.. В государственном архиве... - Она задумалась, припоминая, где еще работал муж. - Ездил в Москву, в Институт мировой литературы. Был в экспедиции в Архангельской области.
- Да-а, размах серьезный, - вздохнув, сказал Белянчиков.
- Вот видите! Даже предположить трудно. А ведь мог еще кто-то из случайных знакомых рассказать. Или даже показать...
Прощаясь, Юрий Евгеньевич сказал Рожкиной:
- Вы уж извините, Наталья Викторовна, но, может быть, придется вас еще побеспокоить... Следователя наверняка заинтересует пропажа записной книжки.
Рожкина молча пожала плечами. Лицо у нее было усталое и отрешенное.
4
Володя Лебедев нервничал. Прошло уже полдня, а результатов не было никаких. Старший лейтенант посетил управление хозторгами, побывал в большом хозяйственном магазине в Гостином дворе, объехал три колхозных рынка, где в захудалых будках пьянчужного вида умельцы чинили замки, делали ключи и выполняли еще самую разную слесарную работу. Никто не признал тонкий изящный ключ с замысловатой бородкой.
- Нет, наша местная промышленность еще не доросла до таких сложных изделий, - покачал головой начальник отдела в управлении хозторгами, с удовольствием разглядывая ключ. - У нас недавно была выставка финских бытовых изделий. Много замков... Даже с дистанционным управлением. Но таких ключей я и там не видел.
- А вы считаете, что этот ключ фабричного производства?
Начальник отдела посмотрел на Лебедева с сожалением.
- Я думаю, английская работа. Наверное, кто-то привез замок из-за границы. Никакому кустарю это не под силу.
На всякий случай старший лейтенант заглянул еще в Гостиный двор. Продавщица из секции скобяных товаров скользнула по ключу равнодушными глазами:
- Впервые вижу... Наверное, финский. Но до нас, до магазина, импортные товары не доходят. Их распродают на складе...
Ближайшим от Гостиного двора был Сенной рынок. Туда уже без особого энтузиазма и поехал Лебедев.
Небритый хмурый старик взял ключ, подкинул слегка в темной костистой ладони и тут же вернул Лебедеву.
- Ну так что? - повторил старший лейтенант свой вопрос - Не приходилось вам делать замки с такими ключами?
- Сорок рублей и полбанки, - сказал старик. - Полбанки сейчас.
- Вы что, делали такой замок? - У Лебедева появилась надежда.
- Тебе-то что, делал - не делал! Иди за бутылкой. Я тебе посложнее сварганю.
- Но вы можете мне ответить - делали замок под этот ключ? Или нет?
Дед сердито крякнул и отвернулся.
Теряя терпение, Лебедев достал удостоверение и сунул ему в окошечко:
- Я вас серьезно спрашиваю. Делали или нет?
Взглянув на документ, старик отрезал:
- Не делал.
Чувствуя, что теперь от него ничего не добьешься, Лебедев сказал почти ласково:
- Вы поймите, папаша, я ведь к вам без всяких претензий. Нашли человека - машина сбила, - никаких документов. Только ключи.
- Небось родственники объявятся, - усмехнулся старик. Потом нагнулся, достал ополовиненную бутылку пива, ловким щелчком большого пальца скинул пробку и одним духом выпил. Заметив, что Лебедев все еще стоит рядом с будкой, сказал ворчливо:
- Да не делал, не делал я. А попросишь, смогу. Сорок рублей и бутылка. Бутылка сейчас.
Лебедев вздохнул. Спрятал ключ в карман.
- А вы походите по домам-то, - засмеялся старик. - Походите! Может, к какому замку и подойдет. Я даже кино такое видел.
Третий рынок, на котором побывал Лебедев, был Некрасовский. Ларек металлоремонта был закрыт. Старший лейтенант зашел к директору рынка, но тот ничего о мастере не знал.
- Может, обедает. Они тут сами по себе: захотел - пришел, захотел ушел.
- Ну что, товарищ инспектор? - спросил шофер, когда Лебедев молча сел рядом с ним. - Куда теперь? Может, на Охтенский?
- На Андреевский. А потом на Сытный.
- А я вот походил по рядам, посмотрел, - сказал шофер. - Рынки разные, а цены одинаковые. Картошка везде по тридцать. Яблоки по восемьдесят. Только цветы - как бог на душу положит. На Сенном три гладиолуса - четыре рубля, а здесь - пять. Ну и дерут, я вам скажу!
- Да, дерут, - рассеянно согласился Лебедев, с тревогой думая о том, что шансов у него на успех совсем мало. Да, может, обойдется все и без ключа? Не может же человек исчезнуть бесследно. Время пройдет - хватятся. Но эти мысли утешали мало. Задание оставалось невыполненным.
