Земля – его мать. Какой бы холодной она ни была, как бы ни был жесток мир над ней, она приняла Луку в свои нежные объятия.
Симона всегда настораживали языческие высказывания Мири. Похоже, она это почувствовала, потому что добавила:
– Извини, я не обидела твоих католических чувств?
– Нет. – Вообще-то образ, нарисованный Мири, был необычайно приятный. Ему понравилась мысль о том, что он не закопал Луку в холодную бесчувственную землю, но вернул его в материнские объятия. Несомненно, земля для него была лучшей матерью, чем та, которая его родила.
Симон удивился сам себе, признавшись:
– Я теперь плохой католик. Уже много лет не был на службе.
– Но этого малыша ты назвал в честь апостола.
– Подумал, ему будет лучше называться именем одного из святых. Может быть, это будет неким оправданием его, если законы рая действительно такие суровые. – Мужчина стал переминаться с ноги на ногу, чувствуя себя глупо, объясняясь перед ней. – Как ты заметила по моей лошади, я не умею давать имена.
– Очень даже умеешь, – улыбнулась Мири, но продолжала всматриваться в его лицо с тем выражением, от которого ему всегда было не по себе.
– Ты так и не ответила на мой вопрос, – сказал он. – Что ты здесь делаешь?
– Тебя ищу. – Мири наклонилась за шляпой, валявшейся на земле. – Ты пришел на остров Фэр за помощью, не так ли? А теперь мне нужна твоя помощь. – Она опустила глаза, теребя пальцами край шляпы, и слегка дрожащим голосом добавила:
– Понимаешь, я… я нашла собственного Луку.
Симон резко вдохнул, отчетливо вспомнив то потрясение, когда впервые встретился с жертвоприношением младенца и, откинув покрывало, увидел маленькое мертвое личико. Но что было с несчастной Мири, когда она столкнулась с таким ужасом? Симон приблизился к ней, взяв локоть Мири…
– Все нормально, – быстро произнесла она, взглянув на него и пытаясь улыбнуться. – Хочу сказать, что с ним все будет хорошо… Я надеюсь. Ребенку, которого я нашла, повезло гораздо больше, чем Луке. Он был еще жив. Я отнесла его в Порт-Корсар… к одной доброй женщине с ребенком, она согласилась его кормить. В отличие от тебя я не думала давать ребенку имя, просто я была так напугана… всем этим.
Перед тем как продолжить, она сжала губы.
– Сожалею, я не поверила тому, что ты рассказал мне тогда. Я не такая наивная, чтобы думать, будто не существуют жестокие люди, способные приносить в жертву детей. Просто не ожидала встретиться с этим на моем острове. Только не на острове Фэр.
– Расскажи мне, что случилось, – попросил он. – Расскажи мне все.
Мири побрела с холма следом за Симоном по тропинке, вьющейся между рядами небольшого виноградника.
Мири говорила так тихо, что Симону пришлось остановиться, чтобы расслышать ее рассказ о том, как она нашла брошенного ребенка и боялась, что он уже умер. Она немного колебалась, прежде чем сказать, чей это был ребенок, и сообщила про гордую и отчаянную девчонку, либо бежавшую с острова Фэр добровольно, либо увезенную насильно, соблазненную членами ордена Серебряной розы.
Возможно, Мири была слишком откровенна, сообщив охотнику на ведьм имя Кэрол Моро.
Она обещала Мари Клэр и себе, что будет очень осторожна с Симоном, что начнет сотрудничать с ним только для того, чтобы победить Серебряную розу, и при этом будет держать его на самом недоступном расстоянии.
– …и как только я убедилась, что за моим домом и животными есть кому присмотреть, я покинула острой Фэр, чтобы найти тебя, – закончила Мири.
Симон выслушал ее рассказ с мрачным видом, сцепив руки за спиной. Он ее не перебивал, не задавал вопросов, дал ей высказаться до конца. Но в конце он упрямо выставил вперед челюсть.
– Проклятие! Мне не следовало приезжать на остров Фэр. Ведьмы Серебряной розы, должно быть, преследовали меня. Я привел их прямо на порог твоего дома.
Спускаясь с холма, он взмахнул рукой, оборвав сухие виноградные листья.
– Если ты немного подумаешь, то поймешь, что этого не могло быть. Еще до твоего прихода Кэрол уже хвасталась своими могущественными друзьями. Скорее всего, эти женщины давно бродили по острову Фэр, уговаривая Кэрол пойти с ними. – Посчитав, что несчастные засохшие лозы уже достаточно пострадали, Мири схватила Симона за руку, чтобы остановить его. – Именно благодаря твоему предупреждению я не прикоснулась к отравленной розе. Ты фактически спас мне жизнь.
