А это уже была Америка. Был, как раз самый разгар холодной войны. Политические, зэки, да ещё к тому же среди них мать с малолетним сыном – несколько дней о них шумели американские газеты. Так что, получается, как ни странно, повезло им с той самой маминой злосчастной фразой. А потом был пароход, но уже добротный, американский, волонтеры из добровольного еврейского общества по содействию репатриантам и снова пароход. Так они и оказались с матерью в Израиле.Когда попали в Израиль больше всего маленького Яшу поразили две вещи: обилие фруктов, которых он раньше никогда не видел и не пробовал и то, что здесь все говорят на иврите… Всё это было очень и очень давно, – более сорока лет назад, словно в совсем другой жизни. Вспоминалось теперь, как кадры из старого полустершегося черно-белого кино.И вот сейчас Яков Маген снова был в Израиле. Лёгкий бриз с берега гнал мелкие волны, которые приятно раскачивали его расслабленное тело."Благодатная земля!" – подумал Яков Маген про себя. – "Не удивительно, что тут Иешуа по воде ходил, раз здесь и такой грешник, как я утонуть не может… Прости Господи, если кощунствую…"Он скосил глаза на распластанные рядом тела американцев, которых по окончанию встречи Моше Лавин пригласил совершить небольшую экскурсию по Израилю с заездом на берег Мертвого моря. Американцы, как истинные янки, были легки на подъём и с энтузиазмом согласились.Официальная часть встречи прошла достаточно быстро и конструктивно – фактически во многом концепции двух разведок совпадали. Под конец встречи, когда уже заканчивали обсуждать социальный блок, Яков Маген вдруг внёс одно предложение.– Мне кажется, – заметил он, – что сейчас советская молодёжь уже сориентирована за западные ценности… Я имею в виду не только моральные приоритеты, но и западную культуру. Но это относится в основном к молодёжи лишь до 25 лет. Если мы собираемся реально противодействовать коммунистической идеологии, мы должны понимать, что за советское время русские успели сформировать свой, советский образ жизни. Этот образ жизни привит с рождения большинству русских. Причём он имеет под собой вполне конкретную основу в виде советской имперской идеологии и советской культуры… Первую подпорку в виде советского имперского мышления нам уже удалось раскачать… Но полного успеха мы сможем достичь, только когда сама русская культура сама будет бороться с коммунизмом… Русские сами должны развивать у себя комплекс неполноценности за своё ущербное прошлое… Наша задача лишь быть катализаторами этих процессов, то есть материально поощрять в новой русской культуре тех реальных носителей идей, которые вписываются в нашу концепцию…Тут один из американцев, тот, что был помоложе, – Стивен Крамер, сказал, что у него похоже есть кое-что интересное на этот счет. Он даже готов обговорить это чуть позже и уже более конкретно. А потом ещё, пристально взглянув на Магена, спросил:– Вы ведь, насколько я понял, из "Натив"? Или же все таки из "Русского отдела"? МОССАД ведь, кажется, не занимается операциями в Советском Союзе?Яков Маген покачал головой и правый угол рта его скептически изогнулся. Действительно, он работал не только в московском посольстве… Служба "Натив" – "путь" в переводе с иврита, была одной из самых молодых израильских спецслужб и подчинялась напрямую премьер-министру. Она была создана для помощи иммигрантам в особо сложных случаях, но в последнее время ее функции были несколько расширены. Но в разведке, как в дипломатии, редко задают прямые вопросы, а ещё реже на них отвечают – даже тогда, когда необходимо проверить степень доверия друг к другу.– Дело ведь не в этом! – уклончиво ответил Яков Маген. – Средства и методы везде одинаковы… А у нас ведь с вами даже движущие мотивы во многом схожи… Но, скажем, если ваши парни отстаивали демократические ценности где-нибудь в Корее или во Вьетнаме, то мы вынуждены защищаться от тех же МИГов и калашниковых, которыми СССР напичкал арабский мир, как кекс изюмом, на нашей собственной земле… Но знаете… Я не испытываю ненависти к русским… Моё детство прошло в Советском Союзе. Я помню, что остался жив благодаря тому, что меня и мою мать прятали у себя от фашистов простые русские и украинские женщины… Я помню и благодарен им за это… Но! Поверьте мне, я сделаю всё, чтобы Израиль мог чувствовать себя великой и свободной страной… Потому что абсолютно уверен, что здесь единственное место на земле, где слово "еврей" звучит гордо… А кроме того, я хочу, чтобы мои соотечественники, – те, что ещё остались в Союзе, не чувствовали себя людьми второго сорта, и самым подходящим местом для них не была бы автономная область где-нибудь в Сибири…Вот так тогда ответил Яков Маген… Но теперь, когда обсуждение осталось позади и мелкие волны с тихим хлюпаньем накатывались на берег, а затем смущенно убегали обратно, обо всем об этом можно уже было не вспоминать…– Господин Маген! – вдруг услышал Маген громкий окрик со стороны берега. – Важное сообщение!