Держа блокнот в руках, он размышлял вслух. Это был его стиль работы. С тех пор как умерла Каролина, некому было его слушать.
– Хорошо, вот отчет следствия и мнение консула о необходимости доклада независимого следователя. Затем его отчет, ясно утверждающий, что удары, обрушившиеся на Филиппа Милза, вряд ли по силе женщине такого сложения, как Джейн Милз. Далее… – Он наклонился и подобрал газету. – Вот странная вещь с найденной там индианкой. Установлено, что время ее смерти – два или три часа позже, чем Милза, и горло перерезано чисто, умело. Откуда Джейн могла знать, как это делается? – Думай, Джон, давай! – Он швырнул газету на пол и растер лицо. – Консул запросил независимый отчет, поскольку результаты следствия не казались убедительными. В отчете же поднят ряд вопросов, но ответы на них даны не были. Джейн не убивала Филиппа Милза, я знаю это, так, может быть, и они это знали? А если не Джейн убийца, то кто? – Он наклонился и заглянул в книгу о мятеже. – Человек, оставивший след в истории Индии… Полковник Реджинальд Милз… Ага, вот оно. – Джон прочитал место, виденное им раз двадцать. – Филипп знал Индию, упоминал ли он хоть раз об этом? – Джон стал вспоминать. Он встречался с Филиппом всего раза четыре или пять, и каждый раз тот был очаровательным, любезным и занимательным, но при этом весьма поверхностным. Женщины любили его, хотя Клэр считала, что он ужасен, особенно в тот раз, когда он явился на обед. – Обед! – внезапно воскликнул Джон. – Обед, вот оно. Бог мой! Эта история о его семье, она возбудила любопытство у Клэр! Господи, что он тогда говорил? – Он потер переносицу. – Дьявол, о чем все это было? – Он пополз по ковру в поисках снимков, которые сделал в Британском музее. – Вот оно! После бунта и убийства жены полковник Милз швырнул в тюрьму одного индийца, который там умер, а затем обесчестил всю его семью и лишил их имущества. Семья поклялась мстить. – Он посмотрел на снимки. – Они были ювелиры. Милз украл птичку, вот эту, одну из пары. – Джон встал и, перешагивая через бумаги, подошел к окну. Он рассматривал сад. – Да нет, конечно, нет. – Он покачал головой и сунул руки в карманы. Он слишком стар для всего этого, не продумал все тщательно, он все себе вообразил, не смог связать факты. Месть – это что-то из области фантастики, не имеющее отношения к реальной жизни. Он повернулся обратно к материалам. Но если Джейн не убивала Филиппа, тогда кто? Кто-то представил Джейн как преступницу, это было спланировано и потребовало умения и терпения. Джон обводил взглядом разбросанные на полу бумаги. Он был солдат, сражался во вторую мировую войну, он знал, на что способен человек, какое зло и страдание он может причинить. Он в последний раз взглянул на фотографии.
Итак, если он прав, тогда кто-то из мести убил Филиппа и поднял шум о Джейн, но какое все это имеет отношение к Инди? Как она оказалась втянута в дело? Какова связь, если она вообще существует? Он тяжело вздохнул и опустился на корточки.
– Тупик, – в пустоту сказал он. – Пока… – Он встал, обернулся к стеллажу с книгами и провел рукой по полкам, выискивая что-то. – Пока, пока… Давай-ка, где это? Ага!
«Цель далека, но никогда не знаешь, чем обернется», – думал он, вынимая папку. Он перелистал страницы и нашел листовку – галерея Сотби. Слава Богу, он всегда все сохранял. Он вынес ее в прихожую, схватил трубку и набрал лондонский номер.
– Алло? Я надеюсь, вы мне поможете. Мне нужен специалист по индийскому ювелирному искусству от девятнадцатого века до настоящего времени. Вы? Вас зовут? О, если это возможно, то да. Ужин, спасибо. Конечно, – Джон взял ручку и блокнот, – конечно, я выдержу, нет проблем.
Инди и Оливер сидели за угловым столиком в столовой клуба.
Они привыкли там есть, это было одно из самых лучших и дешевых мест в городе, и Оливер чувствовал себя здесь в безопасности. Тут не надо было постоянно озираться через плечо, проверять, что сзади, думать о том, что может быть впереди. Он мог расслабиться и на какое-то время забыть, что их дело таит в себе реальную опасность.