– Я этому очень рад. Постараюсь сделать все возможное, чтобы поймать этих женщин, и прослежу, чтобы эта Моро была наказана вместе с остальными.
Мири в негодовании отшвырнула его руку:
– Нет, я этого совершенно не хочу. Кэрол не такая, как другие. Она всего лишь испуганна и растерянна.
– Иисус Христос, Мири… – начал Симон, но Мири оборвала его:
– Она не хотела бросать ребенка. Я уверена в этом.
– Значит, у девчонки какие-то особенные представления о материнстве.
– Неужели ты не понимаешь? На острове Фэр много глухих и безлюдных мест. Но она завернула его в свою лучшую шаль и оставила у реки, где я всегда беру воду. Она положила своего малыша там, где я должна была его отыскать.
– А также отравленную розу. Скорее она не хотела, чтобы ты нашла ребенка, но хотела тебя убить. Ты об этом не подумала? – рассердился он.
Мири в растерянности онемела. Такая ужасная мысль никогда не приходила ей в голову. Но ответ она нашла быстро.
– Кэрол не такая злая. Что бы ни случилось, во всем виноваты те женщины. Если даже она и оставила розу, то они вынудили сделать это или… или обманули. Я уверена.
Переубедить Симона было трудно. Вид его помрачневшего лица всегда пугал ее, она называла это «выражением охотника на ведьм».
– Симон, пожалуйста, ты должен мне верить и доверять моим инстинктам, а не своим.
Губы его сжались в тонкую линию. Но, когда его взгляд упал на Мири, в нем что-то смягчилось.
– Очень хорошо, когда я доберусь до этих трех гарпий, постараюсь проследить, чтобы девушку судили справедливо. Надеюсь, это удовлетворит тебя, и ты вернешься домой. Ты и так сильно рисковала, разыскивая меня в одиночку. Как тебе удалось добраться сюда?
– Я прилетела на метле.
Когда Симон недоуменно взглянул на нее, она устало произнесла:
– Я путешествовала обычным способом, как все. На лошади.
Мири показала на своего коня, пасшегося рядом с Элли, где Симон привязал ее к дереву среди тополей у подножия холма.
Прикрыв глаза рукой, Симон посмотрел на Самсона.
– Не помню этого зверя в твоем сарае.
– Его там и не было. Я его одолжила.
Симон с тревогой посмотрел на нее:
– Одолжила или освободила от хозяина?
Мири улыбнулась, удивившись, что Симон все они помнит ее детское стремление освободить всех несчастных животных от их жестоких и плохих хозяев.
– Если тебе важно знать, то я Самсона не украла. Я наконец-то признала точку зрения остального мира на животных как на собственность, и, к счастью, Самсона не надо было ни от кого избавлять. Его одолжила мне, очень хорошая женщина, жена купца из Сан-Мало. Она также дала мне трех слуг в сопровождение, пока я не найду тебя.
– Какое сопровождение? Никого не вижу рядом с тобой.
– Они уехали, как только я тебя увидела. Моим новым знакомым неуютно рядом с охотником на ведьм.
– Тем не менее, они оставили тебя с таким охотником.
– Потому что я их попросила об этом. – Мири гордо подняла подбородок. – Я дочь Евангелины Шене и, в отличие от большинства женщин, умею принимать собственные решения. Я сама решила найти тебя.
– Решение было не очень хорошим, – проворчал Симон. – Кроме помощи этой девушке Моро, что еще ты собираешься сделать?
«Выручить Кэрол и… и как-то попытаться спасти тебя» . Мири опустила глаза, задумавшись, откуда пришла эта мысль. Если честно, то она должна признать, что думает об этом постоянно. Но Симону она признаваться не собиралась.
– Я думала, что цель моя тебе должна быть совершенно ясна, – сказала она. – Я пришла помочь тебе разоблачить Серебряную розу, нарушить ее зловещие планы.
Симон на мгновение опешил, потом сложил руки на своей широкой груди.
– Нет.
Мири растерянно заморгала, удивившись непреклонному выражению лица Симона. До этого момента она верила, что он рад видеть ее. Более чем рад. Теперь же он глядел на нее так, словно хотел, чтобы она сгинула.
– Ты отказываешься от моего предложения? – спросила она.
– Да, черт побери. С чего ты решила, что я приму предложение?
– Потому что на остров Фэр ты пришел именно за этим, не так ли? Искал помощи.
– Не твоей, – резко произнес он.
