Наверное, был слишком занят тем, что разглядывал Клэр. А она была почти помолвлена с сыном доктора Пратта. Я помню, как поддразнивала ее, когда мы были маленькими, и вот, пожалуйста, все сбылось. Нет, мы были вовсе не маленькими. Это было всего несколько лет назад. Почему мне кажется, что с тех пор прошло чуть ли не сто лет? Я как будто застряла во времени. Я снова разгладила письмо Мико и подцепила ногтем ярлычок с его адресом. Потом побежала за угол и купила открытку с изображением пляжа. «Вот где я провожу большую часть времени! Я позвоню! Может, после того как закончатся уроки серфинга! Позже... Ронни Свои», – подписала я открытку. В четверг вечером Кевин познакомил меня со своей девушкой Широй. Я думала, что он встречается с китаянкой, но Шира оказалась еврейской девушкой. Она делала фильм под названием «Много Америк» – об иммигрантах – и во время съемок решила снять ресторан.– Конечно, они не иммигранты, – объясняла она мне. – Ну и что? Даже мои бабушки и дедушки не иммигранты, но... Им понравится фильм.У нее были волнистые волосы пепельно-каштанового оттенка. Кевин рассказал ей о том, что я сделала со своими волосами.– Извини за любопытство, но зачем ты обрезала волосы? – спросила она, когда мы за компанию с ней (Шира была вегетарианкой) заказали овощной салат.– Я хотела немного разнообразия, – сказала я.– С такими зелеными глазами? – Она постучала палочками по тарелке. – Кевин говорит, что ты производила неизгладимое впечатление. То, как он описывал тебя, заставляло меня ревновать.– Ну, ты ко всем ревнуешь! – вмешался Кевин.– Меня нет для тебя в течение ближайших двух часов, – заявила она.Он поднял ее, как перышко, но она начала вырываться, пока он не смилостивился и не опустил ее на пол.– Вот один из недостатков маленького роста. Да еще то, что приходится делать покупки в отделе, где продают детские юбки с котятами. Я так обрадовалась, когда «Сар» начала выпускать одежду второго размера. Но оказалось, что на самом деле второй размер – это шестой! И мне снова открылась дорога в детский отдел.Она улыбнулась, и я не могла не ответить ей улыбкой. Рядом с ней я ощущала себя просто танкером.– Да, вот еще что, подруга. О волосах. Надо их снова отрастить.Но я не могла их отрастить. Через несколько недель мне пришлось закрашивать корни хной, поскольку миссис Дезмонд сказала мне, что это не так вредно, как травить волосы краской.Шира прибыла в город не только для съемки фильма, но и чтобы увидеть хоккейный матч с участием Кевина. Он был вратарем и играл за команду «Сан-Диего сейлорз». Каждый раз, когда мы погружались в изучение скелета и кровеносной системы, строения сердца и его функций, он приглашал меня на игру. Я всегда отнекивалась, говоря, что нет на это времени. Правда же заключалась в том, что я не могла отличить хоккейную клюшку от клюшки для гольфа и не хотела выглядеть дурочкой. На этот раз я снова получила приглашение. Я вспомнила о том, что мне предстоит выучить: ишемия, ангина, тахикардия... Но я сказала:– Конечно, почему бы и нет?Если Шира понимает, что происходит на поле, то и я смогу. Я точно знала, что там две сетки ворот. Неужели игра такая сложная? Шира объяснила мне основные правила, и к концу первого тайма я уже скандировала каждый раз, когда Кевин ловил шайбу, и пела со всеми, когда «наши» забивали ее. Умению Кевина бросаться за шайбой на лед и его физической выносливости можно было только позавидовать.– Я бы не смогла повторить все их трюки даже без коньков, – заметила я Шире. – Не понимаю, как им удается вытворять такое на льду!– Он играл в хоккей с трех лет, – объяснила Шира. – Для него это так же естественно, как ходить.– Ничего себе! Здесь же нет зимы.– Его отец играл за команду колледжа. В Нью-Йорке. Он собирался стать врачом.– Кевин сказал, что в его семье нет медиков.– Дедушка Кевина погиб. Его сбил грузовик с пьяным водителем. А у бабушки был ресторан. Так все и случилось. Китайцы во многом похожи на евреев. Семья превыше всего.– Это многое объясняет. Кевину нравился английский...– Но вместо этого он решает заняться медициной. Думаю, что, несмотря на трудности, все это имеет смысл. Как и игра в хоккей в Калифорнии, – пожав плечами, сказала Шира.