Был поздний вечер, они кончили обедать, перед ними лежали газетные вырезки, присланные Джоунзом из Дели, и ее книжка. Они читали в молчании. Оливер то и дело поглядывал на Инди – инстинктивно, он не мог побороть в себе желания проверить, как она, все ли в порядке. После того случая на другую ночь они были вместе, но не в полном смысле этого слова. Они кружили друг вокруг друга, не затрагивая ничего личного, не прикасаясь друг к другу. Шло обсуждение книги, ключа к ней, хода мыслей. Ему казалось, что он уже понял весь ужас правды, но для Инди обратиться к ней лицом было слишком тяжело. Были моменты, когда Оливеру хотелось встряхнуть ее и закричать: «Эй! Остановись, взгляни на меня, поговори со мной!» В остальное время он не отдавал себе отчета даже в собственных чувствах, не говоря о ее.
Оливер смотрел на раскрытую перед ним страницу и пытался отвлечься от мыслей о девушке, сосредоточиться на книге, на месте, где они оба прочно застряли. Он читал и перечитывал стихотворение, как он предполагал, Сафо, написанное, слава Богу, по-английски. Возможно, на то была причина? Он не был в том уверен, но сопровождавшая стих акварель в темных тонах сильно отличалась от других, это было точно. Было такое впечатление, как будто что-то вдохновило художника, приподняло его над обычным уровнем мастерства. Картина была пронизана эмоциями, жизнью. Внизу была строчка на хинди, написанная почерком, отличавшимся от остальной рукописи, и это тоже было странно. Он еще раз прочитал стихотворение, бормоча чуть слышно слова.
– Если ты придешь, я новые подушки извлеку, чтобы ты могла на них отдохнуть.
– Это прекрасно, – сказала Инди.
Оливер захлопнул книгу и забарабанил пальцами по крышке стола.
– Ты выглядишь усталой, Инди.
– Так оно и есть.
– Ты в порядке? Я имею в виду, все это в целом – не слишком для тебя?
Она покачала головой, не разрешая себе заговорить. Это было ужасно, от каждого прочитанного слова она заболевала, это было трагическое открытие самой себя, самосознание уже не было для нее прибежищем, она не была просто Инди Бенет – отныне она была дочерью убийцы. Она кашлянула.
– Обратил на это внимание, Оли? – спросила Инди, меняя тему. Она указала ему на фотографию в одной из статей. Это был групповой снимок – Джейн и Филипп Милзы, магараджа Байджура и его близкий друг Рамеш Рай.
– Странные, не правда ли, – отозвался Оливер, – эти старые черно-белые снимки? Кажется, все это так далеко от нас.
– Господи, надеюсь, что это так! – вспыхнула Инди. – Мне ненавистна мысль, что я могла бы сделать что-нибудь подобное тому, что сделала моя мать, я… – Ей отказал голос, и она резко отвернулась.
Оливер отвернулся в другую сторону, не зная, что ответить.
Внезапно Инди выбежала из-за стола. Оливер видел, как обмякли ее плечи, и знал, что она плачет. Несколько секунд он сидел неподвижно, боясь и вмешаться, и оставить ее в одиночестве, затем собрал их вещи, сказал официанту, что они вернутся, и бросился за ней.
Инди выбежала на веранду и спустилась на лужайку, где перешла постепенно на шаг.
За семьдесят лет клуб практически не изменился. Ранее доступный только англичанам, теперь он был открыт для всех. Оглянувшись, Инди поглядела на здание в старом колониальном стиле, таким же его наверняка видела мать.
– Тебе ведь не верится, что убийство совершила Джейн? – спросил догнавший ее Оливер. – После всего прочитанного, включая отчет независимого следователя? – Инди пожала плечами, и Оливер приблизился к ней. – Мне – нет. Я не могу такое представить, как и ты. – Он сцепил руки за спиной, поскольку желание схватить ее в объятия, прижать ее к себе было до боли острым. – Инди?
– Нет, – ответила она, – я не верю. Отвернувшись от него, она зашагала прочь от клуба, и Оливер пошел за ней. Луна освещала им дорогу между деревьями, затем они прошли под аркой в старой стене, густо увитой плющом. По ступенькам они спустились к пруду, в черных неподвижных водах которого отражалось небо. Они остановились, и Оливер из осторожности огляделся кругом.
Инди села на берегу пруда и стала вглядываться в свое отражение. Она видела стоявшего сзади Оливера, деревья, бледный серп луны. Вдруг она резко обернулась.
– Это же фонтанный сад! – закричала она и вырвала сумку из рук Оливера. – Вот! Подожди-ка! – Она вытащила книгу и перелистала ее. – Смотри, Оливер, вот!