Она вздрогнула, а он продолжил более спокойным тоном:
– Мири, ценю твое предложение, но я никогда не хотел…
– Знаю, чего ты хотел, – прервала его Мири с грустью. Хозяйку острова Фэр. К сожалению, тебе придется иметь дело со мной. Я хотя бы могу предложить тебе лишнюю пару глаз, прикрыть твой тыл.
– Или отвлекать меня так, что я закончу свой век с кинжалом ведьмы в сердце.
– Рада слышать, что ты об этом тревожишься. Боялась, что тебе безразлично – жить или умереть.
– Небезразлично, – огрызнулся он. – Подумай сама, женщина. Если я погибну, что будет с тобой? Но теперь, ты должна понять, как опасна эта колдунья и ее помощницы. Тебе нельзя впутываться в это опасное дело.
– Но я уже впуталась, нравится тебе это или нет, – парировала она. – Возможно, у меня нет ни силы, ни влияния, которые когда-то имела Арианн, но я могу тебе помочь, Симон. Я обладаю определенными… связями и способностями. Я же смогла выследить тебя, не так ли?
– Не уменьшая твоих достоинств, дорогая, должен сказать, что я не старался скрываться.
– Это было ужасно легкомысленно с твоей стороны. Агенты Серебряной розы могли бы… – Мири содрогнулась от мысли. – Ты хотел, чтобы они тебя нашли!
Симон пожал плечами:
– Я потерял след Серебряной розы после возвращения на острова Фэр. Единственная надежда была на новое нападение.
– Нет, это не так. Ты понимаешь, что парочка, которая увела Кэрол с острова Фэр, идет в том же направлении? И я могла бы преследовать их так же, как и ты.
Симон побледнел так, что это стало видно даже сквозь его черную густую бороду.
– Ты совершенно сошла с ума, Мирибель Шене? Неужели не понимаешь, что бы произошло, если бы ты преследовала этих ведьм самостоятельно?
– Я была осторожна, гораздо осторожнее тебя. – Мири прошла немного вперед и нахмурилась. – Возможно, слишком осторожна. Совершенно потеряла их из виду возле Тура. Думаю, они отправились по реке, и уверена, у нас не будет проблем.
Она ахнула, когда Симон схватил ее за плечо и развернул лицом к себе.
– Нет! Давай проясним кое-что раз и навсегда. Нет никаких нас, возвращайся на остров Фэр. Это не твои битва.
– Нет, моя. – Она опустила голову, чтобы посмотреть ему в глаза из-под полей шляпы. – Симон, как мне объяснить тебе? Я истинная Дочь Земли, и зло, которое вершит эта женщина… Она не только угрожает жизни невинных младенцев, она оскверняет добро и гармонию, в которые я верю, каждый принцип, который мне дорог. Мой долг, так же как и твой, остановить ее.
– А как мне объяснить тебе? Если тебя убьют или даже ранят… Проклятие, Мири, с тобой у меня связано слишком много сожалений. Не вынуждай меня снова воспользоваться тобой. – Он оттолкнул ее от себя в сторону рощи, где стоял ее мерин. – Садись на коня и найди тех идиотов, которые сопровождали тебя. Уезжай домой, Мири. Пока не слишком поздно.
Девушка споткнулась, пытаясь удержать равновесие.
– Извини, Симон, но я не могу этого сделать.
– Предпочитаешь, чтобы я насильно отвез тебя на остров Фэр?
– Ты можешь это сделать, – ответила она, упрямо подняв подбородок. – Ты гораздо сильнее меня. Но для нас обоих это снова будет пустая трата времени.
Симон отошел от нее, тихонько выругавшись, точно так же, как это делал Ренар, когда выходил из себя из-за упрямства Арианн. Симон и муж ее сестры были ужасными врагами. Как бы разозлились они оба, если бы узнали, что у них много общего. При других обстоятельствах эта мысль вызвала бы у нее улыбку, но теперь ей было невесело.
Следовало учесть, что Симон может отказаться от ее помощи, но все же отказ ее сильно обидел. Ее всегда считали самой молодой и слабой среди женщин Шене, маленькой сестренкой, которую надо было опекать и защищать, которая жила в мире собственных грез. И теперь она со стыдом понимала, что ей это нравилось. Возможно, что нравилось до сих пор.
Она подошла к Симону, стоявшему у края виноградника и задумчиво смотревшему на долину внизу. Маленькие домики из белого камня теснились на берегу реки Шер, словно бусинки разорванного жемчужного ожерелья и лучи заходящего солнца щедро золотили соломенные крыши. Несмотря на усталость, тревоги и страхи, Мири наслаждалась красотой мирной картины.
