У него на наш счет какие-то планы?— Не знаю, он мне не говорил. Но ничего хорошего ожидать не приходится. Как это плохо… Но, в конце концов, он наш вассал, нравится ему это или нет.— Угу, — согласился Ланс. — Вероятно, этого и следовало ожидать. Думаю, будет еще хуже.— Я тут побродил среди гостей, и кое-что мне не понравилось, — заявил Винсент.— Знаю, Винс. Как только это все закончится, мы обязательно поговорим.Они вышли в Тронный Зал. Ланс кожей ощутил на себе взгляды тысяч глаз. Зал на несколько минут притих, но постепенно шум снова затопил огромное помещение.Плотная колонна медленно ползла мимо гроба, удовлетворяя свое ненасытное любопытство. Воздух был тяжелым и густым. Одуряющий аромат благовоний вперемешку с запахом хвои кружил голову. Все пространство в центре зала было устлано венками и цветами, которые почти полностью скрывали гроб. Огромный чадящий факел позади траурного помоста громко трещал, время от времени роняя на пол огненные капли. Их отраженья вспыхивали и на полированных клинках офицеров почетного караула.Откуда-то вновь вынырнул Филипп и, перехватив взгляд Ланса, остановился и показал кивком головы следовать за собой. Стараясь никого не беспокоить, Ланс двинулся за братом и вскоре присоединился к группе, состоящей из герцога Кардигана, Виктора и Фредерика.— Ланс, пойдешь в первой четверке с Винсом, Фредериком и Виктором, — прошептал ему на ухо Филипп.Тот молча кивнул и медленно отошел к герцогу.— Здравствуй, племянник, — заметив его, поздоровался старик. — Идешь с моими мальчиками?— Да, дядя.— Я бы просил тебя не исчезать после похорон.— Я буду в городе.Ланс постоял рядом, но поскольку старик не проявил желания продолжать разговор, отошел.— Понесем вместе? — спросил его кто-то сзади.Он обернулся и увидел Фредерика.— Верно.Некоторое время они помолчали.— Я рад, что ты будешь с нами, — сказал затем двоюродный брат.Ланс улыбнулся.— Я тоже.К гробу приблизилась группа гвардейцев, они тут же принялись осторожно перекладывать груды венков и цветов. Шум в зале заметно усилился. Потом откуда-то появились солдаты и принялись мягко, но решительно выжимать людей из центра зала, освобождая место для прохода. Стоящая рядом Эмилия вдруг подхватила свою начавшую неожиданно оседать на пол соседку и осторожно повела ее к выходу. Даже в алом свете факела лицо ее спутницы казалось неестественно бледным. Лансу почудилось, будто он слышит сдавленные стоны из темных углов зала.…Наконец, проход освободили, и в широкий проем раскрытых настежь ворот ударил поток свежего воздуха. Дамы усиленно замахали веерами. В зал ворвался гул многотысячной толпы снаружи.Вернулась Эмилия и встала рядом.— Что случилось? — негромко спросил он.— Ничего страшного, просто обморок.К ним подошли Винсент, Виктор и Фредерик. Шум снаружи усилился.— Начинается, — шепнул Виктор.В проходе возникла фигура в длинной мантии, и в наступившей тишине двинулась к гробу.…За ходом церемонии Ланс почти не следил. Он с неудовольствием вдруг осознал, что воспринимает происходящее удивительно спокойно, словно хоронит не брата, а постороннего человека. Это казалось странным после недавнего ночного приступа жалости. Ланс исподтишка взглянул на братьев, но и у них не заметил особой скорби. Процедура шла своим чередом, и они были всего лишь ее частью. От горьких мыслей его отвлек Филипп.— Скоро конец, — негромко заговорил двоюродный брат, — вы берете гроб и несете до перекрестка Восточной и Старой окружной дороги. Там его принимаем мы и несем до конца, но вы все же будьте недалеко. За безопасностью следит Леон, его люди расставлены по всему пути следования. Когда близнец возьмет гроб, командование переходит к Винсенту, имей это в виду. И вообще, не расслабляйся.