Картина изображала то же самое отражение неба, луны и деревьев в воде.
Оливер опустился на землю рядом с ней.
– Черт побери! Ты права. Именно это место! – Взяв книгу, он всматривался в страницу, затем поднял на нее взгляд. – Итак? Что это значит? Место мы нашли, что дальше?
– Покажи мне стихотворение. – Инди прочитала, затем вытащила из сумки путеводитель и принялась листать его, пока не нашла, что хотела. Прочитав, она обратилась к Оливеру:
– В шестнадцатом веке могульский правитель Махмуд из Альвара влюбился в танцовщицу. Он хотел, чтобы она жила во дворце, но ему не позволили этого, и он построил любовнице дворец на холме над городом. Он соорудил для нее великолепный фонтанный сад, чтобы она спасалась там от летнего зноя, и тут сказано, что его руины все еще можно посещать. – Она рассмеялась и уронила путеводитель на землю. – Вот оно, следующее место! Об этом и стихотворение, любовь и дары. – Она прислонилась к Оливеру, заглядывая в книгу. – Прекрасно, не так ли?
Оливер улыбнулся:
– Да, это весьма разумно. Но одному Богу известно, к чему все это ведет.
– Что такое? – посуровела Инди. – Ты не удовлетворен?
– Я не знаю… Может быть, это глупость, но не могу побороть ощущения, что должно быть что-то еще, что смысл глубже, чем ключ к следующему месту.
– Почему?
– Потому, что картина так ярка, так прекрасна, а стихи говорят о любви с особой силой. Это просто мое ощущение, вот и все. – Он хотел закрыть книгу. – О, здесь подписано на хинди. Интересно, что это значит?
– Здесь сказано: «Два тела, два сердца, одна душа».
Инди и Оливер обернулись.
– Ашок?
Оливер вскочил на ноги.
– Да, и вы правы, Оливер, здесь заключается большой смысл. В этой строке речь идет о замысле творения.
Инди затаила дыхание. Внезапно чего-то испугавшись, она встала рядом с Оливером и взяла его за руку. Оливер был прав, все это было гораздо опаснее, чем она себе представляла.
– Я работаю на индийское правительство и уже сутки слежу за вами. Я знаю, что происходит, и должен вас предупредить, что ваши действия незаконны. С этого момента книга является собственностью Индии. Мы будем работать вместе.
Оливер почувствовал, как Инди сжала его пальцы.
– Таким образом, – закончил Ашок, выступая из тени от стены, – лучше всего для вас будет отдать книгу мне.
Глава 31
Джон ожидал в приемной лондонского офиса Сотби. На коленях лежал свежий номер «Деревенской жизни», но он не мог сосредоточиться для чтения. Волнуясь, он затянул потуже узел галстука. Вот уже несколько дней он не разговаривал с Инди, а сегодня ему позвонил Хикс, который сказал, что у них все в порядке и Инди позвонит, когда сможет. Джон был встревожен, хотя у него не было повода для недоверия Хиксу. Но его преследовало интуитивное ощущение опасности, и, не будь ему за семьдесят, он бы первым рейсом уже вылетел в Дели, а так он не знал, что ему предпринять.
– Господин Бенет?
– Да-да. – Он поспешил подойти к служащей.
– Господин Ротон сейчас свободен. Поднимитесь, пожалуйста, на второй этаж, и у лифта вас встретит его секретарь.
– Благодарю. Скажите, это сюда?
Девушка улыбнулась и поправила прическу.
Этот пожилой господин был чертовски привлекателен, ей нравились такие люди – яркие, мужественные.
– Да, вон туда, где двойные двери, и лифт будет справа. Хотите, чтобы я проводила вас? – спросила она с надеждой.
– Нет, благодарю вас, все в порядке. Всего хорошего. – Джон направился к лифту. Он никогда не был дамским угодником и не любил флиртовать.
– Господин Бенет! – Навстречу Джону из-за стола поднялся Ротон, который оказался довольно молодым человеком, на вид не более тридцати пяти, с академической внешностью: темный костюм и маленькие круглые очки. Они обменялись рукопожатием.
– Пожалуйста, садитесь, господин Бенет.
Пока Ротон рылся в бумагах на столе, Джон оглядел его офис, который больше напоминал кабинет ученого. Все стены были уставлены шкафами с книгами, повсюду были газеты, бумаги и фотографии.
– Ага, вот оно. – Ротон извлек папку из-под стопки книг.
