Уайат вскочил, схватился за край стола и, перегнувшись через него, впился взглядом в лицо Лукаса.
– Да ты вспомни, как она здесь, в этой самой комнате, говорила, что во время их гастролей они слышали о похищениях.
– О них многие слышали. Что тут удивительного? Слухи распространяются быстро, сам знаешь.
– А может быть, цирк расположен к источнику слухов ближе, чем ты предполагаешь? Может быть, он все-таки имеет к похищениям какое-то отношение? Они не обязательно должны останавливаться в том городе, где готовится преступление. Они могут находиться рядом, в часе-двух езды на машине. Маршрут у них постоянный, они из года в год по нему ездят, и времени на выбор жертвы и для наблюдения за ней у них вполне достаточно. Что им стоит незаметно разузнать о привычках человека, о его режиме работы и отдыха? Все это вполне возможно.
Лукас стойко выдержал взгляд шерифа и спокойно ответил:
– Ошибаешься, Меткалф.
– Ах вот как? Ну что ж, посмотрим. Мои люди проверят каждый шаг цирка «Вечерний карнавал» за последние полтора года. Я узнаю, в каких городах они останавливались, возле каких стоянок они оседали и какие аттракционы устраивали. Я выясню точно, имеют ли циркачи хоть какое-то отношение к похищениям или нет.
Лукас, не перебивая, с равнодушным видом слушал Меткалфа. Уж кто-кто, а он знал, что горе делает человека одержимым.
– И тебе нравятся твои способности? – спросила Кейтлин Грэм и маленькими глотками отхлебнула немного кофе.
Саманта обхватила ладонями горячую чашку и криво усмехнулась:
– Хороший вопрос. Когда как. Иногда нравятся, а иногда нет.
– Когда ты видишь плохие события, они тебе не нравятся?
– Плохие, пугающие, тревожные. Когда я такое вижу, мне кажется, что я смотрю фильм ужасов, только не в кинозале, без пакетика поп-корна в руках и без возможности уйти или оторваться от экрана.
– Разве ты не можешь управлять своими видениями?
– Всякое бывает. – Саманта поежилась. – Когда эмоциональный накал высокий, видение становится напряженным и захватывает меня. В смысле, втягивает в себя.
– До такой степени, что ты обжигаешься, если держишь какой-то предмет?
– Раньше этого не случалось, только с недавнего времени начало происходить. Обычно я выхожу из видения очень уставшая, дня три потом страшно хочу спать.
– Ты видела Линдси? В комнате рядом с преступником.
Саманта кивнула. Она понимала, что Кейтлин хочет поговорить о своей сестре, поэтому она ответила бесхитростно и без прикрас:
– Как любой хороший полицейский, она пыталась выпутаться из ситуации. Она разговаривала с похитителем, пыталась найти его слабое место и получить преимущество.
Кейтлин прикусила нижнюю губу.
– Почему ты так уверена, что после смерти есть еще что-то? Ты общалась с кем-нибудь из потустороннего мира?
Саманта не стала спорить относительно терминологии, она ответила просто:
– Я не медиум.
– То есть такими вещами, как контакты с умершими, ты не занимаешься?
– Нет, и не пробовала. Знаешь, я ясновидящая. На цирковом языке это слово означает «предсказательница будущего», – ответила Саманта.
Уловив в ее голосе нотки театральности, Кейтлин едва заметно улыбнулась:
– На твоей афише так и написано.
– И правильно написано. Моя главная способность – предвидение. Можешь называть ее даром выходить за пределы физических возможностей – зрения и слуха. Иногда я угадываю и настоящее, что тоже называется ясновидением. В отличие от других ясновидящих, которые черпают информацию отовсюду, то есть хаотично, я вижу целенаправленно. Настраиваюсь на определенное событие или фокусируюсь на образе человека.
– Как в случае с Линдси?
Саманта снова кивнула.
– Но эта возможность для меня вторичная, побочная, если хочешь. Лучше всего у меня получается, когда я касаюсь какого-либо предмета, из него я и получаю всю информацию.
– Ты всегда работаешь с предметами?
Саманта немного помолчала, вспоминая свой опыт, затем ответила:
– Всегда. К счастью, видения возникают, только когда я этого хочу, а не всякий раз, когда ко мне в руки попадает что-нибудь – банка консервов или зубная щетка.
Набравшись смелости, Кейтлин спросила:
– А что вызывает у тебя видения? В смысле – почему одни предметы их провоцируют, а другие нет?