— Ты ожидаешь неприятностей?Филипп покачал головой и тяжело вздохнул.— Не знаю, Ланс, тревожно что-то.Они послушали мессу, и Филипп опять куда-то отошел.Жрец прекратил напевать и, вытянув перед собой руки, застыл перед гробом. Зал затаил дыхание.Пламя факела вспыхнуло с новой силой, опалило жаром, загудело и золотистым столбом вытянулось под своды Тронного Зала. Затем огненный столб отделился от чаши и завис в воздухе. Под басовитый речитатив жреца он сжался и принял форму идеального шара.В полной тишине завывающий огненный шар стал медленно вытягиваться, пока не принял форму прямоугольника, тут же подкорректированную магом в сутане в удлиненную трапецию с четко очерченными краями, но, свойственной пламени, аморфной структурой. Еще спустя несколько минут трапеция перестала бликовать сполохами огня и превратилась в нечто, напоминающее подвешенную над землей золотую пластину. Ланс сообразил, что это крышка гроба. Золотой покров величественно проплыл по воздуху и мягко опустился на гроб, навсегда укрыв от них детский профиль покойного брата. В тот же миг ударил головной колокол храмового комплекса Дворца. Все опустились на колени, а жрец, обессилено уронив руки, сделал несколько шагов и торжественно заговорил:— Разум, знания, сомнения и заблуждения, чувство, ум, счастье и несчастье, насилие, удовлетворение, уравновешенность, аскетизм, милосердие, слава и позор — вот качества мирской жизни, вместе с ней уходящие в небытие. И только душа — невидима, непостижима и неизменна. Душу нельзя разбить, растворить, сжечь или иссушить. Она существует всегда и везде — неизменная, недвижимая, вечно та же. Тот, кто родился, обязательно умрет и обязательно родится вновь и, зная это, не следует скорбеть о теле.И никто никогда не сравнится с тем, кто целиком познал смертную жизнь и прошел вечный путь погибели. И не существует для него страданий, и остается он один на один со своей нетленной природой, со своей душой, со своим Я. И достоин он зависти и поклонения, а не жалости и скорби. Покойся же с миром, принц Лоун, и обрети бессмертие во веки веков.Произнеся это, жрец исчез.«Вот пришла и наша очередь», — подумал Ланс и обернулся.И оторопел. Стоящий чуть позади Виктор, скривившись от боли, сжимал окровавленное предплечье, а Винсент и Фредерик уже накладывали ему повязку.— Кто-то метнул нож, — хриплым голосом пояснил Фредерик.Никто вокруг, похоже, ничего не заметил, и Ланс вызвал Древо Сил. Привычный короткий приступ головной боли сменился пылающим образом колдовской Кроны перед внутренним взором принца и, не теряя времени, он потянул нужную ветвь — штрих этого видения. Это было все равно, что вырастить несколько новых глаз, плюс множество новых способностей, даваемых магу Древом. Ланс осмотрелся.Зал лежал, как на ладони, и это новое восприятие позволяло видеть не только заполняющие его физические тела, но и неощутимую до этого нематериальную сферу. Ланс видел множество людей, и всех сразу и каждого в отдельности, видел их энергетические составляющие, эмоции, направление и окраску мыслей, предметы приложения чувств. Обнаружился и жрец, который вовсе не исчез, а только вышел за пределы видимого человеческим глазом спектра и сейчас устало шел к выходу.В проходе возникла сияющая фигура, в которой Ланс узнал Леонарда. Близнец всматривался куда-то в угол, одновременно поторапливая жестом приостановившегося от удивления жреца. Почувствовав присутствие на этом уровне еще кого-то, Леонард обернулся и посмотрел на Ланса. И что-то изменилось в окружающей его золотистой ауре.