– Я провел изыскания, господин Бенет, и у меня для вас есть много интересного. – Он извлек из папки несколько снимков. – Вещицы из Британского музея, снимки которых вы мне прислали, показались мне очень знакомыми, но я не смог сразу опознать их. Пришлось покопаться в наших архивах. Работа весьма необычна, прекрасное качество камней, изысканный стиль. Это великолепный экземпляр работы Индраджита Рая. Через нас проходили его работы, в том числе несколько лет назад эта пара вещей. – Джон посмотрел на фотографии. – Если не возражаете, я коснусь истории?
– Пожалуйста.
– Индраджит Рай был известным придворным ювелиром девятнадцатого века, он обслуживал ряд правителей Индии, некоторые его работы дошли до королевы Виктории. В тот период сюда доходили немногие его вещи, а лет на пятьдесят они вообще исчезли из виду. Да, – Ротон сверился с записями, – до начала столетия ничего из Индии не поступало. Не знаю почему, может быть, тут финансовые причины, но только в 1905 году на рынке вновь появились его работы или выполненные в его стиле. Оказалось, что его внук возродил дело, и великолепные изделия нашли сбыт в Европе. – Ротон показал другие снимки. – Вот часть коллекции графини Виндзор, проданной несколько месяцев назад. Она была страстной поклонницей Рая. В общем, он завоевал репутацию, аналогичную школам Картье или Фаберже.
– Так что получилось? – Джон вернул фотографии. – Почему я ничего не слышал о Рае?
– Ну, наверное, тут две причины. Во-первых, две мировые войны, Рай не был европейцем, и для него было чрезвычайно трудно преодолеть европейскую монополию в послевоенной моде, кроме того, у компании в силу диверсификации бизнеса появились другие интересы. Во-вторых, и это, я думаю, главное, компания потерпела колоссальные убытки в шестидесятые. В то время как мир переживал экономический бум и такие дома, как Картье, проникли повсюду, дом Раев оказался на грани банкротства. Они потеряли миллионы!
– Каким образом?
– Если честно, я не знаю. Оказалось невозможным получить точный отчет, это была частная компания с весьма разветвленной деятельностью, а мы имеем дело только с ювелирами. Я звонил одному своему коллеге, он тоже на пенсии, живет в Виттеринге. Все это меня увлекло, кроме того, через нас проходили вещи дома Рая, и я решил докопаться до истины, чтобы быть подготовленным, если вновь появятся его работы. – Ротон снял очки, помассировал переносицу и снова надел их. – Как поведал мне мой коллега, фирма управляется кузеном Рая. Дело в том, что внук Рая в шестидесятые годы оказался втянутым в какое-то темное дело, и вот тогда-то бизнес рухнул. По слухам, Раи работали на магараджу Байджура, одного из последних независимых правителей Индии. Они копировали фамильные драгоценности в связи с обострением отношений с Пакистаном. – Ротон прервал свой рассказ. – Вы хорошо себя чувствуете, господин Бенет?
Джон кивнул. Его поразило упоминание о Байджуре. Прочистив горло, он попросил Ротона продолжать.
– Ну, Байджур расположен возле границы, и магараджа был озабочен политической нестабильностью. Очевидно, что, пока дом Рая делал копии всего богатства, этот самый внук, доверенное лицо магараджи, должен был спрятать истинные сокровища. Но он сбежал с добычей! Исчез бесследно, удрал, и никто больше не видел ни его, ни драгоценностей! – Ротон покачал головой. – Его семья была вынуждена все оплатить, и это, по-видимому, привело их к банкротству. Дьявольская история, а? – Он улыбнулся и откинулся в кресле. – Если, конечно, вы можете в это поверить!
– А вы нет?
– Ну, это индийская история, россказни, – пожал плечами Ротон. – Я не уверен, что принимаю ее слишком всерьез. Мой коллега говорит, что уверен, что этот внук записал, где он спрятал клад, но записей никто не нашел!
У Джона отчаянно колотилось сердце, его прошиб пот.
– Одному Богу известно, что могли бы предпринять некоторые, чтобы завладеть этими записями. Если, конечно, они существуют! – Ротон погасил улыбку. – Эй, господин Бенет? Вы уверены, что с вами все в порядке?
Он встал и вызвал секретаря.
– Может быть, воды?
– Да, да, пожалуйста. – Джон вытер лицо платком и склонился головой к коленям. Он никогда в жизни не испытывал такого головокружения и старался дышать ровно, чтобы справиться со слабостью.