Обдумывая ответ, Саманта сделала несколько глотков остывшего чая.
– Люди поученее меня говорят, что все дело в энергетике. Эмоции и действия несут в себе энергию. Чем сильнее и продолжительнее чувства, тем выше вероятность, что энергия распространится в определенном месте или перейдет на какой-либо объект. Что-то вроде памяти, только энергетической. Когда я дотрагиваюсь до предмета, мой мозг улавливает вошедшую в него энергию. Вот и все.
– Не понимаю, как ты почувствовала энергию в кольце Линдси. Она не носила его уже много лет, а в детстве никогда не тонула.
– Если бы это можно было объяснить, исчезла бы вся таинственность, – улыбнулась Саманта, пожимая плечами. – Не исключено, что у каждого человека есть свой энергетический почерк, такой же уникальный, как отпечатки пальцев. Они отдают вещам часть своей энергии, которая долгое время сохраняется в них. Когда я дотрагиваюсь до какого-либо объекта, мой мозг фиксирует энергию и по ней распознает настоящие и будущие события, и чем сильнее эмоциональный заряд, тем точнее картинка.
– Иначе говоря, как только ты взяла в руку кольцо Линдси, ты определила ее будущее… только потому, что она часто носила его в детстве?
– Может быть. Если честно, Кейтлин, я не знаю, как у меня все получается, да я и не думаю об этом. Есть у меня дар – и есть, и этого мне достаточно. Еще я хорошо жонглирую и стреляю по всплывающим мишеням. А в покер я играю лучше всех в нашем цирке.
Кейтлин улыбнулась:
– Уж эти таланты тебя точно не беспокоят.
– Не скажи. Ты бы никогда не обыграла Лео в покер, ручаюсь. Шельмец еще тот.
Кейтлин продолжала улыбаться, но глаза ее вдруг сделались серьезными.
– Если я попрошу тебя кое-что для меня сделать, ты согласишься?
– Смотря что, – устало вздохнула Саманта.
– Дотронуться до одного предмета.
Ее просьба не удивила Саманту. Чуть приподняв брови, она молчала, ожидая продолжения.
– Сегодня я заходила в квартиру Линдси, искала, во что бы ее одеть…
Саманта понимающе кивнула.
– Я знала, что она встречается с Меткалфом, поэтому нисколько не удивилась, обнаружив там его вещи. Однако среди прочего я нашла вот это. – Она открыла сумочку, достала оттуда платок, в котором было что-то завернуто, и положила его на стол. – Я не дотрагивалась до него. Скажу сразу – эта вещь не может принадлежать Линдси.
Саманта увидела небольшой кулончик, что-то вроде подвески или амулета – черный паучок в центре серебряной паутинки, с колечком для цепочки. «Такие надевают чаще всего на Хеллоуин», – подумала она и машинально спросила:
– Почему ты думаешь, что эта вещь не может принадлежать Линдси? – Собственный голос вдруг показался Саманте чужим.
– Потому что Линдси с детства боялась пауков, даже игрушечных. – Кейтлин поморщилась. – Странно для полицейского, не правда ли? Что поделать… Кстати, когда я разговаривала с ней по телефону с месяц назад, она сказала, что регулярно дезинфицирует квартиру. У нее была настоящая паукофобия, можешь мне поверить.
– Но ведь это же не настоящий паук, – недоумевала Саманта.
– Не важно, – отрезала Кейтлин. – Линдси даже нарисованных пауков боялась, а уж украшение в виде паука никогда бы не купила.
– Может быть, ей его кто-то подарил?
– Она бы его просто не взяла. Нет, Саманта, я абсолютно уверена – эта вещь не ее.
– А где ты его нашла?
– На тумбочке возле кровати. Что тоже странно – увидев возле себя паука, она бы просто не заснула. Я расскажу тебе один случай. Когда Линдси только-только научилась ходить, в кроватку к ней заполз маленький паучок. Комната наша находилась на первом этаже. Так Линдси выскочила из кроватки и побежала на второй этаж, к родителям. Потом она рассказывала мне, что помнит каждую секунду, как она взбиралась наверх, но сначала она испугалась так, что не могла пошевелиться. После этого ей несколько ночей снились кошмары.
– Значит, ты считаешь, что это украшение ей кто-то подбросил?
– Я знаю одно – Линдси никогда бы такое не купила, а заметив в своей квартире, взяла бы веник, совок и выбросила его в ведро.
– Может быть, Меткалф подарил?
