Вот мое окончательное решение:
Первый эпизод, Константинополь. Маку не удалось спасти
чудотворную икону - она погибла в огне. Город был разграблен
теми, кто явился под его стены в качестве защитников
справедливости. Очко в пользу Зла.
Далее. Кублай-хан теряет свой волшебный скипетр. Эта
потеря лишает монгольские полчища удачи на поле боя. Западным
народам уже не угрожала столь сильная опасность. Очко в пользу
Добра.
Третий эпизод, Флоренция. Чудесная картина была спасена
от огня. Лоренцо Медичи и Савонарола, оба жестокие и упрямые
люди, принесшие в мир больше зла, чем добра, умерли
безвременной смертью и тем самым избавили мир от многих
несчастий. Очко в пользу Добра.
Четвертый эпизод. Зеркало доктора Д было отнюдь не самым
важным предметом. А вот жизнь Марло обладала величайшей
ценностью. Если бы поэт остался жив, он смог бы написать много
пьес и стихов в назидание потомкам, и нравственная сторона
вопроса только выиграла бы от этого. Очко в пользу Зла.
Пятый эпизод. Людовик XVI и Мария-Антуанетта не играли
важной роли в истории. Их спасение не могло остановить
демократические преобразования, начавшиеся во всей Европе в
девятнадцатом столетии. Но королю и королеве причинили много
зла... Здесь и Добро, и Зло получают по одному очку.
И, наконец, последнее. Обе стороны, участвующие в споре,
прибегали к запрещенным приемам и неоднократно вмешивались в
ход событий. Это сводит на нет все результаты исторического
эксперимента. Спор объявляется недействительным!

5
Разочарованный Мефистофель почти не следил за тем, что
происходило вокруг него. Вскоре, однако, он узнал свежие
новости от одной юной девы-ангела. Дева спускалась с
заоблачных райских высот в Лимб, где Ананке вершила свой суд,
- ей хотелось присутствовать при объявлении победителя
Тысячелетней Войны. Решив лететь на собственных крыльях, чтобы
немного поупражняться, а заодно полюбоваться прекрасным видом,
открывавшимся с высоты ангельского полета, она расправила два
белоснежных крыла и начала плавно спускаться вниз, оставив
позади себя один из райских уголков с просторными особняками,
утопающими в зелени вечно цветущих садов. Пролетая над этими
дивными местами, она заметила на крутой каменистой тропинке
какого-то смертного, из последних сил карабкающегося на
высокую гору, на вершине которой стоял величественный небесный
дворец. Это был Мак. Он медленно, но верно продвигался к своей
цели, не обращая внимания на сбитые в кровь ноги и на пот,
градом катившийся у него со лба. Больше дева-ангел ничего
интересного на своем пути не заметила.
- Но куда он мог направляться? - спросил Мефистофель.
- Мне кажется, он вознамерился повидать Самого,- ответила
дева.
- Самого!..- воскликнул Михаил, находившийся рядом.- Нет,
нет! Не может быть!
- Мне так показалось. Хотя, возможно, он просто решил
полюбоваться божественным пейзажем, открывающимся с горной
вершины.
- Как ему только в голову могла прийти такая мысль -
искать Бога! Как он осмелился?! Без пропуска? Без
рекомендации? Без сонма сопровождающих его высокопоставленных
духов, чьи набожность и благонадежность неоднократно
подвергались тщательной проверке? Это неслыханно!
- Однако это случилось,- ответила дева.
- Я думаю, мне лучше самому посмотреть, что там
происходит,- сказал архангел Михаил. Мефистофель кивнул в знак
согласия.

6
Взобравшись на самую высокую гору, Мак увидел жемчужные
ворота, которые распахнулись перед ним сами собой - плавно и
бесшумно. Он вошел внутрь и оказался в пышном саду, где каждое
дерево, каждый куст приносили обильные плоды и не было видно
ни слизняков, ни гусениц, ни вредных жуков-долгоносиков. Мак
заметил, что по дорожке, посыпанной песком, к нему спешит
какой-то высокий бородатый мужчина в длинной белой одежде. Мак
склонился перед ним до земли:
- Здравствуй, Бог.
Незнакомец в белом подошел к Маку и помог ему подняться
на ноги, сказав при этом:
- Встаньте, прошу вас, здесь земля сырая. Кроме того,
ведь я не Бог. К сожалению, Он сам сейчас не сможет поговорить
с вами; но Он послал к вам меня, Своего слугу, с благой
вестью. Он решил отменить приговор Ананке и объявить вас
настоящим победителем в великом Споре меж Светом и Тьмой.
