— Например, было бы неплохо научиться отказываться от собственных амбиций.— Ого! — воскликнул Ланс. — Ты покажешь нам пример?Кузен улыбнулся ему.— Разве у меня когда-то были амбиции?Все рассмеялись.— Интересно, у кого из нас они есть? — промокая платочком глаза, вопросила Эмилия.— Да, — подтвердил Фредерик. — На редкость непритязательная компания подобралась.— Здесь нет ничего смешного, — резко произнес Эдвин. — Вы все прекрасно поняли, от чего нам предложил отказаться Виктор.— Ну-ну, Эд, — двоюродный брат предостерегающе поднял ладонь. — Я никому ничего не предлагал.— Тогда мне послышалось, — с сарказмом сказал Эдвин.— А что ты имеешь против предложения Вика, брат? — неожиданно спросил Леонард.— Я полагаю, что идеи вроде этой только уводят нас в сторону от решения проблем.— А какие у нас проблемы? — тут же поинтересовался близнец.— Корона, — отрубил Эд после короткого колебания.— И много у нас с ней проблем?— Ровно столько же, сколько и нас, — сострил Ланселот.Все зашевелились.— Допустим, — спокойно согласился Леонард. — И как ты, Эдвин, собрался их решать?— Это что, допрос? — высокомерно осведомился самый старший принц.— Да, — равнодушно подтвердил близнец.— Судя по твоему тону, у тебя и самого есть, что сказать по этому поводу.— Есть. Корону беру я.После короткой паузы все зааплодировали.— Ну, наконец-то! — воскликнула Эмилия. — Наконец-то роковые слова сказаны. Когда коронация, Леон?— Очень смешно, — оборвал ее Эдвин. — Прямо обхохочешься.— А что? — вопросил Фредерик, — во всяком случае, ничего более определенного я еще не слышал. Молодец, Леонард.— Спасибо, Фред. Но Эдвин еще не ответил на мой вопрос.— Какое трогательное взаимопонимание, — язвительно заметил Эдвин. — Только, брат, постарайся не поворачиваться спиной к своим родственничкам после этого заявления.— Это грязный прием, Эд! — пылко воскликнул Лоун.В зале поднялся возмущенный гам.— Ты хоть сам понимаешь, что говоришь, братец? — холодно осведомился Фредерик.На Эдвина обрушились со всех сторон, и он сидел в напряженной позе, вертя головой и гоняя желваки по скулам. Он с такой силой сжал подлокотники кресла, что у него побелели костяшки пальцев.— Да прекратите вы! Свое мнение обо мне можете держать при себе. И плевал я на приличия! Я не сказал ничего такого, чего вы и сами не знаете. Я играю в открытую и повторяю: мне не нравится предложение Леона.Брат не просто произнес это, а словно бы злобно выплюнул, но в его голосе было столько внутренней убежденности, что все замолчали.— Я только хочу сказать, что Леон может поворачиваться спиной к кому захочет и когда захочет. Потому, что рядом буду я, — ледяным тоном заявила Диана в наступившей тишине.— Знаешь, сестричка, — задумчиво отозвался близнец. — Возможно, Эдвин и прав. Думаю, нам не следует сердиться на него.— Только что было растоплено еще одно мужское сердце, — торжественно возвестила Эмилия. — Это и есть хваленый мужской рассудок?— Эд? — позвал Виктор. — А в какую форму выльется твое «мне не нравится»?— В такую же, в какую и твое. И не надо мне рассказывать, что ты будешь очень рад видеть Леонарда на троне.— И не буду рассказывать. Хотя, кстати, я ничего не имею против Леона.Эдвин поморщился.— Только не надо, не нужно этого. Каждый из нас видит себя королем, и просто наивно выставлять меня каким-то чудовищем.— Верно, — согласился Виктор. — Но ты единственный, кто им видит только себя.— Постойте, — поспешно вмешался Фредерик. — Так мы не договоримся. У меня есть предложение. Пусть каждый сформулирует свою точку зрения на суть проблемы. После этого можно будет обговорить все разногласия.— Конечно, — подхватила Эм. — Я даже могу заранее…— Подожди, сестра, — перебил ее Виктор. — В предложении Фредерика есть смысл. Разумеется, глупо ожидать, что все начнут откровенничать, но этого и не требуется. Сейчас мы, кто умышленно, а кто и нет, способствуем разжиганию нового конфликта в семье, и наверное каждый из нас имеет планы благополучного для себя выхода из него. Все это называется интриганством. Остановить процесс мы не можем, но мы можем смягчить его. Все, что скажет каждый из нас сейчас, в будущем может обернуться против него самого. Я думаю, это поможет нам избежать необдуманных поступков, либо принятия чисто эмоциональных решений.