– Господин Бенет? – Кто-то коснулся его плеча. – Ваша вода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
– Хорошо, вот отчет следствия и мнение консула о необходимости доклада независимого следователя. Затем его отчет, ясно утверждающий, что удары, обрушившиеся на Филиппа Милза, вряд ли по силе женщине такого сложения, как Джейн Милз. Далее… – Он наклонился и подобрал газету. – Вот странная вещь с найденной там индианкой. Установлено, что время ее смерти – два или три часа позже, чем Милза, и горло перерезано чисто, умело. Откуда Джейн могла знать, как это делается? – Думай, Джон, давай! – Он швырнул газету на пол и растер лицо. – Консул запросил независимый отчет, поскольку результаты следствия не казались убедительными. В отчете же поднят ряд вопросов, но ответы на них даны не были. Джейн не убивала Филиппа Милза, я знаю это, так, может быть, и они это знали? А если не Джейн убийца, то кто? – Он наклонился и заглянул в книгу о мятеже. – Человек, оставивший след в истории Индии… Полковник Реджинальд Милз… Ага, вот оно. – Джон прочитал место, виденное им раз двадцать. – Филипп знал Индию, упоминал ли он хоть раз об этом? – Джон стал вспоминать. Он встречался с Филиппом всего раза четыре или пять, и каждый раз тот был очаровательным, любезным и занимательным, но при этом весьма поверхностным. Женщины любили его, хотя Клэр считала, что он ужасен, особенно в тот раз, когда он явился на обед. – Обед! – внезапно воскликнул Джон. – Обед, вот оно. Бог мой! Эта история о его семье, она возбудила любопытство у Клэр! Господи, что он тогда говорил? – Он потер переносицу. – Дьявол, о чем все это было? – Он пополз по ковру в поисках снимков, которые сделал в Британском музее. – Вот оно! После бунта и убийства жены полковник Милз швырнул в тюрьму одного индийца, который там умер, а затем обесчестил всю его семью и лишил их имущества. Семья поклялась мстить. – Он посмотрел на снимки. – Они были ювелиры. Милз украл птичку, вот эту, одну из пары. – Джон встал и, перешагивая через бумаги, подошел к окну. Он рассматривал сад. – Да нет, конечно, нет. – Он покачал головой и сунул руки в карманы. Он слишком стар для всего этого, не продумал все тщательно, он все себе вообразил, не смог связать факты. Месть – это что-то из области фантастики, не имеющее отношения к реальной жизни. Он повернулся обратно к материалам. Но если Джейн не убивала Филиппа, тогда кто? Кто-то представил Джейн как преступницу, это было спланировано и потребовало умения и терпения. Джон обводил взглядом разбросанные на полу бумаги. Он был солдат, сражался во вторую мировую войну, он знал, на что способен человек, какое зло и страдание он может причинить. Он в последний раз взглянул на фотографии.
Итак, если он прав, тогда кто-то из мести убил Филиппа и поднял шум о Джейн, но какое все это имеет отношение к Инди? Как она оказалась втянута в дело? Какова связь, если она вообще существует? Он тяжело вздохнул и опустился на корточки.
– Тупик, – в пустоту сказал он. – Пока… – Он встал, обернулся к стеллажу с книгами и провел рукой по полкам, выискивая что-то. – Пока, пока… Давай-ка, где это? Ага!
«Цель далека, но никогда не знаешь, чем обернется», – думал он, вынимая папку. Он перелистал страницы и нашел листовку – галерея Сотби. Слава Богу, он всегда все сохранял. Он вынес ее в прихожую, схватил трубку и набрал лондонский номер.
– Алло? Я надеюсь, вы мне поможете. Мне нужен специалист по индийскому ювелирному искусству от девятнадцатого века до настоящего времени. Вы? Вас зовут? О, если это возможно, то да. Ужин, спасибо. Конечно, – Джон взял ручку и блокнот, – конечно, я выдержу, нет проблем.
Инди и Оливер сидели за угловым столиком в столовой клуба.
Они привыкли там есть, это было одно из самых лучших и дешевых мест в городе, и Оливер чувствовал себя здесь в безопасности. Тут не надо было постоянно озираться через плечо, проверять, что сзади, думать о том, что может быть впереди. Он мог расслабиться и на какое-то время забыть, что их дело таит в себе реальную опасность.