Яков Маген поднял голову и посмотрел с тревогой на лежащего рядом на поверхности плотной густой рапы Моше Лавина.– Что-то случилось?– Сейчас узнаем! – ответил тот, глядя как от одного из белых джипов охраны отделился и бежит к берегу агент службы безопасности. Не сговариваясь, они поднялись на ноги и стали, медленно двигаться к берегу. Медленно, вовсе не потому, что не торопились расстаться с приятной негой теплого морского раствора, а потому, что быстро двигаться в густой воде Мертвого моря было опасно – можно запросто упасть, а когда насыщенный соляной раствор попадает в рот, или ещё хуже – в глаза, то удовольствие от купания пропадает начисто, – жжение в глазах тогда такое, что скорее напоминает адовы муки, чем райское наслаждение.Видя, как израильские коллеги вылезли из воды и быстро проследовали в душевые кабинки, а теперь оживлённо переговаривались между собой, американцы тоже начали осторожно выбираться на берег.– Что-то важное? – спросил Роберт Мотс, выходя из воды и подходя к Якову Магену.У Магена был озабоченный вид.– Ирак начал оккупацию Кувейта! – ответил он скупо.Второй из американцев – молодой Стивен Крамер, у которого капельки соленого морского раствора блестели тусклыми жемчужинами на поджаром мускулистом теле, многозначительно посмотрел на своего коллегу и бросил небрежно:– Ну… Теперь это уже не страшно… Десять лет назад это могло быть началом третьей мировой войны, а теперь они опоздали – сейчас русские уже их не поддержат… Им бы со своими бы проблемами разобраться…Но солидный Роберт Мотс, – с небольшим солидным брюшком, нависающим, над темно-синими плавками и с седыми волосами, прилипшими ко лбу, оказался более осторожным:– Боюсь, что все гораздо серьезней, Стивен… Ближний Восток стратегически важный для нас район… А экономической блокадой иракского лидера не испугать – как и любой диктатор он никогда не стает считаться с лишениями своего народа, так что заставить уйти его из Кувейта можно только силой… Скорее всего нам придется вступить в войну против Ирака…Яков Маген, тонко прищурившись, посмотрел на него, словно оценивая серьезность его аргументов, а затем произнес:– Совсем не хотелось бы чтобы вы оказались правы, мистер Мотс… Но, возможно это так…Роберт Мотс лишь мрачно улыбнулся в ответ.– Поэтому думаю, что самое правильное, нам сейчас как можно скорее возвратиться в Штаты… – сказал он.
Вскоре уже белые джипы неслись обратно в сторону Иерусалима.Ближайший рейс на Нью-Йорк оказался через Мадрид. Яков Маген заказал билеты прямо из автомобиля. Через два с половиной часа американцы, забрав свои вещи из гостиницы, уже были в аэропорту и сдавали на рейс багаж. Перед тем, как попрощаться и пройти к самолету к Якову Магену подошел Стивен Крамер.– Мистер Маген, – сказал он. – Мне понравилась ваша идея на счет того, чтобы русская культура боролась сама с собой… У меня тут есть одна кандидатура… Как раз под вашу концепцию… Некто Таликов… Если вам это интересно я могу прислать вам кое-что из документов…– Интересно, мистер Крамер… Интересно… – ответил Яков Маген. – Вышлите мне их по электронной связи…Они пожали друг другу руки и Крамер с Мотсом направились к самолету.Когда лайнер с американцами взмыл в небо и, заложив крутой вираж в сторону моря, стал исчезать в небе белой точкой, оставляя за собой рваный ватный след, Лавин и Маген направились обратно к машинам.– Ну, что ты об этом думаешь? – спросил на ходу Маген своего коллегу.– Ты о встрече? – поинтересовался Лавин.– И об операции тоже…Они сели в автомобиль и джипы, резко сорвавшись с места, покатили по широкому шоссе, в противоположную сторону от аэропорта имени Бен-Гуриона.– Ну… – задумчиво протянул Лавин. – В ЦРУ работают толковые специалисты… Но, как говорится, парни себе на уме…. У нас, конечно, общие цели в России, но ясно, что они постараются перетянуть одеяло на себя… Хотя… Нам в любом случае выгодно это сотрудничество… Зная их планы, нам легче будет планировать и свою деятельность… А работы сейчас, похоже, прибавится…В этот момент автомобили свернули к пригороду Тель-Авива и быстро понеслись по небольшой, неприметной дороге к месту, где находилась резиденция израильской разведки.
