отвести от себя угрожавшую опасность.
Ливви, дрожа от холода в коридоре, вошла в номер. Она дала Джеймсу полтора часа, чтобы он успокоился, и сейчас хотела поговорить с ним и уладить это недоразумение. Она не хотела расставаться с ним. Войдя в номер, она увидела свет в ванной. Бросив на кровать сумку, она подошла к двери ванной.
– Джеймс? Джеймс, выслушай меня, я хочу постараться объяснить тебе… я… – Она подошла ближе, надеясь услышать голос Джеймса, но жужжание работающего фена заглушало все звуки. – Джеймс! Пойми и извини меня, я… – Она толкнула дверь и вошла в ванную.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
– Я сделала больше, чем было запланировано! – ответила Ливви.
– Прекрасно! Сценарий был чудовищный, но сегодня мы чертовски хорошо потрудились. И я считаю, что лучше уехать, чтобы было время еще поработать над ним, чем оставаться здесь и бездельничать двадцать четыре часа. Твое решение?
– Я согласна с тобой.
Роджер, услышав то, чего ему хотелось, зашагал к Хэнку и Филу. Ливви, проводив его взглядом, наклонилась к своей сумке. В этот момент какое-то насекомое свалилось ей на руку, и Ливви завизжала – скорее от неожиданности, чем от страха. Дьюс, наблюдавший за ней, улыбнулся. Ублюдок, подумала Ливви, приходя в себя, хотя понимала, что он имел право жить так, как хотел. Но ей пришлось столько вытерпеть за неделю, и она не считала, что Дьюс имеет право злиться на нее. Закинув сумку на плечо, она направилась к своей группе. Ей было плохо, ее тошнило от жары и от еды, и поэтому она не чувствовала никакого смущения, что кто-то другой выполняет ее работу. Да это прекрасно, когда каждый делает свою работу, но во всем мире сильная собака сжирает слабую! Но все-таки это не совсем так! Она пришла к такой мысли из-за жары и крайней усталости – и в душе стыдилась того, что оправдывала себя таким образом.
Стоя на пристани, дожидаясь, пока съемочная группа разместится на большой лодке, Ливви повернулась, удивленная тем, что Дьюс подошел к ней. Он снова был в черных очках, и, не видя его глаз, она все же знала, что он пристально рассматривает ее. Он протянул ей руку и сказал, медленно растягивая слова:
– Я не могу сказать, что получил удовольствие от общения с вами, Ливви Дэвис! Все было совсем не так, как мне бы хотелось. – Ливви поняла, что он имел в виду. Фактически его принудили дать интервью. Съемочная группа нашла его и попросила сказать несколько слов в защиту природы и о создании заповедников. Но на самом деле к этой теме едва прикоснулись.
Ливви взяла его руку и удивилась, почувствовав мозоли, грубость и шероховатость кожи. Она посмотрела на него и покраснела, так как это был первый дружелюбный жест с его стороны.
– Наконец-то вы соизволили смутиться!
– Я только делала свою работу, Ленни.
Он пожал плечами и отпустил ее руку.
– Иногда мы, отбрасывая все, лезем наверх, стремимся к проклятым вершинам! И не видим, что оставляем за собой, а ведь часто самое ценное и настоящее лежит перед нами.
Ливви несколько минут не отрываясь смотрела на него, а потом, с трудом подбирая слова и заикаясь, стала извиняться. Но он резко прервал поток ее сбивчивых фраз.
– В лодке ждут вас, Ливви.
– Она посмотрела на лодку и быстро повернулась к нему, но он уже ушел. Забравшись в лодку и сев рядом с Роджером, она облегченно вздохнула, когда раздался рев двигателя. Лодка сорвалась с места.
Джеймс, сжав голову руками, сидел на постели своего номера в «Рио Палас». Он был весь мокрый от пота, его тошнило. В Рио он находился уже четвертый день. Конференция закончилась вчера. И сегодня, впервые осознав, что ему предстоит сделать, он ужаснулся. Это так потрясло его, что он дрожал, как в тяжелом приступе малярии.
Он знал, что ему предстоит, знал, что в аэропорту перешагнул ту черту, когда уже отступиться невозможно. Он все знал, но умом не понимал всей опасности происходящего. На протяжении нескольких последних дней он попытался убедить себя, что это обычная деловая поездка сотрудника министерства иностранных дел на конференцию. Он забылся и расслабился на бесконечных раутах, обедах. Он, Джеймс Вард, был на всех этих встречах и приемах самым блестящим молодым дипломатом своего ранга. Он сумел даже очаровать зачерствевших, безразличных ко всему экс-дипломатов и их старых морщинистых жен. Но сейчас он снова вернулся к страшной реальности.
