На документе имеется пометка Судоплатова: «Весь 5-й пункт настоящей директивы написан тов. Меркуловым, вставку о здоровье сделал тов. Берия».
* * *
В Нью-Йорке «Раймонд» не терял времени. Он убедил Сильвию, что им надо отправиться в Мексику, где они будут по-настоящему счастливы.
Через свою сестру Рут Сильвия начала хлопоты об устройстве секретарем к Троцкому. Получила и рекомендательные письма нью-йоркских троцкистов, в работе которых, как мы знаем, сестры Агелов принимали активное участие.
Пока группа «Мать» «тихой сапой» подбиралась к заветной вилле в Койакане, Сикейрос и его группа готовилась к боевой операции. В этом ей помогала еще одна группа. Предоставим слово П.А. Судоплатову:
«В конце 1939 года Берия предложил усилить сеть наших нелегалов в Мексике. Он привел меня в явочную квартиру и познакомил с Григулевичем (кодовое имя „Юзик“), приехавшим в Москву после работы нелегалом в Западной Европе. Он был известен в троцкистских кругах своей политической нейтральностью. Никто не подозревал его в попытке внедриться в их организацию. Его присутствие в Латинской Америке было вполне естественным, поскольку отец Григулевича владел в Аргентине большой аптекой.
Григулевич прибыл в Мексику в январе 1940 года и по указанию Эйтингона создал третью, резервную, сеть нелегалов для проведения операций в Мексике и Калифорнии. Он сотрудничал с группой Сикейроса. Григулевичу удалось подружиться с одним из телохранителей Троцкого, Шелдоном Хартом. Когда Харт 23 мая 1940 года находился на дежурстве, в предрассветные часы в ворота виллы постучал Григулевич. Харт допустил непростительную ошибку — он приоткрыл ворота, и группа Сикейроса ворвалась в резиденцию Троцкого».
О происшедшем на вилле Троцкого на другой день сообщали телеграфные агентства всего мира. Суть этих сообщений сводилась к следующему:
Около 4 часов утра 24 (по другим данным 23-го) мая на дом-крепость Троцкого в Мексике, обнесенную высоким каменным забором с проволокой под электрическим напряжением, напали около 20 человек в форме полицейских и военнослужащих. Они без шума разоружили, связали и изолировали в отдельных помещениях нескольких охранников, отключили звуковую сигнализацию. Группа нападавших открыла огонь из ручного пулемета и стрелкового оружия. Троцкому и его жене удалось соскользнуть с кроватей, спрятаться под ними и остаться целыми и невредимыми. Невредимым оказался и внук Сева, о здоровье которого прежде всего обеспокоились Троцкий и его жена, когда нападавшие покинули территорию. Часть их скрылась на двух стоявших во дворах автомашинах. В дом бросили зажигательный снаряд и взрывное устройство. Вместе с нападавшими скрылся и Шелдон Харт.
Месяц спустя труп Роберта Шелдона Харта был обнаружен на небольшой ферме. Начальник мексиканской полиции Салазар утверждал, что Шелдон — агент ГПУ, ликвидированный своими из опасения, что он может рассказать лишнее, если попадет в руки полиции. Так и было на самом деле. Шелдон был агентом нью-йоркской резидентуры по кличке «Амур», но, как впоследствии стало известно, был и агентом ФБР. Видимо, его поведение во время операции и после нее и послужило основанием для ликвидации. Он и явился единственной жертвой этого неожиданного и бесславного налета.
Мировая печать широко известила читателей о нападении на виллу Троцкого. Советская — не обмолвилась ни словом.
Впоследствии Эйтингон рассказывал: «С внедрением „Раймонда“ в окружение Троцкого долго ничего не получалось, поэтому решено было организовать вооруженный налет на его дом. Для проведения налета были подобраны через Сикейроса необходимые люди. Сам (Эйтингон) не встречался со всеми участниками операции и всю работу проводил через Сикейроса…»
И Эйтингон, и его начальники в Москве опасались яростной реакции Сталина на провал операции.
Свою телеграмму-отчет Эйтингон завершил словами: «Принимая целиком на себя вину за этот кошмарный провал, я готов по первому Вашему требованию выехать для получения положенного за такой провал наказания. 30 мая. Том».