— Либо только углубит интриги, — вставила Эмилия.— Может быть и так, — включился в разговор Винс, — но Виктор в чем-то прав. Помимо всего прочего, это позволит нам точнее оценить меру откровенности друг друга. Я уже не говорю о том, что все наши ссоры и взаимные обвинения перестанут, наконец, быть беспочвенными.Некоторое время все пререкались, хотя было ясно, что предложение большинству понравилось.— Итак, — Виктор громко хлопнул себя по коленке. — Мы имеем две позиции. Леонард и Эдвин предлагают нам выбрать одного из них.— Постой, — Эдвин поднял руку. — Не совсем так.— Момент, — перебил Виктор. — Леон, я прав в отношении тебя?Близнец согласно кивнул.— Хорошо, теперь ты, Эд.— Прежде всего, я не говорю, что я единственный достойный правопреемник отца. Я считаю, что являюсь только наиболее подготовленным для этого человеком. Если кто-то не согласен, я готов рассматривать любой другой вариант.— Рассматривать? — удивилась Эм. — Это хорошо, что ты согласен, чтоб мы делали без твоего согласия.— Хорошо, хорошо, — перебил ее Виктор. — Другими словами, Эд предлагает выбрать одного из всех нас. Одного из одиннадцати. Правильно?— Не совсем, — старший брат помолчал, обдумывая что-то, потом поднял голову и пояснил:— Я считаю, что наследником короля может быть только его родной ребенок. Мы должны выбрать одного из пяти.Никто еще не произнес ни слова, но Ланс почувствовал, как в комнате нарастает напряжение.— Но, у Дарвина семеро детей, — тихо напомнил Винсент.— Я не учитываю сестер. И Торикс.Вновь стало тихо. Ощущение беды заставило Ланса невольно сжаться, по спине побежали холодные мурашки. Он быстро обвел зал глазами. Все сидели в напряженных позах и также исподлобья разглядывали друг друга. Он облизнул внезапно пересохшие губы.— Почему ты не считаешь Торикс? — негромко поинтересовалась Эмилия.— Ты сама знаешь почему! — огрызнулся Эдвин.— Должны ли мы сейчас уйти? — спросил Виктор.— Нет. Все имеют равное право голоса.— Спасибо и на этом, брат, — насмешливо поблагодарил Филипп.— Это не одолжение, — возразил Эдвин. — Просто без вашего участия соглашение невозможно.— Остальные детки считают так же? — осведомился Фредерик.— Ты не должен так говорить с нами, Фред, — качая головой, сказал Винсент. — А мы не можем отвечать за слова Эдвина.Леонард коротко и зло рассмеялся.— Неплохо сказано, брат.Фредерик посмотрел на близнеца, и у него в глазах заблестели сумасшедшие огоньки.— Хорошо, — едва сдерживаясь, процедил он, вскочил с кресла и направился к двери.— Постой, Фредерик! — раздался повелительный оклик.Все головы, как по команде, повернулись к произнесшему это.Маленький, щуплый старичок, почти потерявшийся в своем глубоком кресле, оказывается, вовсе не спал, а с интересом разглядывал окружающих.— Сядь на место, сын, — повелительно приказал он. Фредерик неуверенно остановился… и все же нехотя вернулся к своему креслу.Герцог неодобрительно покачал головой.— Кажется, здесь совсем забыли обо мне. Даже покойный ныне брат не позволял себе такого.«Ведь мы и в самом деле про него забыли, — пораженно подумал Ланс. — И, честно говоря, случилось это не сегодня. А ведь он еще очень на многое способен». Он смотрел на старого герцога, и в памяти всплывали фрагменты из прошлого. И Ланс не мог припомнить ни одного мало-мальски значимого события, которое обошлось без дяди. «Зря, ох, зря, мы списали старика», — пророчески подумал он.Герцог ехидным взглядом оглядел зал.— Я должен поблагодарить вас, дети. Примерно такой же разговор случился в этой комнате семьдесят четыре года назад.Лицо герцога перекосились в сардонической ухмылке.— И я благодарен вам за то, что вы предоставили мне возможность вновь почувствовать себя молодым.Первой опомнилась Эмилия:— И о чем вы говорили семьдесят четыре года назад?Герцог молча смотрел на пол, затем улыбнулся каким-то своим мыслям.— Тогда мы потеряли отца, а для вас деда, короля Диора. А о чем мы говорили, вы должны знать из семейных хроник. Кажется, их изучение входит в обязательную программу.— Хроники, — болтая ногой, пренебрежительно бросил Леонард, — из наших хроник можно узнать разве что историю наших бесконечных семейных дрязг.