Московский международный аэропорт гудел словно разбуженный улей. Построенный когда-то по немецкому проекту немецкими же строителями, из современного аэровокзала, который задумывался, как показательные ворота в Советский Союз, он превратился в грязный терминал, не справляющийся с огромным наплывом приезжающих и отъезжающих… Сейчас обшарпанные урны, стоящие у дверей, были переполнены мусором, а на грязном полу перекатывались бутылки из под пива и "Кока-колы". Рядом валялись грязные салфетки, пустые пакеты из-под чипсов и обертки от импортных шоколадок.Службы аэропорта ещё не успели наладить регулярные зарубежные рейсы, поэтому с перелетами были перебои. Люди, возмущаясь и теснясь в переполненных залах ожидания, ждали рейсов иногда по несколько суток, некоторые сидели и спали прямо на расстеленных на полу газетах… По зданию аэровокзала сновали помятые челночники с громадными баулами, набитыми китайским и турецким ширпотребом, немцы из Поволжья и Средней Азии, навсегда покидающие Союз, а так же новые русские коммерсанты, отправляющиеся заграницу налаживать деловые контакты.Российская делегация во главе с Бельциным прибыла в аэропорт и стояла в очереди к пропускному пункту вместе с другими пассажирами рейсом Москва – Нью-Йорк. Улетающие с удивлением наблюдали за рослым, хмурым президентом России, стоящим среди окружавших его сопровождающих лиц. В здании было душно, запахи пищи, человеческого пота смешивались в стойкий, густой аромат, превращая ожидание в тяжелую и неприятную процедуру. Бельцин, похоже впервые за несколько лет оказался в столь непрезентабельной обстановке.– Владимир Николаевич, может в депутатский зал пойдем? – осторожно подошел к нему начальник службы безопасности Кожухов.– Нет! Будем стоять как все! – ответил Бельцин и только плотнее сжал упрямые тонкие губы.Очередь медленно двигалась. Наконец делегация прошла через таможенный контроль и смогла занять места в салоне самолета. Бельцин занял своё место рядом с проходом, снял плащ, забросил его на полку и облегченно вытянул ноги. Самолет вздрогнув длинным дюралевым фюзеляжем, вырулил на взлетную полосу, затем разбежался и круто взмыл в небо… До посадки в соединенных Штатах оставалось еще девять часов полета.Когда лайнер лег на заданный курс длинноногая стюардесса прошла между рядами, предлагая пассажирам напитки и журналы. Бельцин заказал себе виски и с удовольствием его выпил. Обжигающая жидкость разгладила морщины на его лице, расслабила спазмы, мягко сняла накопившееся за время ожидания в аэропорту напряжение и Бельцин потихоньку задремал.В Нью-Йорк они прибыли ночью. Встречал делегацию Джим Беррингс – директор института "Виссален", несколько конгрессменов и Джек Андерсон, знакомый Чугая.Прямо в аэропорту Джим Беррингс, со своей удивительной привычкой никогда не смотреть собеседнику в глаза, сообщил Бельцину, что хотя сроки поездки сжаты, устроители решили не менять программу, а только сжать план мероприятий.– Мистер Бельцин, ваш визит станет центральным событием в политической жизни Америки на этой неделе! – с патетикой заявил он, глядя куда-то в пространство за спину Бельцина. – За восемь дней необходимо будет посетить девять городов, в том числе Нью-Йорк, Бостон, Вашингтон, Чикаго, Сан-Франциско и Лос-Анджелес. Каждое ваше выступление будет оплачиваться из размера 25 тысяч долларов.Видя, что Бельцин, несмотря на длительный перелет, находится в бодром расположении духа, Беррингс решил сразу же, пользуясь моментом, начать знакомить его с программой визита на завтрашний день. Он вытащил из атташе-кейса переведенный на русский язык план мероприятий и подсунул его Бельцину. Бельцин неторопливо взял листок и внимательно пробежал его глазами. Программа содержала две деловые встречи, три интервью, экскурсию по Нью-Йорку и две лекции. Начиналось все в семь утра, заканчивались ближе к полуночи…Бельцин свернул листок трубочкой и передал его стоящему рядом Чугаю.