— Я вижу его , — услышал Ланс голос близнеца. — Попробую взять. Не мешай. Ланс сосредоточился, но так и не смог обнаружить неведомого врага. Вокруг господствовали скорбь и тревога. Вспыхнул еще один яркий штрих, и принц увидел Эмилию. Потом еще один… и еще. Он мысленно оттолкнул Древо.За исключением нескольких человек никто ничего так и не заметил, и на небольшую суматоху в королевском секторе особого внимания никто не обратил.Братья как-то незаметно сгруппировались вокруг Виктора, отгородив его от посторонних взглядов. Брат успел накинуть другой плащ, полностью скрывающий раненую руку. Ланс вопросительно посмотрел на него.— Порядок, — улыбнулся тот. — Понесу правой рукой. Заметно что-нибудь?Держался он молодцом, и Ланс только отрицательно помотал головой.— Ну, тогда вперед, — бодро прошептал Виктор.
Комната, в которой они должны были собраться, находилась в одном из тех глухих мест, что пережили свои золотые деньки еще в давние времена, когда Дворец не являлся собственно Дворцом, а был всего лишь одним из многочисленных замков страны. Со временем, разрастаясь и превращаясь в центр государства, он последовательно достраивался. Где-то старые постройки полностью разрушили и на их месте возвели новые башни, где-то просто наращивали древние стены. Медленно и незаметно жизнь из старых залов перетекала в более новые. А во Дворце появилось много нежилых помещений и забытых коридоров, которые со временем стали его частью, его особенностью и неиссякаемым источником мифов и легенд. И, наверное, не было ни одного монарха, не посвятившего свои детские годы героическим и невероятным подвигам в этих лабиринтах. И как следствие этих походов, многочисленные описания и рассказы, изрядно, впрочем, сдобренные фантазиями юных странников, служили дополнительным поводом для новых похождений будущих правителей. Разглядывая заваленные старой рухлядью комнаты и многочисленные, давно забывшие звуки шагов, коридоры, Ланс словно вновь окунулся в мир детства, еще памятный, но уже такой недоступный.Впрочем, мысли о прошлом мгновенно вылетели у него из головы, едва он распахнул дверь. Как и другие помещения в этой части Дворца, представшая его глазам комнатенка была небольшой, грязной и неравномерно освещалась несколькими факелами, вставленными в ржавые кольца в стенах, и парой подсвечников, установленных на разных концах задвинутого в угол стола. Сестры устроились в середине комнаты, подальше от стен и темных углов, на мягких стульях, принесенных, по-видимому, специально для такого случая. Еще один стул был занят герцогом, остальные присутствующие в комнате либо стояли, либо сидели на корточках — кто где. Лица у всех были угрюмые.На полу, прямо напротив двери, на окровавленном черном плаще лежал лицом вниз человек. Сомневаться в том, кто это, не приходилось.Ланс медленно приблизился к распростертому на полу телу и присел на корточки.— Как же так? — расстроено спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.Ему никто не ответил. Стоящий рядом Виктор носком сапога небрежно перевернул труп:— Ты знаешь его?Ланс осмотрел убитого. Это был черноволосый темноглазый человек, лет, приблизительно, двадцати пяти. Рисунок бровей и губ, а также общий тип лица выдавали выходца с Востока. Под черной кожаной курткой угадывались широкие мускулистые плечи и грудь, но кисти, выглядывающие из рукавов, были небольшими и изящными. Невелик был и размер обуви. Остекленевшие глаза смотрели в потолок. Левую часть груди, от подмышки, через сердце и до ключицы, пересекал широкий, зияющий разрез. Весь этот бок был залит кровью, уже спекшейся и потемневшей.