Судоплатов вспоминал о реакции Берии:
«…Он был взбешен. Глядя на меня в упор, он начал спрашивать о составе одобренной мной в Париже группы и о плане уничтожения Троцкого. Я ответил, что профессиональный уровень членов группы низок, но это люди, преданные нашему делу и готовые пожертвовать ради него своими жизнями…»
Совершенно другой была реакция Сталина.
Когда Берия вместе с Судоплатовым явились к Сталину с докладом о провале операции, он спокойно выслушал их. Задал лишь один вопрос:
— В какой мере агентурная сеть в Соединенных Штатах и в Мексике задействована в операции против Троцкого?
Судоплатов ответил, что Эйтингон действует совершенно самостоятельно и совершенно независимо от Овакимяна (резидента в США).
Сталин подтвердил свое прежнее решение и, как вспоминает Судоплатов, сказал:
— Акция против Троцкого будет означать крушение всего троцкистского движения. И нам не надо будет тратить деньги, чтобы бороться с ними и их попытками подорвать Коминтерн и наши связи с левыми кругами за рубежом. Приступите к выполнению альтернативного плана, несмотря на провал Сикейроса, и пошлите телеграмму Эйтингону с выражением нашего полного доверия.
По свидетельству Судоплатова, Сталин отнюдь не был в ярости и даже пригласил его и Берию отобедать с ним, а за обедом позволил себе шутить.
Неудача Сикейроса и его друзей имела неожиданные последствия. Тайная полиция Мексики во главе с ее начальником Леонардо Санчесом Салазаром была поражена тем, что ни одна из более 200 пуль, выпущенных по Троцкому, точнее по его спальне, не задела ни его, ни его жены. Это дало основание мексиканской прессе выдвинуть версию: желая скомпрометировать Сталина в глазах мировой общественности, Троцкий организовал имитацию покушения, то есть самопокушение. Это косвенно подтверждалось тем, что сразу же после драматической ночи Троцкий заявил Салазару:
— Нападение совершил Иосиф Сталин с помощью ГПУ! Именно Сталин!
Обиженный Троцкий направил президенту Мексики Карденасу письмо, в котором заявлял: «Дом подвергся атаке банды ГПУ… Однако следствие вступило на ложный путь. Я не боюсь сделать это заявление, ибо каждый новый день будет опровергать постыдную гипотезу самопокушения и компрометировать ее прямых и косвенных защитников».
Президент согласился с точкой зрения Троцкого и дал указание тайной полиции тщательно расследовать дело и найти виновных. Полиция в Мексике сбилась с ног, разыскивая участников налета. Вскоре большинство из них арестовали. Оказалось, что многие в прошлом были членами компартий, некоторые добровольцами участвовали в Гражданской войне в Испании. Ни агентами, ни доверенными лицами НКВД никто из них не являлся. Пятерым наиболее активным участникам рейда удалось скрыться и покинуть страну. Сам Сикейрос был арестован в октябре 1940 года. На следствии он категорически отрицал причастность к делу компартии.
Вскоре по распоряжению нового президента Мексики Авило Камачо, поклонника творчества Сикейроса, тот «как слава и гордость нации» был освобожден под залог. По рекомендации властей он уехал из страны. Впоследствии, оправдывая себя и объясняя, почему Троцкий не был убит, хотя в его спальню было выпущено около 200 пуль, Сикейрос писал: «Наша главная цель, или глобальная задача всей операции состояла в следующем: захватить по возможности все документы, но любой ценой избежать кровопролития». Он объяснял акцию тем, что она была стихийным порывом мексиканцев-интернационалистов, сражавшихся в Испании и желавших отомстить Троцкому за деяния испанской троцкистской организации ПОУМ, вносившей раскол в ряды республиканцев. То есть, по словам Сикейроса, все сводилось к мести Троцкому за его дела. Ни о каком сотрудничестве с советской разведкой и речи не могло быть.
Конечно, оправдания Сикейроса выглядят довольно неуклюже. Но, с другой стороны, многие верили ему — ведь действительно: выпустить по человеку 200 пуль и не задеть его! Это надо специально постараться!
* * *
Рамон Меркадер недолго пробыл в Нью-Йорке. Уже в октябре
1939 года он перебрался в Мехико якобы для работы на какой-то фирме и «подготовки гнездышка» для семейной жизни. А в январе
1940 года туда же приехала Сильвия Агелов. Рекомендации сестры и нью-йоркских троцкистов помогли ей, и Троцкий взял ее на работу в качестве временной секретарши.