Только на следующее утро Лебедев закончил свой объезд мастерских. Никто из опрошенных ключ не признал. Но это была капля в море. Замок мог сделать какой-нибудь мастер и дома, и в заводском цехе.
Старик мастер с Сенного рынка не давал инспектору покоя. Перемена в его поведении после того, как он увидел милицейское удостоверение, настораживала. "Темнит старик, - думал Лебедев, - чует мое сердце, темнит". Он остро переживал свой неудачный разговор со стариком. Инспектор попросил шофера еще раз подъехать к Сенному рынку. Но за окошком мастерской сидел совсем другой человек - молодой, атлетического сложения парень. На вопрос, куда делся старик, он сказал:
- Запил Никитич. Теперь неделю не появится. А то и больше. Считается, что мы вдвоем с ним мастерим.
- А где он живет?
- Где-то в Гавани. Где, точно не знаю. Он у нас прижимистый. В гости не приглашает. А вам чего? Заказ ему давали?
Лебедев вытащил из кармана ключ. Положил перед парнем.
Мастер внимательно, оценивающим взглядом посмотрел на него.
- Такой ключик я могу вам изобразить. Дня через три. Сейчас работы завал. И вся срочная.
- А замок могли бы под такой ключ?
- Нет. Придется Никитича дожидаться. Это только он умеет.
- Адрес его где можно узнать?
Парень безнадежно махнул рукой.
- Пустое дело. Он сейчас не только напильник в руках не удержит двух слов не свяжет.
- Ну а все же?
- Идите в контору. На Владимирский. Там скажут. Петр Никитич Гулюкин его зовут.
5
Семен Бугаев с утра заехал в прокуратуру и попросил у следователя разрешение использовать автомашину потерпевшего. "Если я приеду на станцию технического обслуживания на этих "Жигулях", - рассуждал он, - больше шансов, что кто-то вспомнит и владельца. Иной мастер лучше знает машину, с которой возится, чем ее хозяина".
Следователь замысел Бугаева одобрил.
На станции капитан заглянул к директору, договорился, чтобы ему выписали документы на техосмотр, въехал во двор, но остановился поодаль от вереницы автомобилей, ожидавших своей очереди перед воротами цеха.
Первым к нему подошел мужчина в заношенной спецодежде с испитым почерневшим лицом.
- Замок для запаски не нужен?
Бугаев мотнул головой.
- Ножной насос? - в голосе мужчины чувствовалась надежда.
- Имеем свой.
Мужчина сплюнул чуть ли не на ботинки капитану и, шаркая подошвами по асфальту, удалился.
Потом из ворот цеха с деловым видом выскочил длинный тощий парень в синем берете и внимательно оглядел выстроившиеся колонной автомашины. Из кармана его спецовки торчали отвертка и кронциркуль. Заметив Бугаева, он почти бегом пересек двор.
- Вы от Роберта Максимовича?
- Нет.
- Странпо, - сказал парень. - Кого ждем?
- Вам эта карета не знакома?
Парень посмотрел на машину. Пожал плечами.
Бугаев поиграл ключами, у которых вместо брелока был американский серебряный доллар с изображением президента Кеннеди. Сказал:
- Мой товарищ у вас тэо делал. Денис Анатольев...
- Всех разве запомнишь, - поскучнев, сказал парень и отошел. Потом опять внимательно оглядел двор. Одна машина, тоже белая, как и та, на которой приехал Бугаев, привлекла его. Капитан слышал, как он спросил владельца, тучного молодого мужчину в больших роговых очках:
- Вы от Роберта Максимовича?
Толстяк кивнул. Парень сел за руль его машины, толстяк - рядом, и машина, минуя очередь, скрылась за воротами цеха.
Почему он не показал парню фотографию погибшего, Бугаев и сам не знал. Скорее всего не почувствовал к нему доверия. Такой сразу трепанет товарищу, через полчаса об этом будут знать не только все слесари, но и их клиенты. Набравшись терпения, Бугаев ждал.
Минут через пятнадцать из цеха вышел еще один мужчина. Тоже в синем берете, из кармана спецовки тоже торчал инструмент. Достав сигарету, капитан подошел к нему. Попросил прикурить.
- Очередь у вас, не приведи господь...
Мужчина скользнул взглядом по автомобилям. Озабоченно покачал головой.
- Оформляют в конторе больше, чем мы пропустить можем. Покурить еле вырвешься, - он был уже немолод, с пышными, хорошо подстриженными темпыми усами.
"Серьезный товарищ", - подумал Семен и, достав ключи, стал раскручивать цепочку на пальце:
- Эх, день у меня пропадет. С товарищем несчастье случилось. Попросил вместо него осмотр сделать. Продавать собирается...
