OCR Денис
«А.Дж. Куиннелл. Во имя отца»: Новости; Москва; 1994
ISBN 5-7020-0833-2
Оригинал: A. Quinnell, “In the Name of the Father”
Перевод: Е. Попова
Аннотация
Любовь и месть ведут Мирека Скибора через невероятно сложные препятствия и опасности к достижению цели — убийству главы Советского государства Ю. Андропова. За спиной героя романа — могущественный Ватикан, его враг — не менее изощрённый, умный и опытный противник — КГБ. Действия реальных исторических лиц — папы, членов римской курии, руководителей КГБ и Советского государства — вплетены в фантастический сюжет романа.
А. Дж. Квиннел
Во имя отца
Не одними молитвами управляется Церковь.
Архиепископ Павел Марцинкус
Пролог
Сначала он почистил пистолет, потом привёл в порядок себя. Всё это он проделал тщательно.
Пистолет был системы Макарова. Он чистил его, сидя за столом в крошечной кухне. Движения были автоматическими, его пальцы привыкли к этой работе. Тряпочкой, пропитанной машинным маслом, он протёр механизм и ствол, затем отполировал пистолет куском замши. Уже давно рассвело, но свет на кухне всё ещё был включён. Временами он отрывался от работы, чтобы взглянуть в окно. Небо над Краковом было мрачным. Начинался ещё один серый зимний день. Он вынул патроны из обоймы и проверил пружину. Удовлетворённый, вложил патроны обратно и вогнал обойму в рукоятку.
Его пальцы сжали пистолет. Всё было в порядке, «Макаров» ровно лежал в руке. Но когда он привинтил массивный глушитель, пистолет стал слишком тяжёлым у дула. «Ладно, не имеет значения! Дистанция будет небольшой».
Осторожно положив оружие на деревянный стол, он встал и потянулся.
Он помылся в крошечном душе. Ванная комната была настолько мала, что ванна в ней не поместилась бы. Но он вспомнил свою радость, когда, став майором, получил эту квартиру. Впервые в жизни он смог жить в отдельной квартире. А он любил одиночество.
Он намылился французским шампунем, который был куплен в одном из закрытых магазинов. Сполоснувшись, проделал то же самое ещё дважды, как будто хотел промыть себя до костей. Он тщательно побрился, не глядя в зеркало. Его форма была аккуратно разложена на кровати. Он вспомнил удовольствие, близкое к чувственному, которое испытал, когда впервые надел её. Одевался он медленно, все его движения были строго выверены, как будто он совершал своеобразный ритуал. Затем достал из-под кровати нейлоновую сумку. Туда он упаковал пару чёрных туфель, две пары чёрных носков, две пары тёмно-синих трусов, две шерстяные рубашки, тёмный шерстяной свитер синего цвета, чёрный шарф, куртку цвета хаки и две пары синих вельветовых брюк. Сверху он положил туалетные принадлежности.
Его чёрный кожаный кейс стоял в узком коридоре у входной двери. Он отнёс кейс на кухню и поставил на стол рядом с пистолетом. У замков был одинаковый код — 1951, год его рождения. Кейс был пуст, не считая двух ремешков, прикреплённых к нижней крышке. Он подсунул пистолет под ремешки и крепко затянул их.
Две минуты спустя, держа в руках кейс и сумку, он вышел из квартиры, даже не удостоив её прощальным взглядом.
Час пик уже миновал, и потребовалось всего двенадцать минут, чтобы добраться до здания службы безопасности, расположенного почти в центре города. Он слышал постукивание в двигателе своей маленькой «шкоды». Ей предстоял профилактический осмотр в следующий понедельник. Мельком он взглянул на приборную доску. Машина пробежала уже девять тысяч километров с тех пор, как была получена им, новенькая, в связи с повышением по службе.
По обыкновению он должен был поставить её на стоянке за зданием. Но на этот раз припарковал на улице рядом с главным входом. Он вылез из автомобиля с кейсом в руках. Следовало закрыть машину, но этим утром он оставил её незапертой, проверив, правда, закрыт ли багажник, в котором была сумка. Прохожие при виде его формы отводили глаза.
Он не взял свою шинель, так что ветер пронизывал его, пока он быстро шёл по улице, а потом поднимался по ступеням в здание.
В связи с увеличением объёма работы ему недавно из общего резерва была выделена секретарша. Здание было переполнено сотрудниками, и место для неё с трудом удалось найти в небольшой нише напротив его кабинета. Это была уже успевшая поседеть очень эмоциональная женщина лет сорока. Она взглянула на него, когда он прошагал мимо по коридору, и сказала взволнованно:
— Доброе утро, майор Скибор! Я пыталась дозвониться к вам домой, но вы, должно быть, уже вышли. Звонила секретарь генерала Мецковского. Совещание перенесено.