Она подумала, чувствовал ли Симон то же самое, но засомневалась. Судя по его сжатым губам, он видел только растущие тени и опасности предстоящей ночи.
Из тополиной рощи неподалеку раздалось тихое ржание Элли. Она повернула голову, чтобы потереться мордой о Самсона, когда он игриво потрепал ее губами за ушами. Они вели себя так, будто паслись вместе всю жизнь.
Мири печально улыбнулась:
– Наши лошади, кажется, ладят гораздо лучше, чем мы.
Симон бросил быстрый взгляд на лошадей:
– Это потому, что им нечего делить. Нет, думаю, это потому, что животные более разумны, чем люди. Они видят мир гораздо проще, воспринимают его менее сложно. Я часто завидую им.
Подойдя ближе к Симону, Мири тихо произнесла:
– Сожалею, что ты сомневаешься в моей силе и отваге в этом деле.
– Проклятие, Мири, я никогда…
– И я тебя не виню, – поспешила сказать она, не дав ему договорить. – Но ты должен знать: если ты не позволишь мне пойти с тобой, мне придется отправиться в путь одной.
Симон посмотрел на нее с мрачным раздражением:
– И ты так поступишь? А если найдешь Серебряную розу сама, что ты собираешься с ней делать? Вразумлять ее, скажешь ей, что мудрые женщины так себя и не ведут?
Несмотря на то что она сморщилась от его сарказма, Мири ответила с достоинством:
– Надеюсь, у меня найдутся силы сделать то, что должно, но именно поэтому нам лучше объединить усилия. Уверена, я смогу помочь тебе отыскать Серебряную розу, но ты…
– Жестокий и хладнокровный негодяй?
Мири нахмурилась:
– Лучше умеешь сражаться со злом, я это хотела сказать.
– Ах, так ты наконец-то признала необходимость жестокости охотника на ведьм.
– Но охотнику на ведьм необходима уздечка мудрой женщины, – ответила она. – Ты никогда не победишь эту женщину в одиночку.
– Постараюсь.
– У тебя пока ничего не получилось, – напомнила ему Мири. – Союз между нами кажется наиболее разумным решением, но выбор за тобой. Мы можем рисковать жизнью вместе. Или поодиночке.
Симон устало вздохнул и замолчал, его смятение было видно по тому, как он сжимал и разжимал руки. Мири хранила спокойное равнодушие, хотя сердце ее бешено колотилось. Она думала, что сделает, если Симон откажется от ее предложения, и хватит ли ей смелости отправиться в путь одной. Его темный глаз оценивающе рассматривал ее, словно взвешивая меру ее решимости. Она заставила себя выдержать его взгляд.
Наконец он сказал:
– Если я потеряю рассудок и соглашусь на наш союз, как ты сказала, необходимо определить некоторые условия.
– Например?
– За охоту отвечаю я, за мной последнее слово в том, что делать дальше. Если я прикажу тебе оставаться на месте, ты сделаешь это без рассуждений. В случае опасности, если я прикажу тебе уходить, ты повинуешься без колебаний. Даже если придется оставить меня.
Мири нахмурилась, не совсем соглашаясь с этими условиями, но по мрачному выражению лица Симона поняла, что выбора у нее нет, и кивнула.
– Хорошо. Но у меня тоже есть условия. – Симон удивленно поднял бровь, и она продолжила: – Тебе мои методы могут показаться немного… э-э… неортодоксальными и сомнительными. Ты должен обещать не задашь вопросов о том, что я делаю, или о людях, с которыми мне придется встречаться на нашем пути.
– А если эти твои люди в сговоре с Серебряной розой?
– Они не такие. Ты должен доверять моему мнению по этому вопросу.
Симону ее условия не понравились, так же как ей его линия. Но в итоге он согласился. Мири затаила дыхание, едва поверив, что она победила.
– Значит, договорились? Продолжаем вместе?
Она осторожно протянула руку. Симон смотрел на нее очень долго, потом сжал ее пальцы в своей сильной руке.
– Вместе, – произнес он мрачно. – И да поможет им обоим Бог.
ГЛАВА 8
«Медная лошадь», подобно многим гостиницам на берегах Шер, была скромным заведением, обслуживавшим в основном команды речных судов, купцов и рыбаков, которые перевозили грузы по реке. Но после страшных событий, связанных со смертью младенца Луки, над заведением, которым владели Пиллары, первые из тех, кто пострадал от зловещих планов Серебряной розы, нависла пелена невезения. Некогда веселый и жизнерадостный, Гаспар Пиллар медленно, словно во сне, вытер пивные кружки и поставил их на полку шкафа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Симона всегда настораживали языческие высказывания Мири. Похоже, она это почувствовала, потому что добавила:
– Извини, я не обидела твоих католических чувств?