– Я конечно, слышал об империалистической эксплуатации! – произнес он добродушно. – Но не как не думал, что она коснется и меня!Сказал он это просто, без укора, словно радостно удивясь… Джим Беррингс тоже улыбнулся и впервые за время встречи сфокусировал свой взгляд на Бельцине. Незатейливая шутка российского президента как-то сама собой растопила официальную, натянутую атмосферу встречи, и прилетевшие и встречающие стали оживленно переговариваться.– А когда я смогу встретится с президентом Соединенных Штатов? – посерьезневшим тоном спросил у Беррингса Бельцин, почувствовав, что холодный лед официоза растаял.Беррингс перестал улыбаться и глаза его стали опять косить куда-то в пустое пространство.– Сейчас этот вопрос находится в стадии согласования, но думаю ближе к концу визита…-сказал он.– Надо постараться сделать это в начале или в крайнем случае в середине поездки! – произнес Бельцин упрямо.
Оказавшись в номере гостиницы, спать из-за разницы часовых поясов Бельцин не смог. Проворочавшись бестолку пару часов в постели, он встал, нашел в баре печенье и бутылку виски "Джек Дэниел" и устроился у телевизора. Откупорив квадратную бутылку, он налил себе полстакана золотистой, с привкусом можжевельника жидкости и стал переключать дистанционным пультом каналы. На экране в бесконечном хороводе замелькали сводки новостей, спортивные матчи, вестерны и пестрые бродвейские шоу.К утру бутылка была пуста. Бельцин так и не заснул, – просидел всю ночь у телевизора, переключая ночные программы, но день, как и было запланировано, начал рано утром с интервью центральной нью-йоркской газете. Бессонную ночь выдавали лишь его слегка покрасневшие глаза, да густой запах жевательной резинки изо рта, которой он сжевал целых две пачки, чтобы заглушить запах алкоголя.В своей склонности обострять ситуацию он решил с самого начала взять сумасшедший темп и придерживаться его до самого конца поездки. Сказано – сделано! Стремительно перемещаясь со студии на приём, с приёма на лекции, Бельцин успевал встречаться с разными людьми от сенаторов до бездомных американцев… Причем всегда каким-то непостижимым образом умел находить взаимопонимание со своими собеседниками, словно был способен уловить тончайшие нюансы их настроения, хотя прежде с ними никогда не встречался и даже не говорил на одном языке. Скорее всего это была близость эмоций, а не интеллекта, имеющая трогательный, но мощный резонанс.Во время своей экскурсии по Нью-Йорку с неподдельным изумлением он восхищался чудесами небоскреба Трампа – его огромным водопадом в мраморном холле и мини-садами на уступах изломанной крыши, удивлялся нервной суете биржи на Уолл-Стрит и каскадами фонтанов перед громадой Рокфеллер-центра.Негр, встреченный им в прокопченном, как окорок Гарлеме, прищурив свои навыкате глаза, ради смеха предложил ему показать свою неотапливаемую квартиру, видимо в тайне рассчитывая, что российский президент испугается и откажется… Бельцин лишь снисходительно посмотрел на чернокожего ньюйоркца… Ох уж эти наивные американцы! Нашел чем удивить… И прямо вслед за хозяином российский президент решительно поднялся пешком на третий этаж, по-свойски, не смущаясь разглядывающих его кареглазых, шоколадных негритят, прошелся по комнатам, зашел в туалет, заглянул в грязный унитаз с плавающими там фекалиями, ухмыляясь, повернулся к переводчику.– Вижу, что им живется трудно! Нелегко живется… – кивнул он в сторону чернокожего хозяина квартиры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62