Только что из Лондона звонил Хьюго. Он сообщил, что Ливви возвращается из Белема, и поэтому Джеймс должен войти в контакт. Хьюго сказал еще Джеймсу: «Не вздумай все испортить! Ты же помнишь, какая ставка в игре?» Джеймс знал, что поставлено на карту. Хьюго мог бы даже не напоминать.
Джеймс поднял голову и взглянул на маленький листок бумаги, лежащий рядом с телефоном. На нем был записан номер контактного телефона. После того, как Джеймс позвонит по этому номеру, он должен избавиться от листка: сжечь его или съесть. Вспомнив это указание, Джеймс попытался улыбнуться, но вместо этого еще сильнее запаниковал. Он должен войти в контакт до того, как Ливви вернется в Рио, а потом он должен все тщательно продумать, чтобы избежать ошибок. Он потянулся к телефону, поднял трубку и прижал ее к уху. Все еще трясясь как в лихорадке, он стал набирать номер. Это все, что я должен сделать, подумал он, ожидая, когда отзовется абонент. Этот звонок, а потом забрать груз – и все! Но вдруг, не дождавшись ответа, опустил трубку, наконец осознав, что он собирается сделать.
Господи! Что он думал? Как ему не пришло в голову, что если все откроется, то ответственность падет на него? Он посмотрел на свои руки и крепко сжал, чтобы унять дрожь. И снова ужасные мысли закрутились в голове. Волновало его только одно – как спасти свою драгоценную шкуру. Он мог это сделать, поступив так, как велел ему Хьюго. Мысли, пугавшие его, стали уходить. Он перестал чувствовать страх. Все очень просто, если он сам ничего не напортит. Успокоившись, он поднял трубку во второй раз. Набрав номер, он постарался отмахнуться от мыслей, надоедливым москитным роем вьющихся над кнопками. Но пока он ждал ответа, страх снова стал поднимать голову. Но Джеймс еще раз сумел убаюкать себя – и все стало казаться возможным, легким и соблазнительным. Когда телефон ответил, он, медленно подбирая слова, попросил Мануэлло. Джеймс еще не знал, как он все сделает в действительности. Но разумом для себя он уже все решил. Поездка Ливви в Бразилию окажется действительно полезной, как и планировал Хьюго.
Глава 12
Ливви проснулась рано в теплой и уютной постели отеля. Солнце уже заглядывало в окно, а Джеймс тихо дышал рядом. Она потянулась, посмотрела на свои наручные часы и потом осторожно, чтобы не разбудить, отодвинулась от него. Легко поднявшись с постели, она, обнаженная, направилась в ванную. Включив в ванной свет, она плеснула в лицо ледяной водой. Зазвонил телефон.
Метнувшись в спальню, она быстро подняла трубку и отозвалась шепотом, чтобы не разбудить Джеймса. Но, быстро взглянув на него, она увидела, что телефонный звонок не разбудил его. Он спал безмятежным сном праведника.
– Да, Роджер! – Она все же говорила шепотом. – Нет, нет, это разбудит Джеймса. Ох, ладно. Я не понимаю, почему нет. Дай мне пять минут. – Тихо, как могла, она положила трубку, а затем вернулась в ванную и стала поспешно одеваться.
Через восемь минут она уже была в холле отеля. Она отыскала Роджера в углу. Он сидел один и читал вчерашний номер «Таймса». Она подошла к нему и села.
– Доброе утро.
Он посмотрел на нее, убрал газету, заказал женщине за стойкой, чтобы ему принесли поднос с кофе.
– Доброе утро, Ливви! Извини, что я так рано поднял тебя с постели, но я должен срочно решить один вопрос, а потом ты можешь вернуться к Джеймсу.
Она улыбнулась его одержимости работой.
– Я слушаю тебя, – сказала она.
– Ладно. Я решил вернуться раньше и заняться редакцией программы. Ненавижу бездельное сидение. Меня уже тошнит от этой великолепной Бразилии. Позагорал, и хватит.
– И что значит твое «раньше»?
– Сегодня вечером. Ночью я позвонил агенту, и он сказал, что на сегодняшний вечерний рейс есть несколько свободных мест.
– Я понимаю. – Ливви рассматривала свои руки, ожидая, что он скажет еще. Вечером так вечером. Зачем же ради этого поднимать ее с утра пораньше?
– Я думаю, ты знаешь, как поступить? – Роджер улыбнулся.
– Возможно.
– Все зависит от тебя, Ливви. Выбор за тобой. Я понимаю, что значит для тебя небольшой отдых, и не хочу мешать тебе.
Официант принес поднос. Ливви наблюдала, как он снял и поставил чашки на низкий стол перед ними и разлил кофе. Она думала, что выбора в действительности нет. Если только она не хочет потерять контроль над редактированием программы. Но это была ее передача, она слишком много отдала ей. И она не может расстаться со своей мечтой из-за нескольких дней с Джеймсом в Рио.