— Гм, пожалуй, ты прав. Ну, если нужны подробности, могу, например, сказать, что твой отец никогда не был сторонником каких-либо обсуждений и выборов.— А вы? — спросила Эм. — Что предлагали вы?Герцог посмотрел на нее и глухо рассмеялся.— Другими словами, милая племянница, тебя интересует, что я предлагаю сейчас.Герцог замолчал, ожидая ответа, но Эмилия улыбнулась и занялась изучением рисунка на ковре.— Вы неплохо начали, — заговорил он. — Это была хорошая мысль, сын, — герцог посмотрел на Виктора. — Ты попытался пойти рациональным путем, но не учел того, что мы одна семья. И поэтому повторилась история семидесятичетырехлетней давности. Все, находящиеся здесь, оказались вовлечены в гонку за властью. Чтобы вы не думали, но каждый из вас, — я подчеркиваю, каждый, — примет в ней участие, вне зависимости от того, что он думает сейчас.Эм подняла голову, но герцог жестом остановил ее.— Это неизбежно, и я бы предложил, при рассмотрении наших вероятных действий, исходить из этого. Согласны?— Пусть так, — пожав плечами, буркнул Винсент.— Хорошо, — кивнул старик. — Пойдем дальше. Я вижу несколько вариантов того, что мы скоро получим. Первый: повторится прошлый ужас и останется только один. Так остался когда-то король. Брат был сильным и жестким человеком, но в играх подобного рода эти качества играют отнюдь не главную роль. В конечном итоге, остается самый везучий, и я сомневаюсь, что в этот раз уцелеет кто-то подобный Дарвину. Это повлечет за собой большие потери в будущем.Вариант второй: мы все же сумеем избежать крутых шагов, и тогда королевство распадется. Это случится либо очень скоро, либо будет тянуться годами и даже десятилетиями, и тогда неизбежен опять-таки первый вариант. На мой взгляд, это две самые вероятные модели ожидающего нас будущего, а все остальные соображения — всего лишь вариации на тему.Итак, перед нами две возможности. Мы теряем королевство, сохраняя внешне хорошие отношения, или сохраняем государство, но платим за это своими жизнями. Порядка в наследственности у нас никогда не было, и я не верю, что мы сможем тут что-то изменить.Все подавленно молчали.— Нет, так не должно быть! — воскликнул Лоун. — Это неправильно!Он вдруг резко обернулся и изумленными глазами уставился на герцога.— Дядя, неужели ты думаешь, я смогу тебя… тебя… Ланс, Леон, Виктор, ведь мы же братья! Как у нас поднимется рука друг на друга?— Что ты, малыш, — ласково проговорила Эмилия. — Все будет хорошо. Дядя просто сказал, что думает. Не надо принимать все так близко к сердцу.— К тому же, — сухо добавил герцог, — и в том и в другом случае погибнет много невинных людей. Большей частью, людей неплохих.— Ладно, — Эдвин ударил кулаком по подлокотнику. — Что же нам делать?Кардиган покачал головой и устало произнес:— Долго не будет покоя в этом доме. Главная беда в том, что мы не умеем поступаться собственными амбициями. Этот недостаток исправляет лишь время, а оно, как известно, терпит. И потому очень часто бывает поздно.Он снова замолчал, потом вкрадчиво заговорил:— Я самый старый из вас, дети, и больше повидал. Но даже не это главное. Нас разделяют годы, а этот барьер непреодолим. Вы можете мне не верить, но ничем личным я в этом деле не руководствуюсь. Я давно уже делаю только то, что должен, а не то, что хочу. Поэтому предлагаю отдать королевство мне. Вряд ли меня хватит надолго, зато вы получите передышку. Поймите, я не могу больше видеть, как убивают моих родных.Быть может, за этими словами и действительно стояло нечто большее, чем просто жажда власти, но эффект разрушил Виктор.— Хорошо, — быстро сказал кузен. — Мы имеем три предложения. Остальные желают высказаться?— А какой смысл? — ответила Эмилия. — Все и так ясно. К этим троим добавить еще восемь. Впрочем, добавь семь, я не участвую.— Шесть, — сказала Диана. — Мне это тоже не нужно.— Отлично! — бодро воскликнул Виктор. — Пять человек, причем двое выходят из игры. Я тоже обещаю держаться в стороне от дележки. Фредерик, ты, великолепно! Вычеркиваем еще и Фреда. Остается четверо — Лоун, Филипп, Винсент и Ланселот.— Я не участвую в этом, — поспешно сказал Лоун. — От всего этого дурно несет.