– Нет. – Вообще-то образ, нарисованный Мири, был необычайно приятный. Ему понравилась мысль о том, что он не закопал Луку в холодную бесчувственную землю, но вернул его в материнские объятия. Несомненно, земля для него была лучшей матерью, чем та, которая его родила.
Симон удивился сам себе, признавшись:
– Я теперь плохой католик. Уже много лет не был на службе.
– Но этого малыша ты назвал в честь апостола.
– Подумал, ему будет лучше называться именем одного из святых. Может быть, это будет неким оправданием его, если законы рая действительно такие суровые. – Мужчина стал переминаться с ноги на ногу, чувствуя себя глупо, объясняясь перед ней. – Как ты заметила по моей лошади, я не умею давать имена.
– Очень даже умеешь, – улыбнулась Мири, но продолжала всматриваться в его лицо с тем выражением, от которого ему всегда было не по себе.
– Ты так и не ответила на мой вопрос, – сказал он. – Что ты здесь делаешь?
– Тебя ищу. – Мири наклонилась за шляпой, валявшейся на земле. – Ты пришел на остров Фэр за помощью, не так ли? А теперь мне нужна твоя помощь. – Она опустила глаза, теребя пальцами край шляпы, и слегка дрожащим голосом добавила:
– Понимаешь, я… я нашла собственного Луку.
Симон резко вдохнул, отчетливо вспомнив то потрясение, когда впервые встретился с жертвоприношением младенца и, откинув покрывало, увидел маленькое мертвое личико. Но что было с несчастной Мири, когда она столкнулась с таким ужасом? Симон приблизился к ней, взяв локоть Мири…
– Все нормально, – быстро произнесла она, взглянув на него и пытаясь улыбнуться. – Хочу сказать, что с ним все будет хорошо… Я надеюсь. Ребенку, которого я нашла, повезло гораздо больше, чем Луке. Он был еще жив. Я отнесла его в Порт-Корсар… к одной доброй женщине с ребенком, она согласилась его кормить. В отличие от тебя я не думала давать ребенку имя, просто я была так напугана… всем этим.
Перед тем как продолжить, она сжала губы.
– Сожалею, я не поверила тому, что ты рассказал мне тогда. Я не такая наивная, чтобы думать, будто не существуют жестокие люди, способные приносить в жертву детей. Просто не ожидала встретиться с этим на моем острове. Только не на острове Фэр.
– Расскажи мне, что случилось, – попросил он. – Расскажи мне все.
Мири побрела с холма следом за Симоном по тропинке, вьющейся между рядами небольшого виноградника.
Мири говорила так тихо, что Симону пришлось остановиться, чтобы расслышать ее рассказ о том, как она нашла брошенного ребенка и боялась, что он уже умер. Она немного колебалась, прежде чем сказать, чей это был ребенок, и сообщила про гордую и отчаянную девчонку, либо бежавшую с острова Фэр добровольно, либо увезенную насильно, соблазненную членами ордена Серебряной розы.
Возможно, Мири была слишком откровенна, сообщив охотнику на ведьм имя Кэрол Моро.
Она обещала Мари Клэр и себе, что будет очень осторожна с Симоном, что начнет сотрудничать с ним только для того, чтобы победить Серебряную розу, и при этом будет держать его на самом недоступном расстоянии.
– …и как только я убедилась, что за моим домом и животными есть кому присмотреть, я покинула острой Фэр, чтобы найти тебя, – закончила Мири.
Симон выслушал ее рассказ с мрачным видом, сцепив руки за спиной. Он ее не перебивал, не задавал вопросов, дал ей высказаться до конца. Но в конце он упрямо выставил вперед челюсть.
– Проклятие! Мне не следовало приезжать на остров Фэр. Ведьмы Серебряной розы, должно быть, преследовали меня. Я привел их прямо на порог твоего дома.
Спускаясь с холма, он взмахнул рукой, оборвав сухие виноградные листья.
– Если ты немного подумаешь, то поймешь, что этого не могло быть. Еще до твоего прихода Кэрол уже хвасталась своими могущественными друзьями. Скорее всего, эти женщины давно бродили по острову Фэр, уговаривая Кэрол пойти с ними. – Посчитав, что несчастные засохшие лозы уже достаточно пострадали, Мири схватила Симона за руку, чтобы остановить его. – Именно благодаря твоему предупреждению я не прикоснулась к отравленной розе. Ты фактически спас мне жизнь.