Рамон вначале не проявлял никакого интереса ни к Троцкому, ни к его жилищу. Он ежедневно на своей машине подвозил Сильвию к вилле Троцкого и забирал после работы. Охрана привыкла к этому симпатичному и скромному молодому человеку. Он также завоевал доверие французских друзей и учеников Троцкого, Альфреда и Маргариты Росмер. В марте 1940 года по их приглашению Меркадер впервые переступил порог виллы. А всего через пять дней после нападения группы Сикейроса состоялась первая встреча Рамона с Троцким. Внуку Троцкого, Севе, Рамон подарил игрушечный планер и научил запускать его. После этого в течение трех месяцев Меркадер 12 раз заходил на виллу, не вызывая ни у кого ни малейшего подозрения (согласно журналу записи посетителей провел там в общей сложности 4,5 часа). Человек, вначале далекий от политики, он вдруг заинтересовался ею и даже написал статью, посвященную вопросам троцкистского движения в Америке. Лев Давидович согласился прорецензировать ее.
20 августа 1940 года «Раймонд» пришел на виллу с этой статьей. Но кроме нее, при нем были кинжал, зашитый в подкладку плаща, а в больших карманах револьвер и ледоруб. Охрана, привыкшая к Меркадеру, не остановила и не обыскала его. Он спокойно прошел в кабинет Троцкого и вручил ему свою статью. Троцкий уселся за письменный стол и начал читать с карандашом в руке. Рамон стоял сзади, затем вынул ледоруб и тупым концом, зажмурив глаза, ударил Троцкого по голове. Удар оказался не смертельным. Троцкий издал душераздирающий крик («Я буду слышать его до конца своих дней», — признался впоследствии Меркадер), повернулся и вцепился зубами в руку Рамона, а рукой ухватился за ледоруб и потерял сознание. На крик вбежали охранники. Они жесточайшим образом избили Рамона.
Полумертвого Троцкого и чуть живого Рамона доставили в больницу. По дороге задержанный передал старшему санитару письмо на французском языке, датированное 20 августа 1940 года и подписанное именем Жак.
В письме говорилось, что его автор — Жак Морнар, уроженец Бельгии, учился в Бельгии и во Франции, где у него возник интерес к политической деятельности троцкистов, с некоторыми из которых он познакомился. Одним из них был член IV Интернационала (фамилию автор не назвал), который предложил ему выехать в Мексику и вступить в контакт с Троцким. Он же обеспечил деньгами на поездку и паспортом на имя Фрэнка Джексона. Затем автор письма обстоятельно излагал мотивы убийства: личное знакомство с Троцким привело к тому, что он начал разочаровываться в теории и практике троцкизма. А когда Троцкий высказал намерение отправить автора письма в Советский Союз для совершения диверсий и террористических актов, в том числе против Сталина, он решил устранить Троцкого, который к тому же возражал против его женитьбы на Сильвии Агелов.
Вечером 21 августа 1940 года Троцкий умер. В «Правде» была опубликована короткая информация на 3-й странице, в которой сообщалось, что убийство Троцкого совершено «лицом из его ближайшего окружения». Рядом с этой информацией была помещена статья «Смерть международного шпиона». Подпись под ней отсутствовала, однако явно проглядывался стиль Сталина. И лишь недавно в архиве РГАСПИ я нашел подтверждение тому, что авторство статьи принадлежит именно Сталину.
После оказания Рамону первой медицинской помощи начались его изнурительные допросы, очные ставки, в хронологическом порядке были детально восстановлены все действия Рамона с момента знакомства с Сильвией по 20 августа 1940 года.
С помощью бельгийского посланника разоблачили легенду «Раймонда» и доказали, что он не является бельгийским подданным Жаком Морнаром. В отношении Рамона стали применять меры морально-психологического и физического воздействия. Семь месяцев он содержался в подвале, «являясь объектом неслыханных издевательств и унижений», — как сказано в документе, представленном в суд его адвокатом. Рамон был на грани потери зрения.
Однако ни на следствии, ни на суде, где он был приговорен к 20 годам лишения свободы — высшей мере наказания по мексиканским законам, — ни за 19 лет 8 месяцев и 14 дней тюрьмы «Раймонд» не изменил своих первоначальных показаний и не выдал своей связи с советской разведкой.