– Во сколько вылетаем? – холодно произнесла она. Роджер, все еще улыбаясь, покачал головой.
– Ты очень честолюбивая женщина, Ливви. – Это прозвучало как комплимент.
– Ты не можешь оставить свои инструкции у портье? Я заберу их, когда мы спустимся позавтракать.
– Договорились. Хочешь еще кофе?
Ливви отказалась и встала.
– Вернусь в постель и еще немного посплю. Я найду тебя.
– Прекрасно! – Роджер снова достал «Таймс» и развернул на той странице, где его прервала Ливви. Он начал читать, когда Ливви отошла. А все-таки как хорошо, что его жена Мэри совершенно лишена честолюбия. Может быть, он старомоден, но нет ничего страшнее для мужчины, чем быть в семье на вторых ролях. Бедняга Джеймс.
Вернувшись в номер, Ливви быстро разделась и бесшумно скользнула в постель. Она накрылась простыней и закрыла глаза, стремясь уснуть.
– Что все это значит?
Она открыла глаза и вздохнула.
– Ничего. Я все расскажу тебе позже. – Она протянула руку и коснулась его бедра.
Он сузил глаза:
– Тебе часто приходит в голову вскакивать с постели из-за ничего?
Ливви улыбнулась, вытягиваясь под простыней.
– Помолчи, и давай поспим.
– Ладно, но сначала иди ко мне.
Ливви придвинулась к нему, он обнял и прижал ее к себе. Он был теплый и сонный. Она приподняла подбородок и закрыла глаза, ожидая поцелуя Джеймса. Дикое желание принадлежать ему ошеломило ее. Но через секунду его губы легко коснулись ее лба, тело отяжелело, и он провалился в сон. Она открыла рот, чтобы разбудить его, но остановила себя. Это был слишком маленький предлог для ссоры, так как такое поведение Джеймса не было новостью для нее.
Этим же утром, проснувшись и позавтракав, Ливви с Джеймсом отправились на пляж. Втирая в бронзовую спину Джеймса крем, она вдруг ощутила давно забытые чувства и желания. Она наслаждалась прикосновениями к его телу, ее восхищали его красота" и игра мышц под бронзовой кожей. Пальцы Ливви пропутешествовали по его спине, и он совершенно расслабился.
– Хм, такие изумительные ощущения! – пробормотал он.
– Да? Ты можешь сделать их еще прекраснее. У тебя остался последний шанс, – ответила Ливви, не подумав. Но вдруг осознав, что сказала, она отстранилась от него. Джеймс быстро перевернулся на спину и пристально посмотрел на нее.
– Что ты хочешь этим сказать? – Его голос прозвучал гораздо резче, чем он хотел, но чувство паники, растущее в нем, нарушило его самоконтроль.
Ливви поколебалась.
– Я… я оставляю Рио раньше, чем рассчитывала. – Она отвернулась и не заметила, как он побледнел от потрясения.
– Насколько раньше? – Мысль о том, что он должен остаться в Рио один и сам сделать то, чего хотел от него Хьюго, ужаснула его. Страх совершенно раздавил его. Он не мог и не хотел остаться один – он знал это!
– Насколько раньше? – грубо спросил он.
– Сегодня вечером, – ответила она, совершенно расстроенная его реакцией.
– Господи, Ливви! – Джеймс сел, сердце его бешено стучало. Единственное, что помогало ему продержаться эти дни, – это его план, что наркотики понесет Ливви. Он планировал, что после того, как он закончит здесь все официальные дела, они вместе с Ливви вылетят в Лондон. Ливви, как обычно, понесет свои сумки, не подозревая о том, что там будут находиться наркотики. Поскольку он всегда сам собирал и упаковывал вещи, сделать это будет нетрудно. Теперь его так хорошо продуманный план рушился.
– Боже мой! – в отчаянии воскликнул он. Кровь отхлынула у него от лица – загорелая кожа казалась какой-то грязной.
Ливи протянула руку и испуганно коснулась его руки.
– Джеймс… Я…
– Что – ты, Ливви? Ты всего лишь устраиваешь мне демонстрацию своего желания разорвать наши отношения и прекратить нашу связь! – Он знал, что шантажировал ее, продолжая изо всех сил давить на эмоции. – Ты обещала, Ливви! Ты обещала, что продлишь эту поездку, и мы вернемся вместе. Это было единственной причиной, по которой я согласился заняться этой работой. Желание побыть с тобой – это единственная причина, по которой я здесь. Будь она проклята!
Ливви была напугана его злостью. Она не предполагала, что он так воспримет ее отъезд.