– Нет. – Кейтлин энергично замотала головой. – Они давно знали друг друга, уже с полгода как стали любовниками, и он не стал бы так грубо шутить. Он наверняка знал, что она действительно боится пауков, она всем своим знакомым об этом говорила, иногда в шутку, а иногда всерьез. А ты разве не знала?
– Знала, от нее самой, – медленно произнесла Саманта. – Когда я находилась у них, в полиции, Линдси пару раз приносила мне кофе и в один из своих приходов будто шутя спросила, могу ли я заглянуть в ее будущее и сказать, не… – Она осеклась.
– Не умрет ли она от укуса паука? – закончила фразу Кейтлин.
– Да. – Саманта кивнула.
– В детстве Линдси боялась двух вещей – пауков и воды над головой. Боязнь воды она преодолела, научившись плавать, а вот победить страх перед пауками ей так и не удалось.
– Понятно… Пауков он использовать не стал – во-первых, их поведение не проконтролируешь, а во-вторых, она сразу запаниковала бы. И тогда он решил прибегнуть к воде. Линдси не сразу догадалась, что ее ждет, а когда догадалась, было уже поздно. Вот чего он добивался – чтобы страх в ней возрастал постепенно, – пробормотала Саманта.
Кейтлин, ничего не расслышав, продолжала свой рассказ:
– Когда мне сказали, что он утопил ее, я думала только о том, какой ужас она испытала перед смертью. Она всегда боялась умереть именно так. Сначала это показалось мне жутким совпадением, но после того как я обнаружила на ее тумбочке украшение в виде паука, поняла – никакого совпадения здесь нет. Он не просто хотел убить ее, он хотел ее напугать.
– Ты полагаешь, что это он принес амулет в ее квартиру?
– А кто еще?
Саманта едва заметно кивнула:
– Скорее всего он. Только вопрос – когда.
– После ее смерти, – твердо ответила Кейтлин. – Либо сразу после того, как похитил ее. Я не шучу – Линдси сама такое в дом никогда не принесла бы.
– Если наши выводы правильные, то он оставил амулет не для Линдси, а для кого-то другого.
– Для меня? Предполагал, что я стану убирать квартиру и наткнусь на него?
– Нет, и не для тебя. После того как он послал Меткалфу записку с требованием выкупа, он знал, что тот бросится в квартиру Линдси. Шериф так и сделал, тем более что квартира не была опечатана. Амулет он не заметил, ему не до осмотра было, да и зачем ему осматривать квартиру? Наверное, он влетел туда как ураган, осмотрел комнаты и ушел.
– Ничего не понимаю. Куда ты клонишь? Зачем ему сообщать шерифу, что он собирается напугать Линдси?
Саманта набрала полную грудь воздуха, медленно выдохнула, потерла, разогревая, руки и потянулась к амулету.
– Сейчас все выясним, – сказала она.
Глава 9
Когда Лукас передал Джейлин свой разговор с Меткалфом и рассказал о своих подозрениях относительно Саманты и цирка «Вечерний карнавал», напарница ненадолго задумалась, потом взглянула на него и тихо спросила:
– Полагаешь, он прав?
– Нет. Я не верю, что между цирком и похищениями есть какая-либо связь. Преступник – ярко выраженный одиночка, индивидуалист, и действует он один. Он никогда ни с кем не станет сговариваться, тем более с цирковыми артистами.
– Я вижу, относительно его психологического портрета ты полностью согласен с Бишопом.
– В главном – да. Похититель – мужчина среднего возраста, ему от тридцати пяти до сорока лет, без уголовного прошлого. Он осторожен, одержим своей идеей, организован и целеустремлен. Скорее всего не женат, разведен или вдовец. Может где-то работать, но, по-моему, он материально независим. Возможно, благодаря полученному наследству. Еще до того как он начал получать выкупы, можно было смело предположить, что в деньгах он не нуждается.
– Помню, ты сначала не соглашался с Бишопом относительно главного – почему он все-таки убивает своих жертв. Бишоп, опираясь на книги, утверждал, что он боится, что кто-то сможет опознать его.
Лукас нахмурился и ответил словно в раздумье:
– Очень странно. В определении типа личности Бишоп редко пользуется справочниками и учебниками.
– Похоже, ты оказался прав – похититель убивает вовсе не из-за боязни, что его узнают. Саманта верно подметила – у него явное нарушение психики.
– Да, – ответил Лукас, не переставая хмуриться.
– Ты беспокоишься за нее?