Был поздний вечер, они кончили обедать, перед ними лежали газетные вырезки, присланные Джоунзом из Дели, и ее книжка. Они читали в молчании. Оливер то и дело поглядывал на Инди – инстинктивно, он не мог побороть в себе желания проверить, как она, все ли в порядке. После того случая на другую ночь они были вместе, но не в полном смысле этого слова. Они кружили друг вокруг друга, не затрагивая ничего личного, не прикасаясь друг к другу. Шло обсуждение книги, ключа к ней, хода мыслей. Ему казалось, что он уже понял весь ужас правды, но для Инди обратиться к ней лицом было слишком тяжело. Были моменты, когда Оливеру хотелось встряхнуть ее и закричать: «Эй! Остановись, взгляни на меня, поговори со мной!» В остальное время он не отдавал себе отчета даже в собственных чувствах, не говоря о ее.
Оливер смотрел на раскрытую перед ним страницу и пытался отвлечься от мыслей о девушке, сосредоточиться на книге, на месте, где они оба прочно застряли. Он читал и перечитывал стихотворение, как он предполагал, Сафо, написанное, слава Богу, по-английски. Возможно, на то была причина? Он не был в том уверен, но сопровождавшая стих акварель в темных тонах сильно отличалась от других, это было точно. Было такое впечатление, как будто что-то вдохновило художника, приподняло его над обычным уровнем мастерства. Картина была пронизана эмоциями, жизнью. Внизу была строчка на хинди, написанная почерком, отличавшимся от остальной рукописи, и это тоже было странно. Он еще раз прочитал стихотворение, бормоча чуть слышно слова.
– Если ты придешь, я новые подушки извлеку, чтобы ты могла на них отдохнуть.
– Это прекрасно, – сказала Инди.
Оливер захлопнул книгу и забарабанил пальцами по крышке стола.
– Ты выглядишь усталой, Инди.
– Так оно и есть.
– Ты в порядке? Я имею в виду, все это в целом – не слишком для тебя?
Она покачала головой, не разрешая себе заговорить. Это было ужасно, от каждого прочитанного слова она заболевала, это было трагическое открытие самой себя, самосознание уже не было для нее прибежищем, она не была просто Инди Бенет – отныне она была дочерью убийцы. Она кашлянула.
– Обратил на это внимание, Оли? – спросила Инди, меняя тему. Она указала ему на фотографию в одной из статей. Это был групповой снимок – Джейн и Филипп Милзы, магараджа Байджура и его близкий друг Рамеш Рай.
– Странные, не правда ли, – отозвался Оливер, – эти старые черно-белые снимки? Кажется, все это так далеко от нас.
– Господи, надеюсь, что это так! – вспыхнула Инди. – Мне ненавистна мысль, что я могла бы сделать что-нибудь подобное тому, что сделала моя мать, я… – Ей отказал голос, и она резко отвернулась.
Оливер отвернулся в другую сторону, не зная, что ответить.
Внезапно Инди выбежала из-за стола. Оливер видел, как обмякли ее плечи, и знал, что она плачет. Несколько секунд он сидел неподвижно, боясь и вмешаться, и оставить ее в одиночестве, затем собрал их вещи, сказал официанту, что они вернутся, и бросился за ней.
Инди выбежала на веранду и спустилась на лужайку, где перешла постепенно на шаг.
За семьдесят лет клуб практически не изменился. Ранее доступный только англичанам, теперь он был открыт для всех. Оглянувшись, Инди поглядела на здание в старом колониальном стиле, таким же его наверняка видела мать.
– Тебе ведь не верится, что убийство совершила Джейн? – спросил догнавший ее Оливер. – После всего прочитанного, включая отчет независимого следователя? – Инди пожала плечами, и Оливер приблизился к ней. – Мне – нет. Я не могу такое представить, как и ты. – Он сцепил руки за спиной, поскольку желание схватить ее в объятия, прижать ее к себе было до боли острым. – Инди?
– Нет, – ответила она, – я не верю. Отвернувшись от него, она зашагала прочь от клуба, и Оливер пошел за ней. Луна освещала им дорогу между деревьями, затем они прошли под аркой в старой стене, густо увитой плющом. По ступенькам они спустились к пруду, в черных неподвижных водах которого отражалось небо. Они остановились, и Оливер из осторожности огляделся кругом.
Инди села на берегу пруда и стала вглядываться в свое отражение. Она видела стоявшего сзади Оливера, деревья, бледный серп луны. Вдруг она резко обернулась.
– Это же фонтанный сад! – закричала она и вырвала сумку из рук Оливера. – Вот! Подожди-ка! – Она вытащила книгу и перелистала ее. – Смотри, Оливер, вот!