- Меня? - изумленно воскликнул Мак.- Чем я заслужил такую
честь?
- Затрудняюсь сказать точно,- ответил бородатый мужчина,-
я, видите ли, не вникал в подробности. Во всяком случае, вы
удостоены звания победителя не за ваши выдающиеся качества.
Просто было решено привлечь всеобщее внимание к маленьким
людям - к простым смертным, со всеми присущими им
недостатками. Много веков тому назад древние боги пытались
править миром - и им это не удалось. Затем Добро и Зло
попытались взять власть в свои руки, но у них тоже ничего не
вышло. Закон также потерпел фиаско. На смену ему пришел
Разум... но одного разума было недостаточно. Даже Хаос не смог
воцариться надолго. И вот наступила нынешняя эпоха - эпоха
простого человека. Вы - герой этой эпохи. Ваши поступки были
просты и бесхитростны. Вы служили себе самому, лишь смутно
сознавая, что, возможно, служите какой-то более высокой цели.
И вы в конце концов выиграли спор, ибо даже эта слабая искра
идеализма имела гораздо большее значение, чем все великие
замыслы и отвлеченные теории.
Мака был потрясен его словами.
- Я - победитель? Мне - управлять миром? - спросил он.-
Нет, нет, это невозможно! Я и слышать об этом не хочу. Честно
говоря, это похоже на богохульство.
- Бог пребывает в богохульстве, дьявол - в благочестии.
- Послушайте,- сказал Мак,- я думаю, мне лучше поговорить
об этом с Самим Богом.
- К сожалению, это невозможно,- печально сказал бородатый
мужчина.- Ведь Единого Бога нельзя ни увидеть, ни поговорить с
ним - даже здесь, в Раю. Мы долго искали Его, но нигде не
нашли. Похоже, что он давно покинул эти места. Некоторые
говорят, что Он никогда не существовал, поскольку у нас нет
Его фотографий или каких-либо других доказательств Его бытия.
Но наши древние легенды гласят, что давным-давно Он был здесь,
и ангелы часто приходили к Нему, ища у Него поддержки и
любуясь Его ликом. Он говорил им, что Рай, и Ад - части
одного. Никто не постигал его мысли. Он пускался в пространные
и запутанные объяснения. Никто не понимал, что он хотел
сказать, пока в Раю не появились обман и мошенничество, а
затем стали совершаться и настоящие преступления.
- Преступления? В Раю? Не может быть! - сказал Мак.
- Вас это изумляет? Да, удивительные вещи творятся здесь,
в Раю... Приблизительно в это же самое время Он заявил, что Он
совсем не Бог - не великий, не вечный и не вездесущий; что он
только исполнял обязанности Бога, в то время как Сам Бог
занимался другими делами. Каждый, естественно, хотел знать,
что это были за дела. Говорили, что Он удалился в иной мир,
чтобы начать все сначала, и создал там новую Вселенную,
упростив ее механизм настолько, чтобы он безотказно работал.
Большинство было убеждено, что Он разочаровался в этом мире,
хотя, конечно, не подавал виду и ни словом никому об этом не
обмолвился... Впрочем, вернее было бы сказать - не намекал.
Мак долго молча глядел на стоящего перед ним человека в
длинном белоснежном одеянии. Наконец он спросил:
- Так, значит, вы... ты все-таки Бог?
- Ну... в некотором смысле, да,- ответил Он.- А что?
- Да так, ничего.
- Ты разочарован, Мак? Признайся, ты ожидал увидеть Кого-
то Другого.
- Нет, что ты...
- Не спорь, я знаю все твои мысли. Я ведь всеведущ - это
одно из божественных качеств.
- Да. И всемогущ.
- Ну, и это тоже... Хотя всемогуществом не следует
злоупотреблять. Бог вынужден постоянно ограничивать свое
всемогущество, чтобы оно не связало Ему руки.
- Не связало руки? Всемогущество? Как это понять?
- Всемогущество не помогает, а, наоборот, мешает тому,
кто наделен еще и всезнанием и жалостью ко всякой твари
земной. Слишком велико бывает искушение самому вмешаться в ход
истории, чтобы восстановить справедливость.
- В самом деле, почему бы и нет?