– Пожалуй, да. Там, где я росла, все знали, как стоять на лыжах, еще до того как начинали читать.– Вот этого я бы не смогла сделать ни за что. Стать на лыжи, – ответила Шира.– Это легко. Надо только пригибаться и следовать закону земного притяжения.– Если ты росла в Айдахо, то с законом земного притяжения у тебя проблем не будет. Но в Бруклине негде научиться лыжному спорту.– А его семья одобряет то, что ты... не методистка? Шира засмеялась.– Я думала, ты скажешь, что я не китаянка. Сначала они отнеслись ко мне настороженно, но Дженни сказала, что все в конце концов сводится к одному...У меня поникли плечи.– Что такое? Что? – спросила Шира.– Не знаю. Ничего. Я просто получила письмо от одного парня. Он рос там же, где и я. Он католик, а я из семьи мормонов. Это все смешно. Он всегда считал меня «девчонкой из соседнего дома», которая любит лошадей.– Но ты вкладывала в вашу дружбу нечто большее.– Не совсем.– Думаю, что ты лукавишь, – настаивала Шира.– Он влюблен. Он счастлив.– А ты хотела бы быть на ее месте. Так почему бы тебе не сказать ему о своих чувствах?– Я бы ни за что не отважилась. Мы так не делаем.– Брак с «иноверцем»? У евреев все то же. Кевину пришлось бы принять мою веру.– Он бы сделал это?– Говорит, что да. Посмотрим...– Этот парень итальянец. Католик. Он все равно не думает обо мне как о своей девушке.Я вспомнила фотографию, которую нашла у Мико, – ту, где я скачу верхом на Джейд и ветер развевает мои длинные волосы.– Ты не убедила меня, уж прости великодушно, – сказала Шира.Команда Кевина выиграла. Мы отправились праздновать с пивом. И с лимонадом для меня.– «Нет» алкоголю?– Я еще не достигла совершеннолетия, – объяснила я.– Даже если бы она и достигла совершеннолетия, ничего бы не изменилось. Она и чай с кофе не пьет, – вставил Кевин.– Кевин скоро перещеголяет всех в знании истории религии, – язвительно заметила я.– Но вам же ничего нельзя! – чуть не закричал он.– Мне все можно! Совершенно не обязательно заливать себя какой-то ерундой, чтобы чувствовать себя на высоте.Я указала пальцем на пятно от пива, которое расплылось у Кевина на рубашке.Все рассмеялись, а Кевин покраснел.– Она может пить колу, хотя в ней есть кофеин.– Но сначала надо совершить специальный ритуал, – сказала я.Все снова рассмеялись.– Я сдаюсь, – вымолвил Кевин. Шира заметила:– На твоем месте я поступила бы точно так же. Ухода, пока ты не слишком отстал.Шира мне понравилась. Не прошло и месяца, а я уже познакомилась со многими людьми – у меня появились два друга и несколько приятелей из класса. Миссис Дезмонд каждый вечер готовила мне ужин, забывая посчитать пять долларов, которые я ей была бы должна. Пока мне удавалось избежать встречи со Скоттом Эрли. Келли оставляла мне деньги в конверте у лампы. По пятницам Скотт отправлялся на греблю, а потом на встречу в храм, где проводились благотворительные занятия с бездомными детьми. Поэтому мы почти не видели друг друга.Затем однажды днем он попросил привезти Джульетту в библиотеку, где добровольно выполнял какую-то работу. Я не могла ответить отказом. Все эти дамы... Они умилялись, передавая малышку так, словно это было редкое произведение искусства. – А вы, должно быть, Келли! – сказала одна из женщин постарше.– Нет! – слишком горячо и громко отозвалась я, так что все обернулись. – Я хотела сказать, что девушка такого возраста, как я, не может быть мамой этой замечательной малышки. Я няня. Келли такая же красивая, как Джульетта.Ошибка объяснялась тем, что у Джульетты были каштановые волосы, как у меня теперь, а у Келли очень светлые.Скотт Эрли извинился, когда дамы ушли. Он оформлял детский сектор библиотеки по случаю приближения Хэллоуина. Эрли держал Джульетту на коленях, помогая ей дотянуться до бумажной летучей мыши.– Ты не поверишь, сколько всего мне приходится видеть, Рейчел, – тихо заметил он. – Здесь была одна мама: ее дочь не могла долго выбрать книгу, так она ударила ее. Возможно, она просто устала. Но ведь дело касалось маленького ребенка! Мне трудно представить, чтобы я мог обидеть Джульетту только за то, что она делает что-то медленно. Я вообще никогда не смог бы обидеть ее.Он прижал Джульетту к себе.