Он пожал плечами, будто отметая мрачные мысли, но жест получился неубедительным.
– Саманта может постоять за себя.
– Похоже, это тебя не слишком успокаивает.
– Я думаю, не выпустили ли мы с тобой из виду что-нибудь существенное.
– Что именно?
– Знаешь, как бы неправдоподобно ни выглядела гипотеза Меткалфа, в одном он может оказаться прав. Боюсь, у похитителя действительно есть какая-то связь с цирком либо маршрут его преступлений совпадает с их поездками.
Джейлин удивленно вскинула брови.
– Эта мысль пришла мне в голову, когда он разворачивал передо мной картину заговора между цирком и преступником.
– Хорошенькое дельце, – кисло заметила Джейлин.
Лукас, поморщившись, кивнул.
– Если мы не найдем ему более подходящую мишень, он мало того что растратит энергию на пустяки, так еще выставит цирк в самом неприглядном свете.
– И Саманту вместе с ним.
– Разумеется. Жители города не останутся безучастными к его подозрениям, ведь погиб не кто-нибудь, а женщина, да еще полицейский.
– Я видела лица полицейских во время похорон. Они очень сильно переживают и, как и Уайат, горят желанием найти виновника.
– Нетрудно было заметить, – хмыкнул Лукас. – Конечно, если дело дойдет до угроз физической расправы, Лео сможет защитить артистов. Да и Саманта не даст себя обидеть. Так что не это меня заботит.
– Тогда что? Если похититель не имеет никакого отношения к «Вечернему карнавалу», то как Меткалф может связать их?
– После того как Саманта выдвинула идею о том, что преступник затеял со мной игру, мы часто говорили с ней и пришли к выводу, что он вполне мог следить за нами последние восемнадцать месяцев. Такое вполне возможно, ну или по крайней мере вероятно.
– Только в том случае, если Саманта права, что он воспринимает все как некое состязание с тобой. Записка, которую мы обнаружили в том сарае, косвенно подтверждает это. Он называет тебя по имени.
– Да. – Лукас кивнул и продолжил: – Но что, если он не только следил за нами? Саманта утверждает, что он хороший психолог и что он исследовал как мои действия, так и всю работу нашего спецподразделения. Если она не ошибается…
– Тогда он знает о твоих прошлых отношениях с ней, – закончила Джейлин.
– Ну кое о чем писалось в прессе, – отозвался Лукас. – Не только о нас с ней, но и о цирке. Все это можно легко найти в Интернете. Тому, кто умеет читать между строк, не составит труда додумать остальное.
– Ну тогда о Саманте он знает все, что ему нужно.
– И о цирке «Вечерний карнавал» тоже, – медленно произнес Лукас. – О его ежегодном маршруте. Вот об этом-то и говорил Уайат. Джейлин, мне кажется, нам с тобой следует опередить Уайата и его людей. Информации у нас больше, поэтому, если есть между похищениями и цирком какая-то связь, мы ее обнаружим быстрее.
– Хорошо, давай поищем. Только один вопрос – так ты, значит, думаешь, что преступник целенаправленно ввел Саманту в игру? Каким-то образом подстроил события, чтобы она оказалась здесь? Но каким? И с какой целью?
– Все возможно, если посмотреть на дело с другой стороны. Не исключено, что он делал то, чем сейчас собирается заняться Меткалф, – изучал маршрут гастролей цирка, возможно, даже ездил с ним из города в город, в прошлом году или еще раньше. Ты сама говорила, что мы не знаем, сколько времени он разрабатывал свой план. Проявился он полтора года назад, но продумывать свои действия он мог начать и много раньше – и два, и три года назад.
– Ты сам в это веришь?
– Верю. – Лукас вздохнул. – Артистов цирка я знаю и верю им безусловно, но если наша проверка покажет, что маршруты их поездок и похищений совпадают по всем восточным и юго-восточным штатам, то это уже не случайность. Все то, что не является случайностью, есть спланированная случайность.
– И спланировал ее похититель.
– Сделав частью своей игры. Точнее – игровым полем, на котором расставил все фигуры так, как ему нравится. Возомнив себя богом. Мы же понятия не имеем, за какие невидимые ниточки он дергает, приводя в движение участников игры.
– Сатанинская затея… Он всех втянул в свой план – тебя, Саманту, артистов цирка. Сколько же времени он потратил на то, чтобы все продумать с таким тщанием? Ломал голову над тем, как похитить жертву, разрабатывал способ убийства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32