Картина изображала то же самое отражение неба, луны и деревьев в воде.
Оливер опустился на землю рядом с ней.
– Черт побери! Ты права. Именно это место! – Взяв книгу, он всматривался в страницу, затем поднял на нее взгляд. – Итак? Что это значит? Место мы нашли, что дальше?
– Покажи мне стихотворение. – Инди прочитала, затем вытащила из сумки путеводитель и принялась листать его, пока не нашла, что хотела. Прочитав, она обратилась к Оливеру:
– В шестнадцатом веке могульский правитель Махмуд из Альвара влюбился в танцовщицу. Он хотел, чтобы она жила во дворце, но ему не позволили этого, и он построил любовнице дворец на холме над городом. Он соорудил для нее великолепный фонтанный сад, чтобы она спасалась там от летнего зноя, и тут сказано, что его руины все еще можно посещать. – Она рассмеялась и уронила путеводитель на землю. – Вот оно, следующее место! Об этом и стихотворение, любовь и дары. – Она прислонилась к Оливеру, заглядывая в книгу. – Прекрасно, не так ли?
Оливер улыбнулся:
– Да, это весьма разумно. Но одному Богу известно, к чему все это ведет.
– Что такое? – посуровела Инди. – Ты не удовлетворен?
– Я не знаю… Может быть, это глупость, но не могу побороть ощущения, что должно быть что-то еще, что смысл глубже, чем ключ к следующему месту.
– Почему?
– Потому, что картина так ярка, так прекрасна, а стихи говорят о любви с особой силой. Это просто мое ощущение, вот и все. – Он хотел закрыть книгу. – О, здесь подписано на хинди. Интересно, что это значит?
– Здесь сказано: «Два тела, два сердца, одна душа».
Инди и Оливер обернулись.
– Ашок?
Оливер вскочил на ноги.
– Да, и вы правы, Оливер, здесь заключается большой смысл. В этой строке речь идет о замысле творения.
Инди затаила дыхание. Внезапно чего-то испугавшись, она встала рядом с Оливером и взяла его за руку. Оливер был прав, все это было гораздо опаснее, чем она себе представляла.
– Я работаю на индийское правительство и уже сутки слежу за вами. Я знаю, что происходит, и должен вас предупредить, что ваши действия незаконны. С этого момента книга является собственностью Индии. Мы будем работать вместе.
Оливер почувствовал, как Инди сжала его пальцы.
– Таким образом, – закончил Ашок, выступая из тени от стены, – лучше всего для вас будет отдать книгу мне.
Глава 31
Джон ожидал в приемной лондонского офиса Сотби. На коленях лежал свежий номер «Деревенской жизни», но он не мог сосредоточиться для чтения. Волнуясь, он затянул потуже узел галстука. Вот уже несколько дней он не разговаривал с Инди, а сегодня ему позвонил Хикс, который сказал, что у них все в порядке и Инди позвонит, когда сможет. Джон был встревожен, хотя у него не было повода для недоверия Хиксу. Но его преследовало интуитивное ощущение опасности, и, не будь ему за семьдесят, он бы первым рейсом уже вылетел в Дели, а так он не знал, что ему предпринять.
– Господин Бенет?
– Да-да. – Он поспешил подойти к служащей.
– Господин Ротон сейчас свободен. Поднимитесь, пожалуйста, на второй этаж, и у лифта вас встретит его секретарь.
– Благодарю. Скажите, это сюда?
Девушка улыбнулась и поправила прическу.
Этот пожилой господин был чертовски привлекателен, ей нравились такие люди – яркие, мужественные.
– Да, вон туда, где двойные двери, и лифт будет справа. Хотите, чтобы я проводила вас? – спросила она с надеждой.
– Нет, благодарю вас, все в порядке. Всего хорошего. – Джон направился к лифту. Он никогда не был дамским угодником и не любил флиртовать.
– Господин Бенет! – Навстречу Джону из-за стола поднялся Ротон, который оказался довольно молодым человеком, на вид не более тридцати пяти, с академической внешностью: темный костюм и маленькие круглые очки. Они обменялись рукопожатием.
– Пожалуйста, садитесь, господин Бенет.
Пока Ротон рылся в бумагах на столе, Джон оглядел его офис, который больше напоминал кабинет ученого. Все стены были уставлены шкафами с книгами, повсюду были газеты, бумаги и фотографии.
– Ага, вот оно. – Ротон извлек папку из-под стопки книг.