— Еще минус один, — прокомментировал Виктор. — Филипп, что скажешь?— Можно было бы попробовать, но я знаю свое место.— То есть, нет? — уточнил Виктор.Филипп кивнул.— Остаются только Ланс и Винсент.Все выжидающе уставились на них.— Я — нет, — сказал Винсент.— Я тоже воздержусь.— Хорошо, — объявил Виктор, полностью вошедший в роль ведущего. — Нам нужно выбрать одного из троих. Все трое являются ближайшими родственниками усопшего, и с этой стороны никаких претензий к ним быть не может.— Из двух, — спокойно произнес Леонард. — Отдаю свой голос герцогу.— Остались: отец и Эдвин. Брат короля и сын короля.— Ладно, хватит этой комедии, — неприязненно перебил Эдвин. — Тут все ясно. Поприветствуем нового короля.Старший брат громко захлопал, но никто к нему не присоединился.— Я не стану вашим королем, — внезапно заявил герцог. — Но, думаю, я все же нужен королевству. Разумно было бы оставить корону там, где она сейчас лежит, а мне дать регентство.Раздался негромкий присвист.— А ведь неплохо выходит, — заметил Филипп.— Да, — согласился Виктор. — Об этом никто и не подумал.Обстановка разрядилась точно по волшебству, и все разом заговорили.— Минутку внимания, — попросил герцог, — кажется, мы только что чего-то добились, но у меня есть просьба. Мне нужны гарантии безопасности с вашей стороны. Поймите правильно, я говорю не о себе, но о государстве. Нельзя допустить, чтобы интриги подорвали установившееся доверие между нами. Без этого я отказываюсь от своего предложения.Короткую паузу молчания разорвал смех Эдвина.— Вы отличный дипломат, дядя, — сказал он, отсмеявшись. — Я, конечно же, обещаю, что не предприму ничего нарушающего эту идиллию, и, как ни странно, действительно так сделаю.— О, Свет! — воскликнула Эм. — Ну и повезло нам. Я не Эдвин, но тоже готова это обещать. Если, конечно, мое слово что-нибудь значит.Следом за ней о преданности загомонили все присутствующие.— Ну вот, — звонким, срывающимся от волнения голосом, заявил Лоун. — За этими важными заботами я, кажется, нарушил режим дня, что очень вредно в моем возрасте.Он поднялся, усмехаясь, и направился к двери, но, сделав несколько шагов, вдруг остановился и медленно опустился на колени. Пробыв в таком положении несколько секунд, самый младший принц упал на пол, лицом вниз.Все ошеломленно смотрели на него, потом со своего кресла поднялся Винсент. Подойдя к юноше, он опустился на одно колено и охватил пальцами тонкое запястье младшего брата. Затем медленно встал и обрел взглядом встревоженные лица.— Мертв, — произнес он в полной тишине и тяжело прошел к своему креслу.
На Дворцовой площади было тихо и пустынно. Едва братья показались на ступенях Головных Ворот Дворца, стоявшая чуть поодаль большая золоченая карета с гербом Династии на дверцах двинулась к ним. Позади гарцевали около десятка вооруженных верховых. Винсент сжал локоть брата.— Я подвезу тебя.Ланс отрицательно покачал головой и мягко высвободился.— В другой раз. Я не домой.— Ты что-то задумал? — быстро спросил старший принц, открывая дверцу подъехавшего экипажа.Ланс усмехнулся:— Ничего особенного, просто собираюсь ненадолго потеряться.— Ну, как знаешь. Только будь осторожен.— Я всегда осторожен. Увидимся.— Удачи.Ланс постоял, наблюдая за отъездом брата, потом жестом приказал страже закрыть ворота и пошел вдоль внутреннего периметра окружающих Дворец стен. Вскоре петляющая меж деревьями Восточного сада тропинка привела его к невысокой двери в стене, почти целиком скрытой буйно разросшимся в этом месте кустарником. Едва он приблизился, металлическая дверная плита медленно уползла в толщу стены. За ней оказалась грубая железная решетка. Ланс нажал на нужный камень в кладке, и решетка плавно ушла вверх. Он пробрался сквозь кусты и оказался по ту сторону стены. Отсюда в городские предместья спускалась неширокая тропинка.Ночная непогода отступила, и день обещал быть ясным. Ланс задумчиво смотрел на лежащую перед ним столицу. Внезапно ему пришла в голову мысль о множестве глаз, быть может, следящих за ним в данный момент. Он криво усмехнулся, запахнул плотнее плащ и двинулся вниз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43