— Впервые вижу, — ответил он и повернулся к Леонарду. — Что случилось, Леон?Тот досадливо скривился.— Я дождался, пока вы покинете Тронный Зал, и толпа двинется вслед за вами. Потом осторожно приблизился к нему и слегка оглушил. Никто ничего не заметил. Мои люди оттащили его вместе с несколькими придушенными в давке, связали, заткнули пасть и бросили в комнату прислуги — все на моих глазах. Дальнейшее известно со слов стражников. Этот мерзавец сумел освободить руки и подманить двух оставшихся с ним в комнате людей. Один из них сейчас в лазарете, второй мертв. За дверью оставалось еще четверо охранников с соответствующими указаниями как раз на такой случай и, думаю, они сделали бы все правильно, но именно в ту минуту дьявол послал барона Гора… Барон может гордиться таким ударом, — невесело заключил Леонард.Ланс почувствовал приступ бешенства:— Так просто. И ты все спустишь ему с рук?Леонард равнодушно пожал плечами:— Я с ним уже поговорил. Барон едва стоял на ногах и к тому времени уже толком ничего не соображал.— Все равно, — кровожадно заявил Ланс. — Нечего ему было делать в комнате прислуги. И вообще, что это за манера — напиваться на похоронах своего господина!— С этим я согласен, — вмешался герцог, — но барон наш гость. Успокойся, Ланселот, ты несправедлив.— Ну-ну, — Ланс нехорошо усмехнулся и ткнул пальцем в сторону трупа. — При нем были какие-нибудь вещи?— Ничего, кроме ножа, что он метнул, — ответил Леонард. — Это профессионал.— Да и не пронес бы он во Дворец ничего крупнее ножа. Все это чепуха! — воскликнул Эдвин.Герцог тяжело поднялся со стула и прошел по комнате.— Кажется, мы вновь сворачиваем на кривую дорожку.— Мы? — переспросил Эдвин.— Нет, я! — вспылил Фредерик.— Тогда тебе лучше вернуться в строй, — невозмутимо предложил Эдвин.— А зачем? — осведомился Фредерик. — Ведь ты сам тратишь все свое свободное время на то, чтоб этот строй развалить.— Ты не думаешь, что говоришь, — грубо ответил самый старший брат.— Не думаю?В голосе Фредерика зазвучали истерические нотки:— И прекрати разговаривать с отцом в таком тоне!Эдвин повернулся к герцогу.— Я чем-либо вас оскорбил, дядя?— Нет, нет, все в порядке, — поспешно отозвался старик. — Успокойся, сын.— Да? А то мне не тяжело и извиниться.— Тогда, лучше сделай это, — подозрительно ровным голосом предложил Фредерик.— Или… — Эдвин поднял бровь.— Ты мне страшно не нравишься в последнее время, Эд. Почему б нам не пройтись куда-нибудь, прогуляться. Думаю, что с секундантами проблем не будет.Они сверлили друг друга взглядами, пока остальные с интересом за ними наблюдали. В гнетущей тишине Эмилия вдруг продекламировала: Что до битвы, объявляю при всех,…и исполнено будет:Плоть до костей прошибу я, и костиврагу изломаю.Пусть за моим супротивником всепопечители выйдут,Чтоб из смерти унесть укрощенногосилой моею Гомер. «Илиада».
. Все изумленно уставились на нее. Первым не выдержал и усмехнулся Филипп.— Все-таки, — сказала Эмилия, — ты, Эд, иногда бываешь на редкость невыносимым.Ланс задумчиво проговорил:— Тебе, сестра, не следовало вмешиваться. Подерись они сейчас и убей один другого, все равно кто кого, стало бы меньше на одну неизвестную величину. Это упростило бы ситуацию.— А если б они погибли оба, то было бы еще лучше, — поддержал герцог, — но ты, Ланс, забыл про нашу последнюю договоренность. Я всем напоминаю — мы в одной лодке.Герцог снова сел.— Смерть Лоуна — тяжелый удар для всех, но, не сочтите за цинизм, в ней… то есть в ее последствиях, я вижу один… э… позитивный аспект.Как всегда, ему удалось заинтриговать собравшихся.