Криминалисты все же выявили настоящее имя «Жана Морнара». Его опознали по фото несколько бывших участников Интернациональной бригады, припомнили ранение в правую руку, а главное, в испанских полицейских архивах нашли отпечатки пальцев Рамона, полученные в 1935 году в Барселоне при его аресте за коммунистическую деятельность.
Советская разведка не оставляла «Раймонда» в беде. Ему была обеспечена первоклассная юридическая помощь. Готовилось его бегство из тюрьмы, но впоследствии он сам отказался от этих попыток.
В тюрьме Рамон познакомился с Рокелией Мендеса, навещавшей своего брата, отбывавшего наказание. Рамон и Рокелия полюбили друг друга, а после освобождения он стал ее мужем.
6 мая 1960 года «Раймонд» был освобожден и вместе с женой прибыл в СССР. 31 мая 1960 года был подписан Указ Президиума Верховного Совета СССР: «За выполнение специального задания и проявленные при этом героизм и мужество присвоить тов. Лопесу Рамону Ивановичу (под этим именем он жил в СССР. — И.Д.) звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».
Указ не был опубликован в печати. Рамон стал первым советским разведчиком (не считая партизан), прижизненно удостоенным звания Героя Советского Союза.
Рамон и Рокелия жили в СССР до 1973 года, после чего по состоянию здоровья переехали на Кубу. Рамон скончался в 1978 году, Рокелия в 1989-м. По завещанию Рамона урна с его прахом захоронена в Москве.
* * *
В день и час проведения операции «Утка» «Том» и «Мать» ожидали «Раймонда» в автомашине неподалеку от дома Троцкого. Ожидание было напряженным и драматическим. Они видели машины Скорой помощи», слышали вой полицейских сирен. Но «Раймонд» не появился.
Из воспоминаний Эйтингона: «Примерно в 10 часов вечера (20 августа) мексиканское радио сообщило подробности покушения на Троцкого. Немедленно после этого Эйтингон и „Мать“ покинули столицу. Он выехал на Кубу по иракскому паспорту. Там он получил болгарский паспорт и направился в Европу. По приезде в Москву устно доложил Меркулову и Берии. Никаких отчетов не писал».
В годы Великой Отечественной войны Эйтингон вместе с Судоплатовым был одним из руководителей разведывательно-диверсионной работы в тылу немецких войск. Он также был одним из руководителей известных радиоигр «Монастырь» и «Березино». Судоплатов и Эйтингон стали единственными разведчиками, удостоенными во время войны орденов Суворова.
После смерти Сталина Эйтингон по делу Берии был арестован и долгие годы провел в тюрьме. Впоследствии был полностью реабилитирован.
«Мать» — Каридад Меркадер поселилась в Париже. С ней поддерживалась постоянная связь, ей передавали деньги, письма от сына. Одно время встречалась с ней сотрудница парижской резидентуры Зинаида Николаевна Батраева, которая рассказывала мне: «…Все пять лет встречи мои с ней были для меня мучительны. „Мать“ при встречах со мной все взывала к нашей совести, настойчиво требовала принятия мер к его освобождению, взывала к моим материнским чувствам, хотя от меня, разумеется, ничего не зависело. Когда она начинала плакать, вместе с ней плакала и я… Она была умной революционеркой и говорила, что его заточение — кормушка для людей, через которых наша служба принимала меры к его освобождению, и они заинтересованы, чтобы он отбыл срок сполна…»
Мать все же дождалась освобождения своего сына. Она оставалась жить в Париже и несколько раз приезжала в Москву. Умерла в 1974 году, в восьмидесятилетнем возрасте.
Сильвия Агелов была буквально убита известием о случившемся в Мехико. Она перенесла двойную травму — потерю жениха и страшное унижение: оказывается, она была лишь орудием в его руках. Ее дальнейшая жизнь была безрадостной.
Давид Альфаро Сикейрос некоторое время пробыл в эмиграции, затем снова вернулся в Мексику. Он прославился своими монументальными произведениями, а также активными политическими выступлениями, за что годы с 1960 по 1964 провел в тюрьме. Впервые приехав в Москву в 1927 году, он посетил ее также в 1955, 1958 и 1972 годах, когда принимал активное участие в борьбе за мир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54