– Я этому очень рад. Постараюсь сделать все возможное, чтобы поймать этих женщин, и прослежу, чтобы эта Моро была наказана вместе с остальными.
Мири в негодовании отшвырнула его руку:
– Нет, я этого совершенно не хочу. Кэрол не такая, как другие. Она всего лишь испуганна и растерянна.
– Иисус Христос, Мири… – начал Симон, но Мири оборвала его:
– Она не хотела бросать ребенка. Я уверена в этом.
– Значит, у девчонки какие-то особенные представления о материнстве.
– Неужели ты не понимаешь? На острове Фэр много глухих и безлюдных мест. Но она завернула его в свою лучшую шаль и оставила у реки, где я всегда беру воду. Она положила своего малыша там, где я должна была его отыскать.
– А также отравленную розу. Скорее она не хотела, чтобы ты нашла ребенка, но хотела тебя убить. Ты об этом не подумала? – рассердился он.
Мири в растерянности онемела. Такая ужасная мысль никогда не приходила ей в голову. Но ответ она нашла быстро.
– Кэрол не такая злая. Что бы ни случилось, во всем виноваты те женщины. Если даже она и оставила розу, то они вынудили сделать это или… или обманули. Я уверена.
Переубедить Симона было трудно. Вид его помрачневшего лица всегда пугал ее, она называла это «выражением охотника на ведьм».
– Симон, пожалуйста, ты должен мне верить и доверять моим инстинктам, а не своим.
Губы его сжались в тонкую линию. Но, когда его взгляд упал на Мири, в нем что-то смягчилось.
– Очень хорошо, когда я доберусь до этих трех гарпий, постараюсь проследить, чтобы девушку судили справедливо. Надеюсь, это удовлетворит тебя, и ты вернешься домой. Ты и так сильно рисковала, разыскивая меня в одиночку. Как тебе удалось добраться сюда?
– Я прилетела на метле.
Когда Симон недоуменно взглянул на нее, она устало произнесла:
– Я путешествовала обычным способом, как все. На лошади.
Мири показала на своего коня, пасшегося рядом с Элли, где Симон привязал ее к дереву среди тополей у подножия холма.
Прикрыв глаза рукой, Симон посмотрел на Самсона.
– Не помню этого зверя в твоем сарае.
– Его там и не было. Я его одолжила.
Симон с тревогой посмотрел на нее:
– Одолжила или освободила от хозяина?
Мири улыбнулась, удивившись, что Симон все они помнит ее детское стремление освободить всех несчастных животных от их жестоких и плохих хозяев.
– Если тебе важно знать, то я Самсона не украла. Я наконец-то признала точку зрения остального мира на животных как на собственность, и, к счастью, Самсона не надо было ни от кого избавлять. Его одолжила мне, очень хорошая женщина, жена купца из Сан-Мало. Она также дала мне трех слуг в сопровождение, пока я не найду тебя.
– Какое сопровождение? Никого не вижу рядом с тобой.
– Они уехали, как только я тебя увидела. Моим новым знакомым неуютно рядом с охотником на ведьм.
– Тем не менее, они оставили тебя с таким охотником.
– Потому что я их попросила об этом. – Мири гордо подняла подбородок. – Я дочь Евангелины Шене и, в отличие от большинства женщин, умею принимать собственные решения. Я сама решила найти тебя.
– Решение было не очень хорошим, – проворчал Симон. – Кроме помощи этой девушке Моро, что еще ты собираешься сделать?
«Выручить Кэрол и… и как-то попытаться спасти тебя» . Мири опустила глаза, задумавшись, откуда пришла эта мысль. Если честно, то она должна признать, что думает об этом постоянно. Но Симону она признаваться не собиралась.
– Я думала, что цель моя тебе должна быть совершенно ясна, – сказала она. – Я пришла помочь тебе разоблачить Серебряную розу, нарушить ее зловещие планы.
Симон на мгновение опешил, потом сложил руки на своей широкой груди.
– Нет.
Мири растерянно заморгала, удивившись непреклонному выражению лица Симона. До этого момента она верила, что он рад видеть ее. Более чем рад. Теперь же он глядел на нее так, словно хотел, чтобы она сгинула.
– Ты отказываешься от моего предложения? – спросила она.
– Да, черт побери. С чего ты решила, что я приму предложение?
– Потому что на остров Фэр ты пришел именно за этим, не так ли? Искал помощи.
– Не твоей, – резко произнес он.
