Уайат потуже затянул ремень, поправил рубашку.
– Все. Пошли. – Он мотнул головой в сторону двери.
Саманта попыталась встать, но Лукас остановил ее.
– Лежи, – приказал он. – Ты остаешься здесь.
– Я могу посидеть в машине, – предложила Саманта, но без особой настойчивости. Она чувствовала, что еще слаба и не только не сможет помочь им схватить убийцу, но и самостоятельно стоять на ногах.
– Жди нас здесь, – так же твердо сказал Лукас. – Таскать тебя у нас времени нет, а сама ты и шагу не сделаешь. Пожалуйста, Сэм, – заговорил он мягче. – Побудь тут. Отдохни, пока кровотечение не прекратится, а потом можешь погулять вокруг здания. К тому времени мы уже вернемся, надеюсь, с сукиным сыном в наручниках.
– Привезите его живого или мертвого, – пробормотала она.
– А это уж как он сам предпочтет, – мрачно заметил Лукас и посмотрел на Уайата: – Поднимай своих людей, мы с Джейлин присоединимся к вам. Скажи, чтобы все надели бронежилеты.
– Я тоже хочу поехать с вами. Можно? Я могу посидеть в машине на связи. – Кейтлин умоляюще смотрела на шерифа.
– Ладно, за мной, – скомандовал Уайат и направился к двери.
Когда они вышли, Джейлин сказала Лукасу:
– Пойду позвоню боссу. Я скоро.
Лукас коротко кивнули, заметив вопросительный взгляд Саманты, пояснил:
– Ничего особенного. Стандартная процедура. Когда возникает ситуация, сопряженная с опасностью для жизни, мы всегда сообщаем об этом Бишопу.
– Вот и все, – произнесла Саманта, провожая взглядом Джейлин. Она отняла платок от носа, посмотрела на свежее кровавое пятно. – Черт подери, все еще идет.
– Ты расплачиваешься за свое безрассудство.
Саманта решила не спорить.
– Будьте поосторожнее, – еще раз предупредила она Лукаса и остальных.
– Постараемся. – Взявшись за ручку, он немного помедлил, потом оглянулся и спросил: – Как ты? В порядке? Помощь не нужна?
– Все нормально. Иди.
Лукас вышел. Саманта некоторое время оставалась на диване, прислушиваясь к шуму и голосам. Казалось, что на захват убийцы отправлялись все. Наконец все смолкло, и в ту же секунду у Саманты прекратилось кровотечение. Подождав еще немного, она попыталась подняться.
Только с третьей попытки ей удалось сесть, спустив ноги на пол, а через десять минут она уже выходила из кабинета. Шла она в конференц-зал. Слегка пошатываясь, она приблизилась к столику, на котором стоял телефон, и тяжело опустилась на стул.
Саманта подумала, что Лукас, возможно, прав, обвинив ее в безрассудстве. Она даже сидеть сейчас не могла – мучили головная боль и тошнота. В висках стучало так, словно в черепе работал паровой молот. Больше всего Саманте сейчас хотелось подняться, вернуться в приемную шерифа, упасть на диван и проспать как минимум суток двое, а лучше трое.
Она прекрасно понимала, что свою часть партии она отыграла, и была уверена, что ей удалось предотвратить то, что она видела в своем видении, которое и привело ее в Голден, но в нем Эндрю Гилберт, целый и невредимый, ускользал от полиции.
Она набрала номер мобильного телефона Квентина. Тот ответил после первого же звонка, что было большой редкостью.
– Ты с Бишопом разговаривал? – сразу спросила его Саманта.
– Только что, – ответил Квентин. – Значит, Люк знает убийцу?
– Да. Призрак из его прошлого. Вы где сейчас находитесь?
– Возле цирка, по ярмарке гуляем.
– С чего бы это?
– Да так, есть предчувствие.
– Квентин, у тебя не бывает предчувствий.
– Какой болван тебе это сказал?
– Квентин.
Тот вздохнул:
– Саманта, мне кажется, что тут что-то должно произойти.
– А сейчас что вокруг вас происходит? – спросила она, немного помолчав.
– Очень странные вещи, – ответил Квентин задумчиво. – Народа практически нет, а все аттракционы работают.
Глава 17
– Как работают? – изумилась Саманта.
– Да вот так. Карусели крутятся, колесо обозрения вертится, машинки ездят. Ни народа, ни музыки, а все работает…
– А где Лео?
– Мы не можем его найти.
– Что?! – воскликнула Саманта.
– Без паники. Мы наткнулись на рабочих, которые ходят и отключают аттракционы, и они сообщили нам, что Лео еще утром уехал в город.