Посмотрев на часы, добавила.
— Оно должно начаться через двадцать минут.
— Хорошо. Вы уже отпечатали отчёт?
— Конечно, майор.
— Тогда, пожалуйста, занесите его.
Он вошёл в свой кабинет, поставил кейс на стол и раздвинул шторы. В комнату просочился серый свет.
Тут же вошла секретарша, неся зашнурованную коричневую папку, положила её рядом с кейсом и сказала:
— У вас как раз ещё есть время просмотреть отчёт. По-моему, отличная работа, майор… Сейчас я принесу вам кофе.
— Спасибо, но сегодня я не хочу.
Её лицо выразило недоумение. Она уже привыкла к его устоявшемуся распорядку дня.
— Спасибо, — повторил он, — я бы попросил вас не беспокоить меня до совещания.
Она кивнула и повернулась, направляясь к двери.
Он набрал код на замках кейса и открыл его, на секунду задержав взгляд на пистолете. Затем вынул оружие. На принесённой секретаршей папке было чёрными буквами выведено: «Служба безопасности». Он развязал тесёмки. Внутри лежало около дюжины отпечатанных мелким шрифтом страничек. Но он не собирался читать их.
Он положил пистолет с глушителем на верхнюю страницу, потом повернул папку таким образом, чтобы её верхняя сторона открывалась от него. Он сжал рукоятку пистолета и положил палец на курок. Дважды он поднял пистолет, потом вложил его обратно и зашнуровал папку. Теперь она стала тяжёлой. Он сунул её в кейс и закрыл его.
В течение следующих пятнадцати минут он сидел неподвижно, уставясь в окно на серое здание напротив. Пошёл мелкий дождь.
Наконец он бросил взгляд на часы, встал и взял кейс. Слева от него на стене висела подробная карта города. Он вглядывался в неё в течение нескольких секунд, затем направился к двери.
Кабинет генерала Мецковского находился на верхнем этаже. В приёмной сидела его секретарша, хорошенькая женщина с длинными золотисто-каштановыми волосами. Ходили слухи, что её отношения с генералом несколько выходят за рамки служебных. Она указала на кожаный диван напротив и сказала:
— Полковник Конопка уже в кабинете. Скоро генерал вас вызовет. Хотите кофе?
Он присел и отрицательно покачал головой, кладя кейс себе на колени. Секретарша улыбнулась ему и снова застучала на машинке. Время от времени она поднимала на него глаза. Но его взгляд был постоянно зафиксирован на точке в метре над её головой.
В это утро майор показался ей неожиданно напряжённым. Почему бы вдруг? Предстоящее совещание не предвещало Скибору никаких неприятностей. Наоборот, его должны были хвалить.
Она опять посмотрела на него. Его взгляд упирался в ту же точку. Похоже, ему где-то тридцать с небольшим. Пожалуй, слишком молод для майора. Язвительный взгляд, но по-своему он привлекателен. Волосы явно длиннее, чем положено офицеру. Глаза тёмно-коричневые. Худое, можно сказать, аскетичное лицо, но в то же время — полная нижняя губа и подбородок с ямочкой. Обычно карие глаза бывают тёплыми, добрыми, но его были холодны, как пронизывающий сибирский ветер.
Она как раз задавала себе вопрос, почему раньше не замечала всего этого, когда зазвонил телефон. Она подняла трубку и, склонив голову набок, приложила её к уху.
— Да! Да, он здесь! Хорошо!
Она положила трубку и кивнула Скибору, отметив про себя, что, вставая, он непроизвольно поправил галстук.
Кабинет генерала был просторен. Интерьер украшали добротный пушистый ковёр и красные гардины на окнах. Сам генерал сидел за столом орехового дерева. Перед столом стояли два кресла. В одном из них расположился полковник Конопка. Создавалось впечатление, что полковник состоял из одних костей, настолько он был худ. Зато генерал, напротив, был дородным, осанистым человеком. Он улыбнулся и, указав на свободное кресло, сказал:
— Мирек, рад видеть тебя. Ну что, моя девочка угостила тебя кофе?
Скибор отрицательно качнул головой:
— Я отказался.
Он кивнул полковнику и присел, положив кейс на стол.
Конопка сказал:
— Ваша работа по тарновской группе достойна похвалы. Вопрос лишь в том, достаточно ли этих материалов для возбуждения уголовного дела.