- Эту, что ли? - кивнул мужчина на "Жигули".
- Ну да. У вас там кто командует? Начальник цеха? Поговорить с ним, что ли?
- Я там старший, - сказал мужчина. - Бригадир. Сегодня запарка. А брелок такой я видел. С долларом...
- У кого?
- Делаю тут парню одному профилактику.
- Не Денису Анатольеву?
Бригадир удивленно посмотрел на Бугаева.
- Нет. Одному знакомому. Олежкой зовут.
Бугаев вытащил из кармана фотографию.
- Не этому?
- Чего это он? Мертвый?
- Он? Олег? - быстро спросил Бугаев.
Бригадир взглянул еще раз. Уже более внимательно.
- Да.
- Вас как зовут? - переходя на деловой тон, спросил капитан.
- Валерий Сергеич.
- Валерий Сергеевич, я из уголовного розыска. - Бугаев показал удостоверение. - О нашем разговоре прошу никому...
Валерий Сергеевич кивнул. И тут же оглянулся на ворота цеха.
- Я вас недолго задержу, - сказал Бугаев.
- Пойдемте тогда в контору, - попросил бригадир. - А то неудобно перед цехом маячить без дела. Ребята скажут - бригадир лясы точит.
Они пошли по двору.
- С Олегом случилась беда. Погиб он...
- Разбился?
- Нет, не на машине. Машина его здесь.
- Ну да. Я-то смотрю, вроде бы проходил этот "жигуленок" через мои руки. Первая модель, а задние фонари от шестерки. Приличная машина, еще девочка...
- Валерий Сергеевич, расскажите мне все, что вы знаете об Олеге, попросил Бугаев, когда они сели на диванчик в конторе. - Фамилию, где живет, кем работает?
Бригадир с недоумением пожал плечами. Хотел о чем-то спросить, но не спросил...
- Да ведь что я знаю - Олег и Олег... Парень веселый, при деньгах. За кордон часто ездит, как ни пригонит ко мне карету, всегда сувенир заграничный. Мне вот тоже такой брелок привез, с долларом...
- А фамилия?
- Не помню. В накладной-то всегда пишется, да я не помню. Простая какая-то фамилия.
"Ну, это все можно будет выяснить по книге регистрации, - подумал Бугаев, но тут же спохватился. - Он ведь как Анатольев пишется. По краденым правам".
- Ну хоть отчество? - попросил он Валерия Сергеевича.
- Да мы с ним по имени... Олег и Олег. Он как-то раз своего знакомого привозил, доцента. Так тот его Олежкой звал.
- А где жил Олег?
- Не знаю.
- Может быть, кто другой из ваших знает? Могли дома ремонт делать...
- Нет, с Олежкой только я работал.
- А этот его знакомый, доцент? Где работает?
Бригадир улыбнулся.
- Где работает, не знаю. Но человек серьезный. На генерала похож.
- А зовут как? - с надеждой спросил Бугаев.
- Аристарх Антонович его зовут, - сказал Валерий Сергеевич, - чудное имя всегда хорошо запоминается.
- А фамилия у него не чудная?
- Нет, фамилия у него, как и у меня. Платонов.
Бугаев вздохнул с облегчением.
Расставаясь, он с чувством тряхнул руку Платонова.
- Валерий Сергеевич, договорились? О нашем разговоре - ни слова!
- Будет сделано, товарищ начальник. Приезжайте, тэо вам устроим по высшему классу.
- Приеду, - пообещал Бугаев. - Когда меня машиной премируют. За хорошую работу...
6
Участковому инспектору Мухину не давала покоя одна мысль - почему этот человек, разбившийся в церкви, оставил свои "Жигули" так далеко? За несколько километров от села. Да еще загнал машину в такие кусты, из которых ночью не сразу и выберешься. Своими сомнениями Владимир Филиппович поделился с гатчинским следователем Гапоненко, но капитан только усмехнулся.
- Что ж он, по-твоему, прямо у церковной стены их поставил бы? У всех на виду?
- Мог бы все же поближе. Тут с километр будет...
- Видно, тертый калач. Думал, что мы собаку пустим. А там - за ручьем. Прошел по воде, и конец.
Доводы капитана не успокоили Мухина. "Объяснить то все можно, - думал он. - А вот если в шкуру этого субчика влезть? Он же не на экскурсию пришел. За иконами! И тащить их в такую даль? А как ночью машину в кустах найти? Тут и свой, деревенский, заблудится, не то что дачник..."