– Пойми, Джеймс… я… Но почему бы тебе не вернуться вместе со мной? В чем причина?
– О! Это только для тебя нет никаких законов, кроме самой себя, Ливви! Я не могу вернуться с тобой, так как у меня дела! И я не могу бросить все из-за того, что ты скомандовала «к ноге!» – Джеймс щелкнул пальцами, иллюстрируя свои слова и свирепо уставился на нее.
– Джеймс, извини… Я…
Он встал и натянул на себя майку.
– Извини! Ха! Я считаю, что ты уже все для себя решила!
– Да! Нет! Я думаю…
– Я знаю точно, что ты думаешь, Ливви! – Он схватил свое полотенце и стал яростно стряхивать песок, так, чтобы все песчинки полетели ей в лицо. – Ты сделала дьявольски плохой выбор, Лив! Вот это очень важно! – кричал он, не обращая внимания на изумленные взгляды людей, окружающих их. Джеймс быстро собрал свои вещи, обмотал полотенце вокруг шеи и, разъяренный, исчез, оставляя за собой облако белого песка.
Быстро промчавшись по пляжу, он влетел в холл и направился прямо в бар. Не обращая внимания на косые взгляды, которые вызывала его одежда, он заказал большую порцию виски со льдом. Залпом выпив, он заказал еще. Огненная жидкость, обжигая желудок, стала разливаться теплом по всему телу. Джеймс сел у стойки и стал ждать второй порции виски. Он стал обдумывать сложившуюся ситуацию, его эмоциональное напряжение усиливалось благодаря алкоголю.
Выхода не было, ему придется одному нести это тяжкое бремя. Угроза разоблачения нависла над ним, как дамоклов меч. Он понимал, что одинокий мужчина, даже если он сотрудник министерства иностранных дел, вызывает больше подозрений, чем супружеская пара. Если бы все сложилось так, как он планировал, то все было бы совсем по-другому. Ливви ничего бы не знала о наркотиках и несла бы свои сумки как всегда: уверенно, спокойно, с се обычной аристократической надменностью. Бармен прервал ход его рассуждений, поставив перед ним заказанную выпивку. Джеймс опять выпил виски одним глотком, и это подбодрило его. Ему стало лучше. Он толкнул бармену пустой стакан и заказал еще.
Он оглядел пустой бар, и вдруг у него в голове стал вырисовываться путь к спасению.
Не было причин, по которым Ливви могли остановить! Она – хорошо известный телеоператор и ведущая программы. Она летит вместе со съемочной группой, а репутация у Ливви безупречна! Она не может вызвать подозрений, так как сама ничего не будет знать об опасном грузе. Джеймс зажал третий стакан виски между ладонями и стал смотреть на янтарную обжигающую жидкость. Он хотел выпить и этот стакан, но остановился. Боже! О чем еще думать? Он любил Ливви, но она сама виновата в том, что может произойти. Не надо было своими амбициями путать план Джеймса. Он еще несколько минут смотрел на стакан, потом поставил его на стойку и встал. Положив деньги на стойку, он направился к выходу.
– Джеймс!
У самой двери он столкнулся с Роджером, входящим в бар.
– Ах, Джеймс, как я рад, что встретил тебя! Ты можешь передать Ливви, что с билетами на вечерний рейс все улажено? Мне только что позвонили. Будь хорошим парнем, не подведи!
Джеймс молча кивнул. Ему не нравился этот грубый сукин сын – Роджер.
– Спасибо. – Роджер прошел мимо, не считая нужным продолжить разговор.
– Пока, Роджер, – сказал, сдерживая себя, Джеймс.
– Да, встретимся позднее, Джеймс, – бросил через плечо Роджер, даже не соизволив обернуться.
Джеймс молча смотрел ему вслед, злой на беспардонность приятелей Ливви, потом вышел в холл и направился к телефону. Покопавшись в кармане шорт, он нашел мелочь, набрал номер, который хорошо запомнил, и стал ждать ответа. Его злость и растерянность прошли. Он теперь четко понимал, что надо сделать, чтобы отвести от себя угрожавшую опасность.
Ливви, дрожа от холода в коридоре, вошла в номер. Она дала Джеймсу полтора часа, чтобы он успокоился, и сейчас хотела поговорить с ним и уладить это недоразумение. Она не хотела расставаться с ним. Войдя в номер, она увидела свет в ванной. Бросив на кровать сумку, она подошла к двери ванной.
– Джеймс? Джеймс, выслушай меня, я хочу постараться объяснить тебе… я… – Она подошла ближе, надеясь услышать голос Джеймса, но жужжание работающего фена заглушало все звуки. – Джеймс! Пойми и извини меня, я… – Она толкнула дверь и вошла в ванную.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43