– Чего там ходить? Аттракционы можно отключить пультом дистанционного управления, сидя в прицепе.
– Рабочие говорят, что пульт не работает.
Беспокойство, охватившее Саманту, усилилось.
– Квентин, не нравится мне все это.
– Мне, признаться, тоже.
– Может быть, этот Гилберт каким-то образом пронюхал, что полицейские отправились ловить его, и устроил им ловушку?
– Но у тебя же было видение, в котором он попадает в руки полиции?
– Да, но…
– Послушай, то, что здесь происходит, возможно, не имеет никакого отношения к нашему делу, – произнес Квентин и вздохнул. Не дождавшись ответа Саманты, он продолжил: – Понятно. Я тоже не верю в совпадения, особенно здесь и сейчас. Бишоп свяжется с Лукасом и предупредит, чтобы тот смотрел в оба. Ты будь на месте. Я оставляю тут Галена, а сам еду к тебе.
– Квентин, я в полицейском управлении.
– Это плохо. Там почти никого нет, поэтому сиди тихо. Я примчусь через пятнадцать минут.
Саманта положила трубку на аппарат, поморщившись, потерла виски. В памяти всплыло ее недавнее видение, в котором Эндрю Гилберт что-то сказал ей, но слов его она не расслышала.
Мысль об этом вызвала еще большую головную боль и тошноту. Боясь потерять сознание здесь, Саманта медленно поднялась и осторожно, опираясь о стену, пошла назад, в приемную офиса шерифа.
«Господи, да здесь и впрямь почти никого нет», – подумала она, вслушиваясь в длинные телефонные звонки и редкие приглушенные голоса. В дверях приемной она немного постояла, пытаясь определить источник своей внезапной тревоги, и, так и не найдя его, решила не ломать голову, а лечь и постараться уснуть.
Клочок земли, проданный шерифом Эндрю Гилберту, находился не только очень далеко от города, но еще и в стороне от тех мест, которые они считали наиболее вероятными для пребывания преступника. Полиции и в голову не приходило прочесать этот район. От автострады почти до дверей маленького жилого домика вела вполне приличная, хотя и грунтовая, дорога, но подъезжать к нему шериф не стал.
Остановив кавалькаду полицейских машин в полутора милях от жилища, шериф приказал полицейским рассредоточиться и взять в кольцо домик и сарай.
Погода стояла холодная, и дымок, шедший из трубы домика, указывал на то, что хозяин на месте.
Пригнувшись, Уайат двигался рядом с Лукасом. Они в несколько прыжков преодолели расстояние до гранитного валуна и, осторожно выглядывая из-за него, осмотрели дом и сарай.
– Метров пятьдесят, – прошептал Лукас.
– Странно, что он не провел отопление, – отозвался шериф.
Лукас кивнул, затем, повернувшись, прошептал Глену, притаившемуся за другим валуном:
– Сможешь незаметно обогнуть сарай и проверить, есть ли у него задняя дверь? И обрати внимание, идет ли к сараю колея от джипа, возможно, от «хаммера». Мы останемся здесь и в случае необходимости прикроем тебя.
Полицейский замялся.
– Тебе обязательно нужен приказ от меня? – недовольно пробурчал шериф. – Давай, действуй.
Рации они выключили, а вот мобильники, к счастью, забыли, поэтому иногда принимали звонки. С полчаса назад с Лукасом связался Бишоп.
– Спасибо за предупреждение. Отнесусь к нему серьезно, – ответил Лукас, не прибавив, правда, что больше его обеспокоил туманный намек шефа на то, что в последние дни за его спиной действовали как минимум два агента прикрытия. Нет, Лукас не возражал против их присутствия, напротив, но он был недоволен тем, что шеф не предупредил его об этом. Ему, как, впрочем, и другим сотрудникам спецподразделения, не нравились таинственность и скрытность, особенно в отношениях между коллегами.
Кроме того, его тревожила мысль о том, что вокруг него происходит нечто значительное, о чем он не имеет представления.
Ему так и не удалось развить в себе обостренное чувство, которое среди них называлось «паучьим», и все потому, что, как говорил Бишоп, он фокусировался не на внешних стимулах, а на своих собственных внутренних ощущениях. Впервые Лукас вдруг всерьез задумался над словами Саманты, убеждавшей его не копаться в себе, а поддаться своим чувствам, потому что только так он сможет наиболее эффективно раскрыть свои способности. Лукас понял, к чему она призывала его, – разрушить внутренний барьер, как бы это ни было больно и трудно.
– Смотри, – выдохнул Уайат.