Она вздрогнула, а он продолжил более спокойным тоном:
– Мири, ценю твое предложение, но я никогда не хотел…
– Знаю, чего ты хотел, – прервала его Мири с грустью. Хозяйку острова Фэр. К сожалению, тебе придется иметь дело со мной. Я хотя бы могу предложить тебе лишнюю пару глаз, прикрыть твой тыл.
– Или отвлекать меня так, что я закончу свой век с кинжалом ведьмы в сердце.
– Рада слышать, что ты об этом тревожишься. Боялась, что тебе безразлично – жить или умереть.
– Небезразлично, – огрызнулся он. – Подумай сама, женщина. Если я погибну, что будет с тобой? Но теперь, ты должна понять, как опасна эта колдунья и ее помощницы. Тебе нельзя впутываться в это опасное дело.
– Но я уже впуталась, нравится тебе это или нет, – парировала она. – Возможно, у меня нет ни силы, ни влияния, которые когда-то имела Арианн, но я могу тебе помочь, Симон. Я обладаю определенными… связями и способностями. Я же смогла выследить тебя, не так ли?
– Не уменьшая твоих достоинств, дорогая, должен сказать, что я не старался скрываться.
– Это было ужасно легкомысленно с твоей стороны. Агенты Серебряной розы могли бы… – Мири содрогнулась от мысли. – Ты хотел, чтобы они тебя нашли!
Симон пожал плечами:
– Я потерял след Серебряной розы после возвращения на острова Фэр. Единственная надежда была на новое нападение.
– Нет, это не так. Ты понимаешь, что парочка, которая увела Кэрол с острова Фэр, идет в том же направлении? И я могла бы преследовать их так же, как и ты.
Симон побледнел так, что это стало видно даже сквозь его черную густую бороду.
– Ты совершенно сошла с ума, Мирибель Шене? Неужели не понимаешь, что бы произошло, если бы ты преследовала этих ведьм самостоятельно?
– Я была осторожна, гораздо осторожнее тебя. – Мири прошла немного вперед и нахмурилась. – Возможно, слишком осторожна. Совершенно потеряла их из виду возле Тура. Думаю, они отправились по реке, и уверена, у нас не будет проблем.
Она ахнула, когда Симон схватил ее за плечо и развернул лицом к себе.
– Нет! Давай проясним кое-что раз и навсегда. Нет никаких нас, возвращайся на остров Фэр. Это не твои битва.
– Нет, моя. – Она опустила голову, чтобы посмотреть ему в глаза из-под полей шляпы. – Симон, как мне объяснить тебе? Я истинная Дочь Земли, и зло, которое вершит эта женщина… Она не только угрожает жизни невинных младенцев, она оскверняет добро и гармонию, в которые я верю, каждый принцип, который мне дорог. Мой долг, так же как и твой, остановить ее.
– А как мне объяснить тебе? Если тебя убьют или даже ранят… Проклятие, Мири, с тобой у меня связано слишком много сожалений. Не вынуждай меня снова воспользоваться тобой. – Он оттолкнул ее от себя в сторону рощи, где стоял ее мерин. – Садись на коня и найди тех идиотов, которые сопровождали тебя. Уезжай домой, Мири. Пока не слишком поздно.
Девушка споткнулась, пытаясь удержать равновесие.
– Извини, Симон, но я не могу этого сделать.
– Предпочитаешь, чтобы я насильно отвез тебя на остров Фэр?
– Ты можешь это сделать, – ответила она, упрямо подняв подбородок. – Ты гораздо сильнее меня. Но для нас обоих это снова будет пустая трата времени.
Симон отошел от нее, тихонько выругавшись, точно так же, как это делал Ренар, когда выходил из себя из-за упрямства Арианн. Симон и муж ее сестры были ужасными врагами. Как бы разозлились они оба, если бы узнали, что у них много общего. При других обстоятельствах эта мысль вызвала бы у нее улыбку, но теперь ей было невесело.
Следовало учесть, что Симон может отказаться от ее помощи, но все же отказ ее сильно обидел. Ее всегда считали самой молодой и слабой среди женщин Шене, маленькой сестренкой, которую надо было опекать и защищать, которая жила в мире собственных грез. И теперь она со стыдом понимала, что ей это нравилось. Возможно, что нравилось до сих пор.
Она подошла к Симону, стоявшему у края виноградника и задумчиво смотревшему на долину внизу. Маленькие домики из белого камня теснились на берегу реки Шер, словно бусинки разорванного жемчужного ожерелья и лучи заходящего солнца щедро золотили соломенные крыши. Несмотря на усталость, тревоги и страхи, Мири наслаждалась красотой мирной картины.