- Если я заставлю свое всемогущество служить моему
всеведению, то в результате живая Вселенная превратится в
огромный часовой механизм. Ни о какой свободе воли не будет и
речи. Допустим, я решил искоренить мировое зло. Я должен буду
следить за тем, чтобы ни один человек не погиб, скажем, в
автомобильной катастрофе, ни один птенец не вывалился из
гнезда, ни один волк не зарезал ягненка; чтобы все были
здоровы, сыты, обуты и одеты, и чтобы никто не умер
преждевременной смертью. Так почему бы мне сразу не даровать
людям бессмертие?
- На мой взгляд, это очень правильная мысль,- сказал Мак.
- Она кажется тебе правильной лишь потому, что ты никогда
не задумывался над этим. Представь себе, что все, кто когда-
либо родился, живут и по сей день. У каждого из них свой уклад
жизни - свои представления о мире, свои моральные и
материальные ценности, свои желания, которые я должен
исполнять. И это еще не все! Уничтожая зло как таковое, я
должен буду переделать весь мир. Например, если я запрещу
волкам резать овец, то волки вымрут с голоду. Как накормить
волков и уберечь овец? Может быть, сделать всех хищников
травоядными? Но тогда пострадают растения. Траве, цветам и
деревьям вряд ли нравится, когда их губят - едят, рвут или
ломают. Растения бессловесны и не могут никому пожаловаться,
но жить они хотят ничуть не меньше, чем животные и человек. Ты
видишь сам, как непросто бороться со злом во вселенских
масштабах. Такая борьба потребовала бы от меня ежесекундного
вмешательства в земные дела. Да и сами люди, наверное, померли
бы со скуки, если бы я преподносил им все на золотом блюдечке.
- Да,- сказал Мак,- это совсем не просто. Тебе приходится
думать о многом. Но ведь Ты всеведущ. Это должно Тебе
помогать.
- Всезнание подсказывает мне, что лучше ограничивать свое
всемогущество.
- А как же Добро и Зло?
- Да, я знаю, как это важно. Но, к сожалению, я почти
никогда не мог разобраться, где Добро, а где - Зло. Они так
тесно переплелись между собой! Если я буду творить только одно
Добро, это будет не очень справедливо и слишком односторонне.
Еще до того, как я сознательно принял столь непохожий на Бога
образ, ограничив свое всезнание и всемогущество, в минуту
божественного прозрения я увидел, что Добро и Зло немыслимы
друг без друга, что они - лишь части единого целого. Выхода из
этого замкнутого круга не было. Я понял, что знать все -
означает ничего не знать. Я же предпочел знать хоть что-то.
Быть может, я и вижу скрытые пружины мироздания; возможно, я
могу постичь абсолютную истину. Но я не позволяю себе глубоко
задумываться над этим. Бог тоже имеет право на Свои тайны, и
Он не только не обязан, но и не должен все знать.
- И какой же вывод можно из этого сделать? - спросил Мак.
- Что ты свободен - так же, как и я. Хотя свобода - это
еще не все, но ведь это уже _что-то_, не так ли?

7
Так уж устроен подлунный мир, что в нем нет почти ничего
постоянного. День сменяется ночью, после бури наступает штиль.
Вот и после окончания Тысячелетней Войны - эпохального события
- Царство Света и Царство Тьмы напоминали покинутую актерами
театральную сцену с опущенным занавесом и погасшими
прожекторами. Аззи вновь был обречен на безделье и скуку.
Чтобы хоть чем-нибудь развлечься, он решил разузнать, что
делают Фауст и остальные участники Спора меж силами Добра и
Зла.
Он нашел Фауста в скромном трактире неподалеку от
Кракова. Ученый доктор был не один - он сидел в одной из
кабинок рядом с ангелом Гавриилом. К величайшему изумлению
Аззи, Гавриил, его бывший соперник, потягивал пиво из высокой
кружки. Фауст и Гавриил пригласили Аззи занять свободное место
за их столиком и предложили выпить пива.
Фауст вновь продолжил разговор, прерванный появлением
Аззи:
- Вы слышали, что сказала Ананке? Это была моя маленькая
Маргарита. Она сделала все, чтобы я выиграл спор!
- Ваши личные отношения здесь ни при чем,- сказал
Гавриил.- Ведь она говорила от имени Судьбы.
- Да, но почему Ананке выбрала именно ее? - Фауст
помолчал несколько секунд, размышляя, и задумчиво произнес: -
Разве только потому, что судьбу обычно называют слепой,
удивляясь ее парадоксам...