Из дома вышел мужчина и зашагал к сараю. На полдороге он остановился, потянулся к висевшему у него на поясе кожаному чехольчику и извлек из него зазвеневший мобильный телефон.
– Я никак не могу отделаться от впечатления, что все у нас идет как-то не так, – нахмурившись, прошептал Лукас.
Прижав к глазам бинокль, шериф комментировал увиденное:
– Так… физиономия у него довольная… А сейчас уже нет.
Лукас и без бинокля заметил, как насторожился Эндрю Гилберт. Он медленно обвел взглядом территорию вокруг дома и сарая. Лукас надеялся, что к этому моменту все полицейские успели хорошенько спрятаться.
– Что-то его разволновало, – заключил Лукас.
– Может быть, кто-то?
– Не знаю, возможно.
– Ты говорил, что он действует в одиночку.
Лукас ответил сразу же:
– Я и сейчас в этом уверен. Такой человек никому не доверится.
Тем временем Гилберт, продолжая разговаривать, продолжил путь к сараю. Уже подходя к нему, он убрал телефон в чехол, открыл небольшую дверь и исчез за ней.
Лукас бросил взгляд на часы и торопливо сказал Уайату:
– Сообщи своим ребятам, что через две минуты начинаем захват по утвержденному плану.
Уайат потянул из куртки мобильник.
Появился Глен.
– Задняя дверь в сарае есть. Замаскирована. Соседи ее не видят, – сообщил он Лукасу. – Колеи от джипа не заметил, видел только следы коров и овец, идут от соседних домов в горы. Я позвонил Джейлин, попросил ее перекрыть ему отход с той стороны. Она заверила, что мимо нее он не проскочит.
– Отлично, – сказал Лукас. – С ней два снайпера, так что все в порядке. Глен, ты остаешься с нами. Мы врываемся в дом через главный вход, молча. Говорить начинаем только внутри.
– Хорошо бы там, у двери, было хоть что-нибудь, за чем можно укрыться от его пуль, – пробормотал шериф так спокойно, словно речь шла о чем-то совсем обыденном.
Лукас снова вспомнил видение Саманты, рассчитывая, что она, как и прежде, не ошиблась и что все произойдет буквально так, как она рассказывала. Посмотрев на часы, он сделал рукой знак остальным и, пригибаясь к земле, быстро и бесшумно побежал вниз по склону холма к сараю.
Приближаясь к строению, Лукас услышал тихий шум и подумал, что это Гилберт заливает в «хаммер» бензин из канистр, собираясь удирать из своего логова. В душе он обрадовался – бензобак у «хаммера» громадный. Чтобы его заполнить, нужно минут пять, не меньше.
Подобравшись к воротам сарая, Лукас осторожно приподнял деревянную щеколду и, рывком открыв одну их половину и держа наготове пистолет, ворвался внутрь.
Спрятаться внутри оказалось, есть за чем – вдоль одной стены стояли стожки сена, вероятно, закрывающие щели между досками. Лукас, Уайат и Глен бросились за них. Лукас крикнул:
– Эндрю Гилберт, не двигаться! Это ФБР!
Гилберт замер у дверцы своего «хаммера», но лишь на мгновение. Затем лицо его перекосилось от злобы, и он метнулся в салон машины.
Никто из троих не стал ждать продолжения.
Раздались три выстрела, подхваченный было с сиденья пистолет выпал из руки Гилберта, а его самого отбросило к задней дверце машины. На его светлой рубашке и жилете начали расползаться кровавые пятна.
Лукас вышел из укрытия и, продолжая держать его на прицеле, двинулся вперед. Гилберт закашлялся, изо рта показались две струйки крови, которые быстро сбежали на рубашку. Он сполз по дверце «хаммера» на землю.
Лукас вплотную приблизился к нему, посмотрел в глаза. На лице Гилберта мелькнула улыбка, он судорожно вдохнул и хрипло пробормотал:
– А вот теперь шах и мат…
Голова его безжизненно упала на грудь.
Уайат и Глен тоже услышали последние слова Гилберта.
– Сукин сын признался в проигрыше, – произнёс шериф.
– Сомневаюсь, – отозвался Лукас. В голосе его не слышалось триумфальных ноток. Он нагнулся, подобрал пистолет Гилберта, сунул в кобуру свой. – Надо обыскать сарай и дом, – сказал он и прибавил: – У нас нет прямых улик, доказывающих его причастность к похищениям и убийствам. Одни косвенные.
– Но он тот, кого мы искали, – возразил Уайат.
– Тем не менее улик у нас против него пока нет, и нам нужно их найти.