Она подумала, чувствовал ли Симон то же самое, но засомневалась. Судя по его сжатым губам, он видел только растущие тени и опасности предстоящей ночи.
Из тополиной рощи неподалеку раздалось тихое ржание Элли. Она повернула голову, чтобы потереться мордой о Самсона, когда он игриво потрепал ее губами за ушами. Они вели себя так, будто паслись вместе всю жизнь.
Мири печально улыбнулась:
– Наши лошади, кажется, ладят гораздо лучше, чем мы.
Симон бросил быстрый взгляд на лошадей:
– Это потому, что им нечего делить. Нет, думаю, это потому, что животные более разумны, чем люди. Они видят мир гораздо проще, воспринимают его менее сложно. Я часто завидую им.
Подойдя ближе к Симону, Мири тихо произнесла:
– Сожалею, что ты сомневаешься в моей силе и отваге в этом деле.
– Проклятие, Мири, я никогда…
– И я тебя не виню, – поспешила сказать она, не дав ему договорить. – Но ты должен знать: если ты не позволишь мне пойти с тобой, мне придется отправиться в путь одной.
Симон посмотрел на нее с мрачным раздражением:
– И ты так поступишь? А если найдешь Серебряную розу сама, что ты собираешься с ней делать? Вразумлять ее, скажешь ей, что мудрые женщины так себя и не ведут?
Несмотря на то что она сморщилась от его сарказма, Мири ответила с достоинством:
– Надеюсь, у меня найдутся силы сделать то, что должно, но именно поэтому нам лучше объединить усилия. Уверена, я смогу помочь тебе отыскать Серебряную розу, но ты…
– Жестокий и хладнокровный негодяй?
Мири нахмурилась:
– Лучше умеешь сражаться со злом, я это хотела сказать.
– Ах, так ты наконец-то признала необходимость жестокости охотника на ведьм.
– Но охотнику на ведьм необходима уздечка мудрой женщины, – ответила она. – Ты никогда не победишь эту женщину в одиночку.
– Постараюсь.
– У тебя пока ничего не получилось, – напомнила ему Мири. – Союз между нами кажется наиболее разумным решением, но выбор за тобой. Мы можем рисковать жизнью вместе. Или поодиночке.
Симон устало вздохнул и замолчал, его смятение было видно по тому, как он сжимал и разжимал руки. Мири хранила спокойное равнодушие, хотя сердце ее бешено колотилось. Она думала, что сделает, если Симон откажется от ее предложения, и хватит ли ей смелости отправиться в путь одной. Его темный глаз оценивающе рассматривал ее, словно взвешивая меру ее решимости. Она заставила себя выдержать его взгляд.
Наконец он сказал:
– Если я потеряю рассудок и соглашусь на наш союз, как ты сказала, необходимо определить некоторые условия.
– Например?
– За охоту отвечаю я, за мной последнее слово в том, что делать дальше. Если я прикажу тебе оставаться на месте, ты сделаешь это без рассуждений. В случае опасности, если я прикажу тебе уходить, ты повинуешься без колебаний. Даже если придется оставить меня.
Мири нахмурилась, не совсем соглашаясь с этими условиями, но по мрачному выражению лица Симона поняла, что выбора у нее нет, и кивнула.
– Хорошо. Но у меня тоже есть условия. – Симон удивленно поднял бровь, и она продолжила: – Тебе мои методы могут показаться немного… э-э… неортодоксальными и сомнительными. Ты должен обещать не задашь вопросов о том, что я делаю, или о людях, с которыми мне придется встречаться на нашем пути.
– А если эти твои люди в сговоре с Серебряной розой?
– Они не такие. Ты должен доверять моему мнению по этому вопросу.
Симону ее условия не понравились, так же как ей его линия. Но в итоге он согласился. Мири затаила дыхание, едва поверив, что она победила.
– Значит, договорились? Продолжаем вместе?
Она осторожно протянула руку. Симон смотрел на нее очень долго, потом сжал ее пальцы в своей сильной руке.
– Вместе, – произнес он мрачно. – И да поможет им обоим Бог.
ГЛАВА 8
«Медная лошадь», подобно многим гостиницам на берегах Шер, была скромным заведением, обслуживавшим в основном команды речных судов, купцов и рыбаков, которые перевозили грузы по реке. Но после страшных событий, связанных со смертью младенца Луки, над заведением, которым владели Пиллары, первые из тех, кто пострадал от зловещих планов Серебряной розы, нависла пелена невезения. Некогда веселый и жизнерадостный, Гаспар Пиллар медленно, словно во сне, вытер пивные кружки и поставил их на полку шкафа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41