– Иногда я не могу понять, кто больше беспокоится о детях: мамы, которые сидят все время с ними, или папы, которые убегают на работу, а потом в таком же спринтерском темпе возвращаются с работы. Без сомнения, быть родителем – большая ответственность, особенно когда все надо делать в спешке, быстро...Он все продолжал, но я не слушала его.У меня похолодели руки, так что пришлось спрятать их в рукава кофты с капюшоном, которую я купила за несколько баксов. Скотт Эрли говорил абсолютно искренне. Он и впрямь видел, как женщина ударила ребенка, и это привело его в ужас. Ему хотелось поделиться со мной своими переживаниями. Я покачала головой, пробормотав что-то. Я сказала, что мне нужно отправляться домой. Время моей работы истекало, и мне надо было торопиться на занятия. Я бежала всю дорогу домой, успев как раз к тому моменту, когда Келли подъехала к подъезду.– Я и не знала, что с коляской можно еще и бегом заниматься, – рассмеялась она.Спрятавшись в своей машине, я наслаждалась уединением, но еще долго не могла унять дрожь. В этот день, щедро залитый послеполуденным солнцем, я в первый и в последний раз пропустила занятия. Я заснула прямо в машине, все еще дрожа. Стук в окно прозвучал для меня громче сирены, и я едва не подпрыгнула на месте от испуга, машинально нажав на сигнал.– Вероника! – начала ругать меня миссис Дезмонд. – Когда я увидела тебя, то решила, что тебе плохо.– Прошу прощения, – ответила я, – кажется, у меня лихорадка.– Тогда лучше войди в дом. Я сделаю тебе чаю.В этот момент мне было плевать, есть ли в нем кофеин.– Должна заметить, что ты выглядишь так, будто похоронила лучшего друга, – заметила миссис Дезмонд.– Думаю, что я просто переутомилась. Занятия, работа...– Твоя работа. Ты ухаживаешь за ребенком?– Да.– Тебе это довольно сложно делать?– Почему?– Из-за того, что произошло с твоими сестрами.– Нет. У меня два младших брата.– Но разве это не напоминает тебе о...– Я стараюсь отвлечься от подобных мыслей.– Тот человек, который совершил преступление, – он все еще в тюрьме?– Он не был в тюрьме. Его признали невменяемым. У него было душевное расстройство.– Значит, он в специализированной клинике, – со странной настойчивостью продолжала эту тему миссис Дезмонд.– Нет, его уже выпустили. Он провел там всего несколько лет.– Мне кажется, что это противоречит справедливости.– Согласна. Но таково было решение судьи.– А твоя семья знает, где он?– Да.– Тебе когда-нибудь хотелось увидеть его?– Нет, – честно произнесла я. – Я никогда не испытывала Потребности видеть его.Миссис Дезмонд посмотрела мне прямо в глаза.– Я бы решила, что ты немного лукавишь. Думаю, что тебе хотелось бы знать.– Знать что?– Все, как я полагаю. Куда он отправился. Чем он занимается. Как живет.– Иногда я испытываю такое желание. Но я понимаю, что уже и так знаю больше, чем хотелось.Миссис Дезмонд кивнула. Я прошла в свою комнату, выпила три таблетки и проспала до утра.На следующий день я работала в смене с Кевином и Шелли – высокой чернокожей девушкой с косичками, украшенными бусинами. Эти косички заставляли меня думать об африканских принцессах. Мы учились работать с дефибриллятором. Те, кто не мог тренироваться на трупах, упражнялись на резиновых муляжах человека.– Только представьте себе, что придется столкнуться с этим в жизни, – сказала я.– Я знаю о таком случае не понаслышке, – отозвалась Шелли.– Неужели?– У моей мамы был сердечный приступ.– Она выжила? – спросил Кевин.– Нет, – ответила Шелли.– Мне очень жаль, – проговорила я, и Кевин тут же присоединился к моим соболезнованиям.– Все вы... – произнесла Шелли. – Вы как дети, которые играют в доктора. Вы и понятия не имеете, каково оно, жить в реальном мире.У меня все напряглось внутри.– Не надо быть такой уверенной, – возразила я. – Меня трудно чем-то шокировать.– С чего бы это? Ты тоже выросла на железной дороге, как я?– Нет, просто... Я знаю, что ничего меня уже не шокирует, – сказала я и оборвала сама себя.– Что ты имела в виду? – спросил меня Кевин, когда мы встретились в кафе.– Только то, что меня трудно чем-то удивить, Кевин. Я ведь жила в горах. Давай просто забудем об этом.– Шира сказала, что у тебя не сложилось с парнем.– Странное дело, я впервые слышу, что он у меня был.– Она говорила о парне с твоей родины.