Гавриил вздрогнул, и, чтобы скрыть свое волнение, поднес
ко рту почти пустую пивную кружку. Сделав маленький глоток, он
заметил:
- А вы, как видно, успели кое-чему научиться, если сами
догадались об этом!
- Кое-чему, но отнюдь не всему,- горько посетовал Фауст.-
Мы должны были сделать это, Гавриил! Мы могли сбросить с себя
тысячелетнее иго. Если бы только я...
- Не вы один,- сказал Гавриил.- Мне очень жаль огорчать
вас и принижать ваши заслуги, но на суде речь шла не столько о
вас лично, сколько о человечестве в целом. Вы представляли
весь род людской. Указав на ваши недостатки, Ананке тем самым
указала на недостатки остальных людей.
- Как-то это некрасиво получается,- продолжал Фауст.- По-
моему, с нами ведут нечестную игру. В нас выискивают какие-то
недостатки и объявляют нас проигравшей стороной потому, что мы
не обладаем определенными качествами. Мы стараемся развить в
себе эти качества, но в следующий раз они обязательно находят
что-то еще, и так до бесконечности. Но интересно, откуда они
берут положительный опыт, если не от нас, людей?
- В ваших словах есть большая доля правды,- сказал
Гавриил,- и я не могу отрицать вашу правоту. Но оставим-ка
лучше разговор о политике. Ведь игра уже сыграна. Давайте
выпьем, вспомним старину и разойдемся каждый по своим делам.
В эту минуту в трактир вошел Мак, распевая старинную
студенческую песню. Он начал новую жизнь после того, как
побывал в Раю. Занявшись торговлей, Мак весьма преуспел в
коммерческих делах, и теперь мог наслаждаться жизнью. Он завел
подружку - девушку, очень похожую на Маргариту.
Забыв свой спор, все трое - Фауст, ангел и демон -
окружили Мака.
- Ну, что Он тебе сказал? - спросил Аззи, которому не
терпелось узнать свежие новости.
- Кто?
- Бог, кто же еще! Из зала заседаний Суда мы видели, как
ты поднимался на гору, направляясь прямо в Рай. Ты видел Его?
Говорил с Ним?
Мак заметно смутился.
- Как вам сказать... Вообще-то я Его Самого не видел. Ко
мне вышел один из Его друзей...
- Который сказал тебе, что ты выиграл Спор?
- Не совсем так... Я только одно понял ясно - что отныне
я свободен и могу делать что хочу. Именно это я сейчас и
делаю.
- И это все? Неужели тебе больше нечего нам сказать? -
разочарованно протянул Мефистофель.
Мак часто заморгал и ничего не ответил. Помолчав немного,
он опять широко улыбнулся:
- Идемте, друзья. Я заказал столик в одном трактире здесь
неподалеку. Нам подадут великолепного жареного гуся. Мы выпьем
за наши успехи и посмеемся над своими прошлыми ошибками.
Эта идея всем пришлась по душе. Но Фауст, извинившись,
сказал, что ненадолго покинет компанию и присоединится к ним
попозже.
Выйдя из трактира, ученый доктор направился по Малой
улице Казимира, к маленькому уютному кафе, где он назначил
свидание Елене.
Войдя в кафе, он увидел прекрасную Елену за маленьким
столиком у окна. Перед нею стояла изящная фарфоровая чашечка с
ароматным чаем. Красавица встретила Фауста холодной улыбкой.
- Я очень рад, моя дорогая, что вам удалось убежать от
этих противных старух,- сказал Фауст.- Итак, мы снова вместе!
- Я пришла, чтобы попрощаться с вами, Иоганн.
- О! Так вы решили...
- Я решила вернуться к Ахиллесу,- кивнула Елена.- Таков
мой жребий. Вы же знаете, что в конце концов я вернулась к
Менелаю, своему первому мужу((82)).
- Ну, что ж... Все, что ни делается, делается к лучшему,-
сказал Фауст. Он был не слишком разочарован, понимая, что
Елена слишком хороша для того, чтобы быть его смертной
подругой.- Мы не созданы друг для друга. Оба мы - сильные
личности, звезды первой величины. Как звезды бегут по небу
каждая по своей орбите, так и мы должны совершить назначенный
нам путь... Но подумайте, как бы мы могли быть счастливы!
- Счастливы? Боюсь, я не чувствовала бы себя вполне
счастливой. А вы, помнится, как-то говорили, что вам больше
нравятся простые девушки - птичницы, цветочницы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48