Скибор кивнул:
— Я уверен, что их достаточно. Решать вам с генералом. А в отчёте отмечено лишь самое главное.
Скибор подался вперёд и стал набирать код на замках кейса. В кабинете повисло молчание. У генерала был выжидающий взгляд. Он улыбнулся, увидев, что папка была довольно объёмистой, и удовлетворённо хмыкнул:
— Ты, вроде, сказал, что отчёт краткий?
Скибор положил папку перед собой, а кейс опустил на пол.
— Да, действительно краткий. Но я принёс ещё кое-что показать вам.
Он начал медленно расшнуровывать папку. Его дыхание участилось, но никто этого не заметил. Взгляды полковника и генерала были прикованы к папке.
Расшнуровав папку, Скибор сказал:
— Генерал Мецковский, полковник Конопка! Вам, конечно, известно о моём посвящении в братство «Жижки». Вы ведь были в курсе всех деталей. А мне многое открылось лишь вчера. И вот вам за это…
Приоткрыв папку и нащупав пальцами рукоятку пистолета, он поднял глаза.
Рот генерала в страхе раскрылся. Он напружинился в кресле. Левой рукой Скибор захлопнул папку. Затем поднял пистолет и нажал на курок.
Раздался резкий хлопок. Голову генерала отбросило назад ударом пули: она вошла ему в рот, пробила мозг и вышла через затылок.
Скибор направил пистолет на застывшего в ужасе Конопку. Раздалось три хлопка. Три пули попали точно в сердце. Полковник упал, увлекая за собой кресло. Он пытался что-то сказать, но с его губ слетало только бульканье. Скибор встал, тщательно прицелился и выстрелил ещё раз, метясь чуть повыше левого уха полковника. Ковёр был весь в крови.
Скибор обошёл стол. Тело генерала запрокинулось назад, голова почти упиралась в стену, забрызганную кровью.
Скибор стоял, оглядываясь и прислушиваясь. Дверь кабинета была достаточно толстой, и можно было не сомневаться, что секретарша ничего не услышала. Несколько раз майор глубоко вздохнул, затем отвинтил глушитель. Он положил кейс обратно на стол. Руки у него немного дрожали, так что пришлось повозиться с замками, прежде чем они открылись. Он бросил глушитель внутрь, потом закрыл кейс. Открыв кобуру на поясе, вынул оттуда утрамбованную внутрь газету, вложил пистолет, застегнул кобуру, взял кейс и направился к двери.
Секретарша была удивлена его быстрым появлением. Обернувшись, он сказал в приоткрытую дверь:
— Спасибо, генерал. Я буду в своём кабинете.
Потом он закрыл дверь и улыбнулся секретарше.
— Генерал и полковник хотят обсудить мой отчёт с глазу на глаз. Они сами позвонят мне, когда я им понадоблюсь. И ещё, генерал просил некоторое время его не беспокоить… Ни в коем случае.
Она кивнула. Скибор улыбнулся ещё раз и вышел из приёмной. Она инстинктивно поправила причёску.
Скибор проигнорировал медлительные лифты и сбежал пять пролётов вниз по лестнице. На посту у выхода из здания дежурный офицер отдал ему честь. Майор ответил небрежным взмахом руки.
* * *
Двадцать минут спустя у входа в скромный дом Йозефа Ласона на окраине Кракова зазвенел дверной звонок.
Священник удручённо вздохнул. Вот уже два часа он пытался сесть за свою воскресную проповедь. Епископ оказывал ему редкую честь обещанным посещением мессы, и Ласону было прекрасно известно, какое раздражение вызывали у него небрежно подготовленные проповеди. Но в течение этих двух часов телефон звонил без остановки. Большей частью звонки были по мелочам. Отец Йозеф готов уже был вовсе снять трубку, но не решился.
Отец Ласон зашаркал к двери в своих любимых домашних тапочках и открыл её, изобразив на лице нетерпение. В дверях стоял мужчина с нейлоновой сумкой в руках. Шёл мелкий дождь. На незнакомце были синие вельветовые брюки и куртка цвета хаки. Его шею и нижнюю часть лица закрывал чёрный шарф. Чёрные волосы влажно блестели. Приглушённым голосом мужчина сказал:
— Доброе утро, отец Ласон. Можно мне войти?
Священник помедлил какое-то время, но, видя, что человек промок до нитки, посторонился, пропуская его внутрь.
В прихожей посетитель размотал шарф и спросил:
— Вы один дома?