Всех городских Владимир Филиппович называл дачниками. Без иронии, без подковырки - просто по привычке. Выросший в деревне, он привык к тому, что в их избе, да и у соседей летом всегда жили дачники. Орлино - село красивое. Огромное озеро плескалось прямо за огородами. В каждом доме плоскодонка. Чуть снег осядет под мартовским солнцем - дачники уже тут как тут. Ходят от избы к избе, спрашивают, не сдается ли.
Капитан Гапоненко уехал в Гатчину, оставив участкового один на один со своими сомнениями. Владимир Филиппович достал из письменного стола лист бумаги и в течение часа прикидывал, кто из односельчан чаще всего шляется по ночам. Первыми в список было занесено десятка полтора парней и девчат, два мужика, часто работавших на Дружной Горке в ночную смену, несколько доярок, совхозный сторож. Потом инспектор прикинул, кто мог оказаться ночью недалеко от церкви. Выходило, что все молодые. Рядом парк - их туда все время тянет, будто медом намазано. Одна доярка жила неподалеку. И конечно, сторож, но с ним Мухин уже говорил.
После того как список был составлен, инспектор сел на мотоцикл и поехал домой. Там он переоделся в штатское. Каждый раз, когда надо было поговорить с человеком по душам, неофициально, или Мухин предполагал, что его собеседник при виде милицейского мундира может потерять свое красноречие и забыть половину из того, что знал, он надевал штатский костюм.
Разговор с молодежью складывался до противности одинаково. Словно все они сговорились.
- Коля, - обращался инспектор к детине, которому, казалось, тесно в комнате. - Ты третьего дня в парке не гулял?
- А что, разве нельзя? - с наигранным удивлением спрашивал Коля. Мне шестнадцать еще по весне стукнуло.
- По ночам люди добрые спят, - для порядка говорил Мухин.
- Нет такого закона, - ухмылялся детина, и Владимир Филиппович, безнадежно махнув рукой, переходил к главному.
В разговоре с Любашей Федичевой инспектору повезло. Любаша, ученица десятого класса, приходилась Мухину дальней родственницей. Ее мать была двоюродной сестрой инспектора. Когда он спросил Любашу, не гуляла ли она ночью в парке, девушка залилась краской и опустила голову. Прежде чем Мухин добился от нее путного рассказа, она успела поплакать.
- Дядя Володя, вы только маме не говорите, - попросила Любаша. - Я ей сказала, что у подруги засиделась. У Таськи Зайцевой...
Делать было нечего, и инспектор скрепя сердце пообещал держать Любашину прогулку в секрете.
Любаша и рассказала ему, что когда проходили они с Толиком Ивановым мимо церкви, то видели легковую машину. Белую. Для того чтобы узнать имя Любашиного ухажера, Мухину пришлось еще раз дать клятву не проболтаться родителям.
- В котором часу машину видели?
Любаша пожала плечами.
- Домой ты когда пришла?
- В два.
- Хорошо помнишь?
- Еще бы! Мама мне такую истерику закатила.
Мухин осуждающе покачал головой.
- Когда машину увидали, шли в парк или уже из парка?
- Из парка. Мы потом у озера посидели чуточку и домой. Толик меня до прогона только довел. Вдруг бы мама встречать надумала.
Инспектор прикинул: от церкви до озера - минут пять. Там еще "чуточку" - значит, полчаса. От озера до Любашиного дома тоже минут десять. Выходило, что от часу до двух машина стояла у церкви.
- Вы, дядя Володя, не подумайте чего плохого, - сказала Любаша. - У нас все всерьез.
- Ладно, - помягчев, отозвался Мухин. - На свадьбу не забудь пригласить.
Толик Иванов после недолгого запирательства подтвердил рассказ своей подружки.
"Вот так-так, - размышлял участковый, шагая по вечернему селу домой. - Он, голубчик, в церкви лежал, а машина сама собой каталась? Или сначала он подъехал, осмотрелся, а потом машину в кусты отогнал. И все пехом?" Действия потерпевшего, по мнению Мухина, не соответствовали здравому смыслу.
В селе было тихо. Лишь под ногами шуршали листья. Кое-где в домах еще горел свет, да дрожащие голубые отсветы в окошках выдавали, что хозяева смотрят телевизор. На дальнем конце села за кладбищем лаяли собаки. С озера тянуло прохладой, сыростью, запахом смоленых лодок.
"Не буду я Гапоненке звонить, - думал участковый. - Толку от него мало. Легкий человек. Позвоню начальству, в Питер".
С одной стороны, Мухин стеснялся беспокоить ленинградское начальство, но разговор с подполковником Корниловым оставил у Владимира Филипповича хорошее впечатление. Пожилой сухощавый подполковник хоть и выглядел хмурым, разговор вел по делу, вопросы задавал точные, словно заранее знал мысли самого Мухина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16