– Нет, это не мой парень, просто знакомый мальчик. Мне он очень нравился, когда мне было двенадцать.– Чаз, нападающий из моей команды, – отвлек меня Кевин. – Ты знакома с ним?– Он очень хороший игрок.– Он хороший парень.– Я знаю, ты сейчас скажешь мне о том, что он мормон. Но мне необязательно должен понравиться парень только потому, что он исповедует ту же религию, что и я.– Он очень хороший человек.– Ну...– В следующую субботу у нас пикник. Ты могла бы познакомиться с ним поближе. Шира тоже будет с нами. Там соберутся ребята из команды.– Может быть.– Ронни, надо понемногу начинать жить.– Не думаю, что тебе стоит обременять себя этой проблемой, – умоляюще произнесла я. – Обещай, иначе я не приду.Он скрестил пальцы. Но Кевин все равно не сдержал слова.Мы отправились на пикник в парк Бальбоа – несколько игроков из команды и несколько ребят из класса. К этому времени мы уже закончили занятия и готовились к практике: вместе с инструктором мы должны были работать в настоящих бригадах «скорой помощи». Таким образом, у нас был повод отпраздновать переход на новую ступень «взрослой» жизни. Мы ели цыпленка, сандвичи и сладкие рисовые шарики, а потом играли. Принимая от кого-то подачу, я почувствовала, что цепочка у меня на шее натянулась и лопнула. На ней не было замка, он сломался много лет назад, и я заменила его несколькими звеньями, которые нашла у мамы в шкатулке. Я была в отчаянии. Упав на колени, я стала искать в траве. Начинались сумерки. Как можно было надеяться найти завиток каштановых волос в коричневато-желтых зарослях? Чаз (он оказался очень симпатичным без своего шлема), Шелли и все остальные бросились мне на помощь.– Что это было? Медальон? Он принадлежала твоей матери? – спросил меня Чаз.– Что-то в этом роде. Если я не найду его, второго такого мне не сыскать. Я должна найти его обязательно.– Не волнуйся, – успокоил меня Кевин. – У меня есть одна идея.Он бросился к работникам парка, которые разъезжали вокруг в фургончиках, и попросил подогнать два фургончика. Мы начали обшаривать все вокруг, направив фары на площадку, где только что играли. Мы прочесали каждый квадратный дюйм от одного заборчика до другого. Стало совсем темно, и я потеряла всякую надежду найти свой талисман, как вдруг Денни, товарищ Кевина по команде, закричал:– Это серебряная цепочка с каким-то круглым кулоном из ниток?Я вскочила на ноги и разрыдалась от облегчения. Потом обняла Денни и Кевина. Кулон не отлетел от цепочки. Сама же цепочка лежала разорванная. Я повернулась к Чазу и поцеловала его. Наступила пауза.А затем Кевин присвистнул.Чаз сказал:– Думаю, что теперь, когда мы познакомились, я могу пригласить тебя в кино.Мы начали встречаться. Ходили в музеи. Однажды выбрались в театр на представление «Наш город». Миссис Дезмонд дала мне свою длинную черную юбку и черный итальянский топ из крепа. Я так боялась испортить наряд, что весь вечер ходила, ощущая себя фарфоровой куклой. Я никогда не видела этой пьесы. Чазу она очень понравилась. Я проплакала все время, представляя себя Эмили Беки.Потом Чаз отвез меня на вершину горы, откуда открывался вид на город, мигающий огнями, словно рождественская елка. Он поцеловал меня в губы, в подбородок, а затем мягко коснулся губами шеи. Чаз рассказал мне, что совершил миссионерскую поездку в Гарлем, и вспоминал это время едва ли не как самое счастливое в своей жизни. Ему не терпелось вернуться к преподавательской работе, как только он получит диплом.– Но меня уговаривают не бросать хоккей.– Не бросать?– Меня приглашают в команду «Черных ястребов», – пояснил он. – Трудно отказаться от такого предложения.– Я знаю, – ответила я. – Раньше я видела сны о баскетболе. Это был мой второй язык.Я вспомнила, как папа комментировал брак моей кузины Сеси, которой удалось привлечь к себе внимание заносчивого профессора Патрика. Я сравнила ту ситуацию с моей. Парень, который был передо мной, не только совершил миссионерскую поездку, но и имел все шансы на то, чтобы стать профессиональным хоккеистом. Но я не ощущала к Чазу того, что должна была чувствовать влюбленная девушка. Когда он целовал меня, в моей душе не вспыхивал ответный огонь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28