— Сейчас перед нами появилась цель — найти убийцу. Я отдаю себе отчет в том, что он может быть среди нас, и все же предлагаю всю нашу ненависть направить на этого человека. Необходимо найти его и убить, независимо от того, кем он окажется.— Это хороший повод для объединения, — тут же признал Леонард.— Но только в том случае, если все покинут эту комнату живыми и здоровыми. Так, для разнообразия, — поправил Филипп.— Тебе-то ничего не грозит, — насмешливо сказала Эмилия. — Ты был удивительно сдержан за поминальной трапезой. Да и кто не был?— Хорошо, — громко сказал Эдвин. — Только меня никто не убедит в том, что мы будем открыто делиться друг с другом добытыми сведениями. И поэтому сразу заявляю, что собираюсь действовать в одиночку. Что, конечно же, не помешает мне выведывать информацию у любого из вас.— Мы все будем так делать, — согласился герцог. — Никаких обещаний и никаких обязательств. Главное, помнить — у нас одна цель.— Вот и ладно! — воскликнула, вскакивая со стула, Диана, — я пошла! Леон, ты со мной?Близнец кивнул и направился к двери, засобирались и остальные.— Уходим вместе или поодиночке? — насмешливо поинтересовался Филипп.— Как угодно, лишь бы на своих двоих, — беря факел, в тон ему ответил Ланс.Все потянулись к двери.— Ты обдумал, о чем мы говорили? — Ланс вздрогнул от неожиданности, услышав вопрос брата.— Да, и с многим согласен, но есть некоторые проблемы. Одну из них ты только что очень удачно сформулировал. Как насчет доверия между нами?Эдвин внимательно посмотрел на него.— Думай, что хочешь, но ты один из тех, кому я верю. Я знаю, что ты не ударишь в спину, и мне этого достаточно.Ланс даже несколько растерялся от такого признания.— Извини, Эд, но, похоже, ты меня используешь самым бесцеремонным образом.— Верно, — согласился брат. — Мы все используем друг друга, но сказал бы ты эти слова кому-нибудь другому?Лансу было очень неприятно признаваться себе в том, что брат совершенно прав. Эдвин насмешливо смотрел на него, словно читая его мысли. Потом легонько ткнул Ланса кулаком в грудь.— Ладно, ладно, успокойся. Поступай, как считаешь нужным, но знай, что всегда можешь рассчитывать на старшего брата.— Я могу все это передать Винсенту?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Комната, в которой они должны были собраться, находилась в одном из тех глухих мест, что пережили свои золотые деньки еще в давние времена, когда Дворец не являлся собственно Дворцом, а был всего лишь одним из многочисленных замков страны. Со временем, разрастаясь и превращаясь в центр государства, он последовательно достраивался. Где-то старые постройки полностью разрушили и на их месте возвели новые башни, где-то просто наращивали древние стены. Медленно и незаметно жизнь из старых залов перетекала в более новые. А во Дворце появилось много нежилых помещений и забытых коридоров, которые со временем стали его частью, его особенностью и неиссякаемым источником мифов и легенд. И, наверное, не было ни одного монарха, не посвятившего свои детские годы героическим и невероятным подвигам в этих лабиринтах. И как следствие этих походов, многочисленные описания и рассказы, изрядно, впрочем, сдобренные фантазиями юных странников, служили дополнительным поводом для новых похождений будущих правителей. Разглядывая заваленные старой рухлядью комнаты и многочисленные, давно забывшие звуки шагов, коридоры, Ланс словно вновь окунулся в мир детства, еще памятный, но уже такой недоступный.