– Начнем с машины? – предложил Глен и, обойдя «хаммер», открыл заднюю дверцу машины, чтобы осмотреть багажное отделение.
Уайат и Лукас присоединились к нему и застыли от увиденного, в сарай начали входить и остальные полицейские.
На полу багажника лежало явно самодельное, сделанное из крепкого бруса и досок кресло. От обычного оно отличалось только неестественно высокой спинкой. По бокам ее, почти у самого верха, были приделаны странной формы скобы.
В отверстии между спинкой и сиденьем торчал мешок из грубой материи, перевязанный проволокой. Когда Лукас вытащил и развернул его, там оказались два длинных, как бритва, заточенных ножа.
Лукас несколько минут разглядывал их, затем, покачав головой, взял тряпкой один из них и поднес к скобе.
– Все понятно. Жертва привязывалась к креслу, ножи закреплялись в скобы и едва касались яремных вен. В конце концов жертва уставала сидеть прямо. Небольшого движения головой было достаточно – ножи рассекали вены, и жертва медленно истекала кровью.
– Ну вот тебе и улика, – мрачно произнес шериф. – Смотри, на спинке отчетливо видны пятна крови.
Лукас отвернулся, внезапно почувствовав приступ тошноты.
– Вот до чего может дойти человек, потерявший дочь и жену, – произнес он.
– Ничего подобного, – резко возразил Уайат. – Одно только горе не делает человека зверем, Люк, и мы оба с тобой это знаем. Должно быть еще что-то.
Он понимал, что именно, но предпочел смолчать, не бередить рану.
К ним подошла Джейлин. Лицо ее было сильно озабоченным.
– Люк, мне только что звонил Квентин. Они с Галеном были на ярмарке возле цирка и заподозрили что-то неладное. Какие-то странные он мне вещи рассказывал… Короче говоря, он оставил Галена там, а сам поехал в полицейское управление, к Саманте. – Она замолчала, затем добавила: – Люк, он обыскал все здание, но не нашел ее там. Саманта пропала!
Лукас вздрогнул, внутри у него все похолодело.
– Значит, все-таки кто-то предупредил Гилберта, – проговорил он. – Я ошибался, он действует не один. Теперь я понимаю, что он имел в виду, когда говорил: «…шах и мат». Вот сволочь, последний ход все же оставил за собой!
Превозмогая усталость, пытаясь не заснуть на ходу, Саманта брела в приемную кабинета шерифа. Голову ломило, в висках стучало, к горлу подступала тошнота. Сейчас она хотела только одного – поскорее добраться до дивана, рухнуть в него и закрыть глаза, забыться во сне. Внезапно в глазах ее потемнело, она повалилась на бок и, если бы не странная нехватка воздуха, подумала бы, что действительно засыпает.
Голова закружилась еще больше, чем раньше, а боль в висках сделалась невыносимой. Саманта ощутила, что не может разомкнуть веки. После многочисленных попыток ей удалось-таки открыть глаза. «Что это шипит?» – подумала она, услышав тихий свистящий звук. Пригляделась и не сразу поняла, что перед ней…
«Доска?» – удивилась она.
Повернув голову из стороны в сторону, она убедилась, что находится в ящике.
«А откуда этот запах земли?»
И тут она все поняла.
От ужаса у нее перехватило дыхание, а внутри все словно заледенело.
Саманта подняла руку, уперлась в доску, находившуюся на расстоянии примерно тридцати сантиметров от ее лица, Чуть наклонив голову, она посмотрела вниз и заметила включенный карманный фонарик. Светил он тускло, но и его света было достаточно, чтобы разглядеть ящик, в котором оказалась Саманта, и понять, что ее ожидает.
Несмотря не охватившие ее страх и панику, она заставила себя вспомнить свое последнее видение. Вот Гилберт стоит перед ней и что-то говорит, но что?
Саманта напряглась и услышала его голос: «А вот теперь шах и мат».
– Да, именно так он и сказал, – прошептала она.
Умирая от пуль, выпущенных в пего из трех пистолетов, Эндрю Гилберт знал, что выиграл партию. Последний ход остался за ним, он его сделал, и Саманта оказалась погребенной заживо.
«Осталось удушение». Как ни старался Лукас, он не мог отделаться от этой мысли. Он знал, что Гилберт обожает убивать своих жертв именно на расстоянии. Саманта когда-то намекнула ему, что самый простой способ медленного удушения – это закопать жертву.
«Боже мой! Саманта!»
Джейлин и Уайат проводили осмотр сарая и дома, надеясь найти хоть что-нибудь, что указало бы им на местонахождение Саманты.
В здании полицейского управления Квентин и вызванный им туда Гален занимались тем же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32