— Да, моя экономка ушла в магазин.
Вдруг отец Ласон почувствовал приступ страха — в лице человека он увидел нечто зловещее.
Мужчина произнёс:
— Я майор Мирек Скибор из службы безопасности.
При этих словах священник оцепенел. Служба безопасности (а это было известно всем) являлась подразделением Польской секретной полиции, занимающимся католической церковью. Майор Мирек Скибор слыл в качестве одного из самых опасных и деятельных сотрудников этого подразделения.
Ужас явственно проступил на лице священника. Но Скибор сказал успокаивающе:
— Я здесь не для того, чтобы арестовать вас, и не причиню вам никакого вреда.
К отцу Ласону вернулось некоторое самообладание.
— Хорошо, а что вам тогда здесь нужно?
— Я к вам в качестве… ну, скажем, беженца. Я ищу убежища.
Теперь выражение испуга на лице священника сменилось подозрением. Но Скибор заметил перемену. Он сказал:
— Отец Ласон, ещё не прошло и получаса с того момента, как я застрелил генерала и полковника службы безопасности. Я думаю, вы услышите об этом в новостях.
Священник посмотрел в глаза Скибора и неожиданно поверил ему. Он перекрестился и пробормотал:
— Да простит вас Господь.
Рот Скибора искривился в сардонической усмешке:
— Ваш Бог должен меня благодарить.
Он сделал ударение на слове «ваш».
Священник скорбно покачал головой и спросил:
— Зачем вы это сделали? И почему вы пришли ко мне?
Скибор как будто не расслышал первого вопроса. Он сказал:
— Я пришёл, потому что вы — звено в канале переправки беженцев на Запад. Вы у меня под наблюдением уже четыре месяца. Подозреваю, что диссидент Камен переправлен на Запад именно по этому маршруту. Я должен был арестовать вас, но рассчитывал раскрыть другие звенья.
Отец Ласон несколько мгновений молчал. Потом сказал:
— Пойдёмте на кухню.
* * *
Они пили кофе, сидя друг против друга за кухонным столом.
Священник опять спросил:
— Зачем вы это сделали?
Скибор отхлебнул из своей кружки. Его взгляд был прикован к столу. Ледяным голосом он сказал:
— Ваша вера учит, что право на месть принадлежит только Богу. Так вот, я одолжил у него немного этого права. Больше я ничего не скажу.
Он поднял глаза и посмотрел на священника, и тот понял, что разговор окончен. Всё же отец Ласон произнёс:
— Допустим, ваши предположения верны. Но что вы собираетесь делать на Западе?
Скибор пожал плечами:
— Нам ещё с вами о многом нужно поговорить. Но когда я окажусь на Западе, я буду говорить с Беконным Священником. Передайте ему… сообщите ему, что я еду.
Глава 1
Довести информацию до папы было поручено генералу карабинеров Марио Росси. Выбор был сделан правильно. Росси не относился к категории людей, которые испытывают страх перед папой римским или вообще перед кем бы то ни было. К тому же это был весьма практичный выбор, поскольку Росси возглавлял комитет, созданный итальянским правительством для обеспечения безопасности папы в Италии. Чёрная «лянча» генерала свернула во внутренний двор Дамазо. Росси поправил галстук и вышел из автомобиля.
Это был элегантный, аристократического вида человек. Одет он был в тройку из синей шерсти с едва заметной тёмной полоской. На плечи наброшено светло-серое кашемировое пальто. В городе, где мужчины вообще одевались весьма изысканно, он был гордостью портных. Шёлковый кремовый платочек, видневшийся в нагрудном кармане, красиво контрастировал с тёмным костюмом. Ту же роль играла и маленькая гвоздика в петлице. Другому человеку это придавало бы некоторую женственность, но если кто-то когда-то и обсуждал Марио Росси (а обсуждали его много и часто), то никто не ставил под сомнение чисто мужское начало генерала.
Швейцарские гвардейцы хорошо знали его в лицо и почтительно отдали честь.
В папском дворце Росси встретил Кабрини, дворецкий папы. Почти не разговаривая, они поднялись на лифте до верхнего этажа. Росси чувствовал, что Кабрини буквально изнывает от любопытства. Сугубо частная аудиенция у папы была величайшей редкостью. Особенно если она назначается так быстро: только этим утром министр внутренних дел испросил аудиенцию по вопросу государственной важности. Они подошли к чёрной массивной двери. Кабрини громко постучал костяшками пальцев, открыл дверь, объявил о Росси гнусавым голосом и впустил его в кабинет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39