– Я провел изыскания, господин Бенет, и у меня для вас есть много интересного. – Он извлек из папки несколько снимков. – Вещицы из Британского музея, снимки которых вы мне прислали, показались мне очень знакомыми, но я не смог сразу опознать их. Пришлось покопаться в наших архивах. Работа весьма необычна, прекрасное качество камней, изысканный стиль. Это великолепный экземпляр работы Индраджита Рая. Через нас проходили его работы, в том числе несколько лет назад эта пара вещей. – Джон посмотрел на фотографии. – Если не возражаете, я коснусь истории?
– Пожалуйста.
– Индраджит Рай был известным придворным ювелиром девятнадцатого века, он обслуживал ряд правителей Индии, некоторые его работы дошли до королевы Виктории. В тот период сюда доходили немногие его вещи, а лет на пятьдесят они вообще исчезли из виду. Да, – Ротон сверился с записями, – до начала столетия ничего из Индии не поступало. Не знаю почему, может быть, тут финансовые причины, но только в 1905 году на рынке вновь появились его работы или выполненные в его стиле. Оказалось, что его внук возродил дело, и великолепные изделия нашли сбыт в Европе. – Ротон показал другие снимки. – Вот часть коллекции графини Виндзор, проданной несколько месяцев назад. Она была страстной поклонницей Рая. В общем, он завоевал репутацию, аналогичную школам Картье или Фаберже.
– Так что получилось? – Джон вернул фотографии. – Почему я ничего не слышал о Рае?
– Ну, наверное, тут две причины. Во-первых, две мировые войны, Рай не был европейцем, и для него было чрезвычайно трудно преодолеть европейскую монополию в послевоенной моде, кроме того, у компании в силу диверсификации бизнеса появились другие интересы. Во-вторых, и это, я думаю, главное, компания потерпела колоссальные убытки в шестидесятые. В то время как мир переживал экономический бум и такие дома, как Картье, проникли повсюду, дом Раев оказался на грани банкротства. Они потеряли миллионы!
– Каким образом?
– Если честно, я не знаю. Оказалось невозможным получить точный отчет, это была частная компания с весьма разветвленной деятельностью, а мы имеем дело только с ювелирами. Я звонил одному своему коллеге, он тоже на пенсии, живет в Виттеринге. Все это меня увлекло, кроме того, через нас проходили вещи дома Рая, и я решил докопаться до истины, чтобы быть подготовленным, если вновь появятся его работы. – Ротон снял очки, помассировал переносицу и снова надел их. – Как поведал мне мой коллега, фирма управляется кузеном Рая. Дело в том, что внук Рая в шестидесятые годы оказался втянутым в какое-то темное дело, и вот тогда-то бизнес рухнул. По слухам, Раи работали на магараджу Байджура, одного из последних независимых правителей Индии. Они копировали фамильные драгоценности в связи с обострением отношений с Пакистаном. – Ротон прервал свой рассказ. – Вы хорошо себя чувствуете, господин Бенет?
Джон кивнул. Его поразило упоминание о Байджуре. Прочистив горло, он попросил Ротона продолжать.
– Ну, Байджур расположен возле границы, и магараджа был озабочен политической нестабильностью. Очевидно, что, пока дом Рая делал копии всего богатства, этот самый внук, доверенное лицо магараджи, должен был спрятать истинные сокровища. Но он сбежал с добычей! Исчез бесследно, удрал, и никто больше не видел ни его, ни драгоценностей! – Ротон покачал головой. – Его семья была вынуждена все оплатить, и это, по-видимому, привело их к банкротству. Дьявольская история, а? – Он улыбнулся и откинулся в кресле. – Если, конечно, вы можете в это поверить!
– А вы нет?
– Ну, это индийская история, россказни, – пожал плечами Ротон. – Я не уверен, что принимаю ее слишком всерьез. Мой коллега говорит, что уверен, что этот внук записал, где он спрятал клад, но записей никто не нашел!
У Джона отчаянно колотилось сердце, его прошиб пот.
– Одному Богу известно, что могли бы предпринять некоторые, чтобы завладеть этими записями. Если, конечно, они существуют! – Ротон погасил улыбку. – Эй, господин Бенет? Вы уверены, что с вами все в порядке?
Он встал и вызвал секретаря.
– Может быть, воды?
– Да, да, пожалуйста. – Джон вытер лицо платком и склонился головой к коленям. Он никогда в жизни не испытывал такого головокружения и старался дышать ровно, чтобы справиться со слабостью.
– Господин Бенет? – Кто-то коснулся его плеча. – Ваша вода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32