Впрочем, мысли о прошлом мгновенно вылетели у него из головы, едва он распахнул дверь. Как и другие помещения в этой части Дворца, представшая его глазам комнатенка была небольшой, грязной и неравномерно освещалась несколькими факелами, вставленными в ржавые кольца в стенах, и парой подсвечников, установленных на разных концах задвинутого в угол стола. Сестры устроились в середине комнаты, подальше от стен и темных углов, на мягких стульях, принесенных, по-видимому, специально для такого случая. Еще один стул был занят герцогом, остальные присутствующие в комнате либо стояли, либо сидели на корточках — кто где. Лица у всех были угрюмые.На полу, прямо напротив двери, на окровавленном черном плаще лежал лицом вниз человек. Сомневаться в том, кто это, не приходилось.Ланс медленно приблизился к распростертому на полу телу и присел на корточки.— Как же так? — расстроено спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.Ему никто не ответил. Стоящий рядом Виктор носком сапога небрежно перевернул труп:— Ты знаешь его?Ланс осмотрел убитого. Это был черноволосый темноглазый человек, лет, приблизительно, двадцати пяти. Рисунок бровей и губ, а также общий тип лица выдавали выходца с Востока. Под черной кожаной курткой угадывались широкие мускулистые плечи и грудь, но кисти, выглядывающие из рукавов, были небольшими и изящными. Невелик был и размер обуви. Остекленевшие глаза смотрели в потолок. Левую часть груди, от подмышки, через сердце и до ключицы, пересекал широкий, зияющий разрез. Весь этот бок был залит кровью, уже спекшейся и потемневшей.— Впервые вижу, — ответил он и повернулся к Леонарду. — Что случилось, Леон?Тот досадливо скривился.— Я дождался, пока вы покинете Тронный Зал, и толпа двинется вслед за вами. Потом осторожно приблизился к нему и слегка оглушил. Никто ничего не заметил. Мои люди оттащили его вместе с несколькими придушенными в давке, связали, заткнули пасть и бросили в комнату прислуги — все на моих глазах. Дальнейшее известно со слов стражников. Этот мерзавец сумел освободить руки и подманить двух оставшихся с ним в комнате людей. Один из них сейчас в лазарете, второй мертв. За дверью оставалось еще четверо охранников с соответствующими указаниями как раз на такой случай и, думаю, они сделали бы все правильно, но именно в ту минуту дьявол послал барона Гора… Барон может гордиться таким ударом, — невесело заключил Леонард.Ланс почувствовал приступ бешенства:— Так просто. И ты все спустишь ему с рук?Леонард равнодушно пожал плечами:— Я с ним уже поговорил. Барон едва стоял на ногах и к тому времени уже толком ничего не соображал.— Все равно, — кровожадно заявил Ланс. — Нечего ему было делать в комнате прислуги. И вообще, что это за манера — напиваться на похоронах своего господина!— С этим я согласен, — вмешался герцог, — но барон наш гость. Успокойся, Ланселот, ты несправедлив.— Ну-ну, — Ланс нехорошо усмехнулся и ткнул пальцем в сторону трупа. — При нем были какие-нибудь вещи?— Ничего, кроме ножа, что он метнул, — ответил Леонард. — Это профессионал.— Да и не пронес бы он во Дворец ничего крупнее ножа. Все это чепуха! — воскликнул Эдвин.Герцог тяжело поднялся со стула и прошел по комнате.— Кажется, мы вновь сворачиваем на кривую дорожку.— Мы? — переспросил Эдвин.— Нет, я! — вспылил Фредерик.— Тогда тебе лучше вернуться в строй, — невозмутимо предложил Эдвин.— А зачем? — осведомился Фредерик. — Ведь ты сам тратишь все свое свободное время на то, чтоб этот строй развалить.— Ты не думаешь, что говоришь, — грубо ответил самый старший брат.— Не думаю?В голосе Фредерика зазвучали истерические нотки:— И прекрати разговаривать с отцом в таком тоне!Эдвин повернулся к герцогу.— Я чем-либо вас оскорбил, дядя?— Нет, нет, все в порядке, — поспешно отозвался старик. — Успокойся, сын.— Да? А то мне не тяжело и извиниться.— Тогда, лучше сделай это, — подозрительно ровным голосом предложил Фредерик.— Или… — Эдвин поднял бровь.— Ты мне страшно не нравишься в последнее время, Эд. Почему б нам не пройтись куда-нибудь, прогуляться. Думаю, что с секундантами проблем не будет.Они сверлили друг друга взглядами, пока остальные с интересом за ними наблюдали. В гнетущей тишине Эмилия вдруг продекламировала: Что до битвы, объявляю при всех,…и исполнено будет:Плоть до костей прошибу я, и костиврагу изломаю.Пусть за моим супротивником всепопечители выйдут,Чтоб из смерти унесть укрощенногосилой моею Гомер. «Илиада».
. Все изумленно уставились на нее. Первым не выдержал и усмехнулся Филипп.— Все-таки, — сказала Эмилия, — ты, Эд, иногда бываешь на редкость невыносимым.Ланс задумчиво проговорил:— Тебе, сестра, не следовало вмешиваться. Подерись они сейчас и убей один другого, все равно кто кого, стало бы меньше на одну неизвестную величину. Это упростило бы ситуацию.— А если б они погибли оба, то было бы еще лучше, — поддержал герцог, — но ты, Ланс, забыл про нашу последнюю договоренность. Я всем напоминаю — мы в одной лодке.Герцог снова сел.— Смерть Лоуна — тяжелый удар для всех, но, не сочтите за цинизм, в ней… то есть в ее последствиях, я вижу один… э… позитивный аспект.Как всегда, ему удалось заинтриговать собравшихся.— Сейчас перед нами появилась цель — найти убийцу. Я отдаю себе отчет в том, что он может быть среди нас, и все же предлагаю всю нашу ненависть направить на этого человека. Необходимо найти его и убить, независимо от того, кем он окажется.— Это хороший повод для объединения, — тут же признал Леонард.— Но только в том случае, если все покинут эту комнату живыми и здоровыми. Так, для разнообразия, — поправил Филипп.— Тебе-то ничего не грозит, — насмешливо сказала Эмилия. — Ты был удивительно сдержан за поминальной трапезой. Да и кто не был?— Хорошо, — громко сказал Эдвин. — Только меня никто не убедит в том, что мы будем открыто делиться друг с другом добытыми сведениями. И поэтому сразу заявляю, что собираюсь действовать в одиночку. Что, конечно же, не помешает мне выведывать информацию у любого из вас.— Мы все будем так делать, — согласился герцог. — Никаких обещаний и никаких обязательств. Главное, помнить — у нас одна цель.— Вот и ладно! — воскликнула, вскакивая со стула, Диана, — я пошла! Леон, ты со мной?Близнец кивнул и направился к двери, засобирались и остальные.— Уходим вместе или поодиночке? — насмешливо поинтересовался Филипп.— Как угодно, лишь бы на своих двоих, — беря факел, в тон ему ответил Ланс.Все потянулись к двери.— Ты обдумал, о чем мы говорили? — Ланс вздрогнул от неожиданности, услышав вопрос брата.— Да, и с многим согласен, но есть некоторые проблемы. Одну из них ты только что очень удачно сформулировал. Как насчет доверия между нами?Эдвин внимательно посмотрел на него.— Думай, что хочешь, но ты один из тех, кому я верю. Я знаю, что ты не ударишь в спину, и мне этого достаточно.Ланс даже несколько растерялся от такого признания.— Извини, Эд, но, похоже, ты меня используешь самым бесцеремонным образом.— Верно, — согласился брат. — Мы все используем друг друга, но сказал бы ты эти слова кому-нибудь другому?Лансу было очень неприятно признаваться себе в том, что брат совершенно прав. Эдвин насмешливо смотрел на него, словно читая его мысли. Потом легонько ткнул Ланса кулаком в грудь.— Ладно, ладно, успокойся. Поступай, как считаешь нужным, но знай, что всегда можешь рассчитывать